***
Июль, 1964 Магический Лондон - Привет! - открыв входную дверь, я увидела на пороге Беллу с небольшим саквояжем. Одетая в легкое бледно-зелёное платье и шляпку, она выглядела загадочной и встречала меня хитрой улыбкой. - Привет! - последовал мой ответ, и моя улыбка тоже не заставила себя долго ждать. Я была рада приходу своей гостьи, я очень ждала ее с самого утра. - Проходи. Мама уже собирается, - пригласила я, пропустив Беллу внутрь. - Как дела? - спросила я Беллу, между тем, неловко топчась на месте. В присутствии матери не хотелось обсуждать с ней ничего личного. Так свободно, как в школе, где мы отучились вместе уже два года, мы не могли общаться здесь. - Неплохо, - пожала плечами Беллатрикс. - А у тебя? - спросила она, тоже негромко и тоже не желая поднимать более личные темы, пока моя мама ещё порхала из комнаты в комнату неподалёку от нас и могла нас услышать. - Тоже, - я улыбнулась и пожала плечами. - Начала читать новый учебник по зельям. Тот, который мне посоветовал профессор Слагхорн. - М-м-м, - протянула Белла с одобрением. - И как? - Интересно, - продолжала я наш неловкий разговор. Хотела немного углубиться в тему того, что показалось мне наиболее занимательным, но меня прервала моя мама, уже собравшаяся и готовая выходить. - Ох, Белла, здравствуй, - спустившись с лестницы, она подошла к нам обеим. - Ничего не успеваю сегодня… так, ещё рекомендация… - бормотала она, стараясь ничего не забыть, и, снова пропорхнув мимо нас, успела оставить поцелуй у Беллатрикс на макушке. - Здравствуйте, миссис Роули, - учтиво ответила та. - Все, милая, мне пора, - обняв меня и оставив поцелуй у меня на щеке, мама взглянула в зеркало, удостоверившись, что выглядит великолепно, и, попрощавшись с Беллой тоже, выпорхнула на улицу, где ее уже ждал домовик. Мы с Беллатрикс остались одни и после ее ухода почувствовали себя в разы свободнее. Да что уж там, даже дышалось теперь значительно легче. - Проходи, чего ты стоишь? - пригласила я Беллу, что все ещё смущённо стояла у двери. - Хочешь, сначала покажу тебе дом? А потом пойдём в мою комнату? - в наши с ней планы входило остаться здесь вдвоем на всю ночь. Моя семья по-прежнему жила в родовом поместье в Кембриджшире, но после недолгих уговоров родители разрешили мне пригласить Беллу в гости с ночевкой именно сюда, в наш небольшой, но уютный лондонский дом, и даже отдали нам домового эльфа для помощи. Словом, позволили нам с Беллатрикс почувствовать себя немного взрослее, чем мы наверное были в ее полные и мои неполные тринадцать лет. - Давай, - охотно согласилась она, сняв обувь и поставив саквояж на ковёр. - Давай отдадим Финки? Он сам донесёт до комнаты, - предложила я Беллатрикс, но она отказалась. - Я ещё не показала тебе, что у меня есть, - загадочно поведала она, и в глазах ее я увидела нехорошие искорки. - Так показывай же! - потребовала я, сгорая от любопытства. Белла писала мне в крайнем письме, что захватит с собой какие-то «развлечения», но что уж конкретно под ними подразумевалось… - Финки, сходи в мою комнату. Проверь, мама закончила проветривать? Если нет, закрой, пожалуйста, окна, - велела я домовику, не желая, чтобы он грел рядом с нами свои длинные уши. После чего, когда рядом с нами раздался хлопок аппарации, вернула заинтересованный взгляд на Беллатрикс. Та, удостоверившись, что эльф исчез из поля зрения, открыла свою ношу, достав оттуда какую-то книгу и небольшой сундучок. - Это расширенный толкователь по гаданию. И набор к нему же. Выпросила у мамы, - рассказывала Беллатрикс, выкладывая прихваченные из дома предметы на тумбу рядом с дверью, пока я изучала их с затаенным восторгом. - Но для этого понадобится воск. Надеюсь, у тебя есть? - обратилась Белла ко мне. - А то у мамы закончился. - Найдём, - заверила я, предвкушая нечто безумно интересное. - И ещё кое-что, - проговорила моя гостья заговорщическим тоном, вновь залезая рукой в свой саквояж. Я с интересом ждала и даже затаила дыхание: ожидала, что она позаимствовала у родителей какой-нибудь темный артефакт, особо опасный или просто навевающий ужас, но снова недооценила ее креативность. Увидев, что Белла с ухмылкой вытаскивает из сумки какой-то журнал, и приглядевшись к обложке, я не сдержала удивленного возгласа. - Откуда? - вырвалось у меня непроизвольно, и я уставилась на вещь округлившимися от шока глазами. Прежде я не держала в руках таких журналов. Белла вроде бы тоже. Мы только слышали о них что-то от старшекурсниц и безумно хотели прикоснуться к этой тайне, познать что-то такое взрослое и запретное. Что-то, что, пусть и ещё в довольно сдержанной форме, красовалось на главной странице: а там был мужчина, мужчина красивый, но, что самое главное, не имевший на себе сверху ни единого предмета одежды. В общем, что уж там, в пятьдесят шесть лет мне было уже нестыдно сказать: это был полуголый мужчина. Мы с Беллой, будучи любопытными тринадцатилетними девочками, уже пару лет как вкусившими все прелести переходного возраста, в последние месяцы безумно хотели прикоснуться к чему-то подобному. Например, когда лежали вдвоём