kev02: Сходим в кино?
kev02: Завтра после работы
Дэй несколько секунд гипнотизировал сообщения, а потом быстро удалил, заметив Джереми онлайн.my_luna: Что-то хотел? Мне пришло оповещение, но сообщений нет
my_luna: здесь плохая связь
«Плохая связь в центре Манхеттена?», – подумал Кевин.kev02: Ты не дома?
my_luna: я поехал к родителям, до утра буду в дороге, увидимся во вторник, за переработки заплачу
my_luna: за рулем неудобно писать, прости)
Кевин выключил ночник, еще пару минут подумав, не пожелать ли Джереми удачной дороги, но так ничего и не написал. Теперь у него есть несколько дней, чтобы собраться с мыслями и подумать стоит ли ввязываться в эти игры с отношениями или лучше забыть и оставить все как есть, чтобы никому потом не было больно.***
Разговор у Нила с Николасом получился дурацкий. Парень извинялся односложными предложениями, а Ники извинялся в ответ. Так и не выяснив ничего по существу, они договорились попробовать спасти положение и пойти на настоящее свидание, где действительно смогут пообщаться наедине. Нил был уверен, поступок Эндрю – просто глупая игра, чтобы задеть кузена и показать, мол, смотри, как твой дурачок может быстро переметнуться, стоит только позвать. Вернувшись к стойке, он открыл планер с задачами и решил устроить себе двойную нагрузку, потому что работа была сейчас чуть ли не единственным, на что можно было отвлечься. Мимо продолжали ходить обитатели офиса и ненароком коситься на него, словно он какой-то стыдный экспонат из галереи современного искусства. Кто-то многозначительно поднимал одну бровь, другие ухмылялись, а когда он выходил из туалета, то мог поклясться, что слышал, как ему в спину присвистнули, но оборачиваться не стал. Рене шепотом бухтела обзывательства на каждого, кто шастал возле стойки, а на некоторых бросала ответный испепеляющий взгляд, от которого внутри холодело. Увидев это Нил даже подумал, что действительно боится увидеть девушку в гневе. До обеда он сидел, уткнувшись в компьютер, и делал вид, что вообще не замечает людей. – Пойдем поесть в то кафе, где тебе понравилось? – спросила Рене, пихнув угрюмого Нила плечом. – Я угощаю. – Я не голоден, – все так же, не поднимая взгляд от монитора, ответил парень, – к тому же нам нельзя уходить вместе, помнишь? – Да брось, – девушка прикрыла рот ладонью, разворачиваясь к Нилу, – тебе теперь можно не только это, – она закусила нижнюю губу. – И ты туда же? – прищурился Нил, толкая ее стул от себя. – Прости, шутка неудачная. Ну идем, ты же не собираешься сидеть голодный до вечера. – Не хочу столкнуться с кем-нибудь в лифте, – Нил махнул головой в сторону кабинета Эндрю. Он знал, что тот выходит в соседний ресторан за стейком каждый день в одно и то же время. Рене отогнула рукав блузки и посмотрела на маленькие серебристые часы Тиффани. Сдернув с вешалки свой пиджак и куртку Нила, она сгребла их в охапку, а потом дернула парня за локоть и потянула за собой куда-то вглубь офиса. Ее каблуки быстро стучали по полу и Нил еле успевал за подругой, поскальзываясь на гладкой плитке. Пробежав все офисы и студии они оказались у пожарного выхода, на котором большими красными буквами было написано: «только для персонала». Рене приложила свой бейдж к датчику, и они вышли на лестничную клетку. Здесь все было совсем не так, как с парадного входа: глухой бетон, подсобные помещения и каморки уборщиков. Чувствовался знакомый запах сырости и побелки, которые моментально вернули Нила в неприятные воспоминания из прошлого. Каждый шорох, ударяясь о стены разносился, казалось, на все тридцать этажей. – Только не говори, что мы пойдем пешком, – уточнил Нил, вглядываясь вниз в бесконечные пролеты, от которых кружилась голова. – Не глупи, я же в туфлях, – она игриво приподняла ногу, а потом снова взяла Нила за руку, – здесь есть служебный лифт. Спустившись, они вышли к парковке с другой стороны здания и прошли по переулку. В кафе Нил устроился за круглым столом у окна в большом мягком кресле, а Рене села напротив и принялась изучать меню. Пока они дожидались заказ, Нил молча наблюдал за оживленной улицей. – Думаешь, он сильно обижается? – спросил он куда-то в пустоту. – Ммм? – переспросила Рене, прикусывая зубами металлическую трубочку. – Николас, – потупил взгляд парень, – он ничего тебе не говорил? Рене помотала головой. – Я не должен был так поступать, это было мерзко. – Забудь, в конце концов он сам виноват, что кинул тебя, а перед Эндрю сложно было устоять, – она томно вздохнула, – я тебя понимаю, сама еле сдержалась. – Значит вы… – протянул Нил, наклоняясь ближе, – между вами точно ничего нет? – А ты до сих пор не догнал? – она потрепала его за щеку, и легко пробежала пальцами по огненным волосам. – Ты даже еще наивнее чем думал Эндрю. Нил чуть не подавился яйцом пашот и залпом допил минеральную воду, едва не раскусив от напряжения стакан из тонкого богемского стекла. – Он говорил обо мне? – округлив глаза, прошипел парень. – Тебе не понравится, – Рене сдавила неловкий смех и умилительно хрюкнула. Нил развел руками, жестом показывая, что ждет продолжения, но девушка отмахнулась и продолжила наслаждаться обедом, как будто вокруг не витало никакой интриги. – Ты издеваешься? Так и будешь прерываться на полуслове? – Он вскользь упомянул съемку для Бэтси, сказал, что ты похож на девственника из провинции, который не знает какой стороной надевать на член резинку, но пытается быть похожим на актера из порно, – к концу Рене совсем перешла на шепот, чтобы на них не оборачивались с соседнего стола. – Пфф, – Нил бросил вилку и цокнул, – это я и сам от него слышал, правда тогда он назвал меня мормоном. Они с улыбкой переглянулись и попросили счет, чтобы не опаздывать и лишний раз не навлекать недовольство. Ведь если Рене была на особом положении, Нил такой роскошью не обладал, а теперь и подавно. На обратном пути он решил напомнить насчет помощи Кевину, и девушка согласилась с условием, что Нил примет приглашение на ночевку у нее дома с легкими коктейлями и сплетнями до утра. Джостен слегка