Браво, это Виски, как слышно?

      Гоуст всегда замечал мелочи. Даже такие, как у капитана Прайса, который перед каждой миссией каттером срезал сигару и прежде, чем закурить её, смаковал запах. Делал несколько затяжек, прокатывая дым по языку, а затем оставлял её на столе, погасив. Чтобы вернуться и докурить.       Как правило, Джон, возвращаясь на базу, даже не переодевался, чтобы продолжить свой ритуал. Весь в грязи и чужой крови он прикуривал сигару, прикрыв глаза.       Каждому из них нужна была отдушина. Мелочь. Действие, которое уже вшито в подкорку мозга.       Большинство из новобранцев после миссий уходили в бар за своими развлечениями, чтобы сбросить оставшийся адреналин. Часто были драки, но всё кончалось обоюдным рукопожатием.       Соуп, в отличие от всех, просто шёл к себе или туда, где можно было отмыться и надолго уснуть.       Гоуст же не позволял себе таких мелочей. Он шёл на миссии каждый раз как в последний, а по возвращении чувствовал только головную боль, потому что всегда думал, рассчитывал ходы. Мозги кипели, он не давал себе шанса расслабиться ни на секунду.       Быть может, он ошибался, и у него был ритуал. Каждый раз по возвращении он закидывался обезболивающим. Просто чтобы дать отдохнуть голове. И себе.       Вот и сейчас, сидя в вертолёте, он продолжает размышлять и просчитывать.       — Каково вернуться на родину? — Прайс чуть наклоняется в его сторону, чтобы Гоуст мог его расслышать.       — Куплю себе чай.       От ответа капитан довольно ухмыляется, качая головой. Привык к его сарказму.       Ласвэлл передала сведения, что на телефоны похитителей Вуд, после того, как они их забрали и передали ЦРУ, поступали звонки с разных одноразовых номеров. Всё, что объединяет эти «пустышки» — место, куда они сейчас направляются.       Англия. Заброшенный ангар вблизи города Крофт.       Сложно было сказать наверняка, будет ли там связной после того, как похитители перестали выходить на связь. Но они обязаны были проверить. Собрать информацию.       Шепард лично поручил Браво отправиться на задание незамедлительно, ему нужны были сведения о заказчике похищения.       — По возможности берём живыми, — Прайс поднимается с места, глядя на Соупа, и, повернувшись к Гоусту, заканчивает: — Собираем всё, что найдём.       Гаса оставили на базе, «привязав» к ноге Уиллоу. Как бы он ни был этим недоволен, это был приказ. Как и ещё один от Шепарда: не подпускать Вуд к технике и связи. Гоуст сделал пометку в голове — разобраться с этим после.       Он слышал её крики и негодование по поводу отсутствия ноутбука. Слышал также её шантаж, который она бросала помощнику Президента. Райли знал, что это не его дело. Но он подмечал любые мелочи…       В наушнике заговаривает пилот, предупреждая о месте назначения. Три минуты.       Соуп и Гоуст поднимаются на ноги, поправляя жилеты, проверяя оружие. Шея МакТавиша издаёт хруст — он разминает её, настраиваясь на высадку.       — Берём живыми, — произносит Прайс, когда задний отсек вертолёта начинает раскрываться.       Бёдра наливаются тяжестью, когда Гоуст принимает стойку, чуть присаживаясь, выбираясь из вертолёта. Они рассредотачиваются по точкам, разбегаясь. В наушнике шуршит связь — Прайс начинает раздавать команды.       Ладони, сжимающие винтовку, горят в перчатках. Они двигаются сквозь лес словно тени, почти беззвучно, каждый раз прислушиваясь к звукам.       Через несколько минут, когда лес начинает редеть, они замедляют шаг. Прайс вскидывает руку, целясь винтовкой, чтобы рассмотреть сквозь прицел виднеющийся ангар, который кажется заброшенным.       Ничего вокруг.       Ни машин.       Ни движений.       — Соуп, идёшь слева, Гоуст — справа. Я двигаюсь вперёд.       Сердце бьётся без колебаний. Почти спокойно. Гоуст уверен, что и пульс в порядке, даже несмотря на такой быстрый марш-бросок по лесу к объекту.       Всё, что он сейчас делал, было отточенными телодвижениями. Мелкие шаги. Взгляд. Поворот туловища, выставив перед собой оружие, ощущая его приятную тяжесть в предплечьях.       