Над проглочённою душою насмехаясь, Нашла ты робкий отклик у себя. Так неужели мёртвая душа, сдаваясь, Вновь вспоминает чувства, сердце теребя?
Оптимус внезапно дёрнулся и проснулся. От сна остался неприятный осадок, но что именно ему снилось, мужчина не помнил. Тревожное чувство осталось на душе и, возможно, оно было вызвано скорым приездом епископа. В тёмной комнате было тихо и непривычно пусто. Откинув одеяло и включив прикроватную лампу, Оптимус обнаружил, что на стуле, стоявшем напротив кровати, висела сутана Бамблби со всем её нижним бельём. Куда делась сама демон, было неясно, но зато Прайм понял, отчего было так пусто. Девушка обычно сидела здесь и взглядом сверлила в нём дыру, а сейчас она куда-то подевалась, да ещё и, видимо, нагишом. В церкви. Нагишом. Плохое предчувствие усилилось. И только Оптимус хотел тяжело подняться, как дверь в его комнату открылась, впуская сквозняк. — Где ты была?.. — Обернувшись, Оптимус проглотил вопрос. На пороге его комнаты стояла Бамблби в одном полотенце. Мокрые золотистые волосы спадали по голым покатым плечам, а синее полотенце — полотенце Прайма, между прочим, — стягивало грудь девушки, прикрывая всё до верхней части бёдер и открывая вид на красивые колени. Оптимус сглотнул и плюхнулся обратно на кровать, отвернувшись. В ту же секунду, когда человек увидел её, Бамблби услышала, как его сердце забилось быстрее, и увидела, что щёки и кончики ушей заалели. Её человек смутился, и это позабавило демона. — Ты что же, ни разу не видел девушек? — оскалилась Бамблби, сзади подходя к притихшему Оптимусу. Спина того снова оказалась напряжена, как и в моменты, когда он не понимал себя или не контролировал свои чувства. А демон могла голову на отсечение дать, что смогла взволновать его кровь. — Какого вообще чёрта, прости меня господи, — на мгновение прикрыл глаза Прайм, помассировав переносицу, — ты разгуливаешь в таком виде?! — Мылась я, как обычный человек, — ответ прошелестел горячим дыхание прямо на ухо Оптимусу. От неожиданности он вскочил как ошпаренный и отошёл от кровати, на которой сейчас на коленях стояла демон. Вид её при этом был поистине демонический: сверкающие лукавством глаза и глумливая улыбка. Вызывающе расставленные колени на постели Прайма и края полотенца, что уже почти ничего не скрывали, заставили мужчину покраснеть от кончиков пальцев ног до корней волос. Он снова поспешил скрыться от будоражащего вида демона, повернувшись к холодному окну. За окном стояла ночь. Конец февраля выдался по-настоящему холодным, и это именно было тем, что ему сейчас необходимо. Прямо хоть в сугроб прыгай от поднявшейся температуры в комнате. Или это Оптимус так горел от смущения? Бамблби от веселья закусила нижнюю губу и пыталась не рассмеяться от вида растерянного мужчины, который стоял у окна и глубоко дышал, всё время скашивая на неё нервный взгляд, чтобы вовремя предупредить наступление демона. Увы, не помогло. Она в мгновение ока оказалась у него за спиной, тонкими руками обвив талию и смыкая пальцы в замок на животе. Горячая кожа человека контрастировала с холодной и ещё влажной после ванны кожей девушки, отчего по коже первого побежали мурашки. А от того, что Бамблби полностью вжалась в спину Оптимуса, то есть прижалась к нему и грудью, он неосознанно подался вперёд в попытке сбежать. — Что ты творишь, ради всего святого?! — сквозь зубы прошипел Оптимус, начиная злиться. Демон над ним просто измывалась! Он вывернул шею и смог посмотреть назад через плечо, чтобы увидеть хитрый взгляд голубых глаз из-под ресниц. — Так ты и правда ни разу не был с женщиной? — спросила девушка, ещё больше вжимаясь в него и сильнее сдавливая