Самый хрупкий мальчик на свете

На следующий день у матери был выходной, поэтому Тимур засобирался в зал пораньше, часов в десять, когда с кухни уже начала доноситься ленивая ругань: «Ну что ты масла столько льешь, мам, ну куда столько-то?!», «Сиди молча — будто ты его покупаешь! Тоже мне… Деньги-то хоть домой приноси немного». В спортзале по утрам в субботу было оживленнее. Через час парень закончил и, приняв душ, глянул на себя в зеркало, пощупал налившиеся твердостью мышцы. Полночи фантазируя о встрече, Тима с раздражением крутил в голове, что может не понравиться Роме. Вдруг он тоже скажет, что он толстый?.. Похлопав живот, юноша поморщился с мыслью: «Надо как-то подсушиться». Но от этой идеи сразу стало так тошно на душе, захотелось купить шаурму в палатке напротив, даже желудок как-то скрутило. Допив протеиновый коктейль из фляжки, он сунул ее в рюкзак и пошел на улицу. Время уже было к двенадцати. Телефон звякнул. Тимур знал, что Артак не подведет, — и он не подвел: написал, что Рома сегодня будет на вписке у их общего знакомого Кирилла. Тима не любил оказываться в чужой компании в одиночестве (боялся, что будет все время молчать, — он и так обычно молчал, но ему важно было молчать рядом с кем-то), поэтому позвал Артака с собой. Сразу же после зала пошел на работу. Дела в их техцентре шли так себе, поэтому его часто звали на полсмены. Вот и сегодня он пришел только к обеду, но досидел правда до конца — до семи вечера. — Чего ты такой кислый? Случилось чего? — спросил его напарник — подвижный мужчина лет сорока. Тимур только отмахнулся, ушел вейпить. Прислоняясь спиной к стене обшарпанной двухэтажки, нервно пробегал глазами по заснеженной насыпи железной дороги напротив. Ему редко удавалось скрывать свою нервозность, и это выводило из себя. Он ненавидел эти нелепые попытки помочь: «Что это с тобой такое? О чем думаешь? Что так вздыхаешь?». «Иди нахуй чел, просто иди нахуй. Чего ты притворяешься? Оно тебе надо?». Заскочив домой принять душ, парень искренне порадовался, что там было спокойно: бабушка смотрела телевизор в комнате, а мама — на кухне. Освежившись, он полетел на встречу к Кириллу: поймал Артака у «Пятерочки» и они вместе сели в автобус. Оказываясь в дорогих квартирах с хорошим ремонтом, Тима всегда испытывал беспокойство: «Что за долбоеб покупает бежевый диван? Ща я туда стакан опрокину — и че мне делать?!», а тут ребята (человек десять) собрались в двухкомнатной пожеванной годами хрущевке, и парень чувствовал себя как дома. Поручкался со всеми — даже с Ромой: тот без каких-либо чувств протянул ему руку и после сразу отошел к друзьям. Артак тут же влился в тусовку, достал алкоголь, стал затирать что-то невнятное прямо с порога, но всей компании понравилось: они много смеялись над его шутками. Компания Кирилла отличалась от компании Тимы: если вокруг Тимы терлись «чётенькие пацанчики» в спортивках со стрижкой «полубокс», то тут собрались ребята помоднее: в широких рэперских штанах и с челками. Оставшись рядом с другом и изредка поддерживая его истории, Тимур как бы невзначай поглядывал на Рому. Он, к счастью, не был адептом современной тиктоковской моды: сидел в обычных джинсах и кремовой футболке, хотя стрижка у него была трендовая: как раз челочка с пробором. Тима продолжал изредка стрелять глазами в Ромину сторону, пытаясь придумать: как к нему подступиться?.. Парень не выглядел разговорчивым, время от времени он вступал с кем-то в беседу, говорил размеренно и спокойно, держался при этом высокомерно: часто закатывал глаза и шумно выдыхал, если ему говорили что-то не то. Тимур любил «щелкать» таких ребят в первые минуты знакомства. Его дико бесила их заносчивость: «Самый умный, да?.. Зато, кажется, не самый сильный, ха! Получай