***
Спустя несколько минут, мы уже оказались в прихожей у Антона, снимая обувь и верхнюю одежду. Тут к нам выбегает Оля и проходится по всем взглядом, останавливая его на мне, широко улыбаясь и подходя ближе. — Привет! — голос её звучал, как маленький колокольчик и был предельно чист. — Ты та девушка, про которую говорил Тоша? — она наклонила голову и хлопала глазками, ожидая моего ответа. Смотрю на Петрова, который заметно покраснел и сажусь перед ребёнком на корточки, аккуратно беру её ладошки в руки и тоже улыбаюсь. На неё невозможно смотреть без улыбки. — Меня Ника зовут. — только собираюсь пожать её маленькую ручку, как она бросается ко мне на шею и пищит в ухо. — Воу, полегче. — А ты не та, про которую Антон говорил. Но ты мне тоже нравишься. — девчонка захихикала и начала вести меня за руку в дом, чтобы показать его. Сколько же в ней энергии? Кажется, что я в детстве не была такой активной. Пока Оля отошла к комоду, чтобы достать альбом и фломастеры, я рассматривала апартаменты. Интересно как никак. Обычная среднестатистическая детская комната. Нет никаких розовых единорогов, пони и не так много мягких игрушек. М-да, мои представления о детских комнатах были совсем другими. По лестнице послышались шаги и в проёме оказался Пятифан, который сразу опёрся на косяк и скрестил руки, наблюдая за Олей. — Ромашка! — я посмеялась и смотрела за тем, как девчонка подбежала к нему и тот взял её на руки, целуя в щёку. Можно подумать, что это он её брат, а не Тоха. — Давай я тебе рисунки покажу? Я там таааких динозавров с Тошей нарисовала, ты не представляешь! — она весело и громко рассказывала парню последние новости и постоянно прижималась к нему, как к отцу или старшему брату. Тут Оля спрыгивает с его рук и подходит ко мне, оттягивая полумокрый рукав олимпийки. — Почему не снимешь? — Футболка тоже мокрая, а другой нет. — не хочется её конечно обманывать, но мне не надо, чтобы Оля расстроилась из-за синяка на шее. Наверняка, она девочка не глупая и всё прекрасно поймёт. Мелкая подорвалась с места и убежала вниз, громко перебирая ножками по лестнице. — Всё нормально? — в голосе Пятифана проскальзывали нотки беспокойства, но не более. Киваю ему и прислоняюсь спиной к стене, но сразу же принимаю сидячее положение. Как только футболка с олимпийкой чуть сильнее соприкасаются с телом, сразу пробирает дрожь. Ладно, посижу так. Болтаю ногами и рассматриваю свои пальцы. Шатен проходит ко мне и садится рядом. Я даже не обращаю на него внимания, он достаточно странный в последнее время и такое молчание часто между нами. Тут его рука тянется к горловине олимпийки и оттягивает её, проводя пальцем по шее. Я даже не стала убирать его руку, если попрошу — не проболтается. Пятифан придвинулся вплотную и расстегнул немного молнию, отодвигая ворот ветровки. Пальцы стали вести по всему синяку и уже переходить на другую сторону. Посмотрел и хватит. Останавливают его руку и убираю в сторону. — Я ещё возле магазина заметил, когда ты снять её хотела. — залажу с ногами на кровать и сажусь в позу лотоса, лицом к нему, как можно ближе. Его взгляд падает вновь на шею и только потом поднимается до глаз. — Давай это останется между нами. Ни Бяша, Ни Антон, не тем более Оля — не должны знать об этом. — Пятифан несколько секунд смотрел на меня и потом кивнул. — Вот и отлично. — возвращаюсь в прежнее положение и именно в этот момент забегает Оля, с футболкой и пледом в руках. Всё волочется у неё в ногах и моментами она путается, останавливаясь на несколько секунд. — Это чья футболка? — Антона. Он сказал, что можно взять. Ещё я принесла плед, чтобы ты согрелась, а то вдруг заболеешь. — я приняла в руки всё добро и притянула Олю к себе, крепко обнимая. — Спасибо. — мне так приятно и легко от общения с ней, что просто словами не передать. — Ромашка, выйди! — Оля топнула ножкой и парень поднял руки в