на моей или на ее кровати в общей спальне и шёпотом сплетничали обо всем на свете, пока наши соседки видели десятые сны - в такие моменты мы много разговаривали об этом. Мечтали достать нечто похожее и разглядеть все колдографии с максимальным вниманием. И сейчас, поймав взгляды друг друга, не сдержали ни смущенного румянца на щеках, ни громкого стыдливого смеха. - Секрет, - загадочно ответила Белла, польщенная моим удивлением, когда мы, наконец, перестали хохотать. - Донесем до комнаты сами, - заявила я решительно ей в ответ. Да, я передумала отдавать эту ношу домовику. Уж слишком ценной она была, слишком сокровенной. Беллатрикс, артистично нахмурившись, кивнула мне в ответ с самым сосредоточенным видом. И мы снова согнулись от смеха, не в силах себя сдержать.***
Июль, 1996 Магический Лондон - А что стало с твоими домовиками? - спросила у меня Беллатрикс, выйдя из ванной комнаты, и, остановившись в дверях кухни, оглядела меня, едва заметно сощурившись. - Я поняла, что их нет, ещё неделю назад, - она вспомнила о том, как я, горбатясь, тащила покупки сама и в результате поплатилась за это. - Финки не стало после маминых похорон, - ответила я бесцветным тоном, продолжая заваривать чай. Ничто так не помогало сдерживать слёзы, как равнодушная маска. - Сердце не выдержало от горя. С тех пор все сама. Белла была удивлена. - Ужас, - проговорила она прохладно, явно просто из вежливости. - Могу одолжить. У Родольфуса остался один в нашем… прежнем поместье. Пожилой, но бойкий, - предложила она таким тоном, словно речь шла о тёплой шали или чистом пергаменте. - Спасибо, это лишнее, - я открестилась от помощи, неплохо представляя себе ситуацию, когда рассерженная Беллатрикс пошлет того же самого эльфа задушить меня ночью или сделать ещё что-нибудь, что взбредет в ее голову. Возможно, я была параноиком, но зато все еще ходила по свету. - Я справляюсь, - заверила я с натянутой улыбкой, чтобы не показаться слишком грубой и не задеть Беллатрикс. Моя гостья, услышав это, выразительно осмотрела мою кухню, кивнув себе в мыслях и сделав какие-то выводы. - Как знаешь, - заключила она, поджав губы. - Но это заметно облегчило бы жизнь. - Пойдем в гостиную, - предложила я Белле, уже успев поставить на поднос чайник и чашки и неловко топчась рядом с плитой. - Там, пожалуй, уютнее. Моя гостья в ответ лишь молча развернулась к двери, и я пошла за ней следом. Очевидно, она уже успела немного освоиться и, приложив свои навыки ориентации в пространстве, быстро вспомнила, где что находится и как куда идти. Осознав, что забыла приборы на кухне, я вернулась туда ещё один раз. Белла же, обернувшись на меня и глубоко вздохнув, продолжила свой путь в гостиную в гордом одиночестве. - У тебя все так же уютно, - похвалила она, когда я, наконец, зашла в комнату, пролеветировав поднос к столу и принявшись бережно расставлять на нем посуду. Сама ведьма на время моего отсутствия заняла себя изучением полотна с древом Роули, висящего на стене, и заворожённо водила по некоторым ответвлениям пальцем. Я не сомневалась, что это ее увлечёт. Раньше всегда увлекало. - Да, это потому что до прошлого года тут никто не жил, - я усмехнулась в ответ, кружась над столом и раскладывая приборы. - Мама в последние годы оставалась в поместье, а Торфинн уже давно живет отдельно. Так что пока я не переехала сюда, это место было заброшено, - рассказывала я Беллатрикс. Та за время моего монолога не сдвинулась с места, продолжая изучать понравившееся ей как в первый раз полотно. - Так что пришлось немного поработать и над пылью, и над интерьером. Но зато теперь тут снова можно жить, - добавила я, осматривая комнату. Беллатрикс по-прежнему не подавала признаков жизни. - Чай готов, - оповестила я, побаиваясь обращаться к своей гостье по имени. За «Беллу» и получить можно, а «Беллатрикс» звучит ужасно непривычно. В итоге пришлось избежать упоминаний вообще. - Да, спасибо, - отозвалась ведьма, обернувшись на меня на пару секунд и возвращаясь к стене, что интересовала ее, видимо, куда больше. - Твой брат помогал тебе с перестановкой, надеюсь? - неожиданно спросила она. Хотя что уж там, не очень-то и неожиданно это случилось. Замерев и прервав сервировку, я поджала губы, ожидая продолжение ее реплики. - Или он и в мирное время не обременяет себя никакими обязанностями? - спросила Беллатрикс обманчиво спокойным голосом, не поворачивая головы. Я не спешила отвечать, не сводя взгляда со спины своей гостьи. Конечно, я понимала, о какого рода «обязанностях» она говорит и чем продиктовано ее пренебрежение в голосе. Да, речь шла о том, что мой брат, получивший Темную Метку ровно за год до страшных событий, был одним из тех, кто, по прямой цитате самой Беллатрикс, являлся не «истинным и преданным Пожирателем Смерти», а «жалкой трусливой шавкой». Продолжение ее цитаты, касавшееся, в частности, заискивания Упивающихся у выродков и предателей крови в восемьдесят первом и оценивания совести провинившихся аристократов в значение, не превышающее совести этих самых «выродков», а также включающее в себя все ее образные и