Натаниэль
Натаниэль волочил ноги за Рико и Кевином. Он чувствовал себя как зомби и, вероятно, выглядел также. Он никак не мог вырваться из этого постоянно присутствующего тумана, который он чувствовал, когда находился вне корта. Как будто он истратил все силы на тренировки, а на все остальное ничего не осталось.
Если я просто подчинюсь, все наладится. Рико так говорит. Все может стать лучше.
Натаниэль покачал головой и выпрямил свой позвоночник, пытаясь собрать энергию для второго дыхания или третьего? 4-й? 5-го? Он сбился со счета.
— Натаниэль, не отставай, – Рико усмехнулся в его сторону: — Я не допущу, чтобы ты был причиной нашего опоздания.
Натаниэль ускорил шаг и не отставал от этой пары.
Они прошли по черным коридорам Эвермора к кабинету Тэцудзи. Когда они вошли, каждый из них отвесил глубокий поклон. У Натаниэля затрещали швы, когда он слегка пригнулся в почтительной позе.
Натаниэль внимательно наблюдал за окружающей обстановкой больше из чувства привычки. Наконец-то он почувствовал, что немного пришел в себя. Адреналин пронесся по его телу, как и в любой другой раз, когда его вызывали в кабинет Тэцудзи за два года обучения в Эверморе. Заключение в этой комнате никогда не приносило ничего хорошего.
Все было одинаково. Те же дурацкие черные стены, тот же дурацкий черный стол, тот же дурацкий Тэцудзи, сидящий за ним. Но вот напротив них, рядом с столом, стоит мальчик, которого он не узнал. Натаниэль сразу же насторожился и был готов ко всему, что должно было произойти.
— Рико, Кевин, Натаниэль... это Жан Моро, – Тэцудзи сказал это своим типичным японским тембром. Натаниэль увидел, как мальчик быстро взглянул на Тэцудзи, но тот явно не понял ничего, кроме имен.
Похоже, для блага Жана, как будто Тэцудзи было абсолютно наплевать, он перешел на английский.
— Жан. Это твои товарищи по команде. Натаниэль, с этого момента Жан - твой партнер.
Рико, ты знаешь, что делать. Теперь он твой.
Партнер.
Последние два года Натаниэль был свидетелем жестокой партнерской системы Воронов, но ему никогда не приходилось участвовать самому, потому что он был один. Ждали ли они этого мальчика? Жана?
Французский. Натаниэль узнал это имя как французское. Моро. Он также узнал фамилию как часть крупной французской преступной организации, которая была в некотором роде союзницей Мориямы. Может ли он быть из той же семьи?
Натаниэль оторвался от своих мыслей, когда Рико заговорил:
— Да, Мастер. Пойдем, Жан.
Жан не выглядел так, как будто собирался идти. Он не выглядел так, будто понимает все, что произошло. Его губы были нахмурены, он слегка сгорбился, отчего его высокая фигура казалась еще меньше. Натаниэль внутренне вздохнул, понимая, что если он не последует за ним, то наказан будет не только он, но и Натаниэль. Партнеры.
Глупая система партнеров заставила Воронов вступить в симбиотические отношения. Вы вместе добиваетесь успеха, вместе терпите неудачи, вместе страдаете, вместе едите. Иногда Натаниэль даже думал, что Рико и Кевин
моются вместе. Вне тренировок. Но это была не та кроличья нора, в которую он хотел попасть.
Мальчик выглядел по крайней мере на пару лет старше, чем Натаниэль, которому было 14 лет. Возможно, он был ближе к возрасту Рико и Кевина, но, несмотря на то, что Натаниэль бросил вызов Рико, он не хотел быть наказанным прямо сейчас из-за этого незнакомого мальчика. Он также не хотел, чтобы Жан был наказан за него. Взгляд Жана кричал о страхе. Натаниэлю это было неприятно, но он знал, что Жан похож на него так, как не видят глаза. Натаниэль видел это.
