***
— Эти рисунки — одна большая история, которую просто необходимо расшифровать, — сказал историк, сортируя десятки фотографий, сделанных в пещере. Некоторые из них показывали целые стены, давая возможность читать историю, но на большинстве были запечатлены только маленькие части или даже отдельные символы, которые показались интересными или важными. — Призрак Мэйсона Локвуда сказал, что это сможет привести нас к оружию против Клауса, поэтому стоит поторопиться с расшифровкой, — Сальваторе подошёл к Зальцману, оставляя за собой разъярённую Елену, которую он только что с лёгкостью опрокинул. Конечно, тренировки помогали ей обретать необходимые навыки для защиты, но начинать стоило с обычных защитных приёмов, а не «бешенного-нападения-на-вампира-с-колом», как окрестил это мужчина. В Гилберт был природный запал Петровых, который заставлял из раза в раз подниматься с колен и вновь начинать борьбу, но ей было необходимо хоть раз выключить горячий нрав и включить холодный разум. — Но оружие у Майкла, — возразила девушка, пытаясь напасть на Деймона с колом, но тот вовремя перехватил её руку и выбил деревяшку, откинув её. — Значит, это приведёт нас к нему, — ухмылка расползлась по лицу брюнета, показывая, что он явно наслаждается всей ситуацией, а в особенности задранной тканью футболки на теле девушки, которая обнажала мягкую и соблазнительную кожу. Ему понравилось, когда двойник проследила за его взглядом и вмиг покраснела, показывая свой естественный румянец на длинной шее, которую, возможно, хотелось прокусить и отпить немного вязкой крови, наслаждаясь каждым моментом... — Может и приведёт, — двойник выдернула свою руку из хватки и по инерции отдёрнула край футболки, которая задралась до груди во время тренировочных движений. — Он не захочет отдать его тебе или кому-нибудь другому, — с сарказмом отметил историк, стараясь не обращать внимание на их игры и сконцентрироваться на древних рунах, привлекавших его всё больше в данной ситуации. — Но ты можешь выяснить, что это за оружие, не так ли? — Это займёт время. Символы, изображённые тут, нестандартные, — историк указал на фото, мысленно оценивая объём работы только на понимание всех знаков, которые ещё предстоит сложить в одну историю, вероятно, имеющую смысл. — Нам нужен тот, кто хотя бы имеет представление об этом, — Елена кинула взор на Сальваторе, мысленно надеясь на его знания или хотя бы на какие-нибудь книги Блэк, случайно оставшиеся в поместье. — Очень жаль, но я, как и Стефан, не изучал символику древней ведьмовской письменности, — он развёл руки в обе стороны, показывая собственное бессилие. Заниматься рассматриванием этих надписей в пещере, куда он даже не мог зайти — последнее, что было в его планах на этот день. — Но ты знаешь того, кто изучал, — настаивала девушка, понимая, что это чуть ли не единственный выход, чтобы ускорить расшифровку, которая, судя по задумчивому лицу Аларика, могла занять не один день. — Если ты про мою сестру, которую вы сами выгнали из этого города и отдали в руки первородного психопата Клауса, то она не отвечает на звонки и буквально испарилась в Мистик Фоллс, — выдал Деймон, в который раз доставая телефон и вновь набирая один и тот же номер, очередной раз оставаясь без ответа. — Видишь? — последнее слово слетело с его уст резко и очень грубо. Елена не смотрела на вампира, предпочитая игнорировать его. Она не хотела снова вспоминать ни жертвоприношение, ни обращение Тайлера в гибрида. Блэк не была её подругой, она была подругой первородной вампирши, сестры Клауса. Доверять ей было нельзя в делах с этой семьёй. — Что насчёт её книг? — Сальваторе непонимающе посмотрел на двойника. — Если в поместье остались её книги о магии, мы могли бы их использовать, ведь она довольно старая вампирша, да и дружит с первородной... — Мы не будем рыться в её личных вещах, хранение которых она нам доверила, — отрезал мужчина. — Но это могло бы... — двойник приблизилась к Деймону, пытаясь взять его за руку, но тот сделал шаг назад. — Нет, Елена, — когда наконец двойник посмотрела в его глаза и увидела всю стойкую решимость, упорство, которое у него только было, то сдалась. Но она бы соврала, если бы сказала, что перестанет думать об этом. — Тогда нам придётся найти другой древний источник информации, — сказала двойник. — Например, Ребекку. — Она тысячелетняя вампирша, которая однозначно умеет шантажировать, врать и ждать, — подхватил Зальцман. — Верно, она древняя вампирша, но она в группе поддержки, а там совсем другие правила. — Рик, я думаю, если маленькая Гилберт полностью уверена в своих силах, то стоит дать ей шанс проявить себя, — Сальваторе старший уже направлялся в сторону выхода, когда продолжил, перебив невероятно-занудную-речь-Аларика-которая-точно-не-состоится-пока-он-не-уйдёт-оттуда. — Встретимся вечером. — Куда ты? — крикнула двойник, когда вампир был на пороге. — Пригляну за Стефаном, — хоть он и не использовал своей супер-скорости, но ушёл так быстро, что у оставшихся в квартире не было и шанса спросить что-либо ещё.***
— Чёрт! — прошипела Майклсон, когда очередная кучка пыли попала ей в нос из-за неосторожных шагов её спутника. — Чарли, я поняла, что ты совсем не годишься для работы тут. — Простите, я... — начал оправдываться парень, но из-за своей неповоротливости он вновь задел какую-то древнюю мебель и очередной сгусток пыли поднялся в воздух, заставляя его чихать. — Лучше поднимись наверх и забери мои вещи из поместья Сальваторе, отнеси их в одну из комнат этого дома. После контролируй, чтобы никто из нечести Мистик Фоллса даже не приближался к дому, и сообщи мне, когда прибудут мои братья, хорошо? — устало пробормотала Ребекка, понимая, что поиски в огромном подвале дома Астрии Блэк ей прётся провести в одиночку. — Да, мисс Майклсон, — ответил бедный Чарли, которому искренне стало жаль, что он оказался таким неуклюжим, ведь обычно гибрид всегда выполнял задания прекрасно, отличаясь от других новообращённых сдержанностью. — Иди уже, — уже немного раздражённо кинула блондинка, открывая какой-то захудалый ящик, который от старости своих лет отвратительно заскрипел. Видимо, этот ужасный звук способствовал тому, что Чарли быстро очнулся от своих мыслей и испарился прочь из подвала. «Ещё бы» — подумала первородная, покачивая головой, будто соглашаясь с собой. На самом деле, она даже сама не понимала, почему решила покопаться в старом подвале своей подруги, в надежде найти хоть что-нибудь. Это было глупо. И пол часа, проведённые в компании пыли, старых скульптур, антикварных вещей и испорченных платьев, только подтверждали это. Тут хранилось лишь то, что было безнадёжно утеряно и не представляло никакой ценности, хотя кому-то бы однозначно понравилось что-то из этого огромного склада. К примеру, тот же скрипящий ящик, который пару веков назад точно выглядел намного лучше, хоть и не сказать, что он мог бы принадлежать знатной графине, скорее обедневшей баронессе, которая пыталась сохранить хоть каплю достойного прошлого. Да и содержимое ни капли не отвечало интересам тогдашних графинь. Старые потёртые перчатки, выполненные