невероятно выразительные оскорбления, завершающие, так сказать, портреты и первых и вторых, приводить тут было бы излишне. Но, само собой, с момента появления Беллатрикс на пороге моего дома и вплоть до этой самой минуты, меня ни на секунду не покидало понимание, что повторение всего этого лично в моем присутствии Белла сочтет за радость, если вообще не за обязанность. - Ты хочешь поговорить со мной о Торфинне? - спросила я прямо. Старалась не выдавать волнения, но в глазах у меня слишком явно сквозила опаска. - Нет, почему же? - Пожирательница наконец оторвалась от полотна, повернувшись ко мне всем корпусом. Нахмурившись и сложив руки у себя на груди, она посмотрела на меня так, как Друэлла, в тот день, когда Белла задела меня заклинанием, смотрела на неё, транслируя ей высшую степень своего разочарования. - С Торфинном я имела честь разговаривать лично, - проговорила Беллатрикс с шипящими нотками в голосе. О да, мой брат рассказывал мне об их диалоге. Набросилась на нас с Макнейром как мантикора! Думал, все лицо мне исцарапает… Ненормальная! Да я бы к тебе на своих ногах не дошёл, если бы не Родольфус! Хотя и он потом в долгу не остался… совсем там одичали в тюрьме… - рассказывал мне Торфинн в один из визитов в начале января. Не верить ему у меня не было повода. Да и крупные царапины на щеках служили достойным подтверждением слов. - Мне просто любопытно, - женщина помотала головой в непонимании. Ее пальцы, лежащие на юбке платья, слегка подрагивали. Все: мимика и жесты - говорили об ее раздражении. Как всегда внезапном, но не беспочвенном. И как всегда непредсказуемом в развязке, - как лично тебе живётся с тем, что твой брат не сдержал своей клятвы о верности? - нахмурившись, ведьма уставилась на меня с осуждением. - Мне? - я переспросила, опешив. - А в чем я, по-твоему, виновата? - я ещё не перешла на повышенный тон, но уже готова была защищаться. - В том, что не дала ему сдаться аврорам? В том, что, как и мои родители, защищала его? - предположила я, опережая ответ Пожирательницы. - Я не хотела, чтобы мой брат сидел в тюрьме, Беллатрикс, и сделала все, что от меня зависело, чтобы его уберечь, - ответила я то, что считала единственно необходимым. Мои слова были чистейшей правдой: мне было нечего скрывать и нечего стыдиться. Уж конечно я ни за что не отдала бы брата аврорам, будь у меня возможность его защитить. Не отправила бы его умирать от голода и холода в Северное море! Что вообще за вопрос? И, к счастью, в восемьдесят первом у меня была такая возможность: так что в итоге Торфинн сбежал от тюрьмы ко мне на материк. - Что ты хочешь от меня услышать? Я не хотела, чтобы он сидел в Азкабане. Это мой брат, Беллатрикс! Брат! - я все же повысила тон. Эмоции всколыхнулись во мне, я не могла и не хотела их сдерживать. Тем более, что не считала себя виноватой ни в чем. - Я всем сердцем желала, чтобы он оставался на воле! Чтобы смог устроиться в жизни, завести семью… - тут я была прервана своей собеседницей. - Что-то я не заметила, чтобы от него на древе шли хоть какие-нибудь ответвления! - справедливо возразила она, метнув взгляд на прежде изучаемое полотно. Я вздохнула, тоже взглянув на стену с нашим семейным древом. - Да, он ещё не успел обзавестись детьми, - признала я. - Но это только вопрос времени… и… ему нужно было время, чтобы найти… чтобы… полюбить, - говорила я невпопад, смущаясь этой темы. - В общем, это его личное дело, - отрезала я, метнув колючий взгляд на Беллатрикс. - А мог бы уже и обзавестись, знаешь ли, - колко ответила та. - Сделал бы хоть что-то полезное, пока его товарищи были заточены в Азкабане. Исполнил бы долг чистокровного волшебника, - пожурила она, отведя от меня взгляд и комкая свою юбку на платье. Про «долг чистокровной волшебницы», который в нашей семье лежал на мне, она, к счастью, ничего не сказала, хотя не могла не заметить, что и от меня на полотне не шло никаких ответвлений. Видимо, какие-то ошмётки тактичности в ней все же еще оставались. - И он помогал отцу в ту ночь. Ты знаешь это, - добавила я, имея в виду тот страшный день, когда Пожиратели Смерти и их семьи разом потеряли абсолютно все, что имели, а авроры, после многочасовой кровопролитной бойни, все-таки взяли под контроль не выстоявшую Резиденцию. Секретный главный штаб, место сбора Пожирателей Смерти, который, как печальное напоминание об ушедшей триумфальной эпохе, уже давно стоял в руинах в Салазаровых топях. - Мой отец был там, Белла. Он спасал наших людей, возвращал их к жизни, лечил на протяжении всего боя. И ни секунды не поколебался, когда получил письмо о том, что ему нужно ехать. Ни секунды не мешкал перед тем, как сорваться туда. Он не попытался скрыться, как Каркаров, или Селвин, или Малфой, - теперь уже я пошла в наступление, заставив Беллу замолчать и тихо слушать меня, не зная, что возразить, и раздувая ноздри. - И Торфинн тоже был там. Он тоже сражался. А потом был ранен в руку, но и тогда не попытался сбежать. Он оставался там до самого конца, Беллатрикс. И помогал отцу. Ты же не можешь просто взять и забыть все это? Приписать их