***
Выйдя на кухню и осмотрев содержимое холодильника, Арсений решил приготовить скрембл, который он и сам любил, кофе и немного фруктов и ягод с йогуртом, на случай если Антон не захочет есть яйца. Он запустил кофемашину готовить эспрессо, а сам принялся за приготовление яичницы. Забрав свою кружку с готовым кофе и поставив вторую для того, чтобы сделать кофе для Антона, когда он встанет, он принялся расставлять на столе тарелки и приборы, выключив плиту и сняв сковороду с готовым скремблом. Он нарезал яблоки, сложив дольки на тарелку вместе с клубникой и голубикой, и поставил ее на стол, когда на кухню зашёл заспанный Антон. У Арсения вдруг защемило сердце от того, насколько уютным и домашним выглядел Шастун на его кухне в его вещах. — Доброе утро, — пробормотал Антон, бросая смущенный взгляд на Арсения. — Ты уже приготовил завтрак? — Арсений кивнул, рассматривая высокую фигуру в его любимой футболке и улыбаясь. — Я могу воспользоваться ванной? — Да, конечно, сейчас дам тебе полотенце для лица и новую зубную щетку, — мгновенно отреагировал Арсений. — Кстати, ты будешь кофе? Я пока тебе не варил, не был уверен в том, как скоро ты проснешься. — Да, буду, спасибо. С молоком, если можно. — Конечно, тогда сделаю тебе латте. Арсений выдал Антону необходимые принадлежности из шкафа в коридоре, и Шастун отправился приводить себя в порядок. Когда он вышел из ванной, кофе уже был готов, а еда разложена по тарелкам. Антон плюхнулся на диван. — Ух ты, как все красиво, спасибо тебе за это, — Антон улыбнулся, глядя на Арсения, и взяв вилку, принялся за свою порцию скрембла. — Как тебе спалось? Как себя чувствуешь? — решился на осторожные вопросы Арсений, не зная, что может зацепить Шастуна и снова спровоцировать приступ. — Спалось хорошо, очень спокойно. Сейчас чувствую себя намного лучше. Спасибо тебе за то, что защищал меня в драке, что не оставил одного и привез к себе, что обработал раны и успокоил. Спасибо тебе за все. Арсений улыбнулся, ощущая, как у него отлегло чувство тревоги за Антона. Он смог расслабиться и вздохнуть спокойно — это солнышко всё-таки пришло в норму. — А ты-то как себя чувствуешь? Тебе же вчера тоже досталось из-за меня, — Антон опустил взгляд. — Я очень виноват перед тобой за это. — Нет, Антон, ты ни в чем не виноват, даже не думай об этом, — голос Арсения смягчился, а его взгляд стал таким ласковым, что Шастун, взглянув на него после этих слов, невольно улыбнулся. — Со мной все в порядке, не беспокойся, — Арсений решил не упоминать свой ужасный синяк на весь бок, чтобы Антон не закопал себя ещё больше в чувстве вины. Попов отправил дольку яблока в рот и собрался с мыслями: нужно было всё-таки узнать у Антона, хоть какие-то ответы на вопросы, которые возникли у него вчера. Поведение Шастуна было странным, и оно по какой-то причине заставляло сердце Попова пропускать болезненные удары. — Что с тобой случилось в такси? — решился напрямую спросить Арсений. — Я понимаю, что у тебя была паническая атака, но из-за чего? Я что-то сделал не так? — его больше всего беспокоило, не мог ли он случайно навредить Антону, и стать для него невольным триггером. — Конечно, нет. Даже наоборот, ты смог меня как-то связать с реальностью, и я не провалился полностью в этот хаос. Я тебе очень за это благодарен, — ответил он на последний вопрос, игнорируя первый и ничего не говоря о причине панической атаки. Шастун серьезно и пристально посмотрел Арсению в глаза, который этим утром не надел очки. Арсений видел искренность в душе Антона: он не лгал, он весь мягко светился этим своим золотистым туманом изнутри, смотрел так открыто, что Арсений на мгновение даже задержал дыхание, словно завороженный этой необыкновенной картиной. Он такого никогда не видел и не мог перестать восхищаться этой чистой и прекрасной душой. — Можно я кое-что у тебя спрошу? Наверное, мои вопросы могут показаться слишком личными, поэтому если ты не захочешь, то вовсе не обязан отвечать, — проговорил Арсений, испытывая