Один на один

Лицезреть растущую панику Рейниры и негодование Деймона было совестно. Люцерис отчасти чувствовал свою вину в происходящем. Зачем он вообще позволил этому случиться? Надо было прекратить это всё ещё в начале, не отвечать на его провокации. Надо было сидеть тихо и, может быть, Эймонд бы потерял интерес. И никто бы никогда не пытался их разлучить. И королевству бы не угрожал раскол. И Люцерису тоже не было бы так чертовски больно. Закончив рассказ, Люцерис присел на низкий столик. Деймон вышел на балкон подышать свежим воздухом, Рейнира сидела, уставившись в одну точку. — Милый, как ты? — хриплым ото сна голосом спросила она. Рейнира всё ещё была без причёски и в ночной рубашке. По правде говоря, он пришёл к ним в спальню очень рано, сразу после Драконьего Логова. Эти слова вновь что-то задели в Люцерисе, который надеялся, что все эмоции улеглись. Его губы задрожали, и он тут же промокнул глаза, не позволяя своим чувствам затмить причины, по которым он это сделал. Он сделал это ради матери, это был его долг, и он его выполнил. Он был хорошим сыном. — Плохо, — не стал врать Люцерис. — Я переживу. Главное, чтобы это все закончилось. Береги себя и ребёнка, пожалуйста. Рейнира подвинулась на софе и поманила его рукой. Люцерис без раздумий пересел и крепко её обнял. Она гладила его по голове и целовала в макушку. Это принесло хоть какое-то облегчение. Деймон вернулся через пару минут, подкидывая в руке кинжал. В его глазах Люцерис видел пугающую решительность. — Что нам делать с Эймондом? — подняла голову Рейнира. — Я бы предложил просто убить, но тебе это не понравится, — пожал Деймон плечами. — "Просто убить"? Я бы посмотрела, как бы ты его "просто убил". Если подослать к нему убийц, это вызовет вопросы. Только нам выгодна его смерть. К тому же, не забывай, что Эймонд сам хороший воин. — Отравить? Что-то похожее на "Слёзы Лиса" — без запаха и вкуса, — улыбнулся Деймон, ловя на себе недовольный взгляд жены. — Что? Разве одна жизнь не стоит тысячи, которые умрут на войне из-за нашего бездействия? Сомневаюсь, что Эймонд оценит, что мы не хотим его убить. Он-то вполне готов. — Он не готов, — мрачно вставил Люцерис и неохотно разомкнул объятия. Он вытер мокрые щёки. — Не маму. Тебя бы он убил. — Это взаимно. — Никто никого не будет убивать, — объявила Рейнира. — Я хочу увидеть Джейса и Хелейну, узнать, что они думают. Может быть, Хелейне даже удастся усмирить своего брата. Он её очень любит. — Я дам распоряжение привести их, — кивнул Деймон. — Надо ещё разобраться с Веларионами и девочками. Мне не нравятся взгляды, которые кидает Корлис на Джейса. Я чую опасность. — Думаешь, они могут нас предать? Они же твои дочери, — засомневалась Рейнира, поглаживая Люцериса по спине. — Рейна не предаст, даже если скормлю Караксесу её нынешнего ухажёра-бастарда. Бейла — другое дело. Она гордая и отважная, и так и не простила мне смерть Лейны. — Ты не виноват, — мягко сказала Рейнира, и Деймон со вздохом опустился на колено перед ней и погладил её живот. — Только ты меня не покидай, — нежно попросил он. — Видят боги, я любил Лейну. А тебя люблю ещё больше. — Не покину, — усмехнулась Рейнира и взяла его за острый подбородок. — Тебе от меня просто так не избавиться, мой принц. Деймон отразил её усмешку, и Люцерис в который раз поразился тому, как они умели поддерживать в друг друге огонь любви. Через полчаса спальня пополнилась сонным Джекейрисом в халате, зевающей Хелейной и Алисентой при полном параде. Королеву никто не ждал, но при входе Джекейрис скорчил извиняющееся выражение, и Таргариены многозначно переглянулись между собой. Они расселись поредевшим составом. Деймон сел с