Девы и Любовь

Вид девчушки из Диасомнии, которая едва ли не за ухо тащила через всё общежитие грозную Медб, ни у кого не вызывал желания её останавливать. Студенты Саванакло только проследили глазами за её уверенным шествием прямо в комнату Дейрдре. Не лишним будет отметить, что последняя, пока её тащили, успела кое-кому пригрозить кулаком и даже провести пальцем по шее, обещая скорую расправу. В такой ситуации незнакомка из Диасомнии внушала только больше ужаса. Наконец девушки скрылись за дверью на втором этаже. Только теперь Ренни соизволила отпустить свою принцессу, но говорить с ней все равно не начала. Она села на кровать, закинув ногу на ногу, и устремила на Медб свой тяжёлый взгляд, который сейчас казался еще более устрашающим из-за действительно плохого настроения Ренни. Впрочем, Медб и без лишних слов и объяснений знала, чего от неё ждут. Если бы сейчас перед ней была не подруга, а родная мать, Дейрдре даже не подумала бы оправдываться. Королева Элен была слишком часто и слишком сильно недовольна своей дочерью. Ей даже не было смысла что-то объяснять — Медб ни в одном из сценариев этой жизни не могла быть права в глазах королевы. А впрочем, нет, могла — в том, где она внезапно превращается в кроткую и очаровательную девочку в розовом платье, которая во всем подчиняется своей матери. Вот только мама не учитывала, что даже в сказках Данброха принцессы так себя не ведут. Даже в сказках они сражаются с медведями, разбивают вражеские корабли, берут армии под свое начало и с мечом в руках отстаивают свою честь. Медб совершенно не могла понять, почему Элен ждала от неё этой кротости и пушистости, хотя и сама была дочерью гор и лесов Данброха. Ренни, в отличие от матери, никогда не желала, чтобы Медб стала другим человеком. Как она сама говорила, ей было нужно лишь «чтобы Медб действовала в рамках общепринятой морали» и не более того. Ренни…пожалуй, в самом деле искренне беспокоилась о самой Медб, и вовсе не ждала, чтобы та стала удобной. И потому теперь Медб было самую малость, самую капельку стыдно. — Сейчас я расскажу, как всё было, — напустив на себя серьёзный вид, начала Дейрдре, опустившись на пол. Который оказался чище, чем Медб его запомнила. — Кхм… Этим утром я проснулась необычайно рано. Яркие лучи солнца словно пронизывали меня насквозь своим жаром. Я не могла не вспоминать о прохладе и тумане нашей родины, и эта тоска об отчизне повергла меня в пучину беспроглядной печали. И тем не менее, хотя душа моя терзалась горем, я встала и отправилась на занятия. Ренни закатила глаза и вздохнула, однако Медб не стала обращать на это внимание. — Я пришла в столовую, намереваясь дожидаться там моих сердечных подруг, но произошло то, чего я никак не ожидала. Та девушка из Игнихайда, про которую я рассказывала, уже ждала меня возле дверей, — Дейрдре вела рассказ торжественно и драматично, не забывая, когда это нужно, жестикулировать. — Она сказала мне, что мой дорогой Идия узнал о моей любви и теперь желает встретиться со мной. Я даже не подозревала, что эта бессовестная девица собирается заманить меня в ловушку! А потому я доверилась ей и была нагло обманута. Она отвела меня в заброшенное здание за школой, сказав, что якобы Идия ждёт меня там. Но стоило мне зайти внутрь, как вдруг! Откуда ни возьмись налетели призраки, и принялись шуршать, визжать, атаковать меня магией, толкаться, кидаться вещами… И в конце концов от страха я упала в обморок. А когда очнулась, был уже вечер. И я тут же отправилась назад в общежитие. Медб с невинной улыбкой посмотрела на Ренни и похлопала глазами. Однако в холодном взгляде Макинтош не читалось даже отблеска доверия ко всей этой истории. — Значит, ты упала в обморок от страха, — подытожила она. Медб с готовностью кивнула. И вновь, вместо лишних слов, Ренни только наклонила голову и наградила подругу скептическим взглядом. — Ну ладно, ладно, — хмыкнула Медб. — Не падала я в обморок. Она привела меня туда, и явно хотела, чтобы всё именно так произошло. Но я обошла всю заброшку, и нашла там только этого вашего Маллеуса. Мы поговорили немного, он мне помог догадаться в чем план Деспины, и тогда я уже сама заставила её войти внутрь, когда призраки снова появились. А после этого пошла в рощицу за кампусом, потому что на уроки идти мне совсем не хотелось, и настроение окончательно испортилось! Но, правда, правда, я не думала, что просплю до