When Evil Blooms

Драко стоял на краю поляны. Его голова была слегка наклонена, челка скрывала выражение лица, но Гарри не нужно было видеть лицо Драко, чтобы понять, что он был в смятении. Воздух вокруг него был полон энергии, его магия закручивалась вокруг него все более неистовыми спиралями. Сам Драко, однако, был неподвижен, почти неестественно уравновешен — кропотливый контроль над телом, готовым к полету. Гарри колебался в пространстве между Драко и Макгонагалл, изо всех сил сопротивляясь своим защитным импульсам. Он был уверен, что Драко не поблагодарил бы его за то, что он привлек внимание директрисы к его бедственному положению. Но Макгонагалл была полностью сосредоточена на пяти палочках Пожирателей Смерти, разложенных перед ней, проводя пальцами по их длине и бормоча заклинания. Гарри выпустил свою магию в ее направлении, ровно настолько, чтобы подтвердить скудное количество ледяной остаточной магии вокруг нее. Только несколько крючков цеплялись за подол ее мантии, и, к счастью, они, казалось, совершенно не интересовались тем типом диагностической магии, которую она выполняла. Гарри оглянулся через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть, как Драко сделал крошечный шаг назад, движение настолько незначительное, что любой другой счел бы его бессмысленным ерзанием, если бы вообще заметил. Гарри, однако, понимал Драко, и он видел действие таким, чем оно было — трещиной. Той, что распространится и разрушит хрупкое, тщательно выстроенное самообладание Драко. Двигаясь бесшумно, Гарри отступил к краю поляны и вложил свою ладонь в ладонь Драко. Пальцы Гарри запульсировали, когда Драко крепко вцепился в них. Он бросил взгляд на Гарри, затем отвел глаза. Гарри прижал большой палец к точке пульса на запястье Драко. Уткнувшись носом в макушку Драко, он вдохнул чистый аромат его волос — солнечного света и цитрусовых — и прошептал: — Тебе не обязательно быть здесь. Драко поднял бровь, его лицо превратилось в маску надменного презрения. — Я знаю, — сказал он. Неубедительно. Как и выражение его лица, слова были ломкими. — Драко, — выдохнул Гарри, поглаживая большим пальцем острую скулу, гонясь за нежным розовым румянцем. — Что тебе нужно? Драко повернулся лицом к Гарри, прижавшись лбами друг к другу. Он закрыл глаза и просто сказал: — Ты. — Я здесь, дорогой, — Гарри запустил руки в волосы Драко. — Драко, — произнес он нараспев, отстраняясь и ожидая, когда откроются эти прекрасные серые глаза. — Я держу тебя. Драко улыбнулся и расслабился в объятиях, ошеломив Гарри своей внезапной капитуляцией. Впервые за весь день он не выказал ни малейшего смущения, когда Гарри произнес его имя. Ранее этим утром Гарри проснулся первым и остался в постели, довольный тем, что свернулся калачиком вокруг теплого, спящего Драко. Когда Драко наконец пошевелился, Гарри нежно посмотрел на него сверху вниз и сказал: — Доброе утро, Драко. Драко резко выпрямился, густо покраснев, прижимая одеяла к груди. Гарри подавил смешок, зная, что Драко вспомнил (и запаниковал) об уязвимости, которую он продемонстрировал ночью. Но Гарри также знал, что стыд был всего лишь поверхностной реакцией, и он не собирался позволять этому помешать ему дать Драко то, в чем тот нуждался. Поэтому Гарри нежно взял Драко за подбородок и улыбнулся ему. — Я люблю тебя, — сказал он ему. Драко заметно сглотнул. Он открыл рот, но не смог произнести ни слова. — Почему бы тебе не принять душ, Драко? — сказал Гарри, наблюдая, как румянец становится еще гуще. — Я добуду нам что-нибудь на завтрак. Не дожидаясь ответа, Гарри поцеловал Драко в висок и выбрался из кровати. Он натянул брюки и мантию, прежде чем отправиться в Большой зал. Когда он вернулся, Драко сидел на кровати полностью одетый. Он уставился на свои руки, выглядя довольно потерянным, но когда Гарри сел рядом с ним, его глаза прояснились, а губы изогнулись в подобии улыбки. У них было тихое утро, они ели тосты, намазанные джемом из банки, которую Гарри тайком вынес из