знак подчинения и что он не собирается идти против её воли. Шатен вышел первый, а за ним выскочила пигалица, закрывая дверь. Подхожу к ней и закрываю на защёлку. Расстёгиваю молнию на олимпийке и начинаю её стягивать, но мокрая ткань, просто липнет к телу и не даёт спокойной её снять. — Сука. — начинаю тянуть рукава по очереди, но ничего не выходит. Начинаю думать, что делать и на ум приходит одно — позвать кого-нибудь, а точнее Ромку. Подхожу к двери, с олимпийкой, застрявшей у меня в руках и снимая защёлку, выглядываю из комнаты. Что странно, Шатен стоял недалеко и видимо ждал, зная, что я не смогу её снять. — Пятифан! — стараюсь шептать, чтобы больше никто не прибежал на мой зов. Он поворачивает голову и ухмыляясь уголком губ, идёт ко мне. Мы вместе заходим в комнату, закрывая за собой дверь на защёлку. — Помоги снять, а. — вытягиваю руки вперёд и жду, пока Пятифан мне поможет. Но вместо помощи, получаю только смех. Ну я бы тоже смеялась, если б мой друг застрял блять, в олимпийке. — Хватит ржать, помоги уже и иди. Смеясь, Шатен подходит и пытается стянуть эти злосчастные рукава. — Надо было сразу её снять. — Ромка решает залезть в начало рукава и пропихнуть руку вперёд, чтобы отлепить от кожи ткань и на удивление, у него это срабатывает. — Вот что значит, когда руки из того места растут. — тоже самое, он проделывает со вторым рукавом. Олимпийка оказывается на полу, а я могу свободно двигать руками и они наконец-то высохнут. Понимаю, что хочу поскорее снять футболку, потому что она липнет в несколько раз хуже, чем ветровка. Берусь за низ и стягиваю с себя мокрую футболку, оставаясь в одном бюстгальтере. Пятифан меня нисколько не смущает, так что, я даже и внимания на него не обратила. Подхожу к сухой и приятно пахнущей футболке и начинаю идти к двери, попутно натягивая её. Край футболки не касается моей спины и руки шатена проходит по моему позвоночнику, заставляя меня выгнутся. — Руки холодные же! — отпрыгиваю от него в сторону и поправляю футболку. Пятифан подходит ближе и поднимает моё лицо за подбородок, открывая обзор на шею. — Всё в один день? — понимаю, что он снова решил поднять эту тему и откидываю его руку, направляясь к двери. Он меня оставит когда-нибудь в покое или нет? — Ответь. — голос парня был требовательным и строгим. Я вздохнула и закатив глаза, продолжила идти к двери, но мне загородила путь рука Ромки. — Откуда? — парень начинал злиться и из него чуть-ли не вырывался рык. Что опять на него нашло? — Может хватит? Что за допрос? — смотрю в его глаза и пытаюсь найти ответ на свои же вопросы. Но там только злость и негодование. У него серьёзные проблемы с агрессией и это может закончиться плачевно. — Я тебя не выпущу, пока не скажешь. — Шатен облокотился спиной об дверь и скрестил руки на груди, выжидающе смотря на меня. — Окей, посижу тут. Не проблема. — демонстративно прохожу к кровати и залажу на неё с ногами, облокачиваясь на стену и прикрывая глаза. Голова начала побаливать от постоянной нервотрёпки и хочется просто истошно закричать, уничтожая все проблемы. Но он видимо не собирался отступать и подошёл ко мне, хватая за плечи и вбивая в стену. Я болезненно зашипела и лопатки больно упирались о твёрдую поверхность. — Кто?! Мать твою! — смотрю на зрачки и вижу то, от чего мои глаза расширились в два раза, а тело покрылось потом. Они расширены. — Ты что-то принимаешь? — на моих глазах начала образовываться пелена и даже не знаю почему, но мне стало его искренне жаль и страх, закравшийся внутрь меня, пожирал мои внутренности, не оставляя от них и следа. — Рома. — парня, как током ударило и он сразу отошёл от меня, давая возможность двигаться. — Зачем? — Ты назвала меня по имени? — голос задрожал и было такое ощущение, что Пятифан вот вот расплачется. Вот почему он не помнил утро, он был не бухой, а под кайфом. Мотаю головой и не верю в