Под Хищной Луной

      Солнце уже совсем село. Огромный парк проглотил весь свет и сейчас переваривал его, шурша листьями. В конце гравийной тропки, укрытый ивой, стоял летний домик с инструментами, деревянный и старый.       Иорвет подошёл к двери и схватился за ручку, но открывать не стал. Внутри он услыхал копошение. Справа. Прямо за дверью. Эльф вздохнул: ну вот, опять.       Он резко открыл дверь и зашёл, блокируя нападение справа изогнутым мечом. Нападающий — однорукий мальчишка лет восемнадцати, черноволосый и кучерявый, тужился, давя сверху клинком.       Иорвет ухмыльнулся. Он удерживал его натиск одной рукой, спрятав вторую за спину, как на тренировке. Парень яростно взвыл, решив, по всей видимости, что боевой вопль добавит ему силы. Сила не добавилась.       Иорвет хмыкнул. Он присел, смягчил колени и легко вышел из-под удара одним шагом вперёд. Юноша, не в силах удержать свой напор, полетел в деревянные коробки, сложенные в углу комнаты, обрушив их все. Из композиции теперь торчали лишь его ноги и пятая точка.       Иорвет спрятал меч в ножны.       — Не надо давить, — обратился он к торчащим из кучи ногам, — тебе нечем, нет мощи.       Голос приглушённый коробками невнятно огрызнулся. Эльф продолжил:       — Ни рычагов, ни стойки, ни даже конспирации.       — Да была у меня конспирация! — выбрался наконец из коробок парень. Он сидел на полу растрёпанный и красный. — Я спрятался за дверью. Это была засада. Я вообще-то учился военному делу!       — По книгам.       — Да просто ты несправедливо меня судишь, — пнул доски ногой юноша. — У тебя слух, как у наших гончих. Будь за дверью кто угодно другой, засада бы удалась!       Иорвет коротко рассмеялся.       — Так ты ждал «кого угодно другого», или меня?       — Тебя, — насупились в ответ.       — Тогда это ты несправедливо судишь меня и свои силы. Вот и вся твоя война по книжкам, — Иорвет улыбнулся. Парень напоминал ему его самого в безмятежном и далёком-далёком, как мирное небо, детстве.       — Да что толку?! Тренируюсь в три пота, как дурак. Ничего не выходит.       — Ты не дурак, а капризный milde luned.       — Эй! Я вообще-то знаю Hen Linge.       — Yea, yea.       — Я не капризный. И мне тяжелей! У меня нет руки.       — И что теперь? Мне пожалеть тебя? — грозно сощурился одноглазый эльф.       — Нет, — опустил взгляд юноша, устыдившись.       Иорвет отошёл к стене.       — Тебе не хватит сил, чтобы тягаться с другими на мечах. А без руки у тебя почти нет шансов в равном бою. Выигрывать нужно не силой, а слабостью.       — А, хорошо, — раздул ноздри мальчишка. Он выпрямился и скрестил бы руки на груди, будь у него их две. — Ну и что мне надо было делать? Против тебя ничего не работает!       Иорвет вздохнул и присел на табурет у стены.       — О чём с тобой вообще говорить, когда ты в своей «засаде» не можешь даже минуты простоять, не почесав do arse, — произнёс он.       Усмирив надменность в собственном голосе, Иорвет вздохнул и продолжил уже мягче.       — Тебе нужен был наблюдательный пункт. Надо было узнать далеко ли я, и приготовиться заранее, а не кидаться за дверь в самый последний момент. На чердаке есть окно, оно выходит на тропу, но ты им не воспользовался.       Парень понуро бродил из угла в угол, поднимая в воздух пыль.       — Меч для такого не годится, — продолжил Иорвет. — Нужно было взять кинжал в одну руку и что-нибудь тяжёлое в другую, хотя бы и доску. Запомни: если тебя ищут на слух, то в первую очередь тебе надо его обмануть. Нужно было встать слева от двери, а когда я подходил бы к дому, бросить доску по правую сторону. Я услышал бы звук и принялся бы блокировать тебя справа. То есть там, где тебя нет. А ты в это время всадил бы мне нож в спину. Затем в шею. И так ещё несколько раз, — закончил скоя’таэль.       