Подарок

      Близился полдень. Маленькую, но захламлённую комнату гнома освещало тёплое солнце. Со стороны кровати послышалось какое-то шуршание. Там, укутавшись, всё ещё дремал Брок. Однако нехватка воздуха заставила его высунуть свой синий нос из-под одеяла, о чём он страшно пожалел: едкий запах хвои и чего-то ещё заполонил собой всё пространство, и глаза от этого заслезились. Когда-то давно в Свартальвхейме на празднике Брок на спор залез в бочку из-под самого крепкого мёда, и его там закрыли на пару минут. Так в этой бочке пахло не так ядрёно, как сейчас у него в комнате!       Он вскочил с кровати и высунул голову в окно, чуть не вылетев из него. Отдышавшись, взял с пола ткани и завернул туда источник этого чудесного запаха. Настало время для утренних процедур. Нет, Брок не пошёл умываться или что-то в этом духе, это была скорее просто рутина, которую он совершал каждое утро. Для начала он потянулся и почесался во всех неприличных местах, до которых можно было дотянуться. Вышел в коридор и направился к бочонку с прохладной дождевой водой, над ним была установлена незамысловатая конструкция: большая железная воронка на крыше храма и труба, тянувшаяся от потолка вниз. В бочонке плавала одна алюминиевая кружка. Зачерпнув ею пару раз воду, Брок вдоволь напился, при этом проливая половину мимо рта на футболку и сапоги, с которых из-за намокания немного сошла засохшая грязь. Расчесав намокшую бороду пальцами, он вышел на улицу и спустился вниз к воде. Перед Броком открылся чудесный вид: большое бирюзовое озеро обволакивало золотой храм со всех сторон и простиралось вдоль зелёных берегов Мидгарда, в прозрачной воде проплывал косяк багровых рыб, а в небе парил большой зеленовато-мраморный ворон. Однако Брока всё это не очень впечатляло, он спустил штаны и начал журчать прямо в воду… — Куда делся Синдри?.. — начал вслух размышлять он.       Обычно, чтоб сделать свои дела, порядочный гном уходил далеко в лес, как будто всё это нельзя было сделать тут. Вдали зашевелился Мировой Змей, и Брок немного занервничал, стараясь быстрее закончить. — И куда ты пополз?.. Что то — вода, что — это… Тем более, ты сам, наверное, под себя гадишь. Противная змеюка.       После этих слов он обратно натянул штаны и поспешил удалиться. На этом утренние процедуры были окончены. Вернувшись в храм, Брок принялся растапливать камин, в котором висел котелок со вчерашней едой. Синдри явно не завтракал. Но вот так просто позвать его к столу было нельзя по понятным причинам. В тяжёлых раздумьях Брок вернулся в комнату. Посторонний запах почти выветрился, а гном уселся на кровать. На полу лежала коричневая мятая бумага из-под мыла. Он взял её и перевернул, на обратной стороне углём была начертана руна Дагаз. Брок знал, что она означает здоровье и служит оберегом от хвори. Тяжело выдохнув, он подобрал лежащие на полу ткани, вытащил из них мыло и начал его рассматривать.       Это был достаточно большой (особенно для рук гнома) монолитный куб, десять сантиметров кубических, бледно-коричневого цвета, с многочисленными фрагментами высушенных толчёных растений, шершавый, матовый, жёсткий и плотный как кусок камня, достаточно тяжёлый, на верхней плоскости была выгравирована латинская «S», на нижней — «B», по бокам тянулась сплошная замкнутая строчка, то ли это был просто узор, то ли какие-то слова, но символы были крайне мелкими. Брок не разделял любви Синдри к изготовлению чего-то кроме оружия. И он понятия не имел, как тот сделал эту штуку. Но понимал, что над ней была проведена долгая кропотливая работа длиною в ночь. И всё это ради него. Тут Брок начал догадываться, где он всё-таки налажал…       Выйдя из комнаты и прихватив с собой мыло, он направился к Синдри и уже было ввалился к нему в комнату, но резко остановился и посмотрел вниз. На нём всё ещё были те сапоги. Он разулся и о чём-то тщательно подумал, после чего максимально аккуратно постучал три раза. Никто не ответил. Он открыл дверь, и вместо лучей солнца пред ним оказалась кромешная темень. На ощупь подойдя к окну и немного раздвинув на нём импровизированные шторы, он пустил маленький луч света в комнату, который отскочил от чистого блестящего пола. По