***
Гул горнов разносится над холодной морской гладью. И заставляет Дрифтмарк проснуться. Бейла садится на кровати. Потирает глаза. Закрывает уши, зажмуривается. Выдыхает. У Драконьего Камня не так много кораблей, чтобы выиграть морскую битву. Значит опасаться нечего. Но ночная тревога выбивает из колеи, хотя и не несет под собой ничего действительно ужасающего. И Бейла злится, что их посмели разбудить ради ничего. Она поднимается с кровати, облачается в костюм для полетов, принадлежащий когда-то её матери — голубого цвета. И выходит из покоев, чтобы как можно быстрее добраться до трубы на смотровом балконе. Холодный металл касается кожи вокруг глаза. И этот холод расползается по телу, не предвещая ничего хорошего. Мышцы перестают слушаться. Тело становится неуправляемым. А сердце стучит так быстро, что кажется вот-вот выпрыгнет. Корабли Триархии, поддерживаемые кораблями Драконьего Камня, виднеются на горизонте. Бейла старательно вспоминает каждое слово, что говорил ей дедушка: сколько кораблей они смогут прямо сейчас вывести в море, сколько уже в море. И сколько кораблей способен уничтожить один взрослый дракон. Их слишком много. Непозволительно много. — С таким ветром у нас не больше сорока минут, — Корлис появляется за спиной неожиданно. Он стоит, оперевшись на трость: на лице ни капли сна. Взгляд устремлен на горизонт, а губы нервно поджаты. Но, в отличие от внучки, страх не мешает ему ясно мыслить. Он принимает происходящее, как данность, спокойно рассуждая о вариантах развития событий. — Нас вполовину меньше. — Мелеис и Лунная Плясунья смогут уравнять силы, — Рейнис не сразу, но присоединяется к мужу, она успевает надеть костюм для полетов и завязать волосы в тугой хвост. Кажется, что и помолодеть на десяток лет тоже успевает, глаза её горят азартом. Леди Веларион готова поразвлечься в небе. В её зрачках уже видны языки пламени. На её дом нельзя нападать безнаказанно. Бейла медлит. Она переводит взгляд с деда на горизонт. Затем снова возвращается взглядом к деду. Потом встречается глазами с бабушкой. — Я не взлечу на Лунной Плясунье. — Вероятно, я плохо тебя расслышала, — голос Рейнис становится скрипучим от удивления. — Таргариены рождены, чтобы летать. Веларионы — для того чтобы ходить под парусами. И защищая сегодня Дрифтмарк, я буду в море с командой, — Бейла растягивает слова, убеждая и себя в их правильности. Самоубийство. На самом деле, это самоубийство. Но она верит в правильность этого решения. Иначе быть не может. Иначе нельзя. — Это безумие, — в этот раз удивление Рейнис сменяется на злость. Свойственному ей спокойствию приходит конец. Бейла сжимает ладони, впиваясь ногтями в кожу. Она встречается взглядами с лордом Веларионом, и ловит едва заметный кивок одобрения. — При всем уважении, бабушка, дедушка, — она сглатывает, набираясь смелости. — Я уже все решила. Мое место сегодня, — медлит с секунду, опускает взгляд, — И всегда, — поднимает лицо, встречаясь взглядами с Корлисом, — на корабле. А затем, не дожидаясь ответа, уходит с балкона, чтобы сбежать вниз по каменной лестнице и отдать распоряжение готовить корабли. Ей действительно не нужно разрешение, чтобы сражаться сегодня. Она свой путь выбрала. — Почему ты молчишь? Почему не остановишь её?! — голос Рейнис дрожит. — Это же наша внучка! Корлис переводит на жену уставший, но теплый взгляд. — Именно потому, что это наша внучка. Рейнис качает головой, закрывает ладонью рот, но не спорит. Это наша внучка.***
По лицам золотых плащей проскальзывает разочарование. Эймонд пересекает границу их казарм и обнажает меч, давая понять, что пришел с миром, однако за мир этот готов сразиться. Гарт, следуя примеру, обнажает свой меч тоже. Если принцу потребуется помощь, а она потребуется, он готов её оказать. — Ваше Высочество, — Лютор опускает голову. Подобно Гарту он знает, на чьей сегодня будет стороне. Но поверить не может, что мальчишка, обладающий самым большим драконом Вестероса, перед бойней заявляется в казарму. К ним. И держит в руках меч, а не поводья, как все прочие Таргариены. — На наш дом напали, — голос Эймонда разлетается над головами золотых плащей. — Не кто-нибудь, а мой дядя и мой племянник. Пролить кровь родственников — высший грех. Однако сегодня это будет