удивился просьбе, но решил, что это может помочь ему продвинуться со сбором информации для Итиро, которому он так ничего и не отправил. Напиваться в начале рабочей недели было не лучшей идеей, но Рене настаивала, поэтому они решили вечером доехать до книжного, а потом отправится к ней. Нилу не верилось, что у такой девушки может быть настолько мало близких друзей, что она тащит к себе на пижамную вечеринку малознакомого парня с работы. Но, видимо, несмотря на всю непринуждённость в общении у нее были некоторые проблемы с доверием. Остаток дня пролетел гораздо легче. Нил почти перестал загонять себя мыслями о пятничном вечере, да и перешёптывания коллег как-то отдалились на второй план. Столкнувшись с Эндрю в коридоре перед уходом, он скромно попросил прощения за свой поступок, сообщив, что перебрал с алкоголем и сожалеет, что все оказалось в газетах. Слушая его, Эндрю даже немного опешил, по его лицу было видно, что он ожидал чего угодно, но никак не извинений в стиле Джейн Остин. Он рассчитывал на избегание, стыд и овечьи взгляды со стороны парня, а получил смиренное: «простите, сэр». Нил же довольный собой, отправился на парковку, где его уже ждала Рене. Он сказал все точно, как хотел. И раз Эндрю считает его провинциальным идиотом в соломенной шляпе, Нил, пожалуй, сыграет по его правилам. Добравшись до магазина Нил набрал Кевину и тот вышел их встретить, пока Рене искала место для парковки. Девушка долго бродила вдоль витрины, потом копалась в телефоне, потом перешла улицу и еще несколько минут ходила по другой стороне. Нил краем глаза наблюдал за ней, помогая Кевину наклеивать ценники. Спустя полчаса она залетела в магазин, чуть не разбив витраж. Кевин зажмурился и стиснул зубы, ожидая удара двери о стену, но Нил успел ее остановить. Девушка начала тараторить, захлебываясь через слово от недостатка воздуха, пытаясь путанно объяснить все свои идеи. Потом подскочила к Кевину и начала листать перед его носом каталог на амазоне, где уже успела назаказывать всякие декоративные штуки. Кевин нервно сглотнул, увидев сумму корзины и прикидывая реакцию Джереми, который рассчитывал на бюджетное обновление, а получит чек на добрую тысячу баксов. Не понимая его реакцию, Рене обернулась на Нила и спросила: – Зайка, а чего это твой приятель так напрягся? Нил отложил ценники и подошёл ближе, заглядывая в экран ее смартфона. – Даже не знаю, – хмыкнул парень, – может его снесло цунами твоей инициативы, – он сложил губы трубочкой и выдал протяжный свист, – не дешевой, кстати, инициативы. – Опять вы про деньги, ничего платить не нужно, я же вижу, что вы на мели, – она провела рукой по потертому столу у кассы, – я просто рада помочь, вот и все. – Где ты ее нашел? – обратился Кевин к другу. – Может она закроет наш счет за воду в этом месяце? Нил рассмеялся. Его как будто окутало пушистое облако, а беды и проблемы вдруг остались где-то далеко. Он смотрел на улыбающегося Кевина, на суетливую Рене, пытающуюся руками изобразить, как будет выглядеть витрина, и думал, что, наверное, именно этого и ждал от Нью-Йорка. Неожиданно стало плевать на прошлое, на Рико и Итиро, его просто захлестнуло теплой волной мимолетного счастья. Они досидели до закрытия магазина вместе с Кевином, подвезли его до дома, где Нил захватил зубную щетку, а потом вернулись на Манхеттен. Вопреки ожиданиям, они подъехали не к стеклянному небоскребу, а к зданию напоминающему их район в Бруклине. Внутри было гораздо чище, но в целом очень похоже. Рене тоже жила на третьем этаже в квартире с потертой дверью и старым звонком, закрашенным несколькими слоями краски. На секунду Нил даже подумал, что за его ждет нечто похожее на их с Кевином съёмную квартиру. Рене небрежно скинула туфли возле двери и пригласила Нила войти. Даже в темноте, при свете от ярко-освещенной улицы Нил успел разглядеть большой зал, посередине была барная стойка, дальше стоял диван, а на стене между окнами висел огромный плазменный телик. Девушка зажгла свет и прошла дальше, поставив сумку на кухонный остров. Квартира была как будто бесконечная, от гостиной в глубину уходил коридор, с шахматным полом из белой и черной плитки. Нил восхищенно озирался по сторонам, а Рене тем временем уже выудила откуда-то спиртное и увлеченно готовила для них по первому коктейлю. Взболтав шейкер, она захватила бокалы, и расставив все на столике у дивана, включила негромкую музыку, удобно вытягиваясь на мягких подушках. – Эй, ты собираешься сегодня пить или нет? – позвала она Нила, который раскрыв рот рассматривал картины на противоположной от окна стене. Парень стянул куртку, бросив ее прямо на полу, и уселся рядом с Рене, продолжая сворачивать шею. Девушка смотрела на него с недоумением, делая вид, что искренне не понимает, чего такого невероятного Нил увидел вокруг. – Можно вопрос? Та кивнула, отпивая скромный глоток коктейля. – Зачем ты вообще работаешь в Фокусе? – Ну, знаешь, просто хочется заниматься чем-то, – толковых объяснений у нее, видимо, не было. – Богатство утомляет? – ёрничал Нил. – Мне и правда нет нужды там работать, но мне нравится собираться куда-то каждый день, понимаешь, кататься по делам, организовывать всякое, быть нужной. – А зачем ты берешь вещи со съемок? – Нил еще раз оглянулся. – Сомневаюсь, что ты не можешь позволить себе купить свитер в подарок для парня. – Ох, мой наивный друг, – она снова потрепала его за волосы, – так-то люди и остаются богатыми, зачем платить если можно взять бесплатно? Ты у меня еще многому научишься. Они пили уже четвертый бокал, когда разговор зашел о семье. Рене быстро поняла, что даже из пьяненького Нила тяжело вытащить то, о чем он действительно не хочет рассказывать, а тот быстро перевел тему, обратив внимание на книги в одинаковых обложках, выставленные на длинном комоде вдоль стены. – Кевину бы понравилось, – кивнул он, – не думал, что ты увлекаешься подростковой литературой. – Знаешь, о чем они? – уточнила Рене. – Кевин, – Нил икнул, задерживая дыхание, – читал их, когда нам было лет по пятнадцать, – язык