23 октября
Наступление сумерек ещё не означало, что в Хогсмиде люди начинали расходиться по домам, а наоборот, жизнь городка только начиналась. У кого-то растянулось празднование дня рождения, и из трактира доносилось пьяное пение, парочка детишек украли у одного из взрослых волшебную палочку, и пьяный волшебник пытался их поймать, но у него ничего не получалось. По сравнению с их активной беготней, двое влюбленных, которые встречались под светом волшебных ламп, выглядели такими умиротворенными и спокойными, что Аберфорт невольно вспомнил себя в молодости, когда он, шестнадцатилетний юноша, сбегал по ночам из дома на свидание с Джоди. Аберфорт тяжело вздохнул, теплее укутался в пальто и продолжил свой путь. Он не планировал закрывать Кабанью Голову, несмотря на то, что сам он совсем скоро будет в Перу, потому что Хеллоуин всегда был довольно прибыльным праздником. Гораздо выгоднее нанять помощников на пару дней, чем упустить возможность принять гостей. Пока он был в своих раздумьях, он даже не заметил, что за ним кто-то шел. В какой-то момент один из фонариков погас, и Аберфорт остановился, а затем кто-то схватил его за плечи и затащил за угол. Мужчина сразу же схватился за волшебную палочку, но прежде чем он направил её на нападавшего, нападавший сам осветил тёмное пространство. Аберфорт зажмурился, а когда открыл глаза, понял, что ему не угрожает опасность, так как перед ним стояла рыжая девушка с радостной улыбкой. — Банти? — Аберфорт быстро опустил волшебную палочку. — Я конечно рад тебя видеть, но что ты тут делаешь? — Я пришла за тобой, — девушка продолжала улыбаться. — Мы отправляемся в Перу. — Прямо сейчас? — мужчина выглядел растерянным. — Ага, — Банти начала рыться у себя в сумочке. — Мне сказали забрать тебя. — Только меня? А Аури? — Мне сказали только тебя, — девушка выглядела удивленной. — Аури тоже едет? — Да, — Аберфорт потёр затылок. — Мы опять ничего не знаем о плане? — Как видишь, — Банти пожала плечами. — Пойдём? — она протянула мужчине руку. — Прямо в Перу? — Аберфорт вопросительно поднял бровь. — Ну, примерно, — Банти лукаво улыбнулась и аппарировала вместе с Аберфортом.24 октября
Лали шагала взад и вперёд, понимая, что кое-кто только что, по крайней мере, лично для неё, побил все авантюры Альбуса Дамблдора, потому что то, что придумал Якоб Ковальски было самым настоящим безумием. — Долго ждёшь меня? — Якоб наконец появился, одетый в американскую военную форму. — Что? — Ковальски, заметил её недоумевающий взгляд. — Плохая маскировка? — Ты уверен, что сейчас они одеваются именно так? — Лали указала на одежду серо-болотного цвета. — Да, я одолжил форму у бывших сослуживцев. — Хорошо, — девушка взмахнула волшебной палочкой и облачилась в похожую униформу. — Я училась в школе с Тиной Голдштейн, срывала выборы в Бутане, но это самое большое сумасшествие, на которое я иду. — На этот раз я хочу, чтобы ты доверилась мне, — Якоб подмигнул ей. — Помни, я не могу использовать магию, чтобы стереть им память, — Лали прикусила губу. — Ох, вести дела с не-магами слишком сложно. — Ты же родилась в семье не-магов! — Где почти все знали о магии, — Лали усмехнулась. — А здесь… Я конечно знаю, что у большей части рядовых нет зачатков интеллекта, но… — Лали, все будет хорошо. В конце концов, — Ковальски выдохнул, — каждый должен хотя бы один раз в жизни ограбить военно-воздушную базу США.25 октября
