***
Уже стоя на пороге его дома, мы с бурятом не могли решить, кто будет стучать, потому что он сказал, что Ромка явно рад не будет. Но в итоге стучала я. Через несколько минут долбёжки в дверь, к нам вышел шатен, щуря глаза и потирая их. — Ромка! — Бяша упал на него, повалив на пол, меня же это не смутило и спокойно перешагнув через них, я прошла в дом. — Я тааак по тебе скучал! — Пятифан пытался выбраться из-под своего друга, пока я хозяйничала в холодильнике. Радовало одно — у него было просто море еды. Сам готовит? Не верю. Но из всего этого изобилия, я выбрала стандартный набор. Беру в руки колбасу, майонез и захлопываю холодос ногой. Кладу всё на стол и беру в руки нож, но у меня его выхватывают. Пошатываясь смотрю на недовольного шатена и глупо улыбаюсь. Ох и знала бы я, что мы решим пойти к нему, ни за что бы не стала пить с Бяшей. — Вы чё припёрлись? И почему оба в хлам? — из коридора послышался грохот и Бяшено: «Всё заебись.» Снова смеюсь и иду в сторону звука, путаясь в своих же ногах. Пятифан кладёт нож обратно на стол и идёт за нами, чтобы мы ещё чего-нибудь не натворили. — Бяша, поднимай жопу. — я была ещё не так пьяна, как шепелявый, поэтому помогала Ромке поднимать его. Кое как дотащив его до дивана, он на него и упал и через несколько секунд захрапел. — Бяша. — подхожу к нему и трясу за плечо. — Мне одной скучно. — шатен подходит ко мне и поднимает за локоть. Я начинаю падать и его рука хватает меня за талию, не давая упасть. — Спасибо. — целую его в щёку и вылажу из объятий, чтобы лечь рядом с бурятом. Двигаю спящее тело, падая около него и обнимая парня. Глаза закрываются и вот, я наконец-то погружаюсь в мир грёз, оставив Пятифана в недоумении. Всё произошло слишком быстро и неожиданно для него.***
Сейчас я сижу с опухшим лицом и со стаканом воды в руках. Во рту пустыня Сахара разразилась. Смотрю в одну точку и жадно глотаю воду, пытаясь понять, как я оказалась дома у Пятифана и почему рядом со мной полуголый Бяша? Поворачиваю голову на него и толкаю в плечо. Бурят недовольно замычал и прикрыл лицо руками. — Бяша. — продолжаю его толкать и всё-таки добиваюсь своего. Он приоткрыл глаза и потёр их. — Ты хоть что-то помнишь? — шепелявый садится и оглядывается. — Дак мы это, у Ромки, на. — рукой шепелявый взъерошил волосы и продолжил. — Помню всё до того момента, как мы поиграли в прятки. — ставлю стакан и протираю лицо руками всё ещё засыпая. — Это понятно, что мы у Пятифана. Как мы тут оказались? Сами дотопали? — спускаю ноги с дивана и облокачиваюсь локтями на колени. — А время-то сколько? — кручу головой, чтобы найти часы и нахожу: 11:12. Не всё так плохо. Медленно встаю, чтобы не потемнело в глазах и иду на кухню ещё за водой. Пить хочу, не могу просто. — Проснулись, алкоголики? — вздрагиваю от резкого голоса шатена и хватаюсь за голову, которая неприятно пульсирует. Следом за ним, на кухню заходит и бурят. — Вы нахрена ко мне в два часа ночи припёрлись? — Бяша схватился за кувшин с водой и начал хлебать из него. Я бы также сделала, если б у себя дома была. — Мы это у тебя хотели спросить, на. — Я ничего не наговорила тебе? — скрещиваю руки на груди, пытаясь сосредоточиться на разговоре. — А могла? — шатен ухмыльнулся и повторил мой жест. — Нет, просто когда пьяная, бред несу полнейший. — вообще ничего не помню, после того момента, как мы решили пойти к нашему гопнику. Провал в памяти какой-то. Давно я так не пила. — Ты ничего не говорила. — облегчённо выдыхаю и делаю глоток. Бурят уходит обратно в гостиную и ложится на диван, укрываясь с головой. Снова спать что-ли? Пятифан смотрит на своего друга и потом на меня. — У него всегда так с похмелья. Встаёт, пьёт и ложиться досыпать. Тебе бы тоже не помешало, а то выглядишь не очень. — И без тебя знаю. — расчёсываю волосы