Panic at the Disco - the good, the bad an the dirty
Чонин влетел в свою комнату и швырнул гитару на кровать. Отца, по счастью, дома еще не было. Иначе бы поднялся следом за сыном и начал задавать кучу ненужных вопросов. На которые у Яна бы не нашлось ответов. Он уж точно не ожидал, что его день окончится чем-то подобным. Да еще и с кем! С гребаным красавчиком Хван Хëнджином. Что вообще на него нашло? Почему обычный диалог обернулся внезапными пососушками за углом? Это какой-то прикол? Господь, а вдруг Хван это на спор сделал? Чонин хлопнул себя ладонью по лбу. Точно! Ведь зачем бы еще старшекласснику так нетипично себя вести? Раньше за Хваном он никакой симпатии к себе не замечал. Может, Минхо взял друга на слабо? Не. Лино-хëн вроде приятный и заботливый. Он ему свою порцию рисовых пирожков всегда отдает. Тогда кто? На телефон приходит непонятное сообщение от Хана с кучей подмигивающих смайлов. Джисон, видимо, в той своей фазе, когда у него на фоне распускаются бутоны роз (как в сёдзё-манге), голопопые купидоны пускают стрелы, а каждый человек – лучший друг. Поэтому он изъясняется метафорами. И Чонин, честно, любит Сони. Но не готов разгадывать эти послания Загадочника*. Парень оставляет все входящие без внимания. У него уроки, да, точно. Вот, на что он отвлечется! Спасительная домашка!.. … Хер бы там плавал. Ничего не идет в голову и поверх формул он видит лицо Хвана, может ощутить его дыхание и руки на своем теле. Это какое-то сраное наваждение. Когда он закрывает глаза, то образ старшеклассника становится лишь чётче. Чонин, краснющий, воет в подушку. Потому что это всё так неправильно и невовремя. У него буквально проблемы с лучшим другом, семья разваливается и он, возможно, получит нагоняй от учителей. А тут, вот вам пожалуйста, Хван Хёнджин со своими пухлыми мягкими губами. Господь блять бог. Он бьет себя по щеке за шальную мысль, что был бы не против еще раз с ним поцеловаться. Казалось бы, что тут такого – поцелуй? Они с Сынмином постоянно целовались, когда на старшего накатывало. Но это не было так же внезапно и волнительно. Чонин будто заново узнавал, как это делается и ощущается. Неужели с каждым новым партнером поцелуи разные? - Будь мужиком, Чонин! Домашку он в итоге заканчивает только к 2 ночи. И то не уверен, не оставил ли на полях пару заметок об языке принца школы. Закономерно, что Ян абсолютно разбит с утра. Он стаскивает себя с постели усилием воли после третьего будильника. Призраком он встает под теплый душ и выполняет все телодвижения на автомате, плетется на кухню Чонин тоже на морально-волевых. Отец посмеивается над сыном, когда тот попадает ложкой в рот с третьего раза. - Засиделся за играми? – интересуется родитель, подкладывая риса в плошку сына. - Хуже. Математика. Домашка, - зевает Ян-младший. – А ты где пропадал? - Скажем, незапланированный мальчишник? – уголки губ отца ползут вверх. - В твоем возрасте? - Инни, сколько мне, по-твоему, миллион лет? – он тыкает палочками в его сторону. - Около того? – смеется, наконец, сын, прикрывая рот. - Я еще вполне сохранно выгляжу, для справки, - фыркает папа. - Так это было какое-то тайное свидание? – не устает дразнить его ребенок. Мистер Ян лишь загадочно хмыкает на догадку, по-лисьи. Чонин трактует это как «да» и про себя радуется за отца. Возможно, в их семье когда-нибудь будет покой и тишина. Во всяком случае, постоянная ругань с угрозами и клишированным битьем посуды уже сидела в печенках у школьника. С уходом матери из дома хотя бы стало дышаться свободнее. Наверное, думает Чонин, он плохой сын, раз думает так о той, что подарила ему жизнь. Но с тех пор, как прошло первое слушанье по делу, она ни разу не позвонила ему. Ян соврал бы, если сказал, что это не задело его. Он застенчиво интересуется у матери в пятницу, как у нее дела. Рассказывает, что они провалили прослушивание. Но ответа на свое послание не получает. Лишь две молчаливые синие галочки.***