неловкость от того, что он сейчас, кажется, начнет лезть не в свое дело. — Если мне так покажется, я тебе прямо об этом скажу, договорились? — Антон слегка улыбнулся, ожидая первого вопроса от Арсения. — Почему ты не отвечал на удары и позволил себя просто избить? — Арсений понизил громкость голоса до шепота. Ему казалось, что он вплотную подошел к чужой тайне, в которую его могут не пустить, но он так хотел знать ответ, что просто не мог позволить себе промолчать и сделать вид, что ничего не было. — Почему замкнулся и перестал разговаривать? — Я не могу ответить на эти вопросы, — тихо сказал Антон, опуская взгляд. — Мне бы хотелось тебе рассказать, но я не могу. — Ладно, — Арсений понял, что все-таки на эту территорию его не пустят. — Просто я не хотел бы, чтобы тебя избивали, а ты совсем никак не мог себя защитить, и после этого тебя накрывало паническим страхом. Я не всегда смогу быть рядом, чтобы это предотвратить. — Ты вовсе и не обязан, — Антон еще сильнее опустил свою голову, и Арсения охватило беспокойство. — Я не это имел в виду. Я постараюсь, всегда быть рядом, чтобы тебя никто не обидел, — он уже и сам не понимал, что он говорит, но ему было важно, чтобы Антон перестал из-за этого загоняться. — Ну же, посмотри на меня, — Арсений с мольбой потянулся рукой к Антону, поднимая его подбородок и заставляя посмотреть ему в глаза. — Я обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы это не повторилось. Антон взглянул на него без улыбки и спросил: — Ты же слышал, что сказал Андрей? — Арсений кивнул. — Что ты скажешь на это? Это правда. — Так значит ты гей? — спросил Арсений, уже давно зная ответ на этот вопрос. — Да, — ответил Антон настороженно. — Теперь жалеешь, что ввязался в драку и защищал меня? — Нет, не жалею. Никто не имел право тебя за это избивать, и к тому же, — Арсений немного замялся, думая стоит ли сказать все до конца. — Я об этом уже знал, — решил все-таки признаться Попов. Антон в удивлении поднял брови, не ожидая такого ответа. — Откуда? — Я случайно услышал твой разговор с Настей на кухне ещё в первый день, но понял, что не имел право слушать такое, если ты рассказывал это не мне. Я никому об этом не говорил, ведь это не моя тайна. — И твоё отношение ко мне из-за этого не изменилось? — осторожно спросил Антон. — Из-за этого нет. Но мое отношение изменилось в лучшую сторону, когда я узнал тебя поближе, — честно ответил Арсений. — Это приятно слышать, — Антон наконец позволил себе улыбнуться. Арсений заметил, что с того момента, как он поднял эту тему, его собеседник был напряжен и серьёзен, и только теперь позволил себе расслабиться. Арсений улыбнулся ободряюще в ответ, но в следующий момент вспомнил еще один вопрос, который его волновал: — Скажи мне, что произошло между тобой и Андреем? — спросил Попов, отпивая из своей кружки кофе. — Он не очень доволен тем, что я пришёл работать в эту компанию, и решил высказать мне это в лицо, — Антон пожал плечами, как будто это было само собой разумеющимся. — Я надеялся, что мы всё-таки будем заниматься разными делами и не будем друг другу мешать, но, видимо, его раздражает сам факт моего присутствия в компании. А еще он оказался гомофобом, оскорбил моего бывшего шефа, уничижительно назвав его пидором, а потом и меня, заявив, что это единственное мое достижение. — Такое поведение недопустимо, — Арсений рукой зачесал назад волосы с возмущением. — Он специально спровоцировал эту компашку напасть на тебя, видя их агрессивный настрой, и ушел, как будто он ни при чем, — Попов почувствовал, как начинает злиться из-за этого. В нем поднималась волна негодования, и ему уже хотелось снять очки и посмотреть на Андрея без них, чтобы понимать, с каким именно человеком он имеет дело. — Что ты будешь с ним делать? — Ничего. Он просто боится конкуренции, и, видимо, что я нападу на него и обращу в гея, — Антон рассмеялся. — Это не причина разжигать с ним конфликт. Арсений бросил взгляд на Антона. Его золотистый туман находился в