Юный мой принц, прогуляйся по брегу,
Где дарит ласку зелёный прибой,
Ведь скалам неведома мудрость бега,
Им ведом только покой.
Розовое крыло почти коснулось сине-зелёной глади. Наездник, должно быть, не свалился только благодаря ремням. Впрочем, нет… Он бы и без них не свалился. Снизу промелькнула чёрная тень, заставляя золотого дракона подняться выше. Упрямая девчонка… Рейнира не могла не завидовать ей. Как Алиссе удалось ни разу не поссориться с Эйгоном? Он ведь тоже не подарок, даже больше, чем Деймон… — Скучаешь? — голос мужа был мягким и тёплым, как всегда. — Скорее, размышляю, — принцесса отвернулась от сине-зелёной бездны и, отодвинув забытую кем-то книгу, села на скамейку. — О чём же? — Лейнор же предпочёл опереться на стол, чтобы стоять напротив. — Как твоя племянница умудрилась укротить Эйгона? — она кивнула назад, где два дракона, чёрный и золотой, сплетались в танце, слишком похожем на брачный. — За свои двадцать лет он успел переругаться со всеми в Красном Замке, даже с нашим Деймоном… Но не с Алиссой. В чём секрет? — Ну, — Лейнор смотрел поверх её головы. — Я не спрашивал, но… Думаю, секрет в том, чтобы понять и простить, — он пожал плечами. — Без этого… Я бы не прожил с вами двумя столько лет. — Почему это? — нахмурилась Рейнира. — Вы не умеете говорить о чувствах, что Деймон, что ты, — муж наконец соизволил посмотреть на неё. — Копите в себе обиды и злость, молчите, копя в себе пламя. А когда молчать уже не получается… Сама понимаешь. Рейнира сжала кулак, чувствуя, как внутри закипает злость. Она и правда привыкла держать себя в руках… Как иначе, ведь принцессе положено держать лицо. Да и рассказать о своих чувствах толком некому. Отец никогда её не слушал, а мать… Даже пока была жива, существовала будто в совершенно другом мире. А сама Рейнира всю жизнь была для них не достаточно хорошей, не той, кого они хотели видеть… — Ты в этом не виновата, — словно прочитав её мысли, Лейнор сел рядом и принялся с ними спорить. — Сложно научиться разговаривать, когда всю жизнь было не с кем. Чувствуя, как к горлу подкатывает ком, принцесса повернулась к нему. Хотелось заплакать, уткнуться носом в тёплое плечо, спрятаться от всего мира. Вот о чём он говорил… Понять и простить. — Ты такая, какая есть, — Лейнор аккуратно коснулся её волос. — Родителям свойственно по незнанию ломать своих детей… Я не могу обещать, что починю тебя, Рейнира, — тёплая рука легла на щёку. — Но попытаюсь. — Зачем? — спросила она шепотом — ни на что большее у неё не было сил. — Ты — моя жена, — он прижался лбом к её лбу. — Это мой долг, — он на мгновение опустил глаза, но тут же встретился с ней взглядом. — Но на самом деле, я хочу, чтобы ты была счастлива. Ты этого заслуживаешь. — И Деймон? — И Деймон, — вот какой ещё муж будет улыбаться при разговоре о любовнике жены? Рейнира подалась вперёд, ловя его губы своими. Высказать вслух то тёплое чувство, что сдавливало грудь, она пока не могла, но… Он ведь обещал попробовать починить её? — Ох… Она отпрянула от мужа, готовясь дать отпор незванному пришельцу. На дорожке, вымощенной белым мрамором, стоял Эймонд.***
Висенья скинула обувь и сразу по щиколотку провалилась в горячий чёрный песок. Но это её, конечно, не остановило. Ведь совсем близко сине-зелёные волны покрывали берег белоснежной пеной. — Висенья! — раздался позади знакомый голос, но маленькая принцесса только рассмеялась и побежала к морю, надеясь, что она успеет ощутить тёплый прибой до того, как оторвётся от земли. Но, конечно, её надежды не оправдались. Ведь ноги у Деймона куда длиннее. — Пусти! — сильные жёсткие руки подхватили её буквально в шаге от воды. — Вот ещё, — Деймон прижал её к себе, поднимая над землёй. — Будешь знать, как от меня убегать… — Мы сидели за чтением