Парень уставился на него.       — И что, сработало бы? — неуверенно спросил он.       — Сработало. А знаешь почему?       — Ммм... Из-за обманного манёвра?       — Нет. Это сработало бы, потому что я считаю тебя слабым и неспособным. Вместо того, чтобы разубеждать меня в этом, нужно было воспользоваться моим заблуждением.       Парень задумался. Скоя’таэль расслабленно опёрся спиной о стену.       — Если враг думает, что ты — неумелый слабак и наверняка нашумишь в засаде, то тебе надо нашуметь. Потакай его заблуждениям, иначе он насторожится, — задумчиво глядел эльф в пространство. — Подыгрывай ему во всём. И помни: всего лишь один маленький шаг в сторону может полностью изменить расклад сил. Выжди момент и сделай этот шаг. И когда твой враг будет застигнут врасплох... убей его.       Парень вздохнул грустно, спрятал меч.       — Всё кажется простым, когда ты вот так говоришь, — пробубнил он. — А в жизни всё не так.       — В жизни бывает по-разному, — согласился атаман. — Ты умный, Эктор. Но я был умным дольше. Слушай меня, пока я жив. Это может быть ненадолго.       — Так и делаю, — смиренно вздохнул парень, пытаясь поправить коробки.       — Что в коробках? — спросил эльф.       — Твои птичьи свистульки, — ответил Эктор. — Сделай ещё. Я повезу завтра в город продавать.       — А старые?       — Девки раскупили их, — разбирал беспорядок Тейтерон младший. — Странно даже. На кой им свистульки?...       — Им нравишься ты, а не свистульки, — усмехнулся эльф.       — Хах. У меня уже была любовь, между прочим. Настоящая. Когда я был совсем молод.       «Совсем молод». Эльфа всегда умиляло, когда Эктор говорил, что-то вроде «в молодости», «когда я был маленький» и «когда я был ребёнком». Словно младенец, который рассуждает о том, каким он был, когда был зародышем.       — Мне было пятнадцать, — рассказывал парень, потешно почёсывая подбородок.       — Это было три года назад, — не смог сдержать смех эльф. — Ладно. И что это была за любовь?       — Девчонка из ваших, кстати, — ухмыльнулся парень. — Эльфка. Из бродячей труппы.       — Хкхм, — прокашлялся Иорвет.       — Ну ЧТО? Она тоже выглядела на пятнадцать.       — Если на вид ей было пятнадцать, значит на самом деле — сорок.       — Ну и что. Она была милой.       — Куда она делась?       — Ушла. С труппой, — отозвался Эктор без радости.       Он крутил в пальцах свистульку-феникса, сравнивая её с другой свистулькой, изящной совой.       — А где ты научился так резать по дереву?...       — Когда живёшь в лесу — вокруг тебя сплошное дерево, — прозвучал ироничный ответ. — Развлекался с тем, что было. Скажи лучше, ты торгуешь всё там же, в Обрезках?       — Да. Где ты меня поставил там и стою. С отребьем всяким, — недовольно проворчал младший Тейтерон.       — Под какой личиной?       — Эмм... Под своей.       Эльф опустил лоб в ладонь.       — Клянусь звёздами, ты — самый наивный доплер из всех.       — А что? А кем мне надо было стать? — завёлся парень.       — Да кем угодно.       — А это не так просто вообще-то.       — Сядь, есть разговор, — кивнул Иорвет на скамью напротив.       Эктор заинтересованно уставился на скоя’таэля, усаживаясь, куда было сказано.       Иорвет поглядел на него, в очередной раз подивившись судьбе. Ведь по её воле он познакомился с племянником графа на два года раньше, чем с самим графом. Это случилось недалеко от Каэдвена. Юный тогда Эктор отправлен был дядей в Бан Ард к магам, «чтобы те посмотрели можно ли вылечить доплерство». По дороге охрана молодого господина столкнулась с бандитами и явно им проигрывала. Изначально Иорвет не думал никого спасать, но всё же сделал это, и с тех пор ни разу об этом не пожалел. Мальчишка пришёл от него в полный восторг, назвал своё имя, приглашал быть гостями Тейтеронов и горячо благодарил.       