***
— Это катастрофа… — Рейнира смотрела на карту, заставленную вырезанными из костей фигурками, и даже без военного опыта понимала, что дело дрянь. — Что же делать?.. Лорд Корлис, который возвышался главной мачтой на другом конце стола, благопристойно промолчал, но принцесса слишком долго подносила ему вино, чтобы не понимать — он согласен. Но так же явно она видела другую проблему — просто так он это не признает. Никогда. Она знала этот взгляд. Он говорил: «У тебя же был план, принцесса». — У меня есть пара идей, — Деймон аккуратно поглаживал пальцем фигурку дракона. — Но тебе не понравится, говорю сразу… — Что-то мне уже страшно, — Лейнор скрестил руки на груди, и глянул на кузину совершенно детским напуганным взглядом. — Но мы здесь гниём уже два месяца… — он повернулся к отцу. — Говорите, мой принц, — кивнул лорд Корлис будто бы благосклонно, но белые — или седые? — брови чуть сблизились в лёгком недовольстве. — Что вы задумали? — Триархия скрывается в этих пещерах, — напомнил он то, что и так все знали. — Ни драконы, ни корабли не помогут против них, — а жаль! — А солдат у нас не достаточно… — Это всё нам известно, — белые брови сблизились ещё немного. — Новых солдат не предвидится, — продолжил тем временем Деймон, не обращая на него внимания, и Рейнира ощутила искру мысли, ещё не сформированную, но уже тёплую. — Но командир у них один… — Кормилец Крабов… — Улавливаешь, племянник, — дядя даже не смотрел на него. — Мы должны убить его. — И что же вы предлагаете? — лорд Корлис слегка склонил голову набок. — Послать у нему убийцу? Деймон оглянулся на Рейниру, и она отпрянула от стола, чувствуя, как в висках стучит боевой барабан. Вот же чёртов ублюдок! — Выманить его, — Деймон выдал свою финальную мысль с безумной улыбкой. — На живца. Лорд Корлис скрестил руки на груди, глядя куда-то над их головами. Проследив за его взглядом, Рейнира увидела, как Караксес спускается к водной глади и вновь поднимается в небо, закидывая в пасть свою добычу. Он и не подозревал, что задумал его хозяин… И это после стольких ран! — Когда погиб принц Эймон, — Корлис вспомнил своего тестя, предыдущего всадника Кровавого Змея. — Караксес сжёг целый корабль. Вместе с людьми. — К чему вы это, милорд? — Деймон нахмурился — он прекрасно понимал, что он имел ввиду. — Дядя, ты с ума сошёл! — не выдержав, Рейнира шлёпнула его по плечу. — Они же просто убьют тебя! — Но зато двухмесячное гниение прекратится, — он смотрел не на неё, а на Корлиса и Лейнора. — Разве мы не для этого здесь собрались? — Принцесса права, — Корлис покачал головой, наконец отводя взгляд от красного дракона за спиной у Деймона. — Король не простит нам такую потерю. — Король прямым текстом сказал, что не хочет меня видеть, — возразил дядя, и Рейнире снова захотелось его стукнуть, и хорошо бы посильнее. — У вас есть идеи получше, милорд? Рейнира отвернулась, пытаясь поймать ту искру, что почувствовала полчаса назад. Мало солдат, пещеры, драконы… Она никак не могла уловить, что за мысль он перебил своим порывом к самоуничтожению. Нельзя было позволять Деймону жертвовать собой, нельзя… И даже лорд Корлис с этим согласен. Пусть и по своим сугубо личным причинам. — Мы можем попросить больше солдат у короля, — тихо произнёс Лейнор, но Рейнира услышала и чуть ни хлопнула себя по лбу — она ведь думала именно об этом. — Что? — переспросил Деймон, но почему-то ей показалось, что он прекрасно всё слышал. — Мы можем попросить больше солдат у короля, — повторил он