у него уже заплетался. – Ну, тогда нам будет о чем поговорить, – стрельнула глазами девушка, – эта серия обо мне. – Ммм? – прихлебывая, удивился Нил. – Моя мама их написала. А ты думал, откуда у меня в Нью-Йорке квартира на целый этаж – траст-фонд. – Скууучно, – протянул Нил, – я думал, твой отец – Чикагский бандит или типа того. – А пьяный ты еще забавнее. – Если бы, – коротко отрезал парень и слегка погрустнел. Они так и не ушли от всей этой семейной темы и Нил побоялся новых вопросов, типа: «А чем занимаются твои предки?». Он пытался вспомнить все, что они вскользь обсуждали последние пару дней и память зацепилась за короткий разговор в кафе, когда речь зашла об Эндрю и его стереотипах. – Слушай, – начал он, дожидаясь следующей порции джина с лаймом и сельдереевым соком, – а ты ведь знаешь для кого мне придется фоткаться? Не поделишься, чтобы я знал к чему готовиться? – Ты про Би что ли? Нил не понял, вспоминая, что днем слышал другое имя, и свел брови. – Бэтси. Она подруга Эндрю, общаются с тех пор, как у него ехала крыша, – Рене запнулась, явно сболтнув то, чего не планировала, – последнего я не говорила, – пригрозила она, ткнув в Нила указательным пальцем. – Ну так вот, она была то ли психологом, то ли психиатром в дорогущей местной клинике, а потом выгорела и занялась дизайном всяких игрушек для секса, здорово заработала на этом. Теперь копается в голове только у старых знакомых, но этого я тоже не говорила. – У Энрю были ментальные проблемы? – Нил пропустил мимо ушей практически все, кроме этого. – Черт, я же сказала, ты ничего не слышал, если на работе кто-то узнает – мне конец. – Я никому не скажу, клянусь, – Нил включил плохого актера и жестом изобразил, как застегивает рот на молнию. – Игрушки у её бренда, кстати, что надо, надеюсь, тебе после съемки подарят парочку и кляп, чтобы ты никому не болтал, что слышал, – она рассмеялась в голос. – Хватит, я же обещал! – надул щеки парень. – А ты случайно не будешь ассистентом? Съемка, вроде, в рабочей студии, – Нил станет нервничать чуть меньше, если рядом постоит кто-то, кому он хоть немного доверяет. – Мечтаешь, чтобы я подтянула на тебе бандаж? – она пошловато вытянулась на диване, но после выпитого вышло скорее не соблазнительно, а неуклюже. – Там что собрались меня связывать? – в горле у Нила встал обжигающий привкус лимонного сока, и он поперхнулся. – Ну, Эндрю ведь понравились твои фотки из портфолио, те самые, он поэтому тебя и позвал. Сенсации Нил, конечно, не услышал. Он понял, что от него ждут, еще после съемки в кабинете Эндрю в самый первый день. Но перспектива быть обездвиженным и уязвимым, под вспышками камер ему совсем не нравилась. Те снимки возвращали его к одним из самых неприятных воспоминаний, и повторять этот сценарий было до омерзения отвратительно. Нил и сам не знал зачем тогда вложил фото в папку, может просто хотел произвести необычное впечатление, а может он такой же извращенец, как и тот, от кого они так мечтали сбежать.***
Джостен лежал на животе с заломленными за спиной руками, правой щекой ощущая гладкую ледяную поверхность кафельной плитки. Перед глазами темнота, во рту липкий, солоновато-металлический привкус, мысли путаются, перебивая одна другую, а слезы текут сами собой. Неожиданно сбоку как будто что-то вспыхнуло, и Нил почувствовал, как его поднимают за плечи и сажают лицом вплотную к стене. В полной темноте он не мог разглядеть даже собственные колени. Соленые капли щекотали подбородок и стекали по шее, но вытереть их, со скованными руками, не выходило. Он чувствовал, как об кожу трутся жесткие тугие веревки, спутывающие все тело. Снова мелькнула вспышка. Просидев неподвижно еще несколько минут Нил слегка оттолкнулся ногами от стены и, перебирая ступнями, помог себе повернуться. В помещении было холодно, спина, руки и бедра покрывались мелкими мурашками, а засыхающие струйки слез покалывало от неприятного сквозняка. В затуманенном сознании переключались кадры предшествующих событий. Последнее, что помнил Джостен, как пришел к Рико, выполнять уговор, взамен которого тот обещал освободить Кевина от своих наркотических пыток. Ну, конечно, Рико. Все дерьмо в жизни всегда было связано с Рико. Кончиком языка Нил машинально коснулся уголка губ и тут же ощутил жжение – губа у него была разбита. Сплюнув вниз остатки крови, которую уже невозможно было проглотить, он принялся вглядываться в черноту, рассчитывая, что глаза должны были уже привыкнуть. До него не сразу дошло, что на лице была глухая повязка, периодически пропускавшая лишь слабое мерцание. Послышались медленные, но четкие шаги, рядом с ним кто-то опустился на корточки и принялся дергать за узлы, скреплявшие повязку на затылке. Тут же зажегся ослепляющий свет, такой яркий, что на мгновение Нил вообще потерял ориентацию в пространстве. Теперь можно было осмотреться. Пропахший плесенью и влажной землей подвал этот псих похоже оборудовал под личную фотостудию. За спиной был натянут темный фон из бархатной ткани, на котором переливался свет от софитов, справа на столике лежали несколько камер, из реквизита только темно-бордовые канаты и узкая кушетка, с блестящей кожаной обивкой. Чуть дальше, стоял высокий стул, напольное зеркало, а перед ним – кувшин с водой. Рико молча обошел Нила, разглядывая его. Тот сидел на согнутых коленях, задрав голову, и в свою очередь не сводил взгляд с Морияма. – Вытри здесь, – Рико приложил палец к уголку своей губы и бросил перед Нилом влажное полотенце. – И как же мне это сделать? – Нил дернул связанными руками. – Не знаю, можешь изобразить собачонку и нагнуться мордой к полу, – шикнул Рико и направился к столику с камерами, – я развяжу тебе запястья и ноги, чтобы ты мог двигаться, но только на время. – Отличная перспектива, – хмыкнул Нил, – не ожидал такой щедрости. – Чем больше ты будешь дерзить, тем дольше все будет тянуться, – Рико приблизился и с силой схватил Нила за подбородок, впиваясь ногтям в челюсть, – Нил резко дернул головой, избавляясь от мерзкого прикосновения, на