Вернуться в никогда

I see the darkness Living inside There’s nowhere to run to Nowhere to hide Cause I know your secrets I Know Your Secrets - Tommee Profitt, Liv Ash Гермиона с удовольствием подставила лицо под приятно согревающие солнечные лучи и, не сумев сдержать прерывистого вздоха, вновь перевела взгляд на волны, что из раза в раз разбивались о песок. Кажется, она провела на берегу не меньше вечности, потому что на ладонях уже красовались небольшие покраснения от песчинок, что практически въелись в кожу, но это ни на секунду не навело Грейнджер на мысль, что пора возвращаться в дом. Она никак не могла отделаться от уже безумно надоевших, но от этого бывших не менее тревожными размышлений по поводу вчерашнего случайно подслушанного разговора Драко с тем человеком. Гермиона была уверена на все сто процентов, что ей не показалось и они действительно говорили именно о ней. И это буквально сводило ее с ума, вынуждая бесконечно прокручивать в голове различные варианты того, в каком ключе Джереми мог как-то с ней взаимодействовать, пусть и косвенно. Ведь Гермиона знала наверняка, что прошлым вечером видела его впервые в жизни. Она опустила ладонь на грудную клетку, чувствуя, как в районе сердца все резко сжалось, и приняла решение, что ей обязательно стоит еще раз поговорить обо всем с Драко. Конечно, вполне вероятно, что ответ на этот вопрос мог ей совсем не понравиться, но, по крайней мере, это успокоит ее почти слетевший с катушек рассудок. В конце концов, Малфой был с ней честен, а это самое главное. Может быть, когда у него будет чуть больше свободного времени, он расскажет все подробнее. — Думаешь, сможешь спрятаться здесь от работы? Гермиона улыбнулась, заметив за своей спиной Пэнси, и похлопала по свободному месту на покрывале, приглашая подругу присесть. — Надеюсь, здесь Гарри и его великие идеи по свержению Вальмонта-младшего до меня не доберутся, — хмыкнула Грейнджер. — Хотя стоит признать, что твой парень весьма настойчив. Паркинсон растянула губы в широкой улыбке на ее последнем слове и согласно кивнула. И от Гермионы не укрылось, насколько та довольна самим фактом существования их с Поттером отношений. Что ж, это должно было когда-то произойти. Ядерный взрыв между ними все сильнее напитывался электричеством, и оставалось только гадать, заденет ли он кого-либо еще или все же навсегда укроет этих двоих в осколках страсти и взаимного влечения. — Думаешь, он не прав? — Пэнси начала медленно перебирать песок в ладонях, пропуская его между пальцами. Она явно старалась выглядеть отвлеченной, но едва заметная морщинка, прорезавшая ее лоб в районе бровей, без слов говорила об обратном. — Конечно, — Гермиона вздохнула. — Как глава Аврората, который должен во что бы то ни стало раскрыть дело, но если брать во внимание человеческие аспекты, то я считаю, что нам все же стоит прислушаться к Драко и доверить это ему. Ведь он носитель и явно знает и понимает куда больше нашего. — Салазар, да ты влюбилась как девчонка, — протянула Паркинсон, прищуриваясь. — Ты видела себя со стороны? Грейнджер закатила глаза, совершенно по-детски кинув под ноги подруге небольшую горсть песка, и поняла, что ее щеки слегка заалели. Конечно, где-то глубоко внутри она даже немного опасалась своих таких искренних восторгов относительно Малфоя и порой задумывалась, что это было похоже на плотные ярко-розовые шторы, что падали ей на глаза каждый раз, когда он находился с ней рядом. Драко казался ей слишком идеальным, совершенным. Самым умным и замечательным. А его поступки были для нее единственно верными. И конечно, всегда уверенной в себе и слегка скептичной Гермионе это виделось весьма и весьма странным — даже в рамках собственных чувств. Словно в какой-то момент кто-то взял ее сердце и сильно сжал в попытках выдавить из него вообще все, на что оно только было способно. И все это принадлежало