Стоит ли оно того?

      — Салим, сядешь, пожалуйста, за руль?              — Конечно, — видимо, увидев что-то по лицу Джейсона, Салим не стал задавать вопросы и молча пересел на водительское сидение. Джейсон упал на пассажирское.              Молчание тянулось долго. Салим терпеливо ожидал дальнейших указаний, Джейсон же просто молчал, стараясь выловить в плывущей голове хоть какие-то мысли. Лишь одна мысль выделялась, была различимой и чёткой, настолько чёткой, что била по глазам. «Всё из-за тебя». Больно. Почему так нестерпимо больно? Он знал, что так и будет, знал, с тех пор как ушёл из дома, знал, что его сестру не ждёт что-то светлое и тёплое. Так почему именно сейчас так? Почему ему больно дышать, больно думать, больно жить? «Всё из-за тебя». Именно так. Только он виноват в этом. Это только его ошибка. Это только из-за него.              — Поехали домой, Салим, — едва слышно севшим голосом пробормотал Джейсон.              Ответа он не услышал. Только мысли, носившиеся в черепной коробке и с болью бьющиеся о стенки доносились до его слуха, казалось, что кроме них ничего вообще не существовало. Больше его ничего не ждало, только эта боль, распускающаяся в грудной клетке, её хотелось выкашлять, но было понятно, что из горла выйдет только громкий протяжный рёв.              — Останови здесь. — Джейсон не видел, где они едут, ему было плевать, он просто вышел из машины и закричал. Закричал, срывая глотку, не жалея голосовых связок. Щеки обожгло дорожками накопившихся солёных слёз. Руки тряслись, ноги подкашивались, но Джейсон даже упав на колени на обочине кричал так громко, насколько хватало его дыхания. Больно. Всё ещё больно, но теперь болит не от чувств, а от пустоты в душе. Отвратительно.              — Какого хуя? — задал вопрос в пустоту Джейсон. — Какого хуя я такой мудак?              — Джейсон, — видимо, Салим долго старался добиться от него реакции, его рука трясла плечо Джейсона, а сам Салим сидел на корточках рядом.              — Какого хуя, Салим? — Джейсон смотрел прямо в лицо, глаза Салима выражали столько беспокойства и страха. Теперь ещё и Салиму из-за него паршиво.              — Джейсон, сядь, пожалуйста, в машину, ты замёрз.              Джейсон лишь отрицательно покачал головой. Он больше никуда не хотел, он больше ничего не хотел. Была мысль остаться здесь, пока стихия не сделает своё и не убьёт Джейсона, оставив от него только замороженный кусок мяса.              — Пожалуйста, Джейсон. — В ответ — тишина.              Джейсон только сейчас заметил, что за обочиной начинается глухой сосновый лес. То, что нужно, может быть его сожрут местные звери.              — Джейсон. Если ты сам не сядешь в машину, мне придётся посадить тебя туда силой.              А может быть сейчас Джейсон замёрзнет, а потом, уже к весне, его… Что? Джейсон почувствовал, как его подхватили за подмышки и подняли. Салим подтянул его к машине и толкнул на заднее сиденье.              — Ты чё творишь? — Джейсон кажется очнулся.              — Везу тебя домой — на выдохе ответил Салим.              — Зачем?              — Затем, что мне нужен живой и желательно здоровый муж. Попробуй поспать, скоро мы приедем.              Муж? А, точно, то, почему он вернулся в США; то, почему он оказался в Массачусетсе. Он нужен Салиму. Плевать что это «нужен» звучало весьма меркантильно, плевать. Он кому-то нужен. Эта мысль помогла уснуть беспокойным сном.              

***

       Дом. Тот дом, в котором всегда воняло каким-то дешёвым пойлом. Тот дом, где в хорошие дни стояла мёртвая тишина, а в плохие были слышны только крики и тихий плач. Дом, в котором каждый был сам за себя. Где не было улыбок и смеха. Страшно. Мать вышла из кухни с разбитым носом. Джейсон уже даже не спрашивает, что произошло. Всё и без того понятно.              Отец тяжёлыми шагами прошёл в гостиную и упал на диван. Сейчас его лучше обходить десятой дорогой. Сестры нет, наверное, ещё в школе. Джейсон прокрался на кухню. Он не ел со вчерашнего дня, а сейчас есть возможность найти хоть что-то съедобное в ящиках или холодильнике. В поисках Джейсон забывает об осторожности и ему прилетает удар. Отец, видимо, решил, что Джейсон задумал разграбить его запасы бухла, и сейчас Джейсон лежит на полу со страхом смотря наверх. Отец только тихо рычит: «Ничтожество» и уходит. На кухне появляется мать.              — Не стоило тебе приходить, Джейсон. — Лицо матери не разобрать, приглядываться бессмысленно. — Не стоило тебе рождаться, Джейсон.              Понятно, это не мать, это сестра, теперь черты стали более различимыми, особенно этот синяк под скулой. Джейсон отползает назад до тех пор, пока не оказывается в Ираке. КП. Зелёная зона.              — Стреляй, Ник. — Колчек отдаёт приказ.              — Так точно — но Ник не стреляет в женщину с сумкой в руках, он оборачивается к Джейсону и выпускает пулю.              — Джейсон! — это Салим, он выскакивает перед Джейсоном, чтобы прикрыть его от угрозы.              Салим падает. Джейсон падает вслед за ним на колени и разворачивает лицом к себе, только вот лица у Салима больше нет. Там, где были его глаза остались, глубокие вмятины от лап чудовища. Эта тварь сейчас стоит перед Джейсоном и уже замахивается для удара длинными когтями.