Элфиас пол часа сидел в Кабаньей Голове, дожидаясь… хоть кого-нибудь, однако ни Аберфорт, ни Аурелиус так и не появились. Наоборот, какой-то молодой парень, который по какой-то непонятной причине был здесь, сообщил ему, что хозяева уехали на неопределённый срок. Поэтому Дож сидел один и пил непонятное пойло, раздумывая, что делать дальше. Верно, Альбус сказал ему, что в их деле необходима недосказанность, но ему начинало казаться, что старый друг просто… Нет! Альбус Дамблдор никогда бы не… — Мистер Дож, — к Элфиасу подошёл темнокожий мужчина и уселся на стул перед ним. — Мистер… — Элфиас протянул ему руку, — простите, я не помню ваше имя. — Юсуф Кама, — выражение лица этого мужчины не менялось, и Элфиасу казалось, что оно заморожено. Руку Дожа он всё-таки неохотно, но пожал. — Меня послали за вами. — О, да, я готов, — Дож кивнул ему. — Мы с вами в одной команде? — Я не знаю. — Мы отправляемся в Перу? — Я не знаю. — Мы… — Я не знаю, — Кама смотрел ему прямо в глаза, и Элфиасу стало не по себе. — Мне дали указание привести вас с собой в определённое место. Нет смысла спрашивать меня о чем-либо, потому что я не смогу вам ответить. — О, — Дож кашлянул. — Вот как. Что ж, если это часть плана, то ведите.26 октября
Геллерт Гриндельвальд мог с уверенностью сказать, что никогда не был в этом месте. Вероятно, это была башня, а сам он стоял на верхнем этаже, наблюдая за происходящим. Там находилось семеро человек: три темные фигуры, человек дикого вида, светловолосый мальчик, мужчина в черном и старик с длинной бородой. — Северус… — произнёс старик голосом, полным мольбы. Человек в черном не издал ни звука, он шагнул вперед и грубо оттолкнул блондина в сторону. Все три темные фигуры отошли, не сказав ни слова, даже человек дикого вида стоял молча. Человек в черном на секунду взглянул на старика, и на его суровых чертах отпечатались отвращение и ненависть. Он ненавидел эту секунду, этот момент. Он не хотел этого делать. — Северус… пожалуйста… — было очевидно, что старик не просил пощады, он умолял о другом. Он просил человека в черном проявить мужество, просил принять самое трудное решение в жизни. Северус поднял палочку и направил ее прямо в грудь старика. — Авада Кедавра. Непростительное заклятие. Зеленый свет вылетел из кончика палочки Северуса и ударил старика прямо в сердце. Его откинуло в воздух, но при этом его взгляд его был спокоен, как будто он принимал и встречал смерть с распростёртыми объятиями. За одно мгновение безжизненное тело старика, подобно тряпичной кукле, упало вниз. — Нет!!! — в спальне раздался душераздирающий крик, будто Гриндельвальда облили кипятком. Боль была настолько сильной, что ничто не могло с ней сравниться. Если бы кто-то порезал ему кожу, сломал ребра и вырвал сердце, это было бы не так больно. Даже когда проклятый артефакт чуть не сжёг его заживо, было не так больно! Здесь… всё было иначе. Словно в одно мгновение он потерял самое дорогое в своей жизни, а его душа разбилась вдребезги. Но… кем же был этот человек? Геллерт помассировал свои веки и заодно вытер выступившие слезы. Было так непривычно просыпаться от подобного кошмара. Давненько его не преследовали столь отвратительные видения. Мужчина бросил взгляд на прикроватную тумбочку, откуда на него смотрело взволнованное изображение Альбуса с фотографии. Гриндельвальд взял фотографию в руки и провёл пальцем по лицу Дамблдора, от чего изображение сразу же переменилось в лице и улыбнулось. Утром Гриндельвальд планировал выдвигаться в Перу, может поэтому ему и не спалось. Накинув на себя черный халат и положив фотографию юного Альбуса в нагрудный карман, Геллерт вышел в коридор, а затем направился в комнату со стеклянным потолком. Бывало, он мечтал о том, что Дамблдор наконец поймет, что Гриндельвальд на самом деле желает создать лучший мир, перейдет на его сторону, и они вдвоём будут любоваться небосводом… Но сейчас ему не