***
— Я точно хорошо выгляжу? — уже не в первый раз спрашивала блондинка, постоянно поправляя края нежного платья, стараясь занять этим свои беспокойные пальцы и мысли. Сейчас её бы успокоило лишь одобрение в голосе женщины, на встречу с которой она собиралась последние полтора часа. — Маш, повторяю, выглядишь ты потрясающе. Да и вообще, не на свидание же собираешься. — пустив лёгкий смешок, ответила женщина, поправляя закрученные пряди, свисающие с плеч дочери. — Это гораздо важнее свидания, ты просто не понимаешь. А вдруг она захочет со мной дружить? Не думала об этом? — такая мысль уже успела проскользнуть в голове белокурой, отчего сама она чувствовала приятное томление в районе груди. — Всё возможно, я этого не отрицаю, но пожалуйста, не загадывай наперёд и не строй ложных надежд. — женщина знала свою дочь как облупленную, поэтому и опасалась за неё. Мария была доверчивой и добродушной, её не трудно было в чем-то убедить, особенно в том, в чём девушка не очень хорошо разбиралась. Она верила в добро и искренность, надеялась на гуманность и двигалась вперёд с лучезарной улыбкой на лице. — Хорошо, обещаю, что такого не произойдет. — убедительно ответила ей кареглазая, в глубине души чувствуя, что надежды, уже пустившие корни, начинают всё больше разрастаться. — Тебе пора. Ты не хочешь заставлять ждать эту Лауру, так? Поэтому поторопись. — стрелки указывали на 17:43, а Маша спешно начала обуваться.***
Двигаясь привычным маршрутом к той самой лавке, где только вчера девушка в компании Лауры приятно проводила время, она то и дело проверяла дорогу тростью, а затем уверенно шагала вперёд. По иронии судьбы, Маша в очередной раз наткнулась на что-то впереди стоящее, замирая на месте. Сейчас было необходимо выяснить куда же ей двигаться дальше, чтобы в очередной раз не оказаться в не самом лучшем виде лёжа на газоне. — Снова решила упасть? Учти, второй раз произвести на меня первое впечатление у тебя не выйдет. — словно из неоткуда в миг возник женский голос за спиной, который Третьякова узнала моментально. Не успев она даже обернуться, женщина взяла её под ручку, направляясь по уже изученному маршруту. — Я рада, что ты пришла. Давно уже тут? — крепче схватившись за чужое предплечье, спросила девушка, подстраиваясь под шаг старшей. — Не совсем. — уместив себя и Машу на скамейке, женщине наконец предоставилась возможность оглядеть последнюю, выразив той своё восхищение. Третьякова выглядела как самый настоящий ангел. Её и без того выразительные глаза были подчёркнуты карандашом, а пушистые ресницы зафиксированы так, словно они совсем не настоящие, а точно кукольные. Лёгкий, кажется вызванный совсем не косметикой румянец, а также нежно-розового цвета губы, что время от времени приоткрывались, романтизировали её и без того воздушный образ. На девушке было лёгкое, цвета слоновой кости платьице, длиной не доходящее до колен, с очень красивыми, кружевными рукавами. Каблуки, ясное дело, Мария в данном положении носить не решалась, поэтому прекрасной их альтернативе стали белые до блеска в глазах кроссовки. Белокурые локоны выглядели донельзя гармонично, делая образ девушки невероятно миловидным. — Ты очень красивая, Маш. Замечательно выглядишь, мне всё очень нравится, особенно причёска. — одаривая дозой приятных комплиментов, Лаура моментально впитала в себя то смущение, что в момент ока возникло на девичьем лице. — Ты после нашей встречи на свидание собралась или это для меня так старалась? — после этой фразы женщина решила добить Машу окончательно, накрыв её ладонь своей, отчего та даже вздрогнула, явно не ожидав подобного. — Я не знаю, просто вдруг захотелось нарядиться. — пожав плечами ответила блондинка, точно зная, что подтверждения в своих рассуждениях Лаура не ждёт. Она всё и так прекрасно знает. — «Просто» значит? Поняла, бывает.