Не влюбляй меня

      Дни июля проходили неприятно быстро. Несмотря на относительную незаполненность событий в этот период, всё равно шло всё слишком скоро. Конечно, времени никто зря не терял. Лео, например, помогал отцу с работой, попутно общаясь с Йоши и хоть как-то узнавая второго папу ближе, они занимались с Рафом в додзе каждый день, увеличивая нагрузку потихоньку. Растяжка ему стала даваться легче, а ещё эти упражнения индивидуальные, когда нужно было что-то делать, при этом таща на горбе второго, вымораживали по-своему. Зато никогда не было скучно.       В обед числа пятнадцатого Рафаэль, Микеланджело и Донателло втроём отправились прогуляться. Леонардо отказался от прогулки ввиду желании помочь с остатками документов. Он был уверен, что они не потеряются. Надеялся, по крайней мере. Проводив их в прихожей, закрыл дверь и пошёл на второй этаж к кабинету родителя.       Только он вошёл, то сразу же услышал такой нездоровый кашель душащий, горький. Сказать больше: Лео его узнал, так как было время, когда Саки так уже кашлял.       — Пап?? — сразу подошёл к нему старший, приложив руку к плечу. — Почему ты так кашляешь? Ты опять заболел?       — Да я и не выздоравливал, — выпрямился тот, прочистив горло и вздохнув. Видя, как на него смотрят, отводит взгляд, скрестив руки на груди. — Йоши, скажи ему.       — Леонардо, только не надо переживать, всё в порядке, — подошёл Хамато к мальчику, погладив по волосам. Тот с непониманием смотрел на обоих, ожидая подробностей. — Мы не очень хотели вам говорить об этом, но это не настолько серьёзно, как кажется, не накручивай себя.       — Так скажите, в чём дело. Пожалуйста, — опустил он руки. — Что значит, что не выздоравливал?       — Помнишь момент, когда Саки постоянно ходил по врачам после того, как вы его заставили? Болезнь не отступила, к сожалению. Ему придётся закончить работу раньше спланированного, так как с каждым месяцем и годом ему будет тяжело вести такой активный в рамках предпринимательской деятельности образ жизни.       — Я не понимаю. Пап, — посмотрел на отца Лео. — Доктора говорили, что если ничего не сделать с твоим диагнозом, то ты можешь умереть через несколько лет. Ты же прошёл курс лечения. Как она могла не отступить, если ты в порядке сейчас?       — Лео, не тупи. Благодаря лечению я не умру от этого, но болезнь усложнит немного моё взросление. Старение. Не суть. Короче говоря, она так же влияет на меня и влияла всегда, просто из-за этого мне нужно чаще отдыхать, спать, соблюдать диету и тогда всё будет, как обычно, но нужно выходить на пенсию в этот год, в следующий — максимум. Чем раньше, тем лучше, — Йоши подтолкнул брата локтём, хмыкнув на него недовольно. Саки тяжело вздыхает, дополняет: — Спасибо, что вы заставили меня пройти обследование и начать лечиться. Если бы не это, то, возможно, я бы правда умер слишком рано.       Старший вытер вспотевшие от волнения ладони о свою футболку и подошёл, обняв крепко их обоих, раз стояли рядом. Оба родителя слегка погладили его по спине успокаивающе.       — Я не ухожу только потому, что ты ещё хотел доучиться. Я планировал поставить Йоши на моё место, передав все дела Бредфорду, дабы ты мог спокойно доучиться в школе.       — А никак нельзя это ускорить? Что мне мешает учиться и уже начать работать нормально? Ты же будешь рядом? — отошёл сынок. Ему кивают. — Тогда я готов.       — Может, ты подумаешь? — предложил Хамато. — Твой энтузиазм прекрасен, но тебе стоит сопоставить "за" и "против". Не хочется, чтобы ты пожалел, что поторопился. Первые года подобного дела сложнее, чем кажутся. Ну, лично мне так показалось, по крайней мере.       — Нет, все нормально, я хочу. Я готов.       — Сынок, тебе придётся всё равно поучиться, чтобы получить возможность заниматься таким делом. Как вариант, чтобы ты не терял время, перевести тебя с твоей программу на специализированную, которую всё равно придётся проходить.       — Хорошо.       — Придётся уехать. Ты понимаешь? С сентября ты будешь вынужден учиться полтора года. Без перерыва. Я буду с тобой, так что не волнуйся.       — Да, конечно. Хорошо.       — Мы даже не думали, что ты сразу согласишься. Ты точно уверен? Вы только-только отношения наладили со всеми, а ты уедешь.       — Всё равно мы будем вынуждены находиться в километрах друг от друга большую часть года, какая разница, из какого места писать.       — Тоже верно.       — Стойте, а Майки? Что он будет делать?       — Йоши заберёт его в Нью-Йорк, так что они будут там вчетвером, а мы, вдвоём, в другой части Японии. Я бы его одного здесь не оставил. Ты что?       — Думаю, он будет рад быть вместе с остальными и жить. Им же можно сказать, да?       — Ну да, об этом придётся сказать в конце июля, Майки заберут сейчас.       — Я понял, — кивнул старший, отведя глаза. — Надеюсь, он не расстроится и не обидится на меня, что меня не будет.       — Не думаю, что это в его стиле, Леонардо, — усмехнулся Хамато. — Вот Рафаэль может, например.       — Блин. Ладно, посмотрим, что они скажут на этот счёт когда вернутся. А пока займёмся бумагами.       Так и поступив, парень неосознанно наблюдал за Саки, обратив внимание на его кашель, моментами кряхтение и частое желание присесть в кресло отдохнуть. Можно сказать, он стареет на глазах. Но, как уже сказали, это не означает ничего страшного. Это немного расстраивало в любом случае. Нет, он был рад, что сможет перестать учиться и начать работать, ему и там, и там приходится работать с бумагами, плюс ещё и в свободное время. Он давно возжелал быть если не на месте отца, то работать вместе, а всё так и получается. Но жаль причину.       Наконец ретировавшись из кабинета ввиду законченных дел на сегодня, юноша видит вернувшихся братьев. По сути новость-то не самая грустная, но было такое чувство, будто он несёт что-то не из самого приятного. Чувствовал, что кто-то точно будет не рад.       Спустившись в неспешном темпе по лестнице, пока все снимали обувь и входили в зал, ещё немного галдя о своём.       — Лео-о, нам дали погладить сиба-ину, хых, — покрутился он вокруг брата, пролез под рукой, приобняв за бок. — Она такая хорошая, глазки, как у тебя, — тыкнул он ему в щёку и отошёл, убежав на кухню за едой.       — Ты в порядке? — заметил Донателло, что тот какой-то не свой. Раф тоже взглянул, заметив это.       — Да, нормально. Мне нужно кое-что сказать, — старший сложил руки вместе в замок перед собой. — Всё-таки у папы есть проблемы со здоровьем после той болезни. Пока я занимался бумагами, то, если я правильно расслышал, в Нью-Йорке зимой они об этом узнали и проходили обследование. Короче говоря, ему нужно на пенсию, — с кухни вернулся конопатый, что жевал кусок сыра.       — Е-е-е, папа будет с нами!       — Но? — даёт договорить Леонардо Донни, наведя его вопросом на продолжение.       — Но из-за этого мне придётся уехать с ним закончить обучение с углублённым профилем по предпринимательской деятельности, чтобы у меня была индивидуальная лицензия: без неё мне не смогут переделать семейное дело. И я уеду в начале сентября, а Майки уедет с вами в Нью-Йорк, пока нас не будет. Вот... — отвёл он взгляд, проведя большими пальцами вокруг друг друга. — Как-то так...       — Почему ты расстроен?? — улыбается светловолосый, улыбнувшись широко. Лео посмотрел на него. — Это же круто! Ты этого хотел! — похлопал он в ладони на радостях.       — Да, я тоже не понимаю, почему ты расстроен, это же до безумия круто. Это то, чем ты хочешь заниматься, ещё и так быстро, пока у тебя куча энергии с желанием. Стоит позавидовать даже. Скажи, Раф, — подтолкнул Ди позванного слегка локтем в плечо, — классно?       Рафаэль стоял со сложенными на груди руками, смотря куда-то хмуро наискосок, не разделяя мнение остальных двух.       — Хочешь сказать, — обратился к старшему, что стоял перед ними, — мы не увидимся... Сколько? — взглянул остро на Лео бунтарь.       — Полтора года, — не разжимал руки на груди парень.       — Сколько?! — взмахнул руками тот раздосадованно. — Ты издеваешься?! Только-только всё стало нормально, я свыкся, что не буду видеть тебя по полгода, а ты тут сообщаешь о таком?! Агх, да ты точно издеваешься! — схмурился он ещё сильнее и посмотрел на остальных двух. — Вообще зашибись новости, ничего не скажешь!       — Раф, да ладно тебе, Лео же этого хочет, — пожал плечом младший. — Полгода пройдут быстро.       — Ну конечно, тебе легко говорить! Пока мы там ебались со своими проблемами, и только недавно всё стало налаживаться, вы себе спокойно наслаждались собой и нихера не делали!       — Эй! — с обидой протянул конопатый, учитывая, сколько они сделали для них. Ди тоже такое не понравилось, по лицу было видно.       — То, что вы лезли не в своё дело, не считается.       — Эй?!       — Раф, не надо, — встрял Лео, положив руку ему на плечо, которым тот сразу дернул, повернувшись к нему лицом и тыкнув в грудь несколько раз грубо.       — Ты вообще заткнись, мистер обещание! Да всё будет нормально, да я тебя не подведу, да мы будем много проводить времени вместе! Я так понимаю, можно не то, чтобы не озвучивать, а даже не думать о всяких планах на ближайший год с половиной? — задира обошёл его, похлопав медленно в ладоши. — Браво, Лео, справляешься на все обещанных сто процентов. Красавчик.       — Это очень грубо так говорить ему, Раф, — поставил руки в бока очкастик.       — Да срать мне с высокой колокольни! — топнул парень на втором этаже и удалился в комнату, причём в комнату Лео. По привычке. Двое взглянули на старшего, что сдержанно выдохнул, прибрав волосы за уши.       — Не слушай его. Просто грубиян, — надулся недовольно конопатый.       — Нет-нет, он прав. Я понимаю, почему он расстроился, я предполагал это сейчас. Это вы его не слушайте, он сгоряча так сказал вам. Сейчас немного успокоится, и пойду с ним поговорю, — старший ставит кулаки в бока, глядя вниз. — Надеюсь, он будет недолго на меня обижаться за это. Очень некрасиво так наговорить всякого, а теперь сообщать, что меня вообще рядом не будет.       — А что ты наобещал-то?       — Да по мелочи в разные периоды времени. Ну, знаешь, всякие такие милые романтичные мелкие вещи, по типу... Когда я приеду зимой, то проведём новый год как-нибудь сяк, погуляем там-там, купим того-того. Ну и так по многим вещам было. Я правда не думал, что так получится, но и отменить я этого не могу и не хочу.       — Всё будет хорошо, — приложил руку Ди к плечу того, улыбнувшись немного подбадривающе. — Мне кажется, это время правда пройдёт быстро. Да и сейчас времени ещё полмесяца есть. Он же будет не один, а с нами. Будете списываться.       Леонардо приулыбается и кивает одобрительно, погладив обоих по макушкам заботливо и в качестве благодарности за поддержку. Затем он выждал до десяти минут примерно, чтобы зайти к Рафу и поговорить уже один на один.       Успокоившись, как это было возможно, и уняв слегка неспокойное сердцебиение, юноша входит в комнату, закрыв за собой негромко, но слышимо дверь. Тот сидел на кровати с краю спиной ко входу, топая негромко стопами по прикроватному коврику. Старший заползает на постель, переползает к нему, присев рядом на коленях и сложив их на них, с понимаем смотря на расстроенного партнёра, что слегка отвернулся от него. Дав ему еще немного времени помолчать, говорит:       — Я знаю, что ты расстроен из-за этого, — его сразу же перебивают при первой же возможности.       — Да ладно? А по мне этого будто было не видно.       — Я тоже не очень рад, что так получается. Я хочу заниматься этим, но придётся пожертвовать нашим временем физического нахождения рядом. Мне правда жаль, что так получается у нас.       — Да пиздец, Лео! — взмахнул тот рукой. — У нас всё то охуеть как долго тянется, что состаришься, то в темпе вальса. Мы десять дней с трудом повстречались и уже пиздец непонятный. Нахеры ты вообще полез ко мне, раз вот так всё могло получиться? — обернулся он к тому. — Заебись теперь будет.       — Но я ведь не знал, что всё окажется именно вот так, — холерик хмуро отворачивается снова, пробубнив:       — Я знаю...       — И то, что я говорил тебе, я же не отказываюсь от своих обещаний, — переполз он к нему за спину и обнял, уложив на себя, уткнувшись в волосы носом, продолжая приятным голосом: — Просто нужно будет подождать чуть дольше. Да и никто не мешает нам переписываться, мне без общения с вами будет ужасно тоскливо и одиноко. Я не хочу надумывать что-либо без тебя, например...       — Даже не заикайся, что я тебя разлюблю, это нереально, как мне кажется. Почти год прошёл, как ты влез в мою жизнь, так и из головы не выходишь. И не выйдешь. Но полтора года это так долго...       — Прости... Как только я закончу — мы сразу прилетим к вам, без задержки. Я буду писать тебе, не переживай. Может, ещё надоем.       — Ну да, это ты умеешь, — усмехнулся холерик, подняв голову к тому, сразу увидев смешное наполовину злое лицо, которое так и говорило: "Серьёзно?". — Пфхаха... Ты бы видел себя.       — Дошутишься сейчас, — склонился он и укусил чужой носик тихонько. Темперамент взял его лицо в ладони и погладил, выровнял так, чтобы посмотреть в глаза.       — Я понимаю ситуацию, но просто правда сейчас только стало всё стабильно и опять потрясение... Я хотел начать привыкать к тебе, но опять не получится.       — Извини, что я снова тебя подвожу. Я постараюсь никак не задерживаться и отвечать сразу. Я оставляю на тебя этих двоих. Справишься?       — Думаю, справлюсь. Это не так сложно, как мне кажется, они ж не маленькие.       — Да, но я не всегда смогу быть на связи, как бы я ни старался, так что тебе придётся их мирить и слушать, если это понадобится.       — Да что там сложного?       — Ну смотри. Раз ты так говоришь, — Леонардо садится ровно, поглаживая макушку брата пальцами. — Я на тебя рассчитываю.       — Окей.       Посидев так ещё немного, просто смотря друг на друга, Рафаэль тянет руки наверх и убирает волосы того за уши неспеша, после тыкает в нос, потому старший берёт его руку и мягко целует в ладонь, поводив по ней губами и снова поцеловав.       — Я буду по тебе скучать... — приглаживает мягкую теплую ладошку к своей щеке бесстрашный, прикрыв глаза. — Не одолжишь мне какую-нибудь свою вещь? По хорошему если она пропахнет тобой.       — Могут дать футболку. Но она лежит в чемодане, я ещё не носил здесь, наверняка пахнет мной.       — Хорошо.       — Тогда с тебя тоже полагается, ага?       — Могу тебе дать свой свитер... У вас довольно холодно, а он тебя согреет во всех смыслах, пх...       — Круто, — приулыбнулся задира мягко, скрестив пальцы со второй рукой парня. — Будем сегодня заниматься?       — Конечно. Но я хочу ещё немного посидеть.       — Никто и не торопится, — укладывается поудобнее холерик на чужих коленях, взявшись за обе руки оппонента и сложив на себе. Лео с любовью смотрит на него, сжимая руки сильнее, поглаживая их большими пальцами.       Он переживал, что Рафаэль не будет его слушать или накричит как-нибудь так неприятно, откажется слушать и понимать ситуацию. Оказалось, ему надо просто немного позлиться, чтобы принять эту ситуацию хотя бы немного. По крайней мере, Лео будет уверен, что его будут с нетерпением ждать дома, всей семьей. И Майки не будет один, это самое важное. Он надеялся, что Раф попытается быть его глазами и ушами в его отсутствие, в особенности насчёт самого младшего и отношений его с Донни.       Посидев ещё минут десять, они всё-таки, переодевшись, отправляются в додзё, по пути Лео сообщает о сегодняшнем плане работы, что, как и всегда, не отличался от предыдущего дня, но включал в себя больше подходов. Или он мог предложить сделать упор на что-то конкретное, либо на группу мышц, либо на конкретный комплекс упражнений. Но растяжка была всегда и в самом начале, про неё он уже не упоминал, как и про разминку, так как они всегда шли в начале в обязательном порядке.       Сделав основу и ещё некоторые упражнения, Лео задумчиво глядит в стенку, тыкая в подбородок пальцем.       — Рожай быстрее. Приседания, бег и отжимания, я с тобой на горбу больше сделать не смогу.       — Приседал и бегал ты позавчера и вчера. А вот ещё не отжимался, — усмехнулся тот. — Даже интересно, сколько ты сделаешь.       — Не недооценивай меня.       — Ну ты про отжимания также говорил, пока не выдохся на шестом, — фыркнул с него бесстрашный, отчего тот только больше загорелся.       — Сюда иди, — стал вставать он на землю в нужную позу. Лео послушно подошёл и присел на него, сложив руки вместе в лотос. — Блять.       — Давай, я считаю.       — Ты ж нихуя не ешь почти, какого хера ты такой тяжелый... — хмыкнул тот и стал пытаться отжиматься с несколькими десятками килограммов на горбу.       