то, что видела собственными глазами. Запускаю руки в волосы и поднимаю голову кверху, шумно выдыхая, не давая слезам течь. — Какую это разницу имеет, Пятифан? Ты блять накаченный хрен пойми чем?! Когда успел? — но меня в наглую проигнорировали. — Захочешь обсудить, если вспомнишь конечно, придёшь ко мне сегодня вечером домой. Там и поговорим. — поправляю волосы и ухожу из комнаты, не забыв захватить с собой плед, чтобы скрыть синяк на шее. Нет никакого желания больше там находится. Спускаюсь вниз и слышу радостный смех Оли и тоже улыбаюсь, машу руками на лицо, чтобы немного снять покраснение. Никто не должен знать о том, что было в той комнате. Одного понять не могу — когда он успевает? Если это порошок, то его надо уложить в дорожки, скрутить трубки и потом вдохнуть, а если это шприц, то всё куда сложнее. Трясу головой, отгоняя мысли об этом куда подальше. Захочет объясниться, придёт и всё разложит. Не захочет — не мои проблемы. Делаю глубокий вдох и захожу на кухню, видя милейшую картину. Оля сидит на коленях у Бяши, а тот улыбается ей и внимательно слушает всё, что она рассказывает. Про школу, про друзей, про то, как они делали подделки и ещё много всего интересного. Тут меня замечает бурят и манит рукой, чтобы я подошла. — Ну ты и копуша, на. Мы уж думали, ты там умерла. — парни посмеялись и посмотрели за мою спину. — А Ромку где потеряла? — двигаю плечами и сажусь на стул, стоящий посередине стола. — Тебе тепло? — Мелкая тыкает меня пальчиком и заинтересованно смотрит. — Да, он очень мягкий и тёплый. Спасибо. — улыбаюсь и треплю её по голове, от чего она пытается увернуться. Как бы я не пыталась натягивать улыбку, но на душе было паршиво от его поведения и от того, что он в наглую врал, а я верила. Пусть теперь выкручивается, как хочет, мудак. — Я же тебе не показала своих динозавриков. — она шустро спрыгивает с колен бурята и тащит меня наверх в свою комнату, в которой сидит Пятифан. Вообще его видеть после такого не хочется. — Знаешь, ты очень хорошая, в отличии от Полины. — Оля поворачивается ко мне и прикладывает палец к губам. — Тссс, только это тайна. Я не говорю об этом Тоше, потому что обидеть не хочу, но ты мне нравишься намного больше. — она снова хватает меня за руку и продолжает вести наверх, как ни в чём не бывало. Обычно говорят, что дети много придумывает и часто врут, но что-то мне подсказывает, что Морозова не так проста, как кажется и после этих слов, тот её жест доброты, не кажется таким уж бескорыстным. Оля радостно открывает дверь на распашку и вприпрыжку забегает в комнату, где на кровати сидел Пятифан, облокотившись спиной о стену, глаза были прикрыты, а дыхание ровное, как никогда. Даже не обращая на него внимания, она начинает вытаскивать свои рисунки и вываливает их на пол, раскладывая передо мной. Я сажусь на пол и складываю ноги в позе лотоса, кладя на колени ладони. — Вот, это Велоцератопс. — она почесала голову и слегка замешкалась. — Я его неправильно выговариваю, так как оно сложное, но Тоша настоящий художник! Я всегда помогаю ему рисовать этих динозавриков и пытаюсь запомнить их названия. — слегка улыбаюсь и продолжаю разглядывать рисунки совместного производства Оли и Антона. — Скажи правильно! — она дёргает меня за плед и начинает умолять сказать название динозавра. — Ве-ло-ци-рап-тор. — Оля радостно захлопала в ладоши и широко улыбнулась. — Велоцераптор! — резко проговариваю название динозавра и рычу, делая руками когтистые лапы. Младшая Петрова начала заливаться смехом и упала назад, смеясь без остановки. Меня тоже потянуло на смех и мы вместе начали веселиться. — Ещё! — она смотрит на меня глазами-бусинами и выжидает следующего динозавра. — Ти-рекс. — Оля неуверенно повторила за мной и когда поняла, что я не поправила её, начала радоваться. — Молодец. — притягиваю её к себе, обнимая и целуя в лоб. — Видишь, у тебя