The Same Dragon

      Холодно. Ветер пронизывает до самых косточек, и ты можешь ощущать его каждой частичкой тела. Холод этого края передаётся словно не только физически, но и ментально. С ощущением стужи в тебя как будто проникает вся злость, обида всего народа на богов Селестии и весь мир за границей страны, таящаяся в душах каждого из Снежной. Однако истинная ярость течёт лишь в венах вышестоящих должностей, народ же больше живёт по «указанию» Царицы: наша страна велика, значит велик и правитель. А если он велик, то и его идеалы правильны. Если он ненавидит всё за стенами Снежной, то и нам стоит придерживаться того же. Люди, проживающие здесь свои жизни, не ведают нравов, идеалов остального Тейвата, и под влиянием Царицы даже не желают этого делать.       Коломбина расслабленно сидела за столом, положив голову на скрещённые руки, мелодия из её уст раздавалась эхом в огромном белокаменном зале, пронизанным колоннами по периметру. Её пение дополняло общую гнетущую атмосферу помещения, где всегда проходили собрания. — Ты должен знать своё место, — презренно донеслись слова Скарамуччи в сторону Тартальи. — Ты низший среди нас, так что твои недовольства совершенно неуместны, заткнись уже.       Скарамучча терпеть не мог Тарталью, это было взаимно. Он никогда не ставил Чайльда себе вровень, и статус этого парня всегда давал повод напомнить об этом парой язвительных фраз. Но на самом деле его слова имели смысл, ведь Тарталья — одиннадцатый, самый последний из Фатуи. Однако это не мешало парню не соблюдать «манер приличия» по отношению к старшим соратникам, ему давно было плевать. Он уже в их числе, и пока что его место не претендовало на замену кем-то более подходящим. — Ты отправишься в Ли Юэ по той же причине, что и Синьора была направлена в Мондштадт. На самом деле, если бы она была не родом оттуда, я бы мог направить за Сердцем Бога и тебя, однако именно она знала эту местность и личность Архонта, ей это явно далось проще, — медленно покачивая вино в стакане то в одну, то в другую сторону, низким басом проговорил Пьеро. — Я совершенно не понимаю, как такой безмозглый мальчишка может являться Архонтом. Ах да, это ведь теперь не является таковым. Я справилась с этим слишком легко, — промолвила с издевательским тоном восьмая из предвестников. — В Ли Юэ спокойная обстановка, и, скорее всего, Гео Архонт не будет и подозревать, что на его Сердце Бога могут посягнуть. Возможно, тебе получится и без применения силы добыть его, однако если возникнут проблемы, ничего не мешает тебе забрать его силой, — с наставнической улыбкой сказал Пульчинелла. — Если не хитростью, то силой он этого точно не сделает. Уже вижу его провал, — стоя, скрестив руки и закинув голову, Странник с презрением посмотрел на Чайльда.       Чайльд стоял в стороне ото всех, оперевшись спиной на стену и прикрыв глаза. Он привык к такому отношению. Нахождение в данной организации позволяло выполнять его требования и желания, поэтому он не жаловался. Постоянные сражения, кровопролитные битвы, из которых Тарталья выходит победителем — это в какой-то степени было допингом для него, смыслом продолжать двигаться дальше. Задания от Фатуи, в которых он мог обнажить свои клинки, давали возможность выплеснуть всю бурлящую энергию внутри себя. Царица восхищала его своим могуществом, и его высокая должность льстила ему. Он любил быть в центре внимания, любил публику. И даже презренное отношение некоторых из предвестников нравилось Чайльду. — Так уж и быть, с тем, что вы направили меня к Архонту, у которого, как вы говорите, легче всего получить сердце Бога, я как нибудь смирюсь. Так когда же я выдвигаюсь? Не терпится поскорее перестать видеть ваши лица, увы, они уже успели мне наскучить, — оттолкнувшись от стены и потянувшись всем телом, громко заявил Чайльд. — Одна встреча с вами, а вы уже вгоняете меня в