Леонардо молчаливо считал медленные отжимания, пока тот не свалился на девятом, который был не доделан до конца. Учитель похлопал ему по макушке и встал, потянувшись.       — Ну-ну, вставай, мы ещё не закончили. Если ты не приседал со мной, это не значит, что этого не нужно делать.       — Дай передохнуть, жиробас.       — Это ты ещё с Майки не пытался позаниматься. Вот он точно тебя придавит, особенно, если поест перед началом.       — Господи... — поднимается он с пола и встряхивает руками. — Я тебя буду нормально тягать к последнему дню, понял? А если и не буду, то к твоему приезду я тебя через весь Нью-Йорк пронесу без отдышки, понял меня??       — Мамочки, понял-понял, — помахал ладонями бесстрашный, подошёл к собеседнику, взяв его аккуратно за лицо и поцеловав в горящую щёчку. — Если для тебя это будет мотивацией, то я очень рад, если ты будешь заниматься без меня.       — Вот и буду. Я тебя ещё и уебашу, понял?       — Мы ведь ещё не попробовали здесь. Не веришь в свои силы?       — Не думаю, что я осилю. Я хоть и люблю всё делать напролом, но я точно тебя не смогу уделать. Я всё ещё помню, как ты дрался со мной и с тем конченным.       — Всё равно думаю, что ты стал лучше. И у тебя получится.       — Ладно, мотиватор, что дальше?       — Так, дальше...       Они позанимались отработкой ударов руками, ногами, всякими интересными выкрутасами, которым Лео его учил и заставлял запоминать. В конце они снова позанимались растяжкой, здешний учитель продолжал ему помогать, всячески надавливая, тяня за конечности для помощи. Короче говоря, всячески содействовал.       После они пошли помыться, погуляли по дому немного и поели. А там и пришло время сна. Мальчики разошлись по комнатам, Леонардо приоткрыл окно, чтобы не задохнуться ночью, поправил стул и ноутбук, пока Раф валялся в постели и глядел в сторону окна. Он залезает на кровать, но со стороны холерика, присев на его живот и поставив руки по бокам от его головы, склоняется и расцеловывает личико много-много раз. Тот фырчит сразу реакционно и улыбается, приобняв парня за спину.       — Ты точно не расстроен из-за этого? В плане, ты расстроен, но ты в порядке?       — Думаю, да.       — Не знаю, какие плюсы можно вычленить в данной ситуации, но... Точно успею по тебе соскучиться на несколько лет вперёд, — поводил по чужому носу бесстрашный мягкими движениями. — Буду знать, что ты меня ждёшь.       — Естественно буду ждать... А мы не сможем остаться на подольше, раз у тебя учёба только с сентября?       — Нам нужно туда поехать раньше, чтобы решить все организационные вопросы и найти место для жилья, если общежития при институте будут заняты.       — Ладно... — вздыхает бунтарь и сваливает Лео с себя на его место, кидает на него одеяло и ложится спиной, прижавшись. — Я устал.       Леонардо приобнимает его за живот, уткнувшись носом в шею. Так и заснули, не особо меняя свою позу во сне. До того момента, пока Лео не проснулся ночью в туалет.       По возвращению он хотел лечь точно также, как и до этого, но когда укладывался, то рука прилегла к чужому оголенному боку. Кажется майка просто слегка поднялась. Он взглянул коротко на это, обняв его под одеждой, и прилёг плотно позади. Пройдясь рукой по теплому животу и грудной клетке, второй рукой слегка приподнял себя, поцеловав в шею. Он взглянул, как тот крепко спит, поэтому продолжил целовать по шее и надплечью, беззвучно осыпая его касаниями, пока рукой провёл к боку и огладил вдоль, по талии, по тазу, и снова вернул к грудной клетке, пока со сдержанным аппетитом целовал свободные участки кожи, до которых мог дотянуться со спины.       Понимая, что Рафаэль спит уж очень крепко, он переворачивает его на спину и мягко целует в приоткрытые расслабленные губы, проходится от них к шее и, задрав майку максимально, рукой поглаживал тело со всех достигаемых сторон.       