Девы и Любовь

В зале зеркал было довольно людно. Ученики возвращались из клубов и с факультативных занятий, болтали на ходу, шумели, иногда создавали даже очереди к зеркалам или неприглядную толкучку, едва не доходящую до драки. Ренни стояла у стенки на входе в зал и мялась в нерешительности. Пусть она и собиралась идти снова проверять Медб, сейчас уверенности в ней было меньше, чем утром, а людей в Саванакло — больше. Насколько Ренни успела понять, это общежитие вполне оправдывало свою репутацию. И если уж сам староста предупредил, что лучше туда не соваться, может, так оно и было? Конечно, по его же словам, стоило упомянуть Медб, и все бы наладилось, но где гарантия, что местные ей поверят? Ввязываться в драку не хотелось, однако проверить принцессу было все же надо. В конце концов, за весь день она так и не перезвонила. И если окажется, что в общежитии её по-прежнему нет, придётся что-то делать. — О, Макинтош? Какая приятная встреча. Я как раз хотел тебя увидеть. Ренни повернулась на знакомый бархатный голос. Щеки, кажется, вмиг покраснели, а дышать стало труднее. И вовсе не из-за количества людей, заполонивших зал. — Добрый вечер, Ваше Высочество, — поздоровалась она. — Вам что-то нужно? Почему-то после утренней встречи со старостой Саванакло, это приветствие показалось ей каким-то…нелепым. По правде говоря, они ведь действительно в школе, а не при дворе. И после дня, полного суматохи, разговоров об играх, перепалок, в которых не было места этикету, вдруг возвращаться в этот далёкий мир реверансов и расшаркиваний? Одно дело, если бы все здесь так общались, но вот картина: в одном углу зала парни толкаются и обругивают друг друга самым отборным жаргоном, а в другом — Ренни боится поднять глаза и называет своего старосту «Ваше Высочество». — Мне? Нет, боюсь, это тебе что-то от меня нужно, — Маллеус снова наградил её своей очаровательной озорной улыбкой. Ренни старалась не смотреть на его лишний раз, чтобы не раскраснеться еще больше, но от этого старания выглядела только глупее. Отводила взгляд и снова поднимала. Ещё и ресницами хлопала, как дурочка. Хотя Макинтош полностью отдавала себе отчет, что влюбляться только во внешний вид — глупо, она ничего не могла поделать с чувством фанатичного обожания чужих сверкающих глаз, острых ушей и вкрадчивой улыбки. Мысленно она умоляла Маллеуса сделать что-нибудь этакое, чтобы она немедленно и бесповоротно в нём разочаровалась. Тогда бы и красота его так не терзала девичью душу. — И что же мне от Вас нужно? — осведомилась Ренни. — Это, — с торжествующим видом Дракония вложил в её руку что-то круглое. — Как я и обещал, защитный амулет для твоей подруги. Ренни опустила глаза на свою ладонь. Небольшое металлическое украшение довольно грубой работы, с маленьким зеленым камнем в середине — вот, что дал ей Маллеус. В петельку сверху легко поместилась бы веревочка или цепочка, чтобы оберег можно было всегда носить на шее. — Серебро? — уточнила Макинтош, проводя большим пальцем по украшению. — И магический камень из Долины Шипов. Вы сами его сделали? — Ты так легко определила материалы, — удивился Маллеус. — Но ты права. Я никогда не занимался изготовлением украшений, так что может выглядеть не особенно изящно. Однако, полагаю, тебе известно, какими исключительными свойствами обладают изделия, закалённые в огне дракона. Можешь не сомневаться в том, что эта безделушка поможет твоей подруге избавиться от «назойливых чар», о которых ты говорила. — Правда? — Ренни ошеломлённо взглянула на Маллеуса. — Вы так далеко зашли ради этого… Я думала, Вы просто дадите какой-нибудь совет… — О, не стоит переживать, — Дракония выглядел чрезвычайно довольным собой. — Для меня это сущий пустяк. Как хороший староста, я должен заботиться о своих людях. Я даже рад, что ты обратилась ко мне с подобной просьбой, ведь такая возможность редко выпадает. — Ох… Я даже не знаю, как отблагодарить Вас за это… — Едва ли тебе будет легко преподнести мне что-то равноценное, — хмыкнул принц. — Так что не волнуйся. Для меня будет достаточно, если ты просто останешься на моей стороне. — Вот оно что… Я никогда не забуду Вашей доброты, Ваше Высочество. Ренни вновь посмотрела на амулет. Теперь она даже не знала, куда ей следует отправиться прежде — в Скарабию, или же в Саванакло. Пожалуй, в Скарабию пройти было явно проще и безопаснее, да и в Саванакло можно было пойти уже вдвоём с Эдной. А потом, если окажется, что Медб не вернулась, сразу же вместе побежать её искать. — Как странно, Макинтош, — заметил вдруг Маллеус. От его спеси уже не было и