руками, пытаясь унять головную боль. — Есть таблетка? — Да, щас дам. — он открывает навесной шкафчик и достаёт целую аптечку. Вот это запасы для одного-то человека. — Тебе что? — А что есть? — шатен вываливает целую кучу всяких золотинок и начинает читать. — Парацетамол, ацетил, цитрамон, ибупрофен, пенталгин. Что тебе? — подхожу и начинаю сама читать названия, потому что на слух, одна каша в голове. — Цитрамон — вещь хорошая. — вытаскиваю одну таблетку, кладу себе в рот и запиваю водой. — Надеюсь, что скоро поможет. — Может пивка? — смотрю на банку в руках Пятифана и морщусь. Вчера хватило. Парень улыбается и открывает жестянку. — Мне и так хреново, а ещё пиво предлагаешь. — Мне помогает. — закатываю глаза и выливаю оставшуюся воду из стакана в раковину. — Я — не ты. — ухожу из кухни, понимая, что надо идти домой. Время много, мать скоро придёт, насчёт отца не знаю. Он пропадёт постоянно где-то и так даже лучше. — Пятифан. Я приходила с чем-то? — парень облокачивается на косяк и отрицательно мотает головой, отпивая из банки. Это уже хорошо, что решила ничего с собой не тащить. — Олимпийку не видел? — смотрю везде и не могу её найти. — Ты без неё пришла. — резко останавливаюсь и смотрю на него. — Как без неё? — Да ладно, шучу. Она в моей комнате, сходи, забери. — прохожу к лестнице и поднимаюсь в комнату. Олимпиечка, моя любимая, мама идёт. Захожу в комнату шатена и удивляюсь порядку. Обычно пацаны вроде него, так не живут. Осматриваю помещение и вижу её, аккуратно висящей на спинке стула. Подхожу к ней и снимаю со спинки, прижимая к себе. Не знаю, почему она мне так дорога. Невольно мой взгляд падает на Ромкины фотографии 3×4. Для паспорта что-ли? Беру их в руки и рассматриваю. Такой серьёзный тут, не к чему прикопаться даже. — Не учили чужие вещи не трогать? — из моих рук вырывают фотографию и нагло выталкивают из комнаты, закрывая дверь. — Нашла то, что надо? — киваю. — Теперь вали. — и что его так разозлило? Спускаюсь по лестнице, витая в своих мыслях. Как всё-таки быстро у него настроение лётает. То вверх, то вниз и причина неизвестна. Ничего больше ему не сказав, обуваю кроссовки и выхожу из дома. На улице светит солнце и на удивление тепло, намного теплее, чем вчера. Голова до сих пор побаливает и руки трясутся, но ничего, дойду до дома и схожу в душ, чтобы освежиться.***
Захожу в дом и с порога слышу ругань на кухне. Сразу скидываю кроссовки и бросаю олимпийку на пуфик, молясь, чтобы он ей ничего не сделал. А судя по недавним событиям, у него ума хватит навредить человеку. Подхожу к кухне и вижу помятый букет на полу и замираю. Я его забыла убрать. Дыхание перехватило и всё вокруг затихло Моя ошибка — может стоить чьей-то жизни. Поднимаю взгляд на ругающихся родителей и вижу, как отец заносит руку, ударяя мать по щеке. Даже не думая, подбегаю и пытаюсь оттащить его, чтобы больше он её не тронул. Мимолетно кидаю взгляд на испуганную маму, которая держится рукой за щёку и из глаз текут слёзы. Тем времен, разъярённый отец хватает меня за горло и придавливает к стене. Пытаюсь сначала толкать его руками, но понимаю, что такими темпами быстрее сама коньки отброшу и окончательно выбьюсь из сил. Его сжатая на моей шее рука, приподнимает меня над полом, ещё сильнее перекрывая воздух. Мои ноги начинают болтаться, а глаза бегать по озлобленному лицу. Своими руками, пытаюсь ослабить его хватку, но ничего не выходит и постепенно, начинает темнеть в глазах, а вдохнуть уже не получается. В последние секунды смотрю на сожалеющую и трясущуюся мать, понимая, что он меня сейчас прикончит. Но хватка ослабевает и моё тело падает на пол, горло надрывается от кашля, а лёгкие горят от нехватки кислорода. — Кому-то ляпнешь. — отец хватает меня за волосы и заставляет смотреть на него, наматывая их на кулак. На