***
За прошедшие два года в доме и в кафе мало что изменилось. Из работников к ним прибавился только один официант. Никто не ушел и все продолжали спокойно работать в дружном коллективе. Потомства пока больше ни у кого не прибавлялось. Хёнджин с мужем решили, что на ближайшие годы им хватит одной дочери, которую они будут окружать безраздельной любовью. Феликс с Хамсу еще не были готовы. Омега по прежнему мечтал обрести истинность со своим горячо любимым мужем. И лишь после этого заводить детей. Чимин по выходным, которых он, как многодетный, выбил себе аж три дня в неделю, устраивал дома настоящий детский сад. Маленькие Мины оставались дома, Лили приходила с папой на работу, Эми заводила Джона и бежала на учебу, а мама привозила Саран. Иногда даже удавалось вызволить Мингу из лап его отца. И вот в этой толпе малышни, Чимин чувствовал себя, как воспитатель самого лучшего детского садика в мире. Они играли в школу, больницу, паровозики, устраивали пикники в парке или притворялись посетителями кафе, приставая к Феликсу и новенькому официанту с требованиями подать то одно, то другое. Неотъемлемым участником каждой игры всегда был Момо. Крутя хвостиком, пёс не уставал радоваться тому, как оживленно в их доме. В такие дни, когда Чимин был максимально счастлив с толпой детишек наверху, Юнги тоже был в очень хорошем настроении. Он выполнял привычные действия с удовольствием и легкостью. Хоть он и любил свое дело, но за годы однообразных дел, оно казалось начинает наскучивать ему. Но в выходные Чимина, душа альфы наполнялась радостью. Искренней любовью к каждому моменту и делу. Будь то готовка, обслуживание клиентов или изобретение новых десертов. А дети? Дети росли. Все вместе. Иногда ссорились, порой дрались, но потом непременно мирились и обнимались. Саран учила Лили играть в куклы, хотя той были больше по душе мальчишеские игры. Старшие мальчики опекали Джона, но тот и сам мог позаботиться о ком угодно. Мальчик был бойкий, как его мама и сильный духом как отец. И вот теперь, когда Чонгуку было уже шесть с половиной лет, а Лили, как самой младшей — два с половиной — все они сдружились уже более осознанно. Пятилетний Намджун привык к частым гостям и воспринимал Лили, Джона и Саран, как своих лучших друзей. Его первая очарованность дочерью Хёнджина давно прошла и теперь он заботился о девочке, как и об остальных членах своей бандитской группировки. Хотя самого арбузного омегу Джуни по прежнему обожал и искал с ним встречи при любом удобном случае. Хосок за эти два года очень привязался к Мингу. У молодого альфы в пятнадцать лет стал прорезываться запах. Свежий мандариновый аромат. И теперь маленький омега и вовсе не хотел расставаться с ним. Но Ли Ён растил из Мингу приемника. Поэтому парень не всегда мог приезжать к Минам. Чаще ему приходилось усиленно учиться в школе, брать дополнительные уроки и впитывать отцовскую науку ресторанного бизнеса от самых азов. Но было несколько раз, когда Хосочку альфа был просто необходим. Однажды омега шлёпнулся со стула и сильно растянул запястье. Чимин, заткнул гордость за пояс и умолял Ли Ёна, чтобы тот отпустил сына к ним с ночевкой. Проведя ночь в одной кровати с истинным, на утро Хосочек уже мог самостоятельно держать ложку. А потом близнецы подрались в парке из-за качели и их альфам пришлось помогать пережить боль от тумаков. Чонгук тогда поучал своего: — Ты так сильна хотел покачаться? Надо было посто мне сказать. Я бы нашел для тебя дугую качелю. Не надо обижжать Хосоки. — Он пелвый натял! — возразил Тэхён, подставляя вихрастую голову под заботливые поглаживания истинного. — Нет, — серьезно ответил тот. Чонгук хоть и любил своего омегу больше всех на свете, справедливость для него была превыше всего. — Я видел, Тэтэ. Это ты к нему полез. Тот надулся, но от альфы не отодвинулся. Честность Гуки иногда обижала его, но даже своим четырехлетним умом Тэхён понимал, что это к лучшему. И что ему очень повезло иметь такого брата. Поэтому и в этот раз он быстро смирился с его правотой и уже через минуту пошел извиняться перед близнецом. Хосок, который уже и думать забыл о каких-то там ссадинах, сидел на полу напротив Мингу и учил того играть в шахматы. Парень, хоть и умел невероятное количество разных вещей, вникнуть в эту простую игру всё никак не мог. Но Хосочек-упрямое создание. Он пообещал истинному, что обязательно научит его. Вот и учил. А парень большую часть времени просто умилялся, глядя на своего маленького улыбчивого омегу и иногда специально прикидывался, будто чего-то не понимает. Тогда Хосок, активно жестикулируя, быстро-быстро объяснял своим, всё еще не очень четким произношением. В общем было весело. Но в рабочие дни Чимина в доме было очень тихо. Маленькие Мины были в садике или у бабушки, а Лили оставалась дома с дедом или отцом. Постоянные смены уровня шума и радости в доме-кафе помогали Юнги ценить каждое из этих состояний. После пары дней затишья было так приятно вновь слышать неугомонный детский смех и топот. Но на следующее утро с еще большим удовольствием он окунался в спокойный, тихий рабочий процесс.***