Конечно же он едва успевает добежать до школы (ни о каком кофе и мечтать не стоит). Член студсовета недовольно косится на него, когда Ян перепрыгивает через уже закрывающуюся калитку. - Опаздываешь, Ян Чонин, - цокает секретарь. – Раньше в таком замечен не был. Влюбился что ли? - И вы туда же, Уджин-щи! – стонет Чонин. – Почему все вокруг только и треплются об этой любви? - Возраст такой, - Ким, судя по смягчившемуся выражению лица, быстро отходит. Всё же Чонин был у них на хорошем счету. Даже, вон, выклянчил послабление цвет волос оставить. Других бы махом отправили домой в черный перекрашиваться. – Чего тогда смурнее тучи? - Матушка заставляет на дополнительные по матану ходить. А я в нём деревянный по пояс, - всё же решает признаться младший. До звонка пара минут есть. Он успеет в класс. Уджина он видит редко, хотя раньше со старшеклассником они чаще пересекались на уроках изо. Нынче Ким забросил своё хобби. Студсовет теперь занимал всё его свободное время. Ну и подготовка к итоговому экзамену, конечно. - Усердие в учебе — это, конечно, хорошо. Но как по мне, ты и так в топе рейтинга. Хорошо продвинулся за эти пару лет. А ведь даже в старшие классы не перешел. Мне казалось, родители за такое хвалят и дают послабления? – раздумывает вслух Уджин. – Кстати, ты опаздываешь на первый урок, красавчик. Чонин спохватывается, когда слышит умиротворенные переливы их «звонка». А еще как смеется в голос Ким Уджин. У этих хëнов ни стыда, ни совести, конечно! Все норовят развлечься за его счет! Ян обиженно пыхтит как паровоз и ускоряет шаг, чтобы дополнительно не отхватить от учителя.***
Феликс сверлит взглядом Хëнджина. Хван чувствует это. Еще немного и любопытство разорвет его друга изнутри. Ли не выдерживает на середине первого урока. - Господи, да выкладывай уже! Хватит делать такую довольную рожу, ну! – орет шёпотом Ли. Хван прикрывает рот рукой, чтобы преподаватель не увидел его широкой улыбки. - Что выкладывать? – он едва сдерживает хохот, рвущийся наружу. - Ты пожалеешь, - шипит Ëнбок ему прямо в ухо. – Что ты сделал с маленьким мальчишкой? - С каким? – идиотничает Хëнджин. У него такое хорошее настроение. - Тем, что ниже тебя, носит брекеты, у него на шее твое имя, выглядит как напуганный лисенок, оторвавшийся от мамкиной сиськи и чей бывший мечтает, чтоб ты помер, - заводится Феликс. Он знает, как Джин любит эту свою игру «давай, уломай меня». И каждый раз поддается. Потому что от природы любознательный. - Ах, этот мальчишка? Ну да. Я поцеловал его, - Хван, наконец-то, поворачивает голову в сторону друга и ухмыляется. - И? – Ли клянется, что когда-нибудь свернет шею лучшему другу. И суд оправдает его за это. Полностью. - И всё. - Сучий потрох! Ты сам написал мне об этом. Будут какие-то пикантные детали, подробности, описание эмоций? Или, например, ты скажешь, что теперь вы пара-хуяра? – Феликсу интересно. Очень. - К сожалению, он убежал после, - односложно тянет Хван. Но улыбка всё ещё на его лице: прилипла, не сотрешь. - И даже не дал тебе леща? - Нет. - И не пнул по яйцам? - Неа. - И не разревелся? - Ноуп. - Тогда какого мужского полового органа ты такой