талию руками, в которые Оптимус всё же вцепился в попытке убрать. Холодные капли с волос девушки стекали на спину, вызывая ещё больше мурашек. — Да какая разница! Я что, должен был постыдно разглядывать твоё тело?! — уже рычал Оптимус, понимая, что просто так не отделается от навязчивого демона. — Я ведь демон, — промурлыкала Бамблби, губами задев кожу на спине Оптимуса. — Люди считают нас порочными и нечистыми созданиями, они думают, что могут нами пользоваться, так почему бы не предоставить им возможность ощутить себя хоть на миг сильнее демона? От такого заявления в душе Прайма поднялась самая настоящая злость, которой он очень давно не испытывал. Но не на девушку, а на смысл, что она вкладывала в свои слова. — Пусть демоны и порочны, но люди не должны так себя вести! — Злость придала Прайму небывалую силу, и он всё же отлепил руки демона от своего живота и смог рывком её переместить из-за спины к себе лицом, впечатав ту спиной в подоконник. — Ты думала, что я, как больной, наброшусь на тебя?! Такого ты мнения обо мне?! Демон распахнула глаза от неожиданности. Человеку хватило сил её переместить, а значит, талион начал действовать в полную силу. Но этот факт перекрыл другой — Оптимуса оскорбило то, что Би подумала о нём в плохом ключе? Вот так неожиданность. Как и упавшее всё же с девушки полотенце. Но Оптимуса это явно не волновало: он вглядывался в глаза демона и пытался отыскать в них ответ. Только кроме удивления ничего там не находил, но ещё минута — и в них на миг отразилось смущение. Полотенце-то упало. — Прикройся, чёрт тебя побери! — шикнул Прайм, отворачиваясь и уходя обратно к кровати. Бамблби проводила человека застывшим взглядом: он лёг, одним движением укрылся одеялом и замер. Медленно подняв полотенце, демон наконец поняла, что случилось. Она смутилась. Только вот от того, что оказалась голой перед ним или от того, что посмела сравнить его с любым другим озабоченным мужчиной? Или всё разом? Скорчив недовольное лицо, Бамблби, бросив полотенце обратно на пол, подошла к стулу, где она оставила свои вещи, и принялась одеваться. «Смутилась, ага, как же!» — мысленно фыркнула она, взглядом сверля на спине человека дырку.***
Первый день весны был таким же холодным, как и прошедший февраль. Пронизывающий до костей ветер завывал в кронах деревьев, путался в одежде и волосах и облизывал холодными потоками открытое горло Бамблби. Оптимус до сих пор недовольно зыркал в её сторону, сетуя на дурное упрямство демона в выборе открытой и холодной одежды. Епископ должен был прибыть вместе со своим ангелом-хранителем, а демону перед ангелом появляться окуфтанным в триста одежд было бы странно. Эффектный чёрный костюм Бамблби в вертикальную белую и тонкую полоску, который она редко надевала, хорошо смотрелся с чёрным незастёгнутым пальто. Открытое демоново горло и голова — и Оптимусу уже самому холодно в тёплой зимней сутане и пальто. Девчачьи полусапожки на невысоком каблуке тоже были чисто для выпендрёжа, подумал Прайм, ведь они совсем не грели. Дорожки перед церковью были расчищены, но теперь под новым слоем пухового снега, который медленно кружил и ложился на землю, под лучами редко проявляющегося солнца поблёскивал лёд. И пока демон вместе с Оптимусом и Альфа Трионом ожидала гостей у главного входа, к ним по главной дорожке бежал молодой паренёк, периодически неуклюже размахивая руками, чтобы не упасть. Новый священник — кажется Смоукскрин, если Бамблби правильно соизволила запомнить, — был недавно переведён в их приход. И все его действия, будь то подпрыгивающая походка или навязчивое — по мнению Би — обращение к её человеку, вызывали лишь неконтролируемое