Но вот прошло несколько месяцев и теперь Чимину с Юнги предстояло решить, что делать с детишками на время отъезда. Это был первый подобный «отпуск» от родительских обязанностей и им было немного стыдно взваливать на родителей заботу о своих ребятах на целую неделю. — Всего неделя? — удивилась Лиа, выслушав сомнения сына. Она пришла забрать дочь после очередного выходного в доме Минов. Девочка без сил льнула к материнской груди. — Не всего, а целая неделя, — покачал головой Чимин. — Так на долго мы их не оставляли еще. — Я думала вы возьмете дней десять, как минимум. Отдохнули бы хорошенько, раз уж летите. А кстати куда вы решили? — Юнги пока держит в секрете, — надул губы омега. — Но говорит, что всё рассказал папе. На случай если нужно будет связаться, у него есть адреса и телефоны. — Твой муж знает, что мне доверять такие секреты нельзя, — засмеялась Лиа. — Я бы обязательно всё тебе рассказала. А Бомсу не проболтается раньше времени. Умно — Очередной альфий заговор. — Это же здорово. Он старается удивить тебя, это дорогого стоит. — Да, я знаю, — улыбнулся Чимин, — и очень ценю это. Но мне же любопытно. — Ничего, скоро всё узнаешь. Когда вылет? — В конце недели. В субботу вечером. — Хорошо, ни о чем не беспокойся. Мы с отцом будем здесь. Эми и Хёнджин рядом, Феликс тоже уже хорошо справляется с детьми. Разберёмся. — Спасибо, мам! Мы в таком долгу перед вами. — Ой, вот только не говори глупостей, родной, — поднимаясь со спящей дочкой на руках, ответила та, — за последние годы вы столько сделали для всех нас, что можете уезжать на несколько месяцев и то будет мало. Усадив маму с сестрёнкой в такси, омега вошел в кафе. Здесь еще были последние посетители. Ли Ён с Мингу тоже собирались уезжать. — Я рассказал о нашем отъезде, — сказал Юнги, привлекая мужа к себе за талию. — А я попросил разрешения видеться с Хо, когда вас не будет, — Мингу умоляюще посмотрел на Чимина своими красивыми серыми глазами. — Конечно, — отозвался тот. — Более того, у меня будет к тебе просьба. Можем мы отойти? — омега глянул на его отца. Ли кивнул. — Слушаю Вас, — Мингу ростом был уже чуть выше Чимина, поэтому тот разговаривал с ним, как с равным. — Я не думаю, что с нами что-то случиться, но если вдруг… мало ли что бывает в пути, прошу тебя пообещать, что ты присмотришь за Хосоком. Он чувствительный мальчик, многое держит в себе. Ему необходимо внимание и много любви. — Да, я знаю. — Прошу, сохрани в нём эту доброту. И в будущем… — Чимин положил руку на плечо молодого альфы, — когда придет время, пожалуйста, Мингу, сделайте всё правильно. Ты понимаешь, что я имею ввиду? Парень торжественно кивнул. Волнение омеги передалось ему и по залу распространился легкий аромат мандаринов. — Спасибо, я доверяю тебе, мальчик, что мечтал о большой семье. Ли Ён казалось слышал весь их разговор, хоть и находился в другом конце зала. Потому что когда они подошли, тот сказал: — Мингу позаботится о Хосоке. И я всегда буду рядом. — Всегда? — уточнил Чимин. Ему всё еще бывало не по себе рядом с этим человеком. — Пока буду нужен, — исправился тот. — Спасибо, — кивнул омега. — Пора закрываться, — разрядил обстановку Юнги, глянув на часы-подарок Бомсу. Для остальных детей такого обещания брать было не с кого. Чонгук присмотрит за своим омежкой и без просьбы родителей. А тот глаз не сведет со своего альфы, это уж точно. За Намджуном, как единственным ребенком в семье, который не обзавёлся истинной парой с пелёнок, присмотрят взрослые-бабушка с дедом и Хёнджин. Вечером перед отъездом, они устроили небольшой ужин всей семьей. На этот раз собрались все. Даже Гон Ю смог пораньше уйти со службы. Правда весь вечер он был оккупирован Джоном и Саран. Почему-то маленькая Пак души не чаяла в этом строгом альфе. И очень любила играть с его сыном. Ей редко удавалось застать их вместе, поэтому на ужине сестренка Чимина без спросу уселась рядом