Краем глаза он следит за командой, которая также бесшумно двигается вперёд, рассредотачиваясь по зонам.       Гоуст притягивает очки ночного видения со шлема, и всё вокруг озаряется сине-зелёными цветами. Ангар закрыт, окон нет. Как только он достигает входа, то дожидается Прайса и Соупа, заканчивающих обходить периметр.       — Чисто, — проговаривает Прайс.       — Никого, — подтверждает МакТавиш.       Капитан хватается за ручку и глядит на Гоуста. И тот после кивка, как только Прайс раскрывает двери, врывается внутрь.       Прицел резко блуждает по пустому ангару. Вверх. Вниз. По сторонам.       Соуп обходит слева, двигаясь к середине.       — Гоуст, проверь, есть ли подвал, — командует капитан, пока тянется левее, к столам.       Никто из них не расслабляется, даже несмотря на то, что, на первый взгляд, здесь никого нет.       — У меня ничего, — проговаривает Райли, двигаясь к Прайсу.       И как только тот опускает оружие, зажимает кнопку рации.       — Хранитель-1, это Браво-6, — в полный голос произносит он, глядя на стол.       Соуп и Гоуст прикрывают его спину, всё ещё оглядываясь по сторонам, пока Ласвэлл не отвечает:       — Что у вас, Браво-6?       — Здесь никого, — отчитывается Прайс и поворачивает голову, блуждая взглядом по столу.       МакТавиш хватает журнал, лежащий на краю, и передаёт его Прайсу. Гоуст также что-то находит, нагибаясь к урне. Он достаёт пустую пачку сигарет и сломанные сим-карты.       Капитан изучает то, что ему передали. Тяжёлым взглядом он осматривает своих бойцов и глубоко вздыхает.       — Похоже, мы всё-таки что-то нашли, — отвечает в рацию. — Связной ушёл, но оставил следы. Теперь мы знаем, кто это.       — Что у вас, Браво-6?       Прайс кидает журнал и пачку на стол.       — Русские.

***

      Вертолёт приземляется на базе. Солнце ослепляет яркостью, отражаясь от луж только что кончившегося ливня. Вдалеке радуга вонзает свою подкову в воду — она почти потускнела, и Соуп останавливается, чтобы полюбоваться видом, бормоча по-шотландски.       Суматоху в глазах Гаса Райли замечает сразу, как только он подбегает к ним. Его футболка и армейские брюки мокрые, будто он бегал на улице, когда лил дождь.       — Капитан, — он выпрямляется перед Прайсом.       Саймон тут же напрягается. Ничего хорошего в его позе нет. Так отчитываются только о важном и неприятном. Даже по взгляду Гаса это заметно.       Прайс закидывает руку на плечо Гаса, чуть сжимая, словно успокаивая. Он хмурится и задаёт вопрос:       — Что такое?       — Я потерял Вуд.       МакТавиш резко разворачивается, прерывая любование радугой. Он делает пару шагов к другу.       — Как, чёрт возьми, ты потерял её на базе?       — Её не было ни на завтраке, ни на обеде, — сжимает кулаки Гас, — а когда я проходил мимо её комнаты, дверь была открыта. Её также там не было. Я всё обошёл, капитан…       — В переговорной смотрел? В компьютерной?       Гас мотает головой.       — После вашего приказа ночью там поставлены солдаты. Никто не проникал в помещения.       — Может, в воду прыгнула? — не сдерживается Соуп и тут же сжимает губы, когда на него глядит Прайс.       — Господи, только этого нам не хватало… — капитан сдавливает пальцами переносицу. — Не представляю, что сделает Шепард… — он мотает головой. — Нет… Что сделает Президент, если узнает, что мы потеряли его дочь. Гоуст, Соуп…       Можно было не договаривать. Всё стало понятно.       Они даже не успевают уйти в оружейную, чтобы сдать снаряжение, как нужно отправляться искать эту занозу в грёбаной жопе.       Никто на базе не знает, что эта девушка является дочерью Президента. Для всех она персонал, работающий здесь. Всё держалось в секрете.       Он выругивается, ступая твёрдыми шагами к зданию. Всё, что он хочет сейчас — это скинуть тактический жилет, сменить маску на балаклаву и начать искать эту дрянь или же её тело.       