Последняя надежда

Уединение для Яо Мэй всегда было худшим из наказаний, но перенесённое потрясение выстудило её до дна. Первый день и первую ночь после возвращения она и вовсе пролежала на полу, ни о чём не думая. К ней заходил глава Лань, и из его слов она уяснила только то, что ей запрещено покидать цзинши, где они должны были жить вместе с супругом. Он ни словом не укорил её за использование тёмных техник, лишь велел не попадаться на глаза иным адептам. Уже к вечеру, когда в голове прояснилось, Яо Мэй разобралась, что никто в клане не узнал о случившемся. Еды ей принесли на двоих, оставили так, чтобы не беспокоить уединившихся молодожёнов. Нетрудно было предсказать, как объяснил поведение младшего брата глава Лань. Казалось бы, можно выждать положенный срок, а после сделать вид, что ничего странного на свадьбе не приключилось, но Яо Мэй, прежде стремившаяся показать себя девушкой исключительно послушной и праведной, была не только упряма, но ещё и хитра. А главное, не выносила скуки. Усталость схлынула, воспоминания чуть подёрнулись пеплом — и вот в ней вскипели эмоции. Она никак не могла разобраться в них, даже то, что прежде с такой искренностью говорила главе Лань, сейчас показалось не более чем насмешкой. Когда мир замер в предчувствии очередного рассвета, она не усидела в четырёх стенах. Взяв меч, Яо Мэй выбралась из дома и замерла на заросшей цветами площадке перед ним. Идти на тренировочное поле ей было никак нельзя, а до завтрака времени оставалось немало — Облачные глубины только просыпались. Она рисковала с кем-то столкнуться, если бы отправилась бродить по окрестностям, но и сидеть спокойно в доме уже не могла. Вздохнув, Яо Мэй принялась за простые упражнения прямо тут, сбивая цветочные головки и тревожа высокие травы. С детства такая разминка помогала ей упорядочить суматошные мысли, справиться с гневом и прийти к спокойствию. Когда же солнце взошло, она замерла — потому что наконец в полной мере осознала, что совершила. Первые лучи оказались алыми, а не золотыми, наступал полный прохлады и ветра день. Когда свет расчертил площадку, разбросав красные блики, перед глазами Яо Мэй снова встала страшная картина. Так ясно различила она тело уже супруга, белую ткань, расцвеченную цветами смерти, меч, бессильно откатившийся в сторону, словно всё это произошло лишь вдох назад. Яо Мэй моргнула, и перед нею снова заколыхались росистые травы. От морока остался только вопрос — что на самом деле заставило её броситься вперёд и собирать осколки чужой души?.. «Пусть я юна и мало понимаю в жизни, но с детства образ Ханьгуан-цзюня живёт в моей душе. Я не знаю никого благороднее и прекраснее его, потому хотела бы — если у меня есть хоть мизерный шанс — стать его супругой. Служить ему и заботиться о нём, как следует хорошей жене. Быть может… быть может, если позволят Небеса, стать матерью его детей. Вот и всё, о чём я мечтаю», — так сказала она главе Лань, стоя перед ним на коленях, смиренно склонив голову. Вот только прекрасный и благородный супруг оказался лишь образом, который рассыпался, едва Яо Мэй осознала, к кому устремляется его сердце. И всё же теперь она не могла отказаться от него! В ней было слишком много гордости. Упрямо закусив губу, Яо Мэй признала, что в тот миг думала не о любви, а руководила ею не боль потери. Ей было чудовищно страшно — а ещё ужасно обидно, это от обиды её словно ударило в грудь, от обиды язык свело горечью! Разве так следует встречать невесту, которая буквально готова была сделать для мужа совершенно всё?! Отчего он отверг её таким жестоким образом?! Яо Мэй немедленно вспомнила и слова главы Лань: «Мы недооценили величину его скорби и силу его любви». У Яо Мэй был соперник, давно мёртвый проклятый тёмный заклинатель, забравший в собственную могилу сердце Лань Ванцзи, оставивший вместо него