Натаниэль подошел к Жану довольно медленно, чтобы Жан видел, что он не собирается ничего предпринимать. Он медленно протянул руку к рюкзаку Жана и слегка потянул. Жан весь напрягся и застыл на месте. Натаниэль заговорил на тихом французском языке, хотя он знал, что Рико не обрадуется этому, но он надеялся, что если мальчик пойдет с ним, то это будет расценено как помощь или
следование правилам.
— Жан? Я Натаниэль. Мы теперь партнеры. Мы вместе добиваемся успеха и вместе терпим поражение. Я помогу тебе, – Натаниэль постарался вложить в свои слова как можно больше искренности. Он не знал этого мальчика, но знал, что отныне им нужно работать вместе, чтобы выжить. В противном случае они оба подохнут в этом аду.
— Ты меня даже не знаешь, – Жан ворчал так же тихо, как и Натаниэль. Его голос был низким и немного хриплым, как будто он не разговаривал долгое время или кричал. Натаниэль посмотрел в темные глаза и попытался передать то, что не мог сказать.
— Каждое партнерство должно с чего-то начинаться, верно? – Натаниэль позволил ухмылке завладеть его лицом, когда он слегка потянул за сумку. Она выскользнула из пальцев Жана. Натаниэль повернулся на пятках и перекинул сумку через плечо. Ему показалось, что он увидел в глазах Жана что-то вроде осознания. Возможно, Жан тоже увидел это в Натаниэле. Увидел, что они одинаковы в том, что имело значение в этой подземной тюрьме.
Натаниэль перешел на японский:
— Мы просто будем стоять здесь,
Король? У нас тренировка. Экси, ну ты знаешь, – он не мог побороть раздражения, прорвавшегося через это обращение.
Глаза Рико потемнели, но он повернулся на пятках и вышел за дверь.
И в результате их стало четверо.
Жан
Может, это был инстинкт выживания, может, происки, но... Натаниэль.
Жан думал о нем, пока они шли по коридорам Эвермора. Его нового дома. Он не мог не смотреть на все вокруг. Мысль о предательстве медленно проникала в его душу и въедалась в кожу. Он не думал, что это когда-нибудь пройдет.
Он не ожидал этого. Не был готов к этому, и уж точно не хотел этого.
Но мальчик Натаниэль, который был ниже его на полфута, с кроваво-рыжими волосами и льдисто-голубыми глазами, каким-то образом проник в его душу, сказав всего лишь немного по-французски почти без акцента. Это было безупречно и застигло Жана врасплох. Он ожидал, что не поймет ничего из происходящего, что только усилило его дискомфорт. Но он знал, что Натаниэль сможет объяснить, понять, помочь. Он не знает, откуда он это знал... но глаза Натаниэля были открытыми и честными. Он хотел в это верить, ему нужно было в это верить. Если бы не его собственное здравомыслие.
Его английский был ужасен. Он не знал, с чего начать с японским. Но его
партнер безупречно владел французским и сказал, что поможет. Может быть, он не утонет в этом мрачном месте, имея в союзниках эту огневую хлопушку.
Жан наблюдал за Натаниэлем, за тем, как он общался с другими мальчиками, хотя он не понимал почти ничего из того, что они говорили. Японский язык был ему совершенно не по зубам, а базовые знания английского не очень-то помогали. Но он видел, как Натаниэль отмахнулся от Кевина. Его глаза были пустыми и безразличными, когда он говорил с ним. Сейчас его глаза были отсутствующими, совсем не такими, как тогда, когда он шептал Жану по-французски. Когда он говорил с Рико, его глаза были такими же опустошенными, но в его тоне слышалась резкая непокорность. Жан мог читать Рико, как книгу. Он заметил, как напрягались плечи Рико, когда тот говорил с Натаниэлем, увидел, как в его глазах вспыхивали ненависть и раздражение.