моих глазах, уже образовалась пелена и вот-вот она обрушится потоком слёз. — И я тебе шею сверну! — глава семьи резко отшвыривает меня в стену и спина больно бьется об неё. Скатываюсь на пол, болезненно мыча из-за ноющей боли в спине. — Посмотри, кого родила! На родного отца руку поднимает! — он берёт с пола цветы и кидает в неё. — А хахалю своему скажи, что пусть трахает тебя сколько угодно. — в этой всей суматохе, информация о романе на стороне, никак меня не тронула. Подползаю к маме и обнимаю её. В моё плечо впитываются её слезы и остаются мокрым следом. Глажу её по спине, стараясь успокоить истерику, но кто бы успокоил меня? Горло саднит и моментами вырывается, чтобы хоть немного привести голосовые связки в норму. — Прости меня. — мама глухо извиняется мне в плечо и начинает рыдать ещё больше. Внутри меня скребут кошки и надо было убрать эти чёртовы цветы, чтобы сегодня не получилось это. Но вместо этого, я наклюкалась на пару с Бяшей, совсем забыв про мамину просьбу. — Ты не виновата. — смотрю вперёд и чувствую, как тело ещё сильнее стало содрогаться от плача и крепче обнимаю её, чтобы успокоить. Глаза мои высохли и единственное, что осталось от произошедшей несколько секунд драки — его багровый след, который позже превратиться в сине — красный, с оттенками фиолетового. Оглядываю кухню и уже в коридоре замечаю осколки от разбитой вазы, в которой стоял букет. И почему я раньше его не заметила, да и как не угодила в эти осколки? — Никусь. — слышу дрожащий мамин голос и убираю волосы с её лица. — Прости меня, я так виновата. — новая волна рыданий накатила на мать и мне самой захотелось реветь, чтобы составить ей компанию. — Мам, ты не виновата. Хватит. — провожу дрожащей рукой от страха по волосам и целую её в макушку. — Он больше тебя не тронет. — нежные руки мамы, сцепляются за моей спиной и притягивают ближе к ней. Как же это всё глупо. Из-за одной мелочи, а такой скандал. Эффект бабочки всё-таки существует. Даже так обстоятельства подвернулись, что Бяша остался у Ромки, а я ушла домой и увидела спектакль во всей красе. Спустя несколько минут, мама пришла в себя и смогла успокоиться. Отец ушёл невесть куда и оставил после себя жуткий беспорядок. Но прежде чем убрать этот погром, я достала скудную аптечку и нашла там мазь от ушибов и ссадин. Откручиваю крышку и выдавливаю на палец, нанося маме на щёку, которая сильно покраснела. Аккуратными движения начинаю водить по коже и слежу за её реакцией, чтобы не сделать больно. Мама прикрывает глаза и полностью доверяется мне. — Знаешь, мне это напомнило молодость. Когда Кирилл был таким же. — мама слегка улыбнулась и тут же зашипела от раны на губе. — Твой отец был хоть и работягой, но жутко пил. Просто до беспамятства. Бывало, что он даже меня не узнавал и пытался выгнать из квартиры. — Ты мне этого не говорила. — нахожу в аптечке перекись и наливаю её на ватку, чтобы обработать губу. — Да, чтобы не тревожить лишний раз. Не хотелось, чтобы ты знала такие вещи. — недовольно хмурюсь, но продолжаю заниматься делом. — Ты врала. Называй вещи своими именами. — внутри мне хотелось рвать и метать, реветь и кричать, но снаружи, я только рвано дышала и мои щеки покраснели от подступившего адреналина. — Каким человек был в молодости, таким он и будет в старости. Этого не избежать. Как мы начинаем жизнь, так и заканчиваем. — заканчиваю с обработкой ран и устало складываю все приспособления в аптечку, вздыхая. Не так я представляла утро выходного дня. Мама на удивление быстро отошла и сейчас сидела, как ни в чём не бывало. Не считая полного хаоса вокруг неё и избитого лица. — У тебя кто-то на стороне? — ставлю аптечку на место и иду убирать розы с пола. Где-то в подсознании, я прекрасно понимала, что это так, но хотелось верить в другое. По комнате