довольный? – стонет Ëнбок. Учитель делает им замечание. – Извините. - Мне кажется, я влюбился, - хмыкает его друг. Феликс почти сворачивает шею, резко разворачивая голову в сторону Хвана. - Прикалываешься? Ты же говорил, что он фу и вообще не в твоем вкусе, - Ли скептично фыркает. Нет, сам он всеми руками за предназначение. Но также и за базовую логику. - Сложно сказать. Мне просто захотелось поцеловать его. Он мне ответил. И что-то внутри щелкнуло. - Странно. У меня член беззвучно встает, - скалится Феликс над собственной шуткой. - Что? Иди в задницу! Я тебе тут про высокие материи, а он о членах. - А оповещения приходят или у тебя на вибрации? – не унимается приятель. - Ли, Хван, я рассажу вас! – повышает голос учитель… … - ну и что там? – Минхо энергичнее обычного, в понедельник, до обеда. Вау. Он ставит свой поднос на их общий стол с явным нетерпением. - Ты уже всем растрепал? – хмурится Хван. - Минхо наш друг, - пожимает плечами Феликс, по-сучьи передергивая ими. – И ты не давал запрета. - Так что? – старший Ли втыкает трубочку в пакетик с соком, быстро всасывая всё содержимое и не отрывая взгляда от своего информатора при этом. - Спор еще в силе. Они не пара. Чисто пососались и разбежались, - ëмко пересказывает Ëнбок. - Я ж говорил, - ухмыляется Лино. Он расслабляется и теперь смотрит на второго друга. Как будто бы снисходительно. - Возможно, Чонина отпугнул щелкающий член, - хохочет Феликс. - Стоп, что? – Минхо давится соком, начиная ржать. - Клянусь, я убью тебя и скормлю кости собакам! – взвывает Хван, закрывая лицо руками. - Это не совсем законно, - рядом с Лино садится Джисон. - Меня поймут, - вздыхает Хван. - Ну да. После неутешительного заключения уролога, - не унимается Ëнбок. Минхо хохочет вместе с ним в голос. Хотя находится вне контекста. Хан сводит свои брови к переносице, сострадательно закусывая губу. - Боже, не переживай. Если что, Чан знает хорошего врача! – стол взрывается новой порцией хохота гиен. - Вот так и делись с вами чем-то, - драматично скрещивает на груди руки Хван.***
Бан Чан предполагает, что их макнэ не пойдет сегодня есть за общий стол. Феликс рапортует после первого урока, что код красный, всё сложно. Крис цокает языком и к началу большой перемены он уже у класса Чонина, подпирает стену спиной. - О, Чанни-хëн? Приветы, - на автомате кивает головой младший. – Какими судьбами? - Да вот, шел мимо, дай, думаю, прихвачу нашего тайного лидера поесть на свежем воздухе. Мама сегодня надавала гору всякого, - Чан кивает в сторону выхода. Чонин, кажется, даже рад возможности не пересекаться с Хëнджином. Он улыбается и начинает рассказывать последние вести, хотя парни виделись буквально вчера. Ян делится мыслями о новых стихах, что накидал утром, Крис обещает посмотреть. Бан Чан напоминает, по случаю, что им скоро записываться и стоило бы определиться с песнями. - Мне понравилась новая, что Хан сочинил, - мычит задумчиво Чонин. – Очень чувственная, может, зацепит кого за живое? - Тогда на контрасте следующая должна быть энергичной и драйвовой, - кивает Кристофер. - О, я знаю! Возьмем ту, что писал в прошлом году Минни? Она классная, быстрая и с запоминающимся припевом! – подпрыгивает на ходу Ян. Крис смеется, хлопая друга по спине. – Кстати, да. Она хороша. А вот и сам автор. - Вы еще не обедали? – Сынмин обнимает в качестве приветствия Чонина. Не может отказать себе в привычке. Чан хлопает по плечу и его. - Идем есть на газоне, - мотает головой Ян. Ему становится как будто бы лучше в окружении друзей: плечи расправляются и