раздражение. Вот и сейчас он, весь запыхавшийся, остановился прямо напротив Оптимуса, заглядывая тому в глаза, как преданный щенок. Би только скривилась на подобное проявление неконтролируемого обожания. «И откуда такой только взялся?» — закатила глаза Бамблби, когда Смоукскрин встал по стойке смирно и раскрыл рот. — Святой отец, они подъезжают! — Ха, — недобро сощурилась Бамблби, чем привлекла внимание мужчин. — То-то сладостью завоняло. — Простите? — пискнул Смоукскрин, которого сестра знатно пугала. — Не обращай внимания, — по-доброму кивнул Оптимус, пропустив мимо ушей реплику девушки. — Иди внутрь и проверь, всё ли готово. Смоукскрин кивнул, улыбнувшись во весь рот, и убежал. — А парень-то в тебе души не чает, — улыбнулся в усы Альфа Трион, наблюдая за тем, как во двор церкви заехала дорогая чёрная иномарка. Вид неунывающего парня придал ему уверенности, да и невозмутимая Бамблби, периодически морщащая носик и холодно разглядывающая машину, вселяла в него ещё больше сил. Он верил, что демон не оставит их одних разбираться с епископом и его ангелом. Ну, с ангелом так точно, а вот с епископом им всё же придётся общаться самим. Как только машина остановилась, а задняя пассажирская дверца открылась, сладкий запах усилился и Бамблби ещё больше наморщилась, борясь с желанием сблевать прямо здесь. Повезло людям — не чуют эту отвратительную вонь. Из машины вышел — или скорее выплыл — высокий и щуплый мужчина. Белые волосы с красным локоном прямо в середине уложенной назад шевелюры, вытянутое лицо, заострённые скулы, презрительный взгляд, белая сутана до земли и тонкий крест на длинной цепочке — всё это делало его достаточно симпатичным священником, но Бамблби чуяла и знала этого ангела лично. Он тем временем быстро обошёл машину, придерживая сутану, и открыл дверцу, а оттуда уже тяжёлой поступью вышел мужчина в фиолетовой сутане, поверх которой было тёплое белое пальто. — Епископ Сайлас? — удивлённо протянул Альфа Трион, во все глаза разглядывая своего бывшего ученика. Невысокий, плечистый и явно в прошлом накаченный мужчина пятидесяти лет уверенно прошёл к ним, но остановился в паре метров, заметив демона среди священников. Внешность епископа никак не клеилась с его саном — грубые черты лица, нос с горбинкой и шрамом на нём. Он такой же бывший военный, как и Оптимус? Опасливо взглянув на демона, склонившего голову на бок, Сайлас заложил руки за спину и перевёл взгляд на своего бывшего наставника. — Альфа Трион, приятно видеть вас, жаль только то, что встречаемся при нежелательных обстоятельствах. — Мужчина взглядом обвёл двоих священников, снова задержал взгляд на демоне и продолжил: — Много времени я у вас не займу, только разъясните одну вещь: почему экзорцист Оптимус Прайм не отчитался за случай, что произошёл на ночь перед Днём Всех Святых? И каким образом демон столь долгое время скрывался у вас под носом? Или же вы его прятали? Бамблби наконец вспомнила, где видела этого ангела. И если он её вспомнит, то она не избежит потом вопросов от Оптимуса. Поэтому, прожигая гостя взглядом, Бамблби размышляла, узнал ли он её. Прошло ведь около двух тысячелетий. — Я прошу лишь одного: выслушайте меня, а потом уже налагайте взыскание, — миролюбиво начал Оптимус, поняв, что разговора в спокойной и тёплой обстановке церкви не выйдет. Бамблби же дёрнула бровью, когда Прайм упомянул о наказании. Его полу-приказ полу-просьба не соваться в беседу теперь ещё больше не нравилась демону. — Я принял звонок в ночь с тридцать первого октября на первое ноября от женщины, сказавшей, будто в её дочь кто-то вселился. Я поехал на место, обнаружил женщину, а потом и… — Оптимус