обоих к числу тех трусов, которые сбежали, так и не приняв бой? - наступала я, действительно желая, чтобы Белла признала невозможность такого уравнивания. Это было просто несправедливо, в конце концов! И раз уж она решила спорить со мной об этом, то и я буду отстаивать свою семью до последнего! - А потом твой отец подключил связи, чтобы вытащить и себя и сына из рук правосудия, - продолжила Белла якобы мой рассказ, не сдержав, хотя скорее не сдерживая пренебрежительного тона. Она уже не столько злилась, сколько ворчала. Так что и я слегка сбавила тон. Я понимала чувства Беллатрикс: ее обиду, ее разочарование в союзниках, ее боль от разлуки и потери любимого, которую она пережила в ту ночь и с которой жила ещё почти полтора десятилетия. Потому и не хотела поднимать эту тему, потому и желала сейчас завершить эту дискуссию, поговорив о чем-то более насущном. О чем-то, не дербанящем старые раны. Если такая тема вообще существовала в наше нелёгкое время. - Мой отец ничего никому не платил, - отрезала я, отвечая на незаданный, но принципиальный вопрос. - Ему пришлось приложить усилия, чтобы обезопасить Торфинна. А сам он никогда не носил Темную Метку, насколько тебе известно. И вообще, - я перебила Беллатрикс, которая хотела было что-то мне ответить, - ни мой отец, ни мой брат не предавали Темного Лорда! Они не отреклись от него. Да, Торфинну повезло, - я снова не дала Белле влезть, повысив голос. Я ещё не закончила. - У моего отца были такие рычаги влияния, которых не было ни у Яксли, ни у Малфоев вместе взятых. И дело было вовсе не в деньгах и не в партнерах по бизнесу. Есть вещи более важные. Например, спасённая жизнь. Ты знаешь, как талантлив мой отец был в целительском деле, и это очень нам помогло. Впрочем, только потому, что на Торфинне не было никаких преступлений. Иначе бы его не отпустили, я думаю… - Белла наконец перестала порываться перебить меня и слушала довольно внимательно. Думаю, многое из того, что я говорила сейчас, было для неё весьма новой и даже неожиданной информацией. - И сейчас мой брат снова там, где ему причитается быть. Он снова в строю. Снова сражается за нашу чистую кровь. И я горжусь им. Но я не могу и не хочу жалеть о том, что пятнадцать лет назад я тоже настояла, чтобы он покинул Британию. Он не был бы полезен в поисках Темного Лорда. Он был уверен, что его нет в живых. И он тем более не был бы полезен в Азкабане, где рано или поздно просто потерял бы себя. Понимаешь, Беллатрикс? - закончив что-то наподобие исповеди, я посмотрела на Пожирательницу, ожидая ее реакции. Но к моему удивлению, Белла продолжала молчать. - Я никогда не приравнивала твою семью к остальным, - ответила она, наконец, и я почувствовала большое облегчение. Даже не думала, что такое признание способно пробудить во мне нечто подобное, но оказывается да, и ещё как. - И я никогда не забуду твоего отца. Он… много сделал для всех нас, - я не перебивала Беллу, пока она говорила все это, и не хотела влезать с расспросами о подробностях. Мой отец всегда умел хранить секреты, и знать о том, кого и как он лечил, я, его дочь, не могла. Представляла только, как много жизней было собрано обратно его руками и как много залатано и зашито. Что же связывало лично Беллатрикс и ее близких с моим папой, мне было совершенно неведомо. - Но твой брат, - ее голос стал жёстче, - должен был положить эти годы на воле не на поиск любви, - на этих словах она позволила себе пренебрежительную гримасу, - а на возвращение Темного Лорда. На поиски человека, которому он присягнул на верность и поклялся служить. Если твои родители рассказывали ему хоть что-то о таких вещах, как преданность и чувство долга, конечно, - говорила она стальным голосом. Я не решалась влезать. - И то, что он поверил в толки о его смерти, показывает только его глупость и малодушие, и больше ничего, - заключила Беллатрикс. Я молчала, решив не добавлять ничего от себя. Кажется, Белла услышала меня. Я ее тоже. - Ладно, я больше не хочу об этом разговаривать, - она скривилась и махнула рукой, поняв, что я решила педалировать тему. - Мой брат никогда не отрекался от наших идей. Как и я. Как и никто в нашей семье, - я посчитала нужным сказать это вслух. Не знаю, для кого больше: для Беллы или для собственной совести. Наверное, для них обеих в равной степени. Пожирательница, бросив на меня беглый взгляд, в ответ на это лишь тяжело вздохнула. - Может быть… чаю? Все готово, - несмело предложила я, указав рукой на чашки на столе, и моя гостья кивнула, соглашаясь. К счастью, я предусмотрительно применила к чайнику согревающие чары, и это не дало ему остыть за время нашего с ней обсуждения. Опустившись на кресло рядом со столом, Беллатрикс позволила мне налить ей в чашку горячий напиток. - Ой, я же совсем забыла… - спохватилась я и снова поспешила на кухню. Там, на столике прямо рядом с дверью, стоял оставленный мною по рассеянности поднос. - Тут мята, - вернувшись, я поставила на стол перед Беллой мисочку со свежей душистой травой. - Можешь добавить для аромата, - я предложила это, помня о ее старых вкусах. Но