НЕУДАЧНИКИ ПО-ПРЕЖНЕМУ ПРОИГРЫВАЮТ, НО СТЭНЛИ УРИС НАКОНЕЦ-ТО ВЫРВАЛСЯ ВПЕРЕД

Когда тяжелая рука Генри легла на плечо Бена, он взвизгнул так громко, что его голос эхом прокатился по улице, а сидящие на проводах птицы с криком устремились вверх. Самый страшный из ночных кошмаров Бена воплощался в жизнь — он был один на один с Генри Бауэрсом, тем самым школьным хулиганом, что когда-то порезал ему живот, а потом погнался за ним через Пустошь, обещая убить. То лето Бен запомнил на всю жизнь — у него появились лучшие друзья на свете, а так же настоящий враг. Человек, который, действительно, желал причинить ему вред, и всё из-за глупой контрольной. Из-за желания Бена больше не учиться с Генри в одном классе. Кто бы знал, что миссис Дуглас всё равно его переведет, и попытка Бена постоять за себя окажется бесполезной в долгосрочной перспективе, да ещё и подарит ему шрам на всю жизнь. Вблизи Генри Бауэрс был ещё страшнее, чем издалека. Его глаза всегда казались Бену безумными, походка — угрожающей. Даже сладкий запах фруктовой жвачки заставлял коленки трястись. При габаритах Бена это выглядело смешно, но Хэнском давно перестал беспокоиться о том, что думают другие. Его волновало лишь мнение друзей, а друзья никогда над ним не смеялись. Странное дело — они, действительно, его любили. В этот миг — когда Генри подошел и схватил его за плечо — Бен даже не подумал о Стэне. До сих пор ему было трудно поверить, что такой человек, как Генри Бауэрс, может быть связан с его другом Стэном. С замечательным, добрым, аккуратным Стэном, который не боялся испачкать руки, когда они что-то строили вместе, но потом всегда тщательно их мыл и насухо вытирал полотенцем. Со Стэном, который как-то задумался и расставил книги у него дома по алфавиту, пока Бен разогревал какао в кухне. Со Стэном, который сам отгладил его рубашку перед вечером танцев и повязал ему галстук бабочку, потому что мама Бена работала в вечернюю смену. – Тише, поросенок, не визжи, – спокойно сказал Генри, наклоняясь поближе к лицу Бена. Хотелось зажмуриться, но терять руки Бауэрса из вида было опасно. – Мы можем с тобой поговорить? – Д-да, – стуча зубами, ответил Бен, внутренне жалея, что не принял предложение Ричи проводить его в библиотеку. Отвечать Генри «нет» было опасно, он знал это лучше многих. За это Бен Хэнском и поплатился шрамом в виде первой буквы его имени. Мысленно Бен уже перебирал всё, что он мог натворить, но ничего не шло на ум. Сейчас Бауэрс даже не выглядел взбешенным, но он не выглядел таковым и в тот злополучный день, когда Бен чуть не разбился, скатившись по склону. Генри был опытным мучителем, умел говорить вкрадчиво, использовал обманчиво-мягкие интонации, чтобы жертва ослабила бдительность, и он мог нанести удар. – Я просто хочу убедиться, что ты не держишь на меня зла за тот случай. Помнишь? – Генри многозначительно похлопал Бена по животу, и не до конца переварившийся школьный обед начал проситься наружу. Бен глубоко вздохнул, испуганно глядя на Генри. – Я начал вырезать свое имя, а потом мы покатились вниз с моста. Помнится, ты мне тогда хорошо отплатил, когда врезал по яйцам. Было очень больно, – добавил он, многозначительно подняв брови. Ясно. Что-то вывело Генри из себя, и он решил сорвать зло, отплатив Бену за старые обиды. – Из-зв... – Нет, поросенок, – Генри похлопал его по животу ещё раз и вытащил из кармана нож. Лезвие знакомо блеснуло, и Бен с ужасом подумал, получится ли у него убежать, или за углом поджидают Рыгало и Крисс, готовые вернуть его в лапы своего предводителя. – Это Я должен просить прощения. Понимаешь, тогда я был немного не в себе. Ты же знаешь, как это бывает? Иногда... я просто с катушек слетаю и становлюсь буйным, – вкрадчиво шепнул Бауэрс ему на ухо. От пота у Бена уже была мокрой вся спина, и он слабо понимал, к чему клонит Генри. Лучше бы он просто отлупил