Эти подростки влюблены в меня!

— Такемучи~ — Ласково протянул Майки. — Ты ведь помнишь, что ты мне ещё должен одно желание? — Такемичи с непониманием смотрел в хитрый прищур Манджиро, одна из рук которого, уже блуждала под футболкой, поглаживая позвоночник, словно пересчитывая каждую кость. Сначала, до Такемичи не дошёл смысл сказанных слов, но хватило лишь пару секунд раздумья и ощущения горячей руки под одеждой, чтобы догадаться, чего именно хочет Сано. Лицо Ханагаки тут же покрылось румянцем. — Майки-кун, может не стоит? — Слегка дрожащим голосом, Такемичи попытался переубедить Майки, но Манджиро один из тех людей, который готов стоять на своём до самого конца. — Ммм, нет. — Манджиро тут же прильнул к губам Ханагаки. Так нежно, что даже не привычно, обычно Манджиро очень активный, но целует так мягко, нежно и медленно, словно бы пытаясь растянуть этот момент на века. Манджиро ненадолго отрывается от Ханагаки набирая воздух в лёгкие и молниеносно снимая домашнюю футболку с Такемичи, который толком даже отдышаться не мог. И вот Манджиро вновь прильнул к губам Ханагаки, откидывая футболку куда-то в сторону. Из-за небольшой, но всё же какой-то, разницы в росте, Такемичи пришлось слегка наклониться назад, а вернее на него навалился Манджиро. После того как тело Ханагаки было полностью оголено, уже обе руки Манджиро, свободно блуждали по тощему телу изучая каждый изгиб, каждую родинку и каждую косточку, которые выпирали из-под тонкой кожи Ханагаки. Манджиро вновь отстраняется, давая отдышаться Такемичи, хотя навряд ли у него это получится, так как Майки в ту же секунду примыкает губами к шее. На шее остаётся красный, слегка влажный след, который позже, вероятнее всего, будет виден и из-под ворота школьной рубашки, но кажется Манджиро было абсолютно плевать на такие нюансы. Майки начинает опускаться ниже, сначала к ключицам, позже переходит на грудь. Манджиро лишь на секунду, хитро улыбается, после чего прикусывает один из сосков Такемичи. Голова Ханагаки запрокидывается назад, после чего доносится гортанный стон, который проносит слабую вибрацию через всё тело. Дыхание полностью сбилось, грудь начала чаще вздыматься. Зрение на некоторое время затуманилось, на давая сосредоточиться на одной точке. На щеках появился румянец. На лбу выделялись капельки пота, которые из-за положения голову, стекали к волосам. Осознав, какой звук только что сорвался с уст Такемичи, тот закрыл рот ладонью, чтобы предотвратить дальнейшие, похожие звуки. Но Манджиро явно не рассчитывал на это. Дальше всё произошло слишком быстро, Такемичи и сам не заметил, когда он сам оказался лежащим на деревянном столе, а его руки держали над головой, довольно крепкой хваткой. Такемичи открывает глаза и его взгляд тут же концентрируется на парне перед ним. Манджиро нависает сверху, всего одной рукой сдерживая кисти рук Ханагаки. Светлые пряди, длинных волос Манджиро свисали на его лицо. Его тёмные, словно ночное небо глаза, осматривали каждый миллиметр тела Такемичи, словно пытаясь, что-то найти в нём, может изъян, который бы испортил это привлекательное и неотразимое тело. Даже выпирающие кости и отсутствие мышц на теле Ханагаки, совершенно не отталкивали, даже наоборот, эта хрупкость, словно бы и есть тот самый идеал, который всех привлекает. — Такемичи, тебе не стоит сдерживать свой прекрасный голос. — Не теряя много времени на комплименты, Манджиро вновь прикасается к губам Ханагаки и оставляет лишь лёгкий поцелуй, после чего сильная хватка исчезает, а тёплые кончики пальцев Манджиро, скользят по ладони, а затем и по всей руке, до внутренней части локтя. Руки Майки перебрались ниже к домашним шортам, он хотел было уже снять их, но вспомнил, что сам всё ещё одет. Быстро сняв с себя футболку, Манджиро откидывает её куда-то в сторону футболки Такемичи. Вновь возвращаясь к незаконченному делу и теперь он его завершает. Быстро, почти мгновенно, он снимает домашние шорты с Такемичи, оставляя того в одних трусах. — М-Майки-кун, пожалуйста…не надо. — Голос Такемичи дрожал, а сам он, еле как мог связать два слова. На уголках глаз, были видны скопления солёной воды, которые вскоре начнут скатываться по щекам. — Такемучи, тебе не следует плакать. — Манджиро приблизился к лицу Такемичи, большими пальцами он вытер влагу с глаз Ханагаки. — Прости меня. Если ты не хочешь, я остановлюсь. — Манджиро приблизился к Такемичи и просто обнял его, пытаясь тем самым успокоить. Ночью, с воскресения на понедельник, ни Манджиро, ни Такемичи не смогли нормально поспать. Оба парня, находясь на приличном расстоянии в несколько километрах, они думали о случившемся. Если Такемичи чувствовал лишь стыд и непонимание своих чувств, то в голове Манджиро крутилась мысль: «Почему я это сделал? Что на меня нашло?».