моя гостья, уже облизнувшись, была вынуждена помотать головой. - Нет, от мяты меня всегда клонит в сон. А сегодня мне засыпать никак нельзя. Спасибо, - рассудила она, отвергая мое предложение. Я покорно кивнула. - А питать мозг сахаром тебе сегодня можно? - полюбопытствовала я не без иронии, выкладывая с подноса на стол еще свежий кремовый торт и мисочку с вафельными конфетами, которые Белла на моей памяти любила так сильно, что ела даже в диету, когда совсем препирало. Взглянув на меня исподлобья как на магглорожденную, только что вышедшую из чрева матери у неё на глазах (в общем, как на самого заклятого врага), Беллатрикс решительно потянулась к конфетам. - Нужно, - ответила она, вызывая у меня невольный смешок. - Главное, вовремя остановиться, - добавила Белла. Уж тут я не могла с ней не согласиться. Сама я, увы, проиграла эту нелегкую схватку уже давно, причем с треском. Белле же, в ее нынешней ситуации, до остановки было ещё далеко. - Кстати, как там поживает твоя спина? - спросила Беллатрикс, откусив малюсенький кусочек от вафли и прикрыв глаза в удовольствии, не удержавшись от протяжного стона. Я смутилась, но ничего не сказала. За пятнадцать с лишним лет отсутствия связи я несколько отвыкла от непринужденности Беллы, но уже постепенно привыкала по новой. Принявшись обсуждать последствия моего падения и постепенно отдаляясь от прежних тем для разговора, мы шатко, но настойчиво двигались в направлении растаявшего льда. Спустя несколько минут и целый чайник горячего чая, общение пошло куда проще. - Надеюсь, Селвину хватило ума донести тебя до дома на руках? - вопросила Белла и артистично изогнула бровь, когда я, усмехнувшись в ответ на ее вопрос, помотала головой. - Ему хватило ума послать домовика за новыми продуктами, - ответила я, и мой ответ немного приглушил ее недовольство. - Да и мое состояние было не настолько плачевным, чтобы не дойти самостоятельно. Сопроводил, уже неплохо, - хмыкнула я, доливая чая себе и Беллатрикс. - Ладно, будем считать, избежит Круциатуса, - смилостивилась Белла, оценив хоть какой-то, пусть и слабенький жест Пожирателя. Хотя наверняка все равно сделала сноску устроить Селвину выволочку при следующей встрече. - А к слову о мужчинах, твой супруг…? - Белла с выжиданием посмотрела на меня. - Умер пять лет назад, - ответила я, и моя гостья понимающе кивнула. Конечно, она не могла не заметить год его смерти на древе, так что этот вопрос был лишь попыткой перевести разговор, а никак не выведыванием информации. - Соболезную, - последовал ответ, и женщина отвела от меня глаза. - Скорбишь? - уточнила она, видимо, на случай, если захочет ляпнуть что-то в адрес покойного, которого никогда не одобряла. Тут наше с ней отношение к «выбору» друг друга было абсолютно идентичным. - Я чту его память, - отозвалась я негромко, но твёрдо, не глядя на Беллу. - Буду иметь в виду, - сказала та, сделав для себя какие-то выводы. - А Родольфус? Про него что-то известно? - я решила выведать то, что искренне волновало меня. После неудавшегося рейда в Министерстве об арестованных Пожирателях ничего не было слышно. Грешным делом можно было подумать, что вместо официально озвученного пожизненного срока мужчин приговорили к тихим казням без лишних глаз. Или довели их до такого состояния, физического или ментального, что показывать колдографии с ними на публике было бы верхом безрассудства. - Родольфус, - повторила Белла с горькой усмешкой, задержав взгляд на чаинках на дне своей чашки. Несколько из них случайно просочились туда, пока я наливала ей чай. - Нет, - ответила она, отставив чашку на стол с новым вздохом. - Ничего, - добавила Беллатрикс. После чего замолчала, погружая гостиную в тишину. Я тоже ничего говорить не хотела. - Но мы его вытащим, - заверила она то ли меня, то ли себя, то ли сразу нас обеих. И, повернувшись в мою сторону, несколько раз кивнула в подтверждение озвученных слов. - Обязательно. Их всех. Они должны и скоро снова будут на свободе, - переведя глаза на стол, сказала она твёрдым голосом. И я, тоже усиленно кивая в ответ и желая оказать ей поддержку, как могла, подтвердила. - Конечно. Спустя, наверное, полминуты неловкой тишины, в течение которой я сделала несколько глотков чая, чтобы хоть как-то занять свои руки, Белла поднялась с дивана, неспешно направившись в сторону шкафа с колдографиями. Там были мои и Торфинна детские снимки, свадебная колдография родителей и, конечно, две рамки с нашим выпуском. Выпуском шестьдесят девятого. Первая - всем курсом целиком, вторая - меня в окружении Беллы и других девочек. Внимание Беллы упало именно на последнюю. Должно быть, потому, что с окрепшими и возмужавшими юношами с первого снимка она ещё как-то поддерживала общение, а вот с ровесницами совсем не пересекалась. Подойдя к полке и сняв с неё интересующую рамку, женщина всмотрелась в улыбающиеся лица юных и цветущих выпускниц. - Общаешься с кем-нибудь из этих? - спросила она и, ничуть не стесняясь, пренебрежительно поморщилась. - В последний раз виделись на маминых похоронах. Но не со всеми. А так - практически