***
Свет белых, чуть ли не фосфорных фонарей разогревался и холодел также стремительно, как и разбушевавшаяся толпа совсем не пьяных, но явно собирающихся пить подростков. Таким Ваня и встретил этот пейзаж: яркий, возбужденный, готовый вот-вот пуститься в пляс, и тут же — опуститься. Казалось, среди этих белых фонарей, на этой площади, где были поставлены столы и стулья для будущей пьяной толпы, и жёлтые городские огни, они все чего-то ждали. И они дождались. Ваня. С этим парнем вроде хотели познакомить эту дикую толпу Илья, Даня и Денис? Блядски-черный чокер, такого же цвета лёгкий вязанный свитер в мелкую рябь и самое главное — подведенные тенями глаза. Прическа была только та же самая — лёгкая, небрежная и воздушная, словно бы у шаловливого ребёнка. Ваня чуть ухмыльнулся при общем вздохе и многозначительных смертях — ладно, никто не умер, все только кидали двусмысленные взгляды. На мгновение он подумал: что сказал бы Руслан? О чем бы он подумал? Так же восторженно вздохнул, или бы принялся отчитывать? Или, как настоящий старший брат, сказал бы: твоё право носить, что тебе хочется. Да уж, лучше тогда уж отчитал. Схватил бы его за руки, выкрутил их, и… Блядь, надо об этом не думать. Ваня поймал себя на том, что его куда-то тащит Коряков, и с кем-то знакомит. Придя в себя от очередных многозначительных толчков и зовов, писатель улыбнулся, мысленно стараясь убить мазяку как можно жестоко. Или благодарил за то, что избавил его от этих навязчивых мыслях о брате. О Русе. — Рад познакомиться. Ваня кивнул, пожимая руку очередному долбоебу, имя и лицо которого он через секунду уже не помнил. Зато помнит, как эта гудящая и слэмящая толпа пила и поздравляла Илюху с днём рождения. Все смеялись, толкались, правда, было весело, только вот… Иван смотрел совсем в другую сторону. Он выжидал. Даня стоял и о чем-то разговаривал с Дрейком, пока Илья ходил и водил его за ручку знакомить с друзьями. Серьёзно, так сконфуженно Ваня ещё никогда себя не чувствовал, особенно когда тот почему-то проснулся, несмотря на действие таблеток, но об этом потом. Сейчас всё внимание было обращено на Кашина с Дрейком. А всё дело в том, что Коломиец… был пьяным! И он лип к Дане! — Эй, может, отпустишь меня? — спросил Дмитриенко у Ильи, когда тот в очередной раз потащил его за руку. Тот притворно обиженно надулся. — Ваня, не будь таким жестоким! Я именинник, а ты без подарка пришёл! — И что теперь, себя дарить, что-ли? — Ну Ва-ань… Мне так одиноко…– парниша заканючил, дергая приятеля на себя и пытаясь прижаться как можно ближе. Писатель этого не заметил, так как его внимание целиком и полностью было обращено к рыжему и блондину. Видимо, и внимание Ильи Корякова было направленно к тискающимся дружкам. Странно, ему что, это не нравилось? А это уже интересно. Всё как в будущем фанфике Вани про жадность. Ваня улыбнулся. Надо было понаблюдать за тем, что сделает именинник. Именинник потерял всякий интерес к Ивану и вальяжно пьяной походкой направился к парням. Чуть протиснувшись между ними, он быстро приобнял Дениса и Даню за плечи и со смехом заговорил: — Что вы без меня тут гей пати устроили? Разве не я тут главный?! — Да, главный гей, — усмехнулся Кашин, и стоящий с другой стороны Дрейк прыснул от смеха. Мазеллов решил их проигнорировать. — Пацаны, эй. — Что? — Слушайте, а давайте все вместе пойдём разрисуем первую школу? А то выебываются они что-то много! — он громко заговорил, выпутываясь из объятий друга и обращаясь к пьяной толпе. — Ну, вы как, со мной? Все одобрительно загоготали, тут же вылезая из-за столов и из-под столов, и стали собираться на мелкие группы. Запоздало Дмитриенко увидел баллончики краски у всех них. Что же, они заранее собирались попортить его школу, или планировали раскрасить весь бедный Январьск? Да, Данила на пьяную голову совсем забыл, что писатель из той самой первой школы. — Ты от темы то не отвлекайся, — вдруг заговорил Илья. На него посмотрели все трое. — Почему вы сегодня с Дрейком проводите больше вместе времени, чем со мной, хоть это и мой день рождения? Судя по тому, что Данила скривился, слышать ему это было неприятно. — Слушай, давай не начинай на свою пьяную голову чушь пороть. Я с тобой общаюсь также, как и с ним. И он так же с тобой, как и со мной. Ты вообще всё то время, когда пришёл Ваня, водил его с собой за ручку. Норм? Илья покраснел. От этого зрелища Ваня чуть не блеванул предложениями и буквами. Вот же ж блядь. Блядство. Всем