***
Каллен оперативно среагировал на появление дракона над Адамантом и мысленно похвалил себя за предусмотрительность, как только отдал запланированные на этот случай распоряжения. Враги вокруг крепости были повержены, новых демонов пока видно не было, и часть людей направилась внутрь для поддержки тех, кто уже находился там. Остальные же остались снаружи на случай прорыва врага. Каллен вскочил на коня и потратил немного времени на то, чтобы осмотреть солдат. К его безграничному сожалению, несмотря на все усилия по снижению количества потерь, без них обойтись было никак нельзя: это не зависело от него, такова была жизнь. Он увидел павшего бойца, вступившего в Инквизицию с момента взрыва на Конклаве. Он приходился Каллену ровесником и вёл мирную сельскую жизнь в деревне Западных Холмов. Дома его ждала жена и маленький ребёнок, и Каллен ощутил глубокую грусть. Казалось невозможным знать всё о тех солдатах, что вступали в их ряды, но он старался их узнать, поговорить по возможности с каждым. Идя на этот шаг добровольно, командир всегда понимал, что кто-то из них не выживет, но каждая такая смерть не могла не отражаться на нём. Он спешился и подошел к солдатам, которые сидели возле павшего. Каллен припомнил, что тот был прирождённым лидером, умел остроумно шутить и был в центре любой компании. — Мне очень жаль, — тихо проговорил командир. — Он был самоотверженным солдатом, героем и настоящим воином. — Мы его не забудем, — кивнул его друг, вступивший в Инквизицию вместе с ним. — Я напишу его жене, когда мы вернемся в Скайхолд. Внезапный, оглушающий рёв дракона напомнил им о том, что битва ещё не закончена. Взгляды устремились на одну из стен Адаманта, где дракон цеплялся за каменный мост, пытаясь не упасть вниз. Он старался изо всех сил, но тщетно, и дракон рухнул с большой высоты, обрушив вместе с собой часть моста. Каллен ощутил злорадство, пока не присмотрелся и не увидел, что вслед за драконом упали также несколько человек. С расстояния было сложно разглядеть, кто были эти люди, но мелькнула зелёная вспышка, открывая разрыв, и они рухнули внутрь. Разрыв закрылся, и Каллен почувствовал, как по спине ползёт страх. Он выругался под нос, не сразу осознав, что использовал непристойное ругательство на тевене, которое достаточно часто употребляла Маргарет. Маргарет… При мысли о ней сжалось сердце. Если Инквизитор, а с ним, по всей видимости, и Дориан не вернутся, как воспримет она эту новость, потеряв одновременно двух самых близких для себя людей? Будет ли винить его? Он рванул к коню, запрыгнул на него, и пустыню огласил его командный крик. — В крепость!***
Путь из Адаманта занял ещё больше времени, чем поход в противоположном направлении. Филипп был неразговорчив, погружённый в мрачные мысли. Факт попадания в Тень во плоти, дух Верховной Жрицы Джустинии, если, конечно, это была она. Кошмар, шепчущий им их самые глубинные страхи… Могилы его неизменных спутников и членов семьи. Филипп, как мог, пытался уложить в голове произошедшее, расставить по местам, но это было невероятно сложно. С одной стороны, ему очень хотелось обсудить это с кем-то, с другой — все члены его отряда явно были заняты тем же процессом, проживая стресс по-своему, и почему-то именно с ними обсуждать случившееся не хотелось. Дориан сразу же напился, как только войско двинулось обратно в Скайхолд, Варрик присоединился к нему. Кассандра полезла контролировать солдат, вынуждая Каллена бросать на неё недовольные взгляды. Тем не менее, командир молчал, а значит понимал, чем обусловлено поведение Искательницы, обычно не позволявшей себе вмешательство в его работу. Вскоре был объявлен привал, и Филипп посмотрел на небо, в котором виднелась полная луна. Он