Натаниэлю, казалось, было все равно. Казалось, Натаниэль даже наслаждался таким настроением Рико.
Рико что-то сказал Натаниэлю по-японски, когда они остановились перед черной дверью, на которой на металлических табличках было написано 3 и 4. В другом конце коридора Жан увидел такую же дверь с надписями 1 и 2.
Рико и Кевин повернулись и вошли в комнату. То, как они все делали, вызвало дрожь в позвоночнике Жана, все было в идеальном соотношении. Это было так странно.
Натаниэль посмотрел на Жана, его глаза были более открытыми, хотя и немного нерешительными. Он снова заговорил по-французски, и теперь, когда он не говорил шепотом, даже Жан позавидовал ему.
— Добро пожаловать домой, Жан. Это наша комната. Нам нужно поговорить о некоторых вещах. Но просто... постарайся не нервничать.
Жан был в замешательстве, но все равно кивнул. Натаниэль вздохнул и прошел в темную комнату. Он зажег свет, и потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть к нему после темноты коридоров.
Он замер.
Какого черта?
Одна сторона комнаты выглядела совершенно нетронутой. Заправленная кровать, от которой можно было отскочить на четверть, пустой стол, несколько пустых полок и комод. Все было стандартно. Жан не мог оторвать глаз от другой стороны комнаты. Со стороны Натаниэля.
Натаниэль старался быть непринужденным, прогуливаясь рядом с ним, и начал наводить порядок:
— Хех. Я бы немного прибрался, если бы знал, что ты придешь.
Жан воспринимал все в полной мере, даже когда Натаниэль прятал улики. Полотенца, пропитанные кровью. Царапины вдоль изголовья кровати, которые, казалось, собрались вокруг двух пар наручников, прикрепленных к ней. Наручники цвета ржавчины. Нет, окровавленные наручники. Натаниэль сдвинул подушку, пытаясь загородить их вид, но это уже укоренилось в сознании Жана.
На кровати лежала открытая аптечка. Он никогда не видел такой укомплектованной аптечки. В ней были даже хирургические скобы и иголки с нитками для наложения швов. Кровать казалась странно обесцвеченной, хотя простыни и одеяло были черными. Некоторые участки были темнее других. Его взгляд метнулся туда, где Натаниэль спрятал окровавленные полотенца.
Теперь, когда они были одни, он видел, что Натаниэль двигался как человек, терзаемый болью.
— Какого черта? Ты собираешься объяснить мне это? На твоей кровати наручники. Что это? – Жан пытался замаскировать свой страх гневом.
Жан наблюдал за тем, как Натаниэль встает, убирая аптечку. Его плечи напряглись, когда он сделал большой вдох. Когда он повернулся, чтобы посмотреть на Жана, его глаза были пустыми.
— Слушай. Я знаю, что у тебя много вопросов. Я дам тебе все ответы, какие смогу, но сейчас нам нужно готовиться к тренировке. У нас мало времени, и ты не захочешь знать, что случится, если мы опоздаем.
Глаза Жана метнулись к тому месту, где под подушкой были спрятаны наручники. Натаниэль мрачно поморщился.
— Распакуй свои вещи, Жан. Твоя сторона чистая, не волнуйся. Только Кевин иногда бросает свою задницу на твою кровать, но я уверен, что он моется, так что ты рискуешь заразиться только его трусостью и отвратительным запахом его мыла, – Натаниэль закатил глаза.
— Хорошо, но я однозначно жду, что у нас будет разговор. Мне нужно знать, что, блять, происходит.
Натаниэль сделал один жесткий кивок и вернулся к уборке.
Жан старался не смотреть на него, пока он распаковывал свои немногие вещи.
— Если есть что-то, о чем ты не хочешь, чтобы Рико узнал, ты должен это скрывать. Все, что действительно важно для тебя. Найди для этого место.
