Имена ненавистны

Мальчик с волосами цвета льна Давай ночи проводить без сна Не жалея пятки танцевать Можно мне тебя поцеловать?

      Поезд величало гудел, оповещая о своём прибытии. Точно железный бык, он пускал тучи дыма каждый раз, когда чуть останавливался и вздыхал. Любопытные головы высунулись из окошек вагонов. Их встречала толпа на платформе – горожане, что кричали и свистели. Механический зверь выдохнул клубок дыма в последний раз, прежде чем замереть. - Даниил, ты почему всё еще не одет?       Вещи быстро пополняли свои ряды в кожаном чемодане. Пока матушка бегала от одного угла вагона к другому, мальчик лениво застёгивал пуговицы на своей рубашке. Сон всю ночь не шёл, и только начало светать, он не заметил, как провалился в дрёму. Сны были яркими, резкими и даже безумными. У Даниила разболелась голова и сделалось совсем худо. Он снова разразился приступом кашля, схватившись за горло и задыхаясь. Ингалятор подал отец, на что Даниил сначала одёрнул руку, как от огня, но быстро передумал, когда воздуха стало совсем не хватать и слёзы уже почти текли из глаз. Матушка с жалостью смотрела на сына. Хотела что-то сказать, но каждый раз слова терялись где-то в воздухе так и не услышанными.       Оказавшись снаружи, Даниил почти потерял сознание. Это местный воздух так плохо влиял на него? Навалившейся тяжестью дурман и головокружение. Возможно дорога сказалась. Мало ли, укачало его? Данковский не помнил, когда в последний раз куда-то ездил с семьёй. Скорее всего отвык.       Слева расстилалась степь, справа – город из каменных домов. После Столицы Даниил мог сравнить это место разве что с деревней. Проходя по узким улочкам, он то и дело запинался о что-то. Неизвестного происхождения ямы, камни и трубы.       В этот раз он споткнулся о железку, едва не расшибив нос. Из рук выпал кожаный саквояж, подарок матери на его десятилетие. Этой вещью он дорожил больше, чем-либо ещё, а потому попытался сразу его подобрать. Но саквояжа уже не оказалось перед ним, лишь пара босых ног, что мелькнули на пару мгновений, а после унеслись и скрылись за ближайшим поворотом. Даниил сначала было растерялся. Потом в груди его похолодело, от страха или от гнева, он не понял, да и времени не было. Да как этот бродяжка смеет! Тело само поднялось с грязной и пыльной земли, и вот он уже бежал за воришкой, забывая про всё на свете. Перед собой он видел лишь свой ненаглядный чемодан. Нельзя упустить, нельзя потерять.       Криков матери и ворчания отца он не услышал. Стремительно преследуя цель, он то и дело спотыкался, пару раз чуть снова не упав. Задевая все возможные занозы и железки, Данковский от обиды прикусывал губу, изо всех сил сдерживая слёзы. Перед глазами всё плыло и видеть цель стало сложнее. Но он всегда отличался упорством и не терял надежду на зло всем. Правда, всё-таки местная шпана здесь с детства лазит, а потому каждые повороты, каждые улочки знает.       Встав в тупике, воришка ловко взобрался на стену. Даниилу пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание. Ноги его подкосились, так как очередной приступ настиг его. Странно было бы не случись с ним ничего. Здоровье, итак, не ахти, а тут бегать вздумал.       Краски мира смешались в одну серую массу, погружая Даниила в беспамятство. Мальчишка со стенки слез и подбежал к Дане. Он испуганно потряс его. - Ты чего эта? Эй? Не смей помирать! Не хватало ещё, чтобы чья-то кровь на руках была… Точно! Кровь. Тебя к Исидору надо бы. Вот, опирайся.       Даниил не понимал ни слова, так как кашель и звон в ушах заглушал всё вокруг. Руки беспомощно хватались за всё подряд.       Он не знает и не помнит, как, но им вдвоём всё-таки удалось добраться до некого жилища, что располагалось на складах. Его тут же окружили другие дети. Все чумазые, босые. Данковский даже подумал, что вот-вот и эти дикари его съедят. Но попытки сопротивления лишь сделали хуже, заставляя мальчика залиться приступом. Казалось, будто этот кошмар длился вечность, прежде чем его чем-то напоили, и он тут же уснул.       