Одержимость. Заставлю тебя

Соня вернулась домой, когда на улице уже стемнело. Смогла выбраться из плена только после того, как Артём уснул. Ведь даже насытившись, он не отпустил её. Будто ему было всё ещё мало. Дождавшись, когда его дыхание станет ровным и глубоким, осторожно вылезла из-под навалившегося на неё тела и буквально скатилась на пол. Туда, где валялась кофта. Он всё-таки стянул её, но позволил оставить футболку, которая, впрочем, нисколько ему не мешала. Соня чувствовала даже сейчас его лапы по всему телу. Как гладил живот и грудь, забираясь под бельё… Дома бабушка хлопотала на кухне, смотря какой-то остросюжетный сериал по телеканалу Россия. Услышав возвращение внучки, крикнула: - Софа, ну наконец-то! Я уже думала, заночуешь в своём техникуме. Давай, мой руки и за стол. Девушка ничего не ответила и поплелась в ванную. Обречённо села на бортик и уставилась в одну точку. Слёз снова не было, но теперь не было вообще ничего. Ни страха. Ни паники. Одна сплошная апатия и безысходность. Заставила себя раздеться и закинуть одежду в стиральную машину. От вещей несло Артёмом, особенно от футболки. Она будто насквозь пропиталась его запахом. А может дело было не в футболке? Может, это от неё самой так несло? Вылила на себя треть тюбика геля для душа, заглушая запах. Водить по коже ладонями было неприятно, живо вспоминались его прикосновения. Но самое мерзкое чувство Соня испытала, когда мыла между ног. Пальцы скользили по остаткам смазки, смешивающейся с водой. Артём ей не пренебрегал. ⁃ Ты узкая и сухая! - сказал он с укором перед тем, как в первый раз выдавить гель и размазать по её промежности. Соня понимала, что Артём делает это больше для собственного удовольствия, чем заботясь о ней, но всё равно была рада хотя бы этому. Физического дискомфорта от процесса вначале почти не ощущала. Хотя сейчас между ног всё равно тянуло и чувствовалось раздражение, видимо, от того количества раз, что Артём брал её. Уходя, она с ужасом обступала вскрытые упаковки от презервативов, валяющиеся на полу. Вспоминать снова не хотелось. Поэтому, поскорее закончив с мытьём, завернулась в махровый халат, натянув на голову капюшон, и прошла к бабушке в кухню. Есть не было желания, но и вызвать подозрения боялась. Тем более, то короткое сообщение, что она отправила бабушке по настоянию Артёма сразу после занятий, не объясняло такую большую задержку, ведь и сама подобного не ожидала. - А вот и ты, моя хорошая! Уткин хлюпкин, - побранила по-доброму бабушка, отвлекаясь от сериала, - счётчик только и слышу, как кубометры отщёлкивает, – пошутила она и занялась переворачиванием котлет в кипящем масле. Соня аккуратно опустилась на стул, скрестив ноги и устраиваясь боком, в позу поудобнее. - Ты меня не потеряла? - решила она не дожидаться расспросов, а оправдаться заранее. – Защита лабораторной затянулась, сидели, пока все не сдадут, - бабушка должна была поверить, ведь такие ситуации и правда случались. Жаль, в этот раз всё было иначе. - Ну, я так и поняла после твоего сообщения. Хотя эти ваши лабораторные вне расписания, конечно… - она обернулась, как закончила с котлетами, - …на улице-то уже вон темнеет рано как. А у нас тут и без темноты опасности на каждом шагу… - и буквально оборвав себя на полуслове, снова увлеклась сюжетом сериала. Соня непонимающе уставилась на бабушку: - Ты о чём, ба? - А? – не сразу она переключилась с пикантной сцены между главными героями на внучку, но потом, вспомнив, о чём говорила, пояснила. - А ты что, не слышала? Мне сегодня соседка с четвертого дома рассказала. Парнишку же средь бела дня вчера искалечили. По улице идёт. Всё лицо в крови. Прямо на одежду льётся, – рассказывала она так, словно сама лично видела, а затем и вовсе вынесла внезапное заключение. - Чуть от потери крови и не скончался. Ужас… – и снова уставилась в телевизор, будто и не сама только что ужасалась произошедшему. Соня нахмурила брови, но прокомментировать не успела, старенький бабушкин мобильный завибрировал где-то в районе телевизора, что стоял на холодильнике. Старушка протянула руку, нащупывая телефон. А взяв его, сощурилась, то приближая, то отдаляя от лица, присматриваясь к экрану: - Людмила! – объявила. - Как всегда, не вовремя, – но вызов приняла, хотя и, собственно, почему