Не влюбляй меня

      Взаимоотношения Рафа и Ксевера переходили всё на новый уровень. В какой-то момент они стали иногда просто сидеть где-то в городе и обсуждать всякое. У них оказалось больше общего, чем Рафаэль предполагал. И решился всё-таки познакомить его с Кейси. Он не ожидал, что эти оба так быстро найдут общий контакт, так что прогулка вышла стоящая. Ксевер умудрился украсть для них немного булок с маком, которые они съели на крыше.       Но Рафу приходит сообщение на телефон:       — Оу, простите, пацаны, надо бежать на семейный совет.       — Это что еще такое? — удивился немного Ксевер.       — Ну, штука, где мы собираемся семьей и обсуждаем некоторые важные планы, по типу проведения отпуска, учёбы, затрат и всего такого дерьма. У остальных в Японии сейчас двенадцать часов, — он уже стал ступать спиной.       — У тебя есть родственники в Японии? Насколько они близкие??       — Самые близкие. Ладно, Кейси, расскажи, но без лишнего, понял меня? — ему показывают одобрительный палец вверх. Раф уходит, быстро пропав из зоны видимости.       Оставшиеся переглядываются, но Ксев быстро нарушает тишину:       — Расскажешь?       — Ну, если вкратце, то у Рафа приемный батя, у которого есть свободный брат, а ещё у него есть сводный брат.       — У кого? У Брата брата или у Рафа?       — Агх, смотри, — парень садится на корточки, взяв камушек и им. царапает крышу, нарисовал два кружочка и соединил их палочкой, от первого и второго кружочка сделал два разведения, того четыре, и их тоже между друг другом соединил. — Первые два это их приёмные отцы, они сводные братья, они усыновили четверых мальчиков. У первого Раф и Донни, у правого Майки и Лео, и они все между собой сводные братья, но вторые живут в Японии, первые — здесь. Вот.       — Это пиздец. То есть... По сути, у Рафа и настоящего отца нет? И семьи, его с детства усыновили?       — Ну, у них у всех, но да.       — Офигеть. А что ты ещё о нём можешь рассказать? Что ему нравится?       — А... Нравится? Семью свою любит сильно, драться любит, а... Рисовать, музыку громко слушать, коктейли молочные, типа такого. Я даже не знаю, что тебе рассказать о нём. Вы уже долго трётесь вместе, йоу.       — Тогда почему за всё это время он не рассказал мне что-то вот такое? — махнул он на рисунок под ногами.       — Не доверял сильно до этого момента, наверное. Про семью он редко говорит, так что если бы я и хотел от тебя что-нибудь утаить, то я не могу. Это буквально всё, что я знаю, — соврал Джонс. Он знал ещё достаточно, но наверняка именно об этом "лишнем" попросил Раф и не говорить. — А зачем тебе это?       — Я хотел его как-нибудь, знаешь... Отблагодарить, что ли. Он ждёт от меня подставы, я это вижу. И правильно, что он её ждёт, я бы себе сам не доверял. Но я уже месяц не голодаю, больше недели работаю, ничего не ворую, нормально всё плачу и покупаю еду. А всё началось с того, что я спиздил его кашель. Как-то совесть меня гложет, что я ничего не могу в ответ сделать.       — Довольно... Круто. Но я правда не знаю, что тебе посоветовать. Не думаю, что ему нужна какая-то вещь или деньги.       — В этом и проблема! Чувак! А это единственное, до чего я могу допреть!       — Скажи спасибо, не пробовал?       — Тяжело у меня со словами.       — Тяжёлый случай... — отводит он взгляд, вздыхает и пожимает плечами. — Ну что может нравится такому непредсказуемому парню? Лучше у него и спросить. Кто знает, что у этих геев на уме?       — Что?..       — Что?       — Что ты сказал?       — Что я сказал?       Они смотрят друг на друга с непониманием.       — Раф — гей?!       — А ты не знал? — судя по округлённым глазам собеседника, ответ был положительный. Кейс выдыхает сквозь зубы и медленно отворачивается. — Ой...       — А это почему он мне не сказал??       — Ну сам подумай, — махнул плечом Кейс. — Паренёк из неблагополучного района, чёрный. Не думаю, что там все такие толерантные и понимающие. Ну ты понимаешь. Я тебя не обзываю, просто говорю, как думал Раф, наверное.       — Да я сам с пацаном трахался. И с девкой. И втроём. Мне вообще пофиг.       — Воу, — обернулся хоккеист. — Ты младше меня, а уже такое вытворяешь, пф.       — Скучно было, — усмехнулся Ксевер. — А ты не знаешь его предпочтений?       — Будто бы мы о таком говорим, — развёл руками Кейси, отведя взгляд, после пробубнил. — Когда его ебут, вроде. Ай, слушай, я не знаю. Зачем тебе вообще это?       — Возможно, ты всё-таки смог мне помочь, — улыбнулся тот, протянув тому руку. Кейс протянул в ответ, и они стукнулись дружески плечами не сильно. — Спасибо, чувак, ты лучший, — он отпускает его и тоже быстро куда-то уходит.       — А... Обращайся, лучший советчик Нью-Йорка, — в замешательстве произносит Кейси вслед удаляющемуся подростку и трёт затылок. — Да уж.       Рафаэль прибегает как раз к началу, плюхнувшись на кровать брата спиной, пока Донни с отцом сидели за компьютером.       — Ты не подойдешь?       — Да я отсюда послушаю.       В начале они не обсуждали ничего интересного, первые тридцать минут, а потом слышно, как Майк что-то напоминает Лео.       — А, да, — Рафаэль встаёт с кровати и подходит, чтобы посмотреть, пока старший шуршит бумагами и находит нужный. — Так. Майки предложил начать откладывать деньги, чтобы купить раздельные квартиры. Как минимум две. Одну для Рафа, другую для вас двоих. В целом... — прищурился он, пробежавшись глазами по бумаге. — Если начать откладывать сейчас из прибыли, то мы не понесём резких крупных затрат.       Донни был приятно удивлён, что его желание уже съехаться не было пропущено мимо ушей. Он немного улыбнулся.       — Может, мы тоже как-то вложимся? — предложил Йоши. — Не так много, но, в целом, я сейчас достаточно зарабатываю, что у нас остаётся достаточно денег, плюс, вы нам тоже отсылаете не мало. Мы столько не тратим.       — Хорошо, — Лео уже стал что-то быстро чиркать, а потом встал и стал бродить на фоне, о чем-то рассуждая тихим бубнежом.       Майк оглянулся на него, как и Саки, а после снова посмотрели обратно.       — Ну, думаю, мы всё обсудили, — улыбнулся светловолосый. — Oyasumi, — помахал он им и отключился.       Конопатый повернулся к бродящему брату, что задумчиво бегал глазами по листу бумаги.       — Хей, Лео, — улыбнулся он аккуратно, пытаясь его вытащить из рассуждений. — Оторвись от бумажки.       — Сейчас, подожди, — потряс он пальцем тихонько, ещё немного пробубнил и посмотрел на брата с отцом. — Если все получится, то к следующему лету или чуть раньше мы сможем их купить. Но, пап, если ты хочешь с папой переехать из той квартиры, то подольше.       — Нет, ему нравится квартира, в которой они живут. Так что... Всё нормально, — поднялся он и потянулся. — Я пойду прогуляюсь.       Он ушел, а Лео хотел пойти поработать, но Майки перехватил его руку своими двумя, обняв.       — Ты не хочешь что-нибудь поделать вместе?       — Я не доделал сегодняшние дела, я не могу пока, — Леонардо аккуратно вытаскивает свою руку и гладит чужую макушку. — Извини.       Младший тяжело вздыхает и возвращается за компьютер, чтобы полистать квартиры в Нью-Йорке со скуки и немного себе настроение этим поднять.       Рафаэль с Донни переглянулись на момент, Йоши поднялся, погладив двоих сыновей по плечам и удалился.       — У тебя глаза так загорелись, — усмехнулся бунтарь. — Так съехать хочешь?       — Да нет, не в этом дело, — улыбнулся рослый, сложив руки в замок на коленях. — Я просто приятно удивлён, что Майки запомнил, что я ему сказал. Я не тороплюсь убежать из дома, просто было бы здорово уже начать жить самостоятельно. А то нам уже двадцать лет вот-вот стукнет, через год. Круто.       — Вполне, — усмехнулся холерик. — Я поваляюсь у тебя?       — Да, давай, — задира залез на чужую кровать, взяв с полки его приставку, и начал рубиться, лёжа на животе. — А ты где был?       — Гулял с Кейси и Ксевером.       — Хмм... — печатал тот. — И что? Что делали?       — Гуляли, сидели на крыше, ничего особенного, болтали. Буду надеяться, что Кейси ничего лишнего ему не разболтал.       — А что он может разболтать?       — Лишнее про наши взаимоотношения или... Что-то про меня.       — Что, например?       — Что я гей, например. Зачем ему об этом знать?       — Ты переживаешь за его мнение о тебе или что это может выйти боком?       — Скорее всего второе, — дёрнул плечом бунтарь и обернулся немного. — Ну типа... Вдруг его какие-то дружки меня захотят избить, знаешь? Я ж не глупый. Это нам повезло в этом районе жить. Было бы где похуже — я бы даже слово "гей" не произносил.       — Думаешь, люди сейчас такие не толерантные до сих пор?       — Где-то они слишком толерантны, а где-то даже такого слова не знают. Короче... Мне всё равно, что он думает, он не такой мне близкий человек, как, например, ты или Кейси. Всё равно мы долго общаться никак не будем.       — Не нравится тебе?       — Да нормальный, просто не для долгого общения. Как знакомый норм, как друг — ме. Долго точно не протянем. Плюс, он уже входит в нормальную жизнь. А я был не против помочь.       — Ни в чём его не подозреваешь?       — Подлянок он мне больше не делал, так что, пока нет. Мне вообще интересно, что у него в голове. Что он сам планирует вообще?       — Узнаешь, наверное.       — Наверное, — повернулся парень обратно и подложил подушку под грудь. — Ты Майки не говорил о том, что я тебе рассказал?       — Не-а. Он расстроится и будет снова пытаться вас свести. Лучше пока умолчать. Мне кажется.       — Наверное.       — Кстати, Лео выглядит и правда так, что ушел в работу.       — Ага. Ему же нравится.       — Да, круто. Какие у тебя планы, когда они прилетят в июле?       — Я не знаю. Но сходиться с Лео я не тороплюсь. Пока он привязан к своему месту в Японии, у нас ничего не получится. Или пока я учусь.       — Логично, но немного грустно.       — Я знаю, Ди, — на выдохе комментирует тот. — Но я так не могу.       — Я понимаю.       Какое-то время Рафаэль с Ксервером не пересекались, первый учился, второй работал, но на последних мартовских выходных они-таки смогли пересечься у парня помладше дома, точнее в комнате общежития. Они рубились в старую приставку на пузатом телевизоре. Брюнет сидел на краю кровати, слегка склоняясь вперёд, хозяин комнаты присел чуть поодаль на полу, спиной уперевшись на кровать. А пока попутно они травили всякие истории.       — Значит, пойдёшь в колледж, если все получится?       — Ага, денег хватит теперь, — усмехнулся он. — Кстати... — Ксевер оставил геймпад на полу и поднялся, взял что-то с полки под телевизором и протянул Рафу. — Твой кошелёк, пф...       — Вау, — принимает он его и сует себе в карман. — Спасибо, что вернул.       — Да, сорян. Он пустой, конечно.       — Я так и думал.       Ксевер прокашлялся и снова взялся за геймпад. Потыкавшись в игру минут двадцать, Ксевер слегка обернулся, но снова стал смотреть прямо, на экран.       — Слушай, я хотел бы кое-что спросить. Или предложить, — дёрнул он плечом. — Я бы хотел тебя поблагодарить.       — Так спросить, предложить или поблагодарить? — усмехнулся бунтарь. Ксевер тоже немного посмеялся.       — Хотел поблагодарить, но я не знаю как. Типа... Ну, у тебя всё есть, а если этого нет, то ты купишь. Вот я думал-думал, а потом мы пошли погулять с вами. И я кое-что придумал, — он похлопал по чужой коленке, закинул локоть на кровать и оглянулся. — Вот я и решил тебе предложить. Не хочешь заняться сексом?       Рафаэль сидит момент, опустив геймпад себе на колени. Он мог бы засмущаться, но у него было слишком много вопросов сейчас.       — Почему ты решил мне это предложить? — он отложил контроллер за себя. — Типа.... Я понимаю, чтобы отблагодарить, но тебе-то это зачем? И почему ты подумал, что мне это будет интересно?       — Ну ты же гей? — сначала бунтарь удивлённо таращит глаза, а потом с пониманием их прикрывает.       — Кейси разболтал?       — Ну да.       — Агх... — холерик шлёпает ладонями по лицу и падает назад. — Так, ладно. Почему тебе вообще такое... Ну, видимо, нравится. Иначе я не могу объяснить такую идею с твоей стороны.       — Ну, у меня есть такой опыт, это прикольно. У меня есть пару фишек, которые я хотел бы тебе показать, чтобы отблагодарить. Не, как бы, если ты не хочешь попробовать или в целом, то как бы похуй, честно, — махул он ладонями вверх, пересел на кровать, взглянув на парня, что уже убрал ладони с лица и взглянул в ответ.       — Я просто немного не ожидал, вот и всё. Сейчас, подожди, — он стал смотреть в потолок. — Как бы, в целом, идея неплохая.       Учитывая тот факт, что Раф совсем недавно жаловался брату на недостаток физической близости. Если уж так повезло, то отказываться будет странно. По сути, он просто сможет разок заняться сексом без лишних обязательств. Своего человека он не разлюбит, а просто секс ради секса звучит как что-то новое и то, что стоит попробовать.       — Можно попробовать, но, думаю, стоит обсудить некоторые рамки.       — Ага, — опёрся на руку Ксев. — Но если не понравится, то не будем, лады?       — Естественно. И не сегодня, ясное дело. Лучше у меня дома.       — Что, пустишь?       — Пущу, — фыркнул он. — Но смотри мне.       — Я ничего не стащу, успокойся, пф...       По итогу весь оставшийся вечер они разговаривали на эту тему и рассуждали чуть ли не о каждой мелочи, да и не удивительно, учитывая, что это, по сути, дружеский секс.       Всё, что было необходимо, выждать момент, когда они оба будут свободны, а дома у Хамато никого не будет. Ждать пришлось чуть больше недели, зато за это время Раф плюс-минус осознал, на что согласился, но не передумал. Интерес был всё ещё выше. И он себя продолжал оправдывать словами, что это просто опыт и попытка удовлетворить свои потребности, не более. Его сердце принадлежит и всегда будет принадлежать одному единственному человеку и этого не отнять. Но видеть на своем члене на протяжении такого времени свою же руку уже надоело.       Он не стал об этом говорить никому, так как, возможно, остальные могут не понять его решение. Так что лучше никак об этом не говорить и не намекать.       В тот день, когда они встретились, Донни ушёл к Бакстеру, к которому часто ходил после нового года, вот и сейчас ушёл, наверняка до позднего вечера. Отец ушел на ночную подмену заболевшего сотрудника.       Рафаэль спустился вниз, открыв подъезд снаружи, когда Ксевер подходил к нему.       — А я думал, ты шутил, когда сказал, что живешь над библиотекой.       — И в чём была бы шутка? — поднялись они на второй этаж и вошли в квартиру.       — Не знаю, просто вброс, — улыбнулся Ксевер и вошёл, оглянувшись в коридоре. — Воу. Круто, реально круто.       — Да спасибо, вот туалет, — махнул он на дверь. — Моя комната вот, — туда он и направился, но затормозил, придержав дверь. — Ты принес?       — Да, конечно.       Раф кивает и уходит в комнату, присев на кровать. Он вздыхает тихо, вытащив из тумбочки смазку и поставил её, осмотрев немного. Что-то вдруг стало неловко, хотя и интересно. Ожидание второго затянулось, хотя его не было меньше минуты. Ксевер вошёл, закрыв дверь тазом, а расстёгнутую сумку кинув к кровати, встаёт к Рафу, поставив вытянутые руки на чужие ноги, что их глаза были на одном уровне.       — Ты нервничаешь?       — С чего взял?       — Как-то скупо сидишь, — усмехнулся парень, склонив голову на бок. — Что, передумал всё-таки?       — Нет, я не передумал. От непривычки так.       — Это что, твой первый раз? — похлопал глазами удивлённо.       — Нет! Агх... — отвёл он взгляд, слегка покраснев ушами. — Ладно, немного нервничаю, но только потому, что мне непривычно, у меня был один сексуальный партнёр. Почти два. Ай, блять...       — В плане почти два?       — Забей. Не об этом сейчас.       — Хм-м... — протянул он согласную, после усмехнулся. — Знал, что у темнокожих самые большие по статистике члены?       — Знаю, — тоже усмехнулся. — Естественно я знаю.       — Ну, думаю, тебе понравится.       — Знаешь, у нас не так много времени, чтобы здесь болтать.       Собеседник, кажется, был согласен, потому в следующее мгновение они целуются. Для Рафа это, конечно, было вообще всё ново. Ощущать совсем другую кожу и касания в целом, всё в последующем было другое. Он не удивился, это было ясно, но сам факт улавливания различий его почему-то поражал и заставлял втягиваться в процесс быстрее. Всё было как-то иначе: от поцелуев до самого секса, его подхода в этом.       Где-то в первой половине процесса, когда они ещё делали перебивки с поцелуями, но полуголые, холерик с облегчением поймал себя на мысли, что, хоть ему и нравится, но это не то, как он полюбил. С Лео он ощущает себя иначе. Даже если они лениво займутся сексом без особого смысла, то ему уже будет хорошо чисто от самого контакта. Но он в то же время пытался сильно о Лео не вспоминать, а вообще отключать мозг.       Даже грубость у них была разная. У Лео она какая-то... Ну всё равно аккуратная и избирательная, в то время как Ксевер его мог сам дёргать, сжимать как-то так пальцами, кусать и иное. В этом, наверное, больше всего читалось различие. С Лео они именно занимаются сексом друг с другом, а сейчас они друг другом, по сути, взаимно пользуются. Не сказать, что это Рафа не устраивало, ему, опять же, нравилась эта заметная грань.       Глупо будет не признать, что Ксев — виртуозный любовник, если мы говорим только о действиях в постели. Он откуда-то ещё знал неизвестные Рафу точки, от которых его аж дёргало по всему телу до мурашек.       Прямо в процессе его повернули на один бок, задрав ногу. Раф просто послушно скрутился, сжимая постель для твёрдости. Вдруг он ощущает странный приятный сигнал откуда-то внизу и смотрит. Смотрит, как его бедро обходили пальцами и мяли с внутренней стороны навязчиво, проводили вдоль туда-обратно, вдавливая пальцы в мышцу. Рафа всего передёргивает вместе с членом.       — Так смотришь, будто не знал об этом, — усмехается парень, вдарив во внутрь глубже.       Темперамент не мог не громко дышать, однако не позволял себе слишком активно стонать и так открыто показывать, что он настолько чувствителен. Ему не хочется чисто из вредности быть таким с ним.       — Не знал, — на мокром выдохе произносит брюнет и ложится на подушку к локтя, вздыхая глубоко, немного жмурясь время от времени и сжимая губы.       Может, буквально на секундочку, но на какой-то заметный момент точно он смог себя заставлять считать, что сейчас трахается не с каким-то пацаном, а с Лео. Так стало даже приятнее. В этот момент он был очень рад такой вещи, как презервативы, ввиду них не было как такового прямого контакта. Дело не в брезгливости, а в принципах. Он даже на пальцы его заставил презерватив надеть в самом начале и упомянул об этом в день их договорённости.       Оба доходят до кульминации и на этом всё, в целом, заканчивается. Честно? Легкое приглушенное чувство опустошённости где-то на фоне расположения и физического удовольствия точно было. И даже его мелкое присутствие смогло заставить Рафа сразу задуматься.       Он двигается, чтобы тот лег рядом и тоже отдохнул. Так странно, что холерик даже спать не ложится, как обычно. Он не хочет с ним засыпать, не хочет ощущать себя с ним незащищённым. В целом, все аспекты его нового сексуального опыта с новым человеком звучали как: "было прикольно, но вот с Лео..." и так далее. Планку любовного воздыхания никому не перебить и даже не приблизиться.       Это всё заставило Рафаэля по нему соскучиться немного. Но он понимал, что секса вскоре снова захочется, а это вполне себе неплохой вариант.       Из мыслей его вытаскивает Ксевер, что приподнялся на локтях, лёжа животом вниз, и шлёпает тыльной стороной ладони по плечу того.       — Ну что? Понравилось?       — Ну да, неплохо, — переводит взгляд Раф к нему. — Как тебе вариант ебаться время от времени? Ну так, по настроению и по обстоятельствам. Хм?       — Круто. Ну типа... Не вижу причин отказываться. Мне тоже понравилось, — он склоняется, но Раф резко придерживает чужое лицо ниже носа ладонью.       — Всё, мы закончили.       — Извиняюсь, — отстраняется он и поднимается, чтобы бегло вытереться, выкинуть презерватив, после одеться на ходу. — Ну напиши, когда захочешь, или если погулять.       — Ага, — задира лениво берёт салфетки и вытирает себе своё семя с живота, после комкает и натягивает нижнее белье, за ним спортивки, майку и на неё кардиган, который ему на новый год подарил старший. Он теперь работал по тому же принципу, что и его свитер до этого. Но не так ярко, просто в нём было комфортнее, как дома. — Ты тоже.       — Без проблем, — Ксевер берёт сумку, застегнув её скоро, и закидывает на плечо. — Проводишь? — показал он большим пальцем за спину, и удалился туда же, в коридор. Рафаэль встаёт и идёт следом. — Предлагаю в следующий раз у меня, если хочешь.       — Я подумаю, — скрестил руки холерик.       — Пф, ты как девчонка, — поправил он ветровку и сам открыл дверь. — Ладно, увидимся.       Раф захлопывает дверь и медленно закрывает замок, после ещё в небольшом трансе идёт на кухню и садится, вдупляя в тумбу.       Он не ощущал себя изменщиком или что похуже, нет, он был рад, что согласился, но вот... Нельзя, чтобы Лео об этом узнал. Он точно расстроится. И здесь не работает та ошибка, которую он совершил в прошлый раз. Ему просто не нужна информация о его сексуальных похождениях, Леонардо просто ощутит себя, вероятнее всего, плохо и не в своей тарелке. Ещё будет думать, что Раф его разлюбил. Ну а это же не так, далеко не так. Он только сильнее осознал, что без Лео всё не то. Но его не ломило, как те полтора года. Да, скука одолевала, но не более.       По крайней мере, он ощутил то, чего ему не хватало, а именно вот этого наслаждения и каких-то таких касаний. Если, в целом, опустить многие моменты, то ничего такого и не случилось.       Короче говоря, Рафаэль продолжал себя слегка успокаивать, что он не сделал ничего плохого ни с какой точки зрения.       Так долго вылупился на тумбу, что уже Донни успел вернуться и отозвал его.       — Ты чего сидишь?       — Да задумался. Как к учёному сходил?       — О! Ты не поверишь, это просто отвал бошки! — заулыбался он. — Та реакция, о которой я тебе рассказывал, он смог её закончить, и мы смогли её сделать! Это же так обалденно!       — Вау, — махнул плечом бунтарь и оперся лицом на руку. — Реально получилось?       — Да! Представляешь?? Я уж думал, что не получится, а оно вязалось и получилось! Я записал, доказал! Ну ты представь: я капаю, мы стоим, стоим... И вдруг, бам! Ну, в плане, ничего не взрывалось, просто бам! Получилось! Сначала посинело, а потом и запузырилось, ха-ха! — хлопает он в ладоши.       — Очуметь. Дон, ты мой кумир, — улыбается бунтарь. — За это приготовлю то, чего ты хочешь. Пожелания?       Когда они оба поужинали, то разошлись по комнатам. Раф плюхнулся на кровать, взяв наушники, которые ему подарил Лео, и расслабился, глядя в потолок и поглаживая пальцами края кардигана. Уютно, как и обычно. После засыпает.       Леонардо просыпается рано утром, как и всегда, накидывает на себя лёгкое домашнее кимоно и спускается вниз, расчёсывая пальцами волосы. Зайдя на кухню, включает кофемашину, залив в неё молока и засыпав кофейных зёрен, обходит стойку, чтобы дойти до входной двери. Выходит из дома, забирает все пришедшие письма, газеты, извещения и так далее. Пока кофе готовилось, Лео перебирает быстрым сканированием всё, что держал в руках, откладывает по местам, кроме одной газеты, которую начинает читать. Не найдя там ничего интересного, дочитывает одну станицу, доделывает кофе и уходит в кабинет, подхватив все бумаги. Но перед тем, чтобы пойти работать, уходит в ванную, моется и делает свои типичные утренние процедуры, заодно спрятав синяки под глазами, как делал это раньше. Он часто уезжает из дома по делам, к тем же инвесторам, в другие части Японии к другим управляющим, а может докупить чего-то. Он и правда был очень занят, он работал с девяти утра до девяти вечера, почти без перерывов. Перерывами он считал выход в туалет, перекусить или съездить в другую часть города. Майки ему помогал тем, что готовил им еду иногда и приносил.       Вот и сейчас он принёс ему обед, где-то в час дня. Конопатый поставил поднос на стол и подошёл к тому. Старший глядит на него в отражении журнала ноутбука и оборачивается.       — Что такое?       — Не перерабатывай, пожалуйста, — обнимает его за голову младший и укладывает к своей груди. — Как твоя книга, кстати?       Леонардо поворачивается обратно и нажимает на открытую вкладку.       — Ну смотри, уже семьдесят страниц написал.       — А планируешь?       — Двести, наверное. У меня много мыслей, которые я хочу закрепить в ней, — выдвигает юноша шкафчик правее себя и достаёт блокнот, где часть уже была зачёркнута, но меньшая. — Так что всё идёт своим ходом, — он снова обернулся, приулыбнувшись. — Всё в порядке, я не перерабатываю.       — Хорошо, — он целует старшего в макушку и отходит. — Приятного аппетита, — улыбается младший и уходит.       Леонардо провожает брата из комнаты, после пододвигает к себе поближе музыкальную шкатулку и включает, а пока приступает к обеду, запуская шкатулку несколько раз. Под неё он как-то так приятно успокаиваться и расслабляется. И еда словно быстрее и лучше усваивается.       После обеда продолжает работать, иногда отвлекаясь на книгу, которой уделял внимание почти каждый день.       Вечером, когда закончил работу, вышел и хотел пойти в комнату, но остановился, так как отец как-то агрессивно говорил, так что решил спуститься, чтобы убедиться, что всё хорошо. Кажется, Майки что-то разбил, так как подметал на кухне нечто хрупкое, что трещало и билось друг о друга. Он выглянул, чтобы посмотреть. Ну да, разбил тарелку. Саки как-то слишком на него ругался, хоть и не кричал, а Майки явно был не в порядке и дрожащими руками пытался подметать. Он все-таки поднимает голову к отцу.       — Пап, ну я же не специально.       — А если бы я наступил? А если бы кусок впился мне в кожу? Что бы ты делал? Хм? Тебе меня не жалко?       — Жалко, но...       — Майк, давай, ты даже подмести не можешь.       Лео аккуратно рукой отодвинул отца, чтобы пройти помочь, перед этим взяв чужие ручки в свои, чтобы немного успокоить, но сделал это так быстро, что Саки и не заметил, после старший обернулся, когда уже сел на корточки и убирал аккуратно пальцами кусочки стекла.       — Пап, иди-ка на диван, хорошо? — слегка нахмурился он. Отец помолчал, взглянув на младшего, что как-то не хотел поднимать взгляд на него. Он вздыхает и уходит.       Старший отворачивается, продолжая убирать, как и конопатый, тоже сев на корточки. Он убирал без слов, пока не положил одно стекло и просто сел, смотря мокрыми глазёнками вниз.       — Майки... — Лео вытер руки влажными салфетками и погладил того по щёчке. — Посмотри на меня, — тот послушно поднимает взгляд, моргнув, отчего у него немного выпрыгнули слёзки. — Ну чего ты?       — Я неуклюжий и глупый...       — Это не так, я тоже много чего разбивал, в этом нет ничего такого. Всё хорошо, — он вытер ему солёные капельки и поцеловал кончик носа. — Я уберу, можешь пойти в комнату.       — Нет, я посижу... — обнимает он коленки и сидит. Лео сам убирает всё и выбрасывает стекло, после приносит ручной пылесос и убирает окончательно.       Старший делает какао и ведёт брата в комнату, присаживается с ним на кровать, дав попить напитка. Он гладит его по макушке и приобнимает аккуратно.       — Я чувствую себя глупо немного... — вздыхает маленький и отпивает какао. — Почему папа так разозлился?       — Потому что у него всё ещё нервозность и высокая раздражительность. Я понимаю, что ты привык к папе Йоши, но не расстраивайся так сильно, ты не сделал ничего плохого.       — Когда уже лето...       — Скоро, — убрал старший ему волосы за уши. — Поболтай с Донни, тебе станет лучше.       — Я хочу с тобой посидеть, Лисёнок, — ложится на него младший. — Можешь повозить меня с собой на всякие встречи? Мне интересно.       — Ах, ну... Хорошо? Думаю, ничего страшного не случится. Поможешь мне немного.       На следующий день, на везение Микеланджело, Лео засобирался на какую-то деловую встречу. Младший тоже оделся чуть поскромнее в плане цвета своей одежды, чтобы он не выглядел рядом со старшим братом, как ребёнок, которого не с кем оставить. Пока они ехали, а Лео читал бумаги, то тихо мягко пригрозил тому:       — Только не говори ничего, ты мой зам. Ясно?       — Ясно, — кивнул он послушно, и ему тыкнули в носик с улыбкой. Майк тоже улыбнулся, взглянув в документы.       — Вообще-то ты и правда мой зам, так как ты младше меня и ближе всего к предыдущему владельцу. Ну, ты понимаешь.       — А Раф с Донни?       — По сути они бы подошли, но из-за того, что они не так близки к этой работе, то поставить их на это место было бы тяжело. Донни бы смог, но ему этого не надо. Он наш гений, пусть лучше крутится с такими же умными и делает что-то сногсшибательное.       — Ага.       Когда они приехали, то младший коротко задрал голову, после осмотрел здание уже на уровне глаз.       — А у тебя все встречи происходят в пятизвёздочных гостиницах?       — Многие наши друзья прилетают из других стран, потому мы им оплачиваем пребывание в отеле. Ну, при отеле всегда есть ресторан или нечто подобное, где мы и беседуем.       — О-о-о... Круто. А дашь мне подержать что-нибудь? Ну, для солидности.       — Можешь подержать мой чемодан, — передал старший ему чемодан, набитый документами и не только.       — Он тяжелый.       — Стопки бумаг, — он открывает дверь и входит, как и брат, идущий следом, но после на ровне. — Только не осматривай всё с открытым ртом, это не очень профессионально выглядит.       — Да, прости.       Они подходят к какому-то столику и садятся рядом, напротив стоит ещё пустое кресло, которое будет занято через минуты две человеком в костюме. Конопатый делал вид, что читал бумаги из чемоданчика, чтобы не смотреть на него глупым взглядом и не мешать Лео. Как-то они начали с какой-то странной темы разговора. Они говорили о погоде, о качестве перелёта и о миграции птиц, а потом как-то всё перешло на тему финансов, ради которой они и встретились.       Конопатый взглянул разок на брата, что смотрел на собеседника таким взглядом, будто раздевал на ходу или что похуже. Глаза острые, сверкающие и устремлённые прямиком в чужие, а выражение на лице приятное, хоть и эти лисьи глазёнки явно не предвещали ничего хорошего для этого мужчины, что уже что-то подписывал.       Когда они удалились, то бесстрашный потянулся, забрав портфельчик обратно.       — Неграмотность некоторых людей в сфере, где они так долго работают, меня поражает.       — В каком смысле? Что ты сделал?       — Я ничего не сделал, он всё за меня сделал. Прочитать договор перед тем, как его подписывать: глупое дело. Конечно, — смеётся он.       — Ты его обманул?       — Да нет. Там всё то, о чём мы договаривались, но есть мелкие погрешности, которые, может, им никак не навредят, но нам пойдут в плюс. Например, если купленные акции на нашу организацию превысят сто тысяч, то с каждой новой тысячи нам будет идти на пять долларов больше, а их доля перестанет расти, — он мило, но и при этом как-то злобно, смеётся, прямо как лиса. Хихиканье.       — Пять долларов? Это же так мало!       — Это ты так думаешь, потому что пять долларов за раз это мало, но выгоднее, когда ты получаешь пять долларов каждые две недели, чем пятьсот за раз.       — Я даже ничего не понял, когда сидел. А он тоже не понял?       — Мы просто это не упомянули в диалоге. Но это было написано в пунктах. Ты сам слышал, что я сказал прочитать.       — Да, говорил. Ну ты просто такой убедительный и выглядишь честно, что тебе веришь на слово.       — Вот именно по этой причине мне нравится работать в таком, — он потрепал брата по макушке приятно. — Зайдём в Макдональдс?       — О! ДА! БЕРИ МЕНЯ С СОБОЙ ЧАЩЕ!!       Леонардо снова смеётся, но теперь тепло и приятно, а его зрачки сейчас потеряли такой хитрый и дурманящий острый эффект, стали снова большими, к которым Майк и привык. Так что, когда он их увидел, ещё и эти ямочки, он вообще засветился от счастья.       По возвращению домой, оба ощущали, что папа не будет доволен, что он был один так долго. Когда они вошли, то Лео сразу попросил Майки идти в комнату, но тот не ушёл, обернувшись. Личико выдавало его лёгкую неуверенность и некомфорт, но при этом оно не было напуганным.       — Никуда я не пойду, я уже не маленький. И хватит пытаться всё решать в одиночку, я тебе на что?       Лео немного глупо смотрит на него, не ожидав. Ну, он прав, но как-то непривычно, будто это немного неправильно и Майк не должен слушать что-то плохое, но ему скоро девятнадцать, как и Лео. Будет эгоистично с его стороны продолжать охранять брата, как стеклянного.       Потому он выдыхает и улыбается.       Они проходят в дом. Отец появляется совсем скоро, не в духе, как и предполагалось.       — Вас не было дома почти пять часов. Как вы это объясните? Я болею, меня вообще оставлять нельзя.       — Мы уезжали по работе, а потом зашли перекусить. Сам знаешь, дорога на электричке занимает полтора часа туда и обратно. Ты болеешь, но психологически, и из-за этого страдаешь физически. Мы тебя никак от нервоза не сможем уберечь, для этого ты пьёшь таблетки, — Леонардо продолжал бы давить на отца аргументацией и грамотно парировал, однако тот выдаёт:       — То есть, вам всё равно, да? Я вас растил, как проклятый работал и обеспечивал всем! Что за благодарность такая?? Пять часов пропадали и не предупредили.       — Мы утром сказали, что уйдем по делам, — вставляет Майк.       — Да какая разница?!       — Успокойся, пожалуйста, ничего страшного не случилось. Если тебе опять хочется ругаться, то выпей таблетки и ляг поспи, тебе станет полегче. Мы устали.       У Саки даже немного от злости лицо покраснело. Он бы что-то сказал, но Майки к нему аккуратно подходит и обнимает, прижавшись крепко. Тот сразу как-то смягчается.       — Пойдём выпьешь лекарства, хорошо? — конопатый сам его за руку ведёт на кухню, чтобы проконтролировать.       Бесстрашный ставит руки в бока, выдыхает легкое сдерживаемое раздражение. Он проводит их двоих взглядом до кухни, ждёт, когда выйдут, отец уходит поспать, а светловолосый теперь берётся за руку старшего брата.       — Почему всегда что-то должно быть плохо?       — Донни бы сказал что-то типа... Принцип равновесия. Если где-то плохо, где-то хорошо.       — А ты как бы сказал?       — Я бы сказал... Либо это несправедливость, либо мы сами виноваты, что так получается. Мы слишком плохие, чтобы что-то было хорошо всегда. У всего свои причины и свои последствия.       — Почему почти всегда плохо тем, кто вокруг меня?       — Потому что ты и не делаешь ничего плохого, Майки. Тебе может быть плохо только от плохих людей. Я не заметил, чтобы судьба или жизнь тебя как-то наказывала. Ну, или... Ты просто везучий.       — Или ты меня меня всегда так охранял, что все эти беды перешли к тебе, — предполагает голубоглазый. Они пересекаются глазами, когда Лео реакционно сжимает его руку крепче.       — Думаешь?       — Похоже на то, — здесь уже Леонардо тепло усмехнулся.       — Тогда я даже рад, что оно так.       — Лео-о, — грустно тихо ноет маленький и обнимает брата крепко. — Почему ты такой хороший, ну блин...       — Всё для тебя, пхпх...       Майки вскоре убегает в комнату, Лео остаётся стоять, вздохнув негромко. Проговорив самому себе негромко, что осталось чуть-чуть работы и в целом до лета, и выдыхает, помяв брюки по бокам.