Эти подростки влюблены в меня!

О вчерашней тренировке практически ничего сказать нельзя. Единственное что хорошо запоминалось, это довольно-таки добрый характер Сейшу как тренера, да и к тому же, вчера он был, очень расслабленным. Так же запомнились совершенно противоположные характеру Сейшу, упражнения, которые выматывали больше всего. На утро, мышцы были как ватные и болели, а в горле стоял тошнотворный ком, из-за которого даже нормально поесть не удалось. По дороге в школу, наконец-то было абсолютное спокойствие, никакой паранойи, ничего, лишь усталость. Наверное, это был единственный плюс от сонливости. А может это было связано с надеждой на то, что Харучиё больше не будет приходить в школу. В школе, Такемичи чуть ли не засыпал на уроках, даже появлялось некое дежавю, так как в последнее время это стало повторяться слишком уж часто. И не одному Ханагаки не нравилась эта сонливость, учителя тоже были не в восторге от такого. И поэтому можно было услышать частые недовольные возгласы учителей по этому поводу. И как бы странно то ни было, Такемичи всё же смог всё прекрасно запомнить, пусть сегодня учителя только подготавливали учеников к грядущим контрольным работам. Сегодня видимо, был самый ужасный день, мало того, что всё тело болело от недавних тренировок, так ещё и учителя загружали по полной. Единственное что сегодня радовало, так это сообщение от Сейшу о том, что сегодня тот занят и тренировки не будет. Конечно Такемичи не мог не радоваться, но всё же, было даже как-то жаль. После школы, Такемичи чувствовал себя как выжатый лимон, а может как зомби, точно понять он не мог, но он точно понимал, что сильно хочет спать. И как на зло, братья Кавата, видимо не особо разделяли эту идею и увязались за ним, под предлогом, что просто волнуются за его состояние. Когда трое парней уже находились в доме Ханагаки, то Такемичи хотел как обычно пойти на кухню, чтобы заварить чай, но не тут-то было. Братья Кавата были совершенно другого мнения. Против воли Такемичи, Соя усадил его на диван и в то время как Нахоя пошёл на кухню, Соя смог найти плед, которым он укрыл Такемичи. Сам же Ханагаки чувствовал слегка странно. Пока его друзья бегали от места к месту, самому Такемичи казалось, что он совершенно не у себя дома, а у кого-то в гостях. Такемичи конечно же пытался уже несколько раз встать с дивана, но его тут же усаживал обратно Соя. Вскоре Такемичи уже не мог сопротивляться, так как понял, что это бесполезно, да и к тому же остаток силы уже был на исходе. Веки уже начинали сами собой закрываться и отгонять сон, стало чем-то сложным, глаза так и закатывались к верху, а сознание проваливалось в пустоту и порой, веки было очень сложно разомкнуть. И всё же, каким-то чудом, Такемичи смог выдержать до того момента, пока Нахоя не принёс три кружки с чаем, а также тарелку сладостей которых, на сколько помнил Такемичи, их у него не было, соответственно, братья Кавата или планировали этот поход в гости, или же это чистая случайность. Наверное, всё же не стоило пить горячий, зелёный чай, так как тепло, разносящееся по грудной клетке, ещё больше давая некое блаженство и спокойствие, которое лишь сильнее усыпляло. Не допивая чай, Такемичи ставит кружку обратно на стол, ложится спиной на подушку и сам того не замечая, вскоре засыпает. Вокруг лишь темнота. Ни каких запахов или звуков. Такое ощущение словно бы мир, просто пропал. Если Ханагаки спит, то это значит, что время должно течь куда быстрее, но нет, оно словно бы остановилось. Тьма рассеиваться не торопилась, даже наоборот, она словно бы становилась только гуще. Сквозь непроглядную тьму, стали доноситься звуки, пугающе знакомые звуки и такие знакомые ощущения. От столь знакомых чувств, по телу проходят мурашки, заставляя слегка поёжиться. Тьма, пусть и на один процент, но отступает. Теперь Такемичи, пусть и не детально, но удаётся разглядеть деревянный пол с, ярко-выделенными пятнами крови. Глаза расширяются от ужаса и наполняются слезами. Сердце покалывает, а в ушах слышно лишь его стук, который с болью отдаётся в грудную клетку. В горле застревает тошнотворный ком, который вот-вот и вырвется наружу, со всем содержимым желудка, в котором, кроме желудочного сока, ничего и не было. Ханагаки резко подскакивает, сжимая домашнюю футболку в области груди. Жадно глотая воздух ртом, Такемичи попытался осмотреться, хотя это было и сложно из-за накопившихся в глазах слёз. Когда зрение и дыхание нормализовалось, Такемичи смог нормально оглядеться. Его комната. Всё прямо как в тот день, от этого даже страшно становится. Посмотрев в окно, Такемичи понял, что сейчас только, где-то часов пять, так как на улице только начинало светлеть. Сон полностью пропал. Встав с кровати и потянувшись до хруста костей, Такемичи направился к двери, на которой, заметил приклеенную записку. Сердце забилось ещё чаще, ведь Такемичи даже толком не помнил, что происходило вчера, но прочитав записку, в которой говорилось: «Такемичи, завтрак если что в холодильнике, пожалуйста, поешь перед тем как идти в школу», а внизу было написано «От Сои и Нахои». На душе становится легче и кажется, воспоминания потихоньку возвращаются. Слабо улыбнувшись, Такемичи направляется на кухню, чтобы подогреть завтрак, а затем, спустя два часа пойти в школу и отблагодарить своих друзей за, столь приятный сюрприз на утро.