Гоуст ощущает, как болят глаза. Он не спал очень долгое время, особенно после того, как недавно вновь начали сниться кошмары о прошлом. Он изнурял себя физическими тренировками, загонял делами. Всё, что угодно, лишь бы не дать себе уснуть больше, чем на короткое время. Отдыхал урывками и если чувствовал, что проваливается в сон, выдирал себя из него с корнями. Привычка, которую он выработал.       В наушнике переговаривается команда Браво. Прайс проверяет столовую. Соуп — душевые. Саймон уверен, что тот схитрит и расслабится под горячим паром, прежде чем возобновить поиск Вуд.       На обратном пути МакТавиш только и говорил о ней, раздражаясь своей ролью телохранителя. Он был готов на всё, но это было выше его сил. Как и их всех. Просто только Соуп мог позволять себе говорить это вслух и в открытую.       За эти несколько дней Райли составил свою характеристику дочери Президента. Всё, что он заметил, наблюдая со стороны.       Её вспыльчивость начиналась и заканчивалась на отце и Ричарде, в остальном девушка вела себя очень спокойно. Особенно это было заметно, когда она общалась с персоналом столовой, с женщинами, работающими там. Он видел их ответные улыбки, предназначавшиеся Вуд.       Конечно, ведь она была из семьи Президента — с вышколенной тактичностью, дипломатичностью и умением слушать, подстраиваясь под ситуацию.       Вуд спокойно разговаривала с поварами на испанском языке, не гнушалась помогать мыть посуду и чистить овощи. Странный контраст, если учесть её любовь к дорогим вещам и уходом за собой от пяток до макушки. Их общая ванная была заставлена кремами, шампунями и хрен пойми чем, Гоуст даже разбираться в этом не хотел.       Было ещё кое-что, что раздражало его.       Волосы.       Он не понимал, откуда они берутся. В сливе душевой. На полу. Откуда, чёрт её дери, с учётом того, что у Вуд короткая причёска, берётся столько волос?       Вот и сейчас, войдя в свою комнату, Райли смотрит на дверь ванной комнаты. Она закрыта, он дёргает за ручку, и дверь со скрипом поддаётся. Сделав несколько шагов, он сквозь уборную входит в её спальню. Как сказал Гас — пусто.       Вещи аккуратно лежат на полках. Кровать заправлена, на ней лежит раскрытая книга, корешком вверх. Наверняка взяла из библиотеки внизу, что звалась стендом, где чаще всего лежали «Плейбой» и «Хастлер». Книги солдаты редко брали, а вот судя по «заношенности» мужских журналов их выбор казался очевидным.       Райли входит обратно к себе в комнату. У него мало вещей. Только штатская одежда, висящая в шкафу, две пары запасной формы, ботинки и кроссовки, стоящие на полу.       Он сразу видит неладное. Можно было догадаться, что Вуд решит удовлетворить любопытство, проверив его комнату. Он помнит каждую мелочь, что оставлял, уходя ночью на задание.       Изменилось только одно.       Окно было немного раскрыто, когда вчера он плотно закрывал его, чтобы не набежала лужа от дождя.       Догадка — как вспышка.       Он распахивает окно, высовываясь наружу. Под ним несколько этажей базы и обрыв. Океан тихий. Штиль.       Бортик за окном широкий, и Гоуст перегибается, чтобы взглянуть вверх и в сторону, замечая лестницу чуть левее.       Глубокий выдох.       Задание было искать.       Саймон снимает с себя винтовку, кладёт её на постель и перешагивает через подоконник, хватаясь за лестницу. Наверное, это привычка, но всё, что он делает — делает тихо, будто на задании.       Гоуст бесшумно поднимается на крышу, встаёт, широко расставляя ноги, и касается кнопки рации.       — Это Браво 0-7. Объект найден…       Он отключает рацию в тот момент, когда в ответ летит затяжной мат Прайса, но звучит он больше с облегчением, нежели со злостью. Гоуст уверен, что старик уже направляется к себе, чтобы докурить сигару.       Уиллоу лежит на полотенце, согнув колени. Она не слышит его из-за наушников, вставленных в уши. Он узнаёт плеер Гаса по характерным наклейкам на чехле.       Девушка стучит пальцами, касаясь шероховатой поверхности крыши. Она принимает солнечные ванны. На ней только солдатские брюки и короткий топ, лямки которого спущены на плечи.       Саймон размышляет над тем, чтобы скинуть её с крыши, избавившись от головной боли его команды.       Он делает шаг вперёд…