Дышалось свободно и легко. Воздух прохладный и приятный, не как сегодня утром. Открыв глаза, первым, что он увидел, был каменный потолок. Значит теперь он находился в одном из домов этого города. Видел он мутно, а на языке был терпкий и горький вкус. Точно, его чем-то напоили. Страшно подумать, какой гадостью лечили в этой глуши. Повернув голову на бок, Даниил подметил белоснежную ширму, какие обычно бывают в поликлиниках или больницах. За белой тканью горела свеча, освещая чью-то тень. На взрослого человека похоже не было. А вдруг это тот самый пацан? Спас-то спас, но изначально та всё из-за него! А если даже не он, то точно с теми ребятами знаком был. Ох, и хотел бы выбить Данковский всю дурь из этих сорванцов! Да вот только дохлый он и щуплый подросток. Ни в длину, ни в ширь не рос в отличие от сверстников.       Даниил хотел подняться, но обнаружил, что из одежды на нём почти ничего не имелось. Закутавшись в одеяло, босые ноги коснулись половицы, и та предательски скрипнула. Но тень не шелохнулась. Переведя дух, Даниил стал подходить к ширме, осторожно отодвинул её и правда обнаружил мальчика. Правда, не того, которого искал. Белокурый, загорелый и весь в веснушках. Ну прям настоящее солнце. Интересно, а глаза у него тоже яркие и жёлтые? Он сладко спал за столом с какими-то травами и костями. Человеческими ли? Даниила охватила лёгкая паника. Приблизившись и присмотревшись лучше, понял, что кости та животные. Бычьи.       Наконец полностью ощущая себя в безопасности, Даниил снова взглянул на мальчишку. Во сне хмурится, губы поджал. Под головой листы с неопрятными буквами. Ужасный почерк, ну точно будущий врач! Впрочем, даже выцепив более-менее внятные буквы, то что он прочитал было какой-то бессмыслицей. Неизвестные слова, странные символы.       Повозившись и изучив данное место, он сделал вывод, что здесь проживает местный лекарь, явно заинтересованный традиционной медициной, так как повсюду были развешаны пучки трав и странные листы с рецептами на другом языке и знаками. К слову, некоторое показалось Даниилу смутно знакомым, но вспомнить их он так и не смог.       Одежда красивой стопочкой лежала на стуле рядом. Ткань всё ещё была слегка влажной, пахло хозяйственным мылом и травами, но Даниил всё равно оделся. Нечего ходить в чём мать родила, да ещё в чужом доме. Завязав шёлковый шарф, Данковский почувствовал спиной чужой взгляд. И правда, повернувшись, он встретился с голубыми сверкающими глазами, которые заворожённо смотрели на него и прятались за руками. Как только мальчишку раскусили, он тут же снова уткнулся в стол, словно продолжил спать. Даниилу понадобилось пару секунд, чтобы что-то осознать. От злости ли или смущения, лицо и уши залились краской. Нахмурив густые брови, Данковский направился к наглецу и дёрнул за шиворот. Хотел от стола отлепить, но силёнок не хватило. Лишь зря одежду помял. Мальчик никак не реагировал, тогда кровь совсем вскипела. - Я видел, что ты не спишь! Прекращай дурачиться!       Но в ответ лишь тишина. Играем в молчанку? Прекрасно! Данковский злобно усмехнулся и начал щипаться, от чего мальчишка наконец зашевелился, начал дрожать, пока наконец не поднялся, заливаясь смехом. Он начал толкаться, пятиться назад, но Даниил вошёл во вкус. Хама стоило проучить, а потому он продолжал свою пытку, пока у незнакомца не покатились слёзы от смеха, а дыхание совсем сбилось. Наконец Данковский его отпустил, сделав шаг назад с довольной ухмылкой. Мальчик успокоился, нахмурил вновь брови и недобро сверкнул глазами в сторону Даниила. Сам виноват. - Нечего подглядывать за другими. - А я и не подглядывал…       Обиженно отозвался незнакомец, собирая с пола упавшие листы, карандаши.       Голос. Он показался Данковскому до боли знакомым. Весь гнев и смущение пропало, стало тепло, уютно, словно его заключили в крепкие объятия. Мальчишка заметил странное поведение гостя, в хмурых как февральское небо глазах мелькнуло беспокойство.       Нахлынувшее с головой чувство ностальгии вызвало лёгкую дрожь на кончиках пальцев. Данковский поверить не мог в то, что плод его воображения, мальчик из снов, единственный друг, находился сейчас прямо перед ним. Верно, и правда здесь воздух тяжёлый, раз такие галлюцинации мерещатся. И ведь даже дотронуться смог. - Ты что, настоящий?       Настолько глупых вопросов Данковский себе никогда не позволял. Сначала разберется сам, а уж потом достанет расспросами. Но сейчас его разум находился в полном смятении. В таком же состоянии и был незнакомец. Он недоумённо хлопал глазами. Видимо, думал, сумасшедший что ли? Даниил и сам уж начинал в это верить.       