громче, глядя прямо ему в глаза. — Это поможет штурмовать пещеры, разве нет? Дядя отступил на шаг, словно от врага, и скрестил руки на груди. Рейнира надеялась, что хотя бы разумом он понимает, что это правда, но вот уверенности в том, что он прислушается к этому голосу, не было никакой. — Его Милость хотел избавиться от нашего присутствия, — лорд Корлис словно прочитал мысли Деймона, а может, и сам так думал. — Сомневаюсь, что он пошлёт нам подмогу. — Только посмеётся, — дядя тут же ухватился за его мысль, словно за спасительную верёвку. — К тому же… — Что ещё? — почти шёпотом спросила Рейнира. — Не думаю, что лорд-десница позволит ему, — Деймон оглянулся на неё, и взгляд его был тяжёлым. — Теперь, когда мы все здесь, некому спорить с ним на совете… Рейнира ощутила укол совести. Если бы она осталась с отцом, в совете был бы хоть один голос разума… Кроме, разве что, лорда Стронга, да и у него не так много влияния. — На самом деле, — лорд Корлис приподнял брови, словно что-то вспомнил. — Моя леди-жена теперь сидит в совете вместо меня. — Думаете, она может убедить отца послать нам хотя бы отряд? — Рейнира не очень в это верила, но очень хотела надеяться, что упрямство принцессы Рейнис может победить в глазах отца. — Всё-таки здесь её сын и муж… — Смею напомнить, что здесь брат и дочь короля, — Корлис облокотился на стол руками, и Рейнире показалось, что карта слегка накренилась. — Я понимаю, — он впился взглядом в Деймона, который, казалось, ещё немного и начал бы дышать огнём. — Мне тоже не нравится мысль просить помощи у того, кто выкинул меня за порог, как паршивую собаку, — у дяди дёрнулась бровь, но он промолчал. — Но стоит попробовать. Если не ответит… — Отец обязательно ответит! — Рейнира хлопнула по столу. — Я напишу ему!***
Огромный чёрный череп смотрел на него сверху вниз, осуждающе, тяжело, убийственно, словно Визерис только что самолично придушил дракона. Парочку. Десятков. Раньше он никогда не смотрел на него так… Впрочем, что значит раньше? Ведь последние два месяца, с тех пор, как Караксес взмыл с площади перед Драконьи Логовом, а следом за ним последовала Сиракс, он не приходил сюда. Знал, что величайший из драконов его осудит. — А что я должен был сделать? — спросил он у черепа, словно Балерион действительно мог ему ответить. — Я ему доверял! Но Чёрный Ужас хранил молчание. Даже огоньки свечей не вздрогнули. — То, что мы с ним… — этого он не мог сказать вслух даже наедине с мёртвым драконом. — Это не даёт ему права воспитывать мою дочь. И тем более — подвергать её опасности! Пролетевший сквозняк задул одну свечу, и Визерис обернулся, опасаясь вторжения. Но темнота хранила свои секреты — в подвале никого не было. Он не видел ничего, кроме собственной тени. — Крысы, что ли? — спросил он больше у себя, чем у Балериона. — Хотя, наверное, стоит опасаться не этих крыс… Новый сквозняк пробежал по всему подвалу, задувая почти все свечи и заставляя мёртвые кости дрожать, так что в какой-то момент ему показалось, что Балерион смеётся. Ядовито, насмешливо. Злобно. Как Деймон в худшие моменты. — Ваша Милость? — послышался из темноты женский голос. — Алисента? — Визерис так и замер, с горящей свечой в руках, не веря своим ушам. — Ты? — Я, Ваша Милость, — дочь Отто наконец подошла и остановилась на границе света. — Я потревожила? — Вовсе нет, — он отвернулся от неё, чтобы зажечь свечи. Она подошла, медленно, боязливо, словно перед ней был настоящий дракон, а не стареющий мужчина с язвой на