не вовремя, осталось загадкой. - Алло! Люда? - прислушалась. – Ага, а почём? – бабушка снова развернулась к сковороде и, взяв во вторую руку лопатку, стала убирать котлеты с раскалённого металла, слушая ответ. - О, недорого! Возьму, конечно, – замолчала. На той стороне, судя по всему, что-то спросили, и тогда бабушка ответила. – Да, нормально всё. Софка вон учится, пятёрки таскает, не в мать пошла, нет, - сообщала она стандартный набор фраз, которым снабжала всех своих подруг, а после снова затихла, вслушиваясь в ответ на той стороне. Соня в это время отломила половинку печеньки и хотела было подняться, чтобы уйти в свою комнату, только бабушка внезапно слишком эмоционально спросила в трубку: - Так это он? Ну, понятно! А кто же ещё? Я вот только что Софе рассказывала про бедного мальчишку. Значит, Артём этот его так, да? Соню парализовало. История избитого мальчика и знакомого имени пересеклись, не оставляя сомнений, о каком Артёме шла речь. - Ну, так, конечно, помню. Чё ж у меня совсем, по-твоему, память отпала? - продолжала бабушка. – Отец-то его что, до сих пор в тюрьме сидит? – на той стороне что-то ответили, и старушка удивилась ещё больше. – Да ты чё? Вот этого я не знала. Нет, погоди! Ну, я помню, что его посадили, когда Аллка беременная ходила. А что его там того... – она замолчала, снова слушая ответную лекцию. - Так он, получается, и сына-то ни разу не видел, что ли? Даааа, – протянула, – вот, судьба у девчонки печальная. Манделью же она там какой-то была. Помню, как мать её всё хвалилась. А потом связалась с бандюганом этим… ну, и всё. А этот… ну, в отца пошёл. Ага. Мордашкой-то симпатичный, в мать, а гены своё гнилое всё равно взяли, – и чуть громче, будто на той стороне не согласились. - Ну, так всё лицо мальчишки в мясо разворотил и ничего и никто ни гу-гу, - она снова затихла, вслушиваясь в информацию, поступающую от Людмилы. Соня тоже пыталось услышать, но активная ссора в сериале на телеэкране, как специально, блокировала всё остальное. Впрочем, бабушка быстро ввела в курс дела: - А я не удивлена! Нисколько не удивлена, Люд! Да, конечно, из-за потаскушки какой-то. Хвостом вертела, а мальчишке досталось. Ой, надеюсь, долбанутый этот ей хвост потом оторвал. Находятся же дуры такие. Да какие такие? Такие же долбанушки. С каждым новым словом бабушки Соня всё больше теряла ощущение пространства. Они ведь говорили про неё. Она чётко это осознавала. А от следующего вопроса бабушки чуть вообще не лишилась чувств: - Софа в каком техникуме учится? Ну, так в нашем же… - пауза в десять секунд, за которые лоб бабушки нахмурился, а лицо приняло крайне озабоченный вид. Соня сидела неживая, готовая к самому худшему, а удивлённый вопрос бабушки: - Да ты что? - казалось, стёр последние надежды, но затем старушка ответила. – Нет, конечно, откуда бы она его знала-то? Да он, поди, и не появляется-то в нём. Так, числится для галочки. Где у него мозги-то учиться? Такие разбойничать только и умеют. Поубивать бы их всех. Как только земля их носит? Бандюганы эти, - тут бабушка спохватилась, потому что масло на всё ещё греющейся сковороде начало подпрыгивать и брызнуло ей на кожу руки. – Ой, Люда, заговорила меня совсем, я ж тут котлеты жарю. Мне ещё девчонку кормить. Всё, ладно. Ага, пока. Давай заноси завтра утром вырезку. Всё. Всё, кладу трубку, - и, нажав на кнопку, отложила телефон, прокомментировав самой себе. – Ох, эта Люда, сплетница, конечно, такая… Соня смотрела на отключенный телефон, что бабушка положила на столешницу рядом с тарелкой котлет, и не могла осознать, как эта Люда пропустила важную информацию, о том, кто оказался яблоком раздора между Андреем и Артёмом. Бабушка её отвлекла: - Соф, ты печеньку ела или по столу на крошки раскладывала? - кивнула она на беспорядок, который Соня, сама не осознавая, устроила рядом с собой. Ни один кусочек так и не положила в рот, но всё нервно искрошила. - Давай макароны сейчас сварю с котлеткой, нормально поешь, - засуетилась бабушка. Но Соня понимала, что она даже просто вилкой поковыряться в еде не в состоянии. - Я, наверное, не буду, я немного устала… - Ну смотри, я тогда тебе тут оставлю, сама разогреешь, когда захочешь, - и бабушка, уже полностью забыв про разговор с подругой, снова увлеклась сериалом.