с Гон Ю на один стульчик с Джоном. — Они точно будут парочкой, — громко шепнула Эми, подмигивая друзьям. — Саран настырная, как ее брат, — хохотнула Лиа. — Так что, если ваш сын ей нравится, то да, они будут парой. — Конечно нравится, — задрала носик Эми, — разве это рыженький мини-мистер может кому-то не понравится? Лили, которой было уже почти три, не выбирала себе любимчиков. Она села за столик ко всем мальчикам и оживленно поддерживала важные мальчишеские разговоры. Как бы Хёнджин не наряжал ее в платья и бантики, в душе эта тоненькая, но сильная особа, была некоронованным предводителем банды. — Лили становится всё красивее с каждым днём, — заглядевшись на девочку, сказал Чимин другу. — Не понятно в кого она такая, — усмехнувшись, ответил Хёнджин. При этом он хитро глянул на мужа. — В самого красивого папу на свете, вот в кого, — отозвался Чан и быстро поцеловал супруга в шею. Он знал, что его раскрутили на этот комплимент, но был совершенно не против. Альфа обожал своего мужа, свою дочь и всё что было с ними связано. Намджун издалека посмотрел на них и тихо вздохнул.***
Перед сном все четверо детей обложили родителей на кровати. — Мы тут не поместимся, — смеялся Чимин, чуть не падая на пол, — вы уже такие большие! — Расскажи-ка нам сказку, папуля, — попросил Юнги, приютившись с другого края. Волшебное слово сработало и дети моментально улеглись между родителями, тесно прижавшись друг к другу. Момо тоже забрался на кровать и перебрав все шесть пар ног, выбрал самые удобные и улёгся на них. Чонгук потрепал лохматого друга по голове и, приобняв Тэхёна, приготовился слушать. — Сказку? — в голове омеги сейчас было столько мыслей о том, как бы чего не забыть перед отъездом, какая может быть сказка? Но дети так смотрели на него, что ему ничего не оставалось, кроме как согласиться. — Пра драконав каких-нибуть, — шепотом попросил Хосок, который больше всех любил страшные сказки, хотя и боялся их тоже больше всех остальных братьев. — Про драконов, так про драконов, — Чимин сделал глубокий вдох, чтобы сосредоточиться. Юнги приглушил свет лампы на тумбочке. Комната погрузилась в сказочный полумрак. — Пап, — тихо сказал Намджун, который прижимался спиной к омежьей груди, — твое селдце так сильно бумкает! Не бося, мы рядом и защитим тебя от длаконов. — Фу-ух, ну всё, тогда я спокоен, — погладив сына по плечику, отозвался омега. — Спасибо, малыш! И он стал рассказывать. Всё как обычно начиналось с далёкой страны, где драконы не давали проходу мирным жителям. Но в итоге фантазия рассказчика завела слушателей в дебри каменных джунглей и там, посреди высотных домов, автомобильных развязок и рекламных щитов, четверо героев победили самого могучего дракона. — И он пиватился в щенотька, — сонно заключил Тэхён, уткнувшись носиком в грудь Чонгука и крепко обнимая его вокруг талии. — Да, и тогда наши славные герои взяли его к себе домой, чтобы научить хорошим манерам. Момо приподнял уши: «А что опять я-то?» Но Юнги потянулся и погладил его по голове. — Все заснули, — прошептал он, улыбнувшись мужу. — Драконы всегда безотказно срабатывают. Тебе нужно записывать эти свои истории. — Будет время-запишу, — кивнул Чимин. Он и сам уже несколько раз подумывал об этом. — Давай перенесём их по кроватям, а то всю ночь пиннаться будут.***
Утром, попрощавшись с детьми и родителями, Юнги дал последние инструкции Хамсу и Феликсу. Они оставались за главных в кафе. — Сейчас не сезон, так что много посетителей не будет, — похлопав официанта по плечу, заверил шеф. — Да в курсе мы, — усмехнулся тот, — это не первый наш рабочий ноябрь. — А вам не пора уже? — вмешался Хёнджин. — Ага, летите уже отсюда! Займитесь делом, — подхватил Феликс и подтолкнул Юнги к выходу, где того ждал Чимин с чемоданом. — Пока, ребят, — тот послал друзьям воздушный поцелуй. Феликс изобразил, что поймал его и тут же приложил к своей заднице. Чимин безнадежно закатил глаза и махнул рукой на смеющихся друзей.***