стопом друзья Илюхи потащились к первой школе, стараясь быть как можно тише. Не дай бог ещё заметил охранник и их всех затащат в участок. И откуда они только все знали про блеш в заборе, куда можно попасть на крайняк? Ване казалось, что это секрет их школы. Кажется, у кого здесь была девушка. Она то всем и показала. Вот крыса. Хотя и он такой же, ни делает ничего, чтобы спасти школу. Если честно, то ему по барабану. Он здесь даже не учится! Так, сидит иногда, и наяривает фанфиками. То есть, пишет… Рисунки, созданные кривыми пьяными руками под тихий шёпот, вводили Ваню в состояние неимоверного смеха. Он то и дело поглядывал на всех и делал вид, что что-то рисует, хотя на деле наблюдал только за тремя людьми. Ох и завтра будет! — Давайте выпьем, — Данила притащил какую-то бутылку вина и стал разливать в стаканчики. В этот момент Ваня незаметно для них стал класть туда свои сильные таблетки для сна, помогая раздавать другу алкоголь. — Вздрогнем!***
— Блять… После того, как этих срубило, и начались настоящие проблемы. Хотя это и проблемой то не назовёшь, но для бедного Вани это было просто шок. Отвезя на такси Даню и Дрейка, и будучи довольным тем, что он там сделал, парень вернулся к лежащему Илье. Только того не сразу вырубило. Происходящие диалоги звучали так: — От-отвали! Пьянь! — Ну Ва-ань… Один разок!.. Дай мне тебя… — Э! Да убери от меня свой рот, придурок синий! Совсем охуел уже?! — Ва-аня-я, ты мне нравишься! — Ну ахуеть. — Ваня оттолкнул парня, тот грохнулся на землю, и… уснул. Это ему только на руку.***
Следующий день начался с назвонов Дани. — Чувак, это пиздец. — Что случилось? — сонным голосом поинтересовался Ваня. — Вчера мы с Дрейком как-то добрались до моей квартиры, и… На следующее утро я нашёл презик использованный… он завязан, и там точно что-то белое… — Чего? — притворно протянул Дмитриенко. Он знал, что это было: самолично туда мыло с водой налил, и завязал. Пусть думают, что теперь геи. Ваня был доволен. — Ля, мужик, я теперь гей… — Да уж… — Ну тогда…– его голос стал нерешительным. Писатель весь напрягся. — Не хотел бы ты… сходить со мной… на свидан… Иван тут же бросил трубку.***
В школе все шептались насчёт школы. Она была вся в рисунках, теперь при дневном свете Дмитриенко мог лучше её рассмотреть. Красиво. Затем писатель узнал, что на том месте нашли Илью и потащили в участок. Это заставило парня рассмеяться. Уже на уроке он и написал их историю.«Жадность.
До парней Илья Коряков был просто жаден. Никто не знал его секрет, но мы раскроем эту тайну. Сначала он думал, что это аморально, но… определиться не мог. С Дрейком познакомился в клубе, и так влюбился сильно, что голову потерял. Их нежные ночи в объятьях друг друга… были незабываемые. Кофе в постель, бесконечные звонки и встречи. Но тому было мало, и он вновь пошёл в клуб, только в этот раз с казино — хотелось острых ощущений. Там то он и познакомился с Данилой. Данила был нереален. Он был охуенным, он так трахал его… Ух! Боже, Илья не мог выбрать. Он любил их обоих. Всем сердцем. Но однажды Даня запалил, как кто-то позвонил его Илюше. Дождавшись вновь, он схватил телефон и услышал: — Илюш, ты когда там уже придёшь? — А это не Илюша. — Ой, а кто это? — испугался парень по ту сторону экрана. — Я Денис — парень Ильи… Даня удивлённо заморгал. — В каком это смысле? — Да в прямом, — осмелел Коломиец. — Мой парень Илья, где он? — Это мой парень, даун. Ты друг Ильи, который прикольнуться решил? Тогда я сбрасываю, шутки не смешные. — Ты сколько с ним встречаешься? — Че? — Сколько ты с Ильей в отношениях? — А, ну… месяца три. — А я пять. И что мы будем с этим делать?***
По инициативе Дрейка парни встретились. Обсудив всё, их обоих охватила невероятная ярость. — Как… Как эта сука могла так надо мной издеваться? — Ничего, Денис, мы с тобой скоро его задеаноним, — со злой улыбкой сказал Кашин. Его лицо чуть пугало Дрейка, но оно также было и довольно симпатичным. — И какие у тебя идеи?***