следа. Он выглядел серьезным и словно даже немного печальным. — Я думал, что твои тревоги уйдут, когда я помогу тебе с амулетом. Но это выражение снова на твоём лице. — К-какое выражение? — Такое… — Маллеус задумчиво приложил пальцы к подбородку, подбирая нужные слова. — Такое напряженное. Ты хмуришься, но не похоже, чтобы ты злилась. Словно ты много о чём-то думаешь. И то, как ты поджимаешь губы. Я бы сказал, ты постоянно чем-то обеспокоена. Макинтош недоверчиво изогнула бровь. Такие наблюдения она ожидала услышать скорее от Алисы. Дракония же не производил впечатление человека (или фейри), который особенно вглядывается в чужие лица. Впрочем, возможно, он и правда пересказывал чьи-то слова. Помнится, днём ранее Маллеус и Алиса неплохо поладили. Может, им удалось встретиться снова и поговорить… Только почему-то на этот раз не об архитектуре, а о Ренни. — Ну… Не могу сказать, что Вы ошибаетесь, — призналась та. — Я беспокоилась о своей подруге, которой нужен этот амулет. И также теперь я беспокоюсь о своей принцессе. С самого утра я не могу с ней связаться или найти её где-нибудь. — Ты ведь говоришь о Медб Дейрдре, верно? Я видел её сегодня утром, перед занятиями. — Что?! — воскликнула Ренни, сразу же забывая обо всех правилах и приличиях. Кажется, она готова была сорваться с места и бежать за Медб, только бы Маллеус сказал, куда. — Где это было? Ты не знаешь, где она сейчас? — Кхм…- похоже, принц решил в виде исключения пропустить мимо ушей её грубость. — Мы встретились… В одном месте за пределами здания колледжа. Мы поговорили немного, и после этого я ушел… Однако чуть позже я видел, как она шла в сторону рощи за кампусом. Как я и сказал, это было утром, еще до занятий. — Пошла в сторону рощи за кампусом, — повторила Ренни, снова хмурясь, а затем с облегчением вздохнула. — Тогда хорошо. С ней всё должно быть нормально. Ох… Я думала, что сойду с ума. Теперь ей и правда хотелось просто рухнуть здесь же на пол и лежать, пока другие студенты не затопчут её ногами. Неплохой массаж получился бы. После всех этих происшествий и чьих-то дурацких выкрутасов — только помирать. Что вчера, что сегодня. — Я говорил Дейрдре, чтобы она не причиняла тебе лишних переживаний, но не похоже, чтобы она меня послушала, — сказал Маллеус. — Если бы я только знал, что вы её ищете, то сообщил бы сразу. — Ха! От кого я это слышу? Ты доставляешь больше всего проблем своими исчезновениями, и это тебя вечно ищут твои подпевалы по всему колледжу. Леона Кингсколар вступил в разговор неожиданно как для Ренни, так, похоже, и для Маллеуса. Непонятно было, подошёл ли он только что, или стоял тут уже давно, незамеченный из-за потока людей. — Надо же, Кингсколар. Я думаю, тому, кто постоянно пропускает занятия, и кого беспрестанно ищет несчастный Буччи, тоже не стоит ничего об этом говорить, — заметил Дракония с неожиданной улыбкой. — Себя в пример я и не ставлю. Только сказал, что ты лицемерная ящерица. — Какие громкие слова. Стоит только котёнку научиться мяукать, он уже норовит кусаться. Не боишься зубки сломать? Ренни стояла в замешательстве, молча глядя на эту внезапно начавшуюся перепалку. Стоило появиться Кингсколару, Маллеус будто тотчас же забыл о самой Ренни, хотя минуту назад так трогательно распинался о желании избавить её от тревог. Закрадывалось подозрение, что была все же доля правды в словах Леоны о его лицемерии. — Эм… Если я больше не нужна, то позвольте откланяться, — вставила она, даже не надеясь быть услышанной, просто чтобы не уходить молча. Это было бы совсем невежливо. Однако не успела она сделать и шага в сторону, как на неё всё же обратили внимание. — А, это же наша любительница придворного этикета, — усмехнулся Леона. — Я так понимаю, Медб ты не нашла? Может, стоит еще раз зайти к нам? Хоть погреешься перед ночью в своём склепе. — Вы двое знакомы? — чуть нахмурился Маллеус. — Ну да, — Кингсколар продолжал улыбаться. — Сегодня утром познакомились. И так приятно провели вместе время. Правда, Ренни? — Э…Я бы так не сказ… — Сомневаюсь, что Макинтош могла бы приятно провести время с таким дрянным котом, как ты, — перебил её Дракония. Вернее, было похоже, что он даже не собирался выслушать её ответ. — К тому же, тебе не стоит так фамильярно обращаться к благородной даме, с которой вы не столь тесно знакомы. — О, но она сама мне это разрешила. Разве я вру? — Леона бросил взгляд на Ренни. Радовало, что он хотя бы не забывал о её присутствии, но Макинтош уже поняла, в чём дело. Он просто нашёл повод для грызни с Маллеусом, которого явно недолюбливал. — Неужели ты