А могло быть и так

      Цзю спешил к ученику, которого наверняка принесли в павильон, оборудованный на Цин Цзин как лекарский. Вообще-то сейчас Фэн Цзинь должен был быть на своей первой Ночной Охоте... Цзю сам сделал и наполнил силой талисман телепортации на всякий случай. Его следовало только активировать. Так как же так? Что произошло? Задание не должно было быть слишком тяжёлым, тем более с ним должны были быть ученики Бай Чжань... Нет! Не может быть! Они же не ударили Фэнь Цзиня в спину? А как же гордость Лю Цингэ, что у него честные и так далее ученики без страха и упрёка?!       У павильона столпились все ученики Цин Цзин. Фэн Цзинь, был младше Нин Инъин (на целый год), но он был очень позитивный ребёнок. Искренний позитивный ребёнок, который не требовал к себе лишнего внимания, не мозолил глаза, не пытался отвоевать у Нин Инъин её славу и положение Принцессы Пика. Всегда готовый придти на помощь... Он смог сотворить настоящее чудо - стать своим не только для своих соучеников (а вражда с остальным Цан Цюн вообще-то сближает), но и для Цзю. Он искренне пытался научиться не быть наивным и доверчивым. С Нин Инъин они поступили (то есть были приведены Цзю на Цин Цзин) одновременно, но как младший по возрасту Фэн стал шиди для Нин.       Реар тоже слышал сказанное Мин Фанем. Он также поднялся из-за стола, по-быстрому допив свой чай, и пошёл вслед за братом. Мало ли что там, может сможет помочь. Не то, чтобы он рассчитывал обзаводиться так скоро родственниками, тем более через ритуал кровного родства, но если потребуется, он пойдёт на проведение ритуала для спасения жизни мальчика. Он обещал брату, что тот больше не один и может на него рассчитывать, и он своё обещание выполнит. Чего бы это ему не стоило. Он не эти с Цан Цюн... К тому же он не только за Цзю наблюдал, но и за его учениками с их появления в Цин Цзин. И честно говоря не был против их принятия в Семью, но за одним исключением. Нин Инъин. Нин Инъин окружающие считали милой девчушкой, ей прощалось многое. Ведь она ребёнок. Но вот не нравилась Реару эта девочка. Не верил он ей. Она как-будто специально временами ссорила своих боевых братьев и сестёр. А особенно со своим шиди. Не дело так вести себя в семье. Да и вообще сильно она ему Юэ Цинъюаня напоминала. Внешне милая и добренькая, а как присмотришься к поступкам - выворачивает.       След привёл Реара не к пику Цянь Цао, что ожидаемо, слишком часто Му Цинфан отказывал в помощи, а в павильон, который был приспособлен под целительский на самом пике Цин Цзин. В павильоне на койке лежал бледный ребёнок. Его одежда была грязна и залита кровью и чем-то ещё. С одной стороны находился неизвестный мальчик по-старше, не менее бледный и грязный, но на первый взгляд не пострадавший физически, только сильно испуганный. Кто-то с другого пика? С другой стороны - Шэнь Цинцю, тоже бледный, но с упрямством передающий ученику энергию. Вот только Фэн Цзинь выглядел не просто серьёзно раненным, а отравленным. Здесь только передачи Ци может и не хватить. Реар прислушался. - А потом они просто бросили нас двоих у гнезда уже рассерженных Синих Шершне-Ос..., - всхлипывая, пояснял тот мальчик. - Мы еле отбились,... но когда вернулись... в секту (у Фэн-шиди... оказался заряженный талисман... переноса), Фэн-шиди... потерял сознание. Я... Я его сначала на Цянь Цао... отнёс, а там не приняли, сказали... ничего с ним не случилось, полежит... и пройдёт, а у них с Бай Чжаня раненые... - мальчик выглядел сильно потрясённым. Он явно не ожидал такого со стороны ещё и целителей. - А как же ничего не... случилось, когда он ранен... Шершне-Осами? А я даже... Я даже лекарства не знаю от их яда... И как Бай Чжань так могли? Все говорят они - праведные, они - честные, а это... Это подлость! И целители... Разве они не должны лечить всех в нашей секте, а не только адептов Бай Чжань?! - похоже его уже накрывала истерика. Да и он всё-таки тоже был ранен. Но из-за того, что он помогал ученику Цин Цзин ему тоже отказали от лечения.       