Лучше бы Коломиец не спрашивал. Идея была ужасной. Убить его битой — вот это было идеей Дани Кашина? — Но я его люблю! — пробурчал Денис, когда они шли в квартиру к Илье. Теперь понятно, почему он жил один. — Я ведь… — Заткнись и слушай! — Даня резко прижал его к стене, шипя злобно. Но тут же его взгляд опустился на чужие губы. — Мы убьём его, Денис, и… — Что и? — от чужой близости Дрейк мелко-мелко задрожал. Его лицо покраснело. Кашин с ухмылкой на красивом лице склонился ниже. — И мы будем с тобой в отношениях. Вдвоём. В нормальных. Он сомкнул губы на губах Дрейка в горячем, страстном поцелуе, отчего тот растёкся лужицей. Парень застонал — так его даже Илья не целовал. Как же это было охуенно… Целоваться с тем, с кем тебе изменяет твой парень. Теперь всё понятно! Они медленно открыли дверь: у Коломийца был ключ, на днях он случайно его прихватил, и пробрались внутрь. Илюша как раз сидел на месте, смотрел телевизор. Тяжело сглотнув, Денис резко подбежал сзади и схватил руки бывшего парня в плен. Сначала Мазеллов ничего не понял. Он смотрел на Дениса и улыбался, думая, что тот решил сделать ему сюрприз. — Хэй, Дрейк! Опять ты схватил мой ключ и пробрался… — Заткнись, — того охватила злоба, и Илья сразу это понял. Но он не понял, почему… — Почему? — от появления Кашина Коряков вздрогнул и побледнел так, что кровавому дуэту стало смешно. Парней охватило безумие, они рассмеялись так, что стало страшно даже птицам за окном. Данила блеснул молниями в глазах. — А то не понятно! — Да…– рвано проскулил Илья. — Да, я виноват. Я был слишком жаден до любви, мне не хотелось вас оставлять, хотелось вашей… — Нашей? Нашей заботы? Ты лицемер и мерзкая мразь. Меня от тебя тошнит, — Денис больно хлопнул парня по щеке. У того из глаз полились слезы. — Зацени-ка. Дань, подойди сюда. Даня понял, чего он хочет. Хитро улыбаясь, Дк выполнил просьбу, а затем наклонился и затянул Коломийца в поцелуй. Челюсть Мазеллова отвисла. Он был настолько в ахуе, что и забыл про биту, которую заметил ненароком в руках Данила. (А дальше слабонервным не читать… боже, какая Ваня мразь… Мне так жаль Илью, он ведь ни в чем не виноват, а Даня собирается… И Илья ещё Ваню самого и любит. Ну пиздец). Денис схватил визжащего Илью за голову. Крепко сжав биту, Даня обрушил на его лицо первый удар — брызнула кровь, тот заорал, и в него прилетел ещё удар. И ещё, и ещё. Затем железный наконечник разбил ему весь нос — всё: бедное лицо превратилось в месиво. Денис угарал, Даня тоже, а Коряков бездыханным лежал уже на диване… Закончив свою работу, Данила облегчённо выдохнул, вытер лоб и улыбнулся Денису. — А ну иди сюда, — поманил он рукой. — Ну-ка… Дрейк послушно подошёл и их страстный поцелуй на фоне мертвого Мазеллова был самым лучшим моментом во всей этой истории». — Фу-ух! Наконец-то я закончил. — громко сказал Ваня и потянулся. А затем его резко хлопнули сзади тетрадкой. — Дмитриенко! Опять не тем, чем надо занимаешься на уроках! А ну быстро к доске! Ваня встал и под всеобщий смех класса пошёл писать на доске стихотворения Бродского.***
Когда всё поутихло, вечером они с Витой пошли гулять. — А вот я и говорю ей: то не правильно, а она…– от неё пахло духами. Её губы были покрыты клубничной помадой. Но почему же тогда ему не хотелось её поцеловать? Светлые волосы и тёплые руки на плечах… Нет, это точно была не Вита. Это точно была не она. — Да… Это не правильно. — Тоже так думаешь? — она улыбнулась. А потом застенчиво покраснела и сказала уже тише: — Может пойдём ко мне? Ваня открыл было рот, чтобы сказать: «конечно!», ведь это был такой шанс, но его глупый язык выдал: — Э… Не могу… У меня… Мне ещё надо уроки делать. Уроки. Ваня, ты сбрендил? Да все знают, как ты уроки делаешь! Но судя по лицу Виталины, расстроена она не было. Она просто спокойно кивнула: — Да, иди конечно. — А, кстати. — Что? — Не знаешь, встречаются ли Луна с Аминой? — Хм-м, — задумчиво протянула девушка, а потом улыбнулась. — Возможно. Но Амина слишком гордая, чтобы признать свои чувства на публике. Но возможно и нет, я не знаю. Ваня представил, как Амина боится противоречивых чувств. Как это разрывает её изнутри. Дома он изучил совместные фотки Амины и Луны на страничке Тархановой. На странице в ВК самой Амины их не было.«Гордость
Амина… Не сдерживается. Она не хочет быть лесбиянкой, быть лгбт. Она любит Луну, но… Насколько человек может быть жесток? Ей нравится отдаваться мальчикам. Хоть её по ночам дома она и целует, но всё равно бежит к ним. В школе она избегает Эвелину. Говорит: чтобы у той проблем не было. Ловит её грустный взгляд, от которого Мирзоеву тошнит. Когда Луна целует её в щёку на виду у всех, девушка буквально кипит от ярости. Она просит бугаев из школы избить ту, и когда они это делают, когда девочка оказывается в больнице на грани смерти… просто плачет от собственной гордости.» Вот такую короткую историю Ваня и озаглавил страшным словом «гордость».