Драко. — Видела, — наконец, слабо улыбнулась Гермиона. — И меня не на шутку это беспокоит. — Наверное, ты просто еще не отошла от утреннего приступа, — сочувственно протянула Пэнси. — Иногда тревожность сидит в нас куда глубже, чем мы предполагаем. — Не знаю, — Грейнджер пожала плечами. — Может быть, ты и права. И это все лишь совокупность влияния на меня внешних факторов. Она поправила палантин на плечах, прячась от внезапно поднявшегося ветра, и вновь устремила взгляд к горизонту. Помимо вопросов, касаемо ее отношений с Драко, что бесконечно появлялись в разуме Гермионы, она никак не могла отделаться от мысли, что идущее за ней буквально по пятам плохое самочувствие слегка затянулось. Оно поднимало голову в ее теле внезапно, абсолютно ни на что не опираясь, и приносило немалое количества дискомфорта. Например, как сегодня за завтраком, когда у нее потемнело в глазах настолько, что она выронила кружку с кофе и чуть не рухнула на пол. Слава Мерлину, что Драко чудом успел не дать ей упасть и поймал за талию. — Я вижу, как он к тебе относится, — Пэнси заправила волосы за уши. — Уверена, что еще никогда в жизни не наблюдала его таким… — Каким? — В полной гармонии с собой. Он будто абсолютно счастлив, понимаешь? Гермиона кивнула в ответ, предпочтя не выражать свое согласие вслух. Ей было жутко от самой мысли, насколько хорошо она понимала все то, о чем говорила Паркинсон. Ведь испытывала буквально то же самое. Но если до этого подобное проявление движения их отношений лишь вдохновляло и заряжало, то сейчас Грейнджер будто сняла с лица розовые очки. Нет, она все еще была абсолютно уверена в своих чувствах к Драко, но по какой-то причине они начали казаться ей несколько странными. Словно на какое-то время до этого кто-то вырубил ее рациональную сторону и позволил целиком и полностью раствориться в этом парне. И это было слишком непохоже на ту версию Гермионы, которую она видела каждый день, глядя на себя в отражение зеркала. — Ладно, я пойду отдам распоряжения домовикам по поводу ужина, — Паркинсон поднялась на ноги, начав отряхивать налипший к легким хлопковым брюкам песок. — Постарайся не засиживаться. Мне бы хотелось, чтобы ты была у меня на виду, учитывая твое дрянное самочувствие. — Спрошу вечером у Малфоя, когда мне можно будет наведаться в Мунго, — Гермиона хмыкнула, но тут же постаралась мягко улыбнуться. — Вернусь через пару минут, обещаю. Она проводила взглядом Пэнси, что направилась в сторону дома, и со стоном прикрыла глаза, ощутив новый мощный удар головной боли, раздавшийся в районе висков. Годрик, это уже было совершенно невыносимо. Наверное, ей не стоило сегодня так много читать, чтобы не провоцировать свою и без того довольно внушительную слабость. Хотя, с другой стороны, теперь Гермиона знала чуть больше о носителях, фамильярах и связи, что образовывалась между ними. А знания, по ее скромному мнению, еще никогда не бывали лишними. Как и ответы на вопросы. — Я могу изучить твою библиотеку? — она с огромным трудом оторвалась от губ Драко, который, обхватив ее за талию, крепко прижимал к себе, таким образом прощаясь уже добрых десять минут, стоя в коридоре. — Хочу немного развлечься. — И почему в твоих устах такая простая просьба звучит настолько возбуждающе? — он улыбнулся, мазнув своим носом по ее. — Конечно, можешь. Тебе не обязательно спрашивать. — Хочу быть вежливой, — она прищурилась. — Все же я твоя гостья. — Ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится, — взгляд Малфоя в долю секунды стал серьезным. — Тебе можно абсолютно все. Гермиона сглотнула слюну, с усилием заставив ее двигаться по горлу, и почувствовала, как резко вспотели ладони. Незаданный вопрос буквально разрывал на части грудную клетку, и она уже ничего не могла с этим поделать. Не могла заставить внутренний голос разума замолчать, ведь с каждой минутой он становился