All the Things We’ll Leave Behind (Всё, что мы оставили позади)

      Паника нахлынула внезапной разрушительной волной, когда Лань Ванцзи резко открыл глаза, проснувшись в полумраке в незнакомой постели, однако это чувство исчезло, стоило ему уловить запах Вэй Усяня. Вытянув руки, он попытался найти того, кому принадлежал этот аромат, но всё на что он натыкался — это подушки и покрывала, пропитанные запахом Вэй Усяня, и ничего более. Ни единого намёка на присутствие мужчины рядом.       Нахмурившись, он привстал и открыл глаза. Оглядевшись, он заметил, что дверь была приоткрыта, а тусклый свет проникал сквозь щель, но этого было достаточного, чтобы понять: Вэй Усяня не было в этой комнате.       Выскользнув из постели, он двинулся в сторону гостиной маленькими шажками, боясь споткнуться обо что-то в полумраке незнакомого пространства. Достигнув проёма, он обвёл помещение взглядом и...       — Сянь-гэгэ, — прошептал Лань Ванцзи.       Заметив спящего на диване мужчину, он тихо приблизился к нему и опустился на колени рядом. Лань Ванцзи прошептал его имя снова, осторожно убрав прядь с его лица.       Поморщившись, тот едва двинул головой, а его ресницы затрепетали, и Вэй Усянь попытался открыть глаза, оставляя сон позади.       — А-Чжа-ань? — зевнул он и, вытащив одну руку из-под головы, прикрыл рот ладонью. — Что случилось? — спросил он. — Плохой сон?       — Тебя не было в постели. Почему ты здесь?       — Ох, э-эм, — Вэй Усянь вновь зевнул, заставляя себя приподняться на локте. — Я не был уверен, что ты захочешь спать вместе, да и если бы мы спали вместе, то ты бы так и не протрезвел, так что...       — Поэтому ты решил спать на диване, — фыркнув, закончил за него, Лань Ванцзи. — Нелепо, — он встал, потянув Вэй Усяня за собой. — Сон здесь не пойдёт на пользу, — сказал он тоном, не терпящим возражений, — и, если тебе неудобно спать со мной, то лучше я воспользуюсь диваном, а ты вернешься в свою постель.       — Что?! Нет! — воскликнул Вэй Усянь, разорвав ночную тишину. — Я совсем не против того, чтобы мы спали вместе, — добавил он более спокойно. Несколько минут они просто смотрели друг на друга, пока Вэй Усянь не вздохнул. — Пойдём, — произнёс он, схватив Лань Ванцзи за руку и потащив его в сторону кухни, — тебе нужно попить.       Оказавшись у стойки, Вэй Усянь отпустил руку Лань Ванцзи и торопливо наполнил два стакана прохладной водой, а после передал один из них в руки альфы. Каждый из них замер на своём месте, и они смотрели друг на друга поверх полных стаканов, не решаясь прервать тишину.       — Как ты чувствуешь себя? — в конце концов оборвал молчание Вэй Усянь, опустив на стол полупустой стакан.       Лань Ванцзи задумался на мгновение, прислушиваясь к собственным ощущениям.       — Хорошо, — ответил он, слегка покраснев. — Больше не пьян от запаха, но...       Прижав пальцы к шее, он мог ощутить, как запах Вэй Усяня щекочет его кожу. Ощущения были сродни тем, что он испытывал, заворачиваясь в свитер этого альфы: казалось, словно запах Вэй Усяня впитался в его кожу настолько, что любой, кто приблизится к нему, сможет ощутить это.       — П-пахну ли я тобой? — неуверенно спросил Лань Ванцзи.       Вэй Усянь тихо рассмеялся.       — Немного, но я чувствую это только потому, что это мой собственный аромат. Никто не поймет этого, если не будет целенаправленно тебя обнюхивать. Наверное, А-Ли смогла бы, но лишь потому, что она хорошо знает и твой запах и мой.       Приблизившись к Лань Ванцзи, Вэй Усянь наклонился и прижался носом к его шее, глубоко вдыхая.       Воздух осел где-то в лёгких, и Лань Ванцзи едва ли мог вдохнуть или выдохнуть, ощущая жаркую близость. Не успел он толком задуматься над действиями Вэй Усяня, как тот уже отпрянул, улыбаясь ему.       — Мне нравится это, — сказал он, наклонив голову. — Я теперь пахну тобой?       