спешился, привязал коня и прикрыл глаза на несколько секунд. Разум послушно показывал ему сцены из Тени, и Филипп распахнул глаза, словно это могло освободить его от навязчивых иллюзий. Примерно полчаса спустя Филипп разжёг огонь и сел перед ним на свёрнутое покрывало, служившее ему как раз для таких целей. Языки пламени всегда действовали на него успокаивающе. Он подумал о Маргарет, превосходно владеющей стихийной магией, но предпочитавшей огонь, и на несколько мгновений ему стало легче. — Инквизитор! Филипп ощутил сильнейшее желание сбежать, переместиться куда-то подальше от войска, но разум сразу же напомнил о том, что от воспоминаний, оказывающих на него сильное воздействие, таким же образом сбежать всё-равно не получится. Рядом с ним сел Каллен, и Тревельяна изумил этот факт. Командир всегда держал дистанцию, несмотря на то, что порой их общение чем-то отдалённо напоминало подобие дружбы, и Филипп никогда не был против их редких бесед. Тем не менее, сейчас Каллен нашёл время и зачем-то подсел к нему. — Командир? — Филипп был серьёзен, понимая, что на дежурную вежливость не было никаких сил. Он поймал на себе быстрый, изучающий взгляд Каллена и посмотрел на огонь. — Что-то случилось? — поинтересовался Тревельян, надеясь, что в голос не просочилась ни одна капля раздражения. — Я подумал, что вам не помешало бы с кем-то поговорить, — тихо заметил командир. — Судя по рассказам Дориана и Варрика, вы все прошли через очень непростое испытание. Я хорошо знаю, как сложно идти с кем-то на контакт, но тем не менее я буду рад, если вы захотите поделиться. Иногда даже возможность быть услышанным может помочь. Филипп помолчал, лишь подбросив в огонь небольшое полено. — Например, как вы выслушали и поддержали меня в момент ломки, — продолжил Каллен. — Если бы не вы, я бы скорее всего вернулся к употреблению лириума. Филипп невидящим взглядом смотрел в огонь, а затем перевёл взгляд на командира. — Возвращаете долг, командир? Вы ничем мне не обязаны. Я был рад вам помочь. На лице Каллена промелькнуло изумление, но он быстро взял себя в руки. — Надо же, как оказывается много общего у вас с сестрой! Филипп ощутил чувство стыда. — Каллен, я… — Всё в порядке, Инквизитор, — Каллен действительно улыбнулся, показывая, что слова его не задели. — Теперь я хочу помочь вам, если вы, конечно, сами этого хотите. Тревельян поник, а затем достал из небольшой сумки портсигар и закурил. — Вы раньше не имели такой привычки, — отметил Каллен без малейшего укора, и Филипп кивнул. — Да, хотя в моей семье курят практически все. Исключением были я и Тиффани, наша с Маргарет средняя сестра, — лицо Филиппа чуть просветлело при упоминании близких. Он помолчал несколько секунд, а затем тихо сказал: — Это моя вина в том, что Страуд погиб. — Я так не считаю… — начал Каллен, но Филипп покачал головой. — Мы не могли победить Кошмар, он был слишком огромен и силён. Хоук и Страуд были готовы пожертвовать собой оба, чтобы дать нам возможность спастись, и мне пришлось сделать выбор. Неосознанный, — в голосе Инквизитора прозвучала горечь. — Но он пал на Страуда. — Полагаю, что Хоук весьма благодарен, — заметил Каллен. Филипп неопределённо пожал плечами. — У нас не было времени обсудить случившееся, но я признателен ему за то, что он вызвался поехать в Андерфельс, чтобы предупредить Серых Стражей о возможной угрозе со стороны Корифея и рассказать им о том, что произошло с Стражами здесь. Он замолчал, но затем усмехнулся. — Хоук попросил меня замолвить словечко перед Марго. Забавно. Каллен так не считал, но выдавил из себя скупую улыбку, не зная, что на это ответить. — Как будто бы я могу как-то повлиять на её мнение, — с усмешкой заметил Филипп. — Маргарет не