покое, показывая честность и искренность намерений его носителя. Попову было непонятно: то ли этот парень святой, то ли просто глупый. Он ничего не ответил Шастуну, но сам решил теперь присматривать за всеми выходками Кирстина, чтобы в случае чего быть готовым и защитить Антона от его пакостей. Они закончили завтрак — Шастун доел свою порцию скрембла и фрукты с ягодами, отказался только от йогурта. На улице уже закончился дождь, и выглянуло солнце, из открытого окна доносился запах свежего воздуха после дождя и пение птиц. Парни сидели в тишине, думая о своем, допивая кофе. Арсению пришла в голову внезапная мысль, что сейчас, в этот самый момент, все в его жизни так, как и должно быть: субботнее утро, кофе, хорошая погода и рядом человек, искренний и добрый, такой светлый и уютный, что Попов хотел бы продлить этот момент как можно дольше, не отпускать от себя Антона хотя бы сегодня. Попов предложил посмотреть какие-нибудь шоу на ютубе, когда они переместились в гостиную, и он снова обрабатывал синяки и ушибы Антона лечебной мазью. Сегодня Антон уже мог частично сам о себе позаботиться, и помощь Арсения понадобилась только там, где Шастун не мог сам дотянуться. После этой процедуры они сидели некоторое время, смотря стендап, и тут Антон вдруг оживился и повернулся в сторону Арсения. — Арсений, а как думаешь, мы могли бы сегодня съездить по каким-нибудь спроектированным тобой объектам? — он заинтересованно заглядывал в чистые голубые глаза Попова, ожидая его ответа. — Ты уверен, что чувствуешь себя достаточно хорошо для этого? — спросил Арсений, все еще немного тревожась за состояние Антона после драки. — Да, я чувствую себя хорошо. И это был бы отличный повод посмотреть что-то новое, если ты, конечно, согласен потратить на это свой выходной день, — глядя в эти зеленые глаза и видя в их глубине предвкушение и ожидание, Арсений никак не мог отказать такому солнечному Антону и позволить ему померкнуть. — Я только с радостью, — Арсений раньше бы никогда так не ответил, он и сам это понимал, но сейчас, ничего не мог с собой поделать: ему очень не хотелось расставаться с Шастуном так рано. Он задумался, куда бы они могли съездить, и решив, что даст Антону выбор, перечислил свои предложения. — Можно съездить в дом творчества писателей, его недавно отреставрировали, и это интересное общественное пространство, где проходят разные мероприятия. Еще можно было бы посмотреть современный кинотеатр с малыми залами или какой-нибудь из ресторанов, в них я работал достаточно много раз, — когда Арсений произнес все это вслух, к нему вдруг пришло осознание, что все эти места подходят для свидания намного больше, чем для работы. — Мне нравится вариант с общественным пространством, а потом можно заехать куда-то еще, если будет желание, — откликнулся Антон. — Только, наверное, мне нужно сначала попасть домой и переодеться, не могу же я везде ходить в твоих вещах. — Если хочешь, то, конечно, давай сначала заедем к тебе, — Арсений улыбнулся от этой фразы. Он столько раз произносил ее в разных вариациях, всегда имея в виду секс с девушками, которые ему не очень нравились, что сейчас, когда ему действительно был интересен человек, с которым он собирался «ехать к нему», эта фраза не имела под собой никакого сексуального контекста и не значила ничего больше. Через некоторое время, когда Арсений собрался для выхода на улицу, а Антон сложил свои вещи, в которых он был в прошлый вечер, в пакет, чтобы забрать их домой, Попов вышел в коридор и поймал на себе удивленный взгляд Шастуна. Арсений всегда знал, что хорош собой, но ему было приятно внимание главного архитектора. Он надел свои любимые зауженные джинсы с потертостями, черную футболку, которая была одновременно и обтягивающей грудные мышцы, и свободно струящейся снизу, очки в черной оправе, которые добавляли его образу строгости и в то же время сексуальности. Случай, который позволил ему увидеть Антона без защитных линз, оказался судьбоносным, и теперь Арсений с трудом