улыбка до ушей. - Надо же, забавное совпадение. Мне с утра запихнули двойную порцию рыбных палочек в ланч-бокс. Кажется, мама пробовала какой-то новый рецепт, - пожимает плечами Ким. Он то и дело поглядывает на Чонина. – Хочешь попробовать? - Ты же знаешь, что я только «за». Тетушка никогда гадость не готовит, - Ян чувствует, как день на глазах становится всё лучше. Втроем они садятся во дворе школы, двое из них открывают свои боксы и кормят самого младшего. - Хорошо быть нахлебником, - вновь улыбается Чонин. Они обсуждают, где и как будет проходить запись сэмплов, куда они их отправят и когда в очередной компании прослушивание. А затем Ян рассказывает друзьям, что создал свой блог и выложил туда первое видео. - Оно глупое. И youtube разрешение сожрал, - оправдывается сразу же Чонин, но, тем не менее, показывает запись парням. На ней домашний черно-белый Ай Эн поет под гитару. Это кавер на Linkin Park, и Сынмин выдает: «классика», а Бан Чан покачивает головой в такт припеву. - Мне нравится, лампово, - тянет Крис и просит скинуть ему ссылку в «какао». Ким, с чьего телефона смотрели ролик, лайкает и подписывается, пока Чонин что-то болтает о великой цели блога. – Ты думаешь так продвигать нашу группу? - Ага. Ну, хуже не будет же? – хмыкает Ян, засовывая в рот всю рыбную палочку целиком, вместе с листом салата и кимчи. Он умалчивает о том, что идея не его. Не хочется лишний раз триггерить Сынмо. Да и какая разница, в общем-то. Ведь наполнением и всем остальным будет заниматься не Хёнджин, а сам Чонин. Да и на быстрый результат Ян не рассчитывает. К каверам популярных и не очень групп добавляются live-style влоги: Чонин знакомит свою пока скромную аудиторию со своими друзьями, рассказывает о школе, о монотонности жизни, о том, как пишет песни, показывает репетиции, вспоминает, как они пришли к идее создания группы и как спевались. Иногда он делится с подписчиками короткими видео из путешествий к себе на малую родину, в Пусан, снимает тамошние красоты: стадион, порт и пляжи. А временами это съемка на трясущуюся камеру, где слышно ветер, лай собаки Чана или громкий смех Джисона, из-за чего толком речь Чонина не разобрать. Что удивительно, последнее больше всего лайкают и комментят. - Обязательно было снимать, как у меня из носа течет кола? – ворчит Джисон, когда они выходят из автобуса. Лето в самом разгаре, поэтому на улице просто невыносимо влажно и душно. И на всех четверых надеты шорты и свободные футболки. Хан стонет, что умрет от солнечного удара. Сынмин лишь закатывает на это глаза. Изначально отец Яна вызвался отвезти школьников, чтобы те не страдали и не обливались потом. Но суд в последний момент перенес слушанье, и группе приходится довольствоваться переполненным общественным транспортом. Хотя, казалось бы, будний день, обед. - Ты сам посмеялся над тем видео, - напоминает Ким. Их квартет, наконец, преодолевает расстояние до входной массивной двери, и внутри их ожидает благодатная прохлада от гудящих кондиционеров. На рецепции молоденькая девушка улыбается и спрашивает, к кому направляются школьники. - К Со Чанбину, - откликается Кристофер, роется в сумке и выуживает оттуда свой телефон, что-то печатая. - Да, вижу запись на 13:00. Следуйте к лифту, вам нужен третий этаж, самый конец коридора, черная глухая дверь. Не ошибетесь, думаю, - администратор при этом всё ещё улыбается им, инструктируя. И Чонин раздумывает над тем, сколько она тренировала этот скилл. Школьники отчаливают к лифту, откланиваясь. - И давно ты знаешь этого Чанбина? – интересуется