***
— Хонджун, всё в порядке? Ты выглядишь очень неважно в последние дни. — обеспокоенный говор Юнхо еле доносился до парня, к которому обращались. Чон беспомощно смотрел на угасающего друга, не понимаю, что он может сделать, как помочь. Хонджун стал совсем молчаливым, отмахиваясь обычным «я в порядке», даже если это было далеко не так. Кима вообще затянуло в пропасть. Постоянное волнение Юнхо начинало его раздражать. Почему его друг не мог вообще отстать от него? Что ему нужно было от никчёмного, по его собственному мнению, Джуна? На месте Чона парень бы уже давно ушёл. — Всё. Нормально. — отчеканил старший настолько злобно, но при этом измученно, что Юнхо вздрогнул. Хонджун часто мог быть грубым, но никогда прежде в его голосе не было столько злости. Чон потупил взгляд в пол, чтобы скрыть подступившие слёзы. — Иди, Юнхо. Со мной всё хорошо, не о чем беспокоиться. — Джун отвернулся, чтобы скрыть те же слёзы. Если бы Юнхо был более внимательным в этот момент, он бы услышал дрожь в ставшем глухим голосе Кима. Сжав руки в кулаки, Чон направился к выходу. — Я всегда буду рад тебе, Джун-а. — и парень вышел, сглатывая слёзы и не видя, как согнулся от внутренней боли, причинённой этими словами, Хонджун. А через пару часов Юнхо получает сообщение, что его лучший друг, Ким Хонджун, покончил жизнь самоубийством.***
Произошло это неделю назад. Неделя, как Хонджуна не было. Юнхо сидел на скамейке в некогда любимом парке, куда он часто вытаскивал друга, если тот засиживался за работой слишком долго. Они часто дурачились, бегая друг от друга. Осенью они швыряли в друг друга охапки золотисто-бардовых листьев, громко смеясь и валяясь на земле, устланной красивой листвой, словно расписными коврами. Теперь не было ни Кима, ни золотисто-бордовых листьев, ни расписных ковров. Лишь каша из остатков листвы и грязи. Прямо подстать состоянию парня. Юнхо смотрел прямо перед собой, ничего не видя. Некогда яркий и лучистый взгляд сейчас был затянут дымкой. В уголках глаз стояли слёзы, вот-вот грозящиеся покатиться вниз. Руки, лежащие на коленях, сжались, пальцами стискивая ткань брюк. На нос что-то капнуло. Подняв голову вверх, Чон уставился на затянутое тучами тёмное небо. Ещё пара капель приземлилась на щёки парня, сразу утекая куда-то к шее. Подул холодный ветер, забираясь под расстёгнутое пальто Юнхо. Тот дрогнул, но укутаться или тем более уйти не собирался. «Надеюсь, хоть там тебе лучше. Я ведь не уследил за тобой. Не помог, когда должен был. Я виноват перед тобой, Джун. Если ты можешь, прости меня.» — Юнхо упёрся лбом в собственные колени, моча ткань на них хлынувшими слезами. Даже несмотря на то что прошла неделя, чувство вины и горя не отпускали его. Он заметил ухудшающееся состояние своего лучшего друга очень поздно. Так ещё и послушал, когда Хонджун попросил уйти, уверив, что будет в порядке. Не будет. Никогда больше не будет. Дождь набирал свою силу, барабаня по деревьям, скамейками, но мягко приземляясь на плачущего парня, словно стараясь утешить. Юнхо старался дышать, успокаивая себя. Он понимал, что должен перешагнуть через это и жить дальше, но Хонджун был его самым близким другом, даже братом. Хотелось отправиться к нему. Но такие мысли парень отсекал сразу, понимая, что Ким не одобрил бы это. — С Вами всё в порядке? — сквозь шум дождя послышался обеспокоенный, и в то же время мелодичный, нежный голос. Юнхо отнял голову от колен, поднимая взгляд покрасневших взгляд на человека, что обратился к нему. По его скромному мнению, перед ним стоял ангел. Парень, наверно старше его на год или два, стоял под чёрным зонтиков, который словно отделял его платиновые волосы от темноты, делая их ярче. Волнующийся взгляд тёплых карих глаз бегал по Чону, подмечая одну за другой детали. Дождь перестал касаться тела Юнхо, так как этот ангел, как он уже называл этого парня у себя в мыслях, встал над ним, укрывая зонтом. — Я… В поряд… — Чон слегка запнулся, вспоминая, что именно так отмахивался от его помощи Хонджун. Да, рассказывать незнакомцу всё было странно, но если тот спросил сам, то почему нет? — Нет, не в порядке. По моей вине мой лучший друг совершил суицид. — Юнхо затрясся, и непонятно: от холода или вновь накатывающей истерики. — Почему ты думаешь, что по твоей вине? — незнакомец присел, чтобы