Вдруг мальчик подался вперёд, он положил ладошку на лоб Даниила выражая в лице всю серьёзность и значимость своего действа. Потом с задумчивостью опустил и продолжил смотреть прямо в глаза Даниила, словно пытаясь что-то узнать, найти ответ на загадку. - Тебе всё ещё плохо?       Так ничего и не поняв, всё-таки задал он вопрос. - Нет, я в порядке…       Ни головокружения, ни головные боли, ни приступы его не беспокоили. А значит он и правда был в порядке. Тогда почему он видит то, что видит? А может это чистая случайность, что Данковский придумал себе такого друга и встретил точно такого же человека? Всё возможно. Верно, они были просто похожи, ведь образ друга из снов за это время стал расплываться и сливаться в одну массу. Детали терялись где-то, откладываясь в самых потаённых местах подсознания.       Нет. Так дело не пойдёт. Что это за знакомство такое в конце концов? Неловко откашлявшись, Даниил протянул свою бледную ручку. - Как-то наше общение с самого начала не задалось, меня зовут Даниил Данковский.       Незнакомец прожигал чужую руку взглядом. Ну что за дикарь? Их тут даже элементарным нормам приличия не обучают? Данковский удержался от того, чтобы не закатить глаза. Наконец, встрепенувшись, словно мальчик очнулся, руку пожали. Крепкая хватка. Даниил прикусил губу и зашипел. Слишком крепкая для его нежных и тонких рук. - Медведь.       Мальчик глупо улыбнулся, показав ряд зубов без одного сверху. - То есть… Артемий Бурах… Ну друзья зовут Медведь. Ты тоже зови.       У Данковского не нашлось слов, чтобы ответить. Зато новоиспечённый знакомый весь сиял. Нависшие над его головой тучи и хмурость растворились. Видимо, испугались этой кривой улыбки. Только сейчас Данковский заметил и разбитую губу, и синяк на скуле, руки тоже все были в мелких шрамах, царапинах, грязи и чернилах. Самые настоящие беспризорники! Наверняка бегают целыми днями, палками друг друга лупят, да камнями кидаются.       Артемий руку отнимать не спешил. От этого стало неловко, так ещё и молчание между ними затянулось. Даниилу всё-таки удалось вернуть себе свою законную часть тела. Собеседник снова насупился, брови сомкнулись на переносице. Страшно-то как. - Рад знакомству… Артемий.       В глазах напротив отразилась грусть, видимо из-за того, что Медведем звать не стали. Во-первых, друзьями Данковский с этой шпаной становиться не собирался. Во-вторых, что за глупое и детское прозвище! Ей-богу, здоровый лоб, наверно на год младше самого Данковского, пора бы взрослеть.       Чувство опустошённости никак не покидало Даниила. Глаза вдруг забегали по полкам, по мебели. Нет. Тут нет его саквояжа! Новый знакомый оказался не шибко разговорчивым, а потому, пока Данковский в панике бегал по комнате, что-то себе причитая, Артемий лишь ходил хвостиком, с интересом заглядывая через плечо. В другой любой ситуации Даниил радовался, что ему попалась столь молчаливая персона, но бестактность этого молодого человека поражала.       Он развернулся и оказался прямо перед Артемием, который только своим видом вторгался в его личное пространство, а тут даже дышать стало тяжело. Впрочем, это ещё полбеды. Чтобы увидеть чужое лицо, Данковскому пришлось задрать голову. И чем их здесь только кормят? - Артемий, ты случайно не видел саквояж? Ну, сумку такую, со змеиной кожей, чёрная.       Стал описывать Даниил, жестикулируя и описывая черты его пропажи. Боялся, что здесь такой диковинки не водится. В ответ Бурах смотрел понимающими глазами. Он закивал, снова нахмурился и потянулся схватить руку Данковского, но остановился. Тогда он развернулся и вышел вон из комнаты. Вот так, без слов, объяснений. Возмущённый Данковский отправился следом.       