Девять часов до завтра

Через десять минут Шуга забеспокоился. Умная программка показывала, что Чимин там, куда и направлялся, но вот его дыхания или движения, активизировав аудио, альфа не услышал. Через пару секунд ему пришла смска со скрытого номера. «Господин Мин Юнги, вы непременно увидите Пак Чимина в скором времени, но только от вас зависит, будет ли он мертв, жив или не очень жив. Молчание». Шуга сорвался с места. Около уборной стояло несколько страждущих. – И какому шутнику понадобилось закрывать двери изнутри, – возмущенно гудели они. Через несколько минут дверь вскрыли. Окно туалета, выходящее в небольшой сквер, было едва приоткрыто. На мраморном умывальнике Юнги увидел iPhone Чимина, на полу – маленькую красную бабочку. *** Альфа должен собраться, но где взять сил? Его трясет, ноги подкашиваются, сердце бешеными рывками колотится в горле. – Шуга, где он? – навстречу спешит Намджун, уже понимая: что-то произошло. Юнги, чье лицо приобрело непостижимый, предобморочный градус белизны, поднимает на него потемневшие от боли глаза. Намджун подхватывает хена вовремя: железный доктор Мин близок к тому, чтобы потерять сознание. Он затаскивает Шугу в небольшую закрытую нишу перед окном. Юнги тупо смотрит в одну точку. У него нет слов, нет мыслей. Ничего нет. Он весь – боль и отчаяние. Намджун аккуратно берет из его рук телефон. Экран подсвечивается «Господин Мин Юнги, вы непременно увидите Пак Чимина в скором времени…» Намджун застывает в оцепенении. Шуга поднимает глаза. – Нами, ты не должен… – Молчание… Юнги, я все понимаю… Всю ночь они колесят по загородной дороге, где находили молодых людей, после попадавших в клинику Мина. Лишь утром друзья возвращаются к Шуге домой. – Я не могу туда идти. Я не так думал провести ночь, мы не так хотели встретить это утро, – по лицу альфы текут слезы, и он не скрывает их. – Пойдем, хен, – твердо говорит Намджун. – В смске говорится, что ты увидишь омегу. Тебе надо выспаться и набраться сил. – Увижу?! А ты вообще понимаешь, что значит «не очень жив»?!!! Я видел этих «не очень», овощи в человеческой оболочке, смотрящие в одну точку, без мыслей, без чувств. И таким может стать Чимин?! Да лучше смерть! – Мин, мать твою, давай-ка ты пока не будешь решать, что лучше. Как бы погано ни было, выбора нет. Только набраться терпения и ждать. Ким первым входит в квартиру. Шуга застывает перед открытой дверью, не в силах переступить порог дома, где каждый уголок теперь особенно громко кричит о том слишком недолгом счастье, что поселилось здесь с появлением Чимина. Намджун едва ли не втаскивает его в квартиру. Из бара достает виски. – Пей! – силой вливает приличное количество в горло друга. – Тебе надо отдохнуть. Я уйду ненадолго, но скоро вернусь. Мы будем ждать вместе. Доходят ли его слова до Мина, Намджун не уверен. Но Шуга дает отвести себя в спальню. RM снимает с него обувь. Пиджак летит на пол. Из кармана выпадает небольшой футляр черного бархата. Нами поднимает его, открывая: на белой атласной подушке лежит золотое обручальное кольцо с крошечным нежно-розовым бриллиантом в центре. – Хеним, ты… – Собирался сделать ему предложение вчера ночью, после церемонии, – бесцветным голосом говорит Юнги. –Ох, Шуга… – обнимая друга, горько произносит RM. Мин падает на кровать, закрывает глаза. Намджун точен – возвращается через пару часов, ему надо было наплести что-то Джину, успокоить его. Получилось плохо. – О, Господи! Можно было бы подумать, что Юнги стал первым альфой на Земле с синдромом гнездования, если