Это были Филиппины. А точнее-один из небольших скалистых островков, в высоких каменистых ущельях которого теснились уединенные маленькие домики. Вокруг бунгало разливалась не очень глубокая бирюзовая вода и буйствовала изумрудная растительность. До соседних домиков можно было добраться только на лодке либо вплавь. А скалы, высотой от двух до десяти метров, укрывали легкое строение от посторонних глаз. Ближайшая деревня, в которой располагался основной отель с ресторанами, бассейнами и прочими прелестями цивилизации, находился в получасе спокойного пути на лодке. Добравшись до одного из таких домиков, который Юнги снял для них на ближайшую неделю, пара окончательно выбилась из сил. Долгий перелет, регистрация, плавание, всё это затянулось на многие часы. Но оно того стоило. — Это похоже на уголок рая! — восхищенно проговорил Чимин, когда они в одних плавках распластались на своем бамбуковом крыльце. Под ногами размеренно плескалась вода, убаюкивая тихими звуками. — Как ты вообще нашел это место? — Слышал о таком чуде природы, как тур-агентство? — хохотнул альфа и потянулся, разминая уставшие плечи. — Я попросил подобрать что-то красивое, романтичное, подальше от посторонних глаз. — Идеально, — омега потянулся за поцелуем. — Давай окунёмся, а потом уже целоваться будем. Скоро стемнеет, — сказал Юнги и быстро соскользнул в воду. — Вредина, — засмеялся Чимин и спрыгнул вслед за ним, раскидывая высокие брызги. Вдоволь поплескавшись в теплой соленой воде, они, теперь уже окончательно обессилевшие, выползли на маленький причал, который служил одновременно и крыльцом. — Поесть надо, — заслышав урчанье в омежьем животе, сказал альфа. Но пока он переодевался и сооружал лёгкий ужин из принесённых с собой продуктов, Чимин заснул. Вместо кровати здесь был тонкий аккуратный матрас застеленный светлым бельем. Вообще весь интерьер бунгало сочетал в себе комфорт привычных отелей и эстетику тропических хижин. Юнги поставил плетеный столик-поднос на пол рядом с постелью и забрался под бок супругу. Тот лишь приподнял руку во сне, обнял мужа, покрепче прижал к себе и, почмокав губами как младенец, продолжил спать. — Чимини-и, — тихо позвал альфа. — М-м? — это сонное создание еще подавало признаки жизни. — У тебя слюнка течёт, — глупо хихикнув, сообщил Юнги. У него самого сон куда-то пропал и так хотелось немного поболтать, обсудить дорогу, место, план действий. Ведь завтра, а то и сегодня ночью начнется гон. Он уже чувствовал головокружение и все остальные его признаки. — Ну и пусть течет, — Чимин чуть улыбнулся, не открывая глаз. Омега уже понял — тот будет докапываться до него пока окончательно не разбудит. Он знал своего мужа, как облупленного. Да и чувствовал сейчас его внутренний задор. Может океанская вода так его подзарядила? — Хочешь я накормлю тебя, как птенчика? — Э-э… Будешь срыгивать мне червяков? — Почти, — кивнул Юнги, радуясь, что омега не отвернулся с просьбой дать ему поспать. А ведь имел на это полное право. — Буду кормить фруктами и ягодами со своих губ. — Хочу, — конечно он хотел. Кто бы не хотел? — Тогда приподними голову, я подложу еще подушку. Тот повиновался. — Сам тоже кушать не забывай, — попросил он. — Если захочешь покормить меня в ответ, не стесняйся. — Хорошо, но для этого мне нужны силы, — сказал Чимин и просительно приоткрыл губы. В свете небольших уютных светильников, омега выглядел невинным и соблазнительным одновременно. Чуть усиленный предтечный медовый запах придавал ему еще больше притягательности. Оторвав листочки от клубники, Юнги прикусил ее широкий край и приблизился к мужу. Тот по-прежнему держал глаза закрытыми, но почувствовав аромат и легкое прикосновение, обхватил ягоду губами. Альфа протолкнул лакомство внутрь и нырнул туда кончиком языка. — Прости, не удержался, — сознался он, быстро выпрямившись. Омега открыл глаза и одобрительно улыбнулся. Но ничего отвечать не стал. Он с удовольствием прожевал угощение, облизал губы и вновь раскрыл их, ожидая следующей порции. На очереди был кусочек банана, потом долька спелого персика и вновь клубничина. — Ты меня с ума сводишь, — отрывисто выдохнув, сообщил кормящий. — Перестань быть таким соблазнительным. Хотя бы пока. — Я тут ни причём, — пожал плечами птенец. — Мы с тобой знакомы вот уже десять лет. Ты видел меня всякого: сонного, лохматого, больного и в приступе ревности. Но раз, после всего этого, ты до сих пор не сбежал, значит с тобой чуток не всё в порядке. Просто ты, дорогой, — он поднялся и теперь сам поднёс кусочек персика к губам мужа, — немного ку-ку. В смысле: влюблён. — М-м, — ухмыльнулся тот, разжёвывая сочный фрукт, — спасибо за диагноз. Вот и я думаю: не можешь же ты и правда быть таким очаровательным все эти десять лет. — Вот закончится этот гон и посмотрим. Может я опять стану для тебя чудищем болотным. — Не станешь. Я уверен. — А я всё-таки немного волнуюсь. На следующее утро, как и ожидалось, началось то, ради чего они проделали весь этот долгий путь. Обезопасив себя от возможной беременности, Чимин