Сынмин. - Еще со школы: общались полгода в школе. А затем переписывались в соцсетях, слово за слово и как-то сдружились. Он был на паре наших гаражных репетиций, не помнишь разве? – двери кабины лифта разъезжаются, и парни следуют до указанной двери. Над ней горит зеленая плашка «On Air», и Бан Чан заносит руку, чтобы постучать, но ему открывают раньше. - Кого я вижу! Бан Чан со своими звездами рок-н-ролла, – на пороге их встречает невысокий кудрявый брюнет в больших квадратных очках, явный фанат качалки, судя по развитой грудной клетке и невероятным бицепсам. - Ого, хён, а ты времени даром не терял, - замечает Крис, обнимая старшего. Тот усмехается и хлопает того по спине. - А вы чего замерли? Проходите, я не кусаюсь, - Чанбин машет им рукой и скрывается в полутьме комнаты. Внутри уютно, но не слишком просторно: стены в основном обиты звукопоглощающими панелями, из удобств – длинный узкий диван, пара кресел, вешалка да пульт. Ну и отсек для записи за стеклом. У Чонина аж руки трясутся от того, как сильно он предвкушает следующие 2 часа. Он столько раз представлял себе это: как записывает свои первые треки, как отсылает их в агентства, как ему дарят бонсан на премии МАМА как «Best Choice» года… Сынмин пихает его в бок, и Ян вытирает потекшую слюну. - Хэй, у нас проблемы, - шепчет Чонину на ухо друг. – Точнее у меня. - Встало от волнения? – дразнится Ян. Старший кривит лицо в гримасе отвращения. - Нет, дубина. Не перекладывай своих тараканов на меня. У меня кожа ниже колена адски зудит с самого утра. - Так почеши, - шепчет в ответ Ян, не понимая проблемы. - Уже. И мазал тоже. Но оно сзади. Можешь глянуть? – Сынмин закусывает губу. - Прямо сейчас? – вскидывает брови Чонин. - Пока старшие болтают. Давай? – хнычет друг. - Чёртов извращенец, - цокает младший из группы, но быстро сдается., По первости Ян ничего нового не замечает: кожа да кожа. Край шорт приходится задрать повыше, чтобы уже закрыть эту тему и что-то разглядеть. Глаза медленно привыкают к полутьме. И при скудном освещении всё, что он видит на бедре приятеля – какие-то рандомные буквы. Чонин хмурится, а потом его осеняет – у Сынмина появилась метка! Ян тут же достает смартфон и фотографирует участок почти у самого нижнего края трусов. - Что там? – нетерпеливо шепчет сверху Сынмин. - Вот, - Ян тянет руку вверх, показывая фото. – Поздравляю. Ким долго вглядывается в буквы, но радости на его лице не прослеживается. - Что это блять за околесица? Ладно, позже разберусь. Перешли мне, пожалуйста, - Сынмин поджимает губы и трет лицо обеими руками, чтобы успокоиться. Чонин, сидя на корточках, скидывает фото другу, когда замечает, что на них смотрит три пары заинтересованных глаз. - Мы ничему не помешали? – осторожно уточняет Чан, пока Джисон гасит смешки, уткнувшись в его плечо. Крису не стыдно, он уже привык к таким младшеньким. Это в любом случае лучше, чем понурые или ссорящиеся Чонин и Сынмин. - Раз уж вы полны энергии, то ступайте в кабинку, - конфуз уходит на второй план, Ким почти не краснеет до ушей, и он не бьет Хана за шуточки. Они начинают запись, в процессе подстраиваясь под коррективы Чанбина. Тот оказывается полезным, на многие огрехи указывает мягко, тон спокойный, и весь он будто олицетворение равновесия. Получается уложиться в отведённые 2 часа. И парни выползают из кабинки, падая на диван. Чонин передает всем бутылки с водой по цепочке. - Что скажешь о материале, хëн? - интересуется Ян. Ему нравятся их стихи: у Хана лирика всегда меланхолично-трагичная, у Чана, по большей