наивысшей милостью. Он обводит стражников взглядом, ища в их лицах несогласие, но все они стоят ровно, и их внимание приковано к принцу. Не взлетел, остался с ними. — Деймон дал вам золотые плащи. Золотые со всех сторон, — Эймонд чувствует, как дрожь пробегает от кончиков пальцев вверх по рукам. И сковывает горло. Он сглатывает. Ругает себя за слабость и заставляет продолжить: — чтобы было лучше видно, кого убивать первыми. Он переводит дыхание, удивляясь воцарившейся тишине. — Ни он, ни его люди не остановятся, пока вы и Королевская Гавань не падете, — теперь всё. Где-то вдали ревут драконы, и Эймонд безошибочно определяет рык Аереуса и Вхагар. Но голосов драконов куда больше. — Я останусь с вами до последнего вздоха или до победы. Гул одобрения пробегает между рядов золотых плащей. И пьянит рассудок. — Вперед! — Эймонд поднимает меч, и стражи не заставляют себя ждать. Выходя из казармы, Лютор похлопывает Эймонда по плечу, и Гарт присоединяется к нему.***
Алейна поднимается в воздух, обменивается взглядами с Эйгоном и пугается того, каким растерянным выглядит принц. Ему не нужна эта война. Никому в самом деле не нужна. Но Деймон привел войско и… Она принимается считать драконов, наблюдает, как Караксес зависает в воздухе, возле него Вермакс, Тираксес и… Принцесса выругивается вслух, понимая, почему Эйгон такой бледный, он заметил нежданного дракона раньше. И значит так же раньше осознал, что они подняли в воздух двух драконов, а против них – четверо. Откуда на стороне черных взялся Морской Туман, кто стал его всадником? Как это вообще возможно? Алейна гонит Аереуса вверх. Быстрее, затеряться среди облаков, выиграть преимущество за счет неожиданности. Рея бы тобой гордилась. Мама уже гордится тобой. Алейна поджимает губы. Всем наплевать. Но, кроме этого дома, у тебя больше ничего нет. И никто не вправе нападать на него. Никто не вправе угрожать твоему дому. И людям, которых ты любишь. Эймонд на земле тоже считает драконов, сильнее сжимая челюсть: бросить все и бежать к Вхагар, чтобы помочь любимой и брату. Или остаться здесь и оборонять стены. Втроем в воздухе они точно останутся живы. Но город тогда смогут захватить. Люди потеряют веру. Они клялись защищать это место и людей, живущих в нем. Их жизни — небольшая плата за то, чтобы сдержать обещание. И все же Эймонд уверен, что жизнями заплатит сторона черных. Он видел глаза Алейны перед тем, как отправиться в казармы. Видел свое отражение в её зрачках. И увидит все это еще раз. Эймонд сжимает рукоять меча, первым бросаясь в бой. В это время Деймон ищет взглядом Вхагар. Убедившись, что дракон находится на земле, выдыхает. Интересное решение. Теперь он ищет взглядом дочь, и не находит, что заставляет его напрячься. На секунду в голове проскальзывает мысль о том, что они действительно смогут захватить сегодня Красный замок. И значит Джейс был прав, а зеленые оказались слишком глупы и бездарны в военном деле. Но в ту же секунду Аереус обрушивается на Морского Тумана с неба, выныривая из-за густых облаков. Игра началась. Деймон на Караксесе бросается вперед. Алейна все делает правильно: сначала вывести из игры лишних. Он займется тем же самым и освободит ей дорогу.***
Рейна могла бы разглядеть шкуры, разложенные на деревянном полу комнаты Кригана. Могла бы запомнить книги, которые удивительным образом занимают место в покоях лорда. И даже запечатлеть в памяти резной деревянный письменный стол в углу из бесконечно дорогого в Вестеросе красного дерева, видимо присланный кем-то в подарок. Но в голове у неё туман. Горячее дыхание Старка обжигает кожу шеи. Его руки исследуют тело, неуклюже справляясь с застежками костюма. Она зарывается пальцами в темные, кудрявые волосы. Жесткие и такие непривычные. И не сдерживает стон, сгорая от желания. — Я буду первым? — он притягивает ее к себе, ласкает пальцами скулы, спускается к ключицам. Рейна не может произнести ответ вслух, кивает, закусывает губу. Злится, что он медлит. Её одежда нелепо сползает на пол. В ответ принцесса требует увидеть обнаженное тело Кригана. И довольно быстро получает желаемое. Белая кожа обтягивает красивый рельеф торса. Рейна облизывает губы, проводит пальцами по мышцам Кригана. Находит шрамы, разглядывает их. — Тебе будет