уныние. — Нелепость. Ты? Уныние? Это сочетание, как по мне, вообще невозможно представить, — мягким тоном, расплывшись в улыбке, обратился к парню Дотторе. — Сейчас. Корабль отправляется в Ли Юэ через час. Хотя в принципе, у тебя даже есть немного свободного времени, чтобы в последний раз повидаться с семьёй. Можешь идти, мы закончим собрание без тебя, — сделав глоток, приказал Пьеро. — Пха, вы мне дали возможность лишь мимо дома пройти мельком, если смотреть по времени. Не особо пунктуально с вашей стороны. Вы же знали, что я не откажусь, да? — достав ручные часы из кармана и увидев время, сказал Тарталья. — Мне еще раз напомнить тебе о том, что ты в принципе не имеешь права на отказ? — поправив касу, рявкнул Скарамучча.       Тарталья вскинул руки, проигнорировав его слова, и, засунув их в карманы, направился к выходу. Странник лишь недовольно фыркнул на такое поведение, воздержавшись от лишних слов вдогонку. — Если он не справится, думаю, тебе позволят его наказать, — Синьора вальяжно поднесла руку к лицу, наблюдая за происходящим. — Приказы раздаю здесь я. Оставьте его.       Слова Пьеро были последним, что услышал Тарталья, после чего двери зала с грохотом захлопнулись за его спиной. Он спускался по винтовой лестнице, у которой отсутствовали перила, каждый шаг отдавался эхом. Эта комната словно была тем же залом заседаний Одиннадцати Предвестников Фатуи, только в несколько раз выше и шире. Здание, отведённое для деятельности данной группировки, не являлось Заполярным Дворцом, где проживает Царица. Оно отведено отдельно для проживания и сборов Одиннадцати Предвестников. Главная комната совещаний находилась на верхнем этаже башни, а вот весь нижний этаж был отведён под комнаты всех членов из одиннадцати и огромного обеденного зала. Лестница спиралью спускалась словно куда-то в глубину, в саму бездну, и Тарталья бы явно так и думал, если бы был здесь впервые. Каждый раз он уходит с собраний первым, каждый раз в одиночестве и пугающей тишине, прерываемой стуком каблуков. В первые разы парень с детской радостью спускался вниз, и вызваны эти чувства были тем, что он, Аякс, как его назвали при рождении, состоит в самой приближённой к Царице группировке. После своего первого собрания он с неутолимой страстью рассказывал отцу о впечатлениях, и молодой человек видел, что тот был искренне горд за него, хоть и чувствовал некую тревогу в душе за сына. Сейчас же это стало обыденностью.       В отличие от прошлых лет, сейчас вместо всего этого Тарталья испытывал трепещущее чувство от предвкушения поездки: за границей Снежной он побывает впервые. И у него появится много историй, которые он сможет рассказать в кругу семьи, сможет присылать гостинцы своим родным, так же никогда не видевшим и не слышавшим ничего, кроме родной земли. Дом Тартальи находился на самой окраине города, так как их семья была из числа самых бедных. Раньше их дом стоял на божьем слове и оставлял желать лучшего, но благодаря добротному заработку, юноша смог привести поместье в неплохой вид. Изначально он вообще предлагал всей его семье переехать ближе к центру, в явно дорогой особняк, и казалось бы никто не против, кроме отца. Он не хотел покидать своё место из-за близпротекающей реки сразу за домом, вечно покрытой льдом, где всё своё детство, что помнил Чайльд, он провёл с отцом в процессе подлёдной рыбалки. И семья не стала настаивать на переезде, понимая, что это, всё-таки, бесполезно.       