нижнем крае скулы осталось несколько красных царапин. Рико оскалил зубы. – Чем больше ты будешь сопротивляться, тем болезненнее будет процесс. Ты же хочешь, чтобы все поскорее закончилось? Нил кивнул, отводя взгляд. – Все просто – я говорю, ты выполняешь. Тогда твой птенчик поживет спокойно какое-то время. Пока Рико готовился, Нил оглядел себя в зеркало. Кроме разбитой губы повреждений больше не было, но жутко болел затылок. Из одежды на нем были только латексные плавки и топик с длинными рукавами и горлом, неприятно прилипавшие к телу. – Кто надел на меня все это? – поинтересовался Джостен, сглатывая тошноту от одной мысли, что Рико касался его голого тела своими руками. Тот молчал, только слегка повернул голову, бросив на него глумливый взгляд, и дернул уголком губы. – Ложись, – Рико кивнул на кушетку. Нила воротило, внутри все сжималось, и он еле сдерживал рвотные позывы. Видимо, до того, как притащить сюда, его ударили по голове, потому что виски болезненно пульсировали, а в ушах отдавался шум бегущей по венам крови. Он покорно подошел и встал рядом с кушеткой, прикидывая как на нее улечься, не придумав ничего лучше, чем пристроится боком и выгнуть спину. Последнее что он мог сейчас делать – это изображать сексуальность. – Ты, мать твою, издеваешься? – цокнул Рико, – У тебя что предсмертные конвульсии? Моя девяностолетняя бабка сделает лучше. – Я не могу так, – Нил поднялся и посмотрел на Морияма, надеясь, что тот не заметил, как его глаза начали краснеть. Ему хотелось рыдать от беспомощности. Даже в плену отца он не чувствовал себя так ужасно, потому что тогда на кону стояла только его жизнь. Он не может выполнить того, что хочет Рико, а значит не может помочь Кевину, а значит этот урод продолжит творить с ним все эти мерзости. Нил даже задумался, что ему стоило отправиться к Рико в стельку пьяным, хотя вряд ли от этого был бы толк. Он попробовал изобразить еще пару поз, но Рико все это не устроило. Он перевязал веревки и сам повернул Нила к камере, несколько раз нажав на затвор. Всем видом Рико показывал, как он недоволен, наконец влепив Нилу оглушительную пощечину, а тот только повторял: «Я не могу, не могу, не могу». – Не можешь? – прохрипел Морияма. – Ну, тогда мне не остаётся ничего, как позвать птенчика присоединиться к нам, а ты, пожалуй, понаблюдаешь. – Нет! – издал вопль Нил. Сдерживать слезы больше не получалось, плевать, что Рико и так считает его слабаком. – Просто помоги мне, я все сделаю. Морияма толкнулся языком в щеку, презрительно щурясь на Нила. Ему нравилось, когда его умоляют, когда проявляют слабость и просят о помощи. – Дай мне то, что давал ему. Мне просто нужно отпустить все, понимаешь? – Хм, я уж думал ты не попросишь. Рико кинул Нилу маленький пакетик с каким-то розоватым порошком и отошел обратно к камере. Все, на что хватило сил Джостен вдохнул, а остальное высыпал в рот и растер языком по небу. Рико с насмешкой наблюдал за ним, стоя возле зеркала и попивая воду. Реакция не заставила себя долго ждать. Нила резко как будто подбросило на батуте, сумбур в голове и обостренные чувства. Каждая вспышка, казалось, разносилась по венам и скапливаясь в районе солнечного сплетения, вырывалась наружу. Дальше все прошло как в тумане. Он помнил, как Рико затягивал веревки, приказывал менять позы, подходил ближе, снимая крупный план. Очнулся Нил уже под утро на полу своей комнаты возле двери, видимо, его туда просто забросили. Остаток дня он пытался справиться с сушняком, размыто отвечая на вопросы Кевина о самочувствии и ссылаясь на усталость. Следующую ночь после нарко-трипа Нила в подвале Кевин провел у себя, а потом следующую и следующую. Другу Нил естественно ничего не рассказал, а на недоумение по поводу перемен в поведении Рико только разводил руками. Так он выиграл для Кевина несколько недель спокойствия, за которые можно было подготовиться к побегу и избавиться от Рико уже навсегда.***
Во вторник к середине дня Кевин получил от Джереми очередное короткое сообщение. Тот писал, что задерживается дома и вернется не раньше пятницы, а значит Дэя ждала неделя без выходных. С другой стороны, он даже обрадовался, что возможно получится сделать Джереми сюрприз с витриной, ведь Рене обещала приезжать каждый день после работы, как только доставят все для декораций. И не обманула, вечером они с Нилом снова вернулись в книжный, и, выгрузив из машины кучу пакетов с коробоками, принялись за работу. Стоя у кассы, Кевин наблюдал, как люди, проходящие мимо, засматриваются на суетящуюся внутри парочку и из интереса заходят в магазин. Такой выручки, как за последние два дня, у них еще ни разу не было. Нил даже нашел в себе силы приехать после своей съемки, выглядел он в тот вечер, как с похмелья, но Кевину так и не удалось выудить из него подробности, а Рене только пожимала плечами, утверждая, что ничего не знает. К моменту, когда витрина была готова, во всем магазине уже поставили новые светильники и Кевин восхищенно расхаживал вдоль зала, удивляясь, как всего капелька света поменяла обстановку внутри. Рене сказала, что эффектнее всего витрина будет смотреться, когда стемнеет, поэтому в четверг все трое дружно дожидались заката, чтобы наконец оценить ее произведение. И оно того стоило. Рене залезла внутрь, аккуратно открепила углы большого полотна, закрывавшего стекло, а Нил снял такое же с противоположной стороны. У Кевина просто отвалилась челюсть, он поверить не мог, что можно сделать такое всего за пару вечеров, у Рене были не только золотые руки, но и потрясающее воображение. В витрине справа между двух больших зеркал, составленных мозаикой, расположились персонажи Льюиса Кэрролла, а причудливая воронка из книг, закручиваясь, уходила внутрь, изображая бесконечную кроличью нору. Слева на разном уровне свисали невесомые бумажные облака с нежно-голубой подсветкой, расписанные цитатами, а под ними, как будто замерла обшарпанная, но по-своему утонченная комната героинь Маленьких женщин. Кевин стоял замерев, пока в сознание его не вернул громкий