заставил себя снова надеть очки. Он решил для себя, что, если он захочет посмотреть на Антона, он всегда сможет их снять. Они спустились на лифте и, выйдя из подъезда, пошли в сторону припаркованной рядом с домом машины Арсения. Антон с любопытством рассматривал двор и дом Попова, видимо, не запомнив ничего со вчерашнего вечера. Парни сели в машину, и Арсений попросил Антона забить свой адрес в навигаторе. Они проехали около получаса до дома Антона, и вот уже Арсений сидел в машине в ожидании, когда же спустится Шастун. Антон не стал приглашать его в дом, аргументируя тем, что он только туда и обратно, но вот прошло уже двадцать минут, как Антон ушел, а Арсений продолжал терпеливо ждать. «Это и правда все сильнее начинает походить на свидание» — промелькнуло в голове главного дизайнера, и он вздохнул. Он начинал думать, что ему даже хотелось бы, чтобы это было самым настоящим свиданием: когда два человека, которые нравятся друг другу, которые интересны друг другу, ходят куда-то вместе, открывают что-то новое, делятся впечатлениями, радуются и в каждом моменте находят что-то необыкновенное, только потому, что рядом особенный человек. Арсению хотелось бы такого особенного человека рядом. Наконец, когда Антон снова сел на пассажирское сидение, они отправились в свое место назначения. — Я слишком долго, да? — спросил Антон с виноватым видом, глядя на профиль Арсения. — Да нет, ничего страшного, — Арсений мягко улыбнулся, бросив взгляд на Шастуна и тут же вернув его на дорогу. — Ты не так уж и долго. Когда Антон только вышел из подъезда, Арсений забыл, что ждал его целых полчаса, потому что Шастун выглядел идеально. Он был одет в необычные штаны с принтом, длинную футболку и рубашку поверх нее. На его руках красовалось множество украшений, а на шее висела цепь с крупными звеньями, он уложил свою кудрявую челку, и она спадала на его глаза небрежной волной. Арсений поймал себя на мысли, что откровенно залип на образ Антона, и смог вынырнуть из этого омута, когда тот уже сел в машину и пристегнулся. Дорога пролетела незаметно за разговорами об истории строительства того или иного здания, которые они проезжали. Прибыв к дому творчества писателей и припарковавшись поблизости, они зашли на территорию. — Здесь проведена частичная реставрация, — сказал Арсений, когда они шли по просторному светлому холлу. — Скоро должен быть объявлен конкурс на реставрацию других корпусов, а пока обновлен только этот. Антон с выражением восхищения на лице смотрел на окружающее его пространство: все здесь дышало свободой, четкие линии здания, которое было построено в середине прошлого века, были умело обыграны деревом, освещением, зонированием и создавали в этом месте необыкновенный уют и простор для мысли, для творчества. Можно было представить себе, как вот в этом кресле удобно расположился бы современный писатель и творил бы свои литературные шедевры. Они обошли выставочный зал с временной экспозицией, библиотеку и вышли на обширную террасу, на которую вела великолепная винтовая лестница, широкая и светлая, с ажурными перилами, она казалась жемчужиной этого пространства. Антон остановился, разглядывая эту красоту, и вдруг поднял взгляд на главного дизайнера, который смотрел на него, сняв очки. — Я знаю, какой должна быть наша концепция музея, — Шастун взволновано смотрел на Арсения. — Смотри, все твои проекты наполнены светом, свободой, в них чувствуется простор для мысли. Во всех них есть энергетика, в которой хочется находиться, она может заряжать разным настроением в зависимости от назначения объекта. В Суперметалле — это была энергия творчества, бурлящий поток идей и креатива. В Таке — это было умиротворение, но вместе с тем и свобода быть таким, каким хочется, найти свое внутреннее спокойствие. Здесь же чувствуется вдохновение, здесь дышится легко, есть своя одухотворенность, которая позволяет полностью погрузиться в литературу и творчество, — Антон перевел дух в своей восторженной речи, посвященной таланту