производит впечатление девушки, которая подходит под это описание, — кивнул командир. — Спасибо за наш разговор, Каллен, — Филипп пристально посмотрел на него. — Я, видимо, немного выпал из реальности. Очень ценю твою поддержку. — Всё в порядке, Инквизитор, я рад, что смог помочь. — Каковы потери? Каллен вздохнул. — Подсчёты ещё ведутся, я уведомлю вас по готовности. К моему сожалению, больше, чем нам бы хотелось. — Мне жаль это слышать, — искренне сказал Филипп. — Но ты точно сделал всё, что мог, Каллен, не вини в этом себя. Командир кивнул и поднялся на ноги. — Вернусь с отчётом позже.***
Армия Инквизиции прибыла в Скайхолд поздним вечером, когда практически весь замок уже погрузился в полудрёму, присущую ему в ночное время суток, несмотря на постоянное наличие стражи. Лелиана стояла у главных ворот и наблюдала за тем, как усталые солдаты проходят мимо. Наконец она увидела Инквизитора и его отряд. — Инквизитор! — воскликнула тайный канцлер, привлекая к себе внимание. — Сестра Лелиана, — Филипп заметил её и кивнул, подходя ближе. Она изучила его лицо, и увиденное ей не понравилось. Инквизитор выглядел измученно, под глазами залегли тени. — Я читала рапорты, милорд, — заговорила она. — Я понимаю, что уже поздно, но мне кажется, что нам нужно собраться в ставке командования и обсудить произошедшее в Адаманте. — Согласен, — Инквизитор был серьёзен. — Чем скорее, тем лучше. Завтра в полдень я намерен провести суд над Эримондом, а заодно и Сэрбисом. Тайный канцлер кивнула. — Я всё организую, милорд.***
Следующий день выдался солнечным. Филипп проснулся позже обычного, чувствуя себя отдохнувшим. Он бросил взгляд на часы, и внутри всё сжалось от нехорошего предчувствия. Сегодня ему предстояло своими руками казнить человека. Он сомневался, что был к этому готов, но выбора не было. Отец всегда учил его брать ответственность за собственные решения; полезное качество для будущего главы города-государства, и здесь Филипп не мог поступить по-другому. В главном зале замка собрались все: многочисленная орлесианская знать, несколько ферелденцев, члены Инквизиции. Филипп сел на трон и рассмотрел толпу повнимательнее. Недалеко от него стояли Лелиана и Каллен, а рядом с ними Дориан и Маргарет. Сестра выглядела взволнованной, густые брови нахмурены, руки сложены на груди. Филипп почувствовал на себе взгляд леди Монтилье, посмотрел на неё и кивнул. Жозефина, в свою очередь, посмотрела куда-то вглубь зала, и солдаты под руки повели первого заключенного к трону. — Приступим, — решительно заговорила посол Инквизиции. — Перед вами Красс Сэрбис из Круга Магов Минратоса. Вы встречались с ним и его венатори в Западном Пределе. Он признался в работе на Корифея, поиске запрещённых артефактов и использовании магии для завоеваний. Солдаты подтолкнули Сэрбиса вперёд к трону. Филипп посмотрел на мага. Высокий мужчина выглядел покорно, готовым к любому повороту своей судьбы. Его плечи осунулись, руки скованы наручниками. Инквизитор не сдержался и посмотрел на сестру ещё раз. Маргарет была бледной, губы сжаты в тонкую нить. Несмотря на её заверения в отсутствии чувств к Сэрбису, он поставил себя на её место и понял, что тоже бы чувствовал себя крайне нервозно. Тем не менее, твёрдо решил он, судьба тевинтерца зависит только от того, что он скажет сейчас, и он, как Инквизитор, вынесет нужный приговор. — Так же Сэрбис использовал свои связи для того, чтобы вывозить магические артефакты из Западного Предела без ведома своего хозяина. Филипп посмотрел на мага ещё раз. Голова Сэрбиса была опущена, всем своим видом выражая покорность судьбе. — Значит, ты воровал у Корифея? — Филипп откинулся на спинку трона, стараясь сохранять спокойствие. Он понимал, что