Лань Ванцзи наклонился к Вэй Усяню, едва касаясь его шеи носом. Они не делали ничего подобного прежде: не вдыхали запах друг друга, прижавшись к коже, не ощущали каждое изменение аромата. Не прикасались губами достаточно близко, чтобы ощутить вкус...       Вэй Усянь зашипел, когда Лань Ванцзи прошелся языком по его железе, упиваясь вкусом его феромона. Мужчина запустил руку ему в волосы и аккуратно оттянул от себя, встречаясь с блестящими от хмельного возбуждения глазами младшего альфы.       — Ох, да ты распутный негодник, да? — прошептал он. — Допей, — произнёс он, протягивая стакан.       Лань Ванцзи нехотя допил свою воду, и Вэй Усянь тут же забрал у него стакан, а после схватил его за руку и потащил в сторону спальни.       — Пошли, сонный мальчик, пора в кроватку, — произнёс он, помогая Лань Ванцзи пройти по тёмным коридорам дома. — Знаешь, — рассмеялся Вэй Усянь, — несмотря на всё, что мы делали прежде, мы так ни разу и не поцеловались.       Только Вэй Усянь потянулся к двери, намереваясь открыть её, как Лань Ванцзи резко прижал его к стене, уставившись на его губы жадным взглядом.       Ощутив давление чужого тела на своё, Вэй Усянь тихо прорычал. Лань Ванцзи на миг ослабил хватку от столь резкой смены поведения. Секундного замешательства хватило, чтобы в следующее мгновение уже Лань Ванцзи был прижат к стене поцелуем, а руки Вэй Усяня быстро забрались под ночную рубашку.       Альфа прижался к нему плотнее, почти вдавливая собой в стену, и Лань Ванцзи выдохнул, ощущая жар во всём теле. Уловив момент, Вэй Усянь проник в его рот языком, углубляя поцелуй, и альфа простонал, бездумно схватившись за кофту мужчины и отчаянно пытаясь притянуть его ещё ближе, ещё и ещё — настолько, насколько только возможно. Коснувшись языка Вэй Усяня своим, он пытался ответить не с меньшим пылом и невольно прикусил его губу, ощутив ловкие руки мужчины на своих сосках.       Вэй Усянь тут же отпрянул, зашипев.       — Чувствительный и тут, значит? — дразнился он, исследуя губами линию челюсти мужчины перед ним. Коснувшись языком железы Лань Ванцзи, он тихо прорычал себе под нос. — Черт, ты такой вкусный, — пробормотал он в его шею, оставляя на нежной коже видимый след.       Ни на миг не останавливаясь, Вэй Усянь продолжал играть с ним, то оттягивая, то с нежностью лаская его соски, и Лань Ванцзи неразборчиво стонал и неконтролируемо потирался о бедра альфы своими, потерявшись в удовольствии.       Тихий смешок раздался возле его уха, а затем Вэй Усянь просунул колено между ног Лань Ванцзи, плотно прижимая его к твёрдому члену мужчины.       — Вот так, малыш, — прошептал он, прикусив мочку уха Лань Ванцзи, — бери всё, что пожелаешь.       Проскулив, Лань Ванцзи потянулся к волосам Вэй Усяня и зарылся в них пальцами, легко оттягивая. Отпустив себя, он отчаянно двигал бёдрами, бесстыдно потираясь о мужчину перед ним, и всякий раз их паховые железы соприкасались, а мысли и запахи смешивались, несмотря на мешающую одежду, разделявшую их.       Вэй Усянь впился в губы Лань Ванцзи, утягивая его в более жадный и почти отчаянный поцелуй. Прошло совсем немного времени, прежде чем мужчина отпрянул, прикусив нижнюю губу Вэй Усяня, и тот глухо прорычал. Теперь и он тёрся о бедро Лань Ванцзи, стремясь к большему.       Прижавшись к его лбу своим, Вэй Усянь жадно вдыхал обжигающий лёгкие воздух, который они делили на двоих. Бесконечный поток ругательств срывался с его уст, пока оргазм накрывал его, точно лавиной, а узел набухал под его нижним бельём.       Удовольствие настигло Лань Ванцзи, когда он в последний раз прижался к бёдрам Вэй Усяня своими и кончил, запачкав штаны изнутри. Пребывая на тонкой грани реальности и беспамятства, он чувствовал, как собственный узел прижимался к узлу Вэй Усяня.       Жаждущий и неудовлетворённый до конца, Лань Ванцзи продолжал двигать бёдрами. Это продолжалось ещё пару минут, пока Вэй Усянь, зашипев от остроты обрушившихся на него ощущений, не прижался к его бёдрам своими, вынуждая остановиться.       — Чёрт, ты такой ненасытный, — рассмеялся Вэй Усянь, целуя Лань Ванцзи в щёку, — совсем измотаешь этого старика.       Заскулив, Лань Ванцзи снова попытался потереться о бёдра Вэй Усяня, но был слишком пьян, чтобы сопротивляться крепкой хватке мужчины, удерживающей его на безопасном расстоянии.       Вэй Усянь прижался носом к его шее, баюкая лёгким, умиротворяющим запахом и нежным шепотом.       — Всё хорошо, А-Чжань, можешь расслабиться. Ш-ш-ш, я знаю, знаю.       Вэй Усянь отпрянул, только когда возбуждение в дыхании Лань Ванцзи сменилось усталостью, а попытки двигать бедрами прекратились. Ласково поцеловав его в последний раз, он потащил альфу в спальню и осторожно усадил на кровать.       Лань Ванцзи безмятежно наблюдал, как Вэй Усянь скрылся в ванной, а после помог стянуть с него перепачканное бельё, привёл в порядок и бережно одел в чистое. Время смазалось, утонув в пелене тумана, и Лань Ванцзи вскоре обнаружил себя лежащим в постели. Устроившись рядом, Вэй Усянь крепко прижал его к себе, а тот, в свою очередь, зарылся носом в изгиб шеи мужчины, забывшись спокойным сном.

***

      Легкая мелодия медленно возвращала Лань Ванцзи к реальности: та самая, что преследовала его во снах с тех самых пор, как он впервые услышал ее пару дней назад. Она тянулась к нему, неоконченная, умоляющая о ком-то, кто вплетет в нее новые ноты, чтобы она могла взлететь ввысь, уносимая ветром, безупречная и необузданная, спокойная и нескончаемая и...       Пальцы касались его прядей, перебирая их осторожно и нежно. Это тепло время от времени исчезало, раздавался тихий шелест бумаги, а после Вэй Усянь вновь касался его макушки, продолжая напевать. Развернувшись, Лань Ванцзи ожидал ощутить под собой твёрдые колени, на которых, как он помнил, задремал, но вместо этого ощутил лишь мягкую подушку.       Издав тихий недовольный звук, он потянулся к ней руками, чтобы устранить преграду, разделяющую их тела. Вэй Усянь рассмеялся и отложил в сторону книгу.       — Нет, нет, — произнёс он, убирая руки Лань Ванцзи с подушки, — ты был пьян всё утро и пора бы протрезветь, А-Чжань.       Он был что? В воспоминаниях была глухая пустота, и сколько бы он ни старался, не мог вспомнить ни как оказался в постели, ни как просыпался, ни как часто это случалось.       Приоткрыв глаза, Лань Ванцзи взглянул на мужчину, а тот смотрел на него с тёплой улыбкой на губах и нежно перебирал пряди его волос.       Осознание накрыло его неожиданной волной: Вэй Усянь часто делал подобное — играл с его волосами, то и дело зарывался в них пальцами и перебирал пряди. Лань Ванцзи невольно вспомнил, как дядя пытался заставить его отрезать их, когда он уезжал в университет.       — Мужчины твоего возраста носят короткие волосы, — сказал он тогда. — Ты больше не ребёнок. Тебе пора показать себя всем, как молодого господина.       То был редкий случай, когда Лань Ванцзи отказался подчиниться. Перед ним простиралась долгая дорога жизни, которая представлялась ему кривой тропинкой, полной страданий и чрезмерных общественных ожиданий, однако в тот момент он собирался стать студентом первого курса и не собирался взрослеть раньше, чем закончит обучение.       Само собой, Лань Цижэнь продолжал стоять на своем, но после угрозы, что с волосами может произойти что-то и пострашнее, Лань Ванзци, не без поддержки Не Минцзюэ, отвоевал себе право на длинные волосы. По крайней мере пока он не работает.       Для Лань Ванцзи до сих пор оставалось загадкой, почему Лань Цижэнь принял это и позволил ему оставить длину, несмотря на свои консервативные взгляды. Возможно, причиной была вина, как будто он насильно пытался забрать у племянников то, что когда-то любила их мать. Лань Ванцзи с теплотой вспоминает, как она подолгу распутывала и расчёсывала их длинные волосы каждый вечер. По рассказам Вэй Усяня, также делала и его матушка.       