самого заката! Я надеялась подремать где-нибудь до обеда, ну чтобы на уроки не ходить, а потом вернуться. И телефон у меня сел, потому что я забыла его зарядить, вот… — Так сложно было написать, что ты собираешься пропустить уроки? — Ну… Я просто забыла, а когда вспомнила, что надо, то и телефон был уже разряжен. — Снова врешь. — Ну… — Медб отвернулась и крайне заинтересованно начала разглядывать каменную кладку стены, чтобы избежать препарирующего взгляда Ренни. — Это… Ну… Прости меня, ладно? Я так больше не буду делать. — Ты хоть себе представляешь, как я волновалась? Спокойный, почти даже скучающий тон. Усталый. Ренни не кричала, не ругалась, как пару минут назад на парней. Она как будто была просто…разочарована. — Может… Может, не стоило за меня волноваться, а? Что со мной случится-то? — Ах, разумеется. Тебя ведь ни пули не берут, ни магия, ни яды. А еще ты не ходишь без единой мысли за первым встречным-поперечным, кто позовёт тебя к Идии Шрауду или к бочке сидра. — Ну… — Медб надулась. — Было такое. Но всего один раз! И ничего ужасного не произошло. — В этот раз — нет. А что будет в другой? Написать одно сообщение — это абсолютно невыполнимо для великой и ужасной Медб Дейрдре? Ренни еще раз устало посмотрела на подругу и, вздохнув, опустила голову. У неё будто больше не было сил буравить её взглядом или что-то доказывать. Решив, что на этом экзекуция окончена, а Ренни просто сдалась и всё простила, Медб улыбнулась и поднялась на ноги. — Ну, ты, наверное, права, — легко согласилась Дейрдре. — Я больше не буду так поступать, правда, честно-честно. Так что, мир? Однако Ренни оттолкнула в сторону протянутую для символического рукопожатия руку. — Я не вижу никакого раскаяния с твоей стороны, — сказала она, вставая с кровати. — Ты только и продолжаешь повторять «Я так больше не буду, не буду», словно дитя. Знаешь, что, дорогая? Если ты хочешь, чтобы с тобой перестали обращаться, как с ребенком, то ты должна перестать вести себя, как ребенок. Это значит брать ответственность за свои действия и за то, какое влияние они оказывают на окружающих, потому что ты не просто девчонка из Данброха, ты будущая королева! И если тебе интересно моё мнение, то я не имею никакого желания идти за монархом, который списывает свои неудачи на случайность, забывчивость, который неспособен признать свою неправоту и который считает, что всё сойдёт ему с рук. Мир не лежит у твоих ног, Медб. И я тоже не буду. Медб удивленно посмотрела на подругу, так и замерев с протянутой рукой. У неё просто не укладывалось в голове, что такого произошло. Такое много раз случалось раньше. Убегала ли Медб из замка, творила ли что-нибудь еще «непотребное», Ренни всегда прощала её, немного позлившись. Теперь же вдруг она решила бросаться такими громкими словами, как будто произошло что-то необычное. — Я устала, — сказала Макинтош, снова отворачиваясь. Она сделала пару шагов в сторону, неспешно прогуливаясь по комнате, а Медб только молча наблюдала и слушала. — Неужели ты не понимаешь, что мы не в Данброхе, и здесь нет отряда рыцарей, чтобы искать тебя? Даже если с тобой якобы ничего не может случиться, как я могу просто наплевать на твоё исчезновение и заниматься своими делами? И дело даже не в том, что я твоя фрейлина, — Ренни повернулась и вновь заглянула Медб в глаза. — И даже не в том, что я боюсь королеву, или должна выполнять какие-то обязанности. Я попросту… Я люблю тебя, я дорожу тобой, я волнуюсь за тебя. А вот ты… — она снова отвернулась. — Ты, похоже, ни во что меня не ставишь. — Это не так! Конечно же, это не так! — воскликнула Медб. — Я признаю, что повела себя некрасиво, но не нужно вот так говорить…что я тебя ни во что не ставлю. Разумеется, я тобой очень дорожу. — Нет, — покачала головой Ренни. — Будь это так, ты бы хоть на секунду задумалась о том, как я отреагирую, когда ты вдруг перестанешь отвечать на сообщения и не явишься на уроки. Но ты этого не сделала. Ты говоришь, что твой телефон якобы разрядился, но я с самого утра звонила тебе, и звонки проходили. Ты попросту не брала трубку. В итоге, мало того, что ты и на секунду не задумалась о последствиях своего поступка, ты еще и решила солгать. Я уверена, ты не раскаиваешься ни на мгновение, и только ждёшь, чтобы я поскорее перестала нудеть и простила тебя. — Конечно, нет! Я обожаю слушать, как ты нудишь. — Что и требовалось доказать, тебе всё