Жан достал из сумки маленького плюшевого единорога. Он был разноцветным и выделялся в темноте. На бирке было написано "Марион". Жан смахнул слезы и обратился к Натаниэлю:
— Ты не знаешь, где я могу это спрятать?
Глаза Натаниэля слегка смягчились при виде разноцветного единорога:
— Конечно. Я покажу тебе свое место. Я нашел его через несколько месяцев после приезда сюда, когда понял, что Рико не собирается прекращать копаться в моем барахле. Любопытный ублюдок.
Он подошел к углу возле своего шкафа и присел над чем-то. В его руке в одну секунду появился маленький нож, а в следующую он уже исчез. Натаниэль посторонился, чтобы показать Жану. Он подошел ближе. Он приподнял один угол черного ковра и увидел темный паркетный пол. Приподняв одну из планок, он обнаружил под ней небольшой уголок. Он был достаточно вместителен для нескольких предметов, но в данный момент там лежали только мобильный телефон, флешка и несколько острых ножей.
Жан присел и осторожно положил единорога в уголок.
— Может быть, мне тоже положить туда свой мобильный телефон?
— Хмм... возможно. Если ты не хочешь, чтобы они избавились от твоего личного. Они могут дать тебе телефон, выдаваемый Воронам. Сколько тебе лет?
Жан был слегка удивлен неожиданным вопросом, но все равно ответил:
— Шестнадцать.
— Да. Я не уверен, но Рико может разрешить тебе иметь один. Он разрешил Кевину, когда Кевину исполнилось 15 лет, но он говорит, что я никогда не получу его. Так что я не уверен, что он решит за тебя. Я должен быть уверен, что держу свой в тайне после того, что он сделал с предыдущим. Так что он об этом не знает, – на лице Натаниэля что-то быстро перечеркнулось, и он слегка напрягся. — Ты ведь не скажешь ему?
Жан удивился резкости в тоне Натаниэля, но покачал головой. Натаниэль объяснял ему, что к чему. Он не стал бы выдавать свои секреты Рико. Он плохо знал мальчика, но думал, что пока может доверять Натаниэлю больше, чем Рико. Он показал ему, как уберечь единорога Марион, а это было все, что у него от нее осталось.
— Спасибо.
—
— Это твой шкафчик, Жан. Номер 4, – Натаниэль говорил на тихом французском языке, показывая Жану на его новый шкафчик, который уже был заполнен всем его новым снаряжением.
Они начали переодеваться для тренировки. Они были одними из первых в раздевалке. Рико и Кевин еще не пришли. Он задумался о номерах. У Рико "1", у Кевина "2", у Натаниэля "3", которые были нарисованы на их щеках, похоже, острым карандашом. Он хотел было спросить.
Жан взглянул на Натаниэля краешком глаза. Затем полностью повернулся в его сторону и уставился на него.
Он почувствовал, как его глаза расширились, когда он увидел изуродованную кожу Натаниэля. Он вздрогнул, когда Натаниэль повернулся, чтобы посмотреть на них. По лицу Натаниэля пробежало выражение гнева, ненависти, раздражения? Жан не был уверен. Но он мог сказать, что на Натаниэля много смотрят. Он быстро перевел взгляд на пол.
— Извини.
Жан услышал его глубокий вздох. Когда он поднял голову, глаза Натаниэля снова были пустыми. Он ушел туда, где его никто не мог достать.
— Все в порядке. Очевидно, что пялиться - не самое худшее, что со мной случалось, – он пренебрежительно махнул рукой вниз по своему телу.
Жан не знал, как реагировать на этого мальчика с холодными глазами и шрамами. Он был младше Жана, но очевидно, что боль, которую он пережил, была за пределами того, что Жан мог понять. Поэтому он сделал единственное, что, по его мнению, он мог сделать, не получив ножом в лицо или ударом в живот - повернулся и продолжил готовиться к тренировке.
Натаниэль игнорировал его во время разминки и тренировок.