кулак под дых!». Еще Тиме было досадно, что сам Рома не питал к нему никакого интереса: болтал с другими, а когда Тимур громко начинал рассказывать что-то и все обращали к нему головы, утыкался в телефон. Через час парень решил, что, если так и дальше пойдет, — ничего не выйдет, и пошел на риск. Не представляя, с чего начать разговор, Тима просто плюхнулся рядом с Ромой на диване — друг парня как раз отошел и место освободилось. Они соприкоснулись плечами, но Рома тут же отодвинулся, даже не глянув на парня. Тима небрежно кивнул ему: — Че как? — Отлично, — юноша удивленно приподнял одну бровь. Тимуру стало не по себе: он ожидал, что парень смутится и испугается, как это обычно происходило с другими ребятами, когда он вдруг решал завести с ними знакомство. — От тебя вишнями пахнет, — сказав это, Тимур выматерился про себя за тупую формулировку, но небрежной маски с лица не снял. По Роме было видно, что он не в восторге от его интереса, но старается не показывать этого. Выдохнув, парень ответил ровным тоном — так, словно говорил с приставучим ребенком, которому нельзя грубить: — Это от сигарет. — А че у тя за сигареты? — Ричмонд. — А, это такие, где нужно фильтр вафлить, чтобы они сладкие были. Какие-то они пидорские, — сказав это, Тимур почувствовал, что хочет провалиться сквозь землю, но внешне остался спокоен: глянул на парня сверху вниз и даже чуть к нему придвинулся. Сейчас ему действительно казалось, что это самый остроумный подкат из всех ему доступных… Рома перевел равнодушный взгляд карих глаз на экран телефона и спокойно ответил: — Мне они нравятся. Тима оценил, что юноша не сломался об его провокацию, не начал оправдываться: «Ну я… ну я разок взял попробовать… так-то я бонд курю». Тимур вообще давно не встречал ребят, которые так уверенно держали бы себя рядом с ним. — Угостишь? — закинув руку на спинку дивана, Тима сильнее раздвинул ноги — Рома поморщился и потеснился к краю. — Нет. Тимур так и замер, услышав этот холодный отказ. Через мгновение он нервно пробежал глазами по ребятам вокруг — они вроде бы занимались своими делами и такой дерзости не заметили. Понизив голос, он шепнул парню: — Ты знаешь, кто я?.. — Дай подумать, — Рома театрально поднес палец к губам, изображая тяжелый ход мысли, затем быстро бросил: — А, точно! Это же фотку твоего члена всем посылают? — повернувшись к юноше, он улыбчиво глянул точно в его серые глаза. Тима ощутил, как мерзко у него по внутренностям стал растекаться стыд. Только этого не хватало! Лучшее первое впечатление, которое только может быть. Блядь! Кажется, на пару мгновений парень потерял контроль над своим лицом и оно пережило несколько изменений: от уверенного к растерянному и от растерянного к злому. Видя, как тяжелеет его до этого легкий, насмешливый взгляд, Рома сунул руку в карман и, отвернувшись, протянул Тиме сигареты. — Ладно, возьми всю пачку. Тимур удивился такому резкому переключению: чего это он? Слишком умный? Понял, что долго с ним играть не получится и лучше дать заднюю? Ну вот… опять перегнул, напугал. Надо поправить. Больно шлепнув его по плечу, Тима помотал головой, отказываясь от сигарет, и дружелюбно ответил: — Да ладно тебе ссаться. Я люблю шутников вроде тебя. Такие вы смелые. Пойдем-ка вместе покурим. Рома глянул на него сердито, но тут же опустил взгляд в пол и кивнул. Он понимал, что лучше бы ему делать, что велено. Глядишь — этот офник заскучает и быстрее отвяжется. На маленькой кухне сидели трое душнил. Тимур в своей голове именно так их охарактеризовал, потому что вид у них был заебанный. Держа дверь открытой, парень кивнул им: мол, на выход. Они спорить не стали. Затушили наполовину скуренные сигареты и быстро вышли. Рома остался стоять между гремящим холодильником