единственный, кому она запрещает звать себя «Ренни»? — Леона даже коротко посмеялся. — Хотя, зная твою дурацкую привычку звать всех без разбора по фамилии, я бы сказал, что это ты — тот, кто чрезвычайно груб с благородной дамой. Разве не стоило бы прибавить хотя бы «леди» перед твоим «Макинтош»? — Что по-настоящему грубо, так это обсуждать благородную леди в её же присутствии, — слегка повысив голос, чтобы на неё точно обратили внимание, произнесла Ренни. — Что это такое? Передо мной два взрослых принца, и оба ведут себя как деревенские мальчишки! — А ты не далеко от правды ушла, — хмыкнул Леона. — Долина Шипов, считай, большая деревня. — О, если мне не изменяет память, то большую часть Закатной Саванны составляют незаселенные природные зоны, — вставил Маллеус. — Если я деревенщина, тогда Кингсколар, получается, и вовсе дикарь. — Молчать! — воскликнула она, и оба принца вздрогнули, а Леона даже прижал уши к голове. — Если география вам интереснее титула, то предлагаю обоим отказаться от короны и отправиться пасти овец. Если нет, то закройте свои рты. Раз уж хотите ругаться, то делайте это по крайней мере не в моём присутствии! Дракония и Кингсколар переглянулись. По выражению их лиц становилось ясно, что хотя бы отчасти, но Ренни удалось их пристыдить. Во всяком случае, даже если их не волновали манеры, обидеть Макинтош вряд ли кто-то из них хотел. Выслушав до конца её нотации, юноши демонстративно отвернулись друг от друга. Леона, похоже, собирался что-то сказать, но его прервал бодрый голос: — Ренни ругает кого-то, кроме меня? Я уже могу начать ревновать? Конечно же, это была Медб. Видок у неё был довольно неопрятный: мятая одежда, тут и там прилипшие листья, а волосы — страшно взглянуть. Они были полны не только листьев и травы, но еще и сухих веток, кусков коры, какого-то пуха и наверняка неудачливой живности, которая встретила свой конец в буйных кудрях принцессы. В остальном же, Медб выглядела веселой, довольной и отдохнувшей. Полная противоположность своей нервной фрейлине. Увидев впервые за день свою принцессу, Ренни ничего не сказала. Повернувшись к ней лицом, она скрестила руки на груди и наградила Дейрдре долгим, тяжелым взглядом. На её хмуром лице явственно читалось желание причинять окружающим всяческие страдания. — Ну, это… У меня просто телефон разрядился, — сказала Медб, в доказательство поднимая выключенный аппарат. Она всё-таки была не настолько наивной, чтобы не догадываться о причинах плохого настроения подруги. — И я случайно уснула там… Ну а вообще, это Деспина виновата, честно! Вон хоть у Маллеуса спроси! Она меня заманила… Ренни, ты злишься на меня? Не говоря ни слова, Макинтош подошла к принцессе и, ухватив её за ворот футболки, потащила за собой. Медб даже не пыталась сопротивляться или вырываться, но безуспешно лепетала какие-то оправдания, пока Ренни вела её к зеркалу. Короткая тусклая вспышка — и они исчезли в проходе к общежитию Саванакло. — А у них, похоже, довольно близкие отношения, — заметил Маллеус. — Завидуешь? — усмехнулся Леона. — Могу тебя тоже взять за шкирку и протащить по всему колледжу. — С тобой, наверное, так брат в детстве играл? — Мне хотя бы было с кем играть. Это с тобой тут общаться никто не хочет. — Ты заблуждаешься. Между прочим… — Маллеус слегка надулся. — С самого первого дня мы с леди Макинтош завели прочную дружбу. И как настоящие друзья, мы часто болтаем и оказываем друг другу помощь. — Что? — рассмеялся Леона. — Она выглядела не очень-то счастливой во время разговора со своим «дорогим другом». Ты уверен, что не выдаёшь желаемое за действительное? — Нет необходимости выглядеть счастливым при разговоре с другом. К тому же в тот момент, когда ты бесцеремонно ворвался в наш разговор, Макинтош доверительно рассказывала мне о своих невзгодах. Потому что друзья делятся друг с другом не только радостями, но и печалями. Чтобы тебе было известно. — О, мне это прекрасно известно, — улыбнулся Леона. — А знаешь, что мне известно еще? Что друзей не называют «Ваше Высочество» и не обращаются на «Вы». По-твоему, вы сможете стать близки, если она видит в тебе только принца? — Я просто не хотел торопить события. Не сомневайся, наше общение вскоре станет более неформальным. — Да уж, конечно, торопыга. Мечтай. Может, еще браслетик дружбы ей сплетёшь? — хмыкнул Кингсколар. — Ладно, некогда мне тут с тобой. Друзья, понимаешь ли, ждут. С этими словами Леона также скрылся в зеркале, которое вело к его общежитию. А Маллеус задумчиво посмотрел вслед. — Браслетик…дружбы? — пробормотал он, удаляясь в Диасомнию.