— женщина решила не продолжать эту игру, тем самым перестав вводить Машу в новую волну смущения. — Я надеюсь ты совсем не против авантюр? Я после нашей встречи немного поразмышляла и придумала кое-что. — Смотря какие авантюры. Жерло вулкана изучать я не готова, уж простите. — А Альпийские горы? Больше нравится холод? — Больше нравится, когда я в курсе того, чем мы будем заниматься. — резко ответила кареглазая, чуть крепче былого, сжимая ладонь Лауры. — А вот соглашайся на моё предложение и всё узнаешь. Ничем плохим заниматься не будем, обещаю. — широко улыбаясь от двухсмысленности своих же слов, Лаура с вызовом посмотрела на девушку, замечая у той лёгкую ухмылку на губах. — А знаешь, я ничем не жертвую, так что хорошо, я согласна. Но очень надеюсь, что ты не маньячка и завтра я не окажусь в разобранном виде. — девушка покачала головой, стараясь унять непрошенный смех, но вдруг он пропал от серьёзности слов старшей. — Надейся. — Ты же шутишь, да? — в какой-то момент Маша потеряла грань между шутками и реальностью, поэтому с большим скептицизмом и даже более того, с опаской, стала ожидать ответа. — Ты такая наивная, ужас. Думаешь, если бы я хотела что-то с тобой сделать, стала бы напрямую об этом говорить? — Конечно. Ты прямолинейная, говоришь всё, что считаешь нужным, поэтому да, ты бы сказала. — для пущей уверенности, девушка закивала головой, чем вызвала смешок у Лауры. — У меня складывается впечатление, знаешь, как будто мы предстарелая женатая парочка… Лаура не успела закончить говорить, так как её нагло перебила Маша, будучи не совсем согласной с подобным сравнением: — Ну уж не такая предстарелая. В любом случае, я ещё далека от этого, а вот ты… — А что я? — не на шутку возмутилась брюнетка, вскинув брови. — Хочешь сказать, что я старая? — Нет, просто я до сих не знаю твой возраст, вот и всё. — Тебе никогда не говорили, что спрашивать у женщины её возраст нельзя? — Говорили. — как ни в чем не бывало ответила ей Маша. — Но ты всё-таки спрашиваешь? — Ага. Именно поэтому отвечай на вопрос и не увиливай от темы. — Я увиливаю? Многое на себя берёшь, самой небось лет двадцать. — Лаура неодобрительно цокнула, не удержав себя от того, чтобы закатить глаза. — Даже если так, то что это меняет? — Ничего не меняет. — Тогда почему так сложно назвать свой возраст, я не понимаю. — а ведь и действительно, возраст лишь цифры, значат они не больше, чем визуальное восприятие, это Маша стала понимать только сейчас. — Не сложно. Если так интересно, то в этом году я праздную юбилей, мне исполнится сорок. Теперь ты довольна? — эти слова смутили голубоглазую, потому что у них явно имелась немалая разница в возрасте, отчего, возможно, общение могло сойти на нет, ввиду разных интересов и предпочтений. — Сорок лет не отмечают, но всё же когда у тебя день Рождения? Я поздравлю, знай наверняка. — Марию абсолютно не удивил ответ брюнетки, потому что та примерно так и предполагала относительно возраста новой знакомой. И это казалось более чем хорошо. Лаура была старше, умнее, опытнее и явно преуспела во многом за эти прожитые годы. Маша же, всегда стремилась учиться новому, постоянно развиваться и познавать. Человек по типу Лауры был просто необходим рядом и если брюнетка согласится и в дальнейшем поддерживать с ней связь, то вероятность интересного досуга на будущее обеспечена. — Могла бы хотя бы удивиться ради приличия. — Удивляйся ты, потому что мне уже двадцать пять и я не увиливала, а сразу призналась. — самодовольно ухмыляясь, ответила Мария, за что незамедлительно получила укол в бок, тут же взвизгнув. — Так то лучше. — теперь уже Лаура ухмылялась и занимала высшее из возможных положений. — а день Рождения у меня в мае, захочешь узнать когда именно — выполнишь одно задание, договорились? — в голосе женщины, Маша отчётливо смогла распознать только зарождающийся азарт. Но ответить она на этот выпад не успела, так как телефон брюнетки зазвонил. Лаура так и не ответила на звонок, но быстро поднялась с места, увлекая за собой Машу. — Звонок может подождать, а мои задумки на этот вечер — нет, поэтому нам лучше поторопиться. — с этими словами Лаура вновь взяла под руку девушку, шагая в довольно быстром для неё темпе, ведя в неизвестное направление. — Куда мы идём? — после пришедшего к ней осознания, спросила кареглазая, молясь всем богам, чтобы случайно не споткнуться об что-нибудь и не упасть, как это было в первую их встречу. — На парковку. А вот куда мы поедем — не спрашивай, всё равно не узнаешь раньше времени.***