и маленьким советским столом. Глядел он на юношу, как загнанный зверенок: сейчас бросится и вопьется в шею. Тима с равнодушным видом кивнул на стул. Рома медленно на него опустился, закинул ногу на ногу, сверкнув своими идеально белыми носками: «Хуя, какой чистюля» — тут же подумал Тимур. Рома положил на стол сигареты и чуть подвинул их к парню. Из рук в руки ему давать пачку не хотелось: то ли брезговал, то ли боялся. Тима не очень понимал, что этот парень сейчас чувствовал: наверное, как и все, страх… хотя было заметно, что он еще сильно раздражен. Тимур достал из кармана вейп, от сигарет отказался и сказал: — Кури сам. Роме это не понравилось, он медленно, следя за тем, чтобы у него не дрожали руки, сунул сигарету в зубы и поджег ее. Тима продолжал в упор разглядывать его и улыбаться, время от времени выпуская облака пара. Роме не хотелось ни курить, ни сидеть в его компании, но просто встать и уйти он боялся. Тимур смущал своим молчанием: обычно такие быдланы затаскивают умников типа Ромы на кухню, чтобы попросить какого-то практического совета… может, поныть про свою девушку. А этот придурок молчит и улыбается. Совсем что ли отбитый? Ну, скорее всего… Рома слышал про него не очень много, но все, что слышал, свидетельствовало именно об этом. Тима вдруг ощутил беспомощность: вот уже половина сигареты у Ромы осталось, сейчас он ее затушит и уйдет. Как с ним заговорить? Как намекнуть? Да сто процентов это он. Вон даже оттенок кожи — такой чуть темноватый, прям как на том фото с торсом. Ошибки быть не может. Но как начать? Прям в лоб? Блядь, ну… такое. Как-то что ли издалека хочется… Вдруг ему не понравится такое пустое: «Хочешь поебемся?». Вдруг он любит, когда сначала подкатывают, ухаживают? Может, он, как девка?.. Как это вообще у геев? Или все-таки можно сразу начать с предложения секса? — А дай затянуться, — убрав свой вейп в карман, попросил Тима. Рома устало выдохнул (как-то у него это машинально получилось — даже не успел скрыть раздражение), опустил взгляд в телефон и протянул парню горевшую сигарету. Через секунду он даже дернулся от неожиданности — Тимур не стал брать сигарету и сделал тяжку прямо так — влажно ткнувшись губами в пальцы юноши. Выпустив сладковатый дым, парень еще раз затянулся, при этом держа зрительный контакт с растерявшимся юношей. После он с довольным видом откинулся на спинку стула и облизнул свои пухлые сухие губы. — Хорошие сигареты. Действительно пидорские. Рома, замерев с дымившимся бычком в руке, продолжил безмолвно смотреть на него. По его виду можно было сделать два вывода: либо он понял, что Тима — гей, либо решил, что у него психическое расстройство. У Тимура закружилась голова, но не от сигарет и не от разъедавшего глаза дыма, — от накрывших его приятных ощущений. Внутри все так и жгло. Резко подавшись вперед, он тихо предложил: — Сделаешь мне цыганочку? Рома недоверчиво покосился на него и даже голову чуть наклонил, как бы прося хоть какого-то объяснения. Но подробностей своей просьбы парень не дал — лишь сладковато улыбнулся, щуря глаза. Рома продолжил молча смотреть на него, пытаясь решить: сходит он с ума или реально подкатывает? Или и то, и другое вместе?.. Бычок догорел, Рома затушил его в переполненную пепельницу — несколько чужих сигарет вывалилось на стол. Шумно выдохнув, он потрепал себя по коротким каштановым волосам и тоже сузил глаза: ладно, это рискованно, но на самом деле ему самому пиздец как хочется. Резким движением он подпалил вторую сигарету. Тима встал и, сделав шаг назад, к двери, прижал ее рукой, чтобы никто не смог случайно их увидеть. Кивнув юноше, он подманил его к себе. Рома подошел уверенно и долго затянулся, смотря на него снизу вверх — он и сам был высокий, поэтому не привык