Яд Синих Шершне-Ос был болезненным. И убивал очень быстро. Противоядие существовало, но с Цянь Цао его явно не получишь, а на Цин Цзин его не было. И успеть сделать его было не возможно, оно готовилось два дня, которых у обоих раненых не было.       В отчаянии Цинцю послал Нин Инъин на Цянь Цао за противоядием. Может хоть милая девчушка сможет его получить? Вот только Нин Инъин лишь отошла подальше, чтоб другие не видели, что она не пошла на Цянь Цао, а стала наблюдать со стороны. Ей не нравился Фэн Цзинь. Особенно тем, что отнимал внимание от учителя, которое тот должен был уделять только ей - Нин Инъин! Нин Инъин прекрасно понимала, что у неё нет ни таланта, ни терпения, ни желания трудиться днём и ночью, чтобы чего-то добиться на ниве заклинательства. Поэтому Нин Инъин собиралась выйти замуж за учителя как только она станет старше. Если потребуется, то оболгать Цинцю, что тот её обесчестил, всё равно о нём ходили всякие слухи. А как только она выйдет замуж за учителя, то никто уже не сможет вернуть её в бордель. А ещё она точно окажется выше всех этих зазнаек из богатых и знатных семей. Но для этого учитель должен уделять всё своё внимание ей. Не просто больше чем остальным, иначе как она докажет, что он к ней приставал? И как удачно, что этот противный Фэн Цзинь умирает от яда. Девочка не видела стоящего неподалёку Реара, который пусть и не мог считать её мысли, не смотря в её глаза, и узнать, что происходит и почему эта адептка так рада, да и не стал задерживаться и пошёл к Цинцю, но отметил её явную радость.       Подойдя ещё ближе к павильону он окинул взглядом всех собравшихся. Здесь все были взволнованы и расстроены. Они не были рады возможной гибели шиди. Реар ещё раз огляделся и вошёл в павильон к огромному удивлению всех, кто его видел. Ведь откуда взяться на Цин Цзин постороннему? - Брат. У меня нет противоядия, но ты можешь спасти этого ребёнка. Усыновив тем самым ритуалом, о котором я тебе рассказал. Я могу провести этот ритуал для тебя, чтобы всё прошло правильно. - Ты это сделаешь? - в глазах Цзю стояла надежда в перемешку с неверием. - Ты рискнёшь принять в свою семью... - Да. Ты можешь усыновить сегодня хоть весь внутренний круг своих учеников, за исключением той девицы, что была послана за противоядием, но никуда не ушла, а просто стоит дальше всех и радуется возможной смерти своего шиди.       На подобное замечание все повернулись в сторону выхода с Цин Цзин и увидели Нин Инъин, которая не успела быстро убрать улыбку с лица. Нет она постаралась выглядеть расстроенной, но вот только внешний круг ей уже не верил поголовно, а внутренний круг просто был ошарашен. Ведь добежать до Цянь Цао и вернуться назад она действительно за столь короткое время не могла. И им показалось, или она действительно улыбалась? - На Цянь Цао просить лекарство бесполезно, - пролепетала Нин Инъин, пытаясь спасти ситуацию. - А так если есть способ спасти шиди, то почему Ин-эр не может радоваться что он есть, и шиди будет спасён? Ин-эр не хотела ничего плохого... - глаза Нин Инъин тут же наполнились слезами.       Реар же достал из-за пояса кинжал и протянул его Цинцю. - Сделай неглубокую царапину себе на ладони, а затем сразу ему и прижми эти ладони друг к другу, чтоб смешалась кровь. Остальное направлю и сделаю я. И кстати, второй мальчик тоже ранен и отравлен. И тоже не получил противоядие.       Все посмотрели на ученика Цюн Дин, который был с их шиди на Ночной Охоте. Того уже заметно знобило. Раны, присмотревшись также можно было заметить. Да они даже не были перевязаны. Цзю не стал возражать. Он взял кинжал, но прежде чем что-либо делать, спросил у обоих мальчиков: - Фэн Цзин. Ты слышал, что сказал мой... старший брат? Я могу попробовать тебя спасти только ритуалом, который сделает тебя моим кровным родственником. Согласен ли ты это? А ты, ученик Цюн Дин, как тебя зовут? Ты готов пойти на такую жертву, чтобы спасти свою жизнь или попробуешь ещё раз обратиться на Цянь Цао? - Я согласен, учитель... Это... великая честь... - Меня зовут - Ян Цин... Я сирота... Фэн Цзин - мой единственный друг, - произнёс второй мальчик. - Я не возражаю стать... его братом не только по секте... Но захотите ли Вы сами... такого сына как я?