все настойчивее. Все громче. — Тогда надеюсь, что мне можно получить кое-какие ответы, — прошептала она, на миг задерживая дыхание, и посмотрела Драко прямо в глаза. — Какое задание выполнял для тебя Джереми? Я случайно подслушала вашу беседу, когда вышла в коридор, и ты говорил ему, что он должен все завершить со мной. О чем шла речь? Малфой на мгновение замер, и Гермиона смогла четко разглядеть в полумраке коридора, как быстро расширились его зрачки — всего на секунду, затем вновь возвращаясь к своим прежним размерам, но ей удалось это увидеть. — Прости, я должен был сказать тебе сразу, — на выдохе пробормотал он, чуть крепче сжав ладони на ее талии. — Джереми присматривал за тобой с самого начала по моей просьбе. Следил за твоей безопасностью. — Ох, — она понимающе кивнула, чувствуя невероятное облегчение, что выплеснулось в вены. — Вот как. — Мне жаль, что я не сказал тебе об этом раньше, — Малфой взял ее ладонь и поднес к губам, оставляя на костяшках серию небольших поцелуев. — Поверь, для меня нет ничего важнее твоей безопасности. Она не мигая смотрела в его глаза, ощутив, как в эйфорию, что пронзила ее тело с головы до ног, начало постепенно вмешиваться что-то еще. Нечто постороннее и не совсем понятное. И решительно отмахнулась от этих мыслей. Черт, кажется, ее внезапно появившаяся паранойя просочилась абсолютно во все сферы жизни. С этим обязательно нужно было что-то делать. — Спасибо, — Гермиона привстала на носочки и оставила мягкий поцелуй в уголке его губ. — А теперь иди и возвращайся как можно скорее. — Хорошо, — Драко с улыбкой повернул металлическую ручку, приоткрыв входную дверь. — Обещаю, что буду стараться. Как только Грейнджер осталась стоять в коридоре одна, тут же направилась в их с Малфоем спальню, едва ли не подпрыгивая от нетерпения. Слабость моментально сместилась на самый низ списка того, что хоть как-то бы ее беспокоило, с легкостью заменяемая неиссякаемым любопытством, которое практически разрывало ее наизнанку. Мерлин, как же сильно ей хотелось поскорее полистать эти древние фолианты, что стояли на полках. И самым первым, что попалось ей под руку, оказалось тяжеленное издание, что хранило в себе информацию, посвященную отношениям фамильяров и их носителей. Как нельзя кстати. Гермиона зачерпнула небольшую горсть стремительно остывающего на закате песка, начав пропускать его сквозь пальцы, и внезапно подумала о том, что примерно таким же образом и пролетело все то время, что она успела провести рядом с Драко. Слишком насыщенное, чтобы о нем можно было хоть на мгновение забыть. Между ними все закрутилось настолько стремительно, что порой ей казалось, словно она и вовсе не успевала до конца осознать происходящее. Будто вся та жизнь, что была у нее до приезда Малфоя, в один миг стала пресной и совершенно безвкусной. Даже несмотря на то, что Гермиона прожила рядом с ним довольно мощные потерю и скорбь, она ощущала все куда более красочно. Она подняла взгляд к небу, проследив за лениво плывущими облаками, что были раскрашены во все оттенки яркого зарева, и почувствовала острый укол пустоты за грудной клеткой. Ей хотелось бы верить в то, что Осия видела их с Драко. Видела, что Гермиона действительно старалась выполнить данное ей обещание. Пусть даже сейчас оно вызывало в ней слишком много противоречивых эмоций и заставляло думать, будто она живет не свою жизнь.