его, как это случалось обычно. В такие моменты Бен не боялся — ему просто было больно. – Тогда я успел вырезать только две буквы, – невозмутимо продолжил Генри. – Думаю, чтобы всё было честно и по справедливости, ты вырежешь свое имя на моем животе целиком. Бену показалось, что он оглох. Но Генри вложил нож в его руку — он чуть не выскользнул, настолько влажной была ладонь Бена — и серьезно посмотрел в глаза, после чего задрал футболку. Несколько секунд они так и стояли, глядя друг на друга, пока до Бена не дошло, что Генри совершенно серьезен. Господи Иисусе, он, действительно, хотел, чтобы Бен вырезал свое имя у него на животе. Что, наверное, обозначало, что Генри Бауэрс, наконец, сошел с ума, но это волновало Бена в меньшей степени — больше всего хотелось сбежать, а уже дальше сообщить кому-нибудь — учителю или полицейскому. – Я не держу на тебя зла, Генри, правда, – выдохнул Бен и постарался осторожно протянуть нож, чтобы это не выглядело, как будто он хочет его пырнуть. – Убери, пожалуйста, нож. Я не буду ничего вырезать у тебя на животе. Пожалуйста. На мгновение ему показалось, что сейчас Генри взбесится, и ему придется пожалеть о своем нежелании сотрудничать, но Бауэрс лишь задумчиво посмотрел на нож в его руке. Он словно пытался решить в уме сложное уравнение, и уж кто, как не Бен, знал, как плох Генри в математике. – Я тебе верю. Правда, – наконец, произнес Генри. Бен с облегчением выдохнул. – Но, понимаешь ли, какое дело... Я тебе верю, а вот Стэну нужны будут доказательства, что мы с тобой поняли друг друга. Если ты так боишься ножа, давай выжжем что-нибудь сигаретой, – Бауэрс задрал футболку выше, и Бен — хоть и не хотел смотреть — увидел несколько неприятных белесых шрамов на загорелой коже. – Как насчет первой буквы твоего имени? Она поместится. – Слушай, я скажу Стэну, что мы квиты, – торопливо сказал Бен, стараясь осторожно впихнуть нож в руку Генри. В этот момент Бен Хэнском был готов обещать, что угодно — попроси Генри поклясться матерью, он бы и это сделал, не скрещивая пальцы в кармане. Страх за Стэна всё равно упрямо шевельнулся в груди. Господи, если бы он только мог выбрать для друга родственную душу, Бен нашел бы самого доброго и отзывчивого человека! Но такие вещи никак от него не зависели. – Правда, – проговорил Бен, размахивая руками с такой силой, словно хотел взлететь. – Я ему всё объясню. Я напомню ему, как ударил тебя в ответ, а если он скажет, что хочет, чтобы я вырезал что-то на тебе, то я вырежу, обещаю. Он знал, — надеялся — что Стэн никогда его о таком не попросит. – На тебя можно положиться, Сисястый, – удовлетворенно кивнул Генри и — не будь Бен так напуган, он точно удивился бы — повеселел. Выдохнув, Бен припустил по улице так быстро, как только мог. Страх и желание скорее улизнуть подальше от Генри сделали своё дело — он пересек два квартала, прежде чем почувствовал, что выдыхается, и немного замедлился. В библиотеку Бен уже не успевал, поэтому направился прямо к статуе дровосека Пола Баньяна. Настроение было немного подпорчено — Бен не знал, как сказать Стэну, о чем Генри просил его, и как убедить друга держаться от этого психа подальше. Слепым Бен не был, а кое-что видел лучше других — как бы Стэн ни изводил себя, какими бы словами ни ругал Бауэрса, он всегда с надеждой замирал у шкафчика, когда Генри проходил мимо. Если Бауэрс толкал его или стукал, Стэн всегда накрывал ушибленное место ладонью, словно хотел втереть прикосновение в кожу. Наверное, он чувствовал себя так же, как Бен, когда Беверли ненароком задевала его локтем. Вот только Беверли ни разу не пыталась разбить его голову. Друзья, как обычно, расположились прямо у подножия статуи — полукругом, словно пришли на выступление. Единственным человеком, стоящим к спиной к дровосеку, был Ричи. Пол Баньян внушал ему если не страх, то по меньшей мере