бы не знать истинных причин всего этого, – Намджун на грани того, чтобы взвыть. Шкаф раскрыт и распотрошен. Посреди кровати в окружении горы вещей Чимина беспокойно спит Юнги, прижимая к себе черный, с треугольным вырезом, пуловер омеги и уткнувшись в него носом. Намджун смотрит на хена и, пока не улавливая, все же понимает: что-то с ним еще не так, хотя, казалось бы, уж куда больше. Но Шуга просыпается, садится в кровати и к горлу RMa подступает ком: черные волосы его друга стали белоснежными. – Господи, что еще будет? – мысленно взывает к неведомым силам Намджун. Небеса безмолвствуют, вместо этого мобильник Юнги сообщает о новой смске. «ЗАВТРА поиграем, господин Мин Юнги. Молчание». Юнги в бессильной ярости готов швырнуть телефон в стену, но Ким выхватывает у него мобильник. – Ты с ума сошел, это – единственная связь с тем придурком. И с Чимином. – RM, а когда наступит завтра? – вдруг совершенно будничным тоном спрашивает Юнги. Странный вопрос и странная формулировка, но Нами не успел прочитать новое сообщение и понимает: от друга в таком состоянии можно ждать чего угодно. Он смотрит на часы – три пополудни. – Девять часов. Завтра наступит через девять часов. – Намджун, дружище, тебе ли не знать, что завтра не наступает никогда? – Шуга протягивает альфе телефон с новой смской. –Игрок хренов, сука, – шипит RM. – Юнги, соберись, в конце концов. Не тебе раскисать. Мы вдвоем, Чимин один, и ему не на кого больше рассчитывать. – Не так, Нами. Мы с ним вдвоем, и можем рассчитывать только на себя. Пожалуйста, я хочу остаться один. Я справлюсь. Не могу избавиться от ощущения, что Чимин где-то совсем-совсем рядом. Мы увидимся завтра. И не здесь. Я позвоню. Он подходит к зеркалу, не замечая, как изменился. Натягивает на голое тело черный пуловер омеги, вдыхая едва слышный аромат пиона. Чимину свитер свободен, но в обтяжку ложится на крепкое тело Шуги. Альфа усмехается, безразлично поправляет сахарные волосы. *** Чимин босой стоит на дне глубокого пустого колодца, смотрит вверх на звездное небо и огромную луну. «Надо выбираться». Стены выложены камнями, между ними глубокие зазоры. Омега цепляется за них, стремится вверх из этого мрака, к свежему воздуху, к лунному свету. – Тише, тише, молодой человек, – Чимин словно через толщу воды слышит чей-то знакомый голос. Сознание медленно, очень медленно возвращается к нему. Он не знает, сколько времени проходит, прежде чем понимает, что находится в небольшой комнате. Лунное сияние превращается в свет обычной очень неяркой лампы. Чимин сидит на стуле босой, в белой футболке и брюках, затекшие руки заведены за спину, скованы наручниками. Шею, на которой явно что-то закреплено, саднит и жжет, будто ее оцарапали по окружности. Голова лежит на груди и нет сил просто поднять ее. – Доброй ночи, Чимин. Я ненадолго побеспокою вас, после чего вы опять уснете. Мы только сделаем несколько фотографий для господина Мина. Думаю, он будет рад увидеть вас. Говорящий поднимает голову Чимина, поворачивая ее в сторону, свою руку кладет на плечо омеги. Перед лицом пленника на штативе стоит фотоаппарат. Чимину отвратительны чужие прикосновения, он инстинктивно пытается отпрянуть. И не может – тело ему не повинуется. Вспышка. – Отлично, мальчик мой. Говорящий несколько раз прикасается к тому неведомому, что закреплено на шее омеги, и тот вновь улетает в небытие. Мужчина расстегивает наручники – руки Чимина безвольно падают вниз. Похититель подхватывает омегу и переносит на небольшой диван, стоящий в комнате.