▬▬ι═══════ﺤ
На дорогах от Оксенфурта до Новиграда часто встречались новостройки. И хотя большинство местных жителей были не в восторге от завоевания, они, похоже, более или менее приняли южан, поскольку регулярные нильфгаардские патрули резко сократили число бандитов и грабителей. Геральт даже видел горстку крестьян, которые в местных тавернах делили выпивку с облаченными в черные доспехи солдатами. Однако по мере приближения к Новиграду ситуация становилась все менее радужной. Патрули удвоились в размерах и частоте. Солдаты выглядели усталыми и встревоженными. По крайней мере, дымящиеся костры больше не встречали прибывающих у городских ворот. Геральт едва успел войти в город, как какофония колоколов возвестила о том, что неподалеку разгорается пожар. Мгновение спустя — С дороги! С дороги! — кричал небольшой отряд нильфгаардских солдат, мчавшихся по булыжной мостовой в направлении сигнала тревоги. Площадь Иерарха, теперь переименованная в Императорскую площадь, выглядела почти так же. Но, проведя столько времени на юге, ведьмак удивился, когда привратники аукционного дома братьев Борсоди, судя по акценту - реданцы, плюнули в его сторону и преградили вход. Геральту не стоило утруждать себя поисками входа, потому что Хорст Борсоди, нынешний глава семьи, был еще более неприятен, чем его охранники. Поэтому ведьмаку не составило труда согласиться помочь темноволосому незнакомцу, одетому во все черное, проникнуть в подземное хранилище сокровищ Хорста Борсоди в расчете на то, что внутри каким-то образом окажется дом Максимилиана Борсоди.▬▬ι═══════ﺤ
Эскель проигнорировал первое объявление, а также второе. Но когда он увидел тот же контракт на другом нильфгаардском форпосте, в его голове зазвенели тревожные колокольчики. Кто-то потратил немало сил, пытаясь связаться с ним. Послание было составлено так, чтобы он понял, что оно от Геральта. Но волк не мог сам разместить все эти контракты. Значит, кто-то в Нильфгаарде пытался дать понять, что Геральту нужно поговорить с ним. Это было связано с Цири? Эскель услышал от Лютика все, что бард сумел вытянуть из Геральта о том, что произошло на Ундвике. Подробности были скупы. Он собирался связаться с волком раньше, но боролся со своими чувствами после смерти Весемира. Эскель не думал, что смог бы справиться с горем Геральта вдобавок к своей собственной утрате. Но теперь. Кто-то пытался привлечь его внимание к тому, что брат нуждается в нем. Или это была какая-то ловушка. Выяснить это можно было только одним способом. Эскель направил Василька в сторону Оксенфурта.▬▬ι═══════ﺤ
— Убедись, что ты правильно поклонился. Нильфгаардцы очень щепетильны в этом вопросе. Нога вытянута, рука ровная. Голова опущена, подбородок прижат к груди. Ламберт кивнул и закатил глаза, как только Кира отвернулась. Светловолосая волшебница продолжала беспокоиться о внезапном вызове императора Эмгыра вар Эмрейса. Затем она задала вопрос, который не давал им покоя. — Зачем императору Нильфгаарда вызывать еще и тебя? — Не знаю, — почесал голову Ламберт. Внутренне он гадал, не связано ли это как-то с Цири, что неизменно означало причастность Геральта. А дела, как правило, становились сложными, когда в них был замешан Геральт. Еще более странным было то, что вместо того, чтобы явиться в императорский дворец, им велели приехать в усадьбу за пределами Оксенфурта. Их провели в гостиную. Там уже находился другой путешественник, грязный и пахнущий лошадью. — Эскель! — Ламберт подошел к брату, чтобы обнять его, но потом раздумал, увидев, как Кира сморщила нос. Вместо этого он схватил Эскеля за предплечье. — Ты хоть представляешь, что... Его прервало появление придворного. — Его Императорское Величество желает сейчас поговорить с ведьмаками. — А как же я? — спросила Кейра. — Только с ведьмаками, — решительно сказал придворный.▬▬ι═══════ﺤ