больно, но я постараюсь сделать все, чтобы ты быстро об этом забыла, — Старк притягивает её лицо, целуя, и делает шаг в сторону постели, опуская Рейну на мягкие шкуры, лежащие поверх жесткой перины. Он помогает девушке перевернуться, заставляет её встать на четвереньки, надавливает на поясницу, прося прогнуться. Проводит двумя пальцами правой руки между ног, наслаждаясь влагой и жаром. Рейна вскрикивает, когда его член входит в неё. Медленно, он будто дает ей возможность привыкнуть. И это действительно отдается внутри болезненными ощущениями. — Расслабься, пожалуйста, — его шепот сводит её с ума, заставляя забыть обо всем. И желание побеждает прочие чувства, разум затуманивается. Криган собирает волосы Рейны в хвост, сжимает в своей ладони, притягивает девушку к себе, чтобы оставить на лопатках поцелуи. Проводит пальцами по хрупкой шее, наслаждаясь своей властью в этот момент над наездницей дракона. Отпускает. Ей приходится снова опереться на свои ладони. Криган сжимает её бедра двумя руками. Шлепки становятся быстрее и жестче. Рейна зажмуривается. Все ещё больно. Но теперь еще и приятно.***
Соленые брызги долетают до лица, мешая смотреть прямо перед собой. Бейла морщится, стирает воду с лица тыльной стороной ладони, но взгляд не отводит. Флот Дрифтмарка выходит навстречу кораблям Триархии и Драконьего Камня. Сердце больше не колотится с бешеной скоростью. Всё внутри принцессы замирает. Если сегодня ты выживешь, сможешь называть себя леди Веларион. А если нет, так накормишь рыб. Тоже польза, как-никак. В небе появляется Рейнис верхом на Мелеис, ей нужно куда меньше времени, чтобы добраться до вражеского флота. Дракон пикирует вниз, поджигает один из кораблей Триархии. Уворачивается от снарядов. И теряется за облаками. До Бейлы доносятся крики горящих матросов: мужчины прыгают в воду в надежде спастись. Принцесса крепче хватается за вант. Едва ли она хоть раз в своей жизни слышала крик отчаянней и громче. С этим криком сквозь неё проходит война и отпечатывается в каждой клеточке тела, навсегда изменяя. Вносит изъян. И не спрашивает разрешения. Ты никогда не забудешь. Ты теперь никогда не сможешь забыть. Корабль качает, но принцессе не составляет труда удерживать равновесие, словно она училась этому с детства и никогда не ходила по суше. — Ваше Высочество, — боцман начинает аккуратно. — Бейла, можно просто Бейла, — поправляет принцесса, переводя взгляд на мужчину. — Корабли вот-вот пойдут на абордаж, мы начнем стрелять, — он прочищает горло, стараясь придать голосу важности. Или просто оттянуть момент. — Вам лучше скрыться в каютах. Женщину, тем более леди, море не пощадит. — В бой идет вся команда, — Бейла в ответ хмурится. — И я, её часть, буду рядом с вами. — Для этого нужен определенный опыт… — Решение принято, — отрезает принцесса. — Мой опыт лучше, чем ничего. Если мы погибнем, так погибнем все вместе. И выживем тоже. Руки ее дрожат, но мышечная память хорошо помнит все уроки деда. Черная морская вода облизывает волнами борта корабля, брызги норовят заполнить собой палубу. Кто бы не правил морской стихией — он хочет забрать корабли и людей себе. И неважно, кто победит сегодня, а кто проиграет. Знакомый рев доносится с неба. Бейла поднимает лицо и не может сдержать улыбки. Все теперь кажется ей под силу. Все кажется возможным. Лунная Плясунья расправляет крылья над кораблем своей хозяйки и сопровождает команду в бой.***
Аддам тянет за поводья. — Sōvegon, Embarōrbar! [Лети, Морской Туман] — других слов на высоком валирийском он просто не знает. Быть может еще Dracarys, но сначала бы увернуться. Дракон подчиняется, но делает это весьма медленно. Словно на самом деле не хочет, да и вообще не понимает, что происходит. Но когда языки пламени Аереуса касаются чешуи, выгибает спину, едва не скидывая Аддама. Мешают только ремни, которыми наездник пристегнут к седлу. Дракон издает рев и сам бросается в бой. Алейна усмехается тому, как просто оказывается вывести из себя дракона с наездником. Только вот интересно, кто же все-таки в седле? Неужели Деймон предвидел войну и давно готовил своего человека? Или смог переманить на свою сторону смотрителя? Победишь — узнаешь. А сейчас важно лишь только то, что Аереус меньше Морского Тумана — значит