невольный ложный Бог.

      Капли дождя агрессивно стучали в окно. Утренняя молитва в здании церкви неподалёку давила и отвлекала от работы. Ручка остановилась на одном участке бумаги на минуту, и вот уже там красуется клякса. Появляется желание швырнуть ручку и листок прямо в ту церковь. Жаль, законы физики не позволят. Слышится стук в дверь и напряжённая девушка дёргается.       — Войдите, — говорит красноволосая, и в комнату проходит брюнетка в длинном черном платье почти до пола с кипой бумаг в руке — отчёты, написанные от руки. Она выглядит не менее напряжённой, чем сероглазая.       — Мисс Эйлер, я написала отчёт, о котором вы просили. В прошлый раз во время протеста мы потеряли около десяти наших союзников, что не так уж и много по сравнению с прошлым разом. Шпионаж тоже прошел намного успешнее, но Шарлотта теперь начеку — внимательно разглядывает лицо каждого во время молитвы. Возможно, боится покушения на неё или на вашего брата, — закончив говорить, девушка кладет стопку на стол рядом с красноволосой, ожидая от нее дальнейших указаний.       — Обращайся ко мне «Скарлетт», хорошо? И на «ты». Мне неловко, что ты обращаешься ко мне так официально, когда мы наедине, — говорит более расслабленным тоном сидящая за столом, а затем приподнимается, потирая виски указательными и средними пальцами обеих рук. — Спасибо за отчёт, Анри. Я просмотрю его и попытаюсь понять, что нам следует делать дальше. У тебя есть предложения?       — К сожалению, пока нет… Скарлетт, — перед именем лидера их сопротивления Уорхол делает небольшую паузу, разбираясь с обращением к ней. Перестроиться будет непросто. — Я думаю пока можно продолжать наблюдение, а там может и подвернётся что-то важное?       — Мысль неплохая, но долго стоять на одном месте тоже нельзя — их влияние распространяется всё сильнее. Если они захватят всю страну, мы уже вряд ли сможем им противостоять из-за их численного превосходства и власти, — Эйлер устало выдыхает, потирая сонные глаза — две ночи подряд та никак не может уснуть. Даже если засыпает, просыпается затем посреди ночи и больше не может уснуть снова. — Генриетта, будь добра, принеси мне ещё брома, хорошо?       — Ты уверена? Ты его часто пьёшь в последнее время… Не переборщишь? — беспокоится брюнетка, но получает на это лишь «Всё будет хорошо», которое не оставляет ей выбора, кроме как пойти за седативным препаратом.       Сероглазая снова остаётся наедине со своими мыслями. Пройдя к зеркалу, она разглядывает себя, погружаясь в какое-то подпространство собственного сознания. Она слегка оттягивает нижние веки пальцами, разглядывая синяки под глазами, потом мягко опускается ниже, поправляет белую блузку с множеством различных рюшечек. Молния за окном, на секунду освещает лик мисс Эйлер — оттого она кажется ещё более уставшей, чем ранее. Красная ленточка на шее затягивается посильнее, а темно-синяя юбка значительно длиннее колен поправляется из перекрученного «абы как».положения в презентабельное. Она украшена множеством однотонных узоров, подстать блузке. Труднее всего исправить ситуацию на голове. Красные волосы растрепаны и не собраны в аккуратный пучок, как это обычно бывает. Такой вид Скарлетт ей самой мозолил глаза, отчего она взяла резинку и постаралась хоть как-то привести волосы в порядок. В комнату на этот раз без стука вошла Уорхол, держа в руках поднос с водой и небольшой пакетик с бесцветным порошком внутри. Решив не сильно тревожить лидера, она прошла к ее столу, ставя на него поднос, а затем открывая пакетик. Его содержимое отправилось в воду и Анри уставилась на красноволосую, помешивая ложкой воду с препаратом для того, чтобы растворение его шло быстрее. Генриетта искренне восхищалась Скарлетт. Даже в такие моменты, когда она выглядит непрезентабельно и чувствует себя плохо, видно, что это человек, на которого можно положиться такому обществу людей, каким были мятежники, как их называли другие. Сами они до сих пор не придумали себе название, да и не до того было.       Уорхол понимает, что ложка слишком долго стукается о стекло стакана и наконец вынимает её, кладя на поднос. Не успев ничего сказать, она смотрит на то, как сероглазая подходит и выбивает сладковатую жидкость.       — Спасибо, Анри. Принесешь мне ещё воды? Послевкусие неприятное, — на эту просьбу брюнетка кивает и вновь удаляется из комнаты.       