Арсения, и продолжил. — А что важно для музея? Искусство. Оно вечно и переменчиво, оно свободно от любых предубеждений и вдохновляет людей, показывает красоту и правду — это и должно лежать в основе нашей концепции. Они присели в холле, и Антон достал свой этюдник, чтобы сделать набросок того, что он так долго пытался облечь в слова. Он показал результат своей работы Арсению, и у того загорелись глаза. Ему так все понравилось: и внешние фасады, и наспех наброшенная концепция внутреннего устройства и то, как Антон оставил Арсению простор для творчества, полностью принимая и поддерживая его мысли и идеи. То, как точно Антон описал все то, что Арсений старался вложить в свои проекты, потрясло его до глубины души. Шастун словно читал его мысли и проговаривал их вслух, как еще можно объяснить столь точное попадание, если не сверхъестественными силами. Арсений смотрел на набросок и понимал, как он сможет привнести в этот проект свое индивидуальное видение дизайна и показать оригинальность, но при этом и универсальность пространства. — Мне очень нравится все, что ты придумал, — проговорил он наконец, продолжая рассматривать набросок Антона. — Мы с тобой совпадаем в видении концепции и во взглядах полностью, это удивительно. Я уже вижу множество идей, которые можно реализовать здесь, — Арсений поднял восторженный взгляд без очков на Антона и в ответ увидел такой же. В душе парня, сидевшего рядом с ним, искрилась радость и искренность, он был действительно счастлив, находясь здесь рядом с Арсением. — Значит, у нас есть концепция? — спросил Антон, сияя всеми переливами своего внутреннего золотистого тумана перед взором Попова. — Да, — Арсений кивнул, продолжая смотреть ему в глаза. — Ну, в таком случае, нам даже есть, что отпраздновать в ресторане, — он улыбнулся. — Хочешь посмотреть Атмосферу? — Это тоже один из твоих проектов? — Да, если выбирать что-то действительно интересное, с хорошей кухней и без риса и рыбы, — они переглянулись, и оба рассмеялись. — Ты знаешь, а в Таке мне все-таки понравилось, и, особенно, чайная церемония, — сказал Антон, отсмеявшись, но еще продолжая ярко улыбаться. — Хорошо, я готов ехать, куда ты выберешь. — Да и кстати, я обещал тебя угостить, так что за ужин плачу я, — сказал Арсений, когда они уже подошли к его BMW. — Я всего лишь принес тебе кофе, это не очень-то равнозначно, — пробормотал Шастун, усевшись на пассажирское и пристёгиваясь. — Я просто хочу отплатить тебе за твою доброту, — Арсений завел машину, и они тронулись.***
К моменту, когда они приехали в центр, уже начало темнеть. Ресторан находился на пешеходной улице, и ребята, оставив машину на парковке, решили прогуляться по украшенным и светящимся всеми цветами улочкам центра Москвы. Они прошли по Большой Дмитровке и, выйдя на Кузнецкий мост, попали в оживленную толпу прогуливающихся здесь людей. Арсений старался идти как можно ближе к Антону, периодически соприкасаясь своим плечом с его. Шастун рассматривал фасады старинных домов, в большинстве которых сейчас были расположены магазины и рестораны, кофейни и бары, и удивлялся, как все изменилось за то время, что он прожил в Англии. — Здесь раньше был мой любимый бар, — Антон указал на дом, в котором теперь располагалась кофейня. — А здесь должен быть корпус МАРХИ, в котором я учился. Ты ведь не в Москве учился? — обратился он к Арсению, идущему рядом. — Нет, в Питере. Мы вместе с Сережей закончили один институт, но на разных специальностях. — Да уж, как давно это было, даже не верится, что уже 7 лет прошло после выпуска. — Стало быть тебе сейчас 29? — спросил Арсений, удивляясь, что он раньше этого не знал и не интересовался. — Да, в апреле исполнилось, — улыбнулся Антон. — А тебе сколько, если не секрет? — Не менее 20, — ответил Арсений. Он не любил афишировать свой возраст, и в этой ситуации не смог воспротивиться привычке и ответить четко. Несмотря на то, что они с Антоном оказались одногодками, Шастун казался намного моложе, и, казалось, приближающаяся