окажется юрчее. И его остается только утомить и дожать. Принцесса делает петлю вокруг противника. — Dracarys! — она морщится. Аереус слушается беспрекословно, словно только этого и ждал. Они обжигают Морскому Туману брюхо, заставляя дракона зареветь. — Прости, — одними губами шепчет Алейна. Следующий поток пламени приходится на спину. Более безопасное место для дракона, и мучительно болезненное для всадника. Принцесса решает уничтожить человека. Ведь это он привел дракона к границам Королевской Гавани. Это он решил, что имеет право напасть. И он же заплатит за это. Однако действий от Аддама немного. Ему бы еще несколько уроков, как управлять крылатым монстром. Серебряная чешуя Морского Тумана переливается, отражая огни. И по его движениям Алейна понимает, что поводья опущены. Всадник растерялся. Выходит, что черные посадили на дракона всадника, никогда до этого не имеющего ничего общего с драконами. Какая глупость! И как удивительно, что Деймон согласился. Недолгое промедление. Алейна отвлекается. В этот момент Морской Туман ухитряется ударить Аеруеса хвостом, отбрасывая на некоторое расстояние, заставляя потерять координацию. Аддам получает секунды для передышки. Не так он представлял себе возвращение в семью. Не ради этого мечтал о крыльях. Вермакс и Тираксес подхватывают Аереуса. Драконы принцев еще не успели достигнуть подросткового возраста. Они меньше, чем дракон Алейны. Однако их двое. И они не дезориентированы. Джейс отстегивает ремни, готовясь прыгнуть на чужого дракона. Деймон его этому не учил, все эти уроки достались Алейне. Оттого принцу особенно важным кажется доказать, что и он тоже так может. Что он не бездарен на фоне сводной сестры. Сестры. Внутренности обжигает слово, которое он никогда не произносил в её сторону. И ты собираешься её убить. Клинок нездорово блестит в ладони Джейса. Убить. Это ведь так нормально. Ровно так поступают с предателями. Она хотела отобрать жизнь у твоей матери. Она и у тебя с братьями жизни заберет. Но почему-то сейчас атакует Морского Тумана. Аддама, а не вас с Джоффри, что было бы намного проще. Ты не должен этого делать. Джоффри хочет сдаться, посадить дракона на землю и поднять белый флаг. Мама мертва, кто ещё должен умереть, чтобы всё это закончилось? Он поворачивает голову в сторону Джейса, хочет было крикнуть, что нужно заканчивать. Он ведь не такой. Они не такие. Спуститься на землю и пожать друг другу руки. Прекратить бойню. Разве Джейс и Люк не играли в детстве с Эйгоном и Эймондом? Зачем же враждуют теперь? Только глаза Джейса затмевает ярость. Играли в детстве. С тех пор слишком много воды утекло. И умерла мать. Есть вещи, с которыми ему не смириться. И Джоффри отлично это знает. Джейс не верит, что драконы могут сами принимать решения. Не верит, что в гибели Рейниры и Люка не виновны люди. И защищает корону. Свою корону. И братьев. А потому нападает на Аереуса с особой жестокостью. Вермакс вцепляется в дракона Алейны когтями, но не наносит большого урона. Джоффри втягивает шею в плечи, направляя Тираксес на помощь сводной сестре. Безумное решение. Он не собирается сражаться против брата. Просто драконы не должны гибнуть так легко. Не должны убивать друг друга. Несмотря на свой внушительный размер, Вхагар появляется словно из неоткуда. Протяжный рык оповещает о ее приближении лишь в последний момент. А потом массивная челюсть сжимается на Вермаксе. И второй сын Рейниры, застывшей в позе для прыжка с дракона на дракона, исчезает в пасти старейшего крылатого монстра. Дракона без всадника. Вхагар защищает тех, кого знает. Принимает решение самостоятельно и приводит приговор в исполнение. После чего разворачивается и направляет пламя на солдат, сражающихся против Эймонда. Будто точно знает, где свои. В отличие от людей. И защищает. Как умеет. Джоффри встречается взглядами с Алейной. Глаза, полные ужаса и страха. Доля секунды. Они оба выпадают из сражения, они оба пытаются осознать произошедшее. Опять Вхагар. Опять дракон действует без оглядки на человека. Ибо эта война безумна и порождает безумие. И должна закончиться. Алейна приходит в себя первой. Ей приходится приложить усилия, чтобы отвести взгляд от племянника. Слишком много общего. Только он ещё слишком мал, чтобы переживать