хотелось нагружать свою голову подобным мыслями. Мечтания не принесут нужного исхода. Когда мужчина вошёл в зал, он увидел Лираз, которая сидела в углу и что-то рисовала. Геллерту на самом деле нравилась эта девушка. Она была юной волшебницей, с самого начала определившей жизненные ориентиры, поэтому он мог с уверенностью сказать, что её ждёт большой успех в будущем. Особенно с учётом того, что она с примкнула к Гриндельвальду на следующий день после своего выпуска из школы. В то же время ей было безумно легко манипулировать. Геллерт знал, что, если найти то, в чем человек нуждается больше всего, и надавить именно на это, любой сразу же сдастся. Он дарил Лираз то, в чём она нуждалась, чего желала больше всего на свете, взамен получая её искреннюю преданность и любовь. Однако… Геллерту не хотелось делать этого специально. Лираз на самом деле привязалась к нему и даже полюбила, как отца. Да и Гриндельвальд, в свою очередь, смотря в её большие голубые глаза, улавливал какое-то сходство то с собой, то с Альбусом. Возможно, он выдавал желаемое за действительное, но ему на самом деле казалось, что, если бы у него с Дамблдором была дочь, она была бы именно такой. — Я могу поинтересоваться, что ты рисуешь? — он подошёл к девушке и уселся на одеяло рядом с ней. — Ну, — щёки Лираз покрылись румянцем, и она показала Геллерту его собственный портрет. У девушки невероятно получилось передать его улыбку и взгляд. — У тебя талант! — мужчина искренне улыбнулся ей. — Не отличишь от фотографии. — Вы правда так думаете? — Лири, я же просил, не обращайся ко мне на «вы». Мы же с тобой друзья, — он положил руку ей на плечо и почувствовал, как девушка расслабилась. — Да, да, просто, — она усмехнулась, — непривычно. Вам… тебе тоже не спится? — Кошмары, — Геллерт не знал, почему именно ответил честно. — Вернее, видения. — Опять будущее, которое разрушают маглы? — Лираз прикусила губу. — На этот раз я не уверен, — Гриндельвальд тяжело вздохнул и привстал. — Лираз, я хотел бы спросить тебя кое о чём. — Слушаю. — Это касается твоего брата, — Геллерт внимательно посмотрел девушке в глаза. — Я не сомневаюсь в нём, но мне интересно твоё мнение. Честно признаться, я немного беспокоюсь, быть двойным агентом непросто. Лираз какое-то время сидела молча, обдумывая ответ, а затем произнесла: — Я абсолютно точно уверена в своём брате, — девушка кивнула ему, и Гриндельвальд ответил ей таким же кивком. — Завтра мы выдвигаемся рано, — сказал мужчина, — так что поспи. — И ты тоже, — девушка хотела было положить портрет в свой блокнот, но передумала и передала его Геллерту. — Это… это тебе. — Мне? — мужчина улыбнулся и взял лист бумаги. — Благодарю, я обязательно сохраню его. Спокойной ночи, Лири. — Спокойной ночи.27 октября
Ньют вылез из своего чемодана полностью покрытый сажей и, прежде чем недоумевающая Тина успела бы задать вопросы, он решил разъясниться сам. — Огненные крабы, — Саламандер вытер лицо платком, но в итоге ещё больше размазал сажу. — Иди сюда, — Тина подошла к нему, отобрала платок и осторожно провела им по его лицу. — Ты подключишь своих животных? — Да, я думаю, придётся. Но только в случае крайней необходимости! — И поэтому ты проверял огненных крабов. — С инферналами может справиться только огонь. Я не сомневаюсь в силах нашего легиона, но всё же, опыт показал, что следует иметь запасной план, — Ньют улыбнулся. — Тебе бы заниматься планировкой дел в министерстве, — Тина хихикнула. — Ты не устал? — Нет, ты же знаешь, как я люблю заниматься со своими животными, — Ньют бросил взгляд на свой чемодан. — И у меня есть неплохой помощник, — он осторожно взял жену за руку. — Я всё