Под Хищной Луной

      Роше вошёл в город через Третогорские ворота. Новиград. В последний раз капитан был тут несколько лет назад. Но глаза говорили Роше, что великий город ничуть не изменился.        Две когорты нищих встречали его у ворот. Попрошайки, калеки и убогие предваряли вход в город, разместившись по обе стороны узкой улицы. Они завывали один жалобнее другого и протягивали худые руки к вошедшим.       Минуя красную дорожку из голытьбы, путник оказывался на грязной мостовой. Ранние, точно сельские петухи, проповедники культа Вечного Огня уже голосили, привлекая горемык, выползающих из трактиров. Те, накувыркавшись за ночь в борделях и умеренно пропив свои недельные получки, брели понуро к проповедникам так, словно те были их неизбежным опохмелом. Суетливые пристенные торговцы выкладывали свой товар на прилавки. Пышногрудая красотка в одном носке и сползающей блузе жалась к стражнику. Он защищался, отодвигая гетеру древком копья. Груди взяли древко в захват и, натирая его вверх-вниз, полностью приковали внимание стража порядка. Лужи отражали восставшее солнце.        — «Новиград, Новиград! Я здесь впервые, но я тебе рад…» — тихо пробормотал Роше старую песенку и двинулся вверх по улице.        Новиград, как и почти все людские города, стоял ногами на некогда эльфский земле. На месте города столетия назад было поселение Aen Seidhe. Старшие расы и сейчас населяли Новиград, но существование влачили жалкое, проживая в основном в Застенье или в трущобах у восточной стены.       Разбитной, многоликий и многолюдный Новиград был центром жизни всего, что находилось выше Понтара и, хотя стоял на реданской земле, имел гордый статус "вольного города". Население повсеместно объединялось в союзы: ремесленники в цеха, а купцы в гильдии. Кроны, ценности и золото, когда не оседали в руках бандитов и служителей веры, укрепляли город, беспрестанно расширяя сферы его влияния.        — Покупааайте, господин хороший…        — Пол цены. Пол цены! Сельдь! Сиг!        Товары, даже важные и нужные, Роше никогда не покупал, если они продавались близ главных ворот. Он знал: те беспечные простаки, кто ещё на ступенях к городу был готов расстаться с деньгами, очень быстро привлекали к себе внимание недремлющих мошенников. Ворьё неусыпно следило за площадьми, ярмарками и рыбными базарами, вычленяя беспечную жертву при деньгах. Бандиты обычно следовали за ней и пасли её по городу, точно пастух овцу. После чего загоняли в уютные, глухие подворотни и помогали окончательно лишиться капитала.        — Ковры! — кряхтел старик из лавки справа. — Ковры офирские! Настоящие! Из шерсти чистокровных реданских овец!       Чем дальше в трущобы, тем занятнее делались предложения уличных торговцев.       — Колпаки из бересты, господа, — предлагал совершенно беззубый тип. — И поблевать, если невмоготу, и лысину прикрыть уважаемому господину.       — Брюки, штаны, — засипел мужской голос откуда-то из темноты проулка слева. — Брюки. От костюма знатного господина. Резаные. Но без дырок.        — Свистульки! — надсаживался молодой горластый парень. — Свисту… — юноша разглядел Роше, после чего будто бы остолбенел и забыл окончание слова. Однако вскорости взяв себя в руки, он протянул Роше свистульку, изображающую маленькую птичку. Птичку парень протянул здоровой левой рукой. На правой он имел протез до локтя.       Юноша был черняв, кучеряв, глазаст, губаст и худ. И если бы по вонючему проулку прохаживались благородные девы двенадцати-тринадцати лет, то они за секунду скупили бы у него все свистульки и его самого на сдачу.       Роше заподозрил было в нем эльфа соглядатая. Но быстро понял, что перед ним человек.       Парень вскоре переключился на другого "покупателя", продолжая горланить на всю улицу уже за спиной у Роше.        — Свистульки! Зяблик! Соловей! Сова! Тетерев!       Добравшись до госпиталя, Роше огляделся. Согласно его сведениям Талер должен был обосноваться где-то здесь.       