— Мы едем уже полчаса, а то и больше. Куда ты меня везёшь? — уже второй раз за их недолгую совместную поездку, спросила Мария, нервно сжимая ручки удобного кресла. Они и вправду ехали около тридцати минут, но нельзя было сказать, что это время прошло в напряжении, нет. Маша рассказывала, как буквально два года назад она закончила юридический университет, надо бы отметить, выпустившись с красным дипломом. Было приятно вспоминать времена, сплошь и полностью посвященные усиленной учебе, буквальной зубрёжке изучаемого материала и сессиям, которых, кажется, было настолько много, что голова у Третьяковой раскалывалась на части, а сама она перенапрягалась, не жалея себя. Лаура лишь иногда комментировала её слова, задавала вопросы, но по большей степени выступала в роли слушателя, внимательного и учтивого. Девушка была грамотной и очень начитанной, слушать и узнавать новое с её уст было приятным занятием. — Можешь не переживать, сказку на ночь послушать успеешь, а если нет, я сама тебе её прочту. — не отвлекаясь от дороги, говорила женщина, включая поворотник. — Правда? Очень надеюсь, что ты не шутишь, потому что теперь я по-настоящему захотела послушать сказку. — Маша точно ребенок захлопала в ладоши, довольно улыбаясь. Действительно, почему бы и нет? Подловить человека на слове — дело благое. — Конечно, буду тебе ночами напролёт читать «Белоснежку». — с хорошо слышимым сарказмом ответила голубоглазая, тяжело вздыхая. Надо же, угораздило её так, чтобы в свои сорок, взрослым девочкам сказки читать. Мария пусть и понимала этот явный, легко читаемый сарказм, решила прикинуться абсолютной дурочкой. — Я бы лучше «Золушку» послушала, ну, на худой конец можно и «Красавицу и Чудовище», я не против. — девушка развела руками, широко улыбаясь, обнажив верхний ряд белоснежных зубов. — Сама ты как Золушка, куда тебе ещё про неё слушать? — Да, Золушка. Правда принца нет, да и привычки туфли где попало терять вроде не имеется. А вот в характере и внешности сходства есть, тебе так не кажется? Близкие часто сравнивали Машу, когда та была ещё совсем ребёнком с настоящими принцессами, с добродушной Авророй и чуткой Золушкой. Тогда ей казалось, что однажды она действительно обретёт своего принца и тот будет жить с ней в огромном замке, с красиво сервированными столами и вечерними балами, с классической музыкой и арфами. И наступит то «долго и счастливо», как этого требовала её чувствительная натура. Но все детские мечтания разрушились под гнётом сурового настоящего и неизвестного будущего. Как бы это абсурдно не звучало, но именно став полностью незрячей, Маша наконец раскрыла глаза после долгого сна. — Кажется. Есть какие-то сходства, определённо. — женщина окинула белокурую коротким взглядом, действительно начиная замечать между той и сказачной героиней сходства. — И, к слову, вопрос который так тебя волнует можно больше не задать, потому что мы приехали. Пока Маша что-то лепетала, Лаура, слушая ту одним ухом, быстро покинула салон авто, помогая выбраться из него и девушке. — Трость, пожалуйста, дай мне её. — в такие моменты, когда под рукой не было её единственного путеводителя, Маша начинала сильно волноваться. Сначала подчистую сбивалось дыхание, учащался пульс, руки начинали судорожно трястись, а сама девушка находилась на грани истерики. Послышался хлопок, означавший, что женщина закрыла за ней дверь иномарки, а затем Мария почувствовала тепло на своих плечах. — Пусть сейчас и весна, это совсем не означает, что в такое время суток можно ходить в одном платьице, это же безумие. Не снимай пальто, пока мы не окажемся в здании, поняла? — получив что-то похожее на вялый кивок, Лаура убедилась, что была услышана, но всё удовольствие сменилось негодованием. Маша подозрительно сохраняла тишину. — Что-то не так? Ты плохо себя чувствуешь? — Я переживаю, понимаешь? Я не могу ходить без трости, тем более в месте, где