раздался вдох и выдох. Поворачиваюсь на неё, с растрёпанными цветами в руках и жду ответа, замерев у холодильника. — Да. — как ножом по сердцу. Но это её жизнь и я не смею ей мешать. Взрослый человек, сама может справиться со всем. — Уже как года два. — тут я её не поняла. Подхожу к столу и облокачиваюсь руками на стол, опуская голову. Волосы спадают и закрывают обзор, но мне это не сильно важно. — Ты его не любишь? — она положила свою руку на мою, но я её отдёрнула. Стало противно от того, насколько она двуличная. — Ты, чёрт побери, даже не сказала мне! — бью рукой в грудь и на глаза наворачиваются слёзы, а в горле встаёт ком. — Я не хотела тебя расстроить. — она встала и направилась ко мне, но вытянутая рука её остановила. — Расстроить?! — нервно смеюсь и тыкаю указательным пальцем ей в грудь. — Да ты же могла развестись, но вместо этого, в наглую ходила к своему любовнику! Просто прекрасно! — вскидываю руки кверху и начинаю метаться от бушующего урагана эмоций внутри. Запускаю пальцы в волосы, слегка оттягивая их назад. — Ды намного хуже то, что ты врала! Понимаешь?! Это хуже в десять раз! — подхожу ближе и смотрю ей в глаза, полные обиды и непонимания. — Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Даже в таких случаях. Любой обман в любом случае вскроется. — улыбаюсь и качаю головой, отходя назад. — Да я пыталась семью сохранить! Чтобы ты отца имела, чтобы у тебя всё было! — теперь она тыкала в меня пальцем и заставляла отходить назад, прямо на осколки. — А ты мне так отплатила? Своими пьянками, гулянками и блядками! — тут внутри всё обрушилось. Она всё время это знала. Знала, что я сбегаю из дома, что бухаю по чёрному и веду разгульный образ жизни. Знала, но опять молчала, давя это всё в себе и не давая выйти наружу. — Правильно отец тогда сказал, лучше б тебя заложил, нежели бизнес и всё, что у нас было! — она толкает меня плечом и стремительно уходит из кухни, но я не собираюсь это просто так оставлять. Иду за ней и кричу ей вслед: — Ты на его стороне?! — останавливаюсь вместе с ней и пытаюсь понять всё по выражению лица. — Да, да и ещё раз да! — она уходит в гостиную, оставляя меня наедине с эхом повторяющимся раз за разом. «Да?» Серьёзно? Горько смеюсь и облизываю губы, сжимая руки в кулаки. Сердце разрывается на куски, обливаясь кровью, а в душе происходит война двух миров. Внутри меня что-то сломалось и дало толчок для губительных изменений, только вот этого, я ещё не понимала. Хотелось просто разрушить всё, что вижу и одновременно лечь, громко заплакав. Но ни один из вариантов, был мне просто не выгоден. Сделаю первое, ещё больше разожгу ссору, второе — буду считать себя слабачкой. Поэтому, даже не задумываясь, хватаю олимпийку с кроссовками и пулей вылетаю из дома, громко хлопаю дверью. Не хочу сейчас там находиться, особенно рядом с ней. Уже на крыльце обуваю кроссовки и дрожащими руками завязываю шнурки, точнее пытаюсь. Понимаю, что такими темпами просто психану и пойду босиком, поэтому, достаю сигарету из пачки и закуриваю, пихая её между губ. Уже через несколько минут, шнурки завязаны и я могу выдохнуть дым, вытаскивая сигарету изо рта. Думала приду домой, попью чай и пойду заниматься своими делами, но не тут-то было. Резко в голове всплывают слова бурята о том, что чтобы не случилось, могу прийти к нему и выговориться, но не хочу. Гордость не позволяет. Я же сильная и независимая, должна всё делать сама и не быть нюней. Пинаю какой-то камушек, валяющийся на дороге и иду дальше, даже не зная в каком направлении. Ноги сами приведут туда, куда надо. — Ну нет. — мне на сигарету капнула капля и она потухла. Только не дождь. Где-то внутри меня начал зарождается страх, но я его давила и не давала завладеть мной. Спустя несколько секунд, с неба начало капать всё больше и