Бернард Дукат, больше известный как Талер, бывший глава темерской разведки, был номером один в списке людей, которых Роше собирался навестить в Новиграде. Браться за такие отчаянные мероприятия, как умерщвление чужого монарха, было, как ни крути, из ряда вон. Поэтому капитану нужны были люди, не только разделяющие его патриотические порывы, но и знающие толк в диверсиях. С Талером удалось связаться неделю назад и договориться о встрече. Разведчик заверил, что будет в Новиграде к назначенному сроку.       В письме упоминалось, что Талер выбрал себе апартаменты под самой крышей. Решение старого коллеги Вернону не понравилось. Комната на чердаке была слишком далека от выхода. И если стражам правопорядка или другим недоброжелателям вздумалось бы штурмовать дом, жилец оказался бы в западне. Оба разведчика впрочем имели совсем разный подход к ведению дел, и сам Талер наверняка возразил бы, что каморка на чердаке хороша тем, что при опасности, легко позволит «сдриснуть» на балкон и уйти крышами.       Различны были эти двое и характером. Роше, человек гневливый, действовал временами без оглядки и жалости. Занеся руку для удара, капитан не стал бы сдерживать её, даже если бы понял, что совершает ошибку. Таков был Вернон Роше. Вспыльчивость и скрытность будто сидели у него на правом и левом плечах, диктуя ему каждый следующий шаг по его колдобистой жизни.       Талер же имел привычку всегда запускать в глаза окружающим чуть больше пыли, чем это порой было оправдано. Была ли тому виной профессия или нет, но Талер всегда показывал себя чуть большим грубияном, мужланом и невежей, чем был на самом деле. Всю жизнь он занимался сбором сведений под самыми разными личинами. Был ловок и, когда нужно, всегда умел выйти сухим из воды. Талер, словно волшебная фея, умел за секунды расположить к себе людей. Словно волшебная, лысая, длинная и жилистая фея. Каждый мужик, которому довелось посидеть с ним за одним столом хотя бы пять минут, уже думал, что знал его отлично. И всякий был уверен, что он — свой в доску кореш. Но каков был Талер на самом деле, не знал даже Роше.       Дом напротив лазарета, зелёные стены. Должно быть здесь. Роше аккуратно постучался. Затем снова. Ещё раз. И опять. Дверь не отпирали. Роше стал раздумывать над тем, стоит ли снести её с петель сразу, или же сначала сделать бросок до комнаты по крышам, когда услышал с обратной стороны шаги. Дверь отворилась. Жена хозяина, сонная, беременная женщина, приоткрыла рот, разглядывая синий мундир. Смекнув, что посетитель желает видеть Талера, женщина поведала, что комната под него записана, как и было уговорено, а сам он не явился, словно провалился сквозь землю, и где он есть — знать она не может. Напоследок хозяйка попросила передать Талеру при встрече, если такая состоится, что кроны, уплоченные им за жильё, возьмутся с него так или иначе, ибо комната простаивает, и им, хозяевам, всё равно, пребывает ли его темерская задница в оплаченной им комнате или же у чёрта на рогах.       Роше откланялся, чертыхая Талера и сетуя на задержку. Избавиться от Радовида требовалось как можно скорее, и откладывание планов действовало капитану на нервы. Он решил, что заглянет к Талеру вечером.       Роше намедни обдумал ситуацию с белками. Проигнорировать фактор Иорвета капитан не смог и не захотел. Личная потребность знать всё, что происходит с беличьим атаманом стояла сейчас выше других потребностей Роше.       Капитан уверено шагал к площади. Он шагал и убеждал себя оставаться профессионалом. Он шагал, не собираясь примешивать «личное». Он шагал, намериваясь разузнать о планах скоя’таэлей и засунуть им палки в колёса раньше, чем они успеют проделать то же самое по отношению к нему.       Требовалось выяснить, с кем в городе Иорвет ведёт дела. Роше знал лишь несколько человек, способных благосклонно отнестись к присутствию в своих владениях такого гостя, как командир белок. Первым был Франциск Бедлам, известный в Новиграде как Король Нищих.       