спине, у которого от дракона осталось только имя. И огненные видения. — Мне показалось, — Алисента сцепила руки вместе в будто бы молитвенном жесте, но так и не осмелилась поднять их к груди. — После того, как Рейнира улетела… Вам не одиноко? Визерису стало одиноко в тот момент, когда Деймон, глядя на него влажными глазами, бросил фразу про суд и вышел вон, чтобы больше не вернуться. Всё было решено в тот момент. До суда в нём ещё теплилась надежда, что Рейнира может принять сторону отца, а не дяди, но после… У него не было никаких шансов. — Это правда, — вздохнул он, проводя ладонью над горящей свечой. — После смерти Эйммы… Всё, что у меня осталось, это единственная дочь… И брат. Алисента коснулась его руки кончиками пальцев. Визерис вздохнул и зажёг ещё одну свечу. Что эта девчонка может знать о том, что он чувствует? И почему сочувствует ему? Разве это не он отправил её родного брата на Стену по настоянию проклятого Деймона? И даже если она считает, что он заслуживал, какая разница? — Мне тоже без неё одиноко, — призналась Алисента, глядя на огонь. — Знаете… Он слегка кивнул, не глядя на неё. — За несколько дней до турнира, — она запнулась, будто не желая напоминать ему об этом. — Рейнира сказала мне, что скоро Сиракс вырастет достаточно, чтобы нести двух людей. — Предлагала тебя покатать? — Визерис удивлённо поднял брови — он и не знал, что дочь настолько близка с подругой. — А что же ты? — Я сказала, что предпочитаю быть зрителем, — Алисента не поднимала на него глаз. — А она… Так расстроилась. Словно я дала ей пощёчину. Визерис промолчал. Где-то внутри он понимал, почему дочь обиделась. Когда ты хочешь поделиться самым дорогим, а тебя отвергают… Это сложно простить. Не удивительно, что Деймон не пишет. И Рейнира тоже. — Она не понимает, — Алисента наконец взглянула на него и тут же опустила глаза. — Таргариены ближе к богам, чем к людям, ведь вам подвластны драконы, — она провела ладонью над пламенем. — Пламя не обжигает вас, ведь вы и есть — само пламя. — К чему ты ведёшь? — не понял Визерис. — Я — другая, — она отдёрнула руку и спрятала в рукав. — Обычный человек… Драконы пугают меня. — Это естественно, — он не стал признаваться, что его они тоже пугают, но приходится с этим жить. — Драконы созданы, чтобы пугать. Алисента подняла голову, окидывая взглядом череп Балериона. Губы её дрожали. — Я должна перебороть свой страх, Ваша Милость, — произнесла она, прижимая руки к груди в молитвенном жесте. — Только так я могу быть ближе к ней… И к вам. Визерис окинул её взглядом и что-то щёлкнуло внутри. Ближе к вам. Я тоже чувствую себя одиноко. Я должна перебороть свой страх. И этот странный ночной визит, когда Деймон… — Твой отец сказал тебе прийти сюда, — Визерис посмотрел на неё совершенно новым взглядом — девчонка уже не казалась ему слабой и беззащитной. — Так ведь? — Ваша Милость, — её голос вздрогнул. — Отвечай, — развернув девчонку к себе лицом, он сжал её плечи, хрупкие и острые, как у Рейниры. — Твой отец… — Д-да, Ваша Милость, — вот теперь он наконец смотрел ей в глаза и видел неподдельный ужас. — Пощадите… Визерис разжал пальцы, и Алисента тут же отошла на несколько шагов, обратно, на границу света. А он стоял, глядя на собственные руки. Неужели в нём ещё остался драконий огонь? — Он думает, что раз я остался один, то можно пытаться управлять государством у меня за спиной? — сказал он больше себе, чем ей. — Думает, если моя жена погибла, можно подослать свою дочь? — огоньки свечей