три часа подряд, — возразила Висенья, болтая ногами. — Не поверю, что ты не сбежал бы на моём месте! — Пфф… Жёсткие руки разжались, опуская её на песок, и девочка упала на колени, зарываясь руками в белую мягкую пену. Деймон усмехнулся у неё за спиной и аккуратно погладил по голове. — Тебя всё-таки тянет к берегу, — сказал он, кажется, скорее самому себе, чем ей. — Все Веларионы созданы для моря, да? — Ревнуешь? — Висенья запрокинула голову, чтобы увидеть, как он закатил глаза. Деймон не успел ответить. Зелёная Дева, вынырнув из-за облаков, спикировала в море, создавая волну, которая чуть ни накрыла хозяйку с головой. — Nopāzma! — выругалась она, ожидаемо услышав за спиной ехидный смех. Драконица, словно чувствуя свою вину, вынырнула мордой прямо на колени девочки, утыкаясь носом в живот. Наполняя теплом. — Всё-таки вы обе очаровательны, — приземлившись рядом, Деймон аккуратно коснулся зелёного гребня. Висенья прижалась головой к его плечу. Он всегда был таким… Отстранённым, холодным, местами даже жестоким, но внутри таился горячий драконий огонь. Который он прятал, как только мог. Но за все восемь лет, что юная принцесса прожила на свете, она слишком хорошо изучила своего второго отца. — Брат рассказывал, — проговорила Висенья, поглаживая зелёную чешую, — что ему снился похожий момент… — Мм? — Деймон слегка скосил на неё глаза. — Это было до того, как я родилась, — продолжила она, прижимаясь к его плечу. — Во сне я сидела на пляже, похожем на этот… И море подарилось мне яйцо. Такое же сине-зелёное, как эти волны. — Хех, — он запустил пальцы в её волосы. — Деймон мне рассказывал… — Да? — Прямо перед тем, как мы пошли выбирать тебе яйцо, — Зелёная Дева фыркнула, поднимая голову и сверкая на чужака сиреневым глазом. — Отлично выбрали, я считаю. Висенья приобняла его за локоть. Сине-зелёные волны почти нежно облизнули его сапоги и её босые ноги. Деймон тепло улыбнулся. — Хорошо, что я встретил тебя в Логове, — он смотрел в сторону моря, и ей на мгновение показалось, что на горизонте видно башни Красного Замка. — С тобой… Драконий Камень похож на дом. — А без меня? — Висенья скосила глаза на него. — Без тебя, — Деймон тяжело вздохнул. — Я был бы никому не нужен. — Ты же знаешь, что это не так, — она пихнула его в бок. — И мама не имела этого ввиду. — Она специально так сказала, чтоб меня задеть, — он сощурился, гипнотизируя взглядом шаловливую драконицу. — Я лишь ответил ей тем же… — Но ты ведь первый начал! — Дело не только во мне, малышка, — Деймон прикрыл глаза, подставляя тонкие веки солнечным лучам. — Рейнира станет королевой в обозримом будущем. Она должна понять, что нельзя так бездумно разбрасываться словами. Если ты посылаешь человека в пекло, он может и пойти. — Ты прав, — Висенья поджала губы. — Но это всё ещё выглядит так, будто ты ищешь себе оправдания. Они встретились глазами. Она знала, что права. И знала, что он знает. Сине-зелёные волны лизнули босые ноги, и Висенья встала, опираясь на его плечо. Зелёная Дева раскрыла золотисто-жёлтые крылья, издавая довольный рык. Деймон усмехнулся, подбирая ноги, не желая больше мочить сапоги. — Давно ты так хорошо меня знаешь?***
— Я не вовремя, — это был не вопрос. — Простите… — Твоя книга? — Рейнира отстранилась от мужа и похлопала ладонью по толстому томику «Деяний Эйгона-Завоевателя», который лежал рядом с ней. — Деймона, — Эймонд слегка склонил голову набок. — На самом деле… Именно о нём я хотел поговорить. Если можно. Лейнор вздохнул. Мальчишка нервно сжимал пальцы, да и в целом выглядел так, будто мог сбежать в любой момент… — Присядь, шурин, — произнёс он, намеренно делая акцент на последнем слове, подчёркивая родство. — В чём дело? Эймонд сел и, не найдя безопасной точки для прожигания взглядом, уставился