— Ведьмаки Эскель и Ламберт, как приказало ваш Императорский Величество, — объявил придворный и тут же отступил. Ламберт поспешно склонил голову на грудь в поклоне. Уголком глаза он увидел, как Эскель неуклюже сделал то же самое. Когда он поднял голову, Ламберт обнаружил, что смотрит в пронзительный взгляд (возможно) самого могущественного человека на континенте. Он на собственном опыте знал, что официальные портреты - это преувеличение, граничащее с фантастической карикатурой человека, который на них изображен. Закованный в броню герцог на самом деле был тучным, лысеющим изнеженным человеком, который не мог даже сесть на лошадь без табуретки. А красивая графиня на самом деле была наглой сплетницей. Однако император Эмгыр вар Эмрейс не оправдал ожиданий. Высокий и широкоплечий, официальные портреты не отражали всего физического присутствия этого человека. Аура имперского могущества еще более усиливалась при виде трех массивных волкодавов, расположившихся неподалеку. Их золотисто-желтые глаза внимательно следили за каждым движением ведьмаков. Ламберт внутренне насмехался над тщеславием дворян, считающих, что они могут держать таких зверей в качестве изнеженных домашних питомцев. Император сразу перешел к делу. — У меня есть для вас контракт. Пятьдесят тысяч флоренов каждому по завершении. Глаза Ламберта чуть не выскочили из орбит от астрономически большой суммы. Эскель разделял его изумление, но старший ведьмак был более осторожен. — В чем заключается работа?— спросил он и скрестил руки. — Геральт из Ривии был похищен. Ты должен найти его и убить похитителей. Если бы им с Эскелем повезло, Геральт сам разберется с похитителями, когда они его найдут. Самые легкие деньги в истории. Ламберт уже собирался согласиться, когда Эскель сказал — Нет. — Младший ведьмак в недоумении уставился на брата. А ведь он всегда считал Эскеля самым разумным из них. Император сжал губы, явно не привыкший к такому прямому отказу. — Ведьмак чует подвох, — Эскель постучал по носу грязным пальцем. — И твой контракт воняет хуже, чем куча разлагающихся гнилостных тварей. Волку никогда не понадобится император Нильфгаарда, чтобы спасти свою шкуру. Так что расскажи нам, что происходит на самом деле. Император встал и отошел, глядя в окно кабинета. Он молчал так долго, что Ламберт подумал, что он совсем забыл об их существовании. Когда он наконец повернулся лицом к ним, в его поведении произошла заметная перемена. Он выглядел постаревшим, усталым. Ламберту вспомнился тот факт, что завоеватель Севера был также биологическим отцом Цири. И когда он видел ее в последний раз, она уже не была озорной малышкой, едва достававшей ему до пояса. — Мы с Геральтом любовники, — тихо признался император. Затем он рассказал историю о демоне, стремящемся завладеть его душой. А Геральт, как и положено, храбро (по глупости) вмешался и обменял у демона свою свободу. Это была фантастическая история, больше похожая на лихорадочный сон барда с чрезмерным воображением. Хотя Ламберт предполагал, что здесь не обошлось без сильной магии, если история о том, что император Эмгыр вар Эмрейс прожил долгие годы в облике проклятого человекоподобного ежа, прежде чем убил Узурпатора и вернул себе трон, была правдой. Однако мысли Ламберта все еще были заняты неожиданным открытием, что Геральт каким-то образом умудрился оказаться в постели с императором Нильфгаарда. Он повернулся, чтобы посмотреть на столь же озадаченное лицо Эскеля. Хотя да, из них троих Геральт был бы идиотом. В устах Эскеля прозвучало упрямство, которое, как знал Ламберт, означало, что он по-прежнему настроен скептически. И действительно, следующие слова ведьмака со шрамом были: — Докажи это. Император на мгновение выглядел ошеломленным. — Доказать? — сказал он с лающим смехом. — Я готов заплатить тебе королевский выкуп за спасение Геральта, а ты спрашиваешь, не обменивались ли мы любовными записками или какими-то подобными безделушками! Оба мужчины упрямо смотрели друг на друга. Ламберту захотелось подойти и трясти Эскеля, пока тот не опомнится. Перед ним стоял император Нильфгаарда. Что он собирался делать, если это была уловка, - убить человека? Почувствовав напряжение, волки прервав свое ленивое лежание на ковре, подошли ближе к своему хозяину. Морщины на лице Императора смягчились, когда один из волков мягко ткнулся головой в его руку. — Геральт спас этих щенков для оборотня, когда искал медальон Цири. — На его лице появилось нежное выражение, когда он погладил мягкий серый мех под своей рукой. Затем император открыл потайное отделение в своем массивном дубовом столе и осторожно достал серебряный медальон в виде головы волка. Ламберт сразу же узнал медальон Весемира, тот самый, который Цири взяла с костра. Эскель протянул руку и осторожно погладил побитую, столетнюю медаль. — Волк в беде, — пробурчал он, встретившись взглядом с Ламбертом. Ламберт вздохнул и кивнул в знак согласия. Глядя прямо в глаза императору Нильфгаарда, Эскель сказал: — Мы примем контракт.