трепетали, будто тоже внимали его голосу. — Деймон был прав… Алисента не смела шевельнуться, но и подходить ближе боялась. — Обычные девушки слушаются своих отцов, — голос её звучал бесцветно и тихо. — У меня нет дракона, чтобы отстоять своё право выбирать самой. Визерис помотал головой. Конечно… Как он мог забыть? Не все дочери такие же, как его. Большинство делают то, что им говорят. Она ни в чём не виновата. — Возвращайся к себе, Алисента, — он махнул рукой. — Я разберусь с твоим отцом. Торопливые шаги девушки растворились в темноте. Визерис протёр глаза. Балерион по-прежнему смотрел на него сверху вниз. Но теперь как будто бы улыбался.***
— Пьёшь в одиночестве? Деймон скосил глаза на говорящего, не отрываясь от бутылки. Несколькими глотками добравшись до дна, он бросил её в море. Раздался жалобный звон. — Чего тебе, Лейнор? — двоюродный племянник смотрел на него, почти как Рейнира в день начала войны. Парнишка присел рядом, на расстоянии вытянутой руки, и протянул ещё одну бутылку. В темноте даже цвета вина было не разглядеть, но это было не важно — оно должно пьянить. И всё. — Мне показалось, — Лейнор запнулся и отвёл глаза. — Тебе не стоит быть одному. — Забота обо мне теперь заразна? — фыркнул в ответ Деймон. — Сначала Рейнира, теперь ты… Кто следующий? Твой отец? — Он скорее оседлает дракона, — рассмеялся он и наконец откупорил бутылку. — Не переживай… Деймон отпил глоток и вернул бутылку. Лейнор последовал его примеру. Поставив бутылку между ними, он улыбнулся, робко, почти смущённо. Как Визерис в их первую ночь. — Ты прав, — Деймон поднял взгляд к темному ночному небу. — Мне не стоит быть одному. — Расскажешь, почему? — Лейнор коснулся его плеча буквально кончиками пальцев. — Если захочешь, конечно, — тут же добавил он, и в темноте Деймону показалось, что племянник покраснел. На самом деле он не считал Лейнора племянником в полной мере. Рейнис всегда держалась особняком, он никогда не любил её так, как Визериса, да и что греха таить — бронзовая кожа, унаследованная от отца, вообще не напоминала о Таргариенах. Но сейчас он чувствовал тепло, то самое, что осталось в подвалах Красного Замка. — Ты ведь любишь свою сестру? — ответил он вопросом на вопрос. — Помню, на турнире в честь принца Бейлона вы держались за руки. — Это правда, — Лейнор приобнял себя за плечи. — Лейна была рядом всю мою жизнь… Если бы её дракон тоже вылупился, она была бы здесь… С нами. — Караксес тоже вылупился не для меня, — Деймон пожал плечами. — Уверен, она ещё обретёт крылья. Лейнор улыбнулся и отпил из бутылки. Соблазнительная капелька стекла по пухлым губам. Что за милый мальчишка… — А ведь твой брат… Его Милость когда-то летал на Балерионе? — Летал, — Деймон посмотрел на него, пытаясь понять, зачем ему это знать. — Но после его смерти даже не пытался пробовать других. — Но почему? — Лейнор придвинулся поближе чуть ближе, похоже, ему и правда было интересно. — Сам подумай, — отобрав у племянника бутылку, он выпил ещё, чувствуя, как кисло во рту. — Разве кто-то может сравниться с Чёрным Ужасом? — Балерион мёртв, — наклонившись за бутылкой, Лейнор почти прижался к нему. — Нужно двигаться дальше… — Двигаться дальше, говоришь… — А? — будучи пойманным за подбородок, мальчишка несколько раз моргнул длинными белыми ресницами, но через мгновение всё понял и облизнул губы. — Дядя… — Замолчи… Притянув Лейнора к себе, он коснулся губами его губ. Они имели привкус кислого вина и морской соли. Мальчишка забрался к нему на колени