***

Драко, к легкой грусти Гермионы, так и не успел появиться к ужину, и им пришлось трапезничать втроем. Гарри, конечно же, даже во время их импровизированного перерыва так и не смог успокоиться и при каждом удобном случае старался тонко вплести в обсуждение Вальмонта-младшего. Ровно до тех пор, пока Паркинсон, стукнув бокалом с вином о столешницу, не пообещала, что наложит на него Силенцио, чтобы он дал наконец всем спокойно поесть. — Мы ведь могли бы совместить приятное с полезным, — насупившись, пробормотал Гарри. — Что в этом такого? — А то, Поттер, что твоя подруга сейчас явно не в состоянии обсуждать это дело, — растянув губы в фальшивой улыбке, парировала Пэнси и кивнула в сторону сидящей по левую руку от нее Гермионы. — Ты же видишь, что она уже почти прозрачная от усталости. — Все в порядке, — слабо улыбнулась Грейнджер, сделав пару глотков воды из своего стакана. Она решила отказаться от алкоголя за ужином, чтобы еще сильнее не усугублять свое и без того ставшее более гадким самочувствие. — Я вполне способна… — Сейчас ты ее заведешь, и она в полуобморочном состоянии радостным сайгаком поскачет за тобой, — продолжала Паркинсон, сверля Поттера тяжелым взглядом. — Ты уже забыл, как она скиталась с тобой по лесам, прячась от егерей? Будто ты не знаешь, что Грейнджер, так же как и ты, больна работой и сходит с ума, если хотя бы один день никуда не вляпывается с тобой за компанию? Слава Салазару, что ваша третья рыжая близняшка уехала к старшему брату изучать драконов. Гермиона хмыкнула, поджав губы, но все же не смогла удержать легкий смешок, взглянув на Гарри. Ее лучший друг хранил такое обиженное выражение лица, словно был ребенком, у которого злая тетенька отобрала лакричный леденец. — И только попробуй сказать, что я не права, — Пэнси ткнула вилкой с нанизанным на нее кусочком стейка в сторону своего парня. — Я с радостью готова вступить с тобой в крайне жаркий спор. — Ладно, — уныло пробурчал Гарри. — Никакой работы за ужином. — До завтра, — прищурилась Пэнси. — Что? — глаза Поттера удивленно блеснули за очками. — Никакой работы до завтра, малыш, — сладко пропела Паркинсон, не мигая глядя на него. — Пока не вернется Драко и не расскажет нам то, что ему удалось узнать через свои каналы. Больше никакой самодеятельности и никаких умирающих от слабости Грейнджер, — она перевела взгляд на Гермиону. — Надеюсь, он все решит и завтра ты сможешь покинуть этот чертов дом и сходить наконец к колдомедику. Согласно кивнув, Гермиона продолжила вяло ковыряться в своей тарелке. Аппетита за весь день у нее так и не прибавилось, а общая апатия стала постепенно выходить на какой-то совершенно новый уровень, так что слова Пэнси определенно имели место быть. Грейнджер и сама безумно хотела как можно скорее разобраться со всеми делами и вернуть свою обычную жизнь. Ну или хотя бы, как сказала Паркинсон, получить возможность поправить здоровье, не боясь, что кто-то мог нанести ему еще больший урон. — Я, наверное, пойду к себе, — она допила остатки воды в стакане, чтобы утолить жажду, которая в разы превосходила желание есть. — Попробую поспать. — Если что — обязательно кричи, — Гарри окинул ее взволнованным взглядом, словно пытаясь понять, сможет ли она самостоятельно дойти до постели. — Я могу… — Я вполне способна передвигаться без посторонней помощи, — хмыкнула Гермиона, стараясь говорить как можно бодрее. — Спокойной ночи. На самом деле сил в ней оставалось все меньше с каждой секундой, но она до безумия не хотела расстраивать этим фактом друзей. Может быть, если Драко по возвращении даст ей еще немного своей крови, то это улучшит дело? Гермиона, чуть пошатываясь, добрела до комнаты, которую делила с Малфоем, и практически упала спиной на постель, поджав под себя ноги, принимая позу эмбриона. Несмотря на слабость, спать ей совсем не хотелось, и она решила, что могла бы немного почитать, чтобы хоть чем-то себя занять до того, как вернется Драко. По крайней мере, это было самым менее энергозатратным развлечением, что являлось ей сейчас доступным. Собрав в кучу остатки концентрации, Гермиона с огромным трудом сосредоточилась и магией призвала к себе лежащую на столе открытую книгу, которую изучала днем. Кажется, она как раз остановилась ровно на середине. — Формирование связи между носителем и фамильяром является одним из самых сложных этапов становления