отвращение, поэтому он старался на него не смотреть. Говоря откровенно, Бен тоже был не в восторге от его пластикового лица с неестественно-белой улыбкой. – Ну, и где Билли и Бен? – услышал Бен голос Стэна, пересекая поляну, и машинально одернул ещё влажную футболку — вид у него был такой, будто Бауэрс всё-таки дал ему на орехи. – Они обещали прийти вместе или по отдельности? – Наверное, наши благородные синьоры получают извинения от сэра Генри Раскаявшегося, – усмехнулся Ричи, отбив шутливый поклон, и заметно оживился, увидев плетущегося по влажному гравию Бена. – О, вот и Стог! – Чего? – спросил Стэн, с недоумением проследил за взглядом Ричи, машинально помахал приближающемуся Бену, и снова повернулся к Тозиеру. – О чем ты? Какие извинения? – Ну, наверное, Ричи говорит о том, что... – Беверли неуверенно постучала пальцами по своей коленке. – Ко мне тут подошел Генри во время обеденного перерыва, извинялся за всё, что делал... если это можно назвать извинениями, конечно, – девушка еле заметно поморщилась. – Сказал, что будет держать своих питомцев в узде, и я вроде как могу быть спокойна, что кто-то из них меня тронет. Попросил «шепнуть Стэну об этом на ушко». – Поймал меня вчера вечером на улице, – заметил Майк, поднимая руку вверх, словно примерный ученик. – Сказал, что не хочет извиняться перед таким, как я, но раз выхода нет... разрешил мне теперь подъезжать прямо к школе и сказал, что меня не тронут. И тоже попросил передать тебе эту новость лично, – Хэнлон красноречиво пожал плечами. Стэн возмущенно открыл рот. Его лицо медленно наливалось красным — словно свежий помидор зрел под ярким летним солнышком. – Передо мной извинился только что, – сказал Бен, садясь на скамейку, и, наконец, перевел дыхание. – Хотел, чтобы я свое имя у него на животе вырезал. Не нужно было знать Стэна больше двух минут, чтобы понять — он мечтает провалиться сквозь землю. – О, а Эддичке он предложил сломать ему руку или нос, на выбор, и ещё гравия в рот насыпать, если сильно захочет возмездия, – довольным голосом поведал Ричи. – Мы тогда вместе были, я всё слышал от первого до последнего слова, – Тозиер картинно взмахнул ладонями рядом со своими ушами. – Он даже пообещал, что Рыгало к нему больше не подойдет... А ведь Эдс у него любимчик! – А вот Ричи он сказал, что сам его постарается не трогать, а насчет друзей ничего обещать не может, – фыркнул Эдди, слабо пихнув друга локтем. Ричи тут же вцепился в него, точно клещ, так что пришлось оттолкнуть его чуть сильнее. – А ещё он сказал, Крисс в такой ярости, что он должен радоваться, что его ещё не убили. – Черт, ребята, простите, – проговорил Стэн упавшим голосом и покачал головой, пытаясь осознать услышанное. – Если бы я знал, что этот сумасшедший будет Вас доставать... Узнать, что Стэн сделал бы, друзьям было не суждено — чей-то грозный крик заставил их отвлечься от разговора. – «Нет» — это «нет», Бауэрс, как ты не по-по-поймешь?! Первым среагировал Эдди — сразу за ним, как по цепочке, поднялись все остальные. Билли держался на расстоянии вытянутой руки, но Бауэрс наступал на него, словно выслеживающий добычу охотник. Взгляд у него был злобный, именно такой, каким Бен его запомнил. Выражение его лица уже не казалось обманчиво-добрым. Нет, сейчас Генри Бауэрс определенно был взбешен. – Если это от меня зависит, то Стэн никогда с т-т-тобой не будет, – бесстрашно произнес Билл. Он пятился, но не нужно было видеть его лицо, чтобы понимать — презрение сочится из его взгляда. Билл никогда не боялся Генри, даже в те годы, когда еле доставал ему до плеча и был подавлен из-за смерти брата. Сейчас — друзья заметили только в это мгновение — они уже были одного роста. – Ты его не заслуживаешь, – проговорил Билл — в его голосе читалась холодная злость, какую позволяют себе лишь взрослые и уверенные в себе люди. В этот момент каждый из них