Самый хрупкий мальчик на свете

Пока Рома был в душе, Тима в футболке и трусах сидел на застеленной кровати и, покусывая изнутри щеки, нервно косился в сторону приоткрытой двери. Сюда они шли молча, и парень так и не понял, в каком настроении Рома. Может, просто устал?.. Значит ли это, что он хочет расслабиться вместе с ним? Или сразу ляжет спать? Вернувшись в комнату, парень быстро причесался и, взяв ноутбук, улегся на кровать ближе к стенке. Тимур проследил за его движениями — он выглядел бодрым. Кажется, эта тусовка была для Ромы чем-то из ряда вон выходящим, поэтому сейчас он, покусывая губы от перенапряжения, стал шустро клацать по клавишам. Тима обрадовался — главное, что он не сонливый, — и прилег рядом с ним. — Футболку сними. Она же уличная. Нехотя Тимур послушался, стянул ее и, опустив голову на подушку, ткнулся носом в плечо парня. — Как твоя неделя?.. — Ничего. Много было по учебе всего. Времени свободного мало, — глядя в экран, быстро ответил он. — Сейчас докручу одну штуку. — А на кого ты учишься? — Информационная безопасность. — А это что? — IT. — О… Жесть ты там умный, да? — Да. Разговор завял, и Тима долго пытался придумать, что еще спросить. Потом бросил эту затею и стал гладить парня: сначала нежно прошелся пальцами по его предплечью, затем скользнул к груди. Приподнявшись, коснулся губами щеки. — Не надо, — Рома чуть отстранился, но юноша придвинулся плотнее и мокро чмокнул его в губы. — Да давай. Чего ты не хочешь? Рома нахмурился, но не стал отодвигаться, когда Тимур опять поцеловал его. — А чего хочешь ты? — спросил он, когда парень спустился от его губ к шее. — Тебя, — юноша прошелся шероховатой рукой по его животу и коснулся резинки трусов. Тело Ромы хорошо отозвалось на это прикосновение. Выдохнув, он тихо произнес: — Ты же помнишь, что я только сверху? — Ну? — Тима приподнялся на локте и хитро заглянул ему в глаза. — Ты же помнишь, что мне это норм? Вдруг Рома сам нежно коснулся рукой его лица и кратко поцеловал. — А скажи мне, что ты хочешь, что бы я с тобой сделал? Тима не сразу понял, что парень заигрывает с ним, и непонятливо на него посмотрел: мол, это что, еще и разжевывать надо?.. Потом сообразил и, придвинувшись к самому его уху, быстро зашептал всякое. Покрываясь красными пятнами от стыда, юноша чуть слышно озвучивал такие вещи, какие он в жизни представить не мог, что будет произносить. Кажется, это имело смысл: Рома закрыл глаза, томно выдохнул и довольно улыбнулся. Вдруг он резко сказал: — Ладно. Сходи в душ и подготовься. Во втором ящике в ванной все, что тебе нужно. Тима не ожидал такого внезапного переключения и даже немного испугался: не сразу собрался, нерешительно встал и пошел в ванную. Вернулся он оттуда через полчаса. Вид у него был неловкий. — Достань вон в том ящике, верхнем, презервативы и смазку, — закончив печатать что-то, Рома закрыл ноутбук и отставил его на тумбочку. — А зачем нам гондоны? У меня ничего нет, — Тима положил коробочку с тюбиком на край кровати. Юноша усмехнулся его наивности и поманил к себе. Все опять началось с поцелуев, только теперь Рома тоже активно участвовал. В этот раз Тима заметно нервничал и трогал парня как-то неуверенно: слишком топорно, словно не по желанию, а имитируя что-то увиденное в порно. Рома же, напротив, касался его везде, часто облизывал раскрасневшиеся губы и даже легонько прикусывал в разных местах. Когда они оба были сильно возбуждены, Рома спросил его: — Хочешь лицом ко мне или.? Тима молча стянул трусы и встал на кровати на четвереньки. — А че у тебя за полоски? — удивленно спросил парень. — Режешься что ли? — Нет… Это типа… Растяжки… от веса. — А-а, я думал, такое только у девок бывает. Выдохнув, Тима зажмурился: организм сходил с ума: сердце стучало в ушах, к горлу подступала тошнота, а крепкие, накачанные руки вообще дрожали, еле держа его. В голове крутилась куча мыслей. Опустив голову, он глянул на свой член — с него густо сочилась смазка. Тимур все время боялся, что у него