всё отлично получается. — смотрю на неё тёплым взглядом и думаю о том, какой бы я была матерью? Я конечно люблю детей, но мать из меня будет никакая. Слишком быстро интерес потеряю к своему же ребёнку и как мне кажется, не смогу дать нужных знаний. Что вот я смогу своей дочери рассказать? Что мой отец, её дедушка — проебал всё на ставках и теперь мы без гроша? Что её дед, поднимал на меня руку и чуть не задушил? Нет, я такого не хочу и лучше совсем никак, чем так. — А мальчики подглядывают. — резко оборачиваюсь и вижу только скрывающиеся волосы за проёмом. Две макушки — тёмная и светлая. Тихо встаю и смотря на Олю, прикладывая палец к губам, на цыпочках приближаясь к дверному косяку. Резко заглядываю за него и вижу испуганные лица Бяши и Антона. Они очухиваются и начинают от меня убегать, но бурят бежал недалеко. Почти сразу, я его поймала и провалила на пол, садясь сверху. Плед закрывал нас и с виду это выглядело так, будто мы трахаемся, но нет. — Последнее желание? — опускаю руки на его бока и чувствую напряжение в мышцах шепелявого. Щекотка — самая худшая пытка, которая только может быть. Бурят попросил меня наклониться к нему поближе и я наклонилась, оставляя между нашими лицами сантиметров восемь. — Оставь меня в живых. — зло улыбаюсь и начинаю его щекотать. Бяша гогочет во всё горло и просит прекратить, пытаясь скинуть меня с себя, но я держусь крайне крепко. Вдруг, чьи-то руки поднимают меня за талию в воздух и бурят встаёт, отряхиваясь. Ко мне подходит Оля и рядом с ней встаёт шепелявый. Они переглядываются и ухмыляются. Решаю посмотреть, кто держит меня в воздухе и повернув голову, вижу Пятифана, но чтобы не расстраивать мелкую, продолжаю играть с ними. — Ну и что будем с ней делать? — младшая Петрова скрестила руки на груди и выглядела сейчас, как маленькая мафиозница, а Бяша её наставник, который во всём помогает. — То, что она делала со мной. — они начинают ко мне подходить и я начинаю брыкаться, чтобы выбраться их крепкой хватки, но всё безуспешно. Оля пристраивается с левой стороны от меня, а бурят с правой. Через несколько секунд, пальцы начинают меня щекотать и я заливисто смеюсь, извиваясь в крепких руках шатена. — Хвааатит! — опускаю голову на плечо держащего меня и машу ногами, но стараюсь никого не задеть, чтобы не навредить. Понимаю, что руки мне держат, а вот рот никто не затыкал. Поворачиваю голову в сторону шеи Пятифана и вцепляюсь в неё зубами, парень шикнув, отпускает меня и я победно смеюсь. — Ха, я победила! — смотрю на шатена и мысленно ставлю 1:1. Победа в этой войне будет точно за мной. Он держится рукой за шею и улыбаясь, смотрит на меня. В этот момент, я забыла об обиде на него и подошла, убирая руку с нежной кожи. На ней красовался укус, который начал синеть. Дую на него и глажу большим пальцем левой руки. — Извини. — шепчу на ухо и притягиваю Пятифана за шею к себе, слегка улыбаясь. Не умею я долго злиться, ну вот не могу, особенно на него. Отстраняюсь и смотрю в глубокие карие глаза. — Болит? — он кивает и наклоняется ко мне, тоже шепча на ухо: — Я тебе это припомню. — выпрямившись, он подмигивает и идёт к лестнице. Оборачиваюсь на стоящих рядом Олю и Бяшу, недоумённо смотря. — Что? — они отрицательно покачали головой и пошли за Ромкой. Мне ничего не оставалось, как пойти за ними. Нечего мне тут одной шарахаться. Мы всем скопом спустились вниз, в гостиную, где Петров пытался разобраться с колонкой. Боже, музыка — услада для ушей. Чуть-ли не подбегаю к Петрову, наблюдая за его попытками включить колонку. — Дай я попробую. — закутываюсь получше в плед и подхожу к достаточно большой колонке, которая почти с половину меня. Нехилая такая бандурина. Смотрю на кнопки и регуляторы, пытаясь найти кнопку включения и успешно нахожу, нажимаю на неё, но ничего не происходит. В принципе, этого и стоило ожидать. — Давно её заряжали? — белобрысый