части, драйвовые треки. Сынмин и Чонин выдают всегда что-то романтичное. Но он не носит розовых очков, знает, что в 15 лет редко кто гений и не выдаёт невероятных пассажей. - Не самое плохое, что я слышал. Для начала - очень сносно. Куда важнее то, что вы хорошо спеты и сработаны. И что вы чувствуете друг друга, быстро подстраиваетесь. Это обычно цепляет рекрутов, - кивает сам себе Чанбин. А затем он усмехается, - а еще вы молодые и смазливые. Шансы выше среднего, думаю. - Нас прокатили на последнем прослушивании, - хмурится Чонин. Хотя не он лидер (вроде как обычно ими становились старшие члены группы), но Ян - движущая силу их коллектива. И он верен своему пути и мечте. - Джоан Роулинг тоже 12 раз отказывали издательства, - смеется на это Со и треплет по волосам младшего. - Но вы не сдавайтесь. Я в вас верю. А как поколдую над музлом, пришлю Чану материал на почту. Они прощаются, и Ким выходит последним из комнаты звукозаписи. Его взгляд при этом невольно задерживается на новом знакомом. Тот скроллит что-то на телефоне. - А вы давно музыкой занимаетесь? - вдруг задает он вопрос, стоя у порога. Это немного невежливо. То есть, совсем невежливо. - Порядочно. Еще со школы. Но в основном это рэп, - пожимает плечами Чанбин. - А что? Хочешь произвести обмен песнями? - Не помню вас на наших репах, - закусывает губу Сынмин. Хрен пойми, чего вдруг он зацепился за эту мысль и не отпускает. Хëн еще решит, что Сынмо ку-ку. - Можешь ко мне на "ты", я вроде не старик, - улыбается Чанбин. И Сынмин отмечает, что улыбка делает хмурое серьезное лицо старшего милой. По-своему милой. Не то, чтобы она хорошо вязалась со всем его накаченным телом и тотал блэк аутфитом. - Я как ниндзя. Ты меня не видел, а я тебя - да, - собеседник смотрит Киму в глаза, не моргая. И Сынмин начинает чувствовать, как его щеки печет. Это что был флирт? - И-и-и как? Понравилось то, что вы, то есть, т-ты видел? - он хотел бы звучать дерзко. Но вместо этого заикается в паре мест. - Ага, очень, - Чанбин поднимается с кресла и подходит к школьнику почти вплотную. - Ты красивый. На такое можно смотреть часами, - старший выиграл этот раунд. Он улыбается, а Ким пищит малодушное придушенное "до свидания" и срывается на спринт до лифта. Парень слышит низкий смех с хрипотцой еще очень долго.***
- Ты меня бесишь, - цедит Феликс, четвертый раз за десять минут сбрасывая голову друга с плеча. - Если так хандришь, иди и поговори со своим парнем! - Но он мне не парень, - ноет Хëнджин. - Вот именно! А мог бы быть, не будь у тебя вместо мозгов вата. Послушай, моя ты нежная лилия, если ты не скажешь ему, что влюбился и хочешь... Чего ты там хочешь, я больше слушать не могу! Но! Пока не признаешься, он не догадается, что ситуация изменилась. - У меня ощущение, что ты не видел, что было в предыдущих сериях, - хмурится Хëнджин, привставая на локтях. - Он избегает меня после того поцелуя. На репетиции меня не пускают. И до конца каникул я его никак и нигде не выцеплю. - Напиши ему. Господи, почему мамочка должна решать все твои проблемы, детка? - Ли скрещивает на груди руки. - Так даже лучше! Возьми и распиши, как он тебе нравится, и как хочешь снова засосать его под Луной. - Есть мнение, что он меня заблочит. Или прочтёт без ответа. - Ну да. Мотать сопли на кулак продуктивнее. Лучше, знаешь, молчи еще 5 лет. Может, когда повзрослеешь - оно само разрешится. Феликс за сим прощается и выходит из комнаты Хëнджина. За дверью слышно, как друг переговаривается с матерью Хвана, как они прощаются, как хлопает и пиликает