Большого Зала. И Гарри пользовался любой возможностью, чтобы использовать настоящее имя Драко. Драко краснел. Каждый. Раз. Сначала он даже немного поежился. Но он ни разу не отстранился, не напрягся и не попросил Гарри остановиться. Драко нервничал все утро, но этого следовало ожидать после перенесенного им испытания, и в конце концов он успокоился настолько, что Гарри почувствовал себя в состоянии затронуть тему Азкабана. — Ты хочешь поговорить об этом? — тихо спросил он примерно за час до того, как они должны были встретиться с МакГонагалл в лесу. — Нет, — сказал Драко. Он нахмурился, теребя пуговицы на своей рубашке. — Не… не сейчас. Гарри мягко кивнул ему. — Хорошо. — Мой… мой отец… — Драко колебался. Он потянулся за одной из их выброшенных чашек и сделал маленький глоток холодного напитка. Его рука слегка дрожала, когда он ставил чашку на стол. — Он не сказал ничего относящегося к делу. Сердце Гарри упало, но он не позволил тревоге отразиться на его лице. Достаточно плохо, что Драко вообще пережил Азкабан, не чувствуя, что провалил свою самоназначенную миссию. — Все в порядке, дорогой, — сказал Гарри, беря его за руку. — Он нам не нужен. Мы с этим разберемся. Драко кивнул, и его взгляд стал отстраненным, а выражение лица застыло в вызывающем взгляде. Отголосок той ярости отразился на его лице сейчас, когда он смотрел на Гарри сверху вниз. Порыв ветра прошелся по деревьям позади них, взъерошив светлые волосы Драко. — Не накладывай темных чар, Поттер, — сказал он. — Пусть директриса сама сделает. Гарри кивнул, все еще баюкая голову Драко в своих руках. — Обещаю. — И если остаток причинит тебе боль… — начал он. Но Гарри не дал ему закончить. — Это причинит мне боль, — сказал он решительным и бесстрашным голосом. Драко дернулся назад и начал перебивать. Гарри погладил большими пальцами виски Драко и снова притянул его к себе. — …но это не сломит меня, — закончил он. — Потому что у тебя есть я, точно так же, как у меня есть ты. Глаза Драко вспыхнули, и он выпрямился. Он кивнул один раз, твердо решившись, и высвободился из объятий Гарри. Он откинул волосы с глаз с видом человека, плюющего в лицо Смерти. — Спасибо, — сказал Драко, старательно не глядя на Гарри. — За то, что сделал меня храбрым. — Нет, Драко, — тихо сказал Гарри. — Это все ты. Гарри быстро прижал ладонь к груди Драко, мягко напоминая о силе его сердца. Затем, повернувшись спиной к испуганному выражению лица Драко, он подошел к Макгонагалл. — Я готов, профессор, — сказал Гарри. Макгонагалл прервала свое заклинание на полуслове, как будто ее проверка палочки была не более чем уловкой, чтобы дать Гарри и Драко пространство. Гарри почувствовал, как у него загорелась шея, но мягкая морщинка в уголках глаз МакГонагалл говорила о гордости и нежности, и Гарри не мог не почувствовать себя тронутым. — Превосходно, мистер Поттер, — сказала МакГонагалл. — Сможете ли вы использовать свою Апериомантию, стоя позади меня? Я не хочу колдовать в вашу сторону. — Да, профессор, — согласился Гарри. Он переместился на левый фланг МакГонагалл. Драко остался на краю поляны, но переместился так, чтобы тоже оказаться позади Макгонагалл. — Я планирую циклически использовать пять палочек, произнося с каждой по несколько разных заклинаний Темной магии. Мистер Поттер, мистер Малфой, пожалуйста, оставайтесь именно в этих позах, пока я не скажу вам, что закончила. Если кому-либо из вас нужно, чтобы я остановилась по какой-либо причине, просто скажите, и я немедленно прекращу. Я понятно объясняю? — Да, профессор. — Конечно, директриса. Их голоса накладывались друг на друга, и Гарри с облегчением услышал, что голос Драко был ровным. Гарри закрыл глаза. Согнув колени, чтобы удержаться на ногах, он позволил остальному телу расслабиться. Его магия вытекала из его пальцев, направляясь к МакГонагалл, как завитки медленно движущегося тумана. Гарри услышал первое заклинание, гортанные слоги Круцио, звучащие совершенно неправильно на теплом шотландском акценте