их взаимоотношений, — вслух прочла Грейнджер, устроившись поудобнее на покрывале. — Он делится на несколько основных составляющих и начинается с принятия фамильяром его нового положения. Он чувствует небывалую эйфорию по отношению к своему носителю и совершенно не видит в нем каких-либо изъянов. Эту фазу также сопровождают излишняя эмоциональность и несобранность. При переходе на следующую ступень отмечается, что некоторые из фамильяров переживают всплески агрессии, плаксивости и панические атаки. В редких случаях эта часть формирования связи проходит без каких-либо весомых изменений в поведении. Чаще всего фамильяр максимально погружается в своего носителя и на подсознательном уровне закрепляет для себя, что лучше него не существует. Эта фаза также имеет название «синдром первой любви» из-за схожего нежелания искать в партнере недостатки и полное растворение в источнике своей привязанности. В финале, когда связь практически доходит до пика, фамильяры вновь получают возможность смотреть на партнеров здраво. Им предстоит долгий путь укрепления отношений и взращивание общей магии, что обычно достигается путем регулярной половой жизни. Только полноценный секс, что становится доступен на этом уровне, позволяет носителю и фамильяру добиться каких-либо успехов на этом поприще и сформировать действительно крепкий союз. Она коротко хмыкнула, дочитав до конца последнее предложение, и невольно посочувствовала несчастным фамильярам. Гермиона ни секунды не сомневалась в том, что этот этап проходил для них особенно мучительно, ведь в конечном итоге пелена в какой-то момент обязательно должна спасть и продемонстрировать бедолагам реальное положение дел. Вдруг их носитель на самом деле и вполовину не так хорош, как им казалось во время формирования связи? Ведь фамильяры, как она успела прочитать до этого, могли даже и не знать, что эта самая связь вообще начинала завязываться, потому что именно носитель первым распознавал своего спутника жизни. Только им была дарована такая возможность, как услышать зов чужой магии и попробовать его усилить своим собственным волшебством. И лишь потом, уже в самом конце, фамильяр узнавал, что он с кем-то связан. — Снова эти псевдорабские замашки, — фыркнула Грейнджер, переворачивая страницу. — Неужели это просто не могло быть… Она осеклась, вспомнив еще одну строчку из ранее прочитанного, что фамильяр и носитель обычно предназначены друг другу самой судьбой. И если связь все же формируется, то она априори не может быть ошибочной. Она лишь усилит и возрастит в разы то, что в принципе возможно между двумя людьми. Сделает отношения небывало крепкими, а их любовь возведет в абсолют. А это могло говорить только об одном — где-то Драко ждала его идеальная пара. Его фамильяр, с которым он может быть счастлив по-настоящему. С которым ему удастся раскрыть свою магию полностью и вывести ее на совершенно иной уровень. А Гермиона все это время могла лишь мешать в достижении этой цели. Все то, что было между ними, вполне вероятно, синоним чертовой иллюзии. Мираж, который они построили своими собственными руками, чтобы продолжать делать вид, будто за его пределами остального мира попросту не существовало. «Полностью сформированная связь между носителем и фамильяром считается нерушимой. Но если носитель добровольно откажется от своей магии и принесет ее в жертву высшим богам, то фамильяр будет считаться свободным и может строить дальнейшую жизнь без какой-либо привязки к бывшему партнеру». — Значит, связь все же можно разорвать, — задумчиво протянула Гермиона, неосознанно задерживаясь взглядом на странице. — Как интересно. — Необычный выбор книги. Вздрогнув от неожиданности, Грейнджер отложила фолиант и посмотрела в сторону входной двери. Драко. Ну конечно же. Иногда ей казалось, что ему доставляло какое-то особое удовольствие подкрадываться к ней вот так. — Ты