нет, - ответила я равнодушно, тоже встав и подходя к Беллатрикс. От нехватки общения с однокурсниками я не страдала, говоря откровенно. Тем более, что некоторые из них, а именно волшебники мужского пола, иногда заходили к нам с Торфинном на ужин или на чай, так как довольно близко общались с ним по службе. С бывшими однокурсницами же мне было, в сущности, не о чем разговаривать. - И чем они занимались все это время? - вопросила Беллатрикс как будто бы риторически, но вскоре повернула голову в мою сторону, видимо, в самом деле ожидая ответ. - Ох… - я затруднялась найти пример какой-либо полезной деятельности, ими осуществлённой. - Рожали, - наконец, сообразила я. Беллатрикс засмеялась. - По ребёнку в год? - уточнила она, шутя. - В пять. Если в среднем, - ответила я куда серьезнее своей собеседницы. - У Селвинов трое, например. У Гринграссов двое. Как и у Паркинсонов. У Забини один. В общем, по-разному, - закончила я. Моя гостья хмыкнула. - А ты по-прежнему в курсе всего. Молодец, - заметила она, отдавая мне должное. После чего повернулась к шкафу, поставив взятую колдографию обратно на полку. - В прошлом году посетила несколько приёмов. Из вежливости. Только и всего, - скромно ответила я. - Ну-ну, - отозвалась Беллатрикс с недоверием. - И что у них за отпрыски? Расскажи. Порадуюсь за старых подружек, - попросила меня Белла не без иронии. Чем был продиктован ее интерес, я понятия не имела, но рассказать, что знаю, мне было нетрудно. - Ладно, - я подошла к ближайшему креслу и присела на подлокотник, аккурат напротив Беллы. Она же продолжала стоять и сложила руки на груди, ожидая рассказ. Очевидный признак волнения. - У Паркинсонов двое, как я уже упомянула: Пэнси и Роза. Вроде бы обе смышлёные. Пэнси даже староста. А вот с Розой… довольно редкий случай. Ей в этом году будет семь, а стихийная магия ещё не проявилась… - я старалась вдумчиво подбирать слова для описания столь деликатной ситуации. - Позор, - выплюнула Белла, подобных усилий, очевидно, не прилагавшая. - Что? - она заметила мой осуждающий взгляд. - Да я бы со стыда сгорела, если бы мой ребёнок к семи годам не подтвердил своих магических способностей! - заявила она, безусловно, искренне, но, как мне показалось, чересчур экспрессивно. - Бывают разные случаи, Белла, - я поспорила с ней, не желая слушать о позоре и бесчестьи. Как можно бросаться такими заявлениями? Не верю, что Белла не приняла бы своего ребёнка, будь тот каким-то не таким. И уж тем более если бы просто задерживался в развитии, как Роза Паркинсон. - В любом случае, у нее ещё есть время до Хогвартса, - заметила я. - А вот ее сестра растёт очень способной. Ладно, кто у нас ещё? Аманда Фоули. Ну, она уже давно Гойл… - я разговаривала как будто сама с собой, не глядя на Беллу и вспоминая разные лица, что видела на приемах в том году и могла хорошо помнить. - В восьмидесятом родила мальчика. Грегори. Лично не знакома, но слышала много хорошего, - добавила я, увидев, что Белла ждёт моей личной оценки. - Посмышленее отца? - глумливо поинтересовалась она, но я снова смерила ее осуждающим взглядом. - Ах да, Эдвин женился на старшей Мальсибер, Агнес. У них девочки: Дафна и Астория. Старшая - ровесница Драко. Ты, наверное, в курсе, - я перевела сосредоточенный взгляд на Беллатрикс. - Наверное, - она пожала плечами. - Не припомню такой. Может, Цисса что-то и говорила… - Белла явно не придавала большого значения щебету сестры, да и в целом не питала интереса к обсуждениям всяких мирских забот. В этом смысле она совсем не изменилась. Но почему тогда спросила об этом сейчас? Чем была движима? Какой-то особенной формой мазохизма? У неё самой-то не было детей. - А вот Амалия... Что уж там, ты знаешь, - я до последнего оттягивала говорить о нашей общей знакомой. Она была, пожалуй, единственной из наших ровесниц, о ком можно было сказать что-то хорошее. И даже много хорошего. Но она умерла при неизвестных обстоятельствах ещё в восемьдесят третьем году. - Знаю. Общалась с Ноттом, - отозвалась Беллатрикс с мрачным видом. - Их сын, говорят, очень талантлив. И даже староста факультета. Она была бы очень горда, - сказала я, с любовью вспоминая Амалию Гринграсс, в замужестве Нотт, с которой на протяжении школьных лет довольно близко общалась. Ей было всего тридцать, когда она скоропостижно умерла. При этом причина ее смерти по сей день была неизвестна. - Теодор. Они довольно близко общаются с Драко. - Да, о нем я слышала. Один из немногих достойных, - ответствовала Белла. - Хотя воспитание и вызывает вопросы, учитывая сущность его предателя-отца, - не могла не высказаться ведьма. Но затем замолчала. - А ты небось крестная у Гринграссов? - спросила она меня спустя время. Как будто невзначай. Но я все же слишком хорошо знала Беллу, чтобы не услышать в ее голосе ревнивые нотки. Может быть, она уже заранее все решила и внутренне осуждала меня за то, что я стала крестной для детей кого-то другого, а не ее. Кого-то постороннего. Уверена, это могло сильно ранить ее, Беллы, собственнические чувства. Однако ничего такого за эти годы со мной не произошло. Да