Сильнее укутавшись в пальто, дойдя слегка заснеженной тропинкой, Чайльд уже приближался к знакомой ограде дома. Было раннее утро, поэтому в их доме вероятнее всего бодрствовала только заботливая мать, готовящая что-нибудь съестное на завтрак. Дом был немаленьким из-за того, что семья у парня большая: четыре брата и две сестры. Их жизнь протекала нелегко, так как отец часто лежал в горячке или страдал мучительными головными болями, забота о семье легла на мать и старших братьев с сестрой. Однако никто не жаловался, им нравилось жить скромно и тихо, как полагалось, в основном, всем семьям на окраинах города. — Есть кто неспящий? Ма-атушка, снова трудишься с самого утра, — стараясь как можно тише открыть входную дверь, чтобы не разбудить ненароком младших, Чайльд вошёл в дом. Мама Чайльда уже вовсю бегала по дому, готовя обеденный стол к завтраку. — Сынок, как давно я тебя не видела. А ты чего так рано? — с улыбкой спросила женщина, не отрываясь от готовки. — На самом деле мне поступил приказ отправиться за границу на задание, в Ли Юэ. Я пришёл повидаться с родными перед отъездом. Только вот, видимо, посчастливилось увидеть мне только тебя, это немного грустно, — с печалью в голосе пробормотал Чайльд, садясь за длинный обеденный стол из чёрного дерева, покрытый скатертью шоколадного цвета. На пустом столе в центре красовались только-только зажжённые свечи, огонёк которых покачивался от выдыхаемого Тартальей воздуха. — Ты снова надолго пропадёшь? Но ты же обещал почаще приходить и играть с нами, братик… — из-за угла коридора, сонно потирая один глаз, и держа плюшевую игрушку в другой руке, прошептала Тоня, младшая сестра Тартальи. Из-за её спины спотыкаясь выбежал такой же сонный Тевкр, который уже через мгновенье упал в объятья старшего брата. Третий брат, Антон, гордо стоял позади сестры, обиженно скрестив руки и не желая подойти ближе. — Ты обеща-ал, так почему не держишь своё слово? Ты сам говорил, что это самое плохое, что можно было бы сделать, и говорил такого не делать, но ты такое делаешь! — завопил младший, качаясь в крепких руках Чайльда. — Ну не кричи ты так громко, весь дом на уши поднимешь. Ещё и отца поднимешь, а потом придётся слушать его ворчанье. И тогда нас уже никто не спасёт, — смеясь, проговорил Тарталья, трепля волосы мальчишки, — я привезу много-много подарков по возвращении, и когда буду в Ли Юэ, тоже буду слать гостинцы всем своим младшим. Я же твой самый крутой старший брат, да?       Тевкр обиженно покивал головой, постепенно смиряясь с тем, что он не сможет вот так удержать брата на подольше. Двое младших так же решились подойти к Чайльду, чтобы обнять. Мать смотрела с умилением на своих детей, протирая тарелки, после чего, словно опомнившись, взяла приготовленный и уже завёрнутый обед. — Мне правда жаль, что я не накормлю тебя хорошенько перед отъездом, но возьми хотя бы это. Хоть я и взяла обед для одного из старших, к моменту, когда они пойдут в академию, я успею сделать ещё один, — она положила упакованную еду на стол, немного поправив узелок ткани, в которую та была завёрнута. Подобная ткань позволяла сохранить тепло еды в уже привычных холодных условиях Снежной, — не забудь взять с собой побольше тёплых вещей. — Да там же лето круглый год, о какой тёплой одежде может идти речь. Я вообще ничего с собой брать не планирую кроме огро-омного количества моры, на которое я смогу купить всё необходимое уже на месте. Не зря ж я высокая шишка, да, мелкие? — продолжая обнимать младших, с радостью в голосе сказал Чайльд. — Да ладно, и там вообще нет снега? Не верю… — с искренним удивлением спросил Антон. — Вот так вот, нет — и всё на этом. Ладно, мне пора собираться, я итак слишком задержался здесь, корабль рискует уплыть без такого прекрасного пассажира как я, а потом мне прилетит по голове от моего начальника за то, что я не просто задание не выполнил, а даже не смог отплыть вовремя, — погладив каждого из трех детишек по голове, сказал Чайльд, вставая из-за стола, попутно прихватив с заботой приготовленный обед. — Хорошей дороги, сынок. Попрощайтесь с братом, он же правда торопится, по нему видно.       Младшие почти синхронно помахали старшему рукой, пока тот стоял у двери выхода. — И я привезу вам игрушек из-за границы на то огромное количество моры, которое мне выделили, обещаю, — подмигнув братьям, сестре и получив одобрительные улыбки, Тарталья покинул дом.       