входная дверь. Мама стучится к нему через минуту. - Заходи, мам, - он выдыхает. Госпожа Хван заходит с тарелкой яблок, порезанными на дольки. - Проблемы с учебой? - интересуется родительница. - С учебой всё в порядке. Вся дополнительная домашка сделана. - Феликс к нам редко заходит, обычно по важным вопросам, - она говорит так, будто Ли невероятно занятой и важный человек. Типа с забитым расписанием на месяцы вперед. Боже, Феликса все так любят! А он, по факту, только и делает, что тренит и Бан Чана седлает. - Ну, технически, это и был важный вопрос. Я встретил истинную пару. Но пока не завоевал её сердце, - Хёнджин откусывает половину дольки. Яблоко оказывается кислющим. Он кривится. Мама округляет глаза и заметно смягчается: - О, это же прекрасная новость! Кто она? Я могла ее видеть в твоем классе? Я так рада, сынок! - Нет, мам, не из моего класса. Помладше, - о том, что это младшеклассник, мальчик, Хëнджин решает умолчать. Мать не очень… не очень терпима. - Боже, повстречать истинную пару уже в старших классах - большая удача. Она красивая? Из хорошей семьи? Учится прилежно? - мать продолжает засыпать его вопросами. Она теребит подол платья в нетерпении. Сын приканчивает остаток кусочка яблока. - Она милая, третья в рейтинге по успеваемости. Родители работящие, у отца иномарка, - припоминает Хëнджин. Хван усмехается про себя, думая, что предложение "а сам Чонин собирается стать музыкантом, возможно, безработным и без постоянного заработка" не очень вдохновит будущую тещу (?). - Тогда ты должен очаровать ее как можно скорее. И привести к нам в дом, познакомиться. Если она такая умница, то и тебя, глядишь, подтянет по некоторым предметам, - повеселевшая мама встает на ноги, чтобы, скорее всего, уйти сплетничать с папой. Они ждут не дождутся внуков от единственного сына. Выходит, не дождутся. Хëнджин в который раз вздыхает и лезет в интернет: еще сидя с Феликсом, ему пришло оповещение о новом видео на канале Ай Эна. Хван любит смотреть ролики Чонина: так ему открывается совершенно новая его сторона, творческая. Старшеклассник ловит себя на мысли, что песни Ай Эна часто заседают в голове, и Хëнджин ходит напевает их себе под нос день или два. Чонин явно горит своим делом: он очень вдохновлённо, с блестящими глазами, рассказывает об игре на гитаре или клавишных, как им с ребятами посчастливилось оказаться к рекорд-студии. И как по его телу бегали мурашки. Он мило смеется, прикрывая рот и поправляет волосы, явно нервничая перед камерой. - Надо же, уже 2 тысячи подписчиков, - хмыкает Хван. - Малыш становится популярней. Они не виделись почти месяц. И Хван удивлен, как быстро проникся этим парнем, его сокрытой ото всех стороной. Где он неуверенный, хихикающий над глупымм шутками друзей или такой радостный, что его глаза превращаются в щелочки. Что же ему делать с этой глупой непроходящей влюбленностью? Есть ли вообще шанс на взаимность? Хенджин подпирает лицо рукой и закусывает губу. А что, если в начале второго семестра...? ... Внаглую потеснить соседний с Чонином мольберт и усесться рядом. Ян, кажется, даже не заметил рокировки. Или сделал вид, что это его не касается. Младший медитативно накладывал густые мазки, почти оканчивая портрет натурщика. Надо сказать, по части творчества Ян был одаренным. Не удивительно, что преподаватель каждый раз отмечала его прогресс в работах. Хван потянулся к Чонину и осторожно вытащил один наушник. Но это всё равно напугало школьника. - Какого..!? Хëнджин? Чего тебе? - он сразу нахохлился, как птенец на холоде. Хван