Самый хрупкий мальчик на свете

Вечером Тима написал Артаку: «Пойдешь пить пиво?». Тот ответил быстро: «Го». Через полчаса они уже сидели на трубах, рядом с заводом «Металлист». Тимуру хотелось сделать вид, что их ссоры не было, но его друг молчал с кислым лицом и явно ждал чего-то. «Ломает драму…» — устало подумал про себя парень и вяло проговорил: — Сорян. Наговорил там тебе хуйни. День у меня был хуевый. Ты просто под руку попался. — Да… проехали, — Артак отхлебнул дешевого пива из полторашки и стал разглядывать обшарпанную стену пятиэтажки напротив, лишь бы не встречаться с парнем грустными глазами. — Регина мне там писала… — Я… просил, чтобы она не писала. Но она очень хотела… Я не знаю, что она тебе отправила, — быстро оправдался он. — Треплешься с ней обо всем, да? — Тима сказал это с равнодушным видом. — Я доверяю ей. Мне нравится делиться… И что? Это, по-твоему, тоже не по понятиям? — Да нет… Просто завидую. Артак удивился и даже повернул голову к другу, но тот поднес бутылку к губам и сделал несколько больших глотков. Сдерживая отрыжку, он поморщился и добавил: — Жалеет она тебя сильно. Но ты каблук, конечно. — Блядь, вот чего ты опять начинаешь… — юноша нахмурился. — Да я не начинаю… Просто говорю. Ты на деле, как этот… чмошник, любишь, когда… — Ты пришел напихать мне еще хуев или что? Тима усмехнулся и достал баночку жидкости для вейпа, стал заправлять его. Делая это, медленно проговорил: — Ну ты сказал, типа я себя таким заставляю быть. Вот, значит, не умею по-другому. Артак закатил глаза, но не свойственная его другу медлительно-лиричная манера говорить все-таки заставила его поволноваться. Выдохнув, он глянул сбоку на Тиму, в свете уличного фонаря разглядел его бледное измученное лицо и, с трудом перешагивая через жалость, строго сказал: — Со мной так нельзя. — А? — Мне не нравится, когда ты на меня гонишь. Кончай. Тима удивленно посмотрел на него, хотел усмехнуться: «Ты что, особенный?», но передумал — Артак выглядел грустным. Тогда юноша, выдохнув, с трудом выдавил из себя: — Ладно, извиняй. Че я, как этот, правда… Срываюсь на тебе опять. Тяжелые дни. Артак обиженно надул губы, потом смягчился, отпил пива и осторожно спросил: — А че там у тебя? — Ну… Типа… А у тебя с Региной бывает так, типа вы не понимаете друг друга. Или что ты типа сделал что-то и думал, ей типа норм, а потом выясняется, что ей не норм… И теперь непонятно, а что вообще было норм… — затянувшись вейпом, Тима сплюнул на грязный, вытоптанный снег. Артак непонятливо приподнял брови и задумался. Ответил не сразу, но оживленно: — Мне кажется, мы все сразу обсуждаем. Разговоры вообще сильно все упрощают, я думаю. А… что у тебя там? — Ну… — пальцы в кроссовках замерзли, и Тима зашевелил ими. — Помнишь Рому того? — Ну? — юноша повернул к нему голову. Тимур пожевал губу и опять жадно присосался к вейпу. Внутри кольнуло из-за нервозности, но он все же сказал: — Мы с ним скорешились типа… За этот месяц. Но мы оч разные… И че-то я не всегда его понимаю. Парень не ответил, поэтому Тима повернулся — Артак смотрел словно сквозь него. На его лице медленно проступала беспричинная тревога, он даже шею втянул в плечи и оттого стал казаться еще меньше. Прошло с минуту, прежде чем юноша кашлянул и хрипло спросил: — Вы с ним друзья теперь? — Да… типа… Мне нравится вообще с ним. Он такой умный и интересный. Необычный короче. Ну прям не такой как все. — Здорово, — тихо произнес Артак и опустил взгляд на землю. Тима не понял, почему друг расстроился. Он сам даже немного обиделся на него: сам спросил — сам замолчал. Тиме, может, хотелось поделиться… Пускай и так завуалированно. Вдруг Артак бы ему что подсказал… А так больше и говорить ничего не хотелось. Несколько минут они сидели молча, а потом Артак предложил: — Пожрем чего-нить? — Можно, — Тима вдруг понял, что после бабушкиного омлета так ничего за день и не съел. Спрыгнув с трубы, он потянулся: — В шаурму еще успеем!