Лань Сичэнь же беспрекословно обрезал свои волосы, когда отправился в университет. Он всегда был менее принципиальным и более послушным. Удобным. Лань Ванцзи большую часть своей жизни пытался быть удобным для их дяди. Старался быть хорошим ребенком человеку, который никогда не планировал и не хотел заводить детей.       Лёжа на коленях Вэй Усяня, этого прекрасного и невероятного альфы, от одного вида которого захватывало душу, Лань Ванцзи ощущал себя бесконечно благодарным себе за то, что так и не стал ни под кого подстраиваться.       Вместо этого он стал холодным и отстраненным, ведь если тебя не волнует ничего, что происходит вокруг, то бороться и спорить нет нужды. Была всего пара вещей, которые заботили его достаточно, чтобы за них сражаться.       Его волосы. Его друзья. Его свадьба.       Когда-то — его свобода.       Он давно принял, что никогда не будет свободен, ведь единственный способ быть по-настоящему свободным — оставить эту жизнь позади. Оставить позади семью, друзей и мир, что никогда его не примет.       Поэтому он сражался ради других.       Большую часть жизни он отвергал попытки дяди, а чаще — членов совета директоров, навязать ему друзей. Испорченные и избалованные дети, чьи отцы были влиятельными бизнес-партнерами или конкурентами, не вызывали даже желания с ними заговорить, не то что — дружить.       Какое-то время назад Лань Ванцзи был уверен, что однажды наступит тот миг, когда ему придётся отрезать свои волосы, однако здесь и сейчас он менял своё решение. Альфа, к которому его тянуло вопреки всему, свободно играет с его прядями и заплетает косички, действительно наслаждаясь этой возможностью. До тех пор, пока Вэй Усянь будет также лежать рядом с ним и касаться его волос, точно чего-то очень приятного и драгоценного, как это делали их матери когда-то очень давно, он ни за что не отрежет их.       Дяде придется принять длину его волос, как и тот факт, что Лань Ванцзи никогда не женится. Он не станет обрекать партнера на череду болезненных течек, которые он не сможет и не захочет провести рядом с омегой. Он выполнит свой долг и обеспечит семью потомками по-другому: усыновит ребенка или обратится к суррогатному способу. Быть может, у его брата родятся несколько альф, тогда один из них мог бы стать наследником Лань Ванцзи.       Вэй Усянь закончил заплетать новую косу и осторожно уложил её на постель. Возможно, компания может открыть филиал в Илине, или они могут найти кого-то, с кем можно было бы сотрудничать. Чем бы всё это ни было и сколь ново оно ни было, ничего из этого не должно закончиться с приходом осени. Возможно, они могли бы...       — Тебе лучше? — тихо поинтересовался Вэй Усянь, прервав поток нескончаемых идей, охвативший Лань Ванцзи.       — Мн, — хмыкнул он секундой позже.       Улыбка Вэй Ина стала чуть шире и словно бы ярче.       — Хорошо, — произнёс он, — ты словно ушёл куда-то в себя. Знаешь, выглядел очень счастливым, но словно не здесь.       — Я… — Лань Ванцзи заколебался.       Как поступит Вэй Усянь, если он признается, что не помнит ничего из того, что было? Откажется ли он коснуться его вновь? Прогонит? Будет ли он?..       — Эй, эй, — голос Вэй Усяня прервал несвязный поток его мыслей, а руки обхватили лицо Лань Ванцзи, вынуждая посмотреть на него. — Что происходит? — тихо спросил мужчина. — Чем бы это ни было, ты можешь рассказать мне. Тебя так тревожит то, что ты ничего не помнишь?       На него накатила волна страха, холодная, как студеная вода.       — Как ты узнал, что я не...       — А-Чжань, — рассмеялся Вэй Усянь, однако в голосе его не было злобы, — я бы удивился, если бы ты запомнил утро.       — О, — выдохнул Лань Ванцзи, прикрыв глаза. — Я… я волновался, что тебе не понравится, если я скажу, что ничего не помню, — тихо признался он спустя мгновение тишины. — Боялся, что ты можешь подумать обо мне иначе.       — А-Чжань, я не подумаю о тебе иначе из-за этого. Но... — Вэй Усянь прервался, и Лань Ванцзи распахнул глаза, заметив коварную ухмылку на его устах. — Но, — продолжил он, — мне интересно, где прячется тот прелестный и ласковый А-Чжань, когда не опьянен запахом. Он был таким милым и совсем не хотел, чтобы его Сянь-гэгэ уходил...       