на собственные сцепленные руки. Рейнира бросила на него непонимающий взгляд и, не получив ответа, посмотрела на мужа. Словно он понимал происходящее больше. Лестно, конечно, но… — Я не знаю, с чего начать, — признался он, ещё сильнее сжимая пальцы. Лейнор снова встретился глазами с женой. «Смотри», — хотелось сказать ему. — «Вот так выглядит человек, которого не научили говорить о чувствах». Рейнира пару раз моргнула и перевела взгляд на младшего брата. Кажется, поняла. — Всё в порядке, Эймонд, — она попыталась улыбнуться и у неё даже получилось. — Мы никуда не торопимся, — она глянула на мужа и, получив кивок, продолжила. — Нам… Мне интересно, что ты хотел сказать по поводу Деймона. А она быстро учится… Попыталась успокоить, настроить на принятие, выразила интерес… Может ведь, когда хочет. Всё из-за сына, конечно, но это уже шаг вперёд. — Я… — Эймонд как будто бы захлебнулся тем, что хотел сказать. — Я люблю его. Лейнор невольно улыбнулся, чувствуя, как тепло в груди. Рейнира же едва удержалась от того, чтобы открыть рот в удивлении. Конечно, она растерялась… Когда ты сконцентрирован на своих проблемах, сложно заметить окружающих. Даже если это твой брат. Пусть и единокровный. — Я знал, — сказал Лейнор, стараясь звучать доброжелательно. — Знал?! — Эймонд поднял голову и почти выпучил глаза, дрожащие от ужаса. — Знал? — Рейнира повернулась к нему с тем же выражением на лице. — И давно? — Лет восемь, думаю, — он склонил голову набок. — Когда он приволок тебя за руку и заявил, что ему нужен корабль до Драконьего Камня. — А-а, — жена откинулась назад. — Когда вы привезли с собой Вермитора… — Деймон, он… — Эймонд отвёл взгляд, глядя на сине-зелёную гладь. — Он всегда был таким… Рейнира встала и села рядом с братом, приобняв его за плечи. Неужели наконец почувствовала сопереживание? Лучше поздно, чем никогда, и всё же… — Расскажи мне всё, — прошептала она ему на ухо и через мгновение добавила: — Братец…***
— Иронично, вам так не кажется? — голос королевы был холоден, как ветра Севера. — Что именно, Ваша Милость? — никогда ещё Алисса не ощущала иронию всей кожей. Деревянные мечи столкнулись, прерывая неприятный поток мыслей громким стуком. Деймон отскочил назад и даже не пошатнулся. Эйгон довольно кивнул и выставил меч перед собой, готовясь отразить новую атаку. — На турнире мы обе отдали предпочтение одному из них, — Алисента кивнула на ходящих по кругу принцев. — И вот… Они снова столкнулись. — И правда, — Алисса слегка улыбнулась, внимательно наблюдая, как Эйгон сжимает деревянный меч обеими руками. — Почему вы надели венок на золотое копье, леди Стронг? Королева подчеркнула фамилию, словно это отделяло Алиссу от рода Таргариенов, лишало каких-то прав на драконьего принца. Словно когда-то послушная девочка из Староместа — достаточно послушная, чтобы выйти за мужчину намного старше себя лишь потому, что он носит корону — имела какое-то отношение к дому дракона. Деймон совершил обманный выпад и зашёл за спину противника, но Эйгон всё-таки успел увернуться. Алисса поймала себя на том, что сжимает кулаки. Благо, рукава были достаточно длинными, чтобы королева не заметила. — Мне показалось, Ваша Милость, — Эйгон просил не говорить матери, чем они занимались в городе, так что Алиссе пришлось выкручиваться, — что принцу будет приятно получить от меня благосклонность… — Хм, — Алисента задумчиво нахмурилась. — Почему же? Противники снова разошлись, и Эйгон на мгновение поднял голову. Почему-то Алиссе казалось, что его обворожительная улыбка была послана именно ей. — Незадолго до турнира, — рассказывать слишком много не хотелось, но леди Стронг захотела закинуть в котел её мыслей шепотку истины, — я получила письмо от него. — В самом деле? — на этот раз королева по-настоящему удивилась. — Принц просил меня приехать на турнир, — Алисса повернулась к ней, чтобы видеть её реакцию. — Как я могла отказать? Алисента явно хотела что-то сказать, но вовремя прикусила язык. Но широко раскрытые глаза и поднятые брови говорили об одном — она совершенно не знала своего сына.***