Он действительно любил своих младших всем сердцем. И совсем не хотел бы их никак разочаровывать. Поэтому то, что он состоит в организации Фатуи, знают только его родители и старшие. Хоть Чайльд и был постоянно в Снежной, то, что он был постоянно занят воспитанием новобранцев, мешало ему посещать семью чаще. Остальные предвестники были заняты обычно более важными поручениями, и опираясь на то, что Тарталья являлся младшим и низшим из них, ему свалили всю работу с новоиспечёнными. А ещё его поставили главным в обучении новых бойцов, придерживаясь того, что этот юноша любил быть в центре внимания. Вот пусть и радуется восхищенной публике.       На выходе парня уже ждал конвой, так как отъезд в другую страну обычно сопровождается какими-никакими вещами. В лицах охраны отразилось легкое удивление тому, что Тарталья отправляется абсолютно налегке, но расспрашивать об этом было не в их компетенции. Сев в крытую повозку, юноша в последний раз окинул родной дом тоскливым взглядом. Не то, чтобы он испытывал неимоверную грусть, он был очень даже рад отправиться за границы Снежной. Просто Чайльд слишком сильно любил это место, чтобы уехать, не испытывая ни капли горечи.       По прибытию в порт Снежной, Тарталья так же заметил, что корабль уже практически готов к отправлению. Если смотреть по времени, то ещё бы пара минут, и судно тронулось бы в путь без него. — Ахах, о Царица, я думал, мы не успеем. Лучше бы вы меня немного поторопили, на всякий то случай, — сказал парень подчинённым, почёсывая затылок и немного смеясь, — сколько людей направлено со мной? — По приказу Первого из Предвестников вы направляетесь одни, чтобы не создавать суматохи. Если понадобится, то подчинённые Фатуи из Ли Юэ в срочном порядке могут быть вызваны вами, — строгим, заученным тоном голоса отчеканил главный в конвое. — Хм, и вправду, направление слишком большого количества людей может показаться подозрительным. Ну хоть одного бы со мной отправили, чтобы слишком скучно не было, — хоть Тарталья и сказал это, сам он явно радовался тому, что едет один. Как бы он не любил купаться в лучах восхищения подданных, всё-таки даже это способно надоесть. — Ладно, вы свободны, идите уже.       Чайльд уже поднялся на довольно-таки полупустой борт. Таковым он казался только в плане людей, ведь почти всё пространство корабля было заполнено огромным количеством аппаратуры: технологии Снежной были довольно востребованы во всём Тейвате, и Ли Юэ не был исключением. Поспешно пройдя в свои покои в главном помещении корабля, парень приземлился на диванчик из чёрной кожи, раскинув руки вдоль спинки и прикрыв глаза. «Надеюсь, гидро глаз бога спасёт меня от морской болезни» — это первое, о чём тот подумал, ведь на корабле в столь дальнее плаванье он отправляется впервые.       Почему-то сейчас ему захотелось вновь взглянуть на свой глаз бога. Не снимая дар богов с ремня, он медленно погладил поверхность большим пальцем руки, от чего тот немного откликнулся бликом света, исходящим изнутри. Кроме глаза бога, Чайльд так же обладал и глазом порчи стихии электро, дарованным Фатуи. К нему юноша прибегнул только один раз в своей жизни, во время тренировки со старшими по званию, дабы проверить совместимость. И тот раз крепко-накрепко запомнился физической болью в каждой клеточке тела, от чего желание использовать глаз попросту улетучивается с каждым разом, когда он вспоминал о первой попытке. Если честно, то парень искренне хотел верить, что его собственных сил хватит для того, чтобы не прибегнуть к глазу порчи.       «Вряд ли я смогу хотя бы просто подремать, так что, возможно, стоит скоротать время за прочтением информации о Гео Архонте».       