упадет. Парню было странно, что его тело возбуждено до предела, а сам он этого как будто бы и не чувствует. Судорожно выдохнув, Тима глянул на парня через зеркальную стену шкафа напротив изголовья кровати — Рома аккуратно надевал презерватив. Затем он выдавил смазку и коснулся рукой Тимура — тот вздрогнул. — Что? Холодная? — Нормально, — сдавленно ответил он и попытался выправить дыхание. — Расслабься. — Да, ща-ща… — Тима закрыл глаза, чувствуя, как пальцы мягко проскальзывают в него. Юноша делал это раньше и сам, но тогда он был спокоен и его тело тут же захлестывали приятные ощущения — сейчас же все было как-то смазанно, как будто это происходило и не с ним. — Так не пойдет, ложись прям на живот, я не дотягиваюсь. Слишком ты высокий. Тима послушался, повернув голову, опустился лицом на подушку. Рома вошел медленно. Тимур зажмурился и сжал рукой простынь. Юноша остановился, давая ему время привыкнуть. Тима медленно выдохнул и открыл глаза. Раньше ему казалось, что это будет чем-то особенным: только парень окажется внутри него — так все — стоны! фанфары! А на деле оказалось ничего такого — даже немного больно. Постепенно Рома начал двигаться, упираясь в кровать руками. Кажется, для него это как раз было чем-то особенным — юноша сразу же стал дышать тяжелее. Боль прошла и Тима успокоился: его уже больше не трясло, но и возбуждение стало проходить. Он думал тронуть себя за член, но все это вдруг стало для него каким-то ленивым. Парень просто лежал, слушал дыхание партнера и думал с досадой: «Вот что чувствовали все мои бывшие, да? И хули я удивлялся, что им не нравится?». — Такой ты тугой, — наклонившись, зашептал ему в ухо Рома и стал быстро целовать шею сзади, щеку, бровь. Затем он тронул его за член — и Тима стыдливо поморщился — у него все-таки упал. В конце концов это он все это заказывал — а в итоге сам сдулся… Рома убрал руку и устало выдохнул. Тимур чувствовал себя полным идиотом. Вот почему он не хотел заниматься сексом с девственником. Все знал наперед… А Тима еще его уговаривал, говорил, что нет никакой разницы… — Повернись, — парень вышел из него. — Да ладно, кончи… — Повернись. Нехотя Тимур лег на спину. Хмурый, он не поднимал глаза на партнера и смотрел только на его член. Рома стал покрывать поцелуями его раскрасневшееся лицо, когда юноша дошел до его губ — Тима сам ухватил его за предплечья и притянул к себе. Ему стало так приятно от того, что партнер проявил к нему внимание, уловил его нервозность и решил позаботиться. Они опять стали трогать друг друга, и дыхание Тимы сбилось. — Ты такой горячий, — шепнул ему на ухо Рома и легонько прикусил мочку уха. — А?.. Тебе нравится? — Да, ты прямо секс. Тимур вскинул брови и в упор посмотрел на парня — нависая над ним, он широко улыбался и трогал его за яички. Тима вдруг тоже улыбнулся и, раздвинув ноги, пригласил взять его еще раз. Рома поменял презерватив. Теперь они были лицом к лицу и это было еще более неловко. Юноша не встречался с Ромой глазами, а тот, наоборот, смотрел ему точно в лицо. В какой-то момент он даже властно взял парня за подбородок, возвращая его внимание к себе. Тима понял, чего он хочет, и больше не уходил от зрительного контакта. Чувствуя себя уязвимо, парень только сильнее возбуждался. Прикусывая сухие губы, он наконец начал получать удовольствие. Его неуверенность скрылась за желанием, а страхи стали его подпитывать: юноша все время наталкивался в голове на мысль: что бы подумали его парни, если бы увидели его сейчас со стороны — голого, потного, отдавшего свое тело какому-то дрыщу?.. Он представлял их шокированные лица и возбуждался от этого только сильнее. Да, он большой обманщик. И на самом деле вот какой. И что они ему сделают? Скажут: «Пидор, любишь, когда тебя ебут?». Пускай. Он ведь правда такое любит. В какой-то момент Тима слишком крепко стиснул Рому в объятиях, и тот вдруг сдавлено попросил: — Тим, погоди, слишком сильно, отпусти, Тима! Мне больно! — в конце он повысил голос. Тимур быстро разжал