Непрерывное внимание к телу заставило Рафа как-то поелозить в непонимании, но не проснуться. Видимо, этого недостаточно, чтобы его Величество пробудилось. Лео склонился к его ушку, мягко поцеловав и проведя носом, помял губами, провёл языком по раковине, снова приятно целуя, пока руку опустил под одеяло, чтобы огладить ноги спящего, как мог достать. Это уже Рафаэль ощутил почти сразу, хмыкнув во сне и покраснев. Он пытается отвернуться, как бы избегая причину будущего пробуждения, но Лео тянется за ним, не отступая. Темперамент хмурится, а затем опускает брови, согнув ноги в коленях. Бесстрашный отстранился от его уха, облизнувшись. Он ложится пониже, прилегая щекой на грудную клетку парня, что глубоко вздымалась. Видимо, физическое вмешательство в его спокойный сон заставило Рафаэля поверхностно возбудиться. Старший проводит рукой ему под спортивки, пальцами прикоснувшись к мягкой выпуклости, берёт её целиком в ладонь, поверхностно разминая, а пока внимательно смотрел на Рафа, что, кажется, уже стал просыпаться.       И он правда проснулся. Сначала в непонимании посмотрел на старшего, что приподнялся на локте, придержав голову за подбородок, дав тому время сообразить. Было видно, как он сразу же проснулся, когда понял, почему на паху так тепло и чего уши горят.       — ТЫ ЧЕ?! — бесстрашный сразу закрывает ему рот ладонью, шикнув тихо, после медленно убирает, сложив обе ладони у того на груди. — Ты, блять, чё делаешь?! — громким шепотом кричал с возмущением задира.       — Подумал, что это подходящий момент, — улыбнулся он хитренько, склонив голову на бок. — Ты так мило спал, я не удержался...       — Ты меня в будущем будешь просто во сне бездумно ебать?       — Кто знает... — промурчал бесстрашный и переполз, уткнувшись в щёку парня губами, поводив там носом. — Помнишь, мы ходили гулять недавно? И я заходил в аптеку.       — Я, блять, думал, тебе лекарства нужно было купить или аскорбинку какую-нибудь... Пиздабол.       — А ты не спрашивал, для чего мне туда нужно, — посмеялся старший ему в тёплую щёчку и поцеловал. — Ты очаровательно засопел, когда я стал целовать твоё ушко, — отстранился он от лица, чтобы посмотреть в глаза.       — Серьёзно, Лео, ты разбудил меня только для того, чтобы снова пофлиртовать и поприставать? Ты делаешь это каждый день, обязательно было будить меня ради этого сейчас? — бесстрашный скосил бровь, потому холерик поднял свои, покраснев и указав на него пальцем. — Погоди, ты... Ты что, хочешь...       — Иди сюда, — сам прижался бесстрашный губами к чужим, проведя по ним языком. Холерик прикрывает глаза, отвечая на мокрый поцелуй, когда старший проник своим языком к его, напористо лаская. Лео отстраняется, но только чтобы слегка повернуть голову под другим углом. Рафаэль ложится, приложив руки к чужим плечам и поглаживая по ним пальцами.       Поцеловавшись ещё немного, Леонардо отстраняется, сразу приступив к поцелуям на шее и плечах, оставляя мокрые, слегка красноватые следы на коже, руками так же гуляет по телу парня, оглаживая пальцами бока, по талии и ниже, пока не отстраняется, облизнувшись. Затем он прилёг со своей стороны и повернул партнёра к себе спиной, как они спали. Он провёл руками под чужими, чтобы приобнять и так касаться покрасневшего ушка максимально нежно и с трепетом, не забывая туда томно повздыхать и поприжимать к себе сильнее, чтобы Раф себя ощутил буквально в его руках. Лео заводит коленку между чужих ног, натирая ею промежность. Рафаэль выгибается, горячо выдохнув, продолжая несдержанно вздыхать. Он протягивает руку назад, приобняв партнёра за голову, а второй — его руки на себе, сам шевеля тазом по его бедру.       — Ты слишком наглый, Лео... — выдыхает темперамент, закрыв с наслаждением глаза. — Чёрт...       — Я знаю, — прошептал он прям на ухо, отчего у оппонента пробежали мурашки по этой стороне тела. — Я знаю, что тебе это нравится.       — Если ты продолжишь терроризировать мои уши, то мы долго так не просидим... — снова выдыхает он, сжав руку брата крепче. — Всё, хорош... — склоняет Раф голову вперёд, насильно оторвав того от себя, но бесстрашный не растерялся, начав целовать его шею, что была не менее красной от происходящего.       