быстро взглянул на Бамблби, что стояла с права от него. — А потом обнаружил и демона. Только ничего не успел сделать: я уже оказался в её руках. Я знаю, что совершил преступление, незаконно связав себя с демоном. Церковь не виновата, я один несу ответственность за это. Бамблби категорически не понравился оправдывающийся тон Оптимуса. Он напрямую не винил её, но почему-то демону скорее хотелось провалиться под землю прямиком в ад, чем наблюдать за раскаяньем человека. Да даже после всех этих объяснений их не погладят по головке и просто так не отпустят! — Всё равно, — строго прервал Сайлас, нахмурившись. — Ты обязан был доложить о положении вышестоящим любым способом. К тому же, — серьёзный тон епископа перешёл на насмешливый, — что-то демон ваш слишком притихший для той, кто угрожал вам расправой за разглашение её местонахождения. Да и все служители церкви живы, как необычно! — Глаза епископа вдруг опасно заблестели, а в голосе послышалась угроза: — Или, может, вы специально сговорились против церкви? — Да не мелите чепухи, — огрызнулась вдруг Бамблби, сложив руки на груди. — Самим-то не смешно? Если бы я и хотела развалить церковь, то заключала бы контракт явно не с мелким священником, а, например, — облизнув языком острые клыки, демон оскалилась, — с вами. У вас, кажется, большой потенциал, чтобы пробиться на самую верхушку, раз обогнали своего наставника. — Бамблби! — тихо прорычал Оптимус, видя, как епископ стал ещё более напряжённым. — Раз у вас контракт, ради всего святого, почему этот демон посмел открыть рот? — Сайлас, прошу тебя, успокойся, — терпеливо и спокойно попросил Альфа Трион. — Демон всего лишь защищает хозяина. — Защищает? Значит, вы хотите сказать, что контракт был заключён добровольно с обеих сторон? Священник выгораживает демона, а демон защищает хозяина! Похоже на сотрудничество, но не запугивание со стороны нечисти! За попытку сокрытия вызова полагается отлучение от церкви сроком до пяти лет, а здесь мало того, что попытка, так ещё и добровольно заключённый контракт с неизвестной целью. С таким небольшим списком полагается не только отлучение, но и казнь через обезглавливание. Оптимус не сразу понял, что с правой стороны послышалось утробное рычание. Бамблби оскалилась, показывая белоснежные клыки, ногти на руках превратились в когти, а глаза зажглись опасным голубым огнём. Она вдруг пригнулась как хищник перед прыжком, выражаясь всё своё недовольство. В ответ на агрессию демона ангел мгновенно заслонил своего подопечного. Взмах белых крыльев. Свист. И Бамблби остановила острое перо из крыла ангела прямо у носа Оптимуса. Скосив взгляд прямо на кончик длинного и огромного острого пера, Оптимус понял, что забыл, как дышать. Если бы не реакция Бамблби, это перо торчало бы из него мёртвого. — Грёбанный ангел, — прорычала Би, сжигая перо в своей руке, но ангел даже не среагировал. — О, мой дорогой Сайлас, — вдруг притворно-сладко обратился ангел к хозяину, закрывая его собой. — Это не просто контракт. Человечек ни в чём не виноват. — О чём ты? — напряжённо спросил мужчина, а Бамблби только ещё больше разозлилась: ангел понял. Он всё понял. — У этих двоих заключён талион. — Сложив белоснежные крылья за спиной, ангел насмешливо посмотрел на демона. — Не думал, что ты так опустишься, муфумф… Ангел вдруг замер, понимая, что не может произнести настоящее имя Бамблби. Все присутствующие тоже замерли, не понимая, что произошло. — Муфхм! — попытался ещё раз ангел, не способный разомкнуть губы. Он зло уставился на Би, и ткнул в неё пальцем. — Ты! Да как же?! — Ну надо же, — протянула Бамблби, выпрямляясь и вставая перед Оптимусом, чтобы загородить