А если бы...

Какоe дурацкое положение. Она сидит в подъезде около квартиры Ленни, и слышит, как та воркует со своим женихом. Только не хватало, чтоб Бертольд увидел ее здесь. Она недолюбливала Бертольда за его нарочитую вульгарность. Но в целом он был неплохим парнем. Будучи старше Ленни на двенадцать лет и недавно отпраздновав свое тридцатилетие, он очень иронично относился к Мирьям. Она помнит свою растерянность, когда, полгода назад забежав перед занятиями к Ленни, она застыла на пороге, уставившись на открывшего ей Берти. Из одежды на нем было только полотенце. — Заходи конфетка, — подмигнул он ей. Она зашла, будучи в прострации. Ох, если бы папа узнал, он бы запретил ей общаться с Ленни, но Ленни умела произвести на Аарона Шнайдера нужное впечатление скромной и благочестивой девушки. Поэтому в его мыслях и возникнуть такого не могло. — Детка а ты ничего так, — с ужасом она почувствовала, что руки Берти легли на ее плечи и поворачивают ее из стороны в сторону, а его глаза просто ощупывают ее. Она застыла, просто не знала, как поступают в таких ситуациях. — Фу Берти, — раздался голос Ленни, — оставь Мирьям в покое. Не видишь, что она другая? — Да ладно тебе Ленни, не будь такой ханжой. Поверь мне, жизнь одна. — Берти, оставь, эта девушка другая, она, она… еврейская принцесса, понимаешь? Она выйдет замуж за еврейского принца, а ты совсем не... — Ленни, ты серьезно, прямо за принца? Берти отпустил девушку. Но она не испытала облегчения. Наоборот, в ее душе росло раздражение на подругу. На то, что та рассказала о ее происхождении. Разве это важно. Мирьям так хотела не чувствовать этой преграды между ней и другими. Этой инаковости. Ленни была ее отдушиной, с ней она забывала о своем народе, корнях, обязанностях. Но только с Ленни. И даже она, ее лучшая подруга в присутствии других всегда напоминала Мирьям о ее происхождении. Ни этим ли она заслужила доверие Аарона Шнайдера? Так или иначе, она меньше всего желала видеть Бертольда. И выдохнула, услышав, что в подъезд Ленни зашла одна. — Мири, что ты тут делаешь? — вскрикнула она, увидев подругу. Мирьям разрыдалась. — Ох я дура, оставила тебя с этим шаппи, он обидел тебя, он что-то сделал тебе? — Ни-ничего-о-о, — заикаясь ответила Мирьям. — Ладно милая, давай пойдем ко мне, ты выпьешь горячий шоколад, мы позвоним твоему папе и скажем, что ты останешься ночевать у меня. — А Бертольд?! — испуганно вскинулась Мири. — Не волнуйся, у него встреча с каким-то занудой, с которым у него дела, не думаю, что он вернется. Успокоенная Мирьям позвонила отцу и сказала, что останется ночевать у Ленни. Аарон стоял с трубкой в руке, как ему повезло с дочерью и ее подругой. Какая милая девочка, они задержались на занятиях, и она разрешила дочке остаться ночевать у нее, ведь на темных улицах Вены для красивой девушки может быть небезопасно. Утром запах сигарет и кофе разбудил Мирьям. Ленни была на взводе. Берти пригласил ее на обед вместе со своим партнером, и не просто как девушку, а как свою невесту. При этом он попросил привести с собой Мирьям, так как его друг один. Она не знала, как уговорить ее, но Берти… она не могла упустить шанс упрочить свое положение. — Мири, скажи мы же подруги, правда? Мы же должны помогать друг другу? — начала она издалека. — Ленни, не ходи вокруг да около, скажи, что я могу для тебя сделать? — Ты мой дружочек, — заворковала Ленни, — мы просто пойдем вместе на обед. «Всего лишь» — усмехнулась Мири. Ленни пришлось признать, что обед на четверых, и она приглашена как невеста. Но не может пойти одна и что Мири должна ее спасти, иначе Берти обидится. Мири не стала ломаться, конечно ее отец пришел бы в ужас, узнав, что его благовоспитанная дочь сидит в компании чужих мужчин и, о ужас, ест совсем не кошерную еду в отеле Захер. Но эта мысль вдруг показалась ей такой привлекательной, сделать что-то вопреки. Она так устала быть должной своему народу, своей семье. Она не ощущала себя личностью, она Мирьям Шнайдер: винтик в цепочке поколений и все, что было до нее, и все, что будет после нее. Она не должна быть сама собой, она должна быть как все. — Я согласна. О том, чтобы вернуться домой за платьем речи не шло. Да и ее закрытые платья темных цветов явно не подходили для этого. Ленни подобрала ей подходящее платье-рубашку с заниженной талией и плиссированной юбкой зеленого цвета, которое неожиданно очень подошло Мири. В открытом платье она чувствовала себя раздетой, до этого она ни разу не появлялась на людях с голыми руками. Ленни одела платье-чехол богато убранное стеклярусом и взбила свои волосы в небрежную прическу. Повернувшись, она рассмеялась. Мири была очаровательна в новом наряде, но две косицы по бокам все портили. Отсмеявшись Ленни собрала волосы подруги в роскошный узел на затылке и закрепила шпильками с крошечными жемчужинками. — Ты просто королева Сиси, — воскликнула Ленни. Если бы Мири не была тем, кем была, она бы даже приревновала. Но Мири — она еврейская принцесса и скоро ее родители найдут ей принца. Девушка стояла напротив зеркала. Она не узнавала себя. Оказывается у нее красивая шея, полноватые, но грациозные руки, чуть подкрашенные глаза смотрели на собственное отражение с удивлением. Ты ли это Мирьям Шнайдер? — Нет, я не Мирьям, я Анна Мария. Ленни услышала, как Мири прошептала Анна Мария у зеркала. Пусть будет так.