стук кулаком по стеклу. Рене с Нилом одновременно скорчили смешные лица, а потом, толкаясь, вывалились на улицу и подошли к Кевину, зажимая того с двух сторон. – Он так ничего и не скажет? – шепнула Рене, словно Дэя там не было. Джостен дернул плечом, слегка толкнув друга бедром. – Чувак, мы вообще-то ждем восхищенной похвалы, – Нил с самолюбованием поправил прическу. – Я даже не знаю, как…не знаю, что сказать, – Кевин продолжал часто моргать, втягивая воздух через слегка приоткрытые губы, – Рене, – повернулся он к девушке, – можешь считать, что у тебя пожизненный бартер на книги и бесплатный кофе хоть по пять раз в день. – Эй, как же я? – Нил пихнул Кевина кулаком в грудь и упер руки в бока. – Так не честно, почему кофе только для нее!? В ответ Дэй сгреб его в охапку и потрепал за волосы, отвечая, что тот и так пьет кофе дома за его счет. На что Рене с умилением прижала ухо к плечу, сцепляя в замок ладони. – Вы, ребята, такие очаровательные. Не думали начать встречаться? Парни дружно изобразили рвотный позыв и оттолкнули друг друга. Они снова просидели до закрытия. Пили кофе, болтали и смотрели мастер-класс Рене по пользованию кофеваркой. По магазину бродили покупатели, изредка подходя к кассе и задавая вопросы. Кевина посетило тоже чувство легкости, что пару дней назад ощутил Нил. В моменте он почувствовал себя абсолютно счастливым, как будто и жил всегда вот так: с друзьями, новыми знакомствами, спокойной работой. А человек, который помог ему оказаться здесь и сделал все, чтобы он выбрался из сжимающих тисков бесконечного кошмара, сейчас сидел рядом, допивая третью чашку кофе. Неожиданно захотелось просто крепко обнять Нила, так, чтобы тому перехватило дыхание. Уже по дороге домой, когда они попрощались с Рене и решили прогуляться пешком вдоль квартала, Кевин, наблюдая за размеренно покачивающейся в шаге рыжей макушкой, тихо сказал: «Спасибо». Он хотел, чтобы это слово сейчас принадлежало только Нилу, чтобы он знал, как Кевин ценит все, что он сделал, даже если иногда ведет себя как равнодушная задница. – Тебе стоит благодарить Рене, – вздохнув ответил Нил. – Я не об этом, точнее и об этом тоже, но просто спасибо тебе, – он легко прикоснулся к спине друга, оставляя отпечаток теплой ладони. Нил поднял голову, из-за разницы в росте и тусклых фонарей он с трудом мог посмотреть Кевину в глаза, где поблескивали пара маленьких слезинок. – Если бы не ты, не твоя смелость, я бы так и проводил жизнь привязанный к кровати под кайфом и не помнил собственного имени, – Кевин остановился, посмотрев на себя в отражение двери ночного мини-маркета. Он провел пальцем по татуировке на скуле. – Думаешь стоит ее свести? – Может лучше перекрыть? Вместе с буквой…ну ты понял, – Нил потер и свою щеку, на секунду падая в прошлое, но тут же выкарабкиваясь обратно. Домой парни пришли уже за полночь и сразу разошлись по комнатам, плюхнувшись в кровати. Нила за эту неделю одолел хронический недосып, уж слишком много всего произошло, начиная с прошлых выходных. Перед сном Кевин набрал короткое сообщение Джереми: «У меня для тебя сюрприз. Спойлер: можешь готовить вечеринку». Он подумал, не поставить ли в конце подмигивающий смайлик, но потом стер и отправил, как есть. Джереми ответил почти сразу, значит тоже валялся с телефоном. Тот написал, что уже в городе и планирует приехать в магазин к началу дня. В груди у Кевина екнуло от предвкушения, он мечтал теперь увидеть лицо Джереми. На мгновение в голове мелькнуло, что ему может вообще все это не понравится и сначала стоило спросить разрешение, но Кевин отогнал эту мысль. На утро он проснулся пораньше, как обычно приготовил завтрак, сварил кофе для Нила, который еще валялся в кровати, досыпая последние минуты перед будильником. Из дома Кевин вышел заранее, чтобы успеть на работу до того, как там окажется Джереми. Но не тут-то было. На подходе к магазину он заметил в переулке припаркованную машину и прибавил шаг, надеясь, что тот заглянул в соседнее кафе за сэндвичем на ланч. Парень стоял перед входом, уставившись в витрину совсем, как Кевин вчера, издалека невозможно было разглядеть эмоции, но оцепенение было точно. Дэй замедлился и отвернулся к противоположной стороне улицы, делая вид, что он случайный прохожий. Он тихо подошел к Джереми со спины и попытался заглянуть парню в лицо, чтобы увидеть реакцию, а тот даже не обратил на него внимание. – Нравиться или все снимаем? – высовываясь из-за плеча, спросил Кевин. Джереми вздрогнул от неожиданности и отшатнулся, сделав шаг к двери. – Кевин? Я, я даже не знаю, как мне реагировать, – закалившись произнес парень. – Можешь не подбирать слова, я вчера был на твоем месте. Просто скажи нравится или нет? – Или нет? Шутишь? Это просто, просто потрясающе! Но как ты…? Как ты все это смог сделать? – А теперь ты шутишь, – в голос рассмеялся Кевин, что на них даже обернулись несколько прохожих, – я к этому не имею ровным счетом никакого отношения, кроме пары чашек бесплатного кофе и приятной компании, но если сдержишь свое обещание устроить вечеринку, то я познакомлю тебя с теми, кто спас твой магазин от разорения. Идем, – он махнул рукой, позвав Джереми за собой. Кевин включил компьютер и открыл отчет о проданных книгах, начиная со вторника. – И это еще до того, как все было закончено, – сказал он, тыкая пальцем в монитор, – а это – Кевин показал на следующую строчку, – за вчерашний вечер. – Тебе определенно нужно прибывать зарплату, – улыбнулся Джереми. У него было слишком много впечатлений за утро, и он растекся в кресле, запрокидывая голову назад, норовя провалиться в сон. Вечеринку решено было устроить в субботу. Пока Кевин занимался рабочими делами, Джереми пытался организовать все на скорую руку, без шика, но душевно, чтобы все остались довольны. Он разослал сообщения с приглашением по старым контактам, а тем покупателям, кого особенно ценил, даже набрал по телефону. Аудиосистему Джереми привез из дома, потому что из рабочих колонок можно было послушать разве что заикания с плевками на басах. Днем