равно не сравнюсь с Банти, — Тина положила голову Ньюту на плечо. — Мне ещё учиться и учиться. Но я покормила сегодня немало ребят! — Ты можешь собой гордиться. — Ньют, — добавила Тина после минутной паузы, — сегодня вечером я уезжаю. — Я помню, — мужчина кивнул ей. — Я бы сказал тебе о своих планах, но… — Да, — девушка кивнула ему, — я помню. Будь осторожен, Ньют. — Ты тоже будь осторожна, Тина. Девушка обняла мужа и поцеловала его в губы. Ньют прижался к ней так, словно никогда не собирался отпускать, и, в какой-то степени, так оно и было. Оба понимали, что задание опасное, и может произойти самое худшее, поэтому им хотелось продлить моменты наедине, пока у них всё ещё было минутное спокойствие друг для друга. Губы Ньюта нежно коснулись шеи Тины, и девушка поняла, что совсем скоро она полностью будет покрыта сажей.28 октября
Альбус вошёл в библиотеку в поисках Минервы и чуть не наступил на чью-то кошку. Она недовольно мяукнула и встала в дверях, не пропуская профессора внутрь. Дамблдор попытался схватить её, но кошка чуть не поцарапала его своими когтями. Мужчине стало смешно от всей этой ситуации. С учётом того, что кошка была белой, словно снег, а один её глаз был карим, а второй голубым, она действительно чем-то напоминала недовольного Геллерта. — Ужастик, вот ты где! — рыжая девочка подбежала к кошке и взяла её на руки. К удивлению Дамблдора, у животного не было претензий. — Простите, профессор! — Кошку зовут Ушастик? — Нет, Ужастик. Он ненавидит всех, кроме меня. А ещё это мальчик. — О, я знал одного такого, — Альбус улыбнулся. — Виви, ты случайно не видела профессора Макгонагалл? — Да, она только что вышла из библиотеки. — О, видимо, я опоздал. Кстати, надо бы сообщить ученикам, что меня не будет в школе на Хэллоуин, поэтому я не смогу принять участие в оценке костюмов учеников. Ты можешь передать это друзьям? — О, какая досада, — девочка надула губки. — Конечно, я передам. — Спасибо, — Дамблдор развернулся и направился в кабинет Минервы. Надо было попросить её подменить его на днях. А ещё надо было как-нибудь спастись от её нравоучений, поэтому Альбус хотел дать ей место среди членов жюри. Пусть оценивает детей и ставит им баллы, он знал, что она такое любила.29 октября
Николя Фламель уже собирался отбывать. Он точно знал, что его небольшой домик в Перу смог бы поместить всех членов легиона, а затем каждый из них занял бы свои позиции на пути к источнику энергии. Хоть план и выглядел довольно продуманным со всеми его возможными неожиданностями, мужчина все же немного переживал. Как минимум, потому что им предстояло сразиться с Гриндельвальдом, а в прошлый раз на памяти Фламеля, погибли люди и им пришлось спасать город от сожжения. Альбус сказал, что в случае, если все выйдет из-под контроля, он схватит Гриндельвальда и аппарирует с ним куда-нибудь. С учётом того, о ком шла речь, единственным местом, где тёмный волшебник не смог бы причинить другим вред, было жерло вулкана или дно океана, однако говорить Дамблдору об этом всё же не следовало. Однако дабы успокоить Гриндельвальда можно было на пару часов уступить ему и Альбусу этот домик… — Ой, Николя, что за мысли! — Фламель покачал головой. — N'avez-vous pas honte! * Внезапно он услышал, как кто-то или что-то тихонько стучало по стеклу его окна. Медленным шагом алхимик распахнул форточку и впустил в комнату… голубя? — Кто просылает письма, используя голубей? — он удивлённо уставился на птицу. — Что ж, что ты нам принесла? — он осторожно взял в руки маленькую записку, которая была привязана к лапке голубя и принялся читать. — Хмм… Хмм… ЧТО? ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ?!