Деймон сидел на песке и потирал виски пальцами. Эйгон, растерянный и даже испуганный, тут нашел глазами сира Джоффри. Тот лишь тяжело вздохнул. — Я говорил, что вам слишком рано, — мальчишка запоздало уцепился за протянутую руку в белой латной перчатке. — Но нет же… — Это я виноват, — возразил Эйгон, глядя куда-то в сторону. — Надо было позвать брата. — Я тоже мог бы подумать, — Деймон потёр глаза и оглянулся на противника. — Расслабься, пожалуйста. Принц покачал головой и поднял взгляд к балкону над «полем боя». Джоффри проследовал за его взглядом и заметил, что пришедшая посмотреть на эту дуэль королева куда-то испарилась, оставив только юную леди Стронг. На бронзовом лице сияла белоснежная улыбка. О чём они говорили… Рыцарю было неведомо, но отчего-то казалось, что это очень важно. Всё Ларис виноват, не иначе. Он придал такое значение желанию королевы присутствовать при этом поединке. Алисента редко делала что-то просто так, а если исходить из этой предпосылки, это могло значить по сути одно — она больше не ставила на Эйгона. Но почему? Неужели из-за Алиссы? Джоффри смотрел на то, как они пожирают друг друга взглядами и не мог не думать о том, что именно эта их связь послужила в своё время причиной давнего отъезда Лейны и её семьи из столицы… Джоффри перевёл взгляд на Деймона, который стоял, опираясь на деревянный меч и пытался прийти в себя. Как бы поступили Рейнира и Лейнор, если бы сын сошёлся с кем-то для них не приемлемым? А как поступил бы он сам? Нет… Эти двое слишком любят Деймона для подобного, да и кому, как не им, знать, что любовь и брак совсем не обязательно идут вместе. Главное, чтобы были альтернативы. Как у них самих. — Эймонд! — голос Эйгона вырвал из раздумий. — А мы как раз тебя вспоминали! — И тебе доброе утро, братец… Новоприбывший бросил взгляд на Деймона и слегка улыбнулся. Джоффри едва сдержал усмешку. Похоже, пора переставать думать так громко. — Деймон, мы можем поговорить? — Эймонд смотрел на него исподлобья, словно чего-то опасался. — Полетаем, возможно? — К югу отсюда есть чудесный уединённый пляж, — как бы между прочим заметил Джоффри, глядя на Деймона — сообщать мальчикам о том, откуда он это знает, было не обязательно. — Да, конечно, — Деймон широко улыбнулся и делал шаг к нему. — Я с удовольствием полетаю с тобой. — Погоди, — Эйгон схватил его за локоть, удерживая на месте. — Разве мы не договаривались сходить к королю вместе? Деймон растерянно хлопнул белыми ресницами. Ну конечно… Увидел Эймонда и все мысли тут же улетучились. И как только Джоффри не замечал раньше? — Я схожу с тобой, — послышалось сверху, и, подняв глаза, Джоффри увидел Алиссу. — Хочешь? Эйгон махнул рукой и отвернулся, чтобы собрать мечи. Деймон кивнул кузине и, поманив за собой Эймонда, направился прочь.***
Деймон шёл по белому песку, и сине-зелёные волны едва касались его сапог. Эймонд облизнул пересохшие губы, глядя, как двигаются мускулы под обтягивающей кожаной курткой. И зачем одежду для полётов делают такой, чтобы она ничего скрывала? — Здесь так красиво, — Деймон остановился и оглянулся на него, и вода накрыла его ноги по щиколотку. — Пойдём, — он протянул ему руку. — Я покажу тебе нечто великолепное. Немного помедлив, Эймонд вложил свою руку в его. Деймон сжал его пальцы, аккуратно и даже как-то бережно, будто это хрупкий хрусталь, а не просто кости, обтянутые кожей. Голубые глаза смотрели ему в душу, и в них сверкали морские волны. — Подожди, — Деймон