отдавался альфе по первой же просьбе. И в ответ сам брал также по первому же желанию. В течение двух суток они были полностью, абсолютно открыты друг другу, сплетаясь не только телами, но и душами. Домик порой казался им слишком маленьким и под покровом ночи они выходили за его пределы. Совокуплялись в скалах, на тонкой полоске песка между камнями, в воде и даже на крыльце, которое не сделало никому ничего плохого. А ведь Чимин просто не успел во время забежать внутрь после обнаженного купания под луной. А потом, после одной, особо продолжительной сцепки, Юнги ненадолго отключился, чем до чертиков перепугал Чимина. Тот, собрав все силы, которых было лишь на то, чтобы встать и доковылять до двери, собрался грести в деревню за помощью. Но к счастью, альфа очнулся и слабо позвал мужа, уже переступавшего порог. — Всё в порядке, — сказал он, приподнимая голову. Омега бросился к нему. — Пить хочешь? Или поесть? Ты измотан! — Как и ты, — отозвался тот, вновь плюхаясь головой на подушку. — Да я-то нормально, — отмахнулся Чимин. — Лежи, я быстро. Придумаю нам перекус. Интересно сейчас утро или вечер? Среди этих скал не поймёшь. — Утро вроде, — глянув в окно, сообразил Юнги. — Когда мы были в сцепке, было темно. Не мог же я проваляться в отключке весь день. — Нет конечно, — открывая консервированную говядину, заверил его омега, — всего несколько минут. Но я испугался, капец просто! Такого с тобой еще не бывало. — Угу, попользовал ты меня знатно, — укоризненно хохотнул Юнги. Он приходил в себя и уже мог сесть. — Ох, а как же спина устала! Ты что, по мне ногами ходил, пока я без чувств валялся? — Это наверное от напряжения. Сколько часов мы …? — Не знаю, но долго, ага. — Вот! Давай, ешь! — Чимин принес полный поднос еды. Они заранее запаслись съестным, чтобы можно было несколько дней вообще не выходить из хижины. Тут было мясо, правда не свежеприготовленное, но вполне съедобное и вкусное, хлеб, овощи, фрукты и большая кружка сока. Так же омега достал из небольшого холодильника бутылку воды. — Как думаешь, уже закончилось? — спросил Чимин, тоже с жадностью набивая голодный желудок. — Надеюсь нет, — отозвался альфа, запивая бутерброд соком. — Хочу еще немного… хочу чтобы ты еще раз побывал во мне. — Но мы ведь и так уже трижды менялись местами. Твой зверь-то не особо жалует это, как я понял по его рыку. — В последний раз он тоже получил удовольствие, — заверил мужа альфа. — Теперь, для закрепления эффекта, нужно его еще разочек… — его брови многозначительно дважды скакнули вверх. — Ну ты и коварный, — закатил глаза омега, — против самого себя козни строишь. — Ничего подобного. Это чучело меня в фарш превратило, не желая расцепляться. Так что пусть приподнимает свой хвостик и отрабатывает. — Юнги-я! — покраснев, возмутился Чимин. — Что за ужасные пошлости ты говоришь? — А что такого? Я так думаю. — Ладно, — обмахиваясь раскрытой ладонью на манер веера, согласился омега, — я с радостью еще разочек рискну жизнью и заберусь к тебе… под хвостик. Но только давай немного отдохнём. «Немного» заняло всю первую половину дня. Проснувшись от ярких солнечных лучей и отдаленных восторженных криков соседей, отдыхавших в противоположном конце лагуны, Юнги почувствовал, как его вновь охватывает внутреннее нетерпение. Миссия по размножению не была выполнена. Зверь внутри недовольно ворчал, сетуя на то, что он тут старается изо всех сил, а потомство так и не было заделано. — Чимини, — позвал альфа, тряся любимого за плечо. Тот крепко спал и не реагировал. — Без сознания что ли? — забеспокоился Юнги и еще раз хорошенько потряс. Но внутренняя сущность увидела возможность и тут же решила ею воспользоваться. Сам не понимая почему это делает, Юнги уложил мужа на живот и разведя его ноги чуть в стороны, устроился между ними. Спящий не реагировал. Он слишком устал за эти дни и провалился в такой глубокий сон, что даже стрельба из пушки вряд ли бы его разбудила. Но вот крепкий альфий член вошел в него, сделав несколько уверенных толчков и стал активно двигаться. Эффект оказался весьма ободряющий. — Что за…? Постой! — спохватился Чимин, уже чуть было не отдавшись желанию, накатившему так же внезапно как и пробуждение. Ведь течка была еще в разгаре. — Зачем стоять? Ты лежи, любимый, лежи и наслаждайся, — сбивчиво ответил Юнги. Он, быстро двигая тазом, придавливал омегу к постели всем своим весом, сжимал его ягодицы сильными руками и покрывал шею мокрыми, жадными поцелуями. — Не кончай, — между стонами выпалил