и никакой клятвы на этот счёт я вообще-то никогда не давала. - Нет, с чего бы? - возразила я. Мне тоже стало как-то неуютно на душе. - Ты же знаешь, как я отношусь к этим традициям, - многозначительно добавила я. А в душе все равно что-то ныло, когда я видела воспрявшую Беллу. Может, весь разговор и был задуман ею для одного этого единственного вопроса? - А как там… Нарцисса? - перевела я тему спустя, наверное, минуту неловкой тишины. - Скверно, - ответила Белла, снова вздохнув. - Но ее можно понять, - добавила она пространно, не посвящая меня ни в какие подробности. - Ладно. Все скоро снова будет, как было. Довольно об этом, - решительно заявила Беллатрикс, заставив меня покориться. - Лучше расскажи о себе, - попросила она вдруг. Я, услышав это, как-то даже растерялась, не зная, что ответить. - Что делаешь сейчас в свободное время? Чем интересуешься? - Интересуюсь? Да особенно ничем… - смущённо ответила я, задумавшись. - Решила продолжить обучение три года назад, поступила в Берлин. Но сейчас все это отошло на второй план. После переезда никак не собраться с мыслями, - призналась я с тяжким вздохом. - Почему? - спросила Беллатрикс, то ли не слушавшая мои ответы до этого, то ли всерьёз не понимающая проблемы. У меня в семье траур беспрерывный, а брат ежедневно рискует жизнью. Какое уж тут образование? - Не уверена, что во всем этом есть смысл, - ответила я предельно честно. Но моя гостья только брови приподняла в ответ. - Конечно, есть! - ответствовала она с ошеломляющей уверенностью. - Это же дело твоей жизни, разве не так? Ты всегда хотела этим заниматься, - то ли спрашивала, то ли утверждала она. Я, поразмыслив, кивнула. - Да, я всегда интересовалась целительством. И по-прежнему многое изучаю, но… - я задумалась, но продолжить мысль уже не успела: Беллатрикс, резко нахмурившись, вытащила из кармана какой-то медальон, пульсирующий и отдающий ярко-алым. - Прости, мне пора, - подскочив на месте, она направилась в сторону прихожей так резко, что заставила меня растеряться. С запозданием я все же поднялась и поспешила за ней. - Спасибо за гостеприимство, - Белла поблагодарила меня, обернувшись на ходу, но мыслями была явно уже не со мной. Шла в сторону двери по коридору, а я шла следом, ничего не понимая. Наконец, достигнув двери, Беллатрикс повернулась ко мне всем корпусом и, очень быстро склонившись (и очень меня удивив), оставила поцелуй у меня на щеке, очень-очень быстро. - Твой сосед вернулся, мне нужно бежать, - объяснила Пожирательница. - Но я ещё загляну, - пообещала она напоследок, хитро мне подмигнув, после чего выпорхнула на улицу, не дослушав мое прощание и уже готовясь рвать, метать и калечить. Не знаю, с чего вдруг у нее так разбушевались гормоны (а именно так я объясняла себе ее резкие перепады, от ярости до нежности), но это всерьёз напрягло меня. Белла и прежде была довольно импульсивной, но теперь, с таким-то уголовным прошлым, и вовсе являла собой большую угрозу для окружающих. Меж тем, я была искренне рада ее визиту. Мне показалось, что мы стали за этот вечер чуть ближе и даже смогли растопить лёд, пусть и не без усилий с обеих сторон. Эх, знать бы мне тогда, в какое приключение я ввязалась. Вернее, была ввязана. Или все-таки ввязалась? Но нет, я все ещё оставалась в неведении. Просто надеялась, что Белла сдержит свое обещание и заглянет ко мне в гости в ближайшую пару недель. О да, она сдержала. Причём значительно раньше.***
Июль, 1964 Магический Лондон Завершив изучение книг, прогулявшись по подвалу и поужинав, мы с Беллой закрылись в моей комнате и, забравшись под одеяло с головой, погрузились в чтение журнала, припасенного, так сказать, на десерт. На часах было уже за полночь, но наш день ещё вовсю продолжался. - Я думала, ничего отвратительнее спаривания крыс не придумать. Но это… - я не могла перестать морщиться, смотря на движущуюся картинку в журнале. Белла, увидев, как меня перекосило, тихонько засмеялась. Сама она тоже была не очень воодушевлена, но держалась пободрее. - Посмотри, как она кричит, - я указала на девушку, что подвергалась каким-то совершенно чудовищным пыткам со стороны своего партнера. - Ужас… - я то отводила, то возвращала глаза на журнал. - С чего ты взяла, что кричит? Тут нет звука, - возразила Белла как ни в чем не бывало. - Это могут быть стоны… Может, ей нравится? - предположила она, явно не всерьёз, и расплылась в улыбке. Я посмотрела на подругу с недоумением. - Как такое может нравиться? - вопросила я, все ещё будучи в ужасе. Совсем не так я представляла себе все эти процессы. Совсем не так. Совсем. - Я думала, это выглядит как-то… ну… как-то… не знаю. Не так ужасно! - выпалив это, я вернула взор с Беллатрикс на картинку и оглядела девушку на ней с глубочайшим сочувствием. - Я думаю, это ещё не самое мерзкое. Это же только первый разворот, - рассудила Беллатрикс. - Но пока ничего криминального. Да, со стороны выглядит так себе, но в целом… чего ещё ты ожидала? - риторически спросила она, пожимая плечами. Я бросила на Беллу разочарованный взгляд и ничего не ответила, поджав губы