Рейнирой, Джекейрис с Хелейной, а Люцерис от безысходности сел с Алисентой. Сажать её с Деймоном или Рейнирой было равносильно киданию мяса изголодавшейся стае собак. — В чём дело, Ваше Высочество? Зачем вы нас собрали? — оживлённо спросила Алисента. Взгляд Люцериса невольно коснулся её рук и искусанных до крови ногтей и пальцев. Она была так близка к новой истерике... Рейнира тоже заметила её болезненное возбуждение, это стало понятно по её грустным глазам. Она открыла рот, чтобы сказать, когда Деймон резко опередил её: — Эймонд — изменник и планирует узурпировать трон. Брови Алисенты приподнялись и пальцы сплелись плотнее, однако удивлённой она не выглядела. — А разве это новость? — спросила она, оглядывая присутствующих каким-то полубезумным взором. — Нет, и теперь Люцерис подтвердил наши с тобой опасения. Его надо изолировать и лишить всей власти. Рано или поздно он найдёт где-нибудь поддержку. Самое надёжное — это убить. — Мы можем сослать его на Стену или в мейстеры, — предложила Алисента так, будто не говорила о собственном сыне. В её глазах он — братоубийца и чудовище, которое она породила на свет. — А я считаю, что его наоборот следует держать близко к трону, — сказал Джекейрис. Деймон и Алисента смотрели на это со скептицизмом, а Рейнира наконец нашла в ком-то поддержку. — Если сослать его куда-то, куда не сможет дотянуться королевская рука, он точно начнёт действовать против нас. — Ты говоришь как будущий король, — одобрила Рейнира. — А ты что думаешь, Люк? Люцерис, тихо наблюдавший за всем со стороны, воровато оглянулся, когда к нему обратились. Он запустил руку в волосы, пытаясь заставить себя собраться с мыслями. — Нельзя оставлять его одного, — сказал Люцерис. — Джейс прав. Неподконтрольный Эймонд ещё опаснее. И маме не стоит покидать столицу надолго на случай, если... Ну, вы знаете. Дедушка совсем плох. — Мы должны убрать Эймонда, — настаивал Деймон. — Мы договаривались по-другому! — беспокойно напомнила Алисента. — Договаривались о чём? — нахмурилась Рейнира. — Что вы такое затеяли вдвоём? Что за "наши с тобой" подозрения? Сначала вы без моего ведома следите за моим сыном, затем препятствуете его счастью с человеком, которого он любит!.. — Они ещё дети, Рейнира! Какая к чёрту любовь? — отмахнулся Деймон, закидывая ноги на столик. — Вот именно, Деймон, — с нажимом ответила она. — Они ещё дети. А вы хотите отправить Эймонда на Стену или убить. То, что он этого хочет, ещё не значит, что у него это выйдет. Кто его поддержит? Дед, которого он предал? Сестра, которая выходит замуж за будущего наследника престола? Мать, которая полностью верна мне? — Мать, которая полностью верна тебе? — иронично уточнил Деймон, с удовольствием смакуя растущее напряжение Алисенты. — Мне напомнить тебе, кто убил Харвина? — Я не просила об этом Лариса! — рьяно заверяла Алисента. — Он использовал меня! Он извращенец и тиран! Я ничего не могла с этим поделать, пока была у тебя в немилости. Мне не к кому было обратиться, не у кого было искать защиты. Мы же говорили об этом! Ты же знаешь, Нира! Она судорожно хотела взять Рейниру за руку или рухнуть в её объятия или прижать её к себе и не отпускать. Её ладони метались в воздухе, не смея коснуться Рейниры. В конце концов, она сдержала себя и вновь переплела свои пальцы, как если бы начала беззвучно молиться. Возможно, так оно и было. — Не строй из себя святошу, дрянь, — выплюнул Деймон. Прежде чем все успели возмутиться, он продолжил: — Или хочешь сказать, что Кристон Коль убил Джоффри Лонмаута без твоего приказа? Алисента вскочила с софы, краснеющая от стыда или гнева. Деймон рассмеялся, тоже медленно вставая. Предчувствуя новую