только ледяной осколок в его груди. Но она не собиралась проигрывать ему. Теперь, всё так же удерживая меч в руке, она понеслась по площадке вихрем, сражаясь с незримым противником. «Люблю его больше жизни. Свою готова отдать за то, чтобы он жил, если нужна такая плата», — говорила она в лицо тому, в чьих силах было вернуть ей супруга. Да только и тогда вовсе не любовь её вела! Всё тот же страх потерять мечту, которой удалось коснуться кончиками пальцев? Тоже нет. Яо Мэй не пережила бы шепотков за спиной. Не вынесла бы пересудов, что обязательно поднялись бы, едва вести о самоубийстве Ханьгуан-цзюня распространились бы за пределы Облачных глубин. Нет! Она не станет в глазах других несчастной дурочкой, которую обманул клан Лань, вынудив стать женой мертвеца. Что бы она ни говорила, опалённая эмоциями, Яо Мэй не считала на самом деле, что её жизнь ничего не стоит и ею можно вот так разбрасываться. Завершив ещё один круг по площадке, она замерла, тяжело дыша. «Зачем тебе рядом лютый мертвец?» — вспомнился голос прячущегося за маской тёмного заклинателя, в чьих силах было решить её проблему. Яо Мэй опустила меч. На губах её на миг возникла слабая улыбка. Зачем? Лютый мертвец будет даже лучше живого Лань Ванцзи. Сердце лютого мертвеца не бьётся, свободное от давней страсти, а значит, у неё будет желанный примерный супруг. Послушный супруг! Яо Мэй похвалила себя за предусмотрительность. Она всё сделала правильно, пусть персиковые лепестки, что чудились ей под ногами в день свадьбы, оказались лишь палой гнилой листвой. Нежной сказки между ними не получилось, но жизнь собственную она устроит наилучшим образом. Все запомнят её как госпожу Лань. Вот только она прискорбно мало знала о лютых мертвецах и том, как управляться с ними. Всё, что она об этом слышала, касалось того самого Призрачного генерала, на руках которого осталась кровь наследника клана Цзинь. Это были лишь слухи, в которых не рассказывалось, что за техника заставит лютого мертвеца такой силы служить хозяину. Приближалось время завтрака. Яо Мэй убрала клинок в ножны и ускользнула в дом как раз вовремя. Почтительный младший ученик в белоснежных одеждах неспешно поднялся по тропе и поставил бамбуковый поднос с простым завтраком на двоих на приметный крупный камень с плоской верхушкой. Как только мальчишка ушёл, Яо Мэй забрала поднос, но к еде не притронулась. Раз уж все адепты сейчас направились завтракать, у неё появился шанс незамеченной пробраться в библиотеку клана Лань. Каждому было известно, что хоть библиотека сильно пострадала во времена войны с кланом Цишань Вэнь, а всё равно осталась богатейшей среди прочих. Яо Мэй должна была срочно отыскать там подходящий трактат! Не может быть, чтобы среди этого собрания не нашлось бы книги, где можно было бы вычитать подсказку, как подчинить лютого мертвеца собственной воле. Ни на мгновение она не задумалась, что это ближе к тёмным техникам, а не к пути меча, что подобное вряд ли будет храниться открыто. Вдохновлённая собственными размышлениями, она помчалась к цели, то прячась в тенях, то прыжками пересекая дорожки. В этом была она вся — действия прельщали её больше размышлений. *** Яо Мэй улыбнулась удача. Никто не остановил её, никого не оказалось внутри. Стеллажи, освещаемые рассеянным солнечным светом, уже проникшим сквозь окна, ждали в тишине, пока она начнёт свои поиски. Проходя между ними, она рассматривала таблички, но всё никак не могла увидеть ничего подходящего. Когда же приблизилась к дальним от входа стеллажам, услышала, как открываются двери. Яо Мэй тут же прижалась к одному из шкафов и тихонько выглянула в пространство между полками. Мелькнули светлые одежды, но не белые, не ученические, а потом солнечный блик отразился в высокой заколке. Сам глава Лань! Сглотнув, Яо Мэй поспешно сотворила короткий знак. У