Макгонагалл, но вскоре его захлестнули физические ощущения, и он заметил смену заклинаний только тогда, когда боль изменилась. Внезапная резкость поначалу ошеломляет, скользкий ожог отражается от его магии и посылает ударные волны агонии рябью по его коже. Гарри отшатывается от этого, теряя всякое рациональное мышление в момент паники. Он думал, что был готов к этому, после того, через что он прошел ранее на этой неделе, но заклинания МакГонагалл намного сильнее его собственных, и ох, как ему больно. Гарри почти отстраняется, испытывая почти непреодолимое желание разорвать путы, вернуть свою магию обратно в защитную оболочку своего тела. Но затем, инстинктивно, что-то глубоко внутри него взывает к Драко. Гарри отводит часть своей магии за спину, вкладывая крошечную ее частичку в успокаивающее шипение Драко. Нисходит спокойная уверенность, позволяя Гарри дышать сквозь боль, даже когда ожог превращается в острый порез от ножей. Чудесным образом Гарри приспосабливается, и он снова может направлять свою магию, возвращая себе право собственности, поскольку он черпает силу у Драко. Гарри чувствует, как знакомый лед мерцает и трескается на границе его магии, и он преодолевает отвлекающую пытку заклинаниями Темной магии. Он находит магию МакГонагалл и отслеживает ее, проходя через ее сердцевину, через ее руки и до кончика палочки. И в этом есть что-то неправильное — разрыв, трещина в древесных частицах. Неподобающе. Распутывающе. Высокий, злой смех. И вот! Наконец-то он их находит. Крючки, эти мстительные маленькие ублюдки, выливаются из палочки, как каскад пауков, чтобы с шумом обвиться вокруг ног МакГонагалл. Они погружаются в землю, разбегаются и расползаются, щелкая, рыча и вонзая зубы в глубины магии Гарри, и он может держаться, с ним все в порядке… когда внезапно все меняется. Крючки накатывают на него волной, и он действительно, отчаянно, не в порядке. Гарри отшатывается назад, спотыкаясь, пытаясь вернуть свою магию обратно, но она застряла в челюстях ненасытных пауков, и он чувствует, как она рвется, мучительное ощущение в груди, животе и бедрах, и это слишком сильно. Гарри боится бороться с этим, уверенный, что его магия будет вырвана из него, поглощена этой тьмой. Он падает на землю и земля под ним разлетается вдребезги, как стекло. Дыхание — это непреодолимая борьба. Так холодно, и его кровь трескается, кипит и замерзает. Яростный ветер ревет в его ушах, и весь мир распадается на шипение и помехи. Он заблудился в снежной буре, застрял подо льдом, корчится, мучается и похоронен заживо. А потом вдруг, что-то меняется. Слева от себя он видит небо, и все там выворачивается наизнанку, становясь каким-то теплым, нечетким и безопасным. Гарри утыкается в это. Крючки все еще позади него, царапают его спину в порыве трения и отчаянных зубов, но перед ним мерцает жизнь. Он вдыхает сияние и правильность этого, и он чувствует, как его магия раздувается, как облако. Крючки отступают, и Гарри, наконец, разрывает связь, приходя в себя, прежде чем клейкая пасть остатка сможет снова захлопнуться. И боль прекращается. Гарри тяжело дышал, крепко зажмурив глаза. Когда его сердце начало биться медленнее, он почувствовал знакомые руки на своей спине и плечах. Жужжание в ушах утихло, а затем раздался голос, голос, который он любил, шептавший снова и снова, слова отдавались в воздухе, как священный ритуал. — Я держу тебя, все в порядке, я здесь, Поттер, я держу тебя. Гарри вздрогнул и всхлипнул один раз, когда его желудок опасно скрутило, но он сосредоточился на руках и голосе, а затем замер. Когда Гарри пришел в себя минуту спустя, он обнаружил, что его голова уютно устроилась на коленях Драко. Он улыбнулся ему снизу вверх. — Привет, дорогой. Драко поперхнулся, и Гарри услышал приглушенный кашель, который, должно быть, принадлежал Макгонагалл. — Черт, Поттер, — прохрипел Драко. Он рывком поднял Гарри и прижал его лицо к своей груди. — Ты гребаный ублюдок. — Я в порядке, — прохрипел Гарри, руки