на него направлены взгляды сотни людей, и показать свои эмоции было непростительно. — Я даже не знаю, это действительно храбро или всё же непростительно глупо. Сэрбис поднял голову. — Я был нанят третьей стороной. Я не предан Корифею. Возможно… — Сэрбис сглотнул и нашёл в себе силы на лёгкую улыбку. — Вы найдёте это полезным, ваша милость? Филипп пристально смотрел на тевинтерца, размышляя над его предложением. — Прошу прощения, вы пытаетесь с нами торговаться? — Жозефина не сдержалась и в изумлении уставилась на Сэрбиса. — Торговаться? — громогласное восклицание Сэрбиса разнеслось по большому залу. — Я умоляю! Отдаюсь на вашу полную милость! У меня также есть приятели в Тевинтере, которые должны мне приличные суммы денег. Дориан наклонился к Маргарет и тихо заметил на тевене: — Мне кажется, что он переигрывает. — Поставь себя на его место, ты вёл бы себя точно также, — непререкаемо заметила Тревельян, и Дориан умолк. — Давайте оставим позади то, что случилось между нами в Западном Пределе, Инквизитор, и я буду всецело предан вам. Филипп поймал на себе испытывающий взгляд Сэрбиса. Его уверенность в себе практически не оставляла сомнений в том, что Инквизитор просто обязан пойти ему навстречу. Филипп резко поднялся на ноги, и зал изумлённо ахнул: такого на их памяти ещё не было. — У меня встречное условие, Сэрбис. Ты раз и навсегда забываешь о том, что было в Тевинтере, — Инквизитор говорил тихо, на тевене, но это прозвучало достаточно угрожающе. Сэрбис сглотнул. — Милорд, но… — Мне плевать, — рык Филиппа пронёсся над залом. — Либо по-моему, либо никак. Сэрбис опустил голову, а затем поднял её и посмотрел в глаза Инквизитора. — Согласен. — Что ж, — Филипп широко улыбнулся, из зала эта метаморфоза казалась пугающей. — Было бы весьма глупо с моей стороны упускать того, кто так хорош в контрабанде, особенно в Тевинтере. Мы встретимся с вами попозже, и я дам задание. Постарайтесь не разочаровать меня, Красс Сэрбис. Маг с почтением склонил голову. — Ваша светлость, я не разочарую. Филипп ничего не ответил и опустился обратно на трон. Щёлкнули наручники, и Сэрбис с наслаждением потёр запястья, затем попятился, развернулся и занял место в толпе, как можно дальше от Маргарет. — Представляю вам дело Ливиуса Эримонда из Вирантиума, который по-прежнему хранит верность Корифею. Он был схвачен живым после оказания яростного сопротивления, — заговорила Жозефина, пока солдаты волокли к трону следующего пленника. — Помимо свершения правосудия, возможно вы захотите потребовать с него расплаты за то, что случилось в Тени. Филипп посмотрел на мага и ощутил презрение. — Что ж, вряд ли это займёт много времени. — Я не признаю это судебное разбирательство! — визгливо вскрикнул Эримонд. — У вас нет права судить меня. — Напротив, многие представители судебной власти выразили желание передать это дело Инквизитору, — возразила Жозефина. — Потому что они боятся не только Корифея, но и Тевинтера! — резко заметил Эримонд. — Тевинтер является законным властителем всех тех земель, по которым вы хоть раз вступали в своей никчемной жизни. Глаза Инквизитора сверкнули от ярости. — Моя мать родом из Минратоса, и она никогда не учила меня тому, что Империя должна торжествовать над Тедасом. Моя сестра с девяти лет жила в Тевинтере, а сейчас усиленно работает над тем, чтобы защищать южных магов и обучать их. Мой двоюродный брат готов бороться с вечными стереотипами о Тевинтере, восхваляя положительные стороны Империи, а также всеми силами борется со злом, находясь в Инквизиции. Не говорите мне о господстве Тевинтера, потому что то, что пропагандируете вы и Корифей, не соотносится с тем, чего хотят простые жители! Им не нужно это господство над всем миром, они хотят жить в мире и спокойствии! Эримонд закатил глаза. — Я служу воплощённому богу. Давайте, казните меня, освободите меня от жалкой плоти. Меня ждёт слава. — Всенепременно, — хмуро заверил его Филипп. — Вы умрёте. От моей руки. — Это не имеет значения, — покачал головой Эримонд. — Истина ждёт меня в другом мире. Филипп хмуро посмотрел на него, а затем встал, и солдаты поволокли Эримонда во двор.***