встречать людей выше себя. Тима, подрагивая от адреналина, закрыл глаза и подался вперед — Рома медленно выдохнул дым ему в рот, при этом он легко коснулся его губ. Тимур втянул дым в легкие и тонкой струйкой выпустил его обратно. Облизнул губы — правда вкус вишни… или это Рома сам по себе такой сладкий?.. Видя, что Тиме понравилось, юноша понял, что риска больше нет, и, вплотную придвинувшись к парню, поцеловал его. Тимур весь задрожал, ощущая, как бешено возбуждение захлестывает его тело, и сам прижал Рому к себе. Поцелуй быстро стал страстным — Тима даже издал что-то наподобие тихого стона и тут же отстранился — это он случайно, не хватало еще, чтобы кто-то услышал! Тяжело дыша, он вдруг рассмеялся. Рома тоже улыбнулся и, похлопав его по плечу, быстро выпалил: — Фух, блядь, ну и напугал ты меня. Думал: ты меня отмудохать хочешь, а ты — подкатывал так… Гений. Быстро стряхнув пепельную шапку с сигареты, Рома плюхнулся обратно на стул и стал держать себя уже куда раскованнее. Тима, не переставая глупо улыбаться, тоже уселся обратно, объяснил: — А я тебя в приложении для знакомств видел… — А… вот оно как. А я думал ты из тех жестких пидоров, которые ко всем парням наугад клеятся. — Да нет… — Погоди, у меня же там нет фотки. — У тебя там есть фотка с животом и там… — Родимое пятно? Ну ты и шерлок… Ясно. — Хочешь как-нибудь… ну… — Тима почувствовал неловкость, поэтому опять накинул на себя маску небрежной уверенности: — Поебаться что ли. — Боюсь мы с тобой не сойдемся. — Почему это?.. — Если ты меня нашел в граиндере, то ты ведь и мое описание видел? — Что-то я не помню, что там что-то было… — Тим, я актив. Всегда сверху. И ты, наверное, тоже, так что… — он затушил окурок и поднялся на ноги. Парень растерялся и ухватил его за руку. — Погоди… — Ну? Тима стал беспомощно бегать глазами из стороны в сторону. Его долговязый мозг опять подводил и не позволял быстро принимать решения. Уперев взгляд в стол, он бросил: — Мне норм… — Быть снизу? — Ну… да. — У-у, ничего себе — по тебе и не скажешь, что ты такой, — Рома в секунду заинтересовался им и засверкал хитрой улыбкой. Тима ничего не ответил и даже глазами с ним не встретился. Юноша дал ему свой ник в телеграме и ушел. Нервно потирая руку о руку, Тимур повернул голову к стене и, разглядывая замызганные обои, спросил себя: «А тебе правда норм?..» Вообще он фантазировал обо всяком. Даже о пассивной роли. Но такое, конечно, сильно смущало. Парню казалось, что сначала он точно будет сверху и минет делать не будет. Потом как-нибудь наберется уверенности и уже, наверное, попробует всякое. А тут прям так сразу. И он уже согласился. Может, зря? С другой стороны, ему так понравилось целоваться с этим Ромой. И весь он такой цепляющий, яркий… Обидно будет, если они вообще ничего не попробуют… Ладно уж, Тима же не трус. Разок можно и распетушиться. Из раздумий его вырвал Артак — он с заметным румянцем от алкоголя быстро ввалился на кухню и хлопнул друга по плечу: — Ты куда пропал? Всё норм? — Да-да… Решал как раз вопросики с этим ну… — Как оно? — парень опустился на стул и, жадно насасывая электронку, кивнул ему. — Пойдет. Миром разошлись, — Тиме стало не по себе от мысли, что юноша может приметить его покрасневшие щеки — он вообще всегда ужасно краснел и задыхался от возбуждения. — Пойду это… отлить. Встав, он ушел и закрыл за собой дверь. Артак разочарованно выдохнул и сделал большой глоток дешевого рома с колой. Непонятно, что больше ударило в голову — теплая, бурлящая газировка или паленый, мерзотный алкоголь — только он зажмурился и еще раз с обидой подумал о том, что его друг отдаляется от него все дальше, а он никак не может его догнать. Каждый день он замечает это. Пытается остановить, но остается ни с чем.