больше капель и моя одежда слегка намокла. Недовольно пихаю потухшую сижку в карман, руки туда же и не останавливаясь, иду вперёд. Думаю, чтобы более менее успокоиться, надо прогуляться под дождём. Как там во всех этих романтических фильмах бывает. Парочка ссорится, девушка уходит на улицу под ливень, а он бежит за ней, чтобы помириться. Только вот за мной никто не побежит. Мать не тот человек, которая будет первой просить прощения, даже перед родной дочерью. Теперь понимаю в кого я характером пошла. Застегиваю олимпийку из-за разбушевавшегося дождя и заодно прикрываю кольцо от пальцев на шее. Волосы быстро начали намокать и по ним стали стекать капли, падая на мои ресницы и скатываясь на щеки, а уже с них на шею. Рукой вытираю образовавшиеся дорожки от прохладной дождевой воды и иду дальше, также неторопливо, совсем не беспокоясь о сигаретах. Вижу впереди магазин и спешу быстрее зайти туда. Не очень хочется лишний раз всё-таки мокнуть. Отжимаю олимпийку и волосы, чтобы было не так тяжело. Одежда сильно намокла и прилипла к телу, что вызывало дискомфорт, но я старалась не обращать на это внимание. Расхаживаю по магазину и рассматриваю товар. Есть немного денег, так что, смогу купить попить. Сушняк до сих пор душит, да ещё и после криков, голос слегка осипит. Нахожу какую-то дешманскую газировку и иду к кассе, но слышу возле неё ругань продавца с кем-то и недовольно закатываю глаза. Я что сегодня, к себе все разборки притягиваю? Не обращая внимания на ссору, иду к кассе и ставлю бутылку и только сейчас замечаю Пятифана с Бяшей и недалеко от них Антона. А они тут что делают? — Как вам не стыдно?! Мелкие воришки! — одна фраза всё прояснила. Кто-то из них решил попытать свою удачи. Ухмыляюсь уголком губ и боком облокачиваюсь на кассовую стойку, наблюдая за цирком. — Да ещё и пиво! Не стыдно?! — Ц, нет конечно. — Ромка злобно оскалился и достал нож-бабочку, что меня насторожило. — Вижу новенькая и нас не знаешь. Бутылку гони! — он приставил лезвие к её горлу и продавщица шумно сглотнула. Одна рука шатена держала нож у горла, а вторая была вытянута и ждала бутылку. На что он только не пойдёт ради бухла. — Р-рома. Может хватит. — Петров боязливо начал бегать глазами по Пятифану и второй только шикнул в его сторону. Женщина держалась и не отдавала то, что он просил. Меня это уже достало и я начала считать деньги. Несколько купюр, но должно хватить. Захожу в поле зрения парней и протягиваю ей деньги, ставя рядом свою газировку. — За меня и за него. И никому ни слова о том, что было. — продавщица смотрит то на деньги, то на меня и не решается их взять. Шатен поворачивает голову на меня и недовольно хмурится, убирая нож от нежной плоти. — Ну! — нервы итак напределе и она ещё выкаблучивается. Дрожащая рука загребает смятые купюры и убирает их себе в карман. В руках у Пятифана оказывается пиво, а у меня газировка. Даже не смотря больше в их сторону, выхожу из магазина под дождь и иду туда, куда ноги ведут. Я бы и дальше так шла, если б меня не догнал белобрысый, хватая за локоть и разворачивая к себе. Капли начали оседать на его волосах и делать их на оттенок темнее. Теперь они больше похожи не на белые, а на серые. Очки парень снял, так как те тоже покрылись крупными каплями. Без слов, он начал тянуть меня обратно под навес и я даже не сопротивлялась. А зачем? Он ведь не отстанет. Уже под навесом, я заметила прожигающий взгляд шатена, но быстро перевела взгляд на Петрова, который тёр ладошки между собой и дул на них. — Ты чего под дождь пошла? — Да, ты ж боишься, на. — Бяша сплюнул на землю и сделал затяжку. — Прогуляться решила. — беру у бурята из пачки сигарету и закуриваю, чтобы снова не начать нервничать. Хватило. — И плевать как-то на дождь. — парни между собой переглянулись и Антон подошёл ко