Из воротил местного криминального мира Бедлам казался одним из самых трезвомыслящих. Это был человек без предрассудков. Кроме власти над всеми нищими, портовыми бандитами и мелкими жуликами в городе, он имел обычай протягивать свою татуированную руку помощи разному сброду, а так же персонам, за чью голову в городе была назначена награда. Поборы, заносимые его «подданными» в общак, позволяли Королю Нищих содержать целый район в торговом квартале, охраняемый и закрытый. Там-то обычно он и укрывал беглецов, висельников и опальных магов. Роше заключил, что Король мог дать временное убежище Иорвету или его эльфам, если бы увидел перспективу спросить с них позднее за «услугу».       Вторым, кто по мнению Роше мог быть причастен к укрыванию эльфа, был Карл Варезе по прозвищу Тесак. Он, как и Король Нищих, в своё время прибрал к рукам определённые финансовые потоки города, с которых теперь кормился сам и кормил свою банду. Нелегальные скачки, турниры, рэкет и проституция спонсировали ему аренду конторы возле Площади Иерарха (одном из самых престижных районов города).       В союз Иорвета с Тесаком капитан верил уже меньше. И, возможно, не взял бы его в расчёт вовсе, если бы не одно обстоятельство: Тесак был краснолюдом. Краснолюдские общины чаще всего существовали обособленно и в свой бизнес чужаков не пускали. Но и эльфы и краснолюды имели кое-что общее — они были нелюдями. И на памяти Роше старшие расы частенько объединялись друг с другом против человека. Кроме того, в рядах скоя’таэлей было порядочно краснолюдов, а Иорвет совершенно точно имел знакомства в Махакаме.       Построение краснолюдами прочных рабочих связей можно было охарактеризовать одним словом — кумовство. И если выяснится, что Иорвет знает лично хотя бы нескольких его кузенов с гор — Тесак примет его с распростёртыми объятиями.       Роше спустился к Рыбному рынку. Он решил не отклоняться от плана и первым делом наведаться к Королю Нищих.       Перейдя канал по мосту, капитан оказался в торговом квартале. Из-за высоких городских стен солнце здесь редко касалось земли, поэтому грязь, что доходила прохожим до щиколоток, всё никак не высыхала. Впрочем, людей, что сновали по улицам, это нисколько не тревожило. Это было единственное место в городе, где Роше приходилось прокладывать себе дорогу, буквально проталкиваясь сквозь людские массы. Подобного перенаселения в других кварталах было не встретить. Разве что на Площади Иерарха в дни казни, и на Храмовом острове в период празднеств.       Пробравшись под невзрачный навес, капитан остановился у ворот. По ту сторону находилась резиденция Короля Нищих — место с поэтичным названием «Гнилая роща». «Роща» тянулась вглубь всего торгового квартала и имела массу выходов, которые неопытному глазу снаружи было не разглядеть. Капитан осмотрелся. Здесь нужно быть осторожным.       Роше коротко постучал в маленькое деревянное окошко. Окошко отворилось, и харя, едва помещавшаяся в нём, вопросила Роше о цели его путешествия.       — У меня дело к Королю Нищих.       — Гляди на него, деловой какой, — сипло захохотала харя. — Тут те не богодельня. Бесплатного ходу нет, темерец. Это Новиград. Плати сто крон или уматывай.       Капитан решил, что сто крон — просто чудовищная сумма за билет в «Гнилую Рощу», но торговаться было неуместно и Вернон вынул кошель.       Рожа в окошке ухмыльнулась слаще прежнего, однако отпирать ворота не торопилась и протянутых денег не взяла.       — Что, темерец, думал, я твою побрякушку не узнаю, — указал привратник на медальон Серебряных Лилий. — Шпион ты Синих Полосок. О них даже у нас слыхали. Служивых внутрь не пускаем. Сюда ни страже Вечного Огня, ни охотникам за колдуньями ходу нет ах-хах-хах. Упёрдывай.       Деревянное окошко захлопнулось. С обратной стороны раздался хохот. Роше, поморщившись, схаркнул в проход раздражение и досаду. Ну что ж, значит по-плохому.       