хотел идти вперёд, но Эймонд удержал его за руку. — А? — белые брови чуть приподнялись. Ах, Деймон, милый, очаровательный Деймон. Как он может быть одновременно таким невинным и таким притягательным? Эймонд притянул его ближе, кладя свободную ладонь ему на шею, чтобы точно никуда не делся. Бронзовые пухлые губы приоткрылись во вздохе, резком, как будто бы испуганном, и Деймон замер, глядя ему в глаза. Выжидая, что будет дальше. — Малыш, — Эймонд начал говорить, но начисто забыл все слова. — Я… Деймон молчал, только моргал своими волшебными длинными ресницами. Сердце пропустило удар. Притянув его к себе, Эймонд поцеловал эти сладкие губы, нежно, насколько это возможно. Насколько позволял разгоревшийся внутри огонь. — Ах, — Деймон выдохнул ему в губы, слегка отстраняясь, но ровно настолько, чтобы смотреть в глаза. — Так вот в чём дело… Он облизнул губы и накрыл свободной рукой пылающую щёку Эймонда. Тот замер, не в силах отвести взгляд. Деймон же несколько мгновений смотрел на губы, что так нагло нарушили его девственную чистоту. Эймонд облизнулся, не в силах сказать хоть слово. Деймон чуть приподнялся на цыпочках и коснулся губами его губ. Прижимаясь, тяжело дыша. Давая разрешение продолжать. — Малыш, — Эймонд запустил пальцы в его волосы. — Я люблю тебя. — Ты… — волшебные белые ресницы вздрогнули. — Я же… — он уткнулся в его плечо, пряча от чужого взгляда горящие щёки. — Я же умру от смущения. — Прости, — он обнял его, целуя в макушку. — Я не хотел. Деймон прижался к нему, обхватив его руками, издавая невнятные звуки. Эймонд уткнулся носом в его волосы. Они пахли морской солью. — Сколько ты мучил себя этим? — пробурчал он ему в шею. — Ходил, держал это в себе… — подняв голову, он нахмурился и посмотрел ему в глаза. — Неужели ты думал, что я могу тебя отвергнуть? — Малыш, — Эймонд прижался лбом к его лбу. — Как я мог просто так сказать тебе такое? Ты же… — Что я? — Деймон смотрел на него широко раскрытыми глазами. — Красивый, — выдохнул он в любимые бронзовые губы. — Хороший. Невинный… Как я мог испортить тебя своей любовью? Пухлые губы изогнулись в недовольной гримасе. — Не говори ерунды, — Деймон прижался к нему сильнее. — Я ведь тоже люблю тебя. Разве это может тебя испортить? — Это другое… — Дурак, — отрезал он, прикусывая его за подбородок. — Почему ты считаешь меня лучше себя? Эймонд отвернулся, чтобы не смотреть в эти невинные голубые глаза. Даже море казалось не таким ярким. — Посмотри на меня, — Деймон взял его за подбородок. — Я люблю тебя, слышишь? — Слышу, — Эймонд поцеловал его, нежно и аккуратно. — Прости, малыш, — он не мог сопротивляться этому волшебному взгляду. — Просто… Порой мне кажется, что весь мир меня ненавидит. — Пойдём со мной, — прошептали мягкие любимые губы. — Я покажу тебе, что мир прекрасен.***
За углом двое гвардейцев охраняли покои короля, но Эйгон никак не мог заставить себя переступить эту черту. Он не помнил, когда последний раз видел отца вблизи, да и, если признаться честно, Визерис не был ему отцом в той мере, как многие другие… Эйгон с удивлением для себя осознал, что понятия не имеет, какой он человек и что можно ему сказать, чтобы добиться желаемого результата. — Когда не знаешь, что сказать, говори правду, — Алисса опять бессовестно читала его мысли, и это было бы невыносимо, если б она не сжимала его руку. — Так меня учила мать… — Сказать ему, что его верный десница, возможно за его спиной, пытается устроить мой брак с восьмилетней девочкой, а я отказываюсь, потому что хочу только тебя? — выдал Эйгон, и она отвела взгляд. — Алисса, он король… Какое ему дело до того, чего я хочу? — Он твой отец, — она качнула головой. — И кроме того, просто человек, со своими проблемами и мечтами, — горячие руки коснулись его