Старший отстраняется губами, облизнувшись, утыкается лицом ему в плечо, взглянув вниз, пока руками стягивал с него спортивки и трусы, сразу приступив к тому, чтобы разогреть полноценно. Рафаэль снова выгибается, закинув немного голову назад, обняв старшего с новой силой. Его погладили пальцами нежно по животу и вернулись обратно к члену, награждая его медленными поступательными движениями. Задира сжимает губы и сдержанно горячо громко выдыхает.       — Ты хорошо держишься... — чмокнул он его коротко в плечо. — Как ты вкусно пахнешь...       — Мх, Лео... — отозванный с любовью водит носом по его согретой коже, целуя параллельно, после медленно проводит руками от паха к внутренней стороне бёдер, что была такой мягкой и нежной, что пальцы охотнее там задержалась. — Ах...       — Хочешь ощутить меня внутри? — проурчал старший шёпотом, на что ему кивают. — Но тебе нужно быть тихим...       Лео целует его щёку и приподнимается, отстранившись немного, чтобы потянуться через него и достать из тумбочки смазку с презервативом. В это время Раф проводит рукой под его футболкой, взглянув в глаза, тем самым попросив тоже немного раздеться. Старший присаживается, стянув в себя футболку, после снова ложится сзади, сделав всё лёжа: размазывает смазку на двух пальцах и подставляет к чужому лону, сразу проникает вовнутрь, растирая стенки изнутри и анальное кольцо. Задира мычит и поворачивает голову к подушке, сжав её в руке. Растягивание не заняло слишком много времени: видимо, в последний раз Раф неплохо с собой поработал. Лео приспускает штаны.       Надев презерватив и заранее нанеся на него ещё смазки, пристраивается сзади, входит, только тогда снова обнимает партнёра, как до этого, прижав к себе и регулируя вход. Холерик слегка дрожит, сложив ноги крестом от наслаждения, идущего изнутри. Он сжимает губы, проскулив с возбуждением в голосе, когда в него вошли до конца. Лео начинает в нём двигаться, конечно всё делая неспеша и по мере необходимости ускоряясь. Удачно пристроившись ближе, он попадет по простате, отчего Рафаэль сразу реагирует:       — Ах! Л-Лео... — старший польщён своим именем, однако не хочется кого-то разбудить, так что он почти сразу же прикладывает руку к лицу того, закрыв слегка рот. Кажется, это только сильнее возбудило. Особенно когда Лео пальцами этой же руки проник к чужому языку, играясь с ним и всячески надавливая. Темперамент мычит возбуждённо, закрыв глаза, пока в голове раздаются толчки, а в ушах шлепки.       — Рафи... — шепчет ему рядом с ухом старший, поцеловав в шею. — Ты чудесный... — он убирает руку от его лица вытерев слюни о постель, после снова обнимает, оглаживая тело.       — Лео... — притирается задира к нему головой, закинув её назад к чужому плечу. — Я скучал по этому... Я люблю, когда ты контролируешь меня вот так, мх... — бесстрашный целует его в плечо с любовью.       — Я тоже скучал... Я люблю делать тебе хорошо...       — У тебя получается... Ах... Мгх, Лео, да...       Леонардо опускает одну руку к члену Рафа, пока второй крепко обхватывает, чтобы урегулировать толчки и их твердость. Начав поступательные движения на чужом органе, сразу слышит прекрасные предоргазменные звуки, что так и льются в уши. Это заставляет его тоже приблизиться к кульминации, ускорившись ещё немного.       Закончив, оба лениво отдыхают, пока Лео выходит, всё выкидывает и вытирает по необходимости. Он нежно целует парня в лоб и только после этого ложится в кровать. Раф, что уже поправил одежду, сразу же прижимается к нему и крепко обнимает, уткнувшись в шею. Лео обнимает в ответ и гладит по волосам, с любовью целуя с малой периодичностью.       — Какой ты сразу раскрепощённый, когда возбуждён... Особенно на словечки, мне нравится это.       — Ме... — фыркнул тот. — Я спать, и так разбудил меня... — он притерся к его шее, полностью ощутив нахождение чужого тела рядом с собой, только тогда засыпая.       Утром, когда Лео проснулся, как и всегда, первый, то хотел бы сходить воды хлебнуть хотя бы, ведь, кажется, проснулся слишком рано, но понял, что Раф в него просто вцепился сильнее обычного. Он погладил того по голове заботливо, обняв в ответ с новой силой и уткнулся в него.       Пришлось потерпеть и подождать, пока его спящий мальчик пробудится. Рафаэль проснулся от непривычного пения птиц за окном. В Нью-Йорке они тоже есть, но кроме голубей он ничего не слышал. Парень тянется и расслабляется на втором, выдохнув с утренним выспавшимся наслаждением.       — Доброе утро, — тот угукнул и отстранился, приподнявшись на локтях, чтобы поцеловать коротко, после снова вяло ложится в чужое плечо. — Ты так крепко меня держал во сне, что я не смог даже отлучиться, — посмеялся негромко бесстрашный.       — Наверное потому, что в прошлый раз, когда я проснулся, то тебя и след простыл... — зевнут тот, раскинув руки по сторонам.       — Оу... — уже не улыбается старший. Раф сразу же садится на колени рядом и берёт чужое лицо, направив на себя.       — Не-не-не, Лео, всё норм. Ты ж не ушёл сейчас? Ну и всё. Всё нормально, не думай об этом, — он гладит его по щекам, смотря в глаза. — Все обо всём уже пожалели и получили своё, не тяни за собой. Рано или поздно станет легче.       — Мне не тяжело, просто... Я понимаю, что я не смогу об этом забыть. Со временем я лишь буду реже вспоминать и приплетать это к каким-то ситуациям, но забыть — точно нет. Такое нельзя забывать. Если я забуду, значит, что это для меня ничего не значит.       — В любом случае я всегда буду тебе говорить, что всё хорошо, — он притирается ко лбу Лео своим, прикрыв глаза. — Сейчас же всё так?       — Да, так.       — Честно говоря, я бы завидовал самому себе, если бы знал, что у меня есть сейчас, когда я просыпаюсь. Матрас на полу в беспорядке это, конечно, круто, но не так, как когда я просыпаюсь рядом с тобой под пение птиц за окном.       — Не знал, что ты романтик, — приулыбнулся бесстрашный, приложил руки к чужим лапкам.       — Да ты многое обо мне не знаешь ещё, пхе, — они немного мягко смеются, потеревшись о носики друг друга. Холерик ложится как до этого, закрыв глаза. — Значит, Майки будет жить у нас.       — Ага, — бесстрашный водит по чужим волосам и зарывается в них пальцами.       — Будет немного тошно смотреть, как они вместе, знаешь... Зависть. Нет, я как бы всё понимаю, но даже неосознанно буду вспоминать о тебе.       — Ув, Рафи... — целует Лео чужую макушку. — Мой хороший... — задира краснеет немного и обнимает крепко. Полежав в тишине под птиц, со стороны Рафа слышится смешок:       — Хе... Прикинь, если я их спалю за сексом, — он фыркает со смеха, Лео тоже смеётся.       — Пх, дурак ты... — потрепал его по макушке. — Старайся не вбегать особо.       — Ладно. Но, — щёлкнул парень пальцами, подмигнув, — если это случится, то я тебе сразу скажу. Я знаю, тебе тоже интересно.       — Не-ет, — отвёл Лео с улыбкой. — Вовсе нет, я уважаю чужое личное пространство.       — Врун.       — Уважаю, но иногда лезу, — самодовольно закрыл глаза бесстрашный, после приоткрыл глаз со стороны Рафаэля, улыбнувшись шире с ямочками. — Но всё равно не надо так делать, им же неловко будет. Или тебе.       — Знаешь, раз ты оставляешь меня старшим на них, то я, пожалуй, буду делать то, что сам хочу.       — Да я уже понял это, — приобнял Лео чужие плечи покрепче и прижал к себе, приложив щёку на макушку того. — Можно я попробую пожарить яичницу?       — А что ты спрашиваешь у меня? Чего нет-то?       — Ну ты же вроде как отвечаешь за еду, как я понял, вот я и спрашиваю. Мало ли, не будешь делегировать в мою сторону.       — Так, я начинаю не понимать слова, значит, ты окончательно проснулся. Вали, — он его вытаскивает с постели и ложится лицом на нагретое место, приобняв подушку. — А я подремлю ещё немного.       — Эй?? — бесстрашный поднимается, шлепнув тому слабо игриво по пятой точке через одеяло, на что ему показывают язык и утыкаются в подушку. — Наглость — второе счастье, — скрестил руки на груди старший и ушёл вниз готовить завтрак.       Раф приподнялся, чтобы убедиться, что тот точно ушёл, после ложится снова в кровать, побольше забравшись на место, где лежал партнёр, и вдыхает приятный запах, сразу же расплывшись в улыбке, трётся лицом о подушку, пока в душе немного трепещет от совокупности всех этих прекрасных чувств. И поспал хорошо, и залюбили его ночью и на утро, и так хорошо поговорили, а сейчас он лежит на самом вкуснопахнущем месте, пока вместо него готовят завтрак. Если бы так было всегда — было бы так чудесно.