невольно вспомнил, почему именно Денбро тем летом стал их лидером. Он всегда был таким — уверенным и храбрым. – Ты испортишь его жизнь, как ты портишь всё. Ты даже не понимаешь, за что ты извиняешься, и почему для Стэна так в-в-важно, чтобы мы тебя приняли! Осозна-зна-знай свое положение! В первый раз в жизни ты не можешь по-по-получить то, что хочешь — ни избиениями, ни нытьем, ни угрозами. Нас всех от тебя тошнит, и Стэн это зна-зна-знает. Ты напу-пу-пугал Эдди до усрачки своими извинениями! – И не только его, – шепнул Бен, виновато взглянув на Стэна. У него всё ещё тряслись колени. Эдди слабо пискнул. – Если бы у него не бы-бы-бы... не было ингал-л-лятора, то... Заикание Билла усилилось. Оно всегда усиливалось, когда Билл волновался. Мысль о том, что его лучший друг мог задохнуться из-за Генри Бауэрса и его дурацких выходок, была для него мучительна. После того, как пропал Джорджи, и до того, как у Билла появились все они, у него был только Эдди. Стэн очнулся, словно щелкнул переключатель, и решительно втиснулся между Генри и Биллом. – Спасибо, Билл, дальше я сам, – произнес Стэн, оттесняя друга назад. – А ну, вернись! – крикнул Генри, закатывая рукава. Он либо не заметил Стэна перед собой, либо не считал его существенной преградой. – Мы с тобой не закончили, выродок заикающийся! – Я закончил, – решительно сказал Стэн, толкнув Генри в грудь. – Уходи. Грудная клетка у него была каменная, и Генри едва почувствовал его прикосновение. Но определенно обратил внимание, потому что уставился на Стэна с недоумением. – Чего? – спросил Генри, нахмурившись ещё сильнее. – Ты... Что, из-за этого выдроча, который не может двух слов связать? Остальные твои друзья на моей стороне! Да? – спросил он, окидывая взглядом Неудачников и, наконец, уставился на Бена. – Эй, свиненок, ты мне только что сказал, что... – Это не из-за них, это из-за меня, – прервал его Стэн и решительно махнул головой в сторону дороги. – Уходи. Ты делаешь хуже. Генри подался вперед. Он знал, стоит ему поцеловать Стэна, и Урис не сможет устоять. Он растает, как таял не раз до этого. Стэн не дал ему такой возможности — закрыл рот Генри ладонью, надавил на сухие, потрескавшиеся губы. Чуть не растекся по гравию, ощутив горячее дыхание на своей коже. – Нет, – повторил Стэн. – Я тебя убью, – рыкнул Генри, резко замахиваясь. Стэн зажмурился, испуганно сжался, закрывая лицо руками. Удара он не почувствовал — услышал негодующий вскрик и торопливую возню. Когда Стэн открыл глаза, Генри уже отпихивали назад Билл, Бен и Беверли — восхитительно бесстрашные и решительные. Он вздрогнул, ощутив прикосновение к своему локтю — это Майк пытался увести его подальше от потасовки. – Ладно, – выдохнул Генри, отходя назад с поднятыми руками, и снова встретился взглядом со Стэном. Он выглядел, как животное, заболевшее бешенством — зрачки расширились, слюна собралась на кромке губ, дыхание звучало тяжело, словно свист ветра в трубах. – Но тогда больше не подходи ко мне. Больше не устраивай сраные сцены, я буду трахаться с кем хочу. И не проси бить тебя по лицу. Ты тоже не единственный парень, которому это нравится. Понял? Показав средний палец, Генри смачно сплюнул под ноги и удалился, тихо рыча себе под нос. Они уже видели нечто подобное однажды, когда закидали Бауэрса и его компанию камнями, но нынешняя ситуация всё равно казалась немного иной. Провожая массивную фигуру Генри взглядом, Стэн ошеломленно упал на скамейку, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Слова Бауэрса звенели в ушах по кругу, словно пластинку заело на одном моменте. Стэн как-то машинально подумал, что они легко отделались. Обычно, не получив желанное, Генри впадал в ярость и начинал крушить всё, что попадалось под руку. Мысль почему-то не принесла Стэну никакого облегчения. Нет, Стэн определенно не хотел получить по шее и ещё меньше