они обычно запускали тихую музыку с ноутбука, но для шумного вечера с гостями это не годилось. Парни принесли из подсобки два пыльных стола, а потом освободили тот, что предназначался под кассу, на них решено было поставить закуски и чан с пуншем. Все доставки с едой Джереми заказал на утро, так что отдых у Кевина намечался ровным счетом никогда. – Не забудь позвать своих друзей, – между делом напомнил Джереми. – У них как раз выходной, так что они выспятся и смогут напиваться тут до утра, – с завистью вздохнул Кевин. – Ты тоже можешь завтра остаться дома, приходите вечером все вместе, – кряхтел Джереми задвигая в угол коробку с бутылками джина. – А кто поможет тебе? – отмахнулся Кевин. Он сделал это из вежливости и, говоря по-честному, с удовольствием бы провел в кровати лишних пару часов. – Ты достаточно сделал, – тепло улыбнулся Джереми, – столько, что я теперь и не знаю, как тебя благодарить. – Не разорись, а то я потеряю работу. Новостям о вечеринке Нил обрадовался, ему жизненно необходимо было расслабиться, потому что неделю он прожил буквально на автомате. Весь день они валялись в спальне Кевина и играли в приставку. Около пяти заехала Рене, которая нарядилась, скорее для коктейльного приема в загородном клубе, а не для попойки в тесном бруклинском книжном. Нил пошутил, что она зря старалась и вряд ли сможет подцепить кого-то по своим запросам, а девушка ответила, что умные, начитанные парни ей нравятся гораздо больше лощеных снобов из Верхнего Ист-Сайда и обещала присмотреться к хозяину, про которого так лестно отзывался Кевин все эти дни. После этой ее фразы Дэй неловко улыбнулся, будто бы невзначай поворачиваясь в окно, делая вид, что его чем-то очень привлекли мусорные баки. От Нила его реакция не ускользнула. Тот прищурился и посмотрел на друга, задавая немой вопрос: «Так, в чем же тут дело?». Кевин его проигнорировал, продолжая как ни в чем не бывало потягивать из стакана апельсиновый сок. Рене привезла с собой бутылку какого-то приторного ликера, и они с Нилом выпили по паре рюмок перед тем, как отправиться в магазин. По дороге девушка сделала еще несколько глотков прямо из горла и от нее уже исходил флер легкого опьянения. – Вы же в курсе что я сегодня ночую у вас, ребята? – она попыталась приобнять Кевина и Нила за плечи одновременно, но зацепится у нее вышло только за Джостена, а второго пришлось подхватить под локоть. – Кому-то из вас придется подвинуться, даже не знаю, кому так повезет, можете кинуть монетку. – Я, пожалуй, уступлю свою кровать, – отозвался Кевин, – мне хватит и дивана. – Ох, – с грустью вздохнула она, – ну почему мне так везет, – Рене изобразила в воздухе кавычки, – столько шикарных парней и все играют не за мою команду. Кевину понравилась метафора и он сдержано улыбнулся, не желая сейчас заводить с Рене откровенные разговоры об ориентации. При входе в магазин стояло два фонтана с воздушными шариками. Фантазия у Джереми не блестящая, но зато было мило. Внутри уже собирался народ, немного, но из-за тесноты было сложно кого-то разглядеть. Играла музыка, люди пританцовывали, еще не сильно напившись. Кевин искал глазами Джереми, бог знает, как тот успел один подготовить все это. На столах были аккуратно выставлены закуски, коробки с пиццей, стаканы под пунш, для тех, кто не пьет – содовая, несколько ящиков пива, маленький холодильник со льдом и отдельные бутылки джина с тоником. Низкие передние стеллажи Джереми предусмотрительно накрыл какой-то блестящей непромокаемой тканью, даже устраивая вечеринку он все равно думал о своих сокровищах. Завидев начальника у двери подсобки с какой-то корзиной в руках, Кевин поднял вверх правую руку и повернулся к друзьям: – Я вас познакомлю, а потом можете напиваться, – шикнул он на Нила с Рене, которые уже разлили себе по стакану до краев и собирались выпить все это залпом на спор, – но блевать выходите в переулок. Ясно? – Нил отхватил легкий подзатыльник. Парочка отставила выпивку и подошла к Кевину, натянув улыбки. Джереми минут пять беспрерывно благодарил Рене, под конец уже начав повторяться в словах. Та мило кивала и кокетничала, накручивая на палец цветные локоны. Кевин внимательно наблюдал за ней и за тем, как общается Джереми. В моменте показалось, что его кольнуло что-то похожее на чувство ревности, но откуда ему было знать как она ощущается. Когда Джереми ушел они принялись осушать стаканы, разделив на двоих один кусок пиццы. Кевин отошел к окну, где в обычные дни стояла его касса, захватив с собой бутылку содовой. Он бы мог выпить немного, но до ужаса боялся сорваться и не остановиться после. В Эверморе ему часто приходилось напиваться, зная, что ждало его за дверью комнаты Рико, но больше такого не будет. Он присел на подоконник, закрывающий витрину с внутренней стороны, и наблюдал за людьми. Вопреки ожиданиям, покупатели у Джереми действительно были молодые, в основном студенты старших курсов, аспиранты и просто любители скоротать вечер с хорошим романом. Народ стоял группами, обсуждая творчество битников, влияние андеграундной литературы, непонятную русскую классику или просто увлекательное фэнтези. Кевин и представить не мог, что когда-нибудь окажется в подобном месте. К середине вечера он совсем потерял из виду Нила и Рене, зато заметил рядом с Джереми незнакомую особу лет двадцати, он издалека наблюдал, как они вместе подходят к гостям, пока Джереми наконец сам не обратил на него внимание. – Ты весь вечер провел тут в одиночестве? – Джереми был уже навеселе и приземлился рядом с Кевином. – Не представишь нас? – проигнорировал вопрос Дэй, кивая на девушку, которая как раз подошла к ним. – А, да, это Ребекка, она моя, моя кузина, – та дернула плечами, коротко выдыхая носом, как будто от недовольства. – Она собирается поступать в Колумбийский и поживет у меня до экзаменов. «До экзаменов, но это почти целый год», – подумал Кевин. – Она здорово помогла мне сегодня, ты оценил? Кевин покачал головой, а в голове крутилось: «Наверняка, эта безвкусица у двери была ее