Оставив ворота в «Рощу» позади, он медленно двинулся вдоль площади. Затем, свернул направо в ближайший проулок и затаился в тени у столба. По подсчётам капитана преследователь должен был вот-вот показать себя.       Очевидно привратник «Рощи» сразу понял, что перед ним военный, и впускать его внутрь не собирался с самого начала. Впрочем человек Короля Нищих не был бы человеком Короля Нищих, если бы не попытался нагреть одинокого туриста на деньги. По этой причине он и назвал невероятно завышенную сумму для прохода. Ну а после того, как Роше продемонстрировал, что имеет при себе крупные деньги, за одиноким капитаном наверняка должны были выслать ловкача, способного подрезать у него кошель.       Роше затаил дыхание. Любитель лёгкой наживы должен был показаться с минуты на минуту. Капитан надеялся, что наглый вор проследует в пустую подворотню за своей жертвой из страха потерять её из виду.       — Давай же... — прошептал Роше.       На грязной жиже появилась тень. В подворотню проник человек в капюшоне. Он двигался крадучись, а затем остановился. Капюшон завертелся в разные стороны: человек оглядывался, пытаясь понять, куда делся Роше.       Дождавшись, когда вор окажется к нему спиной, капитан неслышимо покинул укрытие. Он распрямил правую ладонь и нанёс преследователю мощный удар в ухо. Мужчина рухнул, как подкошенный. Он был в сознании, но дезориентирован и оглушён. Схватив его за грудки, Роше увлёк его в полумрак проулка.       Крепкий молодец понемногу приходил в себя. Он первым делом попытался нащупать свой нож, но не смог: капитан сразу же лишил его оружия.       — А я уж думал не найдётся среди вас такого идиота, который решит обокрасть темерского разведчика, — хватил преследователя о деревянные балки дома Роше.       — Разведчика? Мне об этом ничего не известно! — затараторил вор. — Мне было сказано: пшик какой-то околачивается у «Рощи», кронами трясёт, мол, ты уж проводи его, чтобы совсем не заблудился. А я ни про какую разведку не знал, господин! Ошибочка, господин, вышла. Ошибочка! Ошибочка! Понял!       Мужчина поднял руки вверх, демонстрируя ладони и своё желание скрыться подобру-поздорову.       — Что ж ты так себя не бережёшь? — не выпускал вора Роше. — На такие опасные дела подписываешься.       — Виноват, начальник. Ошибочка вышла. Больше не повторится.       — Извиняться будем?       — Ясное дело. Об чём вопрос, — задыхался вор. Роше намотал его капюшон себе на кулак. Бандит хватал воздух ртом.       — Слушай сюда. Проведёшь меня в «Рощу», через пост.       — Звиняй, начальник, — бордовел вор, — вояк и стражу не пускаем. С этим строго.       — Неправильно ты извиняешься. Нелюбезно как-то. — Роше сжал капюшон сильнее.       — Ааагхххх, — захрипел вор. — Зачм?...       — Не твоё пёсье дело. Ты проведёшь меня в «Рощу» через пост, — замогильным голосом поведал ему Роше, для убедительности прижав к вражеским рёбрам лезвие кинжала. — А иначе толку мне от тебя? Я ведь и другой способ найду.       — Понял, начальник! Понял! Обожди! Не тронь! — взвизгнул вор.       — Смотри мне.       Роше оторвал вора от балок, развернул к себе спиной, а к людной улице лицом. После чего крепко обхватил пятернёй тканый пояс врага, не давая удрать, и прижал лезвие к его хребту. Так, укрываемые длинным плащом, они подошли к площади.       — Топай к воротам. Шагом. И не дури. Дёрнешься, я проткну тебе селезёнку. Умирать будешь долго.       — Ш-што мне сказать?       — Что знаешь меня. И будь убедителен.       Они подошли к воротам. Деревянная форточка снова упала вниз.       — Ну чё, догнал? — ухмыльнулась харя из форточки.       — Догнал, — подтвердил вор. — Только ты, качан бестолковый, своих и под свечкой не разглядишь. Это же кореш мой из Обрезков!       — Не понял, — нахмурилась харя.       — Это Фаден. Я тебе про него говорил.       — Не помню... — протянул привратник, нахмурившись сильнее.       — Да г-говорил я! — нервничал спутник Роше.       — А чё он темерцем вырядился?       — Да он их лагерь за стеной нашёл. А там перебитые все оказались. Вот он шмот темерский и взял: сукно хорошее, не пропадать же. Цацки прихватил и с-сюда припёр продать.       — В «Рощу»? Кому?       — Да. Альфред скупает. Темерский орден видел? Хоть знаешь сколько стоит? Впусти нас.       — А чё он сразу не сказал?       — Ты ему рта раскрыть не дал, баран. Верно же, Фаден?       — Верно, брат, — кивнул Роше.       — Сам он баран, — ответствовала харя. — Темерскими побрякушками обвесился. Я что, ясновидец тут знать, кто он есть?       — Да простофиля он, — кивнул вор. — Прости человечка. Я уж ему тыщу раз говорил. Впусти нас.       Окошко захлопнулось. Тяжёлая дверь отворилась.       Роше сделал шаг вперёд вместе со своим заложником. Они оказались под низкой каменной аркой, ведущей во двор-колодец. Дверь сзади захлопнулась. И как только это произошло вор набрал полные лёгкие воздуха:       — ШУХЕР! СОЛДА... ааагхх!       Роше моментально дёрнул заложника на себя за капюшон и, размахнувшись, приложил о ворота. Тот, осев на землю, больше не вставал.       Обалдевший от увиденного обладатель «хари», крупный обрюзгший мужик, кинулся было к стойке с оружием за палицей, но выхватить её не успел, Роше оказался рядом с ним слишком быстро.       Капитан вогнал пальцы глубоко во вражеские ноздри, оттянул их и, приподняв привратника на цыпочки, плотно приставил кинжал к его носу снизу.       — ААААА! Больна! — сипел «харя». Он покраснел и взмок от страха.       Вытянувшись по струнке, он не двигался, боясь лишиться пятака. — Ааааа! Ты хоть знаешь, сука, сколько нас тут?! — кряхтел он, жмурясь и заливаясь слюнями.       — Нас тоже не мало, — тряхнул его Роше. — Ну, давай, вспоминай, Синие Полоски. О них даже у вас слыхали.       — Аааээххъ! — «Харя» попытался вытянуться чуть выше, чтобы спасти ноздри от разрыва.       — Твоему боссу лучше с нами дружить, — поведал ему темерец.       — Никто не смеет угрожать Королю Нищих! — тут же провыл привратник в ответ.       — Я здесь, не чтобы ему угрожать. Я хочу с ним говорить. Я пришёл один. Доложи обо мне.       Сказав это, Роше спрятал кинжал и, оттащив нового знакомого за ноздри ближе к свету, вытолкнул во двор-колодец.       — Иди. Я подожду здесь.       «Харя», утирая слюни, сопли и слёзы рукавом, чуть распрямился и поплёлся куда-то влево, скрывшись из глаз.       Роше прислонился к стене и огляделся. Во двор осторожно спустились несколько человек, напоминающих одеждой чародеев. Они наверняка слышали шум и сейчас с тревогой поглядывали на темерца. Из дальней двери высыпали на улицу молодцы в клетчатых накидках, заметив гостя, они заинтересованно сбавили шаг. Обитатели «Рощи» понемногу наполняли двор.       — Э, слышь, Рихтер, а как служивый вошёл? Ты чё наделал?... — засипели в толпе.       Вернувшийся «Харя» ответствовал:       — Захлопнись. Он лично к Королю Нищих. Велено впустить.       Привратник махнул Роше рукой, призывая следовать за собой.       Роше вышел из-под арки и двинулся по грязному проходу. Мрачные люди с закрытыми лицами провожали его взглядами.       Жульё населяло «Гнилую Рощу» в огромных количествах. Роше успел заметить в глубине двора кузнеца и нескольких лавочников, за дверьми из стекла имелся даже свой лазарет. В таком месте можно держать осаду, подумалось Роше.       Переступив порог жилища, вслед своему провожатому, капитан оказался в тёмном помещении, более всего напоминающем кабак. «Клетчатые» ребята выпивали тут и там, играли в ножички и мерились друг с другом силами на руках. В полумраке казалось, что людей внутри ещё больше, чем снаружи.       Чуть поодаль от выпивающей компании стоял одинокий стол. За столом сидел слегка простуженный, плешивый мужчина в буром плаще. К нему-то и направился привратник, ведя за собою Роше.       — Аааа... Рихтер, — поднял глаза от бумаг мужчина. — Вернись к воротам, будь так добр. — Оглядев Роше, он кивнул ему на стул напротив себя.       Роше устроился напротив. Франциск Бедлам по прозвищу Король Нищих отложил бумаги.       — Давно я не видел старину Рихтера таким нервным, — ухмыльнулся он. — Не знаю, как ты убедил его тебя впустить, но... что ж, вот ты здесь. Я перед тобой. И хочу услышать причину такого упорства.       — Я не имею отношения к городской страже и никем сюда не заслан. Мне лишь нужна информация. И я щедро за неё заплачу.       — Сюда часто приходят в нужде, но не с каждого я беру деньги. Кого ты ищешь?       — Скоя’таэля по имени Иорвет.       Бедлам тихо рассмеялся.       — Хмм... — протянул он. — Вот ведь дела. Хотя... Может, это и к лучшему. Он был здесь. Незадолго до тебя.       — Выдай его.       Король Нищих устало усмехнулся.       — С такими просьбами да ещё и с порога, темерец, ты ошибся адресом. Это тебе в «Хромоножку Катарину», или в «Пассифлору». В борделях любят норовистых при деньгах.       — Я пришёл договориться, — вспомнил про этикет Роше.       — Я не выдам его потому, что не укрываю его. А где он есть — не знаю.       Роше откинулся на деревянную спинку стула. Он вглядывался в собеседника, пытаясь понять обманывают ли его.       Бедлам неожиданно спросил:       — Ты — Вернон Роше, так?       — Ты меня знаешь? — удивился капитан.       — Мы не встречались, нет. Но тот, кого ты ищешь, дал характеристику одного человека. И... ошибиться было сложно.       — Предупреждаю: все, кто помогает Иорвету, рано или поздно жалеют об этом.       — Я это запомню, — криво улыбнулся Король Нищих. — Почему ты решил искать его именно здесь?       — Дошли слухи, что если хочешь скрыться, то лучше места, чем «Гнилая Роща» не найти. Что принимают тут блядей, воров и даже эльфов. Что хозяин тут — терпеливейший из людей.       — Что ж, я не терплю фанатизма и оголтелости. А эльфов и блядей — вполне.       Роше подался вперёд.       — Ты знаешь про меня с его слов. Он спрашивал обо мне?       — Скорее предупреждал. Прямо как ты только что. Эх, советую тебе, капитан, не сломать голову в погоне за этим эльфом. Он сильно отличается от наших городских. И даже от застенных.       — Конечно отличается, — хмыкнул Роше. — Скоя’таэли — убийцы и диверсанты. Клянусь Мелитэле, Редании даже не снилось то, что пережила восточная Темерия под белками.       Роше подумал с секунду и добавил, решив, что это может сработать:       — Между мной и Иорветом больше нет вражды. Поножовщина меня не интересует. Всё, чего я хочу — лишь сведений, чтобы защитить своих людей.       Бедлам отхлебнул из кружки.       — Не хотел бы я отбирать работу у новиградских гадалок и ясновидцев, но видят боги, твоя обида на него сильна.       — Обида? С чего бы? — сощурился Роше.       — Ты рискнул жизнью, чтобы вломиться сюда, не зная, чего здесь ожидать, в одиночку, ради сомнительного шанса получить информацию о Иорвете. А добившись со мной встречи, стал вести себя, как ревнивый муж, что третий день ищет загулявшую жену. Я видел здесь таких, темерец. И цель у них обычно одна — найти супругу во что бы то ни стало и отходить покрепче скалкой, мстя за унижение, обман и «измены». Они приходят сюда, иногда по трое в неделю. Трясутся, как пьяница без стопки, и уверяют, что лишь хотят переговоров, что не притронутся ни к розгам, ни к ремню. И всем, как одному, нужен только намёк, у какой подруги благоверная скрывается в этот раз.       Роше разозлился такому сравнению, но тут же осознал, хоть и запоздало, что сам виноват. Он так неделикатно и яростно набросился на Короля Нищих с требованиями, что удивительным было, как тот ещё не спустил на него собак.       Другое, что совсем не понравилось темерцу, была чрезвычайная проницательность Бедлама. Бандит сразу почуял, что «личного» в этой истории куда больше, чем пытался убедить его Роше.       