меня напугал, — укоризненно заметила она и взглядом указала на свободное место рядом с собой на покрывале. — И не успел к ужину. — Прости, — выдохнул он, ложась на постель, и тут же притянул Гермиону ближе к себе, зарываясь носом в ее волосы. — Как ты? Лучше не стало? — Все в порядке, — она со вздохом устроилась поудобнее на его груди, обвивая рукой талию. — Просто небольшая слабость. Она прикрыла глаза, прислушиваясь к мерному стуку его сердца за ребрами, и почувствовала, как умиротворение начало медленно вползать в каждый свободный участок ее тела. Отчего-то ей было так спокойно и хорошо, словно она наконец-то получила в свое полное распоряжение ответы на все самые главные вопросы этого мира. Нашла ключ к его тайнам и загадкам и теперь знала, как именно могла им управлять. Понимала, с какой силой стоит крутануть планету, чтобы не сорвать ее с орбиты. Это было странно. Странно, но отчего-то до ужаса необходимо. — С минуты на минуту должен прибыть колдомедик, — прошептал Драко, проведя пальцами по ее лбу, убирая локоны вбок. — Я все это время ждал, пока он освободится, чтобы передать для него портключ в этот дом. Слава Салазару, что мне вообще удалось связаться с его помощником. Только ему я могу рассказать правду о нашем с тобой договоре, не боясь, что он растреплет об этом всем вокруг. — То есть пока я не могу выйти отсюда и обратиться в Мунго? — глухо спросила Гермиона. — Нам всем еще грозит опасность? — Я… — начал было Драко, но тут же осекся, когда внезапно послышался уверенный стук в дверь, за которым тут же раздался голос Паркинсон. — Давай позже. Сейчас совсем не до этого. Гермиона растерянно кивнула, безмолвно соглашаясь с его словами, и тут же вдруг ощутила едва уловимый отголосок раздражения от самого факта, что Малфой отмахнулся от нее. Мерлин, он ведь вполне мог попросить Пэнси зайти в другое время и уделить всего минуту на то, чтобы кратко ввести ее в курс дела. Ведь вряд ли Паркинсон пришла по какому-то очень важному вопросу, раз сама сегодня настаивала за ужином на том, что вся работа должна отложиться до завтрашнего утра. Это понимание больно ужалило где-то в районе горла, и Грейнджер шумно втянула носом воздух, отмечая, что по какой-то причине дышать стало значительно легче. Странно, почему-то до этого она не замечала у себя подобных сложностей и обратила на это внимание лишь тогда, когда смогла сравнить пресловутые «до» и «после». И «после» принималось куда проще. — И где же ты был? — разозленной фурией влетев в комнату, прошипела Пэнси и ткнула указательным пальцем в грудь Драко. — Ты ведь в курсе, что ей плохо? — Я решал проблему, — обтекаемо ответил тот и закатил глаза. — Так что ты можешь вернуться к своему очкастому парню и оставить меня в покое до завтра. — Она еле ходит, — процедила Пэнси, указав рукой в сторону Гермионы. — Шатается от слабости и ничего не ест! Какую хренову проблему ты решал? — Искал колдомедика, которому могу доверить ее жизнь, — голос Драко был спокойным и уверенным, но Гермиона четко слышала в нем ледяную сталь, что оставляла на коже обжигающе холодные следы. — Теперь ты можешь идти к себе, Паркинсон. Я все решу. — Хорошо, — заметно притихшая Пэнси кивнула и сконфуженно посмотрела на Гермиону. — Я знаю, что ты бы не сказала ему правду о своем положении и… — Все в порядке, — Грейнджер слабо улыбнулась. — Не волнуйся об этом. Паркинсон в последний раз бросила на Драко полный укоризны взгляд и направилась к выходу из спальни, тяжело вздохнув на самом пороге. Отчего-то это действие послало огромный заряд благодарности куда-то за ребра Гермионы, что внимательно наблюдала за каждым шагом подруги. Да, она ни на секунду не подвергала сомнению то, что Пэнси относилась к ней исключительно хорошо, но то, как Паркинсон выражала свое беспокойство за нее, по какой-то причине согрело душу Грейнджер. Пэнси никогда не была тем