идеей, – хмыкнул он, – да что со мной такое?». Позже эта Ребекка, которая вела себя с Джереми уж слишком развязно для кузины, потянула его танцевать. Без того спертый воздух в магазине наполнился запахом пота, перемешавшись с дешевыми дезодорантами и туалетной водой. На звук громкой музыки прибежали Рене с Нилом. По неуверенным движениям было видно, что парочке пора переходить с пунша на воду или придется уложить их спать на пыльной раскладушке в подсобке. Кевин взял старый стул, на котором стояла одна из колонок и пошел к выходу, чтобы подпереть им дверь и впустить хоть немного воздуха. Композиции сменяли одна другую, кому-то становилось дурно от духоты и выпитого, и они интеллигентно выбегали на улицу, чтобы не пачкать пол. После медленного танца, когда Рене растолкала буквально всех в узком пространстве, Кевин заметил, что Джереми сидит в своем любимом кресле, прикладывая ко лбу салфетку, смоченную водой. – Тебе нехорошо? – спросил Кевин, протягивая ему стакан со льдом, – Может хочешь на воздух? Я помогу. – Все в порядке, но кажется я слегка превысил норму сегодня, – вполне ясно ответил Джереми. Он не выглядел в стельку пьяным, просто выпил чуть больше, чем привык. – Где Ребекка? – как бы невзначай поинтересовался Кевин, присаживаясь рядом, а самого съедало все тоже беспокойное чувство. – Уехала на такси, стоило вырваться из провинции, как ее понесло. – Напиться на вечеринке это мелочи, – успокоил Кевин, вспомнив Эвермор, и какое сумасшествие там творилось. – Ты же понял, что она не моя кузина, – вдруг разоткровенничался Джереми. «Что? – подумал Кевин, – да не черта я не понял». – Это дочь друга моего отца, но про университет я не соврал, – опустил голову парень. То, что она не была его кузиной для Кевина переворачивало все наизнанку. Когда с тобой полгода в одной квартире будет жить посторонняя девчонка, с которой у тебя нет никаких родственных связей, это же совсем другое. Его снова кольнуло где-то под ребрами. Но он решил не развивать неприятную, видимо, и для самого Джереми тему. – Со всей этой беготней я так и не спросил, как ты съездил домой. Прости, если лезу не в свое дело, – сказал Кевин. Джереми рассмеялся и приложил ладонь ко лбу, чтобы унять стук в висках. – Повесил на шею вчерашнюю школьницу, которая совершенно не умеет себя вести, в очередной раз поссорился с отцом, получил пощечину от мамы, а в остальном ничего, – он прикрыл глаза и его смех начал звучать нервными нотками, как у маньяков в фильмах. Про пощечину Кевин уточнять не стал. – Зато я наконец сходил на могилу сестры, – нервозность в голосе, резко сменилась невыразимой грустью, – хотел принести ей ее любимые ирисы, но пока шел по солнцепеку, они завяли, я не мог прийти к ней с такими, вбросил у дороги и нарвал цветов под окнами домов, – у него опять навернулись слезы, но он быстро смахнул их пальцем, чтобы Кевин не заметил. – Я рад, что тебе удалось сделать что-то важное, важное для самого себя, – еле-слышно отозвался Кевин, – может в следующую поездку у тебя получится наладить что-нибудь с семьей. – Это вряд ли, – вздохнул Джереми, тяжело поднимая грудь, – знаешь, я ведь решился поехать после нашего разговора, так что выходит мне снова нужно тебя благодарить. – За школьницу и пощечину, – отшутился Дэй. Тот по-доброму посмотрел в ответ. – Нет, это и правда было мне необходимо. И тот поцелуй, я ведь так толком и не извинился. Я не должен был нарушать твое пространство, прости, – Джереми говорил все это с перебоями на звонкую икоту от выпитого, – кажется завтра я целый день проведу с головной болью, – он приложил стакан, в котором уже растаял лед к затылку. – Хочешь, вызову тебе такси? Я сам дождусь пока все разойдутся и закрою магазин. – Не могу бросить здесь машину. К тому же я попросил закрыть хозяина кофейни напротив, он живет этажом выше и задолжал мне, так что в шесть он выгонит всех отсюда, а я пока посплю в кресле. Можешь идти домой, если хочешь. – Собрался спать в таком шуме? – скривился Кевин. – За руль мне сейчас нельзя, нужно хоть немного протрезветь, – Джереми откинулся на спинку и накрыл глаза мокрой салфеткой. – Я не пил, – скромно сказал Кевин, – хочешь отвезу тебя? Если ты, конечно, доверишь мне ключи, – он поднял брови и посмотрел на Джереми открытым взглядом. Тот приподнялся, задумался на секунду, а потом закивал. В машине они ехали молча, потому что Кевин попросил не отвлекать его от дороги, он еще ни разу не катался за рулем по такому большому городу и заметно напрягался. До Манхеттена они добрались за полчаса, потому что ночью совсем не было пробок. Джереми вбил в навигатор адрес своего дома и прикрыл глаза, засыпая на переднем сиденье. Его квартира была в небольшом здании из коричневого песчаника в классическом стиле, типичном для Нью-Йорка. Кевин почему-то так себе и представлял его жилище, не элитный небоскреб, а нечто более спокойное. Пока Дэй искал место на парковке Джереми не проснулся, и пришлось расталкивать его, заглушив мотор. Кевин вытащил парня из салона, придерживая под локоть, а потом помог дойти до входа. – Все нормально, я могу сам, – сопротивлялся Джереми, – ты только помоги, помоги мне открыть квартиру, – попросил он, вытягивая из кармана ключи, – не хочу будить ее…ты понял, – он как будто не мог вспомнить имя своей гостьи. Консьерж поприветствовал их сдержанным кивком и осведомился в порядке ли мистер Нокс, на что тот вежливо попросил не волноваться за его самочувствие. У двери Джереми передал Кевину ключи, легко коснувшись подушечками пальцев его теплой ладони, и облокотился на стену, дожидаясь пока тот разберется с замками. Ребекка видимо ради безопасности закрылась сразу на все. Джереми пристально наблюдал за Кевином, стоя почти вплотную, так, что Дэй мог слышать его медленное дыхание. – Почему ты удалил сообщение? – неожиданно спросил парень. До Кевина дошло только через пару секунд и когда он понял, о чем речь, чуть не выронил гремящую связку. – О чем ты? – Сообщение, где ты позвал меня в кино, почему ты удалил его? Передумал? – А почему ты сразу