Драко сжимали его, как тиски. Гарри взвизгнул, когда хватка Драко усилилась еще сильнее. Драко поцеловал его один раз в макушку, почти яростно, а затем отпустил. МакГонагалл снова кашлянула. — Я в порядке, профессор, — заверил ее Гарри, игнорируя Драко, ворчащего непристойности рядом с ним. Он стряхнул немного снега с рукавов. — Никакого вреда не причинено. Макгонагалл неодобрительно посмотрела на него с того места, где она стояла на коленях рядом с ним. — Ну, я полагаю, что посещение больничного крыла в порядке вещей, мистер Поттер, — фыркнула она. — Профессор, пожалуйста! — воскликнул Гарри. — У нас нет на это времени! Мы должны продолжать. А теперь сделайте что-нибудь своей палочкой. «Только через мой труп», прорычал Драко, почти заглушая пронзительное «Ни в коем случае!» Макгонагалл. Гарри вздохнул. Он успокаивающе взял Драко за руку, но все свое внимание сосредоточил на директрисе. — Это сработало, профессор, — тихо сказал Гарри. — Крючки были сделаны из палочек Пожирателей Смерти. Волдеморт каким-то образом исказил их. Я почувствовал это внутри древка. Макгонагалл прижала руку к груди, ее лицо побледнело. — Вы никак не можете предположить, что эти палочки — крестражи? Гарри побледнел, ужаснувшись подтексту. — Нет! Профессор, нет, это не так, — поспешил он поправить ее. — Это не его душа, просто отголосок его магии. Как его собственный остаток. — Конечно, — выдохнула МакГонагалл. — Простите мое предположение. Драко перевел тяжелый, скептический взгляд на Гарри. — Ты уверен, что с тобой все в порядке, Поттер? — Да. Драко, я в порядке, — он сжал руку Драко, — Я был неосторожен. Крючков было слишком много, и я вложил в них всю свою магию. Мне следовало бы больше сдерживаться. Но теперь я могу сделать это безопасным. Драко нахмурился еще сильнее, и его пристальный взгляд прошелся по Гарри. То, что он увидел, должно быть, удовлетворило его, потому что его лоб смягчился. — Хорошо, — прошептал он. Сердце Гарри подпрыгнуло, когда он уловил доверие в голосе Драко. — Директриса, — спросил Драко, — не могли бы вы произнести еще одно заклинание? На этот раз безобидное? Может быть, Люмос? — Я не думаю, что это разумно, мистер Малфой, — укоризненно ответила МакГонагалл. Бесстрашный Драко сказал: — Мне нужно знать, являются ли крючки строго остаточной Темной магией, или любое заклинание, произнесенное с помощью этих палочек, вызовет их. — Это поможет тебе приготовить противоядие? — взволнованно спросил Гарри. Драко нервно потянул себя за воротник. — Может быть. — Хорошо, — с готовностью согласился Гарри. — Давайте сделаем это, — он повернулся к МакГонагалл. — Профессор, я обещаю, что это больше не вырубит меня. Если вы произнесете только одно заклинание, а я использую только крошечную часть своей магии, я смогу получить доступ к остаткам, не перегружая себя. Макгонагалл ощетинилась, ее плечи напряглись. — Я не могу оправдать то, что подвергаю вас дальнейшей опасности, мистер Поттер. — Мы не в опасности, профессор, — возразил Гарри. — Клянусь, я в порядке. Она поджала губы и встала. Гарри вскочил, снова встав у нее за спиной. Он тоже поднял Драко на ноги. — Останешься со мной? — спросил Гарри вполголоса. Драко кивнул, продолжая держать Гарри за руку. — Минутку, мистер Поттер, — сказала МакГонагалл. Она подбежала к нему и провела пальцами по его лбу. Другой рукой она очертила круглую форму на его грудине. В воздухе между ними появились светящиеся синие символы. Макгонагалл не торопилась просматривать их. В то время как она небрежно отбросила некоторые в сторону, на большинство смотрела с серьезными намерениями. Наконец, она махнула рукой, и они исчезли. — Похоже, вы были правы, мистер Поттер, — сказала МакГонагалл. — Вы не пострадали от каких-либо вредных последствий. Гарри просиял, глядя на нее. Она несколько неодобрительно прищелкнула языком, но затем улыбнулась в ответ. И оглянулась через плечо. — Я готов, профессор, — сказал Гарри. Она строго кивнула, затем отвернулась и подняла свою