и вздохнув. Мда. Хорошо хотя бы, что весь ужас ситуации я осознала сейчас, с запасом во времени, а не в первую брачную ночь. Хотя. Может быть это и плохо… - Ну что, посмотрим другие разделы? - Белла обратилась ко мне с невинной улыбкой, и я чуть не задохнулась от возмущения. - Другие? - я опешила. - Конечно нет, Белла! Ты что, с ума сошла? - возмущённо ответила я. Уже спустя пару минут мы с интересом наблюдали за следующей сценой. Там вместо одного мужчины в кадре было целых три, а девушка была той же, что и на предыдущей странице. Бедняжка… Обступив ее с разных сторон и физически блокируя возможности для криков (теперь уже точно не стонов), мужчины продолжали свое грязное дело совместными усилиями. Мы же с Беллой, поворачивая головы то так то эдак, с любопытством изучали процесс. - Как они там внутри не пересекаются? - бормотала Беллатрикс, говоря как будто сама с собой и не в силах разобраться. - А как они могут пересечься? - задавала я ответный вопрос, слегка посмеиваясь над реакцией Беллы. - У нее что там, по-твоему, сквозная дыра? - я уже попривыкла ко всему и потому вела себя расслабленнее, чем в самом начале. - Ну… нет, конечно, - отвечала моя гостья, поворачивая голову то влево, то вправо, и пытаясь понять механизм. - Ладно, здесь все ясно, - я махнула рукой, потеряв интерес к этой четверке. - А есть тут ещё что-нибудь необычное? - поинтересовалась я так, будто спрашивала про вкусы мармеладных конфет. Белла, оторвавшись от изображения, посмотрела на меня смеющимся взглядом. - А я смотрю, тебе понравилось, - с ухмылкой заметила она, захохотав. - Мне просто любопытно, - ответила я как можно серьёзнее, пытаясь сбить глупую улыбку с лица. Но да, мне действительно понравилось. Смотреть не пробовать, как никак. Да и компания у меня была неплохая. - Слушай, - я позвала Беллу, все же решившись спросить, - ты думаешь, они все такие большие? Ну, в жизни? - я задала этот вопрос вслух, но шёпотом, и предварительно высунула голову из-под одеяла, осматриваясь на предмет подслушивавшего домовика. Вроде бы все вокруг было тихо. Белла беззвучно засмеялась. Ей, как и мне, было одновременно и неловко и любопытно обо всем этом говорить. - Сомневаюсь. Их же ещё нужно как-то прятать… - справедливо рассудила она. - Представь, запихивать в брюки такую махину? - она метнула взгляд на достоинство одного из мужчин, красовавшихся на развороте. - Да уж, - хмыкнула я. - Надеюсь. Иначе это вообще никак не пережить… Положив журнал себе под подушку, Белла высунула голову из-под одеяла. Я вылезла следом за ней. - Как ты думаешь, это очень больно? - спросила я то, о чем уже неоднократно задумывалась. Меж тем, мы обе расположились на подушках и укрылись одеялом, теперь уже как полагается. Я погасила ночник. Спать с Беллатрикс мы планировали вместе, благо, моя кровать была достаточно большой: в два раза шире, чем в Хогвартсе. - Думаю, терпимо, - шепотом ответила Белла. - В первый раз, пожалуй, не очень. Но потом… должно быть лучше. Эх, и ведь даже спросить не у кого! - с разочарованием протянула она. - Эти гриффиндорки… постоянно шепчутся об этом, но каждый раз нестыковки какие-то! Одна уверяет, что кричит как умалишенная и что все это кромешный кошмар, а другая обязательно скажет, что «ничего приятнее с ней в жизни ещё не случалось»! Одна, что шла кровь, другая - что все это враки. И кто их разберёт? - вопрошала Белла риторически. Я слушала ее, поджав губы. - Да-а… а у наших и не спросишь. Все всё скрывают, - заметила я. - Скрывают, если воспитаны абы-как. А если как положено, то сами не знают ничего до выпуска из школы, - дополнила Беллатрикс авторитетным тоном мое замечание. - Пожалуй, - признала я. - Только нам с тобой от этого не легче. Белла молча кивнула. - А мальчики? - напомнила вдруг она, ехидно улыбнувшись. - Ооо, ну у них, возможно, жизнь идёт поярче, чем у нас… - проговорила я, усмехаясь. - Хотя с кем, с другой стороны? - Да хоть бы и с теми же самыми гриффиндорками, - прыснула Беллатрикс. - Очень надеюсь, что хотя бы не с грязью… - Черт, Белла! Я же теперь всю ночь буду представлять… ты поняла! - заворчала я, настойчиво борясь со своим буйным воображением. Беллатрикс глумливо засмеялась. - Ой, да что там представлять… пусть подрастут сначала, - пренебрежительно заявила она, и я, согласная с этим, беззвучно засмеялась. - Кстати, а что теперь делать с этим журналом? Ты же заберёшь его с собой? - обратилась я к Белле, встревожившись. Мне такие улики в комнате были совсем не нужны, разумеется. - Заберу-заберу, - пообещала Беллатрикс, закрывая глаза. - Мне его так-то ещё владельцу возвращать, - добавила она с ухмылкой как ни в чем не бывало. - Что? Ты что, его украла? - я была поражена ее безрассудством. - Позаимствовала. На время, - ей хватило наглости поправить меня. - Завтра верну. Кто бы мне его продал, по-твоему? В тринадцать-то лет? - Белла закатила глаза. - А у кого ты взяла? - спросила я из любопытства спустя какое-то время. Но Белла, то ли правда заснув, то ли нагло меня игнорируя, сопроводила мой вопрос лишь тихим сопением, оставив его без ответа.