Детский сад имени Лань Цижэня

— Что это? — удивленно спросил Вэй Ин, когда Лань Чжань, задействовавший все свои кулинарные навыки, поставил перед ним миску с рисовой кашей. Ребенок выглядел таким удивленным, будто перед ним была не ароматная полезная каша, а какое-то диковинное блюдо. Лань Ванцзи уселся за стол, усадил ребенка себе на колени, взял ложку и невозмутимо копнул рис. — Каша. Ты сказал, что голоден. — Угу, — согласился Вэй Ин, разглядывая кашу с еще большим интересом. — А почему она белая? — … Потому что рис белый. — А моя матушка всегда готовит красную кашу. Лань Чжань дернул бровью. — Почему красную? Вэй Ин пожал плечами. — Она сыпет много-много перца. — … Теперь Лань Чжань понял, откуда у его супруга такая любовь к острым блюдам. Он-то все юньмэнскую кухню винил, а оказывается, у этого пристрастия корни еще из детства тянутся. Лань Чжань вздохнул и подул на ложку. — Ешь. Вэй Ин очевидно решил рискнуть и не стал капризничать, широко разинул рот, но как только Лань Чжань скормил ему первую ложку, взял и выплюнул всю кашу. — Фу, какая гадость! — завизжал он, дрыгая от возмущения ногами. Лань Чжань был почти оскорблен. — Вэй Ин! — Невкусно! Несъедобно! Не буду есть такую кашу. — Что не так с моей кашей? — спросил Лань Чжань, пытаясь унять свирепые дрыганья ногами ребенка. — Сиди смирно, пожалуйста. — Совсем невкусно, нету мяса, нету перца, совсем не как моя матушка готовит! — сурово раскритиковал маленький Вэй Ин полезную стряпню супруга и обиженно скрестил руки на груди. Лань Чжань оказался на развилке. Поддаться ребенку, чтобы избежать скандала, или настоять на своем, заставить его давиться пресной кашей, потому что так лучше? Он вдруг вспомнил себя в детстве, когда няньки пихали ему в рот безвкусную кашу, которая ему не нравилась, но когда он капризничал, его лупили, а потому он глотал слезы вместе с кашей каждое утро, пока не сломался и не принял свою судьбу. Он перевел взгляд на это сияющее детское лицо и не захотел, чтобы у Вэй Ина было такое же суровое детство, как было у него. Поэтому он уступил. — Какие специи кладет твоя матушка в кашу? — спросил Лань Чжань, принимая поражение. Лицо Вэй Ина озарилось радостью, и он принялся перечислять все ингредиенты, что знал, пока Лань Чжань, усадив его себе на плечи, элегантно отправился на кухню переделывать свой шедевр. Маленькие ручки обхватывали голову Лань Чжаня, периодически дергая за волосы и за красную ленту, которую он теперь гордо носил на лбу, но Лань Чжань не протестовал. — Перец черный, красный, кролика, имбирь, какую-то траву, утку, окуня, семгу… — Мгм, — согласился Лань Чжань и спросил: — Можно я добавлю сельдерей? — А что это? — … — Лань Чжань не знал, как объяснить, поэтому взял и показал. Вэй Ин на его плечах издал удивленный возглас. — Это трава, которую кушают кролики? — Мгм. — А можно мне вместо нее сразу кролика? Я не хочу отбирать у них еду, а то они не будут жирненькими. — … Ему стоило больших трудов угодить своему капризному мужу. Он превратил полезную рисовую кашу в несъедобное красное месиво, которое, однако, Вэй Ин сметелил за обе щеки. — Вкусно, Чжань-гэгэ! — сказал он, улыбаясь, и в благодарность похлопал Лань Чжаня по щеке. Лань Чжань не смог не улыбнуться. Его супруг заслуживает самого лучшего детства. Даже если Вэй Ин никогда не будет считать его своим супругом и со временем Лань Чжань непроизвольно станет для него просто наставником или старшим братом… Лань Чжань не хотел об этом думать. Сытый и румяный, ребенок был готов на новые приключения, и озорство уже блестело в его больших глазах. — Гэгэ, гэгэ, чем дальше займемся? — радостно визжал он, дергая Лань Чжаня за рукава. Лань Чжань снисходительно вздохнул. — Чем ты хочешь заняться? — А пойдем делать воздушного змея! — Хм, — согласился Лань Чжань, усадил его покрепче на своих руках и величественно удалился с кухни. Они устроились на крыльце цзинши, греясь на солнышке. Лань Чжань мастерил змея, а Вэй Ин руководил, что и как лучше сделать. Лань Чжань молча кивал и делал, как сказано. Однако не успели они и смастерить половину змея, как на тропинке из белого камня появились три подростка. Они отвесили поклон, и Лань Сычжуй сказал: — Ханьгуан-цзюнь, глава ордена хочет поговорить с вами. Лань Ванцзи понимающе кивнул, и его немного печальный взгляд остановился на Вэй Ине, играющим с кисточками. Вэй Ин вдруг поднял на него глаза и поджал губы: — Ты уходишь, гэгэ? А змей? Лань Ванцзи не успел ответить прежде, чем к ним подошел Сычжуй и уселся рядом на крыльце. Отец и сын обменялись многозначительными взглядами. Доброе лицо Лань Сычжуя озарилось улыбкой. Лань Ванцзи едва заметно кивнул. — Мы присмотрим за тобой, А-Ин, — сказал Лань Сычжуй, принимая из рук отца недоделанного змея. — Цзинь Лин-гэгэ часто делал змеев в детстве, неправда ли, молодой господин Цзинь? Цзинь Лин, понимая, что его хвалят, выпятил грудь и уверенно шагнул вперед. — Конечно! Я просто мастер делать воздушных змеев, меня дядя научил! — Под ноги смотрите, мастер делать воздушных змеев, как бы не споткнулись, — пробурчал раздраженный Лань Цзинъи. — Что ты сказал? — возмутился Цзинь Лин, и резко повернулся, да только сапог его поскользнулся на траве, и прекрасный наследник ордена Цзинь распластался на земле. — Черт возьми! Маленький Вэй Ин звонко захохотал и захлопал в ладоши. — Гэгэ, а сделай так еще раз! — Еще чего!!! Лань Ванцзи улыбнулся одними уголками губ и со спокойной душой доверил своего единственного в руки трем не совсем надежным нянькам. Он неслышно поднялся и грациозно покинул крыльцо, направляясь в дом старшего брата.