***

Прошло еще несколько пустых дней — теперь все дни без Ромы казались Тиме проходными. Как будто их просто нужно было перетерпеть, а смысла в них никакого нет. Разок он сходил в колледж. Там на него сразу полились волны обвинений — администрация была не в восторге от его прогулов, поэтому одна из завучей буквально била себя кулаком в грудь, крича: «Ты понимаешь своей головой, что у нас ходят проверки?! Ты знаешь, как мы тебе посещаемость рисуем?! Ты вообще отдаешь себе отчет, что тут начнется, если они узнают, как ты ходишь?! Как мы тебе оценки за экзамены рисовать будем?! У тебя выпускной год! Можно хоть по-человечески закончить и не подставлять нас! По-свински ведешь себя, Зинкевич…». На все это парень лишь кивал, но в лице даже не менялся. С горем пополам отсиживал три пары, сбегал с последней и не появлялся еще неделю. Он точно знал, что ему все равно все нарисуют (не захотят же они себе статистику портить отчислением студента на последнем курсе) и приходил чисто пообщаться с ребятами в курилке. Остальное время Тима работал. Взял пару дополнительных смен — всяко лучше, чем дома торчать. Тут хоть процесс отвлекает. Но и на работе парень ни на минуту не расставался с телефоном. Даже забираясь под днище машины, держал его в кармане. От этого он пару раз выпал, но экран и так давно уже был разбит, так что все равно. Но Рома не писал. И Тима ему тоже. Теперь он боялся навязываться. Вдруг все это время парень общался с ним, потому что стеснялся сказать «нет»?.. Хотя он же сам много писал… Да и неуверенностью от него не пахло… Но теперь Тимур приписывал к каждому его действию такую робость: «Может, он это делал из страха?». Только через неделю Рома прислал краткое: «Встретимся сегодня?». И Тимур тут же всполошился: идя с работы в десять часов вечера прикинул, как сейчас пулей полетит домой, примет душ минуты за три и понесется на другой конец города. Скорость его реакции на такие внезапные Ромины призывы уже обгоняла реакцию охотничьей собаки, принимающей стойку тут же по команде. Эти мысли вмиг дали Тиме столько энергии, что он даже шаг ускорил и забыл, что после тяжелого рабочего дня тело ломило. Несмотря на все это, юноша решил поосторожничать и написал: «Тебе точно норм встертится?». Ему казалось, что так он даст Роме дополнительные пути для отступления, обезопасит себя. Но в мыслях он конечно повторял: «Пусть это будет «да», ну, пожалуйста, ну, пожалуйста!!!». И юноша написал: «Все ок». Через сорок минут парень уже был на Ромином пороге. Несмело поглядывая на него, Тима быстро разделся и сразу же, еще в коридоре, достал из рюкзака пачку презервативов и протянул Роме. — Мерси, — тот улыбнулся. — Хорошие. Дальше все было по классике. Они выпили пива. Только в этот раз Тимур про себя говорил мало, а Рому про его неделю расспрашивал много, но тоже как-то аккуратно. Боялся, что это будет выглядеть как допрос. В этот раз Тима сам принес себе еду: ведерко из КФС. Предложил его и Роме, но тот помотал головой и смешливо показал зубы: — Ну ты же явно заметил, что я зожник. Тимур опять почувствовал себя виноватым: он не подумал, что если на завтрак юноша ест овсянку, то и на ужин, наверное, предпочитает что-то подобное. Вгрызаясь в хрустящую куриную ногу, парень прикидывал, что он может принести в следующий раз: тертую морковь?.. салат из капусты? Что там на фудкорте продают зожного… Может, он протеиновые батончики любит? Какое-то время они молчали и слышно было, только как Тима жевал. Чувствуя тревогу, он все же решил тронуть больную тему: — Это… насчет выходных тех… Прости, что я там… Виноват. Вальяжно перекинув через спинку стула руку с баночкой пива, Рома со спокойным лицом смотрел в темное окно. На слова Тимура он к нему не повернулся, только слабо улыбнулся и сказал: — Ничего. Сложный у меня был день. В воскресенье ко мне родители заезжали и… отец мной опять не доволен, знаешь, — выдохнув, он медленно отхлебнул пива. — О… Че у тя с ним… Чего он хочет от тебя? — Да всего на свете, — Рома покрутил рукой в воздухе и поморщился. — Он хочет, чтобы я уже работал и сам себя содержал… А я не знаю, как ему объяснить, что с этим вузом я ничего не успеваю. — Там нельзя типа пропускать? — Тима вытер рот салфеткой и покрутил баночку пива в руках. — Я не пропускаю, — обижено ответил юноша и строго посмотрел на него. — Я хочу красный диплом. Хочу потом поехать в Европу учиться. Там только