Жан совсем не понимал этого. Он знал, что был достойным, когда дело касалось экси. Он был высоким, и как защитник это было важно. Но он знал, что ему придется много работать, чтобы догнать Натаниэля, Рико и Кевина.
Они работали над пятым упражнением, в то время как Жан застрял на первом.
Он снова не справился, и Рико оказался перед ним. Его ракетка ударила Жана в живот, и он упал от боли, пронзившей его. Его колени ударились о твердую землю.
Он поднял глаза, ожидая нового удара, но Натаниэль стоял между ним и Рико. Его поза была непринужденной, но Жан подумал, что это было
слишком уж непринужденно.
Они быстро заговорили на японском языке, потом взгляд Рико упал на Жана, и он вздрогнул.
Японский язык Рико был быстрым, но его английский тоже. Жан уловил лишь несколько слов, которые произнес Рико, и ни одно из них не имело логического смысла.
Рико только сильнее злился, поскольку Жан не понимал его слов. Его ракетка снова поднялась, но Натаниэль успел заблокировать ее, поймав удар на спину, где он попал бы Жану в лицо.
Лицо Натаниэля скривилось от боли, но он не вздрогнул от удара. Вместо этого он повернулся и посмотрел на Рико, затем еще немного поговорил по-японски и, наконец, повернулся к Жану.
Он протянул руку, чтобы помочь Жану встать на ноги.
— Жан, как твой английский?
Жан хрипел от боли, позволяя Натаниэлю тянуть его вверх.
— Не так хорош, как твой французский.
Натаниэль ухмыльнулся.
— Это не так. Это будет одной из первых вещей, с которыми нам нужно разобраться. И японский язык. А пока давай вместе пройдемся по упражнениям.
— Это нормально, что ты это делаешь? Рико, кажется, не нравится оставаться... не контролирующим, – скептически сказал Жан.
— Это проблема на потом. Давайте просто переживем тренировку.
Натаниэль помог Жану более успешно пройти тренировку. Упражнения давались нелегко, но Натаниэль давал полезные советы и шаг за шагом показывал Жану, как стать лучше. Он старался добавить немного английского языка, чтобы Жан привык к английским командам, которые будут использоваться и на корте.
Позже на тренировке они провели матч, и Жан обнаружил, что быть высоким защитником на самом деле не так уж важно. Нет, если ты не Натаниэль и готов пожертвовать всем своим телом, чтобы встать на пути нападающих с чудовищной ухмылкой на лице.
Он также обнаружил, что способности Натаниэля намного превосходят возможности обычного защитника. Он легко входил в большинство ролей на площадке, шел туда, куда нужно, и плавно подстраивал свою игру под игру команды вокруг него. Страсть Жана к экси не шла ни в какое сравнение со страстью этой яростной хлопушки.
—
Когда они наконец вернулись в свою комнату, Жан был измотан и изможден. Казалось, что тренировка длилась несколько лет. А ужин в комнате, полной людей, говорящих на непонятных ему языках - еще более долгим.
Натаниэль опустился на кровать и громко вздохнул. Это было самое явное проявление эмоций, которое Жан видел у него после кабинета Тэцудзи.
— Итак, я полагаю, ты хочешь поговорить? Позволь мне вкратце рассказать тебе обо всем, а потом я отвечу на все твои, я уверен, восхитительные вопросы.
Натаниэль провел его по расписанию, правилам, занятиям и наказаниям, которые казались слишком суровыми, чтобы иметь отношение к этой чертовой игре. Жан видел трость Тэцудзи на тренировке, но сегодня он не появился на игре. По словам Натаниэля, Тэцудзи редко обходился без трости. После всего, что произошло, Жан был склонен ему верить.
— Хорошо, я думаю, это большая часть. В любом случае, это больше похоже на процесс обучения. Правила не всегда четко сформулированы, и Рико придумывает свои по ходу дела. Кроме того, ты узнаешь, что я в любом случае в большей степени нарушаю правила. Вопросы?