страшная цифра 30 его никак не пугала. — Ладно-ладно, храни свои тайны, — Антон беззлобно улыбнулся, и в этот момент они подошли к ресторану, куда и направлялись. Хостес провела их к свободному столику, и оба парня на А, расположившись, рассматривали меню, выбирая что бы им такое взять. — Ты же не будешь пить? — спросил Антон, открывая меню напитков. — Нет, я за рулем, и не хотел бы оставлять машину здесь на ночь. Но ты можешь взять алкоголь, если хочешь, — ответил Арсений, надеясь, что его решение никак не стеснит Антона. — Я, пожалуй, тоже воздержусь, мне хватило вчерашнего корпоратива. — Тогда можно взять чай или кофе, — предложил Попов. — Как тебе идея снова взять Жасминовую жемчужину, этот сорт мне понравился. — Мне тоже, — Арсений улыбнулся. — Давай его и возьмем. Они сделали заказ и сидели в тишине. Антон оглядывался по сторонам и оценивал интерьер ресторана. Здесь не было каких-то слишком необычных решений, но это место, как и все прежние проекты Арсения, которые он видел, было наполнено свободой и уютом, здесь было приятно находиться, вся атмосфера этого ресторана располагала к приятному отдыху. — Как тебе здесь? — спросил Арсений, пытаясь завязать непринужденный разговор. — Мне нравится. Кажется, я уже начал угадывать твой фирменный стиль в дизайне разных мест. И название у этого ресторана весьма подходящее — Атмосфера. Она здесь определенно есть. — Я рад, что тебе нравится, — Арсений снял очки, рассчитывая, что к ним не будут часто подходить и беспокоить, а значит он сможет смотреть на Антона без помех. — Так непривычно, что все изменилось. Тот город, который я знал еще до своего отъезда из страны, теперь стал совсем другим. Мне очень нравится, что он продолжает жить, не стоит на месте несмотря на то, что иногда грустно, оттого что то, что я знал и любил раньше, уходит, уступает место новому и неизведанному. Зато теперь можно открывать для себя новые места. Арсений слушал эти слова, и ему казалось, что за ними стоит не только сожаление по закрывшимся любимым барам. Антон явно говорил не об этом. Ему вспомнился сегодняшний разговор об ориентации Антона, и он решился поинтересоваться о том самом, что ещё в самый первый день вызвало в нем необыкновенное волнение: о паре Антона и его амнезии. Возможно, Шастун не захочет рассказывать об этом, но попытаться спросить все же стоило. — Антон, помнишь, сегодня утром я задавал тебе личные вопросы, но я хотел бы спросить кое-что еще, — начал Арсений издалека, чувствуя себя дико неловко. — Конечно, спрашивай, — ответил Антон, улыбаясь. — Про тот разговор, что не предназначался для моих ушей и который я услышал случайно, про твою пару, — Арсений не знал, как продолжить и спросить про то, что его интересовало. Шастун посмотрел на него с каким-то странным выражением лица. В его взгляде была мягкость, но вместе с ней и грусть, и сожаление. — Я понял, что ты хотел спросить. У меня действительно есть вторая половина, и я не помню, как он выглядит. Не беспокойся, у меня есть способы проверить, и когда я встречу его, я сразу это пойму. — Понятно, — только и сказал Арсений. Этот ответ означал, что Антон уже его проверил и убедился, что Арсений не тот, кого он ищет. Эта мысль больно уколола Арсения. Он совсем не думал, что ответ, который он хотел знать, совсем не успокоит его. Наоборот, он скорее расстроил Попова. Ему по какой-то причине казалось, что Антон тянется к нему, но несмотря на это, весь его свет и искренность предназначались вовсе не Арсению. От этого Попову стало так пусто на душе, но он пока не хотел разбираться во всех этих сложных чувствах, которые сейчас испытывал. У них был прекрасный день, который они провели вместе, прогулка и ужин, на который Арсений пригласил Антона, словно на настоящее свидание. Он решил радоваться здесь и сейчас тому, что у него есть. А самое важное, как показал вчерашний и сегодняшний день, для него было, чтобы Антон был в безопасности, был здоров и светил для всех, даже если и не для него лично.