человеком, что в открытую демонстрировал свое истинное отношение к друзьям и родным. Она говорила об этом в поступках. И то, с какой яростью она бросилась на Драко, заваливая того упреками, было еще одним тому доказательством. — Значит «просто небольшая слабость»? Гермиона посмотрела на все еще стоявшего у двери Малфоя, взгляд которого значительно потемнел. Было очевидно, что он взбешен и сейчас старательно пытался сдерживаться. — Я подумала, что ты мог бы дать мне еще своей крови. И проблема решится сама собой, — твердо ответила она, прищуриваясь. — К чему раздувать то, чего на самом деле нет? — Ты должна была сказать мне все как есть, — медленно, тщательно проговаривая каждое слово, вымолвил он, смотря ей прямо в глаза. — В следующий раз… — Если ты думаешь, что слабость не позволит мне встать и засунуть волшебную палочку тебе в зад, то очень сильно ошибаешься, — резко перебила его Гермиона, садясь в постели. — Так что я настоятельно рекомендую тебе сменить тон. Малфой внезапно застыл, изумленно всматриваясь в ее радужки, а затем коротко хмыкнул. Морщинка, пролегшая между его бровями, тут же разгладилась, машинально делая выражение его лица значительно мягче, и Грейнджер позволила себе немного сбавить обороты. Удивительно, но, судя по всему, кровь Драко и правда сотворила с ней какие-то удивительные метаморфозы, раз она все же нашла в себе силы ответить ему подобным образом. Ровно так, как ей того хотелось. Прямо сейчас. — Прости, — он усмехнулся, садясь рядом с ней на край покрывала. — Кажется, я забыл, какой может быть аврор Грейнджер. — Буду надеяться, что твои проблемы с памятью не станут препятствовать нашим отношениям, — Гермиона улыбнулась и ощутила острый укол в сердце, внезапно вновь подумав о том, что у Драко в дальнейшем мог появиться фамильяр. Что их отношения были зыбкими и хрупкими, почти как хрустальная ваза. Готовые разрушиться в любую секунду. — Что-то случилось? — он нахмурился, видимо каким-то образом сумев считать изменение ее эмоционального состояния. — Ты кажешься немного расстроенной. — Просто дело в том, что… — начала она и шумно выдохнула, когда в дверь вновь постучали. — Мерлин, у нас тут проходной двор? — Это колдомедик, — Драко рывком поднялся с дивана и практически бегом рванул к выходу. Он дернул на себя дверную ручку и впустил в помещение невысокого пожилого мужчину, одетого в неожиданно яркий розовый брючный костюм. Незнакомец поздоровался с Малфоем крепким рукопожатием, а затем, проведя ладонью по тронутому сединой правому виску, остановил взгляд на полулежащей на постели Гермионе. В его глазах отчетливо читалась смесь любопытства с неким восхищением, что отразилось в нем ровно через секунду после того, как он сделал первый шаг в глубь спальни. Словно каким-то образом уже сумел получить ответы на все свои вопросы и четко знал, что делать дальше. — Добрый вечер, — бархатным тоном изрек он и широко улыбнулся, подходя ближе. — Значит, у нас тут фамильяр и носитель? — На самом деле… — Драко тут же сорвался с места и подошел к нему. — Думаю, мы с вами должны для начала поговорить наедине, мистер Хиллс. Ваш помощник должен был передать вам мое послание. — Все после, мистер Малфой, — пропел мужчина, вытаскивая волшебную палочку. — Вы ведь знаете условия. Я ознакомлюсь с вашим письмом чуть позднее, если позволите. Моя первостепенная задача — помочь этой прекрасной юной леди. — Да, но это очень важно, — внезапно грубо процедил Драко, и Гермиона изумленно нахмурилась. Он явно был чем-то разозлен. Вот только чем? И почему? — Так, я вижу недавнее воздействие дементоров, — задумчиво протянул мистер Хилли, словно и вовсе не замечая стоящего за его спиной Малфоя. — Судя по всему, одного, но довольно сильного. — Да, — выдохнула Гермиона, позволяя потокам его магии, сорвавшейся с наконечника волшебной палочки, как можно глубже проникнуть в свое тело. Кожа