мне, трогая лоб. Отбиваю его руку и недовольно смотрю. — Ты что делаешь? — Вроде не заболела. Что с тобой? Бяша сказал, что ты вчера напилась в хлам, а сегодня под дождём шарахаешься. — стряхиваю с сигареты оттлевшую часть и даю её в руки Петрову. — Держи. — белобрысый осторожно берёт её двумя пальцами, стараясь отодвинуть руку от себя куда подальше, чтобы не провонять. Начинаю снимать олимпийку, но мне не дают скинуть её с плеч Бяшины руки. — Ты чё творишь, на?! — шепелявый нервно надевает её обратно на меня и застёгивает молнию, даже не замечая синяка, потому что я опустила голову, как можно ниже и заднюю часть прикрыла волосами. — Зачем? — в его глазах было видно беспокойство, но мне было мягко говоря плевать. Я сейчас не в том состоянии, чтобы о чём-то беспокоиться. Медленно перевожу взгляд на Пятифана, который оперевшись о стену спиной, рассматривает свои кроссовки и видимо почувствов мой взор, поднимает голову, встречаясь с моими бледно-серыми глазами в которых у меня не так много света и радости, по сравнению с тем, сколько было в самом начале. Но через несколько секунд зрительного контакта или это только для меня было несколько секунд, меня начинают расталкивать бурят на пару с Петровым. — Очнись! — резкая боль в щеке, вывела меня окончательно из транса. Начинаю тереть левую щёку и смотрю на испуганного Антона, прикрывающего рот. В другой ситуации, он бы получил, но не сейчас. Прикрываю глаза и делаю глубокий вдох. — Ника, я. — Совсем уже офонарел. Бить-то зачем? — говорила я это без злобы, просто с усталостью в голосе. — Ты застыла и мы тебя растолкать не могли. — белобрысый подошёл ко мне и взяв двумя пальцами за подбородок, аккуратно повернул голову в сторону и опять этот взгляд от которого хочется под землю провалиться. — Вроде не сильно. Прости, я не хотел. — убираю руку Антона и забираю сигарету, сразу же делая затяжку. — Это на вас что нашло? Со мной всё нормально. Просто от ночной попойки не отошла ещё. — слабо улыбаюсь и вижу, как Бяша и Петров облегчённо выдохнули. — Всё? Теперь спокойны? — выкидываю докуренную сижку и подхожу к ним, обнимая. Парни в ответ зажимают меня ещё сильнее. — Ну всё, всё, хватит. Я не мягкая игрушка, а ещё и мокрая. — отхожу и смеюсь. Наконец-то стало легче. Хотя я им даже ничего не говорила и они помогли, даже не осознавая этого. — Вооот. Теперь другое дело. — бурят подходит и зажимает мою голову в сгибе локтя, давя на шею и начинает тереть голову кулаком. Я шиплю от боли из-за синяка и кое как вырываюсь. Он даже ничего не поняв, стоит гогочет с моего выражения лица. Незаметно потираю шею, делая вид, что я её разминаю и тем самым успокаиваю пульсирующую боль. Как ни крути, но мне с ними весело и спокойно, несмотря ни на что. — Ты когда планируешь домой возвращаться? — опираюсь спиной на стену и скрещиваю руки. — Я сегодня сходил и поговорил с ней. Как обычно, больше не буду и бла, бла, бла. Дождь кончится и пойдём до Тохи, ему с мелкой посидеть надо, а потом уже домой, на. — киваю головой и говорю: «Понятно.» — Погнали с нами, нечего сидеть у себя тухнуть. — Тоха, что скажешь? — обращаюсь к Петрову и тот активно кивает головой. — Ты одна ещё с моей семьёй не знакома. — белобрысый неловко чешет затылок и улыбается. — А малявка у него забавная. — тут в разговор вступил Пятифан, подходя к нам с засунутыми в карман руками. — Её Оля зовут. — шатен смотрит в сторону дороги и выходит из-под навеса. — Дождь кончился, можем пиздовать. — отталкиваюсь от стены и не торопясь иду за ними. Думаю реально пора хоть немного узнать об Антоне. Со мной равняется Бяша и начинает рассказывать какую-то историю из далёко прошлого. Ну как далёкого, это было два года назад. Вот в такой такой компании, я и пошла до Антона о котором, как оказалось, совершенно ничего не знаю.