шутки, — фыркнула Макинтош. — И пары дней не прошло, а ты уже вытворяешь такое. Я боюсь представить, что будет дальше… И знаешь, что? Я не намерена тебя прощать. — Что? — Что слышала. Я не прощу тебя на этот раз. Однако, я хочу преподнести тебе подарок, — Ренни усмехнулась. — Отныне я не буду вмешиваться в твои дела. Ты ведь хотела быть свободной, чтобы никто не указывал тебе, как жить, и всё такое? Так вот, поздравляю, я больше не буду этого делать. И Эдна… Эдна никогда этого и не делала. Теперь можешь радоваться. А я пойду. Не обращая больше внимания на оторопевшую Медб, Макинтош быстрым шагом вышла из комнаты. Дейрдре сперва даже не поняла, что произошло. Ренни не кричала, будто бы не злилась даже, а просто…высказала парочку своих мыслей. У них и раньше случались конфликты, особенно когда они только-только стали компаньонками при дворе Данброха, но…всегда удавалось решить всё более-менее мирно. Прийти к какой-то договоренности. А сейчас Ренни даже не предлагала ничего обсудить. Просто взяла и ушла. Словно очнувшись, Медб бросилась к двери. Перевесившись через тросы на галерее, она увидела, как Ренни спешно покидает общежитие и крикнула ей вслед: — Я же извинилась, эй! Ренни! Вернись! Ронит Макинтош! Но единственное, что увидела Медб, прежде чем подруга скрылась с её глаз — неприличный жест в исполнении девочки, которую мама всегда ставила как пример для подражания. Дейрдре устало вздохнула и вернулась в свою комнату. — Ничего, — легкомысленно хмыкнула она, принимаясь искать зарядку для телефона. — Завтра она остынет и всё будет нормально. Внезапный уход Ренни, пусть Медб и старалась относиться к нему несерьезно, оставил на сердце холодный отпечаток. Медб даже сказала бы, что ей стало…страшно, если бы только ей вообще был ведом страх. Но всё же — это неуютное чувство, заставляющее поежится, передернуть плечами… Ощущение неприятного одиночества. У Медб никогда не было проблем с тем, чтобы оставаться одной. В той же мере, в которой она любила проводить время с другими людьми, ей нравилось и одиночество. Может быть, одиночество она ценила даже немного больше. Наедине с собой никогда нет правил и препятствий. Можно вволю наслаждаться чем угодно: книгами, едой, прогулкой… И никто не скажет, что неверно держишь осанку во время чтения, что ешь слишком быстро и слишком неряшливо, и что походка недостаточно женственная. Но в то же время, когда рядом был кто-то, кто принимал и не осуждал ни за что…это тоже было хорошо. Ренни и Эдна были как раз из таких людей. Они и сами были не прочь пробежаться по лесным тропам, вымазаться брусничным джемом, прочитать вслух одну книжку на троих, лёжа на покрывале посреди опушки. Вот только теперь всё было совсем не так, как в детстве. Что-то их неумолимо разделяло. В голове пронеслись слова Ренни: «Если хочешь, чтобы с тобой перестали обращаться, как с ребёнком, то перестань вести себя, как ребёнок». — Да можно подумать, я просила кого-то обо мне заботиться, — пробормотала Медб, открывая и закрывая ящики в поисках зарядки для телефона. — Или убираться в моей комнате… Хрен теперь что найдёшь, блин. Безусловно, после уборки и дышать стало легче, и просто…приятнее находиться в комнате. Но если бы Медб это было так нужно, она без проблем сделала бы уборку сама. И не искала бы теперь свои вещи вот так… Зарядка для телефона обнаружилась в её собственной сумке, с которой Дейрдре ходила на учёбу. Поставив же телефон на зарядку и включив его, Медб увидела 78 пропущенных звонков и 99+ сообщений от Ренни. С красочными описаниями того, что она сделает с принцессой, когда найдёт. И по правде говоря, Медб предпочла бы, чтобы она действительно это сделала и успокоилась. — И мне теперь бегать за ней, извиняться, что ли? — поморщилась Дейрдре, на автомате набирая «Прости меня, давай не будем ссориться». Сообщение было тут же прочитано — и демонстративно оставлено без ответа. — Вот сучка. Сняв наконец грязную одежду и кинув её на пол, Медб вытряхнула из волос листья и задумалась о том, что следует принять душ. Всё же, завтра ей предстоит найти Идию и снова попробовать к нему подкатить. А ведь может быть, что он испугался именно потому, что она была вся в траве? Точно, завтра нужно быть при параде. «Я в порядке, завтра точно приду на уроки», — написала она Эдне прежде, чем отправиться в душевые. — «И ещё, извинись за меня перед Ренни. Кажется, она не хочет разговаривать».