тут же покрылась крупными мурашками, а на лбу выступили бисеринки пота от странного беспокойства, что вызывало все происходящее. Прикосновение чужой волшебной силы не было болезненным, скорее совсем наоборот — от него кровь становилась значительно теплее. Но по какой-то причине Гермиона никак не могла полностью расслабиться. Казалось, что мистер Хиллс читал ее как открытую книгу. Каждую строчку. И видел то, что было скрыто от посторонних взглядов. Даже от Драко. — Ваш носитель отлично справился, — довольно цокнул языком мужчина, выводя странные круги древком над головой Грейнджер. — Кровь придала вам сил, но в момент формирования связи даже она, к сожалению, не обладает способностями восстанавливать фамильяра полностью. Я бы даже сказал, что в такой период он особенно уязвим. — Какой связи? — Гермиона совершенно по-идиотски хихикнула, ощутив нервную дрожь в пальцах. — Мы ведь… — Моя дорогая, вам незачем так волноваться, — мистер Хиллс поднялся на ноги и подошел к застывшему, словно каменное изваяние, в углу комнаты Драко. — Мистер Малфой, вы все делаете правильно, и я настоятельно рекомендую и в дальнейшем ставить на первый план здоровье вашего фамильяра. Вы ведь явно должны знать, насколько тяжело они проходят через первый этап формирования связи. Я напишу вам название зелья, которое ваша спутница должна принимать каждый день в течение недели. Гермиона шумно сглотнула, чувствуя, как появившийся словно ниоткуда вакуум в голове стал разрастаться с совершенно бешеной скоростью, начав давить собой на черепную коробку. Он звенел, дрожал и был будто тесно переплетен с чем-то, что больше походило на пожарную сирену. И от этого слишком громкого звука, на повторе звенящего в мозге, хотелось выцарапать себе внутренности и сбежать на самый край земли. Или, может быть, прыгнуть с обрыва, надеясь, что не разобьется от удара в темную водную гладь. Что угодно. Только бы заставить это замолчать. — Мистер Хиллс, — хрипло пробормотала Грейнджер, на секунду испугавшись своего же голоса, который показался слишком грубым и совершенно чужим, — о какой связи вы говорите? Мужчина повернулся к ней лицом, на миг отвлекаясь от заполнения специального врачебного формуляра на зелье, и окинул Гермиону теплым, полным совершенно искреннего, почти отеческого сочувствия взглядом. Удивительно, но это целиком и полностью отразило мысли Грейнджер, появившиеся у нее в момент, когда она читала о формировании связи между носителем и фамильяром этим утром. Ведь ровно то же самое она испытала, когда до конца поняла, через что проходили последние. Черт. Она знала ответ на свой вопрос. Очень хорошо знала. Чувствовала его в бившемся на пределе возможного сердце. Просто боялась услышать. Боялась позволить ему обрести телесную оболочку. — О сильной и довольно крепкой связи с вашим носителем, моя дорогая, — улыбнулся мистер Хиллс. — Я видел ее в вашей крови и уверяю, что еще никогда прежде не встречал чего-то настолько совершенного. Поздравляю. Колдомедик кивнул ей в знак прощания, отдал Драко пергамент, вновь пожал его ладонь и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. И в ту самую секунду, когда Гермиона услышала стук с грохотом ударившейся о косяк створки, она вдруг поняла, что наконец наступила долгожданная тишина. Но та была настолько тяжелой, что ощущалась огромными бесформенными валунами, привязанными к тонкой шее Гермионы. Они тянули вниз. На самое дно. И с этим попросту невозможно было бороться. Грейнджер медленно перевела взгляд на Драко и шумно выдохнула, машинально отодвинувшись к дальнему от него краю постели, когда он слегка приоткрыл рот, словно пытаясь что-то сказать. Ей отчего-то стало по-настоящему страшно находиться с ним в одном помещении, и она слишком четко чувствовала горький вкус ужаса на самом кончике своего языка. Ужаса, источником которого был Драко Малфой. Ее носитель.