щёк. — Не нужно приписывать ему то, о чём не знаешь… — Ты права, — он тяжело вздохнул, но не смог отвести взгляд от тёплых глаз цвета горячего шоколада. — Я просто… Понятия не имею, что он за человек. — Эйгон, — чуть наклонив его голову, Алисса слегка коснулась губами его лба. — Всё будет хорошо, — нежная улыбка заставила его выпрямить спину. — Я с тобой. Он мягко отстранил её и улыбнулся в ответ. Верно. Он не один. Он справится. — Мой принц? — бородатый гвардеец — который из них? — встретил Эйгона удивлённым вздохом. — Вы что-то хотели? — Я хочу видеть короля. Бросив быстрый взгляд на Алиссу, он решил вернуться к принцу. — Его Милость не принимает, — борода дёрнулась вверх, словно он недовольно сморщил подбородок. — Лорд-десница… — Что лорд-десница? — Алисса скрестила руки, явно давая понять, что поговорит с ним и разговор будет неприятным. — Он велел не беспокоить Его Милость без острой необходимости, — гвардеец вздрогнул. — Король очень болен… — Что за шум? — раздался из-за двери почти чужой голос, хриплый и слабый. — Сир Аррик, что происходит? Гвардеец тяжело вздохнул и приоткрыл дверь, чтобы было лучше слышно. Эйгон хотел заглянуть в образовавшуюся щель, но не решился. — Принц Эйгон, Ваша Милость, — честно ответил он. — И леди Стронг. — Пусть войдут, — прохрипел в ответ Визерис. Сир Аррик поклонился незванным гостям и открыл дверь, приглашая войти. Эйгон прикрыл глаза и сделал несколько шагов вперёд. В нос ударил запах пыли и другой, противно-сладковатый, как будто… Кто-то умер и гниёт. — Ваша Милость, — встревоженный голос Алиссы заставил принца открыть глаза. Визерис сидел в кресле у стола, укутанный в одеяло, наружу торчал только почти лысый сморщенный череп с остатками волос. Эйгон застыл в ужасе, не в силах отвести взгляд. Словно сама смерть смотрела на него. — Rytsas, tresy, — прохрипел этот почти мертвец. — Rytsas, — принц сглотнул, но ком в горле никуда не исчез. — Kepa. Пока они гипнотизировали друг друга взглядами, Алисса отодвинула шторы и распахнула окно. Свежий воздух наполнил комнату, разгоняя тот трупный запах, что в начале отпугнул гостей. Пыль, однако, никуда не делась. — Ao kostagon daor glaesagon hae bisa, Ao Dārōñe, — игнорируя напряжённое молчание, Алисса взялась оставленную на подоконнике пыльную метёлку. — Ziry jurnegon hae morghe vala tistālion. — Nyke jeldan naejot epagon, qilōni issi ao, — сухие сморщенные губы растянулись в подобии улыбки. — Yn iksā sepār hae aōha uemuña. — Iksis bona sȳz? — она улыбнулась Визерису, словно перед ней сидел обычный человек, а не разлагающийся полутруп. Король сверкнул на неё глазами и повернулся к сыну. — Ты ведь не просто так пришёл? — он поморщился, словно несколько фраз на валирийском доставили ему невыносимую боль. — Да ещё и с юной леди… С характером. — Лорд-десница говорит, что вы желаете объединения семьи, — начал Эйгон, решив объяснить свою проблему с самого начала. — Это так, — Визерис слегка кивнул. — Но я не могу заключать все договоры… Сам понимаешь. — То есть вы не выражали пожеланий о конкретных вариантах? — принц оглянулся на Алиссу, но та сделала вид, что просто смахивает пыль со старого макета на большом столе. — Я поручил Лионелю найти наилучший, — король слегка склонил голову набок. — Видимо, не всех он устроил… — Он хочет, чтобы я женился на Висенье, — видя, что отец не до конца понял, о ком речь, он пояснил: — Дочери Рейниры. — Сколько ей? — нахмурился король. — Она же вроде совсем малышка… — Восемь, — одновременно ответили Алисса и Эйгон. — Что за дурацкая мысль? — Визерис вздрогнул от возмущения. — Неужели нет другого варианта? Принц выразительно кивнул на девушку, которая старательно освобождала Старую Валирию от вездесущей пыли. Король слегка приподнял брови. — Я поговорю с ним, — на мгновение в полумёртвых глазах загорелся огонь. — Это непростительно.***