ещё не бывала. — Она тебе сегодня не пригодится. Давай я на один вечер побуду твоими глазами, м? Как считаешь, справлюсь? — Лаура медленно провела ладонью вдоль руки девушки, фиксируя их пальцы в замок. У Маши была нежная, словно сшитая из бархата кожа, сияющая здоровым блеском. От подобных слов у Марии навернулись слёзы, которые та из последних сил старалась не демонстрировать брюнетке. Лаура каким-то чудным образом могла располагать к себе, за считанные минуты проведенные вместе становится жизненно необходимой, быть чуткой и заботливой, а главное — искренней и сочувствующей. По сути обе практически не знали друг друга, не понимали необходимости этой встречи, но ощущали невероятную, нависшую над здравым смыслом правильность, что твердила им отнюдь не слова успокоения, а слова освобождения. Свободы от рамок и этой самой «правильности» видимой глазами тысяч незнакомцев, знающих гораздо больше и лучше них, как правильнее будет прожить их жизнь. — Только ты и сможешь справиться. — все чувства перемешались в девушке: грусть с радостью вступили в смертельное противостояние, боролись и драли душу Маши, а сама она, словно укротитель, пыталась вернуть себе потерянное равновесие, создав баланс внутри, как Инь и Ян. — Всё будет хорошо, только не отпускай руку. — проговорила Лаура, нутром ощущая мощнейший свет внутри девушки, словно пыльца, рассыпающийся и заполняющий собой каждую её клеточку. А Маша и не собиралась отпускать. Как минимум, потому что опустив руку, она могла потеряться, а как максимум — она этого не хотела. Лаура вела её куда-то прямо, направляла и подсказывала путь. Маша была предельно благодарна ей, ведь сама бы она решилась поехать куда-то, она то из дома крайне редко выбиралась. — Так, а теперь полная сконцентрированность: впереди лестница. — Маша невзирая на опасность, сделала первый шаг, а за ним и сразу второй, крепко сжимая женскую кисть, всё это время поддерживающую её на пути. Добрались они до пункта назначения без происшествий. Лаура ни на миг не отпускала руку девушки, а та, то и дело смотрела на неё, словно пытаясь удостовериться в действительности, в том, что женщина всё ещё рядом. — Это какой-то театр? — высказала первое предположение девушка. — Нет, это то, что должно произвести на тебя большее впечатление, чем просто театр. Ещё чуточку терпения и всё будет. И Лаура не соврала. Уже через несколько минут они сидели посреди огромного зала, с просторной сценой и держа друг друга за руки, ожидали начала. Только вот Маша до сих пор не понимала, начала чего они ждут. — В чём ты? — Что? — непонимающе спросила женщина, не зная к чему был этот вопрос. — Ну, одежда, какая? Что ты надела? Как я понимаю, мы где-то в зале, а тут все в строгом пришли, не то что я. — Маша суетливо начала стягивать края платья ниже, стараясь ими прикрыть открые колени. Вдруг обе её руки были сжаты в узле рук Лауры, успокаивающе поглаживающей их большими пальцами. — Во-первых, твой внешний вид не вызывающий, поэтому перестань дёргаться, это, поверь мне, внимание притягивает гораздо больше. — потянувшись вперёд, у самого уха девушки, она добавила: — а во-вторых, на мне тёмно-синий костюм. — вновь выпрямившись, женщина получила слабый удар в бок, на который только и усмехнулась, не более. — Вредная ты. Лаура только собиралась съязвить, как вдруг послышались первые звуки фортепиано, плавные и нежные, они становились резче и жёстче, а в игру вступали скрипачи, еле слышимой, но не менее важной была игра трубачей. Бас то и дело давал о себе знать, а на сцене появился статный мужчина во фраке, объявивший о начале сегодняшнего выступления симфонического, очень известного оркестра. Затем игра продолжилась, а Лаура перевела взгляд на Машу, приоткрывшую рот в полном изумлении. Было нетрудно заметить, что она действительно довольна и возможно даже счастлива. Она обхватила ладонь брюнетки, крепко-крепко сжимая её, по-видимому через физический контакт стараясь передать всё своё волнение и благодарность. — Я так благодарна тебе. Ты меня осчастливила, Лаур, ты очень хорошая. — и вновь так и