его от взбешённого ангела. — Заклятие до сих пор держится? Это неожиданно приятно. — Старскрим, — обратился епископ к своему ангелу. — Ты говоришь правду? Между ними и правда возмездие? Отдышавшись, ангел снова принял высокомерный вид и ненавидяще уставился на демона. — Правда. Мы ничего не сможем с ними сделать. Талион нерушим и тем более ненаказуем. — Почему же вы молчали? — непонимающе спросил Сайлас. — И правильно, что молчали, мой дорогой, — снова притворно-сладко обратился Старскрим к хозяину. — Если кто-то убьёт хозяина, за ним погибнет и раб. Убить человека проще, чем высшего, кем бы он ни был, поэтому о таком контракте лучше не распространяться. Глава церкви, поняв, что атмосферу нужно как-то сглаживать, извиняющимся тоном обратился к бывшему ученику: — Сайлас, мы и вправду не знали, на самом ли деле между ними священный контракт, но теперь, когда мы это выяснили, неужели ты не останешься у нас, раз всё так благополучно закончилось? — Благополучно?! — зарычали ангел и демон одновременно. Они обменялись уничтожающими взглядами и, презрительно хмыкнув, отвернулись. Бамблби была права в защите своего человека от нападок ангела, Старскрим был прав в защите своего человека от первым проявившего агрессию демона. — В следующий раз, Трион, — совладав с нарастающей головной болью, мягко ответил Сайлас. — У меня ещё много дел в других приходах, но мы не прощаемся. — Тут епископ обратился к Оптимусу: — Я обязан доложить о вас в Ватикан, поэтому ждите официальное письмо с решением о вашей дальнейшей судьбе. Распрощавшись с епископом, Альфа Трион порадовался тому, что всё же Бамблби косвенно, но решила их проблемы. Он в приподнятом настроении направился в церковь, где их должны были ждать остальные служители. — Я просил тебя молчать! — тут же взмолился Оптимус, уставившись в небо, где облака сменяли синее небо. — Да чтоб я промолчала, когда он вот так растаптывал твою репутацию?! Да я лучше пойду удавлюсь, чем буду такое терпеть! — прошипела демон, во все глаза уставившись на человека. Тот только тяжело вздохнул. И вдруг рассмеялся: всё напряжение как рукой сняло. В порыве нарастающего облегчения он обхватил плечи Бамблби, и они направились в церковь. Демон спасла его от казни! — Ладно, так и быть, — благосклонно кивнул Оптимус, притиснув к себе девушку. — В следующий раз тоже не молчи, разрешаю. — Вот уж спасибо!***
— Не переживай, Оптимус, — как можно мягче обратилась демон к человеку. — Альфа Трион им всё объяснит. Ты ведь ни в чём не виноват. Вот почему Прайм хотел, чтобы разговор с епископом проходил в церкви, в кабинете главы прихода без посторонних глаз и ушей. Но оставшись у главного входа в жилой зоне церкви, весь приход стал свидетелем их разговора с прибывшими епископом и ангелом. А став свидетелями, все узнали о контракте и о том, что Би — демон, а Прайм скрывал её здесь, подвергая их опасности. Ультра Магнус был зол, Смоукскрин — потерян, а сёстры — напуганы. Они встречались с нечистью, но никогда — с высшими демонами. И Оптимус не мог их винить в обиде на него, но он не знал, что чувствовать к самому демону. Всё ведь случилось из-за неё: несколько месяцев Прайм боялся, что она навредит окружающим, боялся, что их раскроют и накажут смертью за преступление — контракты заключались только с официального разрешения Ватикана и в присутствии высших чинов. А здесь… здесь не то, что за сокрытие, тут за сам факт заключения контракта ждала смерть. Но он видел, как Бамблби склонилась к нему, сидя на стуле перед ним, пока он, опустив голову, сидел на кровати и корил себя за произошедшее. Видел — нет, скорее чувствовал — как демону стало некомфортно наблюдать