ссору, Люцерис кивнул Джекейрису, чтобы он был готов. — Объяснитесь, — потребовала Рейнира, положив руку на живот. — Это неправда! Это была случайность! Сир Кристон выбил его из седла в честном поединке и сир Джоффри умер от ран! Все это видели! — затараторила Алисента. Она задыхалась от слов. — Он просто наговаривает на меня, чтобы... Чтобы!.. — Я навёл справки после того, как твой пока-ещё-живой сынуля рассказал про Харвина. Джоффри подошёл к тебе на свадьбе и сказал, что каждый из молодоженов может оставаться при своих любовниках. Вас слышали слуги. Я даже припоминаю, как сам это видел. — Нет, Нира! Не слушай, не слушай! — почти кричала Алисента, топая ногой. — Алисента, скажи правду, — медленно и холодно проговорила Рейнира. Алисента скривилась и в одно мгновенье вновь оказалась на коленях перед Рейнирой, рыдая. — Я!.. Я!.. Прости меня! — Зачем?.. Боги, зачем ты это сделала? — поражённо прошептала Рейнира, подтягивая ноги к себе. — Не знаю! Этот... мерзавец!.. подошёл ко мне на твоей свадьбе и сказал, что... Что мы можем любить тех, кого захотим, и во мне что-то щёлкнуло! Я не знаю! После всех этих... слухов про тебя и Деймона, ваш с ним танец, то, как он держал твоё лицо и все вокруг это просто... позволяли! Я!.. Это было как!.. Как плевок в лицо! — Она подняла лицо и горячечно зашептала: — Да, я приказала Кристону Колю убить любовника Лейнора на турнире! Но клянусь, он этого заслужил, мерзкий мужеложец! Люцерис сначала даже не понял, что произошло. Он услышал резкий хлопок и увидел, как мотнулась голова Алисенты. Она приземлилась руками на софу, и её слёзы бриллиантами посыпались на обивку. Рейнира дала Алисенте пощёчину. Рейнира ударила её. Люцерис не мог поверить своим глазам, как и все в комнате, и особенно Алисента. — Нира?.. — удивлённо пискнула она. Рейнира встала с софы — бледная от ярости, сжимающая кулаки. — Я помню слёзы Лейнора! Я помню, как ему было больно. Он этого не заслужил! Он был хорошим человеком! Я помню, как смотрела на него и думала: "Какое ужасное испытание ему боги послали! За что это ему? Я бы не пережила, если бы Алисента умерла". Я так и подумала! А это, оказывается, были не боги, это была ты — завистливая!.. Боже!.. — Слегка наклонившись к Алисенте, Рейнира прорычала: — Знай, если бы я была королевой, тебя бы уже судили. Ты бы ответила по всей строгости закона. — Нира, прошу... — Не называй меня так! Не смей притворяться Алисентой, которую я любила. Уведите её! С меня хватит! Джекейрис и Люцерис, не сговариваясь, взяли Алисенту подмышки и потащили её безвольное тело из комнаты. Она не сопротивлялась, только плакала и нараспев молилась, что-то про матерь и деву. На выходе сир Эррик Каргилл помог им и взял Алисенту на руки. — Королеве Алисенте нездоровится. Отнесите её в спальню и позовите мейстера, чтобы он дал ей успокоительное. Лично проследите за этим, сир Эррик, — распорядился Джекейрис, пока Люцерис отсутствующе стоял рядом. — Никого к ней не пускайте, даже её сына. Поставьте только верных людей у дверей. Они вернулись в покои Рейниры, которая сидела на диване, тревожно гладила живот и глубоко дышала. Слёзы катились по её лицу, делая его ещё более опухшим и помятым. — Ложные схватки? — забеспокоился Люцерис. — Вызвать Алис? — Нет, — сказала Рейнира на выдохе. — Пусть собирается. С меня хватит этой сраной Королевской Гавани! Я хлебнула этого дерьма сполна! Я отплываю на Драконий Камень. — Но если дедушка сейчас умрёт, Эймонд может... — Да нихера он не сделает! — рявкнула Рейнира и быстро вытерла щёки. — Его притязания на трон ещё менее законные, чем мои. Столица кишит наследниками: дети Эйгона, Хелейна, Джейс и даже Деймон — и всё