хотел, чтобы Генри накостылял его друзьям, но на душе всё равно было погано. – По-моему, он очень обиделся, – прорезал тишину Ричи, ободряюще похлопав Стэна по плечу. Застывшие в изумлении ребята как-то разом встрепенулись. – Извини, – наконец, проговорил Билли, понуро склонив голову. – Не надо б-б-было мне так с ним разговаривать. Но я просто разозлился... – Это я виноват, – прервал его терзания Эдди и крепко сжал ингалятор. – Ты всегда переживаешь, когда у меня начинается астма. И поэтому когда Бауэрс подошел к тебе со своими извинениями, ты уже был зол, потому что я рассказал тебе, как испугался. – Только не вините себя по кругу, – отстраннено проговорил Стэн. – Виноват только один человек. В эту минуту он не до конца понимал, кого имеет в виду: себя или Генри. Однако Стэн не до такой степени тронулся умом, чтобы винить кого-то из своих друзей. Они защищали его и друг друга. Ни секунды не думали — бросились между ним и Генри, когда Бауэрс решил его ударить, хотя не понаслышке знали, что рука у него тяжелая. Внезапно Беверли рассмеялась. – Чего? – удивленно спросил Стэн, покосившись на подругу с недоумением. – Извини, но... лицо Генри, когда Билл сказал: «Если это от меня зависит, то Стэн никогда с тобой не будет», – Беверли попыталась закрыть рот рукой, но чуть не подавилась смехом. – Я просто тогда немного... испугалась, но его лицо... – У него чуть глаза из орбит не вылезли, – фыркнул Майк и тоже закрыл рот руками. Его плечи затряслись от беззвучного смеха. А вот Ричи не сдержался — захохотал, и его смех подхватили все остальные. Даже Стэн. В тот момент он тоже был ошеломлен и напуган, но сейчас, вспоминая, каким удивленно-разъяренным выглядел Генри, Урис почти икал от смеха. Раньше он этого не замечал, но в последнее время всё больше обращал на это внимание: когда Генри злился, он напоминал обиженного ребенка. – Извини, – повторил Билл, когда хохот стих — только Эдди медленно и глубоко дышал, срываясь на хихиканье. – Я знаю, ты его любишь... – Я его не люблю, – возразил Стэн. – Ты его любишь, – кивнул Бен. – Ты его очень любишь. – Нет, – повторил Стэн. – Ты просто свое лицо не видел, когда Бауэрс сказал, что будет трахаться, с кем хочет, – заметил Тозиер. Не успели ребята поднять на него глаза, он махнул руками. – Да понял я, понял. Ричи, бип-бип. Беверли слабо фыркнула, взъерошив непослушную шевелюру Ричи. Сегодня Тозиер держался хорошо — ни один учитель не сделал ему замечание, хотя обычно без этого не обходилось. – Бауэрс тебя тоже любит, – уверенно сказал Майк. Теперь взгляды остальных Неудачников оказались прикованы к нему. Хэнлон не отступил: – Вы ведь понимаете, каково такому, как Генри Бауэрс, извиняться перед такими, как мы, даже неискренне? Он нас за людей не считает, но всё-таки подошел к каждому и предоставил возможность совершить возмездие. – Да, мало кому бы понравилось получить по носу от плаксы, – заметил Эдди, рассматривая ингалятор в своей руке. Раздражение накатило на Стэна волной, подобной тем, что бывают перед наводнением. Только у него всё получилось — не важно, что Урис при это испытывал и как неприятно было на душе — как друзья чуть ли не просят его передумать! – И что, мне его пожалеть? – спросил он, опираясь руками на бедра. – Броситься на колени и умолять вернуться? – Нет, конечно, нет, Стэнни, ты чего? – быстро проговорила Беверли, на секунду прекращая трепать беспокойного Ричи по голове. – Просто, если дело, действительно, в нас, то... мы не против. Главное, пусть тебя не обижает. – Просто в случае со Стэном сложно сказать, когда его обижают, а когда он получает удо... – Бип-бип, Ричи, – сказал Майк, прежде чем Беверли успела встряхнуть Балабола за загривок. В «Алладине» оставалось ещё два вечерних сеанса — фильм ужасов и фантастика. Изначально друзья договаривались просидеть все три, но теперь уже не успевали, даже если