за его страданиями, будто она чувствовала вину, но ещё сама толком этого не понимала. — Оптимус, да не молчи же ты! — не выдержала Би, пересев к нему на кровать. — Хватит терроризировать себя мыслями о том, что ты в чём-то виноват! — А я разве не виноват? — Оптимус наконец посмотрел на девушку. — Они подвергались опасности всё это время из-за моей слабости! Я позволял тебе оставаться с ними наедине! А теперь, когда они всё знают, как я смогу смотреть им в глаза?! Бамблби изнутри грызло ненавистное чувство вины. Оно впивалось в грудь, терзало сердце и заставляло отводить взгляд от глаз Оптимуса. Лучше бы её втоптали в грязь, чем его. Всё то время, что она угрожала ему, он не относился к ней так, как должен был в своём положении. Временами, ещё с самого начала их общения, он вёл с ней незаслуженно по-человечески. Возможно, именно из-за этого Би потом и оттаяла, перестав по-настоящему угрожать. — Я боялась, — вдруг спокойно признала демон, отчего Прайм непонимающе на неё посмотрел. — Всё то время, что я прожила, люди управляли другими, как только чувствовали хоть каплю власти. — Би перевела взгляд со сложенных в замок пальцев на Оптимуса. — Я боялась, что как только ты узнаешь о том, что я полностью завишу от тебя, узнаешь, сколько власти попало в твои руки, я стану марионеткой, игрушкой. Не имея возможности защитить себя, я выбрала простой и действенный способ обезопаситься — угрожать тебе. Бамблби глубоко вздохнула, понимая, как тяжело открываться человеку. Признаваться в своих слабостях. Признавать власть другого над собой. — Если честно, — Би вдруг нахмурилась, — звучит как оправдание моим действиям, но… — Она почесала висок левой рукой, и Прайм завис, смотря на её ладонь. — Может, это поможет нам лучше разобраться в ситуации? Ты чего? Опустив руку, Бамблби проводила взглядом поднявшегося с постели Оптимуса. Он прошёл к дальнему шкафу у стены и достал оттуда аптечку. И до демона дошло: он увидел рваную рану на её ладони. Чёрная кровь уже запеклась, а потому рана выглядела уже не так ужасно. — Это из-за пера? — Оптимус сел обратно с коробкой в руках. — Ангелы так опасны для тебя? В серьёзном тоне человека так и сквозило беспокойство. И как демону снова не чувствовать себя виноватой? — Да, — посмотрев на ладонь, ответила Би. — Перья ангелов и их оружие способно убить демонов. Немного помолчав, Прайм всё же решил продолжить прерванный разговор: — Я понимаю к чему ты клонишь. — Он достал из пластикового ящичка вату, смочил её перекисью, хотя и не знал, зачем, ведь демоны вроде не боятся микробов, и взял руку Бамблби в свою, перевернув ладонью вверх. — При всём желании ты не смогла бы навредить им, но дело не в этом. Я-то ведь не знал этого, но всё равно позволял тебе оставаться с ними. Пока Оптимус аккуратно стирал чёрную кровь с ладони, Би пыталась понять чувства человека. И понимала, что ничего толкового не выходит. Решив обратиться напрямую, она спросила: — Оптимус, ты винишь нас обоих? — Да, — честно ответил он, закончив с промывкой и посмотрев на демона. — Пускай теперь я и понимаю твои опасения, но всё равно виню. Вата в руках человека сменилась на марлю. Оптимус, сложив её в несколько слоёв, приложил к ране и начал заматывать остальной длинной. Кровь до сих пор немного сочилась, марля должна была хотя бы остановить её. Так и держа руку демона в своей, Оптимус заглянул в голубые глаза с вертикальным зрачком, что больше не пугали, и пообещал: — Если ты больше не будешь угрожать моим людям, я никогда не применю свою власть против твоей воли. Договорились? Бамблби улыбнулась и не удержалась от вопроса, лукаво щурясь: — Даже в шутку? — Даже в шутку! — Обещаю.