***
Джозефу. Я часто тебя спрашиваю в эти дни: «помнишь?». Или «понимаешь?». Когда мы только встретились, я не знала, кем ты для меня станешь. И что ты поймёшь, кем стал. На Проксиме ты отдал мне свой дневник. В нём ты понемногу сходил с ума. Мне кажется, я тоже начинаю. Не могу объяснить. Это чувствуется. Это в воздухе, но больше — внутри меня. Ты подарил мне надежду, и она до сих пор живёт. Догадываюсь, что ты сказал Лие. Она поговорила со мной. Я хотела поговорить с тобой о Камилле. Кто знает, может, ты и с ней встретишься. Но более реально то, что ты найдёшь Леона. И когда это случится, вспомни мои слова — детям нельзя давать взрослеть слишком рано. Они должны продолжать разбивать нам сердце, не слушаться, вытворять глупости и принимать наши советы, закатывая глаза. Когда это случится, сохрани его и Лии детство. Я не хочу видеть у неё свой взгляд. Я не хочу знать, что она уже в 16 будет окончательно разочарована в мире. Ты был мне врагом, когда вместе с тобой я убивала отряд на Шаргее. Был другом, хотя нормально называть так «верденовцев». Был любовником, хоть я и люблю Мэла. Сейчас я не могу сказать, кто мы друг другу. Только то, что я доверяю тебе больше, чем себе. Особенно сейчас, когда голос в голове зовёт меня пойти к тебе, спящему, и мягко пустить резак под рёбра. Завтра мы выйдем. Не дай мне этого сделать. Наверное, я уже не смогу защитить Лию от себя самой. Сделай это за меня. Живи, Джозеф.Эрика Уильямс
***
ᅠᅠᅠᅠᅠ Лие. Можешь посмотреть газеты от *…* — это моя семья, твои бабушка, дедушка и дядя. Красивые. Богатые. Счастливые. Хорошо, что ты не знаешь их. В твоём возрасте я ночевала не дома, и местный майор знал меня в лицо, как и других оборванцев. Я не думала, что когда-нибудь у меня будет ребенок. Не хотела этого, потому что в моей семье к детям относились как к вложению, с которого ещё должны упасть приличные дивиденды. Прости меня. Дать тебе жизнь недостаточно для того, чтобы называть себя твоей матерью. Я знаю, как ласкова может быть Агата и разумен Джон. Знаю, что Мэл любит тебя больше жизни. Но когда ты появилась на свет, маленькая и красная, и когда твой отец держал тебя (ты умещалась у него на двух ладонях), я поклялась не быть такой же, какой была моя мать. Дать тебе то, чего заслуживает каждый ребенок. Не только безопасность, еду и крышу над головой. Но любовь. Такую, чтобы ты могла вернуться домой с плохой оценкой, побритой налысо, пьяной, и тебя бы приняли. А потом защищали даже перед дьяволом. Чтобы ты знала, что куда ни заведет путь, ты сможешь найти у меня помощь и поддержку. Прости меня. Однажды ты станешь взрослой. И я хочу верить, что подросток, которым ты являешься сейчас, не будет уверена во всём. У тебя ещё будет время исследовать этот мир. Посетить места, которые я видела. Холодную и чарующую Новерию, где в подземных лабораториях увидишь то, что мир ещё никогда не видел. Красные пляжи Аматерасу, потрясающий звездопад на Нос Астре, ароматные леса Белана, туристический центр на Войе и рёв толпы на «Партинаде». Увидишь музей на «Дагнесе» — там был снят фильм про молотильщиков, и на поверхности всё ещё лежит огромный скелет, в который можно влететь на челноке. Будешь торговать браслетом за безделушку на Драсте (найди там Якоба — он за улыбку красивой девушки снимет последние штаны, но поосторожнее с ним). Посетишь самый высокий этаж небоскреба на Коше. Потратишь сотню кредитов на боях варренов на Крулжавене. Купишь преджекского веслоноса и позавтракаешь сатурским оссилбиром. Жаль, я не смогу позавтракать им с тобой. Люблю тебя.Эрика Уильямс
***
ᅠᅠᅠᅠᅠ Джозефу. Я боялась оставаться одна всю жизнь. Чувствуя, как моими новыми сородичами становятся бродящие по поверхности неисчислимые хаски, острее осознаю это. Мэл умер. Надеяться на обратное — обманывать себя. Мне всё ещё трудно это принять. Может, оно и к лучшему. Иначе я сломаюсь прямо сейчас. Когда-то он дал мне оплакать Фели. Его я тоже оплачу потом, когда всё будет кончено. Дай Бог, чтобы он продолжился в Лие. Потому что этот ублюдок (прости, Милош, но он всё-таки не любит прощать) видит, что со мной что-то не так. Агата и Джон тоже умерли. «Верден» уничтожен. У меня осталось только двое людей, в которых я уверена. Правильнее будет умереть далеко от них, пока я не причиню им боль. Всё-таки в одиночестве. Надежда — глупое чувство, но хочется верить, что я умру с винтовкой в руках. Должна же чего-то стоить эта проклятая тяга к крови. Красной. Горячей крови. «Светила» будут преследовать их. Я не выполню задание. Этим детям недолго жить.Ксавия