каждого клана были собственные техники, и клан Яо не отставал от великих в этом. Тайный жест, делавший поступь бесшумной, был одним из таких. Яо Мэй надеялась, что её таланта и духовных сил достаточно, чтобы глава Лань не заметил её после подобного ухищрения. Впрочем, Лань Сичэнь не отправился вглубь библиотеки, а прошёл к окну и замер около него. Яо Мэй было не так уж хорошо его видно, но всё же она подумала, что глава кого-то ожидает. Теперь пробудилось и любопытство. С кем он собирается встретиться и почему здесь? Разве официальные встречи не проводят в Главном зале? Как это заведено у клана Лань? В этот миг в библиотеке появился кто-то ещё. Он не вошёл, не впрыгнул сквозь окно, а возник, явно воспользовавшись талисманом перемещения. И раз уж ему это удалось, то с собой у него наверняка был нефритовый жетон, пропускающий сквозь плетение заклинаний защитной стены. Что же это за гость, если он прибыл тайно, хоть и был желанным? Яо Мэй оставила размышления о том, как будет подчинять себе лютого мертвеца, вся превратившись в слух. Если чему она и научилась в клане Яо, так тому, что чем больше знает о других, тем больше ниточек к чужим сердцам в её руках. Слухи способны были вознести и низвергнуть, и теперь ей показалось — вот шанс и главу клана Лань заставить считаться с ней. — А-Яо, — нарушил тишину глава Лань. — Зачем ты позвал меня?.. — прибывший только что шагнул вперёд, обнял главу Лань со спины. — Неужели скучал?.. — Сейчас не до этого, — глава Лань развернулся в его руках, но не оттолкнул. Яо Мэй сразу стало ясно, и старший Нефрит — сторонник столь же пагубной страсти, что и младший. Будто любить мужчин — это одна из черт клана Лань. Сощурившись зло, Яо Мэй переступила вдоль полок, чтобы увидеть чуть больше, и тут же замерла, удивлённая донельзя. Солнечный свет падал так, что лицо главы Лань оказывалось в тени, а вот мужчина напротив него был освещён очень ярко. И Яо Мэй узнала его — Цзинь Гуанъяо она видела только однажды, но запомнила каждую его черту — и улыбку, и ямочки на щеках и почему-то всегда холодные глаза. Тогда ей даже показалось, что злые, пусть Цзинь Гуанъяо говорил мягким тоном и казался услужливым. Цзинь Гуанъяо и глава клана Лань?.. Неужели они… Додумать Яо Мэй не успела. Цзинь Гуанъяо чуть отступил и заговорил другим тоном: — Так что же произошло? — Ванцзи убил себя, — голос Лань Сичэня не выражал никаких эмоций, разве что нотка досады проскользнула в нём. Точно смерть брата ничего для него не значила, лишь оказалась неприятным событием, помехой, а не горем, раскалывающим душу. — После первой его попытки я был убеждён, что твоя идея со свадьбой не увенчается успехом, — Цзинь Гуанъяо чуть пожал плечами. — Он всегда был упёртым. После первой?! Яо Мэй зло прикусила губу. С самого начала её обманывали, обвели вокруг пальца, ни о чём не предупредили! Она едва усмирила разыгравшуюся ярость. — Но эта девица оказалась полезнее, чем я думал, — продолжал Лань Сичэнь. — Ты говорил, что никак не можешь найти того тёмного заклинателя, что стал легендой для простых людей, верно? — И что же? — Цзинь Гуанъяо, кажется, был немного задет этими словами, но глава Лань говорил всё так же спокойно и холодно: — Эта Яо Мэй не только знает, где его искать, но и обратилась к нему за помощью. Если у него действительно получится создать такого же лютого мертвеца, как Вэнь Нин или Сун Лань, мы сумеем теперь найти его. Дело времени уговорить его присоединиться к Сюэ Яну, верно?.. — Неожиданная удача, — согласился Цзинь Гуанъяо. — Безутешной маленькой вдове он действительно не откажет. А уж на что похоже его искусство, узнаем позже. Послушный Лань Ванцзи окажется намного удобнее! Неужели она сама решилась на подобное? — В душе её жажда любви сплетается с честолюбивыми устремлениями, больше всего она хочет быть уважаемой и важной, всегда