наровили показаться слёзы, но они с приложенным девушкой усилием были отогнаны и та, сделав глубокий вдох, погрузилась в мир классической музыки, такой любимой и родной. Произведения сменяли друг друга, вызывали неподдельное восхищение и самые противоречивые чувства — от радости до гнева и наоборот. Маша прочувствовала каждую ноту, прожила всё это, словно впитала в себя единый миг, столь красивый и до невозможности богатый содержанием, что разбей его и мир освятит лучезарный шар. Блондинка находилась в состоянии крайнего восхищения, поэтому всю дорогу до автомобиля они говорили об этом сказочном вечере, о выступлениях и эйфории, испытанной Машей в момент звучания фортепиано. Лауре было приятно погрузиться в атмосферу прекрасного, но гораздо приятнее было наблюдать за одухотворенной девушкой, буквально расплывающейся в детской, забавной улыбке. Когда обе оказались в иномарке, Лаура не сильно громко включила расслабляющую музыку, довольно оглядывая более свободное, нежели это бывает днём, шоссе. Ехать ещё немало, поэтому она устремила взгляд на Машу, чтобы та снова заняла все её мысли своими историями, но подметила то, что девушка успела заснуть. Неизвестно насколько у неё был крепкий сон, но тревожить, в любом случае, не хотелось. Поэтому Лаура продолжила путь будучи одной, всё чаще глядя на уставшую за день блондинку, что так сладко посапывала в её машине. Такое хотелось видеть чаще, к примеру, возить Марию на такие и другого рода мероприятия, становится причиной её улыбок и смеха. Лауре просто было необходимо, чтобы у этого человека всё было хорошо, а судьба сложилась удачно. Улицы сменяли собой друг друга и вот уже в свете ночных фонарей, Лаура увидела знакомый сквер, паркуя возле него своё авто. Тяжело вздохнув, она всё же решила разбудить спящую сладким сном Машу и проводить её до дома. Блондинка не спешила покидать царство Морфея, но требовательные руки, что не сильно трясли её, наконец подействовали, приводя девушку в чувство. — Я заснула? — женщина ей кивнула. — Прости, не хотела, чтобы так получилось. — Главным является то, что ты доверилась мне, согласилась на авантюру и просто провела этот вечер в моей компании. — Проводишь меня? — не найдя иных слов на подобные теплые слова, Маша решила сменить тему.***
— Так на каком этаже ты живёшь? — решила узнать Лаура, когда они с Машей оказались у нужного подъезда. — На четвёртом. Я поднимаюсь лестницей и не переживай, получается у меня довольно-таки неплохо. — Третьякова ни в какую не хотела заканчивать эту её личную сказку на один вечер, не хотела отпускать Лауру, потому что чувствовала, что может больше с ней и не увидиться. Девушка боялась, что история про Золушку, с которой её так любили сравнивать в детстве, окажется реальностью и все, что было в неё жизни, как та самая карета окажется полным разочарованием, иными словами — тыквой. — Могу я тебя чаем угостить? Посидишь в гостях, познакомишься с моими родителями, м? Третьякова глядела на неё с надеждой и верой в то, что они ещё хотя бы час проведут вместе. — В следующий раз, хорошо? А он будет, я тебе обещаю. Сейчас у меня завалы на работе и, скорее всего, я на время покину страну. Как я тебе говорила ранее, у нас время от времени проходят показы в разных странах. — такого расстройства Маша не испытывала давно. Лаура уедет, а значит связь оборвётся, значит и общаться после ей не захочется. — Я надеюсь, что ты держишь данные обещания. — Всегда держу. До встречи, Машунь, спасибо за прекрасный вечер. — вдруг в ладони оказалась какая-то картонка, как оказалось эта была визитка. — Это моя визитка, звони мне в любое время. — Лаура напоследок посмотрела на миловидное личико кареглазой, целуя ту в обе щёки. Привычный румянец стал еле заметно ложиться на щёки девушки, поэтому та опустила голову, глядя в пол. — И тебе, Лаур, и тебе… Только сейчас девушка поняла, что осталась абсолютно одна, как это было почти все её осознанные годы жизни. Лаура покинула её, а Маша в свою очередь, поспешила домой, торопясь поделиться с матерью этой мини-сказкой, устроенной загадочной брюнеткой.