палочку. — Люмос. Пока Макгонагалл поддерживала заклинание, Гарри сосредоточился на том, чтобы взять себя в руки. Вместо того, чтобы открыться подобно шлюзу, он обвил нить своей магии вокруг магии Драко и вплел ее обратно в себя, привязав узел магии в центре к Драко. Когда он был уверен, что правильно все сделал, он вытащил еще одну прядь, позволив ей пройти вдоль руки и просочиться только из одного пальца. Направив его к Макгонагалл, он осторожно ткнул в ее Люмос. Леденящий шок от крючков прошел мгновенно. Гарри сжал руку в кулак, разрывая связь. Его магия вернулась к нему как раз в тот момент, когда МакГонагалл воскликнула: — Нокс! Драко схватил Гарри за плечи и, казалось, осматривал его на предмет каких-либо повреждений. — Я в порядке, — выдохнул Гарри. Он запыхался, но все еще стоял на ногах и считал это победой. Он нахально ухмыльнулся Драко. — На этот раз даже не было больно. Драко прислонился лбом к лбу Гарри, вздохнув с облегчением, но поспешно отступил назад, когда к ним присоединилась Макгонагалл. — Результат, мистер Поттер? — она спросила. — Это волшебные палочки, — серьезно подтвердил Гарри. — Люмос выпустил те же самые крючки. Светлые или темные, любые заклинания, произносимые этими палочками, являются ядом. — Я начинала подозревать это, — вздохнула МакГонагалл. — И я боюсь, что уже давно пора привлечь Министерство. Чувствуя себя неловко, Гарри бросил взгляд на Драко, только чтобы обнаружить, что его глаза были остекленевшими и отстраненными. Он рассеянно потирал большим пальцем нижнюю губу и бормотал что-то неразборчивое. Гарри уловил слова «вектор», «перенос» и «ассоциативное соотношение», прежде чем отвлечь свое внимание и вновь сосредоточиться на МакГонагалл. — Профессор, я не… — Гарри замолчал, не уверенный, как тактично выразить свое абсолютное недоверие к Министерству. — Я знаю, что вы невысокого мнения о Министерстве, мистер Поттер, — мягко вмешалась Макгонагалл. Она бросила на него острый взгляд, и на мгновение Гарри подумал, что это заявление прозвучало как упрек. Но затем Макгонагалл обнажила зубы в довольно злобной усмешке, и Гарри понял, что она на его стороне. — По уважительной причине, — продолжила она. — Будьте уверены, я не собираюсь позволять этим головорезам бесчинствовать в Хогвартсе. Несколько осторожных запросов в Отдел тайн сослужат нам хорошую службу. При упоминании Отдела тайн Драко оживился, выныривая из своего мысленного тумана. Он нахмурился, но после нескольких секунд перемотки разговора в голове, он, казалось, разделил облегчение Гарри. Гарри собирался поблагодарить Макгонагалл, когда приглушенный грохот возвестил о прибытии сообщения о записке. Со вспышкой и клубом дыма перед директрисой появился кусочек пергамента. Она поправила очки и наклонилась вперед, чтобы прочитать. Мгновение спустя Макгонагалл ахнула. Ее глаза забегали по пергаменту быстрее, по мере того как краска отхлынула от ее лица. — Профессор, что такое? — спросил Гарри. Макгонагалл не ответила, просто ошеломленно уставилась на пергамент. — Директриса? — нерешительно спросил Драко. Макгонагалл аккуратно сложила записку и сунула ее в карман своей мантии. — Я нужна в замке, — она поплотнее запахнула плащ и зашагала прочь. — Профессор, пожалуйста! — крикнул Гарри, топая за ней. — Что случилось? Макгонагалл остановилась и повернулась лицом к Гарри и Драко, ее рот сжался в мрачную линию. — Это мисс Лавгуд. Драко напрягся. Макгонагалл сосредоточила свой взгляд на Драко, нахмурив брови в явном беспокойстве. Когда она заговорила снова, это был мягкий, приглушенный тон. — Она упала в обморок, и, похоже, ее сердцевина повреждена, — Макгонагалл судорожно вздохнула. — Ее магия вытекает вместе с кровью.

***

Когда Гарри, Драко и директриса Макгонагалл поспешили к замку, Драко издавал болезненные, сдавленные звуки, а Гарри поддерживал его за локоть — на поляне, которую они так тщательно пропитали Темной магией, произошли перемены. Один за другим начали распускаться крошечные, сияющие цветы.