лучших берут. — Ого… — Да. А папа… он хочет… Это вообще не то, что мне надо. — Блин да, жесть… И типа ты же не сможешь с зп квартиру целиком с универом своим оплачивать. Мне вон тоже бабушка говорит типа: «Работай больше и снимешь себе квартиру, раз тебе так с нами не нравится…», а я устал уже ей объяснять, что ценник неподъемный… И так, бля, работаю все время, а толку там… — Я бы мог, конечно, получать много, но это не сразу… Мне на другом нужно фокусироваться, а он не понимает. Говорит, что я ничего не делаю. Короче, бесит, не хочу об этом. Рома резко оборвал и встал со стула. Подойдя к Тиме, игриво наклонил голову и погладил его по макушке. Парень смутился от такой внезапной перемены и неловко проговорил: — Погоди, я зубы почищу, а то острое ел и тебе там жечь будет… Рома рассмеялся и пошел в комнату. В ванной Тима долго умывался и не мог отделаться от мысли: «Ну вот… его еще батя вывел из себя тогда, а я… даже поддержать не могу». Когда он вернулся, Рома говорил по телефону. Делал это он довольно нервно и громко. Последняя фраза, которую Тима услышал, была: «Я говорил тебе уже, что сегодня занят. Ты забыла?». Когда парень зашел в комнату, Рома кратко глянул на него и быстро закончил: «Всё, завтра напишу, давай». Тимуру очень хотелось удовлетворить свое любопытство, но юноша выглядел взвинченным, поэтому он побоялся. Выключив звук на телефоне, Рома лег на спину и подложил одну руку под голову. Тима разделся до трусов и несмело подлез к нему сбоку. Решил подождать с ласками. Только осторожно коснулся груди через футболку. Дыхание у Ромы все еще было неровным, и Тима несколько минут просто молча гладил его и обнимал. Постепенно дыхание его самого сбилось. Сейчас он в полной мере ощутил, как за неделю изголодался по этому телу. Теперь его покусывали страхи: «А что, если следующий раз будет не через неделю, а через две? А если через три?.. А если — никогда? Думая об этом, Тимур хотел запомнить наощупь как можно больше. Часто сглатывая, он проходился по торсу юноши все увереннее и под конец даже запустил руку ему под футболку, осторожно скользнул под резинку штанов — там все было мокрое от смазки. Придвинувшись к парню вплотную, он сначала чмокнул его в щеку, затем поцеловал в губы. Рома вяло отвечал, но руками его не трогал. Тогда Тима перекинул через него ногу и прижался к бедру своим толстым членом. Через мгновение, не разрывая поцелуя, он уже оказался поверх парня и стал ласкать его напористее. Рома, жмурясь, отвернул лицо и тихо попросил: — Погоди… Не надо. Но Тима словно не услышал, задрал ему футболку и стал вылизывать соски. Хотелось вперед и вперед, и он тратил много сил, чтобы затормозить себя. Оставляя мокрый след на торсе, он спустился до родимого пятна. — Тим, подожди, стой, — Рома тяжело дышал и проговорил это как-то обессиленно. Тимур решил, что он боится быстро кончить, но ему самому даже захотелось этого — только он коснется парня языком, так он выстрелит ему спермой в рот. Тогда юноша лишний раз докажет себе, что он действительно желанный и Рома с ним не просто от скуки. Тима, чувствуя, что от всех этих фантазий он и сам приблизился к разрядке, опять потянулся к губам парня и, навалившись на него сверху, стал долго и жадно целовать. Их члены плотно соприкоснулись, и Тимур и не заметил, как его сперма густо брызнула на живот партнера. Не заметил он и того, что последние пару минут парень вообще не отвечал на его поцелуй. Тяжело дыша, Тимур приподнялся над Ромой и увидел его лицо: юноша лежал, повернув голову набок, и пустым взглядом смотрел в одну точку. Как бы приходя в себя, Тима обратил внимание, что с силой прижимает руки парня к кровати и тут же их отпустил. Слез с него и лег рядом. Продолжил смотреть на юношу с тревогой. Тот пролежал в таком трансе еще пару минут, потом дрожащей рукой оправил футболку — и мокрые пятна от спермы партнера тут же проступили на ней. Только тогда Тима наконец понял, что нехило косякнул. — Ты в порядке?.. — растерянно спросил он. Медленно оживая, Рома сел на кровати, не глядя на парня, и обхватил колени. Подрагивая губами, он слабо проговорил: — Уходи. Тимур забегал глазами из стороны в сторону, не зная, что ему сказать. — Извини… я… думал, что ты хотел. — Ты издеваешься?.. — Я… — Ты вообще знаешь, что «нет» значит «нет»? — Рома зло сверкнул в его сторону глазами и быстро пошел в душ. — Чтобы тебя тут не было, когда я выйду!