сравнению с его комнатой, здесь было просто идеально прибрано: начищенные сапоги стояли на нижней полке шкафа, на комоде была одна большая серебряная шкатулка с неизвестным содержанием (её, скорее всего, сделал сам Синдри), на маленьком столе от самого большего к самому меньшему были разложены всякие ремесленнические инструменты для резьбы по железу, камню и дереву, все остальные вещи были разложены по шкафу и полкам, чьи дверцы были закрыты, а на стене висели пять компактных метательных топора, которые Синдри сделал совсем недавно. Из этой идиллии лишь немного выбивалась резная дубовая кровать, украшенная железными фрагментами, на которой была куча из светлого плетёного пледа с мишурой.       Тут Брок разглядел Синдри, выглядывающего из-под одеяла. Один единственный луч света падал ему в глаза, отчего тот прищурился. — Кто-то сказал «открыто»? — спросил недовольный гном. — Нет. — Вот именно! — огрызнулся Синдри и отвернулся, накрываясь с головой.       Брок сел на край кровати и взял волю в кулак. Намечался тяжёлый и долгий разговор, который он был обязан начать первым. Однако в голове было крайне пусто… — Я тут посмотрел на твоё мыло, — начал он, — оно весьма красивое.       «Чёрт», — подумал Брок. Это не то, что он хотел сказать, цвет у мыла был просто отвратительным: коричневым в зелёную крапинку. — Ты выгравировал на нём наши инициалы? — как можно любезнее продолжал он. — Это… очень мило.       Синдри выглянул из-под одеяла и развернулся, взгляд его выражал недоверие крайней степени. Он даже приподнял одну бровь. Броку были несвойственны такие слова, да он даже не знал, что это означает. — Кхм, да, я серьёзно! — синий гном закашлялся и сжался, пытаясь выдавить из себя улыбку. Однако это было похоже на то, словно он скалится от боли или у него запор… — О Боги, — прошептал Синдри, думая, что брат решил добить его своими издевательствами, и попытался спрятаться обратно под одеяло. — Нет, я клянусь! Оно мне нравится, несмотря на этот странный запах и цвет! Что я ещё должен сказать? — Брок опять перешёл на повышенные тона. — Спасибо?!       Возникла очень долгая пауза. Каждый ждал ответной реакции от другого, но оба неловко пялились друг на друга удивлённым взглядом. — То есть, да, спасибо, — тихо продолжил Брок, пытаясь максимально ясно всё разъяснить, выделяя интонацией каждое местоимение, — я благодарю тебя, спасибо за проделанную работу, мне приятно то, что ты решил подарить мне что-то, сделанное лично для меня. И мне жаль, что я не принял подарок и… послал тебя? — в конце он задался весьма логичным вопросом. Нахмурившись и приставив пальцы ко лбу, Брок сделал задумчивое и растерянное лицо, пытаясь объяснить свой поступок, однако пришёл лишь к одному выводу, который сразу озвучил. — Чёрт, да я же просто скотина!..       Синдри, пожав плечами, со спокойным выражением лица пару раз кивнул. Встал с кровати и взял в руки свои сапоги. На нём была голубая рубашка с длинными рукавами и светло-бежевые штаны. Развернувшись обратно к брату, он посмотрел на его босые ноги и удивлённо открыл рот. — О! Так теперь ты удивлён? А ничего, что я только что извинился? На это ты что-нибудь скажешь? — с досадой заявил Брок и развёл руки в стороны (в одной из которых было мыло). — Спасибо! — радостно ответил обувающийся Синдри. Скорее всего, это «спасибо» было за то, что Брок снял свою ужасную обувь, прежде чем войти в идеальные покои брата. — А мыло и правда воняет, — добавил он, подходя к двери. — Мы идём? — Да, конечно, — Брок был рад закончить этот странный и мучительный диалог, и, кажется, Синдри уже не злился.       Еда в котелке давно подогрелась и уже начала подгорать. Брок аккуратно вычерпал пригодные для употребления остатки и только заметил, что теперь тут порция только на одного. Остальное есть было нельзя. Поставив тарелку перед Синдри, он, словно так и планировалось, направился к своей комнате, но его окликнули. — А ты? — А я, — как можно убедительнее ответил Брок, — я уже позавтракал, — улыбнулся он и поспешил удалиться. Ему нужно было побыть одному, ещё одну посиделку с братом он не выдержит. Живот предательски заурчал… — О, Хель, как же я хочу жрать… — простонал он и закрыл лицо руками.