бы бежали со всех ног. Пока они ругались с Генри, первый фильм, на который они планировали сходить, успел начаться. Тем не менее, друзья всё равно завалились в кинотеатр гурьбой, да ещё и встретили в зале нескольких ребят со школы. Смотреть кино всем вместе было намного интереснее — особенно, если на первых рядах не шумел никто из злополучных знакомых. Стэн увлекся происходящим на экране и мысленно почти не возвращался к случившемуся у статуи Пола Баньяна — тем более, стоило ему зазеваться, как в реальность возвращала тихая ругань Билла и Эдди. Оказалось, что Денбро был знаком с первоисточником, и пострадал от этого, как всегда, Каспбрэк. Эдди вообще не слишком повезло — с одной стороны ворчал Билл, с другой его крепко стискивал Ричи, притворяющийся, что ему совсем не страшно, хотя всякий раз, как на экране появлялась зловещая тень, он подпрыгивал в кресле. Во время просмотра фильмов Бен, переживший сегодня день кошмаров, съел четыре ведра попкорна и, кажется, очень расстроился по этому поводу, поэтому когда они расходились по домам, Майк решил проводить его и развлечь разговором о книге. В последнее время они часто брали в библиотеке одно и тоже, а потом делились впечатлениями. Билл, Беверли и Эдди сложили оставшуюся мелочь, чтобы купить в магазине газировки, пока он не закрылся. Стэн ожидал, что Ричи присоединится к друзьям, но он сел ему на хвост и упорно волочился следом за ним, словно наглый бродячий кот. – Вы меня теперь по очереди провожаете? – насмешливо спросил Стэн. Ричи многозначительно развел руками. За толстыми стеклами поблескивали любопытные глаза. – Ладно, я вижу, ты о-о-очень хочешь узнать про то, как я попросил Генри ударить меня по лицу. Ричи моментально поник. Когда он заговорил, его голос был непривычно расстроенным. – Если ты не хочешь говорить об этом... Если бы Стэн не чувствовал, как его медленно начинает пожирать тоска, то обязательно засмеялся бы. – В общем, на той неделе его снова оставили после уроков, и я, проходя мимо класса, увидел... – Спасибо-спасибо-спасибо-спасибо! – пропел Ричи, обхватывая Стэна обеими руками и встряхивая, словно шар предсказаний. Стэн, чья голова уже начала кружиться, перевел на друга скептический взгляд, и Тозиер моментально подпрыгнул, как если бы его ударило током. – Всё, я заткнулся, продолжай. Впрочем, перед тем как Стэн продолжил, со рта Ричи сорвался еще один нетерпеливо-восторженный звук, но Урис решил не обращать на это внимание. На улице, по которой они шли, уже не было слышно плеск канала, пересекающего город, однако Дерри наложил и на неё свой отпечаток. Она казалась темной и немного угрюмой, и если бы Стэн шел один, его настроение испортилось бы ещё быстрее. – ...Я увидел его через это стеклянное окошко в двери. Я об этом не думал. Ну, то есть я этого не планировал. Я вообще не хотел его видеть и просто заглянул, чтобы убедиться... не знаю, в чем, – пробормотал Стэн, раздраженно махнув рукой. Он злился на самого себя, потому что никак не мог объяснить свое поведение. Ричи смотрел на него глазами человека, который просто умирает, как не может дождаться новой серии любимого тв-шоу, поэтому Стэн собрался с мыслями и продолжил: – В общем, я заглянул в класс через стекло и увидел, как он руку целует. Ну, там, где мое имя, – на всякий случай, уточнил он. – Пальцами гладит это место. Кусает. – Бля-я-я, – протянул Ричи, вцепившись ладонями в свои медленно пунцовеющие щеки и зачем-то оттянул их. – Я наврал миссис Уэлш, что Генри вызывает к себе Кричет, чтобы наказать за украденные ключи, и она его отпустила. А я в этот день обещал матери, что разберу фотографии, но когда мы вышли... вернее, когда я лгал миссис Уэлш, я понял, что лучше переживу выволочку за то, что вернулся домой не вовремя. Вернее... не то чтобы я об этом подумал, но я... так почувствовал, – Стэн мучительно зарылся пальцами в