Он смотрел на Лань Ванцзи с усмешкой и настолько наслаждался моментом, что совсем упустил тот миг, когда тот ловко поменял их местами, уложив Вэй Усяня спиной на постель, отчего мужчина инстинктивно вскрикнул. Лань Ванцзи легко оседлал его бедра, возвысившись над ним, и наклонился к альфе, довольно прижавшись к изгибу его шеи носом, словно ему там и место.       — А-Чжань, — проныл он, дёрнув его за длинные пряди, — ты только-только протрезвел. Ну же! Прости, что дразнил тебя.       Вэй Усянь дёрнулся, когда Лань Ванцзи потёрся о его бёдра своими.       — Нет, нет, — воспротивился Вэй Усянь, — если ты заставишь меня снова кончить, то я буду уже слишком измотан, чтобы помочь тебе прийти в себя... Ах!       Лань Ванцзи прорычал вновь и отпрянул, взглянув на мужчину под собой.       — Снова? Когда Сянь-гэгэ кончил? — требовательно спросил он.       — Я... раньше, — ответил Вэй Усянь, уперевшись рукой о грудь Лань Ванцзи и не позволяя ему сильнее наклониться.       — Когда? Что случилось?       — Эм, вскоре после того, как ты проснулся? Ты, эм, — пролепетал Вэй Усянь, отведя взгляд, — ты был таким милым, сонным и тёрся о меня. И я знаю, что мы только говорили о том, что для тебя нормально, и...       — Сянь-гэгэ не кончил, когда мы были на диване вечером, — холодно заявил Лань Ванцзи.       — Ох, эм... нет, и сейчас у меня та же причина. Я уже достаточно стар, и, если ты заставишь меня кончить снова, это измотает меня. Один из нас должен быть способен позаботиться об обоих, и это, очевидно, будешь не ты, — он неловко рассмеялся. — Это нормально. Это нормально. Секс — это не только оргазм, я получил удовольствие играя с тобой тогда на диване.       Лицо охватил нестерпимый жар. Играть с ним. Вэй Усянь что-то говорил об этом прошлой ночью, что-то о том, что Лань Ванцзи стоило завернуть себя, точно подарок, и стать игрушкой, в которую Вэй Усянь мог бы поиграть. Лань Ванцзи хотел быть для него чем-то большим, чем игрушкой, но если это то, чего хотел Вэй Усянь, то он сделает всё, что будет в его силах, и станет для него лучшей игрушкой. Той, к которой он будет возвращаться раз за разом. Единственной, с которой он захочет играть.       — Хочу увидеть, как Сянь-гэгэ кончит, — настойчиво заявил он.       — Вот как? — спросил Вэй Усянь, коснувшись складки меж нахмуренных бровей Лань Ванцзи. — Тогда веди себя хорошо, милый, — он похлопал по постели возле себя. — Ляжешь рядом?       Лань Ванцзи действительно обдумал этот выбор: он мог остаться на коленях Вэй Усяня, что определённо ему нравилось, особенно то, как его член упирался в ягодицы Лань Ванцзи, однако...       Приняв решение, он скатился с Вэй Усяня и уселся рядом, а тот обернулся к нему.       — Знаешь, — заговорщически прошептал Вэй Усянь, — беты занимаются сексом и совсем не используют запах, — он протянул руку и обхватил член Лань Ванцзи сквозь ткань спальных штанов. Тот дёрнулся в его руках, и Вэй Усянь тихо рассмеялся. — Нетерпеливый малыш, да?       Ощутив прикосновение, Лань Ванцзи невольно дёрнул бёдрами и хотел было потянуться к Вэй Усяню, чтобы подарить ему ответную ласку, как тот перехватил его запястье и притянул к своим губам.       — Ты первый, — произнёс он, оставив поцелуй на подушечке пальца Лань Ванцзи.       — Но...       — А-Чжань, — рассмеялся Вэй Усянь, легко касаясь пальцами плоти Лань Ванцзи, скрытой плотной тканью штанов, — мы делали это уже трижды, и ты хотел кончить по меньшей мере дважды, а это утро — четвертый раз, когда ты возбуждён!       — Мы... Трижды? Когда?       — О, полагаю, мне стоит спросить, как многое ты помнишь о прошлой ночи, хмм?       Лань Ванцзи торопливо качнул головой. В этот момент ему хотелось только одного: чтобы Вэй Усянь коснулся его и приласкал, как полагается, снял с него всю лишнюю одежду и прижался кожа к коже, а не...       