Капитан нахмурился:       — Иорвет — не моя жинка. И он не беззащитен. А тебе стоит знать одно: покуда Иорвет жив, он представляет опасность, где бы ни находился.       — Похоже, вы с ним ищите друг друга. Но такими окольными путями... что вряд ли найдёте.       Бедлам сделал ещё один глоток и взял внушительную паузу, обдумывая что-то. Наконец он заговорил:       — Иорвет отправился к Тесаку. Хм... Вряд ли ты застанешь его там, но направление гребли тебе теперь известно.       Этого Роше не ожидал.       — Зачем ты помогаешь мне? — недоверчиво протянул он.       — Я помогаю Новиграду, — устало произнёс Бедлам. — Большой Четвёрки больше нет. И место Ублюдка Младшего пустует. Кто-то должен будет его занять. Может быть ТЫ, капитан? — поднял он бровь. — Вряд ли. Я не верю в тебя. Тобою не движет идея. Или вера. Только страсть. Такие в Новиграде умирают быстро.       — Это мы ещё посмотрим, — нахмурился Роше.       — Я отправлю к Тесаку гонца с предупреждением. А то он тебя и на порог не пустит. Ну и... будь, что будет. Я человек любопытный. Посмотрю, чем всё кончится.       Роше кивнул и откинулся на спинку стула.       — И какова была цена у этой информации? Сколько крон возьмёшь в плату?       Король Нищих весело усмехнулся.       — С тебя уже взяли, темерец. Глянь! — указал он рукой в сторону двери.       Роше развернулся. У выхода стоял ребёнок: чумазая девчонка лет восьми. Несмотря на непрезентабельный внешний вид, выглядела она абсолютно счастливой. Ещё бы! В руках девчушка сжимала кошелёк Роше. Капитан схватился за пояс и, не нащупав мошны, понял, что его сегодня таки обокрали. Да ещё как! Зайдя в кабак, он даже не заметил, что в нём есть дети. А теперь пригляделся и увидел, что они шныряют повсюду.       — Урсула! — позвал Бедлам. — Иди сюда! А ну отдай господину кошелёк. Где твои манеры? Я что говорил насчёт моих личных посетителей?       Девочка в два счёта оказалась у стола. Быстрая, лёгкая и незаметная, как тень. Ничего удивительного, что Роше не заметил, как лишился денег прямо на входе. Вернув кошель, но не Роше, а Бедламу, она мгновенно переключила внимание на других таких же сорванцов, и через секунду скрылась в полумраке кабака.       — Держи, капитан. — Король Нищих положил деньги на стол, пододвигая к гостю.       — Уже и детей ремеслу обучаете. Ничего святого.       — За святостью — это к Вечному Огню. А тут гниение, капитан. Оно — основа жизни.       Такой философии Роше не нашёлся, что противопоставить.       — Но ты ошибся, — продолжил Бедлам. — Не мы их обучаем. У каждого тут папки, мамки в «Роще». У них ремесло это в крови. Впитали с молоком. Это наши «сойки».       — Хм... — принял кошель Вернон. — И много их тут у вас?       — Семеро.       — В своей жизни лучшего ворья ещё не видал, — признался Роше, оглянувшись на беспечных ребятишек.       Польщённый Бедлам довольно отхлебнул из кружки. Роше, наконец обвыкшись с запахами, понял, что бандит прикладывался не к спиртному, а к отвару на каких-то травах, наверняка спасающему от простуды.       Роше задумался о предстоящем визите к Тесаку.       — Хочу попросить об услуге, — оторвал капитан Бедлама от созерцания дна кружки.       — Какого рода? — поднялись на него глаза.       — Я тут готовлю крошечную операцию. И мне нужны ловкие люди из местных, — опять оглянулся Роше на воровскую ребятню. — Никаких жертв, убийств, ничего такого. Даже красть ничего не надо. Просто ходить близко, смотреть, слушать и быть незаметными.       Король Нищих снова улыбнулся.       — Смотреть. Слушать. Да ещё и незаметными быть, — стал загибать пальцы он. — А вот за это уже придётся заплатить.       — Понимаю, — кивнул Роше.       — Не только мне, — кивнул Бедлам во тьму кабака, где носилась ребятня, — но и работникам.       — И какую плату берут твои «сойки»?       Бедлам помолчал, потирая подбородок и вглядываясь в капитана.       — Они любят лакрицу, — наконец ответил он.