волосы. – В общем, мы поехали в Пустоши. Генри думал, что я извинюсь перед ним за тот случай, но... – Но ты попросил его дать тебе в морду! – восторженно воскликнул Ричи и несколько раз топнул ногой, словно кролик. До этого Стэн ни разу не замечал, чтобы Ричи делал что-то подобное. – Вообще я попросил его дать мне несколько пощечин, – уточнил Стэн, непроизвольно дотрагиваясь до своего лица. – Но у него такая тяжелая рука, что у меня носом кровь пошла. Ричи следил за каждым его движением с таким видом, будто от этого зависела если не его жизнь, то, как минимум, здоровье. – И тебе понравилось? – чуть ли не закричал Ричи. – Да, – спокойно произнес Стэн. – Охренеть, – протянул Ричи, уставившись на него, как на диковинное животное. – Чего, прям встал? – Ага. Прям встал, – кивнул Стэн, закатив глаза, хотя это была чистая правда. – А потом мы немного... целовались, кажется. И он сказал... Стэн закусил губу почти до крови. Говорить это вслух было неловко, даже чуточку стыдно, хотя Ричи был его лучшим другом с самого детства, даже присутствовал на его бар-мицве, и Стэн доверял ему большую часть своих страхов и переживаний. – Проклятье, Урис, что он сказал? – простонал Ричи, размахивая руками с такой силой, словно собирался подменять ветряную мельницу. – Ты что, не видишь, я еле держу себя в руках?! – Он сказал, что ему... нравятся мои кудри. Это стало последней каплей. Стоило догадаться, что в мозгах Ричи обязательно произойдет короткое замыкание, но с такой ситуацией Урис сталкивался в первый раз: Тозиер остановился посреди улицы и внезапно истошно закричал. Так надрывно и громко, что у Стэна мурашки побежали по спине. – Что ты делаешь? – замахал руками Стэн, с ужасом глядя по сторонам. К счастью, улица была пуста, но их тесно облепили двухэтажные дома с обеих сторон — за некоторыми окнами горел свет. – Сейчас люди подумают, что я тебя тут убиваю. – Я не могу остановиться, – жалобно произнес Ричи, сжимая кулаки. Он уже открыл было рот снова, но сверху донесся скрип, и Стэн инстинктивно отодвинул Ричи в сторону раньше, чем их облили водой. Они не успели отойти слишком далеко, и теперь стояли, рассматривая брызги на своей одежде. Это немного отрезвило Тозиера, и он по-птичьи встрепенулся. – Да, извини, – Ричи задумчиво посмотрел на захлопнувшиеся ставни. – Ну, а ты что ему сказал? Что-то вроде: «А мне всегда нравились твои глаза, сахарок»? – Нет, – Стэн поморщился. – Я сказал, что мы не будем с ним вместе, и свинтил. – Зачем? – крикнул Ричи. Ставни снова распахнулись, и Ричи со Стэном припустили со всех ног раньше, чем успели выяснить, чем их хотят облить на этот раз. Они остановились у перекрестка — обычно после этого Стэн шел прямо, а Ричи направо, если только ребята не собирались провести время у Тозиера на чердаке. Это было одно из немногих мест, нравившихся Стэну, несмотря на беспорядок. – Не знаю, – отдышавшись, сказал Стэн. – Потому что я так почувствовал. Я его боюсь, на самом деле, – признался он. – И ненавижу. И меня к нему тянет, и я... я его иногда так сильно хочу, что до мозолей дрочу... Мне кажется, у меня с головой проблемы. Только никому не слова, – серьезно предупредил Урис. – Это секрет, понял? – Да-да, понял, – понимающе кивнул Ричи и тут же принялся ныть. – Можно хотя бы Эдсу сказать? – Скажи ему: «А мне всегда нравились твои глаза, сахарок», – ответил Стэн, точно копируя интонации Ричи. Тозиер сделал вид, будто стреляет пальцами в голову. – Очень смешно, Стэнли-бой, – фыркнул Ричи, скорчив недовольное лицо. – Будет тебе известно, фразу делает подача. Что-что, а подавать фразы Ричи, действительно, умел. Полную чушь он нес с такой уверенностью, что раза два из десяти она попадала точно в цель. Обменявшись объятиями на прощание, — Ричи попытался поднять Стэна над землей и чуть не свалился на спину, не рассчитав силу — друзья разбрелись по домам.