Чимин. — Я не принял таблетку. Не… не вздумай кончить в меня! — Да ладно тебе. В порыве альфе было не до таких мелочей. Он хотел отделать этого омегу до очередного изнеможения. До громких, самозабвенных стонов. Чтобы он кричал и извивался под ним. Чтобы понёс его ребенка… — Нет! — приказал сам себе Юнги и резко замер. — Да-а, — к этому моменту Чимину уже стало всё равно, лишь бы альфа не останавливался. Было слишком сладко, чтобы переживать о чем-то. — Нет, милый, соберись, — выскальзывая из влажного, тесного пространства, произнес Юнги. — Мы ведь хотели убедиться в истинности. А для этого не должно быть сомнений, что… — Ага, — отозвался Чимин, чуть приподнимая зад, чтобы не выпускать окончательно плоть мужа из себя, — не должно быть беременности. — И вообще, ты мне пообещал… — Покрыть своего альфу? Ох, какой же ты! К вечеру этого дня и гон и течка закончились. На обоих навалилась усталость, а также боль в мышцах и в промежности, та, которая почти не ощущалась в процессе. Они немного поплавали в теплой, почти горячей воде возле своего домика и вернулись в постель. Но сон не шел. — Возможно утром ты проснёшься и не захочешь видеть меня, — с беспокойством сказал Чимин. — Ага, а тебя будет тошнить от моего запаха. — Угу… Знай, я люблю тебя, даже если стану говорить гадости. Мы переживем этот момент. — Иди ко мне, Чимини, — Юнги крепко обнял супруга и они постепенно уснули. Проснулся омега от щекотки. Легкой, едва ощутимой, на кончиках пальцев ног. Юнги лежал рядом, но в прямо противоположном направлении. Его голова находилась как раз у ног Чимина. В воздухе ощущались их смешанные ароматы. Вполне приятные и пока не раздражающие. Но сердце резко упало от первых слов мужа: — Ты такой уродливый, — он рассматривал и трогал мизинец на левой ноге супруга. — Ты так считаешь? — переспросил Чимин приняв эти слова на свой счет. — Ну конечно. Такой пухлый, кривенький коротышка. Омега готов был расплакаться, так это обидно звучало. Ведь сам он не чувствовал ни капельки разочарования или неприязни к альфе. — Но знаешь что? — мягко погладив ступню любимого и придвинув ее к себе, спросил Юнги. — Что? — буркнул Чимин, готовясь услышать очередную гадость. — Я люблю его таким. Пусть он выглядит как странный инопланетный червячок, но я всё равно обожаю его. — Кого? — не понял омега, но в этот момент альфа поцеловал его мизинец, а потом покрыл поцелуями и все остальные пальцы захваченной ноги. — Твой дурацкий мизинчик, — Юнги развернулся и опустился на подушку рядом. — А ты что подумал? — Что ты меня назвал уродливым коротышкой, — признался омега. — Ой, ну и дурак, — засмеялся альфа и, кряхтя как старый дед, накинулся на мужа с медвежьими объятиями. Истинность прошла проверку. И этот факт заставлял их целый день радоваться жизни, как никогда. Они много плавали и резвились в воде, прибрались в домике и вкусно позавтракали. После полудня посетили деревню, чтобы пополнить запасы и позвонить домой. Трубку снял Хёнджин. Он порадовался за друзей, но сказал, что не нужно было лететь за тысячу кэмэ, чтобы проверять такую очевидную вещь. — А как у вас? Как дома и в кафе? — сменил тему Юнги. — Всё отлично, — ответил тот. — Ваши бандиты сегодня уехали к Бомсу и Лиа. Мать сказала, что у нее срочная работа и поэтому все заночуют там. — Все здоровы? — Да, говорю же-отлично. Дети в полном порядке. А вот кое кто тут у нас… — он хохотнул и немного замялся. На фоне послышался голос Феликса. — Дай сюда, я сам скажу. — Что такое? — альфа с беспокойством посмотрел на мужа рядом. Тот тоже нахмурился. — Шеф, привет, — официант звучал веселее чем когда бы то ни было. — Можно Чимина? — Он рядом, говори, — строго сказал Юнги. — Ладно. В общем сегодня утром Хамсу порезался. Ничего страшного, обычная царапина, но представляете, я почувствовал его боль! — омега сказал это с таким восторгом, будто речь шла о выигрыше джек-пота в национальной лотерее. — Это было так явно, что я выронил поднос. Ладно хоть тот был почти пустой. — А потом? — Чимин приблизился к трубке, чтобы его было хорошо слышно. — Когда ты подошел к нему, боль утихла? — У него да, у меня не очень. — А-а! Феликс, поздравляю!!! Вы смогли, — а потом перевел взгляд на Юнги, — это ведь похоже на то, как всё начиналось у нас?! — И что, теперь ты счастлив? — кивнув, спросил альфа. — Не совсем. Теперь я хочу срочно сделать ребёнка. — Тише ты, — шикнул где-то рядом Хёнджин, — тут же посетители. — Простите. — Так сделайте, — сказал Чимин, улыбаясь до ушей. — У нас с Хамсу