оказаться взглядом на одном уровне с лицом Юнхо. Глаза ангела словно смотрели в самую душу, выворачивая её наизнанку и читая всё. Чон, вздохнув, начал с начала, рассказывая всю историю в пустом парке под дождём какому-то незнакомому парню, что просто увидел промокшую сгорбленную фигуру, когда решил прогуляться, чтобы освежить голову, уставшую от рутинной работы. — Это… очень душераздирающе. Но Вы не виноваты в случившемся. Вы не могли предугадать, что такое произойдёт. Из Ваших слов я понял, что Вы постоянно заботились о своём друге. Тут нет ничьей вины: ни Вашей, ни его. К сожалению, так сложилась судьба. — парень аккуратно коснулся чужого плеча, стараясь забрать часть боли себе. — Знаете, пойдёмте со мной. Отогреетесь у меня, высохните. А то ненароком заболеете. — парень, что в ходе рассказа быстро представился Пак Сонхва, взял Юнхо под локоть, приподнимая со скамейки и уводя из мрачного парка. Дорогу до уютной квартиры Сонхва Чон не помнил. Внутри него боролись две стороны: одна кричала, что он виноват в смерти Хонджуна, вторая же голосом встреченного Сонхва твердила, что это не так. Заступив на порог тёплой квартиры, Юнхо словно очнулся. Повеяло комфортом. Вокруг суетится Пак: ставит чайник для будущего чая, подбирает более-менее подходящий комплект одежды для Чона, с ним же кладёт и полотенце. Юнхо же действует на автомате: стягивает мокрое насквозь пальто, только сейчас ощущая, насколько сильно он в принципе промок, кивает на все слова Сонхва, не запоминая движется в ванную и встаёт под ошпаривающий охладевшую кожу душ. Он машинально моется, даже не дёргаясь от настолько резкой смены температур, после одевается в выданную одежду, и также слепо идёт на кухню, где уже на столе стоит дымящаяся чашка с зелёным чаем. — Спасибо, Сонхва. — шепчет Юнхо, наконец осознавая, что какой-то парень, по сути, приютил его на ночь, потому что сам Чон, очевидно, провёл бы всю ночь там, на той мрачной скамейке, в окружении грязного месива листьев. Этот парень действительно слишком добр к нему. Пак лишь улыбнулся в ответ, отводя Юнхо к застеленному дивану. — Спокойной ночи, Юнхо. Если что, зови меня. — и Пак ушёл в свою комнату, чтобы продолжить работу. Чон лёг на диван, укутываясь в тёплый плед. Он начал засыпать, уставший от сегодняшнего обилия эмоций.***
Темнота. Вокруг была сплошная темнота. Казалось, вытяни руку — и ты не увидишь свою ладонь. Юнхо боязно оглянулся. Где он был? Из темноты вышел силуэт. — Х-Хонджун? — не веря своим глазам, Чон бросился в сторону парня, но остановился под его обжигающим холодом взглядом. — Чон. Ты виноват в моей смерти. Только ты. Ты мог остановить меня. Не бросать в тот вечер. — Юнхо упал на колени, со слезами смотря на гневающегося друга. — Хонджун… Джун… Нет, прошу… — голос Юнхо становился тише и тише, вовсе переставая быть слышимым. Ким, бросив уничтожающий взгляд, ушёл. Чон же кричал в пустоту, прося вернуться.***
Юнхо резко поднялся, проснувшись от собственного крика. Он сидел, пытаясь отдышаться. Такие кошмары были ему не в новинку. — Юнхо? Как ты? — Сонхва стоял в дверном проёме, вновь бегая по парню обеспокоенным взглядом. — Кошмар приснился, всё нормально. Я привык. — Чон попытался улыбнуться, чтобы успокоить волнующегося ангела. Пак лишь неодобрительно покачал головой и, подойдя, заставил парня встать. — Пойдём, поспишь со мной. — Но ты и так слишком много сделал для меня, это будет уже совсем нагло с моей стороны… — попытался возразить Юнхо. — Не будет. Я сам тебя приглашаю. — и Сонхва за руку отвёл Чона в свою комнату. Сев на кровать так, чтобы упираться в спинку кровати, парень поставил на свои колени рабочий ноутбук, хлопая рядом с собой. Юнхо почувствовал себя маленьким щенком, но лёг рядом. Лёжа на боку лицом к своему спасителю, Чон тихо вздохнул. — Можно обнять тебя? Сонхва коротко улыбнулся. — Конечно. — и он подвинулся так, чтобы Юнхо было удобно его обнимать, а ему самому было удобно работать дальше. Обняв Хва поперёк живота, Юнхо уткнулся носом в его бок, вновь засыпая, ведь усталость снова брала над ним верх. Через десяток минут Сонхва кинул взгляд на мирно сопящего Чона, а после в окно, где виднелись сверкающие звёздочки. — Я позабочусь о нём, Хон, как ты и просил. — прошептал Пак звёздам, и те весело моргнули ему в ответ.