почесал затылок и только повёл плечами. — Есть зарядка? — он кивнул и пошёл за ней. — Типа умная, на. — бурят подошёл ко мне и приобнял за плечи. Поднимаю голову и поворачиваю её в его сторону. — Ну типа, да. — он потрепал меня по волосам и сел на диван. Обратно вернулся Петров и принёс помученный жизнью провод. Когда-то он был видимо белый, но теперь серый. Антон даёт его мне в руки, я нахожу на задней стенке колонки гнездо и втыкаю туда его, а вилку в розетку. Колонка засветилась разными цветами возле динамиков и издала характерный звук включения. Оборачиваюсь на сидящих на диване парней и развожу руки в стороны. — Вуаля! — улыбаюсь и достаю телефон из кармана штанов, чтобы включить музыку. — Только нормальную включай, тут ребёнок. — Этому ребёнку уже девять, так что захлопнись. — листаю свою библиотеку и нахожу нужную. С матом, но ничего страшного. Оля всё равно будет потом материться и я тут не причём. Нажимаю на плей и сразу регулирую громкость на колонке, чтобы она сильно не орала. Антону повезло, что у него нет соседей и никто не жалуется на громкий шум. Может слушать музыку хоть целый день, если родителей конечно дома нет. Мелочь сразу же подскочила и начала танцевать. Какая же она всё-таки энергичная, не могу просто. Смотрю на парней и вижу их улыбки. Смотря на Олю, невозможно сидеть с грустной миной. — Давай со мной! — она подбегает ко мне и берёт за руки, таща в середину гостиной. Сначала я просто качалась в такт музыке и напевала тихо песню, но через несколько минут, окончательно отдалась музыке, во всю танцуя с мелкой и выкрикивая слова песни. Забыв про всех, я чувствовала душой и танцевала, доверяясь своим ощущениям. У мелкой были незамысловатые танцы, а у меня уже более осознанные. Дома я всегда включала музыку, когда куда-либо собиралась, ну либо когда было скучно. Ходила по дому, моментами кружась вокруг себя и напевая мелодию. Музыка — это моя страсть. Подхожу к Антону и тяну его за руку, чтобы тоже с нами повеселился. Белобрысый отрицательно качает головой и смущённо улыбается. — Давай! — ещё сильнее тяну его и в итоге вытягиваю, ведя к мелкой. — Принимай! — Оля берёт за руки Петрова и начинает бегать по кругу вместе с ним. Парень неохотно за ней ходит, но спустя несколько секунд, начинает полноценно веселиться. Так мы вытащили на «танцпол» и оставшихся двух. С Бяшей мы законнектились лучше всего и танцевали вместе. Моментами бурят брал меня на руки и кружил, а я смеялась, держа руки на его плечах. Пятифан брал на руки Олю и уже с ней танцевал. В доме царит тепло и уют, которых мне так давно не хватало.***
Время пролетело незаметно и уже пора было выдвигаться домой. За окном темнело и начали зажигаться фонари. Я допивала чай с печеньем, с сахарным между прочем и попутно разговаривала с Петровой младшей о её школьной жизни. Мне не хочется уходить, вообще. Да, знаю, что могу сюда ещё вернуться, но в данный момент, я готова остаться, чтобы не видеть родителей ещё сутки, хватило. Задумавшись, не замечаю, как ко мне подходит шатен и садится рядом, кладя руку на плечо. Вздрагиваю и поворачиваю голову. — Ты чё так пугаешь? — смотрю, а Оли уже нет, она оказывается ушла наверх рисовать. — Не хотел. Вместе домой пойдём. — У тебя дом в другой стороне. — несмотря на то, что я уже его вроде как простила, всё равно остался неприятный осадок. Мне известно, что такое общаться с наркоманами и такие люди, крайне не предсказуемы. Ты никогда не будешь знать следующего их шага и в один миг вы кричите друг на друга, чуть ли не размахивая кулаками, а в другой — уже сидите и мирно болтаете. К такому надо привыкать и понимать, что человек, употребляющий наркотики — жертва обстоятельств, в которых ты — свидетель. — Поговорить надо. — киваю и допивая остатки чая, ставлю кружку в раковину. Затем иду наверх, чтобы забрать уже высохшую олимпийку и футболку. Ну