сейчас как раз начинается обеденный перерыв… Можно воспользоваться вашей спальней? — Ты совсем ох… — начал было Юнги, но Чимин его перебил. — Можно! Любитесь и размножайтесь, дети мои, — произнес он торжественно. И бросив взгляд на мужа, добавил, — только не забудь потом белье поменять, иначе Юнги вам обоим головы открутит. По пути в хижину они обсуждали истинность друзей. — С самой свадьбы Феликс мечтал об этом дне, — сказал Чимин, — почти три года, представляешь? — Но я не видел, чтобы они прям так уж старались. Даже метку альфе он впервые поставил лишь недавно. — Ну я тогда предложил им не торопить события, а просто доверять друг другу. — Ты у нас уже гуру, да? Юнги продолжал работать вёслами, а Чимин свои приподнял и задумался. — Если у них всё получится и Феликс забеременеет, то у их ребенка будет счастливая судьба. А что если и мы сообразим еще одного счастливого малыша? Мы что, рыжие чтоль?! — Прям тут? В лодке? — хмыкнул альфа, глянув на ребристое дно судёнышка. — Ну нет уж, — пихнув любимого в коленку, Чимин налёг на весла. — Я бы хотел сделать всё идеально. — Чтоб у ребенка было все прекрасно с самого-самого начала? Еще до его собственного начала? — Да, именно так!***
Так и получилось, что Чимин и Феликс забеременели одновременно, буквально в один и тот же час. И не нужно быть провидцем, чтобы со всей уверенностью сказать, что все девять месяцев они будут не разлей вода, ведь такие вещи сближают. А может быть они стали до невозможности близки по какой-то другой причине? Ну что ж, время покажет. Чимин, в силу своей природы и повышенной восприимчивости, уже с первых дней перенял нрав пузожителя. Юнги хорошо помнил эту особенность мужа, поэтому старался оградить его от острых предметов, держать подальше от края причала и отгонял насекомых, когда те только появлялись в поле зрения. В последний день перед отъездом домой, пара решила вдоволь поплавать, понежится в воде. На закате в их лагуну заплыло семейство скатов. Они совершенно не боялись присутствия человека и спокойно плавали рядом. Юнги гладил их по широким скользким спинам и восхищенно радовался этому волшебному знакомству. — Идём, Чимини, потрогай, — позвал альфа. — У них такая приятная кожа. — Нет-нет, спасибо, — омега отплыл метров на десять и ни в какую не соглашался касаться этих монстров с размахом крыльев в полтора метра. Но вдруг, один из скатов, еще совсем маленький, проплыл рядом и нежно прошёлся своим гладким плавником по предплечью Чимина. Нужно было слышать этот визг! Омега пулей выскочил из воды, вбежал в домик и, дрожа, спрятался под тонкое покрывало. — Чего так раскричался? — смеясь, альфа вошел внутрь вслед за мужем. — Ты же никогда не боялся животных. — Оно… это не животное, — мотнув головой в сторону океана, надулся Чимин, — это скользкое морское чудище… бррр. — Они же безобидные. — Зато противные. Красивые, конечно, но лучше я полюбуюсь издалека. А еще лучше-на картинках в чонгуковой энциклопедии. Спасибо! — Ладно, иди сюда, — Юнги присел рядом и притянул любимого к себе на колени. Тот обвил его шею руками, как маленький ребенок и уткнулся носом за ухо. Ощутив сильные альфьи руки на своем теле и теплую, еще влажную грудь, к которой можно прижаться, омега наконец-то перестал дрожать. — Чую, это будет весёлая беременность, — признался Чимин. — Заранее прости мне все выкрутасы.***
Что ж, так оно и было. В последующие месяцы Чимин сильно изменился. Он стал больше пользоваться косметикой, подолгу прихорашиваться перед зеркалом и носить украшения. Порой он не мог спокойно пройти мимо витрины, залюбовавшись своим отражением. И даже не стеснялся признавать вслух, что он стал нереально хорош. Домашние к этому относились с юморком и обожанием, ведь беременный омега был воплощением нежности к своим родным и близким. При всей возросшей самовлюблённости, детей и мужа, он любил еще больше. А вот на работе дело обстояло иначе. Омега стал менее терпимо относиться к ошибкам коллег, отвечал на вопросы с неохотой и перестал уступать лакомые заказы другим. Альфы, чуя его усиленный беременностью аромат, по началу проявляли большое внимание: предлагали подвезти, пообедать вместе или пытались дарить небольшие подарочки. Но каждый смог убедиться на своем горьком опыте, что с Чимином такие штучки не прокатят. Кому-то хватило одного строгого взгляда, другому-пары ласковых, третьему пришлось съездить коленом по достопримечательностям. Но в итоге омегу зауважали еще больше и теперь не только за высокое качество