остававшаяся позади, жаждет стать недосягаемой для тех, кто в прошлом смотрел свысока, — ответил на это Лань Сичэнь, и Яо Мэй осознала, что он понимает её куда лучше, чем она — сама себя. — Она ни за что не отказалась бы от преподнесённого ей шанса, потому я её и выбрал из числа других. И она не разочаровала. — Что ж, если всё получится, это действительно нам поможет, — Цзинь Гуанъяо усмехнулся. — Сюэ Ян справился с Сун Ланем, и тот не может его ослушаться, но гвозди никак не срабатывают на Вэнь Нина. Призрачный генерал всё ещё отказывается подчиняться. Слишком уж беспечно — уничтожать подобное совершенное орудие. Но если и дальше не выйдет найти к нему подход, разве не это следует сделать? — Осколок тёмного железа в его руках всё так же бесполезен? — теперь в голосе главы Лань скользнуло скрытое пренебрежение. — Жаль, у Ванцзи не вышло призвать «Расспросом» душу самого Вэй Усяня. Скрытые техники позволили бы изловить её, и можно было бы… Заставить его открыть нам, как именно была создана Тигриная печать. — И уничтожена ли она, — добавил Цзинь Гуанъяо. — Но, судя по всему, Вэй Усянь и переродиться не сумеет. Вот уж чья душа стала пылью. Послушай, эта девчонка, Яо Мэй… Будь осторожнее с ней. Может, она и оказалась полезной, но главное, чтобы не стала пригревшейся на груди змеёй. — Слишком юна и неопытна, — покачал головой Лань Сичэнь, и снова Яо Мэй ослепил блик с его заколки. — Она не сможет угрожать мне. Яо Мэй сжала кулаки. Что ж, её не принимают всерьёз и считают никчёмной. Но теперь она точно должна обыграть их! Стоит только её супругу вернуться к жизни, и она расскажет ему всё, что успела узнать. Вместе они сумеют противостоять его старшему брату. Поддерживаемая лютым мертвецом, что будет слушать только её саму, она сумеет добиться того, что во главе клана Лань встанет Второй Нефрит. И тогда с ней, с госпожой Лань, каждый будет вести себя почтительно. — Мне пора, — с сожалением сказал Цзинь Гуанъяо тем временем. — Главе клана не стоит отлучаться надолго. И навязанная мне супруга тоже слишком часто замечает, что я уделяю ей мало внимания. — Этим ты хочешь вызвать во мне ревность? — Лань Сичэнь поймал его за запястье, не позволив так просто использовать талисман перемещения. Яо Мэй видела сцену не полностью, но, чуть пригнувшись, сумела рассмотреть, с какой страстью эти двое пожирают друг друга взглядами. — Что если так?.. — прозвучало в утренней тишине. — Встретимся в Цинхэ на исходе этой луны, — и глава Лань отпустил его. — Не Минцзюэ недоволен тем, что сторожевые башни начали возводить на его земле. — Он тебе всё ещё дорог? — хмыкнул Цзинь Гуанъяо. — Его жизнь уже в моих пальцах. Только скажи, и с ним будет кончено. А его никчёмный младший братишка станет нашей марионеткой. — Не торопись, иначе глава Цзян что-то заподозрит, — Лань Сичэнь отвернулся. — Не торопись, не всё сразу. Дождёмся возвращения Ванцзи. Цзинь Гуанъяо на прощание легко коснулся его плеча. Подождав немного, Лань Сичэнь покинул библиотеку. Яо Мэй на дрожащих ногах добралась до ближайшего окна и выбралась через него. Спрятавшись среди кустарника, она уселась на влажную после ночи землю и судорожно перевела дыхание. Она узнала куда больше, чем хотела бы, и теперь ей нужно было разобраться, что с этим делать. В целом мире прямо сейчас у неё не было союзников. Более того — она даже не могла пока понять, а стоит ли восставать против главы клана Лань и его планов? Как окажется лучше для неё самой? Обида на Лань Ванцзи нисколько в ней не утихла, сочувствовать ему она не собиралась. И ей казалось правильным использовать его, чтобы добиться того, чего хочется. Разве не должен он заплатить за то, что с ней случилось?.. Яо Мэй снова на миг потянулась к рукояти меча. Она ещё покажет себя! Она ещё заставит считаться с собой! Но сначала нужно затаиться и выжидать.