Жан задал вопрос, который не выходил у него из головы уже несколько часов:
— Почему ты встал между мной и Рико?
Натаниэль бросил на него шокированный взгляд, явно не ожидая такого вопроса. Жан почувствовал себя немного самодовольным, потому что он мог сказать, что Натаниэль не часто удивляется людям.
— Ну, мы партнеры. И, вопреки распространенному мнению... я не ужасный человек. Я видел, как мало ты на самом деле понимаешь. Я не собирался стоять в стороне и позволять тебе быть избитым из-за языкового барьера. Рико это не волнует. Он бы просто избил тебя до крови или пока ты не научился читать мысли. В зависимости от того, что наступит раньше.
— Я и правда это понял. Да. Как ты можешь так хорошо играть на всех позициях на корте? Разве у тебя не путается все в голове?
— Неа. Я особенно искусен в совмещении, – он лукаво подмигнул. — Я просто наслаждаюсь экси, независимо от того, на какой позиции я играю. Я буду делать то, что нужно, и в целом стану лучшим игроком. Кроме того, Тэцудзи и Рико просто нравится работать со мной до изнеможения... в остальном со мной довольно трудно справиться.
— Хм... да. Я тоже это заметил, – Жан одарил его ухмылкой, которая быстро угасла. — Ммм... насчет наручников?
— Вот оно. Рико находит удовольствие в пытках тех, кто не может оказать сопротивление, – злая ухмылка скользнула по его лицу: — Он находит еще больше удовольствия в пытках тех, кто может дать отпор, но физически сдерживается.
— Я уверен, что могу догадаться, к какой именно категории ты относишься, – Жан слегка закатил глаза на объяснение этой хлопушки.
— Если я когда-нибудь научусь не вести себя вызывающе, ты узнаешь об этом первым. Я постараюсь, чтобы ты не погиб из-за моего поведения.
Жан догадывался, что Натаниэль может быть не простым человеком.
—
Они провели несколько часов, разговаривая обо всем на свете. Жан рассказал Натаниэлю о том, как его продали Тэцудзи Морияме в обмен на долг, который, насколько он понял, должен был быть погашен. Натаниэль в обмен дал ему немного своей правды. Они были похожи. Они принадлежали Мориямам.
Дверь распахнулась, и вошел Рико, который уже смотрел на Натаниэля. Жан хотел было двинуться, чтобы встать перед Натаниэлем, как он сделал это с Жаном.
Как могло так быстро возникнуть это защитное чувство?
Натаниэль окинул его взглядом, который ясно говорил, что он должен остановиться.
Рико и Натаниэль быстро говорили по-японски, Натаниэль становился все более раздраженным в течение всего разговора.
Затем Натаниэль поднялся на ноги и повернулся лицом к Рико. Кевин шел впереди, держа в руках цепи, кожаные и прочие крепления. Жан в полном шоке наблюдал, как Рико связывает Натаниэля в положении, которое вызывало явный дискомфорт. Они привязали его к стулу и направились к двери. Рико бросил через плечо комментарий на японском языке, прежде чем покинуть комнату.
Натаниэль слегка покачивался на стуле в раздражении и разочаровании.
— Знаешь, полтора года назад я бы сказал, что ему это уже надоело.
— Он делал это с тобой полтора года? Почему?
Натаниэль помрачнел.
— Он думает, что это сломает меня
— Можно я тебя освобожу?
— Нет, так будет только хуже. Это, безусловно, один из наименее болезненных способов, которые он нашел, чтобы мучить меня. Хотя это длится значительно дольше, – глаза Натаниэля, казалось, затуманились. Словно, он пытался бороться с инстинктами, чтобы вырваться. Снова уйти в себя.
— Как ты вообще отдыхаешь в таких условиях?
— Практика, мой дорогой Жан. Практика.