Маргарет устало брела из башни магов. Её должность забирала у неё все силы, но показать это она могла лишь Дориану, который поддерживал её. Бесконечные, мелкие склоки, которые устраивали между собой взрослые маги, которые, казалось бы, должны подавать пример молодым, не укладывались у неё в голове. К её удовольствию, молодёжь вела себя весьма послушно, с готовностью выполняя её указания и бесконечно зубря заданный ей и другими преподавателями материал. Они были преисполнены решимости оправдать доверие Инквизитора и не хотели подводить Первую Чародейку. Маргарет поднялась на крепостную стену возле таверны и зашагала уже увереннее. Ноги гудели от долгого дня, но предстоящая встреча с Калленом придавала ей сил. Войско прибыло накануне, поздним вечером, когда она ещё не спала. Маргарет вышла на стену и смотрела, как заходят внутрь солдаты, заметила Лелиану, высматривающую Инквизитора и командира, а затем они вместе пошли в замок. Ночью Каллен не пришёл к ней, и, мельком увидев его утром на суде, она поняла по его осунувшемуся виду, что командир этой ночью спал не более двух часов, если спал вовсе. Маргарет искренне надеялась, что им удастся поговорить и провести немного времени вместе хотя бы сейчас. Однако надеждам было сбыться не суждено: Каллен был не один. Он сидел за своим столом, напротив него — Филипп, лица у обоих весьма сосредоточены: на шахматной доске разверзлась жаркая баталия между фигурами обоих противников. — Инквизитор, командир, — сухо поздоровалась Маргарет, раздосадованная присутствием брата. Раздражение тут же улетучилось, когда оба мужчины перевели на неё взгляды, и оба явно обрадовались её появлению. — Марго! — Филипп радостно улыбнулся. — Как дела? Как наши маги? — Всё под контролем, — ответила она. — А как ты? Как Адамант? Филипп поморщился. — Я не хочу говорить об этом сейчас, если ты не против. Если у тебя есть время, я предлагаю встретиться завтра после обеда, и я всё тебе расскажу. — Хорошо, — кивнула магесса. — Я слышала, что мы потеряли Страуда. Мне жаль. — Мне тоже, — ответил Филипп. — Он был хорошим воином, а главное, что он был важным членом ордена Серых Стражей. Сейчас он бы нам очень пригодился. — Дориан сказал, что Хоук отправился в Андерфелс предупредить остальных Стражей об угрозе, — заметила Маргарет, и Филипп кивнул. — Да. Мне очень повезло, что Хоук был с нами в Адаманте. Он несколько раз спас мою жизнь. — Весьма благородно с его стороны, — равнодушно ответила она. — Уверена, что ты и сам бы блестяще справился. — Тебя там не было, — покачал головой брат. — И чья это вина? — Маргарет улыбнулась. Филипп закатил глаза и откинулся на спинку стула. — Хоук попросил замолвить перед тобой словечко за то, что он спас меня в Адаманте. Маргарет в изумлении выкатила глаза и бросила быстрый взгляд на Каллена. — Как мило с его стороны, — заметила она, вновь посмотрев на брата. — Как жаль, что я предпочитаю мужчин, которые спасли бы тебя на безвозмездной основе! Филипп тихо фыркнул, а затем резко стал серьёзнее. — Сэрбис не искал встречи с тобой? Согласно моим сведениям, он покинул Скайхолд после нашей с ним беседы. — Не искал, — Маргарет покачала головой. — Кстати, я не привыкла к тому, что мои проблемы решают за меня, Филипп. Каллен усмехнулся, но решил не вмешиваться в разговор