не сказал, что видел? – Кевин не знал, что ответить, и решил защищаться таким образом. – Подумал, раз ты удалил, значит не уверен, что хочешь. - Я сделал это, потому что был не уверен, что хочешь ты, – от неловкости Кевин вжался в воротник. Джереми сделал шаг вперед, Кевин повернулся и наклонил голову, теперь их лица были практически вплотную. - Если бы ты знал, как я хочу тебя поцеловать, – Джереми поджал губы, сведя брови к переносице. - Ты много выпил, – сглотнул Кевин, а сам на автомате подался вперед. Их губы соприкоснулись в мягком, сдержанном поцелуе, который постепенно углублялся и становился все горячее. Джереми слегка прижал Кевина к двери, но дотрагиваться не решался. Кевин первый положил руки на его шею, проскальзывая вниз по плечам, потом на талию, задирая футболку и касаясь кожи. Они сминали губы друг друга уже совсем не сдерживаясь, сплетали языки, покусывали. Кевин легко провел пальцами Джереми по спине. Тот дернулся, покрылся мурашками и слегка оттянул его нижнюю губу. - Теперь ты уверен? – задыхался он, глотая воздух. Дэй кивнул, зажмуривая глаза и Джереми опустил ручку, чтобы наконец открыть квартиру. Парни ввалились внутрь, спотыкаясь об обувь у входа. Тихо зайти всё-таки не получилось. Джереми снова прижался к губам Кевина, захватывая его язык и влажно причмокивая. Спальня была в самом конце коридора, они неуклюже прошли по темной квартире, пытаясь не разрывать поцелуй. Усевшись на кровать, они долго рассматривали лица друг друга в темноте, пытаясь найти там хотя бы тонкий росчерк сомнения. Джереми укладывает Кевина на спину, целует нежно в щеку, переходит на шею, пальцами касаясь и щекоча за ухом. Кевин тает, ему хочется быть еще ближе, прижиматься сильнее, чувствовать всем телом. Он выгибает спину, сминая футболку, прося снять. Джереми раздевает его и раздевается сам, оставляя поцелуи на тонких ключицах, спускается к животу. Кевин начинает дрожать, словно его окунули в ледяную реку. Еще поцелуй, вздох. Джереми пробегает губами у пояса, прикусывает кожу, нежно зализывает, а Кевин вспоминает про шрам с буквой R. Он притягивает Джереми назад к своим губам, тот сминает его бедра и тянется к пуговице на джинсах. – Постой, – Кевин перехватывает его руки. – Что не так? Мне остановиться? – выдыхает Джереми ему в шею. – Нет, просто мне нужно в душ. – Плевать на душ, – он гладит Кевина по волосам и обнимает за талию. – Мне правда надо. Проводив Кевина до ванной, Джереми возвращается на кровать. Он включает ночник и остается гипнотизировать тонкую полоску света под дверью. Дэй разделся, открыл воду, рассматривая себя в большое зеркало. Как назло, по совету лучшего друга, он в последние дни перестал заклеивать шрам, был бы на нем тейп, можно было бы придумать, что-то типа «ударился», а это невозможно было не заметить. Он быстро принял душ, натянул боксеры и футболку. Было странно, потому что они, вроде как, уже практически разделись. Джереми сидел, облокотившись на подушки и ждал его. В комнате горел приглушенный свет, хотя для Кевина лучше, чтобы его вообще не было. Он вытянулся на животе рядом с парнем и положил ладонь на его колено, прислоняясь щекой к бедру. – Кажется мы остановились не на этом, – он одним движением перевернул Дэя назад на спину и вернулся к поцелуям, забираясь ладонями под ткань, дотрагиваясь до бархатной рельефной груди. Джереми снова стянул с Кевина футболку, тот напрягся, впервые оставаясь голым при свете перед кем-то кроме Нила. Джереми почувствовал его волнение и начал покрывать поцелуями все, на что падал взгляд. Кевин чувствовал его кожу на своей, его ладони по всему телу, его горячее дыхание, слышал нежный шепот. Внезапно стало все равно. Страх и смущение превратились в желание, не оставив ничего за собой. Он позволил Джереми наконец раздеть себя полностью. Парень оставлял засосы на его животе, тазовых косточках, а потом добрался до шрама. Кевин зажмурился, предвкушая вопрос, но получил только нежное касание губ рядом. Джереми опускается ниже, просит перевернуться на живот, прикусывает за бедро, проводя пальцем между ягодиц. Оба дышат тяжело, несдержанно. Кевин чувствует влажный язык, который обводит колечко, проникает медленно, и издает тихий стон. Джереми прижимается губами, посасывает, проходит языком снизу до милых ямочек на ягодицах. Он нежный и осторожный, очень. Он как будто чувствует, что с Кевином теперь просто нельзя по-другому, что стоит ему задеть болезненную пульсирующую точку и все рассыпаться. Кевина потряхивает от ощущений, первый раз кто-то так бережно обращается с ним. Он перекатывается обратно на спину, обвивает ногами талию Джереми и пальцами осторожно проводит по его возбуждению, останавливаясь и поглаживая головку. Кевин отводит в сторону одно колено, обнимает за шею, а Джереми придерживает его бедра, не переставая целовать. Входит, трепетно заполняя, с томным выдохом, а потом втягивает воздух, не сдерживая стон. Кевин никогда еще не смотрел партнеру в глаза во время секса, никогда не чувствовал такой заботы. Он запрокинул голову, наслаждаясь каждым движением внутри. Когда оба были на грани и снова отыскали губы друг друга, когда на двоих осталось одно дыхание, Кевин сильнее прильнул к Джереми животом и сжал его в себе, а парень даже не успел выйти. Кевин хотел этого, просто почувствовать разливающееся тепло от человека, который в одно мгновение стал таким дорогим. Позже, придя в себя, они лежали в постели, после стольких поцелуев не переставая наслаждаться короткими касаниями губ. Джереми кончиком пальца осторожно водил по шраму Кевина, и тот прикрыл его ладонью. – Если хочешь рассказать, я выслушаю, – он поднимает голову и ложиться на грудь Кевина, вслушиваясь в биение сердца, – это сделал он, тот из-за кого ты уехал? – Тут нечего рассказывать, – Кевин поворачивается на бок, натягивая одеяло, а потом добавляет, – он больной на голову извращенец, и он в прошлом навсегда. Джереми обнимает его со спины, утыкается в затылок, вдыхая аромат кожи и слегка влажных от пота волос, а потом засыпает.