законнее, чем он. Если всё будет совсем уж из рук вон плохо, коронуйте сына Хелейны, Джейхейриса, согласно прошлому решению Великого Совета. Уж с этим никто не поспорит. Хелейна, надеюсь, ты не против? Хелейна, до этого тревожно теребившая своё аметистовое ожерелье, вздрогнула, словно в окно ударилась птица. Она поморгала, видимо, не совсем поняв суть вопроса, и когда Джекейрис подошёл к ней и взял её за руку, она произнесла: — Джейхейрис будет наследником при любом раскладе. К своему удивлению, Люцерис разглядел в её словах только холодный расчёт, никакого пророчества или магии. Хелейна была умна несмотря на то, что большую часть времени оставалась в стороне и казалась самой невменяемой из семьи. — Любимая, — обратился к ней Джекейрис, — я не хочу просить от тебя слишком много. Мне просто нужно знать, что ты будешь на нашей стороне, если... Если дело примет серьёзный оборот. — Мы не хотим войны, и всё же она может быть неизбежна, — весомо добавила Рейнира. — Нам нужны будут союзники, чтобы поддержать не только мои права, но Джейса и ваших будущих детей. — Война — это не чума, Рейнира. Её начинают люди, и они же заканчивают. Если вы правда не хотите войны, её не будет. Голос Хелейны резал без ножа, хотя был таким тихим, что его едва можно было услышать. — Это значит "нет", сестра? — подняла брови Рейнира. — Я буду там, где будет мой возлюбленный Джекейрис, однако не ждите от меня поддержки кровопролития, — спокойно ответила Хелейна. Следующие её слова заставили сердце Люцериса забиться в горле: — Шторм ближе, чем великая зима, сестра. Лёд и пламя должны продолжить петь даже после нас. Это важнее, чем все мы. И ты это знаешь. В этот раз это было колдовство, Люцерис знал наверняка. Хелейна опять заговорила о страшном шторме, от которого Люцерису нужно прятаться. Видят боги, бывали дни, когда он бесчестно надеялся, что она была сумасшедшей. Каждый услышал в её речи то, что захотел. Рейнира же нахмурилась и погладила живот. Казалось, она что-то для себя решила. — Я тебя поняла. Я уплываю на Драконий Камень. Джейс, ты со мной. Деймон обо всём позаботится. — Я? — Да, ты. Она поднялась с софы, не приняв ничью помощь. — Ты хотел быть моим принцем-консортом? Вот узнаешь, каково это. Следи за Эймондом и Алисентой через своих шпионов. Они же наверняка умеют делать что-то, кроме слежки за моим сыном. И не смотри на меня так, будто ты ни в чём не виноват. Если у тебя были добрые намерения, это ещё не значит, что ты сделал всё правильно. У моего отца тоже были добрые намерения, и посмотри, где мы сейчас: в глубоком династическом кризисе, а по-другому — в полной заднице. — Не приплетай сюда Визериса, — угрожающе сузил глаза Деймон. — Ты обо всём позаботишься. Это приказ, — осадила его Рейнира. Деймон сжал зубы и проглотил это. Его торжество над Алисентой, видимо, стоило того. Что-то подсказывало Люцерису, что Деймон ничего бы не стал исправлять, даже если это соперничество стало бы последним гвоздём в крышке его гроба. — Я сохраню для вас столицу, ваше Высочество, — склонил голову Деймон. — Уж постарайся, — прошипела Рейнира. — Мама, не будет ли лучше, если я останусь? — вмешался Джекейрис и глазами указал на Хелейну, рассеянно рассматривающую гобелены. — Я могу отправиться с тобой, — вызвался Люцерис. — Мне тоже осточертела Королевская Гавань. — Я бы удивилась, если бы не осточертела, — устало фыркнула Рейнира. — Желательно, чтобы мой наследник всегда был при мне, но учитывая обстоятельства... Хорошо, оставайся со своей невестой, Джейс. Я доверяю тебе Деймона и столицу. А ты, Люк, собирайся и сообщи своим младшим братьям, что нам пора домой. — Да, мама, — хором сказали Джекейрис и Люцерис.