брата и сестры. — Это, как я понимаю, твой способ сказать мне спасибо, Марго? — Филипп поднял брови. — Я ещё не решила, — магесса сложила руки на груди. — Ты сильно рисковал как Инквизитор, позволив себе реплику на тевене в присутствии орлесианцев и ферелденцев. — Если позволите высказать моё мнение, леди Тревельян, — всё же вмешался Каллен. — Инквизитор, даже если и вызвал подозрения своей репликой, то сполна вернул доверие к себе после смертного приговора Эримонду. Филипп вздохнул. — И всё же я не чувствую, что он пожалел о содеянном. — А с чего бы ему жалеть? — Маргарет улыбнулась. — Он всего лишь фанатик, он сам тебе сказал о том, что смерть для него — не конец, а истина ждёт его в другом мире. Филипп встал и отошёл к противоположной от стола стене. Оперевшись на древний камень, он бросил на сестру недоверчивый взгляд и спросил: — Я так полагаю, у тебя был бы другой приговор для него? Улыбка Маргарет погасла, и она ощутила на себе встревоженный взгляд командира. — Да, Филипп, у меня было бы другое решение. Но Инквизитор ты, и я не претендую на то, чтобы осуждать твои решения. Будь ты магом, возможно, ты бы додумался до более весомого наказания, о котором может подумать лишь маг. Каллен в изумлении уставился на неё. — Леди Тревельян, вы говорите о… — Об Усмирении, верно, — магесса кивнула, подтверждая этим жестом свои слова. — Но мы не имеем на это права! — Каллен тоже поднялся на ноги. — Мы не орден храмовников! За такой шаг… — …у Инквизиции была бы куча проблем и осуждение всего Тедаса, — закончила за него Маргарет. — Тем не менее, если бы Филипп был магом, то это бы не вызвало общественного порицания и принесло бы желанный эффект. Усмирение было тем единственным, что было способно пронять мерзавца. В любом случае, Филипп, даже если Эримонд не раскаялся, это неважно. Он заплатил сполна за свои преступления тем единственным возможным способом, который был доступен. — Что ж, спасибо, Марго, — Филипп кивнул с благодарностью. — Уже поздно, я, пожалуй, пойду. — И даже не доиграем? — Каллен с вызовом посмотрел на Инквизитора. Филипп махнул рукой. — Ты всё равно выиграл, это был вопрос пары ходов. Маргарет заметила, как на губах Каллена появляется довольная улыбка, и он кивнул, а затем начал собирать фигурки с доски. — Тогда завтра после обеда жду тебя у себя, — сказал Филипп, обращаясь к сестре, и направился к выходу. — До завтра, командир. — До завтра, — ответил Каллен.***
Филипп вышел из башни и направился вниз по лестнице. Когда он дошел до замка, его внимание привлекла метка на руке без перчатки. Он вздохнул, а затем развернулся и пошёл обратно в башню командира. Без перчатки он чувствовал себя некомфортно, словно он был обнажённым на глазах у всех. С самого появления метки он обзавёлся толстой перчаткой из драконьей кожи, которая скрывала её сияние. Дверь в башню была приоткрыта, и Филипп уже почти дёрнул её на себя, когда резко замер. На столе, на котором он только что играл в шахматы с Калленом, была Маргарет. Магесса целовала командира в губы, попутно расстёгивая его броню. Каллен, человек, которого Филипп считал другом, охотно отвечал на поцелуи его сестры и, что было ещё более возмутительным, расстёгивал пуговицы на её магической мантии. Филипп попятился, а затем развернулся и направился вниз. Первым желанием Инквизитора стало пойти в таверну и напиться, однако он знал, что алкоголь — не лучший советчик, поэтому заставил себя дойти до покоев, выйти на балкон, открывавший вид на высокую, заснеженную гору, и закурить. Филипп покачал головой, чувствуя, как в груди клокочет ярость, а затем выругался, словно брань могла принести ему хоть малейшее облегчение от той сцены, свидетелем которой ему пришлось стать.