Тёмный каменный грот с дырой в потолке пропускал лишь крупицы света, но Деймону было достаточно. Тёплые морские волны облизывали босые бронзовые ступни, а кожаная куртка совершенно не спасала от твёрдости прибрежных скал. Тонкие жилистые руки лежали по бокам от его ног, острые бледные плечи едва выглядывали из воды, а светящиеся сиреневые глаза смотрели на него снизу вверх. Тепло. Восхищённо. Влюблённо. — Эймонд, — Деймон коснулся острого подбородка. — Мм? — он облизнул губы. — Что такое, малыш? — Хочу поцеловать тебя… Эймонд приподнялся на руках, столкнувшись губами с ним. Деймон запустил руки в его мокрые платиновые волосы, привлекая его ближе к себе. Они повалились назад, на скалу. Острый камень оцарапал поясницу, но Деймон не обратил внимания. Эймонд положил руки на его талию, и по телу прошла волна дрожи. Никто раньше не касался его так. — Малыш, — горячий шёпот почти обжёг его губы. — Ты… — Что я? — Деймон моргнул, глядя ему в глаза. — Я хочу тебя, — Эймонд уткнулся носом в его волосы. — Едва держу себя в руках, если честно… Сердце пропустило удар, и он прижался ближе к горячему любимому телу. — Не держи, — Деймон уткнулся носом в его шею. — Разбуди в себе дракона. Эймонд прижал его к камню и чуть приподнялся. Дневной свет, пройдя через платину его волос, заставил их светиться. Его лицо вдруг стало таким зловещим, но вместе с тем… Деймон закусил губу. Никогда раньше он не казался таким красивым. — Ты ведь никогда не делал этого раньше, малыш, — это был не вопрос. — Нет, — Деймон коснулся пальцами его губ. — Но я доверяю тебе… Эймонд закусил губу, глядя на него сверху вниз, внимательно, изучающе, словно видел его впервые. Сиреневые глаза блуждали по его лицу, пытаясь, видимо, уловить подвох. Но подвоха не было. Деймон говорил от всего сердца. — Малыш, — он провёл руками вдоль всего тела, остановившись на тут же сжавшихся бёдрах. — Ты уверен? — Я люблю тебя, — Деймон чувствовал, как горит лицо, но уже не мог остановиться. — Я хочу быть с тобой, — он положил ладони на его щёки. — Сделай со мной всё, что захочешь. — Ты сам попросил, — Эймонд поцеловал его, зажимая между холодной стеной и горячим телом. Деймон обнял его за шею, сжимая его волосы в порыве чувств. Если ты и правда унаследовал это от меня, — в голове звучали слова, которые отец никогда не говорил, но Деймону казалось, что в голове звучал его голос. — Тело подскажет тебе, что делать. Он выжмурился, прислушиваясь к ощущениям. Горячее дыхание Эймонда обожгло его ключицы, а губы сомкнулись на его соске. Деймон выгнулся в спине, царапая его плечи. А между тем тонкие жёсткие пальцы оглаживали его бёдра. И он развёл их, повинуясь зову тела. — Вот так, — Эймонд тем временем спустился к животу и ещё сильнее развёл ноги в стороны, и Деймон позволил ему это. — Малыш, — он коснулся губами внутренней стороны бедра. — Нежный мой… — Ах… Лёгкое прикосновение губ отправило по телу новую волну удовольствия. Деймон чуть сжал пальцами его волосы и простонал в голос. Эхо ответило ему многочисленными отголосками. Эймонд ласкал его медленно, аккуратно, покрывая поцелуями каждую точку между ног, и поглаживал бока руками. Тело же послушно плавилось под его ласками. Всё было именно так, как говорил воображаемый отец. И даже лучше. — Малыш, — Деймон открыл глаза и обнаружил перед собой то самое лицо, зловещее, красивое. — Ты в порядке? — Эймонд поцеловал его. — Да-а, — выдохнул он в любимые губы. — Пустишь меня? — Да-а, — протянул Деймон, сгибая ноги, чтобы было удобнее. — Продолжай, пожалуйста… Эймонд на мгновение закрыл глаза, решаясь, а затем вошёл в податливое разгорячённое тело. Тихий стон разлетелся по тёмному гроту сладострастным эхом.