лишь усмехнулся чужой реакции. - Чего так дергаешься? У меня красный закончился. Поделись, - спокойно попросил старший. - На столе учителя не пробовал посмотреть? Или в конце класса? - с этим Ян запихивает наушник обратно, на место, давая понять Хëнджину, что разговор окончен. Хван выдергивает его обратно и прячет в кармане штанов. - Тебе обязательно каждый раз шипеть на меня? - старший шепчет ему на ухо. Чонин отшатывается в другую сторону, хватаясь за ушную раковину. - А можно не дышать так томно мне прямо в ухо? - Ответь на вопрос, - хмыкает Хван. - Отъебись, - выплёвывает Чонин. - Хëн. - Тебя стоит наказать за такое отвратительное поведение, знаешь, - Хëнджин пододвигается ближе, а затем кладет свою руку на плечо Яна. Тот смеряет его гневным взглядом. - Стоит ли мне напомнить маршрут, по которому тебе надлежит проследовать ко всем хуям? - скалится Чонин. - Убери руку, чего себе в классе позволяешь. - Не любишь прикосновения? Тогда каков твой язык любви? - забавляется Хван. Но руку всё же убирает. Оставляя ее на спинке стула Чонина. - Удары по яйцам и максимально возможная дистанция, - цедит младший, усиленно возюкая кисточкой по углу холста. - О, так ты любишь дарить боль? - Ты даже не представляешь себе, насколько. Звонок с урока синхронизируется с облегчённым выдохом Чонина. Он больше не отвечает на глупые шуточки Хëнджина, быстро сгребая вещи в рюкзак, закидывая его себе за спину и выбегая из кабинета на всех парах. Вот только Хвану, кажется, нравится его новая игра. И Чонина он настигает в раздевалке, на первом этаже. Он прижимает Яна к холодной стене. Чонин морщится и пихается. Но Хëнджин упорно не позволяет двинуться с места. - Слушай, с тобой так сложно, - рычит он ему в лицо. - Я думал, после поцелуя ты всё поймешь. - Например, что? - искренне недоумение читается на лице Яна. - Что у тебя тупые приколы? - Какие еще приколы? - Кто в здравом уме и трезвой памяти высасывает легкие из малознакомого человека, а потом делает вид, что ничего не произошло? - В смысле? Я не делал никакого вида, - тупит Хван. - Ах, или план был в том, чтобы я начал вешаться на тебя и предложил жопку в аренду на лето? Так ты со всеми делаешь? – распаляется Ян. Он тоже может делать грозную рожу и плеваться ядом. Может, даже лучше Хвана. - Чонин, ты вообще о чем? - Знаешь, что? Иди в пизду. Хëн. - Знаешь, что, Ян? - Хван резко подаётся вперед, чтобы зло впечататься в чужие губы своими. И, наконец, вновь поцеловать. После стольких недель томления и воспоминаний. После того, как он взрывал Феликсу мозг. После того, как он раз за разом пересматривал видео со смеющимся Чонином. Он хотел всё это себе, всего своего предназначенного. Такого неуклюжего, роняющего и сшибающего всё на своем пути, с уродливыми брекетами, застенчивого и худющего. Чтобы он просто взял и понял, что Хëнджину он нужен не только на лето. Но, возможно, до конца жизни. И поэтому старший целует жадно, грубо, будто присваивая себе. Он сжимает ладонями запястья задыхающегося и хныкающего Чонина, не позволяя сбежать или отпрянуть. Хван перемещает руку на шею младшего, легко сжимая. "Мой" - загорается в голове. Отодвигает широкий чокер и проводит пальцами по метке, отрываясь, наконец, от заалевших губ. Ян оседает на пол, дыша загнанным кроликом. Он таращится во все глаза на Принца школы и уже ни черта не понимает в своей жизни. Это зачем и для чего? Он озирается воровато, боясь, что их могли увидеть. Его глаза находят примерзшего к полу Сынмина. "Не-на-ви-жу" произносит Ким одними губами беззвучно.