Музыкальная история

      Сказать, что Драко пребывал в растрепанных чувствах — это ничего не сказать. Его выстраданное равновесие разлетелось вдребезги от одного взгляда на Гермиону. Оказалось, что он помнил не только каждый миг, проведенный с ней, но и каждую ее черточку, каждый ее взгляд — ласковый и нежный или игривый и дразнящий. Сегодня, в образе дрянной училки, она открылась с новой стороны, и хуже всего было то, что эта грань Гермионы Грейнджер была возмутительно манящей.       Даже удар по скалящейся Блейзовой физиономии не принес умиротворения. Драко был на сто процентов уверен, что появление здесь и сейчас Гермионы — это дело рук подлого предателя Забини! Именно неунывающий итальянец из раза в раз напоминал о ней Малфою, именно он то и дело подталкивал найти, выяснить, разрешить накопившиеся болезненные вопросы. Разрубить тугой узел обиды, боли и тоски.       А еще ведь была Астория, милая добрая Астория, совершенно ни в чем не виноватая… И ее семья, еще более далекая от сжиравших Драко демонов.       Молодой человек запустил руки в волосы и от души подергал себя, пытаясь болью стереть из разума неразрешимую дилемму. Ничего, разумеется, у него не вышло, но на время отвлекло.       Драко пропустил ужин в общей столовой, чего не позволял себе уже несколько лет и тем более — во время подготовки к свадьбе. В тоске и раздрае он послонялся по хозяйственному крылу особняка в поисках выпивки, пока один из домовиков не сжалился над ним и не вынес из кухни початую бутылку мартини. Драко сначала возблагодарил щедрого эльфа, а потом едва не проклял: сладкое пойло не туманило разума, зато вязло на зубах и оставляло омерзительное послевкусие.       Он доплелся до своей спальни, намереваясь хорошенько приложиться к Сну без сновидений и продрыхнуть до самой свадебной церемонии, сделав вид, что этого дня не было. И ничего до него тоже не было. Черта с два ему позволили! На пороге, когда до спасительного зелья оставались считанные шаги, его перехватили Панси и Дафна, с двух сторон подцепили под локотки и, щебеча без умолку, увели в вечерний сад. Драко изнывал, страдал, но терпел, потому что обижать подружек невесты и будущую родню было бы некрасиво. В конце концов, девчонки тоже ни в чем не виноваты!       Неподалеку от розария они встретили Асторию с папенькой. Младшая мисс Гринграсс расцеловалась с сестрой и подругой, словно не видела их целый год, и кротко чмокнула жениха в уголок губ. Драко вымученно ей улыбнулся и перехватил у Амфибрахия руку невесты. В такой большой компании можно было избежать тяжелого разговора или выяснения отношений, и он немного расслабился. Астория едва ощутимо пожала его руку и посмотрела с таким пониманием, что у Драко помутилось в глазах. Именно в этот момент, как назло, откуда-то из-за деревьев послышались гитарные переборы и кто-то запел глубоким баритоном:              — Луч солнца золотого       Тьмы скрыла пелена.       И между нами снова       Вдруг выросла стена.              Ночь пройдёт, наступит утро ясное,       Знаю, счастье нас с тобой ждет.       Ночь пройдёт, пройдет пора ненастная,       Солнце взойдёт… Солнце взойдёт.              Дафна и Панси завертели головами, а подслеповатый вообще-то Амфибрахий Гринграсс умудрился рассмотреть нечто в густых южных сумерках и, подхватив девиц под ручки, уверенно повел их по тропинке. Астория игриво улыбнулась и без тени сомнения последовала за ними. Драко мысленно застонал, понимая, чем все закончится, и поплелся на следующий этап экзекуции. Невидимый певец тем временем проникновенно выводил:              — Петь птицы перестали.       Свет звезд коснулся крыш.       В час грусти и печали       Ты голос мой услышь.              Ночь пройдёт, наступит утро ясное,       Знаю, счастье нас с тобой ждет.       Ночь пройдёт, пройдет пора ненастная,       Солнце взойдёт… Солнце взойдёт.              Они вышли к живописной бивуачной пасторали как раз в тот момент, когда Невилл уже умолк, но все еще продолжал перебирать струны. Над костерком в центре поляны бодро булькала вода в котелке, вокруг на пледах сидели и лежали молодые артисты, и картина была настолько мирной, семейной, что Драко немедленно захотелось убежать подальше. Чтобы никогда не видеть этого дружеского согласия, которого он лишен в своей высокородной жизни, и чтобы не изнывать от острого, невыносимого чувства — зависти.       Однако самый трудный день еще не закончился. Панси, всегда чутко улавливавшая настроение окружающих ее людей, внезапно вернулась в дерзкий пубертат и бестактно устроилась на поваленном бревне, как раз между Роном Уизли и Полумной Лавгуд-Лонгботтом.       — Привет, — дружелюбно поздоровалась она со всеми сразу. — Не знала, что у тебя, Невилл, такой красивый и глубокий голос.       Лонгботтом, не прекращая наигрывать, слегка пожал плечами. Панси тихонько хмыкнула и посмотрела на Дафну. Та прищурилась, скорчила рожицу подруге и протиснулась между Поттером и Лавандой.       — Вы и правда нас удивили. Да, Асти? — девушка вывернула шею, чтобы взглянуть на сестру. Астория, словно получив приглашение, потянула Драко к свободному месту на покрывале. Удобно устроившись, она обвела всех сияющими глазами.       — Удивили — не то слово! Слушайте, ребята! Как же здорово, что приехали именно вы! У вас такие необычные песни!       — Да нормальные, — неуверенно пробормотал Рон, оправившись от первого шока. Прокашлялся и уже громче добавил: — Обычные.       — Не-е-ет, Рон, ты не понимаешь, — засмеялась Астория. — Странствующая труппа волшебников — это редкость редкая и диво дивное! — она воодушевленно подалась вперед. — Спойте еще, а?!       Несколько смущенные артисты начали переглядываться. Ситуация была, мягко говоря, странной. Насквозь слизеринский факультет, хоть и бывший, вел себя доброжелательно и даже не насмехался. Более того, чуть помявшись, Панси Паркинсон вдруг извинилась перед Гарри за давнюю выходку, когда она потребовала выдать Избранного Волдеморту.       — Ну ты вспомнила! — фыркнул Поттер и вопросительно покосился на жену. Понятливая Джинни взмахнула палочкой, призывая из недр фургона гигантскую бутыль сангрии. Выпили мировую.       Мятая жестяная кружка с низкоградусным компотом досталась и Драко. Он молча сидел за спиной Астории, всей кожей чувствуя напряженную Гермиону в трех шагах от себя, и остро сожалел, что в этот день ему так и не суждено напиться. Астория на пару с сестрой уламывала музыкантов спеть что-нибудь еще.       Первым сдался Рон. Размяв плечи, он потянул из рук Невилла гитару и взял несколько залихватских аккордов.       — Эксклюзивный концерт для узкого круга! — дурашливо объявил он. — Только давайте так: поют все. В смысле, пусть каждый что-нибудь выдаст. А то мы тут глотки дерем, а вы только слушаете.       — Но я… — вскинулась Панси, напрочь лишенная вокальных данных.       — Не принимается, Паркинсон! — отрезал Уизли. — Не умеешь или не хочешь — так хоть подпевай своим. Ну, поехали.       Он откинулся на бревно за своей спиной, пробежал пальцами по струнам и насмешливо уставился прямо в лицо Драко.              — Теперь и место есть и время       Былое вспомнить не спеша.       Ах, поделиться бы со всеми,       Как жизнь чертовски хороша!              Листва под солнцем золотится,       Синеют ярко небеса,       Приятно жизнью насладиться,       Когда до свадьбы два часа!              Пускай неведомое близко       И брак уже в глаза глядит.       Цыганка с площади мадридской       Мне душу сладко бередит.              Перед моим витает взором       Ее небесная краса,       Жизнь продолжается, синьоры,       Еще до свадьбы два часа!              Драко сжал кружку так сильно, что почти смял ее в кулаке, и скрипнул зубами. Никакое внешнее перемирие не сделает Уизела нормальным! Но, что удивительно, Астория восприняла этот выпад как милую шутку и даже захлопала в ладоши. Дафна и Панси похмыкали, после чего, к удивлению Малфоя, старшая из сестер Гринграсс взяла инструмент.              — Кто ошибётся, кто угадает.       Разное счастье нам выпадает.       Часто простое кажется вздорным,       Чёрное белым, белое чёрным.              Мы выбираем, нас выбирают,       Как это часто не совпадает.       Я за тобою следую тенью,       Я привыкаю к несовпаденью.              Я привыкаю, я тебе рада.       Ты не узнаешь, да и не надо,       Ты не узнаешь и не поможешь,       Что не сложилось, вместе не сложишь,              Счастье такая трудная штука —       То дальнозорко, то близоруко.       Часто простое кажется вздорным,       Чёрное белым, белое чёрным.              Расчувствовавшаяся Астория хлюпнула носом и аккуратно повозила пальчиками по векам. Панси заспорила с Уизелом, доказывая, что ее бессловесное подмурлыкивание подруге должно быть засчитано как участие в концерте. Драко же упрямо смотрел в кружку, проклиная этот бесконечный день. Все сегодня как будто сговорились, чтобы доконать его!       О-о-о! Он просто еще не представлял, насколько извращенной сволочью бывает судьба! Лишь почувствовав тычок в локоть, Драко поднял взгляд, чтобы наткнуться на широкую улыбку будущей свояченицы. Та протягивала ему гитару.       — Давай, Малфой! — с максимальной убедительностью в голосе говорила Дафна. — Порви всех!