работы, но и за характер. — Жаль, очень жаль, что Вы берёте полный декретный отпуск, — сказал директор в последний рабочий день Мина. — Целых три года мы должны будем обходиться без Вас. А я ведь подумывал назначить Вас главным архитектором мелкого промышленного строительства. — Три года, два месяца и семь дней, — поправил руководителя Чимин, складывая личные вещи со стола в портфель. — Мне очень приятно, что Вы так цените мою работу, но я-в первую очередь родитель. И семья — самое важное в моей жизни. — Понимаю, да, — кивнул собеседник. — А на место главного архитектора, я бы порекомендовал Кима. Он мало говорит, но прекрасно справляется с ответственностью и трудными задачами. — Да? Хорошо, я присмотрюсь к нему. В последние пару месяцев омега ушел во все тяжкие. Так как беременность не доставляла ему, в отличии от Феликса, никаких трудностей в передвижении, Чимин много гулял по магазинам, посещал салоны красоты и баловал себя изысканной кухней. Благо за последним далеко ходить было не нужно. Юнги готовил ему всё, чего бы тот не попросил. А больше всего времени он проводил со своим братом по счастью. Оба пузатика с утра выходили на прогулку и не переставая трещали о том о сём. Потом вместе завтракали, занимались с детьми, делали разные мелкие дела в кафе, но при этом постоянно, безостановочно о чем-то говорили друг с другом. — У тебя на языке мозоль еще не образовалась? — как-то раз перед сном поинтересовался Юнги. Он не то чтобы сильно устал от болтовни омег, а интересовался чисто из любопытства. Ведь не понятно же, о чем можно болтать с одним человеком вот уже восьмой месяц подряд? — Хм, ты хочешь меня обидеть или на что-то намекаешь? — Чимин научился не отвечать на глупые вопросы. — Намекаю? — растерялся тот. — Ну да. — Нет, я просто… вы столько всего обсуждаете. Не устали еще друг от друга? — Не устали, — отозвался омега, поглаживая кожу лица полукруглыми движениями снизу вверх. Он сидел перед зеркалом в просторной футболке. Животик мило выпирал, придавая Чимину вид самой уютной сладкой булочки. По крайней мере в глазах альфы он выглядел именно таким. И тут до Юнги отдаленно дошло. — Погоди, а на что я мог намекать, упомянув твой язык? — Ну как же, — пожал плечиком омега, — у нас уже давно не было близости из-за срока, — он ласково погладил упругую округлость с самовлюбленным созданием внутри. — И помнишь, я сказал тебе: если будет невмоготу, только попроси и я доставлю тебе удовольствие любым доступным способом. — Не-не, пока всё в моготу, — необдуманно хохотнул Юнги. Но тут же пожалел о сказанном, потому что Чимин так посмотрел на него через отражение, что совесть альфы резко бросилась с обрыва. — Не хочешь меня, да? — со слезами в голосе проговорил беременный. — Видимо я стал слишком толстым и не красивым, что ты даже мысли о сексе не допускаешь. Понимаю, что уж… — он натурально всхлипнул и потянул подол футболки вниз, прикрывая коленки. — Кому нужен такой неуклюжий, раздутый шарик? Наверное проще самому справиться, пока принимаешь утренний душ. Ничего, я не осуждаю. Продолжай… — Ты чего такое придумываешь? — опешивший альфа не знал, смеяться ему, плакать или апплодировать стоя, нахваливая блестящую актерскую игру своего благоверного. Но тот и не думал выходить из образа, продолжая лить скупые слёзы и дуть красивые губы. — Не придумываю я, а просто пытаюсь понять, почему за три недели ты ни разу не попросил обласкать тебя хотя бы руками. Разлюбил видимо. Угу… — Если это всё диктует тебе ребёнок, то у меня с ним будет серьезный разговор сразу после появления на свет. — Не вздумай угрожать малышу, он тут ни причём. Он-то все время внутри меня, не то что некоторые… — омега многозначительно окинул мужа тяжелым взглядом. — Боже, Чимин, да ты превосходный актер! — всё же засмеялся альфа. Тот встал от зеркала и утерев наигранные слёзы, великодушно поклонился. Потом тоже засмеялся и присел на край кровати рядом с любимым. — А если серьезно, — сказал он, нежно поглаживая гениталии мужа через одеяло, — хочешь? Я ужасно соскучился. — Да разве ж я могу отказаться от такой радости? — поспешно выпутываясь из одеяла и белья, откликнулся Юнги. Потом он провел теплыми ладонями по бёдрам омеги снизу вверх, задирая края футболки и вызывая мурашечные пупырки.— Только учти, я собираюсь делать с тобой всё то же самое. Так что подумай хорошенько, как ты хочешь: руками или всё-таки расцеловать тебя? Прищурив на несколько секунд хитрые глаза в притворном размышлении, Чимин ответил: — Да.