Сам же Иорвет позднее много раз вспоминал тот случай и считал свой поступок подлым. Ведь разобравшись с бандитами, он вновь оставил мальчика на попечительство его стражей. Которые, из того, что он успел увидеть, совершенно не были к нему добры. Он уходил, вспоминая выражение лица юноши, когда рыцари запихнули его обратно в повозку. Лишь позднее эльф понял, что за всеми благодарностями и отчаянными приглашениями скрывались вопли о помощи.       В Бан Арде выяснилось, что доплерство неизлечимо. И маркграф принялся прятать наследника от городских вельмож, словно тот — дырка на видном месте брюк. Если бы церковь узнала, что Эстеларио Тейтерон, владетель всех северных земель и огромного состояния, породил на свет доплера, даже король не помог бы спасти его имущество и положение при дворе. Эктор жил почти отшельником и занимался науками, строго спрятанный от всех и каждого.       Спустя два года белки ворвались в поместье. И так случилось, что умерщвление рыцарей и усмирение дяди — совершенно обрадовало молодого господина и повлекло за собой крепкую дружбу с эльфом.       Доплерство, «даром» оно было или «проклятием», проявилось у Эктора в одиннадцать лет. До этого же момента он пел в хоре и был послушником при иерархе Вечного Огня, как и другие дети вельмож.       — Я долго ждал и сильнее уже не стану, — тяжело произнёс Иорвет. — Пришла пора изменить отношение властей Редании к нелюдям.       Эктор раскрыл рот.       — Ты хочешь захватить Новиград?! — он уставился на Иорвета так, будто сам был скоя’таэлем, который всю жизнь ждал освободительной войны.       — Тихо. Это получится не сразу.       — Как?       — В городе у меня остались знакомые. Сначала я поговорю с ними.       — Кирус Хеммельфарт... он... — неуверенно начал парень, но замолчал.       — Что с ним?       — Он — опасный человек.       — Те, с кем я собираюсь говорить в Новиграде — тоже.       — Это другое. Он ловит чародеев и нелюдей. Хочет вернуть Орден Белой Розы. Эта церковная реформа, которая вот сейчас — это уже третья. Если он схватит тебя, Киарана или других, он запытает вас до смерти. Вы даже костра не дождётесь.       — Ууу... чую вонь, — усмехнулся Иорвет.       — Что? — растерялся парень.       — Воняет страхом, говорю, — весело глядел на него эльф. — Ты боишься его. И боишься сильно.       — Чего? Я? Нет!       — Я чую страх. И вижу его в твоих глазах.       — Старая обрюзглая куча жира, чего тут бояться! — возмутился Эктор.       — Всё верно, — подбодрил его Иорвет.       — Потная, пыхтящая свинья!       — Продолжай, — хлопнул его по плечу эльф.       — Ходячая отрыжка! Презренный кусок навоза! — раззадорился юноша.       — Наступай, — улыбался скоя’таэль.       — Блевотная куча! — радостно выдохнул Эктор. Он даже запыхался.       Иорвет озорно прищурился.       — Ну что, ещё боишься его?       — Уже вроде как и нет... — задумчиво произнёс парень. И тут же спохватился, покраснев. — Но я вообще-то его и раньше не боялся так-то.       — Я собираюсь убить его, — произнёс эльф, на этот раз серьёзно.       Эктор Тейтерон уставился на него во все глаза. Он широко распахнул рот и втянул в себя воздух так, словно вынырнул из воды. Со скамьи он буквально стёк и сидел теперь перед Иорветом на полу на худых коленках.       — Ты.. Эт.. щ.. П..       — Дыши.       — А как же? К...?       — С твоей помощью, разумеется, — ответили ему.       Иорвет наблюдал за ним. Парень молчал какое-то время, вперившись в пол. Затем, наконец, поднял взгляд. И Иорвету понравилось то, что он в нём увидел.       — Я сделаю всё, — произнёс он зло, плотно сжав челюсти.       — Ооо, — протянул эльф задумчиво, — да ты его ненавидишь.       — Ты правда собираешь сделать это? Это не шутка?       — Правда. Не шутка.       — Тогда я помогу. Чего бы это ни стоило.       Ненависть теперь перемешивалась в его глазах с абсолютным страхом. Но ненависти там всё же было больше. Иорвет не ощущал стыда за то, что собрался эксплуатировать это чувство. Иерарх был человеком, заслуживающим сейчас смерти больше других, и обсуждению этот вопрос не подлежал.       — Как ты хочешь это сделать? — заговорчески подался вперёд мальчишка. — Я знаю Храмовый Остров, как свои пять пальцев. Я там учился. Но тайный ход всего один, а стража там просто везде. На каждом шагу. Это самое охраняемое место в городе. Я не смогу тебя провести.       — Не понадобится. Я выманю его.       — Как?       — Есть одна идея, — снизил голос эльф. — Но об этом позже.       — Ты же знаешь, gear, на него были покушения раньше. Ни одно не удалось, — с досадой поморщился молодой Тейтерон.       — В этот раз удастся.       Иорвет не торопил собеседника. Он ждал, пока тот сам соберётся с мыслями и сформулирует свои вопросы.       Эктор задумался.       — Ммм... Ты не знаешь Церковь Вечного Огня изнутри, как знаю я, — произнёс он, растирая подбородок докрасна и не замечая этого. — И Совет. Если Хеммельфарт сдохнет, они сразу посадят кого-то на его место. Найдут преемника. И... И тогда всё это бессмысленно. У тебя же нет таких связей, чтобы посадить туда кого-то своего.       Иорвет хмыкнул. Он дождался.       — А вот теперь, поговорим о самом главном, — внушительно произнёс он. — После того, как я убью Хеммельфарта, его место займёшь ты.       Эктор уставился на него в огромном возбуждении.       — Я?!       — Да. Ты превратишься в него.       Молчание. Парень поднялся. Он расхаживал из угла в угол, ни на секунду не давая несчастному подбородку отдохнуть от своих пальцев.       — Я заменю его... — тихонько рассуждал он.       — Да.       — И никто не узнает...       — Никто.       — Я буду сидеть в Храме Вечного Огня, орать разные мудацкие пророчества и спать на шёлковых простынях?       — Именно.       Щёки юноши разгорелись. Глаза заблестели мстительным торжеством.       — Я в деле, — объявил он.       Иорвет глубоко удовлетворённый его ответом всё же произнёс:       — Помни, что это не игра.       — Я знаю, — снова вытаращились чёрные глаза.       — Ты минуту назад мне его обзывал на чём свет, — напомнил Иорвет. — Но готов ли ты теперь стать им? Стать этой «пыхтящей свиньёй». Этим «куском навоза». Ты должен стать не копией, а оригиналом.       — Я не актёр. Но я — доплер. Нам не нужно учиться для такого, — объяснил парень. — Когда ты превращаешься в другого человека, ты сам по себе становишься им. Ммм... Ты чувствуешь, что чувствовал он. Перенимаешь его привычки даже.       — Хм...       — Мне не придётся играть его, как в театре, хах. Не волнуйся. Всё получится само.       — Надеюсь ты не станешь им полностью, — несколько занервничал эльф. — Второй такой ублюдок мне не нужен.       — Неет, — растянул Эктор широкий рот в улыбке. — Мои мозги и воля останутся при мне. Я легко смогу себя контролировать. Но эээ... Превратиться в него вот так сразу, чтобы прям быстро... Нужна практика, короче.       Внезапно улыбка выветрилась с его лица. Молодой Тейтерон медленно присел обратно на скамью.       — Иорвет...       — М.       — Ничерта не выйдет.       — Почему это?       — На церемониях и... и для утверждения законов... мне придётся поднимать серебро. Серебряный скипетр.       — ...       — Серебро, Иорвет, — повторил парень. — Оно меня сразу раскроет. Оно жжёт, сразу облик снимает. Я в детстве, когда баловался, то в дворецкого, то в слугу превращался. Ну смеха ради. Но когда ложки серебряные или подсвешники хватал — сразу — хоп! и назад вот он я был, — немного неловко закончил свою мысль Эктор.       — Серебро поднимать придётся рукой? — еле сдерживал смех, глядя на него, Иорвет.       — Да...       — И какой же рукой ты собрался его поднимать?       — Ну... эээ...       — Той, которой у тебя нет, Эктор, — подсказал ему эльф. Мы сделаем тебе протез. Большой.       — У меня есть протез. Даже два.       — Твои не подойдут. Нужен под стать жирному dh’oine. Ты наденешь протез, а потом превратишься. Им ты и поднимешь серебро.       — Кирус протезов не носит, Иорвет. Подмену все заметят.       — Нет, — возразил эльф, — если протез будет повторять руку один в один.       — Для такого нужен мастер. Это только на заказ!       — Оставь это мне. Я достану тебе вторую руку. Гораздо важней то, каким ты будешь Хеммельфартом.       — Я справлюсь, — разгорелся Эктор. — Я знаю богословие и историю. Учил науки. Политику. Знаю все знатные дома. Я же учился с их детьми. Ну, до одиннадцати.       — И тогда ты потерял руку, да? — тихо спросил эльф.       — Да. Тогда. Гангрена, — нахмурился парень, опустив взгляд в пол.       Что стало причиной гангрены Эктор не рассказывал. Иорвет же никогда не тянул из него эту историю, не желая, чтобы юноша зациклился на страшной травме.       — Когда окажешься у штурвала, издашь новый закон о нелюдях, — объяснял Иорвет.       Эктор кивнул, прекрасно понимая свою миссию.       — Но не сразу, — добавил эльф. — Я скажу когда.       Они замолчали.       Иорвет принялся проверять мелкие деньги в кошеле. Кроны позвякивали, когда он ловко зажимал их между пальцами, отсчитывая нужную сумму.       — Есть ещё одна причина, по которой медлить с планами больше нельзя, — произнёс он, не отвлекаясь от денег. — Вернулся один... мой старый враг. Он стоит где-то у Новиграда. Не знаю сколько у него людей и что он задумал, — медяки вращались в его пальцах, гипнотизируя мальчишку. — Но сейчас он работает на реданцев.       — Кто он?       Иорвет промедлил с ответом, но вздохнув, всё же произнёс:       — Безумец. Самый невменяемый из всех. Его зовут Вернон Роше.       — И что, он прямо хуже Хеммельфарта? Прям хуже? Не может быть.       — Ннн-нет, — протянул Иорвет, задумавшись. — Он другой.       — А кто он такой?       — Темерский разведчик. Капитан.       — Темерский? — переспросил парень. — Темерия теперь нильфгаардская.       — Вряд ли он с этим согласен, — хмыкнул эльф. — Он маниакальный патриот и очень жестокий человек. Я говорю о нём, не просто так. Если услышишь, что меня убили, знай — это сделал он.       — Почему именно он?       — Больше никто не сможет.       Монеты посыпались из внезапно ослабевших пальцев. Заструились медной струйкой на доски. Эктор кинулся помогать их собирать.       Тема, которую эльф сам же и поднял, теперь терзала его горечью. Темерец представлялся ему злыми жерновами судьбы, которые однажды обязательно перекрошат его в пыль. Он вздохнул. Мыслями о Верноне Роше он займётся позже.       Курчавая макушка перед ним залезла под скамью, вытаскивая оттуда деньги. Иорвет задумался, был бы Эктор так небрезглив, если бы рос в роскоши и вседозволенности. Статус поломанной игрушки позволял мальчишке смотреть на своё окружение иным взглядом. Иорвет назвал бы это «правильным взглядом». Ведь было то, что роднило Эктора Тейтерона с эльфским народом. И тот и другие натерпелись бед от человеческой расы.       Монетки возвращались в кошель из-под скамьи.       — Ты — мальчишка, — произнёс Иорвет. — Говоришь запинаясь, мямлишь. В тебе от Хеммельфарта — пол кишки и два ногтя.       — Ааа, вот ты как. Сначала позвал на войну. А сейчас назад дал, да?!       — Превратись в него, — скомандовал Иорвет.       — Ага. Легко. Погоди, щас ты охренеешь, — с вызовом ответил мальчишка.       — Давай, удивляй, — лениво произнёс эльф.       — Щас ты просто охренеешь, — повторил насупленный Эктор, отряхивая руки.       Он устроился на скамье и сосредоточенно ввинтил взгляд в пространство. Всё его тело напряглось. Губы сжались в нитку. Лоб напрягся.       Через секунду Иорвет увидел шокирующую метаморфозу: худое суставчатое тело стало пучиться и пузыриться. Его раздувало и наливало кровью. Два подбородка, скрывающие собой шею, шлёпнулись на грудь. Маленькие полуприкрытые глазки проклюнулись сквозь складки жира. Верхняя губа приподнята, верхние зубы оголены, будто человек напротив Иорвета смотрел на что-то омерзительное.       Ночная сорочка стягивала «Хеммельфарту» шею и он потянул толстые пальцы, чтобы ослабить горло.       — Тыы... — прогундел голос презрительно. — Эльфское отродье.       Глаза «Хеммельфарта» злобно сузились.       — Как ты смеешь смотреть на меня с таким вызовом? Ты, ничтожество, которое изрыгнула сама бездна! Я прикажу, чтобы твои потроха вытащили из тебя медленно и примотали к фонарному столбу! На колени!       «Хеммельфарт» чуть подался вперёд. Его физиономия возбуждённо тряслась. Из распахнутых губ, пухлых и словно перекошенных судорогой, на доски закапала слюна.       — На колени, нечестивое семя! Я научу тебя истинной вере. Ты познаешь её через смирение, — плотоядно загоготал он. — На колени! Или я отрежу твой мерзкий язык!       Иорвет сидел закоченев всем телом. Он видел иерарха вживую лишь однажды, но то, что находилось перед ним прямо сейчас, было его точной копией. На мгновение ему даже показалось, что произошло что-то непредвиденное, и настоящий Хеммельфарт телепортировался к ним в сарай из своей спальни прямо в сорочке.       Иорвету не хватило бы сил в этом признаться, но иерарх был настолько живой, что эльф сначала чуть было не выхватил меч. И лишь сейчас вспомнил, как дышать через нос.       — Ну как? Что скажешь? — «Хеммельфарт» выпрямил спину и нервно почесал верхний подбородок. Глазки внимательно смотрели на Иорвета, часто моргая. Гигантская пастозная туша, словно робкая гимназистка, ждала оценки своего ректора. — Ну что, похож я?       Голос звучал всё ещё гнусновато, но теперь в нём отчётливо прослеживались знакомые дурацкие экторовские интонации.       — Это... — Иорвету удалось вдохнуть второй раз. — Это правда ты?       — Ахаха, — взвизгнул «Хеммельфарт», затрясшись всем своим рыхлым тестом, что было у него вместо плоти. — Значит, похож! Ну вот, а ты говоришь...       — Как ты это делаешь? — разглядывал его эльф то целиком, то отдельные его части.       — Сам не знаю. Мерзость... — оглядел сам себя «Хеммельфарт», скривившись. Он ощупывал свои жирные коленки и рассматривал ногти. — О, смотри, рука, — помахал он правой конечностью эльфу.       — Вернись обратно, — попросил скоя’таэль.       — Ща, — булькнул «Хеммельфарт».       Метаморфоза повторилась. Перед эльфом снова предстал Эктор Тейтерон.       — Что скажешь? — опять спросил парень.       Превращение показало Иорвету гораздо больше, чем мальчишка мог бы догадаться. Вслух однако эльф сказал лишь:       — Медленно. Медленное превращение. Нужно быстрей.       — А, понял, — кивнул Эктор. — Потренируюсь, буду превращаться быстрей, чем ты моргнуть успеешь.       — Хорошо.       Эльф тряхнул мешком с монетами, поднялся и направился к выходу. Парень же вскочил, чтобы вернуться к коробкам.       — Эктор, — обернулся атаман.       — М?       — Зайди к дяде.       — НЕЕЕЕТ! — закатил глаза парень. — Только не это.       — Только не спорь, — оборвал истерику эльф. — Закончишь здесь и — к нему. Он волнуется. Как брукса мне всю кровь выпил.       — Раньше он не сильно-то волновался, — пробубнил себе под нос Эктор. Но громче добавил: — Хорошо.