по крайней мере надеюсь, что они высохли. Трогаю вещи, лежащие на батареи и улыбаюсь — высохли всё-таки. Быстро переодеваюсь, пока Оля находится в комнате Антона. Переодевшись, выхожу и спускаюсь вниз, в прихожую. Там уже стоят все и ждут меня. — Ты где пропадаешь вечно, на? — недовольно смотрю на бурята, завязывай шнурки. — Дрочить хожу. — Петров сразу закрыл уши Оле и злобно посмотрел на меня, она же в свою очередь, убрала руки Антона и улыбнулась. — Видишь, она скорее всего уже знает. — встаю и дрыгаю ногами по очереди, чтобы проверить насколько хорошо зашнуровала кроссовки. Белобрысый показал мне кулак, на что я только прыснула со смеху. — Ты как обычно, на. — прощаемся с Петровыми и выходим из дома. — Вы щас налево, а я направо, да? — не знаю, куда ему там надо было, но я киваю и парень обнимает меня на прощание, а Пятифану жмёт руку и уходит в противоположном направлении. — Начинай говорить, пока идём. — поворачиваю голову на шатена и вижу, как он почесал затылок, смотря в пол. — Думаешь, как оправдываться будешь? — усмехаюсь и смотрю вперёд. — Помнишь ту записку? — хмурю брови и пытаюсь вспомнить, о чём это он, а потом до меня доходит и я активно киваю. — - Так вот, в этой записке. — Ромка громко вздохнул и тихо произнёс, да настолько тихо, что я не услышала с первого раза. — Антон признался, что он с Полиной встречается… — голос стал ещё тише. — А она мне нравится короче. — Бля, ты можешь не мямлить? — останавливаюсь и беру его за запястье. — Говори чётко и громко. — Да Полина мне нравится блять! — мои брови взлетели вверх, а рука разжала запястье. Странно, но где-то в глубине, у меня что-то ёкнуло, но я даже не придала этому значения. — А в записке, Тоха признался, что они встречаются. — уже более спокойно ответил парень и посмотрел в бок, сжимая руки в кулаки. — Поэтому мы с ним хреново общаться стали и поэтому, я набухался и накурился в придачу. Теперь слезть не могу. — Из-за Морозовой? Господи. — отхожу от него и запускаю руки в волосы, как можно быть таким тупым? — Ты совсем, скажи? Не она, дак другая. — он смотрел на меня, как на дуру. — Тебе откуда знать? Скажи, ты любила? Мне вот просто интересно, раз так говоришь. — я видела, что он снова начинает нервничать, но сбавлять обороты не собиралась. — Любила, прикинь. Но я не стану блять такую хрень из-за человека творить. Это глупо. — тут Пятифан просто замер и начал смотреть в одну точку. — Ты обо всём знала? — смотрю на него и недоумеваю. С чего взял? Понимаю, что врать мне бесполезно и решаю ответить как есть. — Да, я знала, что они вместе и что у них всё взаимно. — шатен протёр лицо ладонями и посмотрел на меня. — Просто послушай моего совета — отступись, если хочешь поберечь нервы. — немного подумав, продолжаю. — Ну либо можешь дальше за ней бегать, как сучка во время течки. Твой выбор. — раздосадованно смеюсь и понимаю, что начали за здравие, кончили за упокой, как обычно. — Хорошо, ты оправдался, молодец. Но это хреновое оправдание. Ты не можешь просто взять и отпустить? — Ромка молчал и я видела, как ходили желваки у него на лице, но ко мне он не приближался, и так уже много говна натворил. — Я не собираюсь тебя останавливать или навеливать своё мнение, хочешь — делай, но потом не беги ко мне за помощью. — не знаю почему, но меня эта новость огорошила с ног до головы. Даже не став дальше пытаться с ним разговаривать, разворачиваюсь и ухожу. Я знаю, что он не пойдёт, не будет останавливать, потому что мнения не сходятся и ему проще пустить всё на самотёк, так же, как и мне в принципе. Нет больше желания помогать людям, пытаться наставить на правильный путь и дать нужный совет, я не мать Тереза, задолбало. Меня не слушают, а потом, когда происходит так, как и было сказано мной, они бегут ко мне с извинениями. Пусть сам расхлёбывает то, что натворил. Подсел на косяк, пусть дальше там и сидит.