Пятая
Они знали — это были подсолнухи
Совсем забылось. Наступило воскресение, врач не принимает. Никуда пойти не получилось. А день был дождливый, серый. Все сидели по домам и мечтали лишь о том, чтобы тучи рассосались и можно было поехать кататься на великах. Капли дождя размывали асфальт, стучались в окно и пели на одних нотах с играющей на гитаре Евой. "Давай мы не будем пропускать ни одного дня лета и пойдём ловить в ладошки капельки с небес" — написала Кэрри, заставив Еву оставить гитару лежать на кровати, и пойти собирать вещи. Девушка достала из шкафа майку и короткие шорты, сняла с пальцев ног пластыри и надела сандалики. Сегодня ей не нужно прятаться от лучиков. Ребята обязательно возьмут с собой мелки, даже если их разъест дождь. Нарисуют на здании старого дома солнце с множеством лучей. Ева обнимет это солнце и не обожжется. Лиза пообещала принести жёлтый, синий и зелёный мел. Теперь на угрюмых зданиях будут поляны с подсолнухами, голубое небо и яркое солнышко. Приехали все, Ева наконец-то познакомилась с Викой. Вторая сказала, мол, будут сидеть дома у Алисы и на улицу не выйдут, там же ливень. Родители Вики не отпускали её по сей день не из своей вредности или беспомощности дочки. Просто думали: вдруг снова на дерево полезет или сядет на один из великов друзей, чтобы покататься вместе. Остерегались и перестраховывались, да и с гипсом долго ходить ведь тяжело будет? Каждый был мокрый до ниточки, одежда просвечивала, волосы были похожи на водоросли или щупальца монстров. Но зато под навесом в узкой улочке стояло два термоса с чаем, рюкзаки с мелками, фломастерами и шоколадными вафлями.
— Волосы Сени и Алисы можно раскрасить мелками? — спросила Лера, просмотрев всю коробку мела, — Их волосы белые, а мелки яркие. Если начать вымазывать их по мокрому, то они должны покраситься! — Как раскраски? — посмеялсь Ева. — Я чур хочу голубые волосы, как небо! — выкрикнула Алиса, создавая конструкцию из пакета от фломастеров, чтобы её камера не вымокла также, как она и её друзья. — Тогда мне желтые! — радостно сказала Сеня, размахивая руками под дождём. Влад и Лина носились как ошпаренные, догоняли друг друга и пятнали, потом вновь по кругу. Лина повалила Влада в лужу и он стал делать "ангела". Лужа только размывалась по асфальту, а Влада сравнивали с селёдкой на суше. Волосы Алисы раскрасила Лиза, сидящая под навесом, рядом с вещами. Сидела в джинсовой куртке, пряталась от капель и поджимала колени к грудной клетке, там плакало сердце. Алиса села перед ней на коленки, наклонила мокрую голову и чуть накапала на кроссовки Лизы, завязанные на разноцветные, как леденцы, шнурки. Сеню раскрасила Полина, бережно выкрашивала каждую прядку. Жёлтый лежал ещё хуже голубоко, плохо красил. "Не подходит" — сказала Полина и взяла у Лизы остатки голубого, размякшего мелка. Теперь Сеня и Алиса были как два блюдца с кусочкам неба. — Ты как? — ласково спросила Лина, присев под навес к Лизе. — Пью чай. — ответила девчонка, показывая открытый термос и его кружечку в своих руках. — Не о том я... — на выдохе, прислонив свой лоб ко лбу Лизы, — Ты знаешь как сильно я хочу отдать тебе своё сердце? Или нарисовать на асфальте миллион новых, лишь бы помогли? — Знаю. Но я не собираюсь никуда уходить. Завтра врач ведь скажет, что стало лучше, да? Девочки прикрыли глаза и потерлись лбами. Теперь и коленки Лизы были в капельках дождя. — Скажет. Обязательно скажет... Лина поцеловала Лизу в бархатную щечку мокрыми губами. Это был дождь или слезы на глазах Лины? Она сама не знала. Ева долго болтала с Викой. Они обсуждали лазание по деревьям. Размышляли, что такого можно нарисовать на гипсе. Надо было нарисовать деревья, подсолнухи, море и чаек над ним. Ещё цветы и 11 фей вокруг. Если будет много времени, то Ева нарисует велосипед для каждой феи, а один из великов будет немного поломанный и ржавый. Только вот по мокрому гипсу фломастеры