Дом оказался двухэтажным. Здесь пахло деревом и сухой травой. Все полки уставлены причудливыми фигурками быков, стены в оберегах, коврах и пучках растений. Точно дом каких-нибудь шаманов. Заглянув за одну из дверей, чисто из любопытства, Даниил увидел лишь темноту. В самом помещении пахло землёй и сыростью. На секунду показалось, как что-то стрекочет внутри, от этого Данковский отпрянул, хлопнул дверью и поспешил скорее вслед за Артемием. Ну и жуть…       Оказаться на улице стало великой радостью для Данковского. Осеннее солнце баловало своими лучами. Уже не такое тёплое, но всё лучше, чем злой дождь или холодный ветер. Листья золотым ковром укрывали землю, крыши домов. На улице практически не было ни души. Уставшие рабочие, да изредка пробежит шпана, гоняя бедную кошку. Артемий не спешил объяснять, куда они идут, а у Данковского не было желания спрашивать. Куда бы его сейчас не вели, хуже точно не будет. Так хоть на город посмотрит, местным в глаза заглянет. Серый район, всё тут такое болезненное, одинаковое. Даниил поморщился своим красивым носиком и догнал Артемия. Голубые глаза лишь на миг посмотрели на Данковского и тут же смущённо устремились вперёд. Стесняется что ли? А ведь и правда похоже. - Куда мы идём?       Наконец поинтересовался Данковский, когда разглядывать дома стало уж совсем скучно. - За саквояжем.       Хмуро отозвался Артемий. И что его так злило и раздражало? Даниил вроде не сильно навязывался, а он вон, руки в кулачище сжал. Казалось, ещё чуть-чуть и вмажет. От этого в Данковском загорелся неподдельный интерес. Словно он разглядывал жука, тыкая палкой и смотря, что тот будет делать. - А конкретнее? В какое место ты меня ведёшь? - Ты сам за мной идёшь.       Тут уж нахмурился Даниил. А что ему прикажете, в незнакомом доме сидеть что ли? Да и он не ответил на вопрос!       Идя по железной дороге, они стали подходить к складам, что смутно о чём-то ему напоминали. Он здесь уже бывал, но когда? Тяжёлые железные двери скрипнули, помещение было просторным, несмотря на большое скопление местной шпаны. Они не заметили чужого присутствия, продолжая о чём-то спорить или весело беседовать. Данковский почувствовал, как его схватили за руку и потащили в толпу. Там кольцом стояла ребятня и громко кричала. В середине дрались двое пацанов. Уже побитые, рожи измазаны кровью, пара молочных зубов валяются на полу. От такого зверства у Даниила глаза чуть на лоб не полезли. Бурах сосредоточенно смотрел куда-то вперёд. Над всем этим побоищем восседал рыжий мальчик, что ловко крутил в руках монетку и с хитринкой смотрел на ринг. Точно главарь. У Данковского внутри всё скручивалось от страха и отвращения. Хотелось закричать на Артемия, мол, это куда ты меня притащил! Но ком в горле от зловонного запаха крови не давал даже вздохнуть.       Наконец это закончилось. Радостные и разочарованные возгласы слились в кашу. У Данковского от криков даже заложило уши, и снова разболелась голова. Стало дурно. Его потащили вперёд. Ноги заплетались и не слушались. Артемий остановился прямо перед самодельным троном, из коробок и палок, главаря. Рыжий окинул неприветливым взглядом Данковского, но вот на его путника он отреагировал совсем по-другому. Тут же с улыбкой спустился, хлопая по плечу и пожимая крепко руку. - Какими судьбами, Медведь? И кого привёл? Это разве не тот мертвец, которого потом твоему отцу сбагрили?       Артемий хмуро кивнул. - Дело у меня к тебе.       Данковскому совсем не нравился этот язвительный тон. Да и что за прозвище мертвец? Никакой он не труп. Вон, живее всех живых!       Гриф хитро заулыбался. - Я слушаю, коллЭга. - Даниил потерял свой саквояж.       Коротко, чётко, без лишних подробностей. Хитрый блеск в глазах рыжего выдал, что он всё знает, но сам тот лишь с задумчивостью поднял глаза к небу, словно всеми силами старался припомнить. - Правда? Обидно наверно.       Данковский вспылил и рванул вперёд. - Знаю я как вы глазки строить умеете! Всё то ты знаешь, не притворяйся. Я точно здесь был, вас сам один из ваших воришек меня сюда приволок!       Гриф нахмурился. Но это было мимолётно. - Ах точно! Да-да, видал. Достал один из наших. Да только точно ли это твоя вещица? Знаешь такую поговорку, что упало, то пропало?       Тут уже вмешался Артемий. - Чего тебе нужно?       Рыжий забрался обратно на коробки, вальяжно разложившись и махнув рукой. - Ты знаешь, Медведь.       Зрелищ ему нужно. В драке хочет, чтобы Данковский учавствовал. Да ни за что! Он прикусил губу от злости. Так хотелось тут всем рожи разукрасить. Да только он одного положить не может, а тут их штук тридцать против одного.       Артемий сжал кулаки до хруста. Знал, что так будет. Выступил вперёд. - Вместо него пойду.       