и обнял за шею, прижимая ближе к себе. Деймон сполз с пухлых губ на тонкую шею и чуть прикусил заставляя племянника запрокинуть голову и жалобно простонать. Нежный, милый, добрый мальчишка… И как Корлису удалось вырастить такого очаровашку? Лейнор покорно подставлялся под его губы, а руки сами блуждали по юному горячему телу. И как его только угораздило? Почему он любит Визериса, а не… — Нет, — он остановился, пряча лицо в плече племянника. — Я не могу… — Почему? — голос мальчишки звучал слегка обиженно. Деймон поднял голову. Лейнор смотрел на него сверху вниз, вопросительно, на мгновение даже жалобно, но где-то в глубине его глаз он в видел будто бы… Понимание? — Прости, — произнёс Деймон одними губами. — Я люблю другого.***
— Nyke gīmigon kostan rhaenagon ao kesīr… Женский голос, властный, уверенный, раздался за спиной. Визерису не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто пришёл. Кузина с детства любила появляться в худшие моменты. И зачастую делать их ещё хуже. — Skoriot kostan sagon? — он не стал делать вид, что всё нормально, потому что знал — обмануть Рейнис не получится. — Issa se mērī dīnagon, skoriot kostan ȳdragon naejot iā lentor. — Хах, — кузина встала рядом, так же поднимая взгляд на безмолвного дракона. — Aōha lentor iksis rȳ vīlībāzma, — она не стала обижаться, что он не включил её в семью, но продолжила язвить. — Lo jaelā naejot ȳdragon, kostā bardugon naejot zirȳ. Визерис оглянулся на Рейнис. Она стояла, уперев руки в бока, высоко подняв подбородок. Неужели она на полном серьёзе пришла его поучать? Спустя два месяца? Он вздохнул. Конечно, она имела полное право его осуждать. Ведь она наверняка посылала и принимала воронов по несколько раз на дню. — Ты пришла меня поучать, кузина? — спросил он, касаясь свечей руками и чувствуя, как горячий воск стекает по пальцам. — Или у тебя какое-то дело? — Письмо тебе, — она протянула маленький свиток. — Лейнор отдал его своему ворону… Чтобы ты точно получил. — Думаешь, кто-то ворует мои письма? — Визерис усмехнулся, но письмо взял. — Ну, — Рейнис пожала плечами. — Кто-то пытается подложить под тебя свою дочь под предлогом утешения, — она знала… Конечно, она знала. — Так что я уже ничему не удивлюсь. — От кого письмо? — он сжимал его в кулаке, боясь открыть. — От твоего мужа? — От твоей дочери, — кузина покачала головой. Визерис выдохнул и отвернулся от неё. Сердце заболело, словно кто-то пронзил его кинжалом. Рейнира написала… Даже если там будет только о войне, это всё равно значит, он ещё нужен ей. Что не всё потеряно. Даже несмотря на то, что Деймон всё ещё молчал. — Знаешь, — сказал он тихо, больше самому себе, чем Рейнис. — В такие моменты мне кажется, что Большой Совет совершил ошибку. Рейнис не ответила, только приподняла одну бровь в молчаливом ожидании. Вот же… Драконица! — Какой из меня король, если я не могу совладать даже с собственной дочерью? — это был риторический вопрос. — Не говоря уже о брате… — Не могу согласиться насчёт брата, — кузина затушила одну из свечей пальцами и даже не поморщилась. — Не знаю насчёт остальных, но у меня есть глаза… Первым порывом было бежать, но Визерис стоял на месте, принимая этот удар. Рейнис знает. Как скоро узнают все? — Деймон сделает для тебя всё, что угодно, — продолжила она, глядя в глаза. В сердце. В душу. — Но только если будет знать, что нужен тебе. Он не ответил. Знал, что кузина права. Деймон смотрел на брата из пламени. И Визерис не мог найти в себе сил его затушить.