хватку, открыл глаза, и глянул на его испуганное лицо. — Ой, извини… Через пару мгновений Рома справился с собой и посмотрел на партнера уже спокойно и уверенно. — Тише, тигр, ты меня задавишь. Не забывай, насколько ты сильный, ладно? — Прости… Просто… очень хорошо. Рома переплел их пальцы и медленно прижал обе его руки к кровати. Тима без какого-либо страха передал ему контроль — он мог скинуть его в любую минуту, поэтому чувствовал себя в безопасности. Дальше все произошло очень быстро. Рома уверенно двигался и сжимал рукой член партнера. Тима даже не заметил того момента, когда густо забрызгал себе живот. Юноша вышел из него, снял презерватив, и кончил ему на грудь. Капельки спермы попали Тиме на подбородок, и парень заботливо промокнул их бумажным полотенцем, затем он вытер и все остальное. — Ух, — обессиленно уткнувшись носом в подушку, выдохнул Рома; закинув на партнера руку, он добавил: — Раньше никогда и не думал, что так понравится с таким, как ты. С трудом приоткрыв слипавшиеся глаза, Тима слабо произнес: — С каким таким? — Не думал, что ты мой типаж. У меня из пацанов все такие педиковатые были. Знаешь, манерные. А ты прям противоположность. И с ними мне не так было. — А как со мной? — Очень классно, — Рома усмехнулся и пихнул его кулачком в бок. Тима улыбнулся. Он чувствовал, как парень словно выглянул из своей всегдашней холодной маски. — Я, честно, и не вспомню, когда последний раз так круто трахался. — Правда? — Тимур посмотрел на него с диким восторгом и вскинул брови. — Да-да, что ты мне не веришь, что ли? Тебе-то самому понравилось? — Рома пробормотал это, чувствуя, как погружается в сон. — Э-э… да. В смысле, без «э-э». Прям да. Очень. Ты прям это… вау. Тоже мой типаж. У нас еще будет потом? — Будешь хорошим мальчиком — будет. Тима вдруг широко улыбнулся и притянул парня к себе, стал гладить по влажным волосам. Рома закрыл глаза, утыкаясь носом ему в грудь и вдыхая запах тела. — Я скучал по тебе эту неделю, — тихо проговорил Тимур. Рома промурчал в ответ что-то неразборчивое, тогда парень добавил: — А ты?.. А мы будем чаще теперь видеться? Или ты опять на неделю пропадешь? — Тим, извини. Мне бывает сложно часто общаться с людьми. Я перенасыщаюсь. Мне нужен отдых. Я интроверт. Со мной вообще трудно. Тимур обрадовался и стал гладить юношу активнее, быстро ответил: — Так это ты не в смысле меня игнорил… а типа ты со всеми такой, да? — Да. — Фух, а я прям извелся. Но я неделю не хочу ждать, хочу с тобой часто видеться. Можно это как-то сделать?.. — Попробуем. Но если мне понадобится отдых — я тебя провожу сразу. — Заметано. Ты сейчас такой другой, типа… Разговариваешь. А обычно молчишь. — Я не очень люблю рассказывать о себе. — А почему? — Слишком много было травм. Я в целом… боюсь сближаться с людьми. Они много раз делали мне больно. — А Рус и его эти… Ты ведь с ним не ладил, да? — Да. — А я догадался сам. Он как-то на тебя смотрел так… Я это, тебя не обижу… — Тимур чмокнул его в макушку. — Я тоже, кстати, боюсь с людьми типа… Хз… Я, типа, со всеми, вон, знаюсь, но на самом деле никого знать не хочу. Да и особо не говорю ничего такого своего. Вот тебе мне нравится говорить. — Я заметил, что с другими ты молчун. — Другим я не могу показать себя. Вот тебе могу… Мне кажется, что ты единственный меня сможешь понять. — Только не манипулируй мной. Я манипуляцию вижу сразу. — Я не знаю, че это такое, но не буду. — Это я так — на будущее… — Слуш, я это… — начал Тима с неловкостью. — Что? — Есть хочу… У меня, как кончу, все время такая слабость… Подкрепиться хочется. — Сделать тебе бутерброды? — Сделать! Поворчав, Рома поднялся, надел боксеры, и пошел на кухню. Устроившись за столом, Тима наблюдал за ним сзади и чувствовал, насколько ему нравится просто смотреть на него — даже взгляд отводить жалко. Поставив на стол тарелку с горячими бутербродами с сыром, Рома мягко улыбнулся. Его карие глаза золотились в свете лампы, и Тиме казалось, что такие глаза никогда не смогут обмануть.