Рыжая бровь взметнулась вверх. - Давно не видел твою силищу в деле, Медведь. Так боишься, что твой отец потом не соберёт дохлика? Впрочем, всё равно кто будет. Чем бы дитя ни тешилось лишь бы не вешалось.       Гриф поднялся и раскинул руки, призывая народ, обращая на себя внимание. - Сегодня вам несказанно повезло! На ринг выйдет сам Артемий Бурах, настоящий Медведь и гроза улиц!       Толпа зашумела. Жилки на руках и висках Артемия напряглись. И впрямь, от чего это он вступился? Возможно Данковский ошибался, когда посчитал его очередным дикарём. Конечно, и такое в нём имелось. Даже стоит и дышит сейчас точно бык. Не человек, а зверь. Но что-то было в этом поступке благородное.       Вперёд выступил мальчик с прошлой драки. Видимо, пока кровь горяча, хочет ещё кулаками помахать. Так и было решено. Артемий снял свой зелёный свитер и отдал Даниилу, а сам пошёл в круг. Вдруг стало страшно за него. Красивый же. Да и уже беззубый, а если лишится ещё парочки? Но что-то решать уже было слишком поздно. Бой начался.       Артемий первый двинулся с места. Хотелось поскорее всё закончить и разойтись. Пацан только и успел что глазами моргнуть, как ему в лицо ударили точно кувалдой. Координацию потерял, свалился. Артемий отряхнул кулак. Но соперник сдаваться не собирался. Схватился за чужую голень, потянул. Артемий свалился и тут же началась потасовка. Пацан вскочил, начал бить точно в лицо, а Бурах в ответ, отбивается, ногами пинается. Данковский, не в силах смотреть на кровавое месиво, уткнулся в свитер в своих руках. Пахло травами, какими-то лекарствами и чаем. Так по-домашнему и близко, что даже успокаивало. Он слышал чужие стоны, крики и свист. Пока в один момент все вдруг не разразились радостными возгласами. На плечо Данковского опустилась чужая рука и он отнял лицо от свитера, хотя было очень страшно. Артемий, с разбитым носом и царапиной на щеке, решительно смотрел на него. Значит, он победил? Бурах выиграл? Даниил сам не понял почему, но от души отлегло, дышать стало свободнее, пусть в воздухе и витал запах крови и пота.       Сзади подошёл Гриф, презентабельно поправив свою кожанку и вручив Артемию саквояж. И правда, тот самый. Но стоило ли оно того? Признаться, саквояж уже волновал не так сильно, как изуродованное кровавое лицо напротив. - Может ещё один бой, а, Медведь?       Артемий ничего не сказал. Лишь пошёл вперёд, а следом за ним и Даниил. Глоток свежего воздуха вскружил голову. Даниил почувствовал, как его охватывает тревога и ужас, которые он испытывал, но пытался спрятать куда подальше. Снова приступ, снова кашель. Руки сами потянулись к саквояжу, который Артемия открыл для него и вынул ингалятор. Да, теперь намного лучше. Теперь дышится свободнее и мысли по полочкам. - Как ты?       В голубых глазах было море беспокойства. В его тоже. Потому что то, что сделали с Артемием было вопиющим ужасом. - Это я должен у тебя спрашивать.       Бурах стыдливо потупил взгляд. Снова нахмурился и руки в кулаки сжал. Ну что за человек? Данковский же не отчитывает его, а беспокоится. Он вынул из кармана платочек и стал стирать с чужого лица уже присохшую кровь. Надо бы найти где умыться. Как раз неподалёку стояла колонна с водой. Даниил потащил Артемия к ней. - Странный ты. Зачем в драку полез из-за меня? Вот что тебе это дало?       Артемий продолжал молчать и хмуриться. Изредка шипел, когда Даниил задевал свежую рану. - Обещай, что таких глупостей больше не совершишь.       Тогда ему отрицательно замотали головой. - Ты понимаешь, что однажды тебе это может стоить жизни! Не дракой надо решать конфликты, а словами. - Не поймут они словами.       Ну хоть мозги последние не отбил, разговаривать не разучился. - А если не поймут словами, то значит ещё как-то по-другому надо.       Закончив с умыванием, Данковский грустно глянул на испорченный платок и вздохнул. Что за приключение за приключением сваливалось на его голову? - Нет. Я так не умею… - Ладно-ладно. Я уже заметил, что правила у вас здесь совсем иные. Всё равно спасибо.       Светловолосый мальчишка вдруг заулыбался, глазки заискрились. Ну правда, что за дурак? Только вот Данковский тоже от чего-то улыбки сдержать не мог. Глаза оба потупили. Возможно, всё-таки поладить у них получится.