Хватка на его члене стала более твёрдой, и Лань Ванцзи хрипло выдохнул.       — Почему ты не отвечаешь?       — С-сейчас?       — А-Чжань сказал, что ему нравится, когда я груб. Неужели это было ложью?       Лань Ванцзи качнул головой. Ему нравилось это. Более чем нравилось.       — А-Чжань, — строго произнёс Вэй Усянь, слегка сильнее сжав его, а Лань Ванцзи уставился на него. — Используй слова.       — М-мне нравится, когда Сянь-гэгэ груб, — выдавил Лань Ванцзи.       Удовлетворённый ответом, Вэй Усянь ослабил хватку и в этот раз нежно коснулся его плоти, лаская пальцами и ладонью, а Лань Ванцзи довольно простонал, подставляясь под прикосновения.       — Хороший мальчик. А теперь расскажи своему Сянь-гэгэ всё, что ты помнишь.       И Лань Ванцзи рассказал. Упомянул каждый отрывок воспоминаний. Смутно и нечётко, но он помнил, как испытал первый оргазм на диване, упомянул обрывистые воспоминания о втором разе. И ничего о том, как Вэй Усянь поцеловал его, прижав к стене.       На протяжении всего этого времени старший альфа не переставал ласкать его, и в конечном итоге его рука оказалась под тканью штанов, касаясь плоти беспрепятственно и как и хотелось. Краснея от смущения и чувствуя жар, от которого он неизбежно плавился, Лань Ванцзи наслаждался происходящим и слушал расплывчатую болтовню Вэй Усяня, который высвободил его член и то и дело хвалил его, пел дифирамбы о том, какой он красивый, желанный и горячий. Казалось, словно он говорил не с его возбуждённой плотью, а с отдельным человеком.       — Кто здесь хороший член? — спросил его Вэй Усянь, и Лань Ванцзи ощутил себя еще более неловко, чем прежде, когда его член дёрнулся в руках мужчины. — Верно, это ты, — ворковал Вэй Усянь. — Такой прелестный и жадный малый.       Это продолжалось и продолжалось, пока Лань Ванцзи не зарычал на него, и Вэй Усянь тут же рассмеялся.       — А я всё думал, как долго ты будешь позволять мне это, А-Чжань.       Действительно прекратив делать это, он продолжил медленно водить по его члену рукой.       Постепенно темп становился всё более быстрым и грубым, и Лань Ванцзи вскоре бесстыдно стонал, мечась по постели, пока с головки его члена стекал предэякулят, который неизбежно пачкал простыни. Смахнув каплю пальцами, Вэй Усянь прижался ко лбу мужчины своим.       — Чёрт, не могу дождаться того момента, когда смогу попробовать тебя. Отсосать тебе прямо так, пока ты трезвый настолько, насколько возможно. Хочу, чтобы ты запомнил, на что это будет похоже. Каким будет мой язык на твоём члене. Так жаль тратить эту возможность впустую, — произнёс он, сжимая влажными пальцами челюсть Лань Ванцзи. — Он должен быть у меня во рту.       Издав громкий стон, Лань Ванцзи жадно впился в губы Вэй Усяня, и тот придавил его к постели, углубляя поцелуй и проникая в его рот языком. Движения руки на его члене стали более быстрыми и грубыми. Этого было достаточно, чтобы подвести Лань Ванцзи к грани и заставить его кончить, запачкав руку Вэй Усяня и собственную грудь.       Удовольствие неохотно отпускало его, и Лань Ванцзи смутно ощущал поцелуи, которыми Вэй Усянь продолжал одаривать его. Нежные губы касались линии его челюсти, а проворный язык собрал его семя с того места, которого альфа касался своими влажными пальцами ранее. Вслед за этим он услышал глухой стон, раздавшийся почти возле самого уха.       — Как вкусно, — пробормотал он. — Мне стоит постараться и кончить для моего милого мальчика.       Вэй Усянь не отпустил его член, продолжая ласкать, и Лань Ванцзи чувствовал волны удовольствия, которые становились всё ярче после оргазма. Не опьянённый запахами, он чувствовал, что его узел не набух, однако альфа продолжал ненавязчиво гладить именно то место, где он должен был образоваться.       Только Лань Ванцзи хотел потянуться к члену старшего альфы, желая увидеть и коснуться его впервые, как...       Телефон завибрировал, а вслед за этим раздался рингтон, стоявший на Не Хуайсане. Чёрт.