Утром этого дня в самом начале собрания Пьеро сказал, что в каюте уже лежала вся известная информация о нём, с которой Чайльду стоило бы ознакомиться, дабы ускорить поиски архонта. Из собственных знаний в голове Тартальи было только то, что в Тейвате существует семь регионов, и пока что Ли Юэ, город контрактов, значится самым спокойным после Мондштадта, города свободы. Только вот Мондштадт уже повержен по плану Фатуи, сердце их бога уже было в руках Царицы.       Книжный шкаф, что стоял рядом с диваном, был полностью пуст, за исключением некого справочника с информацией, собранной Фатуи, в котором было всё про Ли Юэ. Не вставая с дивана, Чайльд дотянулся до средней полки и, перебирая пальцами по краю книги, взял её. «Гео Архонт является старейшим из всех семи Архонтов. Среди местных его так же называют Властелином камня, однако во время Великой Войны Архонтов было принято называть его Мораксом. На данный момент ему около шести тысяч лет, он является первым и единственным Архонтом Ли Юэ…» — Окей, по сути, если найти статую семи Архонтов в Ли Юэ, я примерно смогу увидеть его внешность, если тот, конечно, не ссохся с тех времён, — выявил Чайльд. «…Одни прозвали его богом коммерции, ведь мора названа в честь его имени — «Моракс». Учёные же назвали его богом истории, так как он видел развитие всех семи королевств с самого их сотворения. Будучи чужеземцем, неудивительно называть его древним именем, однако, население Ли Юэ в наше время привыкло звать его Властелином Камня…» — Серьёзно, если он вдобавок к такому описанию и выглядит не особо приятно, то я не был бы рад жить под его предводительством. Как же нудно… Каким образом я смогу втереться к нему в доверие с моим багажом знаний? А если забрать сердце бога силой, то каким, мать его, образом? Жил себе шесть тысяч лет, победил в войне Архонтов, и тут я, со спокойной душой смогу выполнить своё поручение? Ладно, видимо, это задание не такое уж и лёгкое, каким всем кажется, — немного понуро пробормотал Чайльд. «…Сила Моракса славится больше всего сотворёнными гигантскими скалами в районе города. Изначально они были массивными копьями, которые Гео Архонт метал с особой лёгкостью, жестокостью и беспощадностью во время Войны Архонтов. Данное явление названо «Гневом Скалы». Однако, с течением времени, эти копья окаменели, обросли растительностью и стали великими скалами Ли Юэ…» — Они отправили меня на верную погибель, придурки…       Пытаясь выцепить ещё что-нибудь о Гео Архонте, Чайльд потерпел поражение. Вся остальная книга была посвящена контрактам Ли Юэ, главным экономическим очагам, обычаям и традициям. И совершенно пустой ноль по нужной теме, кроме рассказов в самом начале справочника. Наскоро пролистав остатки страниц и убедившись в этом ещё раз, Тарталья с недовольством швырнул записи на край дивана, скрестив руки на груди и нахмурившись. Из всего прочитанного можно выявить только несколько вещей:

Гео Архонт был первым и единственным.

Он обладал всеобъемлющим знанием, мудростью и силой.

На данный момент ни одна душа не знает, где именно находится Архонт, хотя люди и хотят верить в то, что их любимый бог все врёмя проводит среди смертных, охраняя округ Ли Юэ.

      Тарталья открыл глаза и взглянул на обед, захваченный из дома. Видимо, идея отвлечься от нагнетающего настроя на еду, показалась ему привлекательной. Встав с дивана, Чайльд подошёл к столу, где оставил кулёк. Развязав узелок, кожей пальцев он почувствовал ещё сохранившееся тепло, передавшееся от ткани. Как только он открыл коробку, запах запечённой курочки, приправленной овощами, ударил в нос, пробуждая волну нарастающего аппетита в желудке. Парень с удовольствием принялся за еду: в процессе службы он на самом деле не особо то часто и ел, увлекаясь поручениями. Однако, даже домашнее блюдо, приготовленное с заботой, не помогло ему хоть на некоторое время забыть про Архонта.       «Не густо», — пронеслось в голове юноши.