растекались, но было похоже на радугу и Вике это нравилось. "Тогда чайки и море будут на фоне радуги! Гипс высохнет и нарисуем поверх. А на берегу и фей с их великами!" — пообещала Ева и убрала фломастеры в самый маленький кармашек рюкзака. Кира поделилась с Лизой вафлями. Она была уставшая, умирающая, но счастливая: смотрела как Влад гоняется за Лерой и поднимает её на руки, прямо к тучам. Допивала первый термос чая и улыбалась в объектив камеры измазанной мелками Алисы. Они придут домой к последней, дольют горячем чаем опустевший термос и включат на проигрывателе какую-нибудь пластинку отца Алисы. — Я думаю, что мечтаю о том, чтобы поспать с тобой в обнимку. — полушёпотом выдала Ева. — Тогда я могу пролезть в твою комнату тёмной ночью и мы останемся вместе на целую ночь! — шуточно предложила Кира. — Не получится. Я живу на пятом этаже! У тебя ведь нет присосок на руках.. — "Моя любовь на пятом этаже.." — фальшиво, но с чувствами. — "Почти где луна"! — Почему вы резко начали петь эту песню? — засмеялась Лина и тут же подключилась к концерту. Совсем мимо нот, больше крича, все 11 друзей пели одну песню. Лера вскрикивала, но продолжала петь, убегая от настырного Влада. Лиза лишь тихонько качала головой в разные стороны, напевала себе под нос. — Потанцуешь со мной? — спросила Сеня, подбежав к тихо подпевающей Лизе. Девочка медленно встала на подкашивающихся ножками, прикрыла голову своей джинсовой курткой и чуть скача по лужам, вышла из-под навеса, оставив позади пустой термос и упаковки от шоколадных вафель. Они танцевали, кружились и пели на фоне кирпичной стены дома, украшенного солнцем, небом и поляной с подсолнухами. Это не было похоже на подсолнухи, но главное, что дети знали — это именно они. Потому что они нарисованы повёрнутыми лицом к большому солнышку. "Устроим ночёвку прямо сегодня, у меня дома!" — заявила Алиса. Чтобы скорее увидеть звезды, они нарисуют разные созвездия на листах бумаги. Не по энциклопедии о космосе, а из головы. Созвездия "Фея", "Вафля", "Джун" и так далее.***
Тепло тел друг друга согревало больше, чем только заваренный чай. Закутанные в полотенца и пледы, дети сидели на полу и слушали пластинки с группой "Секрет". Сидели бок о бок, в обнимку, нога на ногу и ладонь в ладони. А дорисовав звезды и выпив литры чая, не убрав после себя упаковки из-под вафель и грязные кружки, легли спать. Кто-то на полу, кто-то на кровати, другие на диванах, по разным комнатам. Дом был в их распоряжении. И никто не знал, где они, с кем и когда вернутся. А они были в своём укромном мире, в их общем маленьком мирке. В этом мире каждый ребенок был здоров, счастлив и любим. Просто потому что они были такими рядом с друг другом. — То что все спят по комнатам, а мы на кухне, делает нас особенными? Или Алиса просто решила проучить нас за разбитые кружки? — шёпотом посмеялась Кира. — Зато мы сами убрали осколки. А ещё спим в обнимку, а значит тебе не придётся отращивать присоски и лезть в окно моей комнаты. — прошептала Ева. — Я люблю твои веснушки. — резко, будто выхватив из воздуха, заявила Кира, — И твою родинку в виде слонёнка. Ты особенная. И не потому что спишь на кухне, пока остальные откисают в комнатах, а потому что ты веришь в легенду про поцелуи из прошлой жизни, рисуешь везде солнце, хоть оно и обжигает тебя.. А ещё можешь наколдовать конфеты, которые сняли с продажи и любишь носить на запястьях резиночки самых разных цветов, даже если они совсем не сочетаются. — Ты даже в любви признаешься по-волшебному... Может, ты правда фея? — тихо посмеялась Ева, докоснувшись своим носом до носа Кира. Их сердца были наполнены самой нежной подростковой любовью, напитанной волшебством и верой в чудо. За окном убегали последние капли прошедшего дождя, а в соседней комнате слышался глухой топот лапок Джуна. Весь мир стал тише, не издавал громких звуков, молчал. Позволял вникнуть в ритм сердец друг друга.