то же самое, что и она. Слишком много "слишком". Принцесса качает головой, показывая Джоффри, что не будет с ним сражаться. Одними губами просит улетать отсюда как можно дальше. Ради жизни. Плевать на всё остальное. А затем заставляет Аереуса спикировать вниз. Находит Морского Тумана взглядом, но в этот раз не вступает в бой на драконах. В голове звучит голос Рейнис: «Сохранить драконов». Кто бы не оседлал дракона Лейнора — он не знает об этом, ему наплевать на крылатых монстров. И Алейна отстегивает ремни, привязывающие её к седлу. Она не может, не хочет травмировать Морского Тумана. Значит придется убить всадника. Как учил отец.***
Деймон облетает Королевскую Гавань по периметру. Словно ищейка, он знает, где его жертва. Но оттягивает момент. Играется. Давая дозреть страху внутри его добычи. Дразнит: обдает черепичные крыши огнем, будто и вправду считает, что его жертве есть дело до простых смертных. И будто угадывает. Или это совпадение? Эйгон появляется на своем драконе из-за башни Красного замка. Глаза принца налиты кровью. Месть управляет его телом. Двое сыновей и сестра. Он хочет платы за каждую душу. Или смерти, чтобы сбросить камень. Забыться в бесконечной темноте. Деймон цокает языком, играючи перебрасывает поводья из руки в руку. Убрать с дороги. Все, что ты теперь можешь сделать. Для тебя в этом мире дни сочтены. Ты не нужен Джейсу, ты не нужен Алейне, не нужен близнецам. Быть может только Эйгону с Визерисом? Но все это уже просто не имеет смысла. Ты обещал Рее не подпускать вашу дочь к трону. Обещал Рейнире защитить Джейса. Но что они в самом деле знали о своих детях? И разве могли понимать, что действительно им нужно? Деймон даже не пытается отстегнуть ремни, в этом нет смысла. Сражение будет быстрым, а исход смертельным. Караксес налетает на Солнечного Огня, подобно вихрю. Внутри у Деймона не остается ничего, что могло бы остановить дракона. Выжженная пустыня вместо души. Абсолютная пустота. Он набрасывается на принца стремительно и жестоко. Одновременно мстя всему миру. Ему кажется, что он видит лицо брата, который предал семью, женившись на шлюхе, и наплодил от неё Хайтауэров. Он ненавидит Эйгона, чья мать решила бороться за него и его права, несмотря ни на что. И в конце концов хочет быть просто полезен. Караксес отрывает крыло Солнечного Огня, затем издает рык, изгибает шею, готовясь броситься снова, чтобы добить противника. Он зависает в воздухе на мгновение, наслаждаясь триумфом. Дает право жертве осознать свое положение, чтобы почувствовать горечь в полной мере. Деймон в это время оглядывается по сторонам и ловит взглядом момент, как Алейна возвращается с Морского Тумана на Аереуса. Порочный принц замирает, пугаясь, как это оказывается похожим на него. Будто копию свою увидел. А тело Аддама летит вниз. Она не просто убила — освободила дракона Лейнора от ноши ему не под стать. Сбереги её, не подпускай к трону. Не позволяй ей стать такой же жалкой, как ты сам. Но Рея ничего не знала об их дочери. И о нем. Сильной, он позволил ей стать такой же сильной, как он. Промедление Деймона дарит наследнику трона шанс. Солнечный Огонь пытается плавно сесть на землю. Задевает собой крыши домов и с грохотом падает на улицу города. А Аереус теперь направляется к Караксесу.***
Рейна дожидается, пока Криган уснет. Затем выскальзывает из-под тяжелого одеяла, наспех одевается. И покидает его покои. Скандал утром ни к чему. Есть вещи, о которых людям лучше не знать. Только она понятия не имеет, куда идти. Однообразные, каменные коридоры замка пугают её. Но впереди вся ночь. Целая ночь… она же сможет найти одну единственную нужную ей дверь за это время? А если нет, сделает вид, что проснулась раньше положенного часа и вышла на прогулку. Там может кто и спасет её от блужданий в поисках дороги обратно. И ровно в тот момент, когда принцесса смиряется со своей участью, она замечает что рисунки железных клеп на деревянных дверях, ведущих в покои, отличаются. Без особого труда Рейна вспоминает завиток на своей двери. И спустя минуты изучения дверей она понимает, что Криган выделил ей покои недалеко от своих. Может быть даже слишком близко к своим. Будто это было вовсе и не её решение. Будто с самого начала никакого выбора у неё не было.