Вздохнув, красноволосая снова садится на прежнее место и переписывает то место, где текст был испорчен кляксой. Молитва, к счастью, была закончена. Именно поэтому Скарлетт так не любит воскресенье. Даже само название дня недели наполнено ложью, настолько глубоко проникла зараза церкви. Неприятная тошнота зарождается внутри. Довольно настойчивая, но терпимая, к счастью.       — Похоже, пора и вправду передохнуть от брома… — девушка потирает глаза указательным и большим пальцами, но продолжает писать. Пересматривает отчёты Уорхол и основываясь на них делает выводы. Гениальные мысли о дальнейших действиях отказывались лезть в голову.       На этот раз Анри вновь заходит со стуком и с выражением некой озадаченности на собственном лице.       — Мисс… Там пришел какой-то юноша. Говорит, что к вам. Его пускать?.. — неуверенно бормочет Уорхол, поглядывая вдаль коридора, видимо, на прибывшего гостя.       Эйлер встаёт из-за стола, но голова начинает предательски кружиться от недосыпа, а в глазах темнеть. В подобном состоянии вести переговоры будет явно сложно…       — Скажи ему, что… Мы можем назначить встречу на завтра. На 10 часов утра, я думаю. Его устроит? — говорит Эйлер, придерживаясь за спинку стула, дабы не упасть от «предательства» организма. Услышав утвердительный ответ, красноволосая натянуто и устало улыбается, а затем жестом просит закрыть дверь.       Темные шторы задвигаются, закрывая ещё еле оставшийся дневной свет. Сероглазая без сил валится на кровать. Она больше не может думать ни о чем, а помощь брома в этот момент чувствуется особенно. Она засыпает почти моментально, так и не переодевшись. В последнее время подобную картину можно было увидеть довольно часто. И каждый раз Генриетта приходила, чтобы хотя бы накрыть девушку одеялом и поставить на тумбу стакан воды. Желала спокойной ночи, зная, что та её не слышит. Ей казалось это правильным. Если Эйлер о себе не позаботится, значит, это надо делать кому-то другому.       Утро для Эйлер наступило в 9 часов — и то, потому что её будильником послужила Генриетта, говорящая о том, что гость скоро прибудет для неких таинственных переговоров. Скарлетт поднялась с кровати и, выпив стакан воды, стоящий на тумбе, отправилась заниматься стандартными водными процедурами. За этим последовал довольно лёгкий завтрак, а после, приведя себя в полный порядок, Эйлер сдвинула нужным способом стулья в комнате друг напротив друга. Может, это представитель церкви? Дипломатический путь решения проблемы все ещё был открыт, ведь жажда мести не владела лидером. Ей было жаль людей, погибших от произвола церкви, но даже так, разве не окупятся их смерти ещё больше, если решение проблемы будет наименее кровопролитным?       Вскоре, в комнату, слабо постучав, зашёл парень. Ростом довольно невысокого, наверняка даже пониже Скарлетт. Серые волосы были заплетены в хвост, на щеке была ткань, изнутри смазанная нечтом, скорее всего, лечебным. Виднелся небольшой участок, покрытый изнутри уже темной кровью. Наряд юноши был довольно простым — не так много рюш, которые присутствовали практически у всех, на ногах были простые классические, но слегка потрепанные штаны, которые были слегка большеваты тому — видимо, из-за роста не подходили, а выбора особо и не было. На лице того красовалась фальшивая, напрягающая улыбка.       — Приветствую. Скарлетт Эйлер, я полагаю? Наслышан о вас, — юноша протягивает руку в серой перчатке, а несколько ошарашенная девушка пожимает её, даже и не зная, что ответить, но старательно пытаясь подобрать нужные слова.       — Да, это я. Позволите ли узнать ваше имя? — спрашивает красноволосая, натягивая несколько напряжённую улыбку на лицо, выжидая ответа.       — Винсент. Винсент Вордсворт, — улыбка становится шире и оттого пугает ещё сильнее, чем прежде. Ощущение, что с этим парнем что-то не так. Он него будто исходит странная энергия, превращающая простую атмосферу в комнате в особенную.       — Итак, мистер Вордсворт, что же вы хотели со мной обсудить? — жестом руки Скарлетт предлагает тому сесть на стул, а сама садится напротив. Винсент не отказывается от немого предложения.       — Вашу деятельность. Знаете ли, я тоже заинтересован в том, чтобы церковь как минимум ослабила свое негативное влияние, а как максимум, стала местом, в котором люди ищут надежду, а не уповают на судьбу, не делая ничего для достижения целей, — Вордсворт говорил относительно сложным слогом, и на осмысление его слов требовалось время. — Я готов помочь вам с планом действий и его воплощением. Взамен прошу лишь ваше доверие, мисс Эйлер.       Такого предложения красноволосая просто-напросто не могла ожидать. Оно выглядело заманчиво, и в то же время, разве не должен был быть подвох в чем-то? Тем не менее, выбора было не так уж много. Самой Скарлетт в голову в упор ничего не могло прийти от недосыпа, а этот таинственный юноша наверняка смыслит в том, о чем говорит, да и на церковника не похож, судя о его отзыве о нынешней церкви в целом.       — Я принимаю ваше предложение, — спустя пару минут выносит вердикт Эйлер. В груди что-то сжимается, она не может поверить, что решилась поверить незнакомцу в таком важном деле. Оставалось лишь уповать на удачу. — Отчёты на столе. Вы можете с ними ознакомиться.       Вордсворт следует совету Скарлетт: подходит к столу и берет в руки бумаги с отчетом и итогом, подведенным Эйлер перед вчерашним довольное внезапным засыпанием. Откинувшись на спинку кресла, девушка начинает неосознанно «досыпать» то время, что у нее отняла данная консультация. Это невежливо, но не это сейчас волнует. Кажется, Вордсворт замечает данное действие, но не говорит об этом ни слова. Возможно, понимает?       Проходит пять минут полного молчания, даже страницы перестали шуршать, а дыхание Винсента слышиться. Осознав засыпание, Эйлер открывает глаза и вздрагивает, видя лицо юноши, наклоненное в бок, и сверлящие её серые глаза.       — Хорошо поспали? — задаёт он риторический вопрос и выпрямляется с всё той же лживой улыбкой. На извинения Эйлер он лишь спокойно улыбается, называя всю ситуацию лишь пустяком. Пора переходить к делу.       — Вы придумали что-нибудь?.. — спросила красноволосая, поднимаясь и вставая рядом с Вордсвортом.       —… Да. Нам нужно… Выкрасть их «Бога», — Винсент смотрит на Скарлетт — наблюдает за реакцией девушки. Такое решение было достаточно рискованным. Как она на него отреагирует? Резко отрицательно, или же поразмыслит?       —… Что?.. — вырывается у неё через пару секунд. — Но как? Он же поднимет шум, а если не он, так все остальные, в первую очередь подумают на нас. Да и толпу это разъярит, они нас просто снесут…       — Я бы не стал это предлагать, будучи не уверенным в своем плане хотя бы на шестьдесят процентов, — улыбка на его лице на пару секунд будто становится искреннее, но затем принимает предшествующее выражение. — Он шум не поднимет — я позабочусь об этом. Наша главная цель — Шарлотта. Пусть дёргает за ниточки некто иной, но она — явно главная кукла в этом театре, главный его козырь в рукаве. Лишив его мисс Уилтшир, мы лишим его значительного влияния. А если сможем настроить Лотту против них, будет ещё лучше — численное преимущество будет нашим.       — Хорошо. Я согласна, — на выдохе говорит девушка. Ей сложно решиться на такое. Вдруг что-то пойдет не так? Как быть в такой ситуации? Это ведь лишь ухудшит их положение и разъярит толпу… Но других вариантов не было предоставлено, а доводы были достаточно убедительны, чтобы заставить сероглазую согласиться.       — Заранее благодарю за помощь. Вы будете помогать в реализации этого плана, верно? — Эйлер старается натянуть улыбку, подобную улыбке юноши, но скрыть свои чувства и эмоции у нее получается довольно плохо, в отличие от того же Вордсворта.       — Верно. Я веду переписку с их «Богом». Думаю, он мне доверяет, пусть и не видел реального меня ни разу. Даже не имеет представления о моей внешности, — Винсент усмехается, видимо, поражаясь доверчивости людей.       Громкий и взволнованный стук разносится будто волнами по комнате и в нее вбегает Уорхол.       — Мисс Эйлер, они опять собираются казнить… наших… — девушка задыхается то ли от паники, то ли от спешки, с которой она старалась сообщить об очередном происшествии.       — Черт бы побрал этих святош, — бормочет под нос Эйлер, и направляется к двери. Жестом она призывает Вордсворта следовать за ней, что он довольно охотно делает.       Все трое, а также несколько других мятежников выбегают на улицу, а оттуда направляются к площади. Подбежав к толпе перед эшафотом, Скарлетт быстро и грубо проталкивается через толпу зевак в «первые ряды», глядя на Шарлотту, довольно распинающуюся перед своей «публикой». Нервы Скарлетт, кажется, в этот раз не выдерживают.       — Вот же чёртова… — бормочет она сначала себе под нос, но затем откашливается и переходит на крик. — Эй, ты сама-то веришь в тот бред, который несёшь? Нравится убивать инакомыслящих, садистка? Разве не говорил ваш Бог «Не убей»?       Белые глаза резко уставляются на Скарлетт. В них читается непонимание. Кто-то решил ей противоречить? Да ещё и во время казни? Это, видимо, искренне её удивило. Тем не менее, взгляд был давящим, под ним хотелось сжаться, чего, однако, красноволосая и не собиралась делать. Подействовал он лишь на мисс Уорхол, которая спряталась за спиной Эйлер.       Спустя пару минут напряжённого молчания, Шарлотта… засмеялась. И толпа вместе с ней.       — Ах, разве не ты глава этого псевдосо-       — Она все правильно сказала!!! Долой казни!!! Все знают что на самом деле- мфмфммм-… — видимо, говорящему заткнули рот, так как дальнейшие слова было неслышно.       — Наркоман опиумный… — бормочет кто-то в толпе совсем рядом с ним — видимо, тот, кто и заткнул ему рот.       — Ну, кто ещё хочет высказать своё «очень важное» мнение? Никто? Отлично, так вот. Если вы, гадкие букашки, думаете, что можете выражать свое мнение, пока я стою здесь, на этом эшафоте, рядом с вашими людьми, вы очень сильно ошибаетесь. Одно мое слово, одно движение — и эти жизни будут навсегда утеряны, а души умерших отправятся прямиком в ад. Грязные еретики, вас ведь постигнет та же участь! Неужели не понимаете? Бегите, бегите отсюда пока можете, мелкие паразиты! — высокопарная речь произносится ею, правда, кажется, даже её саму от нее тошнит. Она действует больше по заранее заготовленному плану, нежели из своих прихотей.       Секунда — и один из людей, которые должны были быть казнены, вырывается. Он успевает лишь столкнуть беловолосую с эшафота — однако, прямо в толпу, которая поддержала чуть ли не их кумира. Быстро оправившись от не очень мягкого падения в руки публики, белоглазая указывает пальцем на «изменников».       — Казнить! Немедленно! — но столь волшебное зрелище для пророка закрывает юноша с серыми волосами, наклоняющийся к ней, опущенной на землю. Солнце появляется среди облаков прямо за его головой, образуя подобие нимба.       — Мисс Уилтшир, — за обращением следует внушительная пауза. — Зачем?       Позади него слышится хруст и звуки удушья — хрипы и отчаянные попытки выбраться из ловушки петли. Похоже, сегодня кому-то особенно не повезло. Этим кем-то оказался недавний бунтовщик, столкнувший с «престола» Шарлотту.       — Полагаю, это небесная кара? — шутит Вордсворт, усмехаясь и быстро скрываясь в толпе. тв: эметофобия       Скарлетт сдерживала рвотные позывы. Эта доза брома была явно лишней. Вкус в этот раз был горьким, а тошнота наступила почти сразу. Теперь участи не избежать. Ту вырвало прямо в тару, которую вовремя смогла подставить мисс Уорхол.       — Мисс Эйлер, не обижайтесь, но я больше не буду давать вам бром ближайший месяц, хорошо?.. Мы можем попробовать другой его вид, его принимает ваш брат, насколько я знаю, — Генриетта, поняв, что больше из Скарлетт вырываться нечему, убирает тару с рвотными массами, поспешно выходя из комнаты.       Будто на смену ей в комнату входит Винсент, внимательно разглядывая Эйлер. Она жестом пытается показать, что её состояние сейчас явно не стоит обсуждать, Вордсворт же прислушивается к этой немой просьбе и сразу переходит к делу.       — Полагаю, первый этап по сбиванию Уилтшир с того «истинного пути», как они выражаются, выполнен. Вы молодцы, мисс Эйлер, — на лице юноши вновь появляется фальшивая улыбка, а сам он садится на один из стульев.       Следует затяжное молчание. Оно позволяет красноволосой получше прийти в себя. Через некоторое время она улыбается в ответ, но улыбкой более искренней, нежели та, что была у Вордсворта.       — Знаете, мисс Эйлер, возможно, это не так важно, но меня волнует один вопрос, — задумчиво произносит Винсент, концентрируя пристальный взгляд на Скарлетт. — У вашего объединения же нет названия?       На этот вопрос девушка отвечает кивком, но всё же он на фоне других, более важных проблем, правда вводит её в некий ступор.       — Не будете против, если я предложу свой вариант? — за этим следует ещё один кивок со стороны девушки. — «Вестники Свободы».