не из самой лучшей кожи, лёгкие рубахи, на которых остались небольшие следы грязи, и ничем не примечательная шкатулка, выглядывавшая из-под рукава сложенной ткани. Майклсон с аккуратностью достала перчатки, но тут же поняла, что не следовало этого делать, ведь те мгновенно начали разваливаться. Дабы сохранить от них хоть что-то, она вернула кожу на своё законное место и потянулась к шкатулке, которая оказалась удивительно тяжёлой для своих небольших размеров. Крышка поддалась без сопротивления, открываясь быстро и легко. Внутри оказались металлические ключи различных форм и размеров, а главное, сделанных из разных материалов и на совершенно разные карманы. У одних были искусно выкованные орнаменты, завораживающие своей красотой, несмотря на дешёвый металл, другие были совершенно обыкновенные, но сделанные из серебра и золота, а третьи и вовсе не поддавались обобщению, ведь на первый взгляд назвать это ключом было сложно, но на них были выгравированы инициалы вероятных владельцев. Здесь бы не было ничего привлекательного и интересного, ведь понять что они открывают не представлялось возможности. Однако, один из ключей по стилю был подозрительно похож на комод, который ещё вначале привлёк её внимание, но полки которого были закрыты. Ребекка не решилась ломать его и оставила, но раз есть шанс открыть его, то почему бы и нет. Достав бронзовый ключ с выкованным орнаментом, схожим с рисунком на комоде, покрытый ржавчиной слоем в десятилетия, вампирша закрыла тяжёлую шкатулку и сложила всё на законные места. Нужный предмет мебели оказался на другом конце комнаты, вместе с другими, уже обысканными шкафами и ящиками, в коих хранились лишь старые одёжки. Их можно было бы отдать в музеи или продать в частные коллекции из-за драгоценных тканей, ниток и камней, но Блэк дорожила своим прошлым, и тщательно хранила некоторые из них, представлявшие памятную ценность. Майклсон нетерпеливо провела ладонью по верхней части и сразу почувствовала, что дерево, использованное для создания комода, резко отличалось от других, хотя и внешне это было вовсе не заметно. Оно оказалось нелакированным, из-за чего маленькие занозы охотно впились в нежную кожу, доставляя лёгкую неприятность. Ребекка отдёрнула руку, смахивая их, и вставила ключ в самый верхний разъём, открывая первую полку. Она оказалась пустой. Вторая и третья были такими же. Потеряв жгучий интерес, девушка присела и попыталась открыть самую нижнюю, но она не поддалась, хотя ключ идеально подходил. Майклсон повертела им в скважине, подумав на мешающую пыль, но ничего не помогло. Красивое лицо сморщилось в непонимании, а руки сжали боковые части мебели, тряся её. Прошла лишь единственная секунда, как по рукам прошёлся разряд магии. Ладони тут же оторвались от зачарованного дерева. Ребекка выругалась, вскакивая с места. Казалось, что яркий импульс сейчас поразит её, но он сконцентрировался в браслете, заставляя его светиться. В браслете, что подарила Астрия Блэк. Мгновение и свет пропал, а полка моментально открылась. Старая желтоватая бумажка и чёрный мешочек, содержимое которого не просвечивалось. — Я люблю и ненавижу тебя Астрия, только попадись мне на глаза, засранка, — тяжело вздохнула первородная, приподнимая брови и смотря на совершенно непонятные предметы. С одной стороны, она ясно понимала, что они однозначно связаны с магией, иначе зачем стоило накладывать защитные чары. А за тысячелетнюю жизнь она выучила одно правило: «Не трогай вещи ведьм, если на тебе нет защиты». Но на ней она была, спасибо подруге Блэк, которая спасла её от непонятных заклятий. С другой стороны, можно ли было предположить, что браслет вновь защитит её? Вполне, но так ли эффективно? Хотя, если он так легко справился с защитным слоем, который предположительно должен быть самым сильным, то проблем с самим содержанием не должно возникнуть. Поразмыслив, Майклсон вновь присела, но уже более аккуратно, стараясь ничего не задеть. Она осмотрела остальную часть полки, но ничего другого так и не нашла. Взгляд вернулся к письму, которое по внешнему виду казалось менее опасной, чем неизвестный мешочек поодаль. Бумага выглядела совершенно обычно, от неё не исходило никаких запахов и не было следов вербены или аконита. Пальцы потянулись к бережно сложенному письму, которое через пару секунд уже оказалось в руках вампирши. Никаких сильнодействующих трав, никаких заклятий, никакой вербены. Удивительно и удачно. Хмыкнув, она порывисто развернула бумагу и увидела первые буквы, написанные чернилами. «Астрия, я не знаю, сколько месяцев, лет, десятилетий или долгих столетий пройдёт с того момента, как ты заметишь чужой комод в собственном подвале. Но знай, мне абсолютно не жаль, что я вторглась в него. Однако, признаюсь, впервые мои намерения направлены лишь на прощение, а не вырезаны жгучей местью и страхом, преследовавшими меня многие века. Ты стала моим требовательным наставником, который обучал меня, преданной подругой, с которой мы весело проводили время, и просто человеком, помогшим мне встать с колен и оправиться от потерь. Никогда не пойму почему ты решила это сделать, но знай, что я буду вечно обязана, хотя и не собираюсь возвращать этот долг ничем, кроме сегодняшнего подарка. Наверное, ты сама догадалась, что хранится в этом мешочке, который знаком тебе намного больше моего. Камень, именующийся как хранитель тайн. Название я нахожу крайне неудачным, но не мне судить... Он твой. Это мой последний подарок и секрет, которым я не надеюсь искупить ни долю совершённого предательства. Искренне, твоя ученица Катерина Петрова, которая навсегда осталась беспощадной Кэтрин Пирс». Дочитав предназначенное не ей письмо, Ребекка услышала знакомые твёрдые шаги. Она обернулась и увидела две родные фигуры, которые было невозможно перепутать. Её братья. — Сестра, — кинул Элайджа, стоящий впереди хмурого Клауса. Он подошёл к ней и крепко обнял, заставляя дыхание замереть от неожиданности, а ладони дёрнуться в попытке показать письмо, однако смурной и раздражённый Ник опередил её. — Что это за письмо, Бекка? — он подошёл ближе к первородным в попытках его рассмотреть. — Как же я ждала вас, чёрт возьми, — с облегчением воскликнула девушка, вырываясь из объятий и передавая бумагу Клаусу, который сразу начал читать, немного отклоняясь, чтобы Элайджа тоже смог видеть письмо. — Я решила, что можно попытаться найти хоть какие-то зацепки тут и решила порыться в вещах. Моё внимание ничего не цепляло, вплоть до того, как я обнаружила ключ от единственного закрытого комода в этом подвале. Открыв первые три полки, я ничего не обнаружила, но когда решила проверить последнюю, то защитные чары резко сработали. Повезло, что браслет Астрии помог мне не только отразить чары, но и открыть полку, — вампирша показала в сторону мешочка с магическим артефактом. — Как оказалось, это был подарок Петровой, который в своё время искал Кол... — Удивительно, — пробормотал старший Майклсон, рассматривая прочитанное письмо. — Этот артефакт развязал войну между ковенами, но всё это время находился в подвале поместья Мистик Фоллс. — И конечно же был украден двойником, — съязвила первородная, наблюдая, как гибрид забрал мешок. — Ник, ты уверен, что это безопасно? — Нет, но он должен помочь найти Астрию, — спокойно ответил мужчина, постепенно развязывая верёвку. Единственное, что он точно знал — это то, что иссия чёрный камень может показать всё, что захочет человек, задающий вопрос, но он будет вынужден заплатить за это тайной, которую боится показать. Чем сложнее показать мечту или реальность, тем больше тайн. Но он безрассудно был готов пойти на это. — Никлаус, мы даже точно не знаем как этот камень работает, стоит разобраться... — Элайджа был прерван опрометчивым решением нетерпеливого внутреннего оборотня его брата, который сейчас полностью контролировал его, заставляя разум замолкнуть. Он не просто убрал мешающую верёвку, но и взял артефакт в руку, мысленно задавая один интересующий его вопрос о местонахождении Блэк. Резко чёрные струны оплели троих первородных, не давая им выйти из зоны действия могущественной магии. А камень стал прозрачным, заставляя всех обратить на него внимание, будто они могли воспротивиться этому и остаться в полном порядке. Через пару секунд они потеряли сознание и очнулись там, где он больше всего боялся.***
Знала ли Блэк куда перемещается? Конечно. Могла ли она предвидеть, что случилось, и почему это произошло так спешно? Вероятно, нет. У вампирши даже не было времени, чтобы поразмыслить над этим, ведь первые секунды, когда она ещё находилась в Мистик Фоллс, её главной задачей было хоть как-то предупредить Ребекку и объясниться. Но, видимо, она не смогла, что, наверное, могло стать проблемой. — Я просила пользоваться этим лишь в крайних случаях, — строго сказала маг, расправив плечи и лишь одним движением ладони меняя свой облик на более подходящий. Распущенные чёрные волосы в секунду оказались заколотыми на затылке благодаря изящной серебристой шпильке, очень похожей на маленький кинжал, а повседневная одежда сменилась костюмом благородного синего цвета из длинных широких штанов, ткань которых казалась практически невесомой, и такой же свободной рубашки, поверх который был надет чёрный корсет. Он ни капли не стягивал, а был лишь предметом украшения образа. Чёрные сапоги сменились открытыми туфлями на очень низкой подошве с длинной шнуровкой, скрывавшейся под штанами. На руках прибавилось пару браслетов, тяжесть которых стала наконец ощутима, а шею стали украшать две тонкие подвески из белого золота. — Это срочно и важно, Астрия, — твёрдо сказала невысокая девушка с короткими тёмно-фиолетовыми волосами, в руках которой покоился острый кинжал с замысловатой символикой. Она выглядела молодо от кончиков пальцев до макушки головы, но усталый взгляд глаз показывал истинный возраст, который тщательно скрывался под магией вампиризма. — Купол над городом в полном порядке, население в полном порядке, рода, как всегда, стремятся стать сильнее — пропел вошедший внутрь блондин с яркими фиолетовыми глазами, сразу бросавшимися в глаза. — Всё, что находится под моей ответственностью в полном порядке, — голос просачивался ехидством, однако глаза выражали искреннее беспокойство тем, в какой ситуации они сейчас находились. Точнее тем, что он понятия не имел, что случилось в сфере деятельности его сестры. — Максимум, что может случиться у тебя, Натан, это незапланированная церемония, — фыркнула Лэсла, вставая с подлокотника дивана, на который опиралась. Прищуренный взгляд очутился на девушке, которая уже шла в сторону Блэк, не обращая внимания на мужчину. — У меня есть важные дела в Мистик Фоллс. Что случилось, и с кем? — поинтересовалась Астрия, ей ни капли не понравилась серьёзность на лице Леслы, которой хоть и было свойственно хмурое выражение, но обычно глаза выдавали детский запал, в отличие от теперешней ситуации. — Оборотни, Маррисоны, — вымолвила девушка, будто сама не веря в происходящее. — Маррисоны? — повторил блондин, подходя к девушкам, становясь рядом с ними. — Именно. В начале этого лета я заметила странные движения в стае, будто они были чем-то обеспокоены. Конечно, их вожак хоть и принял меня, но отказался говорить со мной на темы, касающиеся его стаи. — Что за движения, Лэсла? — перебила Астрия, узнавая в таком поведении Деклана Маррисона. Достаточно обходительный, чтобы принять у себя человека, который пытается вынюхать информацию. — Они будто ищут что-то. За летние месяца они все побывали за пределами города. Некоторые по нескольку раз, — она протянула в руки Блэк плотный блокнот. — Тут записаны имена оборотней и в какие даты они отлучались. Маг открыла записи, быстро пролистывая содержимое, не уделяя должного внимания всем именам, поскольку их было слишком много. Как только один волк возвращался, сразу уходил другой. Иногда это были одиночки, в других случаях целые стаи из пяти-шести. — Все они были за пределами города примерно два дня и оказывались в разных частях мира, — отметил Натан, уделяя особое внимание датам и местам, где оборотни хотели оказаться. — Недостаточно для того, чтобы хорошо отдохнуть, но хватит, чтобы обнаружить или не обнаружить след чего-либо, — продолжила его сестра, на что получила лёгкую улыбку брата. — Что Деклан сказал на это? — Астрия передала блокнот в руки мужчины. — Большинство времени он совершенно не хотел говорить на этот счёт, мол, это внутренние дела его стаи и я не могу вмешиваться в них. Но сегодня, когда я в очередной раз решила задать ему вопросы, он потребовал твоего присутствия. — Значит, я отправляюсь к ним сейчас же, — констатировала Блэк, мысленно представляя бескрайние леса, деревья которых постепенно окрашивались в осенние цвета, заливая полянки золотом. — А мы? — прервала её Лэсла, обращая на себя внимание. Она прекрасно понимала, почему глава оборотней не был разговорчив с ней про собственную стаю. И дело было совсем не в её вампиризме, который мог быть стать отговоркой столетия назад, а в особом доверии, которым она не пользовалась у Деклана. Этот оборотень всегда помогал ей, защищал, как собственную дочь, мог поговорить про личные дела, но никогда не раскрывал секреты и проблемы стаи, предпочитая доверять это “своим”. Существовало лишь одно исключение, в которой не текла древняя кровь Маррисонов, но которая пользовалась всеми привилегиями и недостатками члена стаи — Астрия Блэк. Единственная и неоспоримая глава тридцати семи семей магов, двух ковенов ведьм, семейства Маррисонов и всех прилегающих к ним кровей волков. Все эти титулы слышали поколения, которые рождались и покидали этот мир в расцвете правления последней Блэк. Лэсла родилась в середине второго десятилетия существование Фрэкаса, когда к титулу прибавилось еще одно дополнение: “Основательница и правительница вечного города”. По меркам возраста магов, которыми предпочитали не пользоваться омолаживающими чарами, она и её брат находились в расцвете магических сил. Всего пару лет назад им стукнуло за семьдесят, но перестали стареть они в двадцать два и двадцать шесть лет. Точнее она обратилась, отдав собственные силы в родовое древо, а её брат продолжал существование магом. В самом начале он тоже хотел умереть в след за сестрой, но та его отговорила...Flashback Фрэкас 1960-е Лэсла и Натан
— Зачем ты это сделала? — блондин сидел на краю окровавленной постели любимой младшей сестры, которая только очнулась и жадно глотала кислород. Её некогда золотистые длинные волосы разбросались по подушкам, окрашиваясь в бордовый цвет и слипаясь между собой. Дорогие украшения, снятые с рук Лэслы, валялись на полу, постепенно окрашиваясь в тусклый серый цвет, ведь в них больше не находилось ни крупицы магии. С этого момента все силы, которые были обретены младшей Фаррел, навсегда остались в фамильном древе, с возможностью передаться только наследникам её брата. — Магия никогда не была моей стихией, Нат... — хрипло пробормотала девушка, приподнимаясь с простыней и натыкаясь на родные аметистовые глаза брата, выражавшие явное недовольство. — А ты уверена, что вампиризм будет? — взревел Фаррел, вскакивая с простыней и рассматривая глаза сестры, которые больше не горели ярким фиолетовым пламенем. Они стали обычными, человеческими. Простой голубой цвет. — Нет, — Лэсла закрыла уши от слишком громкого голоса брата, который неприятно резал несформировавшийся вампирский слух. — Прости... — мужчина поднёс к её рукам мокрую ткань, убирая с нежных рук слой засохшей крови. Он раскрыл сжатый кулак сестры и достал оттуда клинок. Подарок Блэк его прадеду. — Ты использовала его, чтобы... — Чтобы ты даже не пытался вернуть в меня магию, — перебила его девушка, кидая сожалеющий взгляд на Натана. Она прекрасно понимала, что, использовав это оружие, возможности вернуть хоть часть магии из семейного древа уже никогда не будет. — Мы поклялись быть вместе, — Фаррел, с трясущимися от неуверенности руками, сжал клинок. — Нат, мы будем вместе! — ладони девушки накрыли его, успокаивая. — Ты сотворишь заклинание и мы будем связаны до конца. Я буду делиться с тобой своим бессмертием и вечной молодостью, а ты с помощью своей магии будешь поддерживать мои жизненные силы. Мы сможем получить большинство голосов совета. Наша Верховная тоже вампир и маг. — Наша Верховная умерла от рук ведьм вместе с отцом, — запротестовал блондин. — Но сейчас в городе, который она основала, живёт целый ковен ведьм, и она же ведёт переговоры с другим. — Ковены, от которых отреклись и пытались истребить. — Верно, Натан. Они оказались в беде и Астрия проявила милосердие и дальновидность, принимая их. Создав огромный город и поселив в нём представителей многих рас, мы смогли доказать, что можем существовать в мире. Думаешь, что в совете попробуют пошатнуть ещё не сформировавшиеся отношения? — Ты не можешь быть уверенной в этом...End flashback
— Займитесь пока другими делами, или просто отдохните, я дам вам знать, если мне понадобится ваша помощь, — кинула Блэк, которую постепенно окутывал серебренный туман, унося далеко за пределы городской части в самые чистые леса. Именно им Астрия уделила огромное количество внимания, и не только потому, что хотела привлечь Маррисонов на свои земли, но и увидеть такое спокойствие и безмятежность в разгаре войн, что было несбыточным желанием многих. Именно земли оборотней были одной из самых значимых частей города, которыми маги, создавшие его, искренне гордились, и часто там отдыхали. — Не ожидал, что ты прибудешь так быстро, — сообщил твёрдый мужской голос позади Блэк. Она медленно обернулась, сразу же узнавая его. — Откуда ты знал, что я прибуду сюда, а не сразу в центр? — поинтересовалась девушка, жмурясь от яркого солнца, пробивавшегося сквозь плотные кроны деревьев. Маг не спешила подходить к огромному валуну, полностью залитому светом, где сидел глава оборотней, которому уже перевалило за восемьдесят пять. Взглянув на него, вы бы в жизни не дали ему столько: несмотря на седые волосы и небольшую бороду, он выглядел на недавние семьдесят. Однако физиология говорила сама за себя, и он уже давно уступал тридцатилетним. — Это твоё любимое место, Астрия. Может, ты не знала, но я вычислил это, когда был совсем юнцом, когда только начал понимать, что мне предстоит взять на себя ответственность... — неспеша ответил старик, вырезая деревяную фигуру с помощью острого ножа. Неожиданно он поднял голову и посмотрел на такую же красивую девушку, помнившую его на протяжении всей жизни. — Даже зная как работает вампиризм, глядя на тебя, я всегда чувствую себя подростком. Блэк рассмеялась, подходя к Деклану и садясь рядом. Тихий смех залил приятную тишину леса, наполняя её нотками веселья. — Скажу по секрету, сколько бы столетий не прошло, я, вероятно, никогда не смогу привыкнуть, что сначала качаю младенца в руках, а потом вижу, как он же контролирует целую стаю оборотней и становится сначала отцом, а потом и дедом. — О, верно, я всё ещё пытаюсь разучиться называть тебя “тётей Астри” наедине, — усмехнулся Маррисон, откладывая дерево и нож в сторону. — Вскоре мне придётся изменить моральные принципы о защите пенсионеров, — подразнила его Блэк, разглядывая его зелёно-голубые глаза с небольшими вкраплениями янтаря. — Что случилось в стае? — резко перевела тему маг, которая не хотела накручивать себя раньше времени. — Пошли пройдёмся до лагеря, и я расскажу тебе предысторию, — мужчина обхватил нож морщинистыми руками, засовывая его в кобуру, а позже прихватил и будущую фигуру. Пара неспешно поднялась с валуна, начиная спокойно шагать в сторону поселения. Глухой вздох сорвался с уст мужчины прежде, чем он с тяжестью начал свой рассказ: — Моё правление как вожака стаи подходит к концу. Я уже достаточно пережил, многое повидал и теперь необходимо передать борозды правления новому, полному энергии, нетерпеливому поколению. Не прошло много времени, как мы осознали, что моя дочь всегда была ближе к спокойной, равномерной жизни без принятия сложных решений, которых не избежать вожаку. С того момента стало ясно, что моё правление будет долгим, и я смог возложить эту ответственность на свои плечи... Когда родилась Ава, моя внучка, наша стая уже знала, кто займёт место следующего вожака, и бережно хранила эту мысль в ожидании подтверждения, — неожиданно Маррисон замолчал, оставляя слова невысказанными, словно боясь, что, произнеся вслух, он официально примет действительность. — К чему ты ведёшь? — спросила Астрия, рассматривая опасливый взгляд вожака. Конечно, Деклану пришлось пережить многое на своём веку, правя за двух вожаков. Прямые потомки Маррисонов, как, собственно, и прямые наследники магов, рождались крайне редко. Случаи, когда детей в семье главы рода было больше одного и между ними была маленькая разница в возрасте, можно было сосчитать на пальцах. Конечно, не учитывались случаи, когда род или стая находилась на грани вымирания... Но всё же это было редким случаем, и Деклан, как и его дочь, смогли стать родителями лишь один раз. — Ава прирождённый лидер, который способен сделать свою стаю сильнее, больше и даже спасти от вымирания... — мужчина сделал глубокий вдох, прежде чем заставить себя проронить слова. — Пара Авы — последний из своей стаи. Астрия остановилась, прекрасно понимая, что у оборотней происходило в таких случаях. Она слишком хорошо знала их обычаи, чтобы не осознать, к чему ведёт Деклан. — Ей было предречено оторваться от стаи, где она выросла и создать собственную вместе с мужем, спасая всех волков, оставшихся без дома... — изрекла Блэк, крутя в руках фамильное кольцо, которое не действовало во Фрэкасе. — Верно. Она бы хотела сделать это на родных землях... — Деклан, конечно, она может это сделать. Совет не сможет воспротивиться этому... Я поручу Лэсле и Натану разработать план о расширении города, ведь и магам скоро станет тесно... — она замолчала, осознав, что ненамеренно пытается избежать главного вопроса, не желая думать ещё и об этом. Прямая ветвь Маррисонов оборвётся, как только Ава и её пара подтвердят узы. — Спасибо. Мы бы хотели, чтобы именно ты провела церемонию. Знаешь, Ава восхищается тобой, и стая тоже считает тебя своей, — они уже давно подошли к окраине лагеря, ведь если выйти из-за широких стволов деревьев, то сразу увидишь громкие игры детей-волчат. — Ты ведь знаешь, что я соглашусь, и нет необходимости даже спрашивать об этом, — Астрия была привязана к оборотням, ведь все они росли на её глазах, и отказать не представлялось возможным. — Древо Маррисонов даёт какие-то знаки? — Оно даёт понять, что за пределами Фрэкаса есть члены стаи, которым необходимо сюда прибыть. Мы начали искать их, но наши труды пока не увенчались успехом. — Нужна помощь со стороны магии? — уточнила маг, подразумевая заклинание поиска. — Насколько можно понять, их кровь не схожа с нашей. Видимо, довольно дальние родственники, — покачал головой Деклан, который с самого начала понимал, что им придётся постараться, чтобы найти их. Ведь те, вероятно, были наследниками вторых детей дальней непрямой линии. — Если понадобится помощь или совет, ты всегда знаешь, к кому обратиться, — изрекла Астрия, улыбаясь, но чувствуя, что ей нужно вернуться в Мистик Фоллс. — Конечно, Астри, будем с нетерпением ждать тебя на церемонии через месяц, — улыбнулся Маррисон, заключая Блэк в крепкие “отцовские” объятия. — До встречи, Деклан, — прошептала вампирша прежде, чем вновь почувствовать и применить магию, перемещаясь в поместье, чтобы забрать собственные вещи.***
Елена Гилберт ходила из стороны в сторону по библиотеке дома Сальваторе, не решаясь даже мельком взглянуть на названия книг, предпочитая игнорировать проблему до появления человека, а точнее ведьмы, которая может это решить. Естественно, она не пошла к первородной вампирше, ведь пойти к ней, когда, однозначно злой, Элайджа Майклсон освободился из-под влияния мёртвых ведьм, и точно жаждет отомстить, было очень… Глупо. Хотя можно было подобрать более яркие и интересные слова, чтобы описать безвыходную ситуацию, в которой они находились, но двойник воздержалась, сконцентрировавшись на попытке подобраться ближе к истории первородных. Она просто не могла ждать, пока до Рика придёт озарение и он наконец сможет расшифровать древние символы. Елена хотела действовать и перестать опасаться за собственную жизнь из-за первородного гибрида, которого просто должен был убить охотник на вампиров. Всё было так легко, если бы у Клауса не было бы поддержки в лице его сестры и брата, а также Астрии. В последней Гилберт не была уверена, однако могла предположить, что Ребекка воспользуется моментом, когда та игнорирует Деймона, и склонит её в свою сторону. Конечно, и двойник могла бы попытаться это сделать, но идти к Блэк, не имея должной защиты и рычага давления, было бы по меньшей мере недальновидно. Но вот попытаться отрыть нужные книги, связанные с ведьмовской письменностью, которые вампирша хранила в поместье Сальваторе, совсем другое дело. Безусловно, риск быть замеченной Деймоном, а то и хуже — самой Астрией, имелся, но он был намного меньше, чем просто бездействовать. Блэк бесследно исчезла — или хочет, чтобы так считали, в этом Гилберт не уверена — а Сальваторе-старший занят тем, что пытается найти Стефана после их провалившегося плана, параллельно пытаясь дозвониться до Астрии. Всё это играло ей на руку и давало надежду, что её никто не побеспокоит хотя бы на время, которое Бонни должна была использовать, чтобы с помощью магии найти книги и воспользоваться ними. Забрать хотя бы одну книжку с собой было бы рискованно, зная, что Деймон точно поймёт, кто их взял или был замешан в этом. В общем, у неё оставалась надежда только на скорость Беннет и удачу, которой в последнее время она не пользовалась. Что же до самой Бонни… Она не горела желанием участвовать в этом, понимая, что рыться в чужих записях и книгах — тем более применяя магию, чтобы ускорить процесс — было как минимум нарушением этикета ведьм, который так старательно вбивала ей бабушка. Но с другой стороны, Астрия не ведьма… В итоге это стало тяжелым вопросом для Беннет, но желание помочь своей подруге выиграло, поэтому прямо сейчас она находится в поместье Сальваторе, старательно не издавая никаких звуков, чтобы Елена, погруженная в собственные размышления, как можно дольше не замечала её. Почему же ей так хотелось оттянуть момент Бонни сама не понимала, но пыталась избегать своего внутреннего голоса, который постоянно ставил её решения под сомнение. Ей определённо было интересно узнать, какие из старинных экземпляров книг хранились в личной библиотеке Блэк, и, возможно, подобраться чуть-чуть ближе к разгадке того, что она скрывает. После встречи со своим предком, Беннет особенно часто задумывалась над этим, но не могла найти ни капли информации. Каждая магическая запись, в которой упоминались старые вампиры, полностью игнорировала её существование, будто на Астрии были специальные защитные чары. Хотя это было неудивительным. Имена Майклсонов тоже не были записаны. И зачем вообще это делалось, если они не упоминали ни то, что старого вампира, но и буквально первородных? Бонни искренне этого не понимала и каждый раз с разочарованным вздохом захлопывала очередную книгу или аккуратно сворачивала пергамент. Подводя итог, единственной причиной, почему она ещё не забросила это, была природная любознательность и страстный интерес ко всему старому и давно забытому. Набрав полные лёгкие воздуха и выпустив его так же быстро, Бонни попыталась придать своему голосу звучности и уверенности, однако вышло что-то среднее между неконтролируемым страхом и слабой внутренней надеждой: — Елена, я готова попытаться… — ведьма не успела закончить, как Гилберт обернулась, выглядя ещё более запуганно, чем до этого. Разумеется, двойник была настолько погружена в размышления, что даже не замечала обстановки. С таким же успехом Клаус с легкостью мог бы свернуть ей шею, выпить всю кровь или вырвать сердце, а она даже бы этого не поняла. Это несомненно было опасно и безрассудно, хотя когда она поступала безопасно… — Елена. — уже более уверенный голос прорвался сквозь очередной слой мыслей, и двойник наконец подняла на неё свои глаза, отмечая огромную сумку, висевшую на хрупком плече. — Да, Бонни, спасибо… Я просто много думала… В общем неважно, мы можем начинать, — отмахнулась Гилберт, крепко сжимая деревянное основание расчёски, которую она взяла из по-настоящему «недружелюбной» комнаты Астрии. На первый взгляд, она ничем не отличалась от остальных, — за исключением огромной кровати, на которой могло свободно лечь три человека — однако атмосфера, царившая в помещении, была какой-то особенной, по-таинственному неповторимой. Каждая вещь будто имела собственное место, откуда её могла передвинуть только хозяйка, а в особенности книги, лежащие на прикроватной тумбочке, она и вовсе побоялась трогать. В них было нечто такое, отчего её внутренний голос буквально ревел отойти и не подходить, поэтому она очень надеялась на то, что они никак не связаны с тем, что им нужно. — Мне нужен браслет, — вымолвила ведьма, доставая из своей сумки одну единственную свечу и откидывая её. — В этом проблема. Я не смогла забрать браслет Деймона, а в комнате Астрии не было ни единого украшения, — двойник замолчала, забегав глазами, но вскоре неловко подняла расчёску. — Я не уверена, что это подойдёт, но, думаю, волосы могут сохранить нужную энергетику? «Ещё более глупо» — подумала про себя Елена, которая уже не была совсем уверена, что поговорить с первородной совсем уж плохая идея по сравнению с этой. — Могут, — Бонни подошла к подруге, забирая расческу, где были оставлены пару тонких волосков. — Даже делают. Но работать с волосами намного опаснее, чем с металлом… Представляла ли Беннет как именно работать с этим — да, но имела ли она опыт — нет. По записям её бабушки, даже она очень редко обращалась к генетическим частям. Они были ведьмами природы, у которых имелась связь со всеми частями этого «мира», включая металлы. Им было легко с ними работать, даже с теми, которые быстро отдавали энергетику владельца. Что же касалось волос… Этим в основном промышляли тёмные ведьмы для проведения ритуалов, жертвоприношений, порч и всего подобного, ведь металл не мог передать всю силу гнусного заклятия на человека. В общем, это был совершенно не её материал для работы, но она должна была попробовать, понимая, что от этого зависит не только Елена, но и продолжение её расследования. — Я готова попробовать, но не могу обещать, что это пройдёт удачно, — облегчённая Гилберт накинулась на плечи ведьмы, крепко обнимая её. Ведь как только она заметила колебания подруги, то всё, что планировалось, рассыпалось на глазах. Но теперь у неё была надежда, которую двойник будет бережно беречь. — Спасибо большое, Бонни, — Елена оторвалась от тела Беннет и передала ей в руки расчёску, постепенно отходя от неё, давая пространство. Свечка мгновенно зажглась в руках и тёплый оранжевый свет от неё нежно разлился на хмурое лицо, которое находилось в чудовищном напряжении. Каждое заклинание заставляло ведьму волноваться и испытывать огромный спектр эмоций, которые она по привычке подавляла. Им не было места в природной магии Беннет, которая требовала лишь спокойствия и надёжности. Однако впервые за всю практику чувства столь напористо прорывались сквозь завесу, разбиваясь о жар пламени свечи. Эмоции питали огонь, заставляли его сиять сильнее и разрастаться. Это заставляло теряться, однако руки машинально взяли единственный волос, откидывая расчёску, и поднесли его к свечке, свет которой мгновенно поглотил его, не оставляя за собой ничего. "Завораживающий ужас" — последняя мысль пронеслась в сознании ведьмы, прежде чем сокрушительная сила ворвалась ей в сознание, откидывая её в абсолютно другой мир, по крайней мере ей так казалось. — Бонни! — прокричала Гилберт, кидаясь в её сторону, но книги, летевшие с полок из-за магии, помешали ей и сами опрокинули девушку на пол. Боль быстро расползлась по телу, заставляя зубы инстинктивно сжиматься, прокусывая губу до крови, а глаза зажмуриваться, скрываясь от реальности. Ужас накатывал на неё с каждым падением книги, сердце билось быстрее, руки и ноги немели. — Что тут... — прошипел отдалённо знакомый голос. Веки попытались открыться, но чернота полностью заволокла их, не давая и шанса. "Это был конец" — думала Гилберт, когда каждый вдох кислорода заставлял её ощущать невыносимое жжение в области лёгких, будто кто-то их намеренно сжимал, а вскоре и кислород смешался то ли с её собственной кровью, то ли с чужой. Если так выглядела смерть, явившаяся к ним, то Елена теперь поняла, почему чувства вампиров усиливались...***
Оказавшись около дома Сальваторе, откуда Блэк должна была забрать некоторые вещи и перевезти их в своё старое поместье, она сразу почувствовала что-то неладное. Её кольцо не работало. Она чувствовала каждую частичку магии, которая находилась вокруг. Маг давно не испытывала такого за пределами Фрэкаса. Это завораживало, насытиться этим ощущением было невозможно, чем дольше кольцо не работало, тем более настойчиво частички магии оседали на её пальцах. Не сравнимо ни с чем. — Астрия! — одновременно крикнули несколько голосов, и поток чар сразу врезался в неё. Чар, в формировании которых применяли участие не только ведьмы, но и маги. Древние маги. Блэк обернулась и наткнулась на черноту, в которой вырисовывались очертания лиц первородных. Невозможно. Сорвавшись с места, она побежала к чёрным струнам, беспощадно окутывавшим сознания вампиров. Эта магия отозвалась на её движения, будто чувствуя что-то родное себе, подчинилась и пропустила в свой омут. — Что вы, чёрт возьми, делаете?! — она со всей силы схватила их за руки, накладывая защитные заклятия один за другим, полностью игнорируя тот факт, что серебряное свечение её магии резко отличалось от бездонной темноты. — Это ты что делаешь? — Клаус сразу почувствовал немыслимое облегчение, когда увидел Астрию, мирно стоявшую около дома Сальваторе. Это было схоже с тем, будто его словили прямо на пути ко дну океана и вытащили оттуда, даря самые крепкие объятия и чистейшие эмоции. Она в полном порядке. Ничего ей не угрожает. Она жива. Сердце забилось в миллион раз быстрее, разгоняя кровь по телу и нагревая её. Уколы мнительности и страха предательства, которые постоянно шептало его сознание, притихли ровно в тот момент, когда он услышал голос сестры по другую сторону телефа, но замолчали они только сейчас. Полное спокойствие окутало его, защищая от всего постороннего. Настолько прочное, что ничто и никто не смог бы его разрушить, пока она была с ним. Это было постороннее чувство, которое до этого ему никогда не доводилось испытать, странное и высокое. Что-то пронеслось мимо глаз гибрида, закрывая Блэк от его взора, и ему мгновенно захотелось это отбросить, убрать настолько далеко, насколько это было возможно. — С тобой всё в порядке... — пробормотала младшая Майклсон, накинувшись на Астрию и заключив её в тёплые объятия. Как же она хотела убить её прямо сейчас, ведь та просто ушла от неё, ничего не сказав и даже не оставив маленького сообщения. В придачу ещё и несчастный телефон, который заставлял нервничать, ведь Блэк была слишком педантична, чтобы потерять что-то. — Я потом всё объясню, — она посмотрела на Элайджу, настолько выразительно, что Клаус не смог пропустить этого. Почему они переглядывались и молчали, он прекрасно понимал. Очередная тайна, которую ему не доверили. Участвовала ли в этом его сестра... — Что вы использовали? — глаза, в которых он мог утонуть, даже не сопротивлявшись, наконец взглянули на него. Ладони мгновенно сжались, сопротивляясь желанию сделать очередное безрассудство, а губы начали двигаться автоматически. — Мы пытались найти тебя. Камень-артефакт помог... — если бы он не был заворожен, то перевёл бы взгляд на черноту, которую до сих пор сжимал. Сердце сжалось, когда его сестра отпустила Блэк, и та начала двигаться в его сторону. В каждом её движении было что-то исключительное, что-то, что не давало ему сдвинуться и на миллиметр. Может, так действовала магия этого артефакта... Он не знал, но отчётливо понимал, что не мог бы сопротивляться, даже если бы в этом была необходимость. Пока она тут. — Что за... — Астрия подбежала, схватив его за ладонь, раскрывая её. По телу прошёлся приятный разряд, она просто почувствовала его магию. Ничего особенного, с чем бы она не сталкивалась до этого. Ведь все сверхъестественные существа владели магией, причём разной. Например, Ребекка, с которой они обнимались всего пару секунд назад... Чёрт, конечно, она не чувствовала ничего подобного до этого. Самая сильная и желанная магия, которую она ощущала. Настолько сладкая и вязкая, что хотелось находиться рядом с этим вечно. — Хранитель тайн, — старший Майклсон подошёл к ним, обращая на себя внимание и подавая письмо, которое Блэк взяла одной рукой, не желая оставлять всё тепло полностью. — Катерина оставила его тебе. Глаза быстро пробежались по строчкам, не упуская ни одной детали. Истинная Петрова. Ушла непростительно, оставив после себя лишь жалкое напоминание и благодарный подарок, которым она не пыталась ничего искупить. Они были слишком близки в прошлом, но исключительно далеки в настоящем. Их пути разошлись, а письмо если и затронуло далёкую часть души, то это не было показано ничем, лишь волнением в глазах, когда она ещё сильнее оплела руками артефакт. — Клаус... — с нежных губ это слетело с придыханием, а все части тел обоих напряглись. Пучина магии ещё плотнее оплела их, забирая в свой омут глубже. Расплата должна была прийти.Новая Земля Осень, 1101 год
— Мама, нет! — болезненный, обессиленный человеческий крик, больше схожий с животным, расходился на многие километры вперёд. Невыносимая боль концентрировалась в самых уязвимых местах тела мужчины. Его руки беспорядочно хватались за опалые грязные листья, в надежде найти даже самую малую точку опоры, за которую можно было зацепиться. Грудь была разодрана до крови в попытках снять рубашку, а кости ног ломались с той же периодичностью, что и восстанавливались. Клаус дёрнулся от воспоминаний, которые неожиданно прорвались в настоящее. Он даже представить не мог, что ему придётся пережить это ещё раз. Более того, это было видно всем. Его семье, Астрии... Нет. Майклсон рванул вперёд в попытках предотвратить, прервать это, но магия оттолкнула его, опрокидывая на жёсткую промёрзшую землю. Ребекка и Элайджа смотрели с неподдельным удивлением, их тела напряглись. А гибрид знал лишь то, что должен был помешать этому. Как только данная мысль пронеслась в голове, то его накрыла ужасная головная боль, заставляющая рычать, а волчью сущность раскрываться всё сильнее. В глазах появился яркий янтарный цвет, которого опасались все. Напоминание о том, что он был уникален, силён, даже непобедим, но не был сыном Майкла. Эта мысль уже не приносила боли от несправедливости, но он всё равно ненавидел то, что был вынужден пережить из-за этого. Собирая все силы, которыми он мог сопротивляться боли и используя всё упорство, он попытался встать, но на этот раз его остановила тёплая ладонь, накрывшая его щёку. Небольшое серебряное свечение, природу которого он не мог понять, и страдания прошли. — Это плата... Прости... — пробормотала Блэк, съёживаясь от крика из воспоминаний Клауса. Она хотела поглотить магию этого воспоминания, но понимала, что это никак не поможет. Чёртова предусмотрительность. Бессилие накрыло её. Она вновь была бесполезна. Не в состоянии предотвратить мучения. Уже другой женский крик, весёлый смех мерзких ведьм и собственный ужас, бессилие, всё из её головы вновь показалось на затворках сознания. Маг старательно откидывала каждый кусочек этого, разбивая. Этого больше нет. Сердце и сознание первородного гибрида разрывались от осознания того, что покажут эти воспоминания, а смотря на девушку, стоявшую на коленях около него, он ощущал страх... Животный страх. Он никогда подобного не испытывал. Его должны бояться, не он... Руки задрожали, а в горле застрял крик отчаяния. Клаус перевёл взгляд на сестру и брата. Ребекка дрожала, не в силах сопротивляться, весь её разум кричал о том, что необходимо это остановить, но тело не поддавалось, конечности замерли. Элайджа же... Он не реагировал. Казалось, что холодная маска благородности, которую он носил, ещё больше прилипла к его лицу. А если он знал... Глаза забегали, не в силах смотреть на собственные воспоминания. — Мама, пожалуйста! — очередной крик, но ведьма, возвышавшаяся над телом собственного сына, не реагировала, будто ей было абсолютно наплевать. Аккуратные движения тонких рук, небольшая вспышка магии, и в руках появился кол. Кол из белого дуба, с помощью которого она породила семью чудовищ. — Перестань кричать, — твёрдый голос, выдавший приказ, небольшой лёгкий взмах руки и страдания прекратились, но теперь новообращенный был не в состоянии двигать собственным телом. Его лишили контроля над собственной жизнью, судьбой. — Мама, что ты делаешь... — лицо мужчины застыло в безысходности. Он ничего не может сделать, будто его душа уже покинула тело. Холодный осенний день, с практически сгнившими листьями и грязью, солнцем, которое решило не радовать сегодня, и отдалённым пением свободных птиц, беззаботно летающих над земными просторами. Неужели именно в такой день придёт вечная темнота, которой он не сможет воспротивиться? — Я совершила ошибку, предав собственного мужа, Никлаус. Моя молодость и глупость заиграли во мне, заставляя поддаться искушению. Тогда Майкл, опечаленный смертью нашего первого ребёнка, полностью забыл и о мне, и о детях... Ты стал моим спасением, подарил надежду на любящую семью, но спустя два десятилетия ты вновь отобрал её! — женский возглас оглушил его, а на глазах непроизвольно начали появляться горькие слёзы. Настолько же была жестока судьба, что он умрёт от рук человека, подарившему ему жизнь. — Мама... — отчаянность чётко прослеживалась в охрипшем от криков голосе. — Хватит, — омерзение исказило мягкие черты лица матери, которыми он так любовался. Пальцы ещё сильнее обхватили дерево. Решимость проскользнула на лице ведьмы. — Перестань быть таким! Перестань рушить мою жизнь! Ты монстр, Никлаус, и только я виновата в этом! Ты моя ошибка! Я обязана исправить это. Эстер замахнулась для точного удара, но внезапно содрогнулась от животного рыка ужасающего волка, приближающегося к ним. Ладони разомкнулись, кол из дуба упал, а Клаус обрёл способность двигаться. Он не понимал, что делает, но схватил кол, вставая. Ведьма использовала магию, кидала проклятья, но ничего не действовало, животное приближалось, становясь всё более злым, будто его дразнили. — Умри, Никлаус, умри! — ведьма перестала пытаться использовать магию, поэтому выхватила кол из рук сына, направляя его ему в сердце... Клаус, наблюдавший за этим напрягся и обхватил ладонь Астрии, которая наблюдала за прошлым ним, но в секунду обернулась на него настоящего. Не ожидав увидеть полное отчаяния на лице первородного, в его глазах, словно по привычке она придвинулась ближе, собираясь обнять его, когда за спиной раздался истошный крик. ...Но Клаус оказался быстрее, перехватив и выкинув в сторону зверя дерево. Он смотрел в глаза матери и больше не видел там ничего знакомого, будто та никогда и не была любящей и заботливой. Возможно, он бы скрылся на вампирской скорости, но движение губ матери, собиравшейся колдовать, переключили что-то в его голове, и он вонзил ладонь в грудь матери, ломая рёбра. Эстер испустила вздох, не в силах продолжать колдовать. Боль разлилась по всему телу, а на лице появилась злостная усмешка, будто она окончательно убеждалась в собственных мыслях, навязанных десятками часов размышлений. — Я же говорила... Монстр, — слёзы начали скатываться с глаз первородного, а руки затряслись. Неловкое движение и обессиленное тело ведьмы-матери упало в грязь. Некогда золотистые волосы стали тёмными, запутанными, а на одежде того, кто всегда ценил порядок и чистоту, оказались огромные чёрные пятна, глаза больше не сияли голубым сиянием, а губы застали в усмешке, которая так не шла его маме. — Нет-т... — алое кровавое сердце упало к ногам гибрида, который затрясся ещё сильнее, вскоре падая на колени. — Мама... Пожалуйста... — рыдания заглушили отдалённое пение птиц. Волк тихо ушёл, оставив их. А порыв ветра столкнул кол в ближайшую реку...***
— Простите, — пробормотал Клаус, не в силах смотреть в глаза родных, он просто обнимал Блэк, которая была рядом. Её хрупкие руки продолжали гладить его, оставляя за собой успокоение. Она была тут. Она не ушла. Она не испугалась. Однако воспоминание заканчивалось и Астрия, вероятно, находившаяся ещё рядом с поместьем Сальваторе, пропадала на глазах. Первородный начал цепляться за неё всё чаще, не желая отпускать, сопротивляясь артефакту. Магия, которую использовала девушка, чтобы задержать их ещё на мгновение, рассеивалась. — Я буду рядом с вами, когда вы очнётесь в поместье. Обещаю, Клаус, — один неуверенный кивок со стороны Майклсона и она отпустила его, на пару секунд задерживая взор на разбитой и сожалеющей Ребекке. Элайджа медленно подходил к брату, по мере того как Астрия пропадала. Одной секунды хватило магу, чтобы понять, что старший Майклсон уже давно всё знал. Она была спокойна, выходя из магии камня, и пропадая в кромешной тьме для первородных.***
— Я смогу убить Клауса и всех, кто будет мешать мне сделать это, — мужчина, первородный охотник, стоявший в гостиной поместья, был расслаблен, наблюдая как Елена, потерявшая много крови, аккуратно поднималась с пола с помощью Деймона Сальваторе. Раздражающего и недальновидного вампира, которого он встретил. Единственное его преимущество, что он также желает убить отродье природы. — Кто это? — прошептала двойник, наивно думая, что вампир её не услышит. Это заставило Майкла приблизиться к ней, вызывая страх. — Тот, кто поможет вам убить Клауса. Майкл, — Гилберт обернулась в сторону ошарашенной Беннет, которая еле сидела в кресле. Всё её тело жутко ныло, отвлекая от посторонних мыслей, однако охотник привлёк её внимание, заставляя напрячь все конечности. Она была готова атаковать его заклятиями, если это понадобится. — На самом деле, — протянул первородный, поднимая одну из лежащих книг, очевидно заинтересовавших его, — мне любопытно, что за ритуал вы хотели провести. А главное, чьи вещи вы хотели найти. Гилберт раскрыла глаза в непонимании и страхе. Неужели он следил за ними? Беннет же, находившаяся в большем спокойствии, заинтересованно повела глазами, ведь прекрасно понимала, что её защитные чары сообщили бы о его присутствии. — Моя покойная жена занималась магией, — сказал он так, будто это было объяснением, но больше он явно ничего не собирался говорить. — Чем вы занимались? — прищурился Сальваторе, не доверяя словам Майкла, но по глазам Елены поняв, что это правда. Гилберт должна была попробовать выведать информацию у первородной сестры, но, видимо, она даже не пыталась сделать этого, обманув его. Но для чего? Он бы поддержал её, помог ей, только если... — Ты вместе с Бонни рылась в книгах моей сестры? — спокойные голубые глаза заблестели молниями, собираясь выплеснуть всю злость лжи, которую так безмятежно говорила Гилберт. — Книги Астрии были бы очень полезными... — Елена пыталась оправдаться, но она не испытывала ни капли вины за то, что совершила. Найти информацию значило бы обрести спасение, которого она жаждала. — Блэк? — заинтересованно пропел охотник, наблюдая за лицами подростков, в которых явно сияло согласие. Тогда его глаза ярко заблестели, уже продумывая будущий план. Он точно знал, что следует делать.***
Очнувшись, Клаус сразу даже не понял, где находился. Было слишком мягко для бетонного пола подвала, в котором он потерял сознание, а открыть глаза было слишком сложно и рискованно. Если бы мужчина открыл глаза, то сразу бы дал знать всем, что находится в сознании, чего он совсем не хотел делать после того, что узнали Элайджа, Ребекка и Астрия. Гибрид вообще не был уверен, что младшая сестра простит его за убийство матери. За целое тысячелетие он ни разу не осмелился открыть им правду, а сейчас она вытекла, не спросив его... Как же он облажался... — Когда он очнётся, Астри? — спросил заботливый и огорчённый голос его сестры. Значит, Бекка ещё тут. — Я не знаю... Уже должен был, но вероятно из-за эмоционального стресса его организм всё ещё восстанавливается, — ответила Блэк, которая, видимо, находилась ближе к нему, чем сестра. Клаус не был точно уверен, но звук её голоса был громче... Или он просто так сконцентрировался на ней. — Он же первородный! Гибрид! Наше восстановление занимает меньше секунды! — нервозность была слышна в словах, а каблуки девушки отбивали неровный ритм, пока она ходила по комнате. Внезапно, стук прекратился, но появился звук шороха ткани. — Физическое, Ребекка. Никлаус использовал магический артефакт, — попытался успокоить её Элайджа, будто не делал так уже сто раз. Это не приносило никакого результата. — Хорошо, тогда нам нужно найти ведьму, которая восполнит те запасы, которых он лишился! — Они не смогут сделать этого, — спокойно сказал второй женский голос, который, как показалось Клаусу, стал ещё ближе, что точно радовало. — Почему? — такой простой вопрос, на который так сложно ответить... — Когда он проснётся, я расскажу вам кое-что, — пробормотала Астрия с нескрываемым волнением, которое так не нравилось Клаусу, он хотел